Я знаю, что надо делать
- И, наконец, кто расскажет нам, пример какой рыночной системы рассматривает теорема Курно? Ну, кто-нибудь? Ткачев?
- Олигополии, в частности, дуополии, Лариса Вениаминовна.
- Совершенно верно. Теорема Курно, как верно заметил Ткачев, рассматривает поведение на рынке двух производителей – конкурентов. Разумеется, в таком случае очень вероятен сговор, однако при наличии в стране хорошо проработанной антимонопольной политики…
Прозвеневший звонок заставил преподавательницу умолкнуть, поскольку один из звонков висел прямо над дверью в аудиторию, в которой проходили занятия, поэтому перекрикивать его было бесполезно. Складывая письменные принадлежности в сумки и забрасывая их себе за спину, ребята неспешным потоком потянулись к выходу. Сегодня была моя очередь дежурить, и именно мне предстояло запереть аудиторию и отнести ключ на вахту. Терпеливо подождав, аудитория опустеет, я с третьей попытки провернул таки ключ в замке, машинально проверил дверь и тоже пошел к выходу. Однако когда я поравнялся с преподавателем, она внезапно спросила меня:
- Ткачев, с вами все хорошо? Хотя вы замечательно работали сегодня на уроке, вид у вас какой-то потерянный…
- Да нет, спасибо, все нормально, - слегка в замешательстве ответил я, - Просто скоро зачетная неделя, вот я и готовлюсь.
- В самом деле? Тогда понятно, - она вошла в учительскую и уже оттуда сказала, - Ну что ж, приятного вам дня.
- До свидания.
Весело спускаясь по лестнице (веселье заключалось в том, чтобы спуститься по пролету как можно быстрее, при этом наступив на каждую ступеньку), я осмысливал наш диалог. Уверен, она мне не поверила. Ей, как преподавателю, должно быть известно, что по всем зачетам у меня уже стоят, или условно стоят, автоматы. Но лезть в чужие дела, как и принято по этикету, не стала.
Внезапно меня проняло любопытство. Моргнув, я сконцентрировался на Ларисе Вениаминовне, которая в этот момент садилась в свое кресло и ставила возле включенного электрического чайника банку кофе, намереваясь расслабиться после долго трудового дня (который, кстати, у преподавателей в это время не всегда заканчивается), и… стал считывать ее прошлое, вылавливая ключевые моменты…
Родилась в Никольске… Ее мама умерла, когда девочке было три года – женщина, прошедшая войну совсем еще малышкой, и потом работающая без устали, не перенесла второй беременности и погибла вместе с плодом при родах. Однако отец Ларисы, бывший фронтовик, сумел поставить ее на ноги – в одиночку воспитывая дочь. Дважды в его жизни появлялись другие женщины, но ни одна мачеха дольше года не продержалась. Он умер, когда Ларисе было семнадцать лет. Собственными усилиями она окончила последний класс, поехала в Санкт-Петербург и поступила в педагогическое училище. На третьем курсе познакомилась со своим первым мужем. После окончания училища брак. Через десять лет семейной жизни отца убили бандиты. Женщина осталась с пятилетним сыном на руках. Второй брак по расчету – мужчине было необходимо жениться для продолжения карьеры в партии. Сама Лариса, однако, практически никаких привилегий не получила, и обоих сыновей (второй родился три года спустя после следующего брака) растила сама…
Стоп. Опять. Ну зачем мне это нужно? Зачем мне надо копаться в чужом прошлом? Сколько раз я себе обещал, что не буду использовать свои способности для того, чтобы пялиться на скелеты в чужих шкафах – и вот опять…
Выйдя на улицу, я решил идти домой пешком – после четырех пар подряд прогулка до дома, занимающая час времени, будет весьма полезна, да и погода стоит летная. Пока же поясняю, что сейчас произошло.
Я вроде как… справочная. Могу получать информацию обо всем, о чем захочу. Что вроде сканирующего устройства новейшего поколения. Вот например идет довольно красивая девушка. Я, так сказать, включаю свои сканеры и узнаю, что это Пескова Клара Маратовна, год рождения 1989 и прочее, прочее, прочее. Вот вижу объявление, проходя мимо Ростовского цирка, куда преподаватели в раздражении часто посылает особо буйных студентов: ”Только одну неделю. Лазерное цирковое шоу”. И выдаю информацию – какие номера включает в себя это представление, и сколько довольных посетителей ушло с шоу вчера вечером. Кстати, немало – 98%. В оставшиеся два процента входят две бабульки, которым перепутали пальто в гардеробе, мальчик, которому не купили бумеранг, и девушка, умудрившаяся потерять сережку. Может, выдать ФИО двух бабулек, мальчика и девушки? А еще лучше – проникнуть в цирк, найти потерянную сережку, потом выявить номер мобильника девушки и вернуть ее? Думаю, не стоит. Иначе придется отвечать на слишком много вопросов.
Откуда у меня взялись эти способности, я не знаю. Когда я пытаюсь с их же помощью ответить на этот вопрос – у меня ничего не выходит. Более того, объем их использования ограничен моими собственными жизненными силами, которые я трачу во время бодрствования, и которые восстанавливаю, когда сплю или принимаю пищу. Пожалуй, нужно упомянуть, что доступность информации для меня зависит и от степени ее известности. То есть мне практически не нужно тратить силы, чтобы узнать, что сказала своему мужу известная певица, когда тот заявился домой под утро с отпечатком губной помады на рубашке. Однако если мне вдруг захочется узнать какую-нибудь секретную научную формулу, которую знает от силы десяток ученых во всем мире, то мне стоит приготовить термос кофе, много терпения, а так же быть готовым к тому, что все равно ничего не получится. Вот и сейчас я шел, и меня слегка пошатывало: сунутый в чужие дела нос вышел боком значительнее, чем я ожидал – как видно, немногие люди знали о прошлом Ларисы Вениаминовны.
Вернувшись домой и наскоро пообедав борщом с говядиной, я пошел к своему другу детства, чтобы помочь ему подготовится к зачету по физике – сам он с большим трудом поступил на технический факультет и теперь каждую сессию прилагал еще больше усилий, чтобы успешно ее сдать. Он по программе ушел не слишком далеко от школьной физики, поэтому я еще мог помогать ему. Мог бы, конечно, и в дальнейшем, но опять-таки это бы породило ряд ненужных вопросов. Когда я от него уходил, время уже перевалило за десять часов вечера. А все эти амперы, вольты, омы, а так же паскали, фарады и ньютоны танцевали в моем мозгу танец маленьких лебедей. Да, давно я не был так измучен. Пожалуй, мне стоит сегодня сразу лечь спать. Я скользнул в узкий переулок, ведущий в нужном направлении, и хотел было уже выйти к своему дому, как вдруг кто-то, подкравшись сзади, схватил меня и прижал к моему лицу тряпку, пахнущую чем-то очень странным. Мои слабые потуги вырваться ни к чему ни привели, а вспыхнувшие на мгновения сканеры всего лишь подсказали, что жидкость, которой была смочена тряпка – хлороформ…
Никогда еще мне не было так трудно прийти в себя. Нет, я, как и подавляющее большинство студентов, крайне неохотно поднимаюсь с кровати по утрам, но просыпаюсь я мгновенно. Здесь же мне приходилось прилагать гораздо большие усилия для того, чтобы начертать границу между сном и явью. Почему я лежу на земле? И что за голоса надо мной – один мог принадлежать медведю, другой звучал как мелодия флейты, третий был бесцветен и одновременно похож на змеиное шипение… как определить, сон это или реальность?
- Ну и скоро эта туша очнется, - спросил “медведь”.
- Поверь, это еще не туша. Когда мы искали претендента три года назад, я там такого насмотрелась – вот это были действительно туши. По сравнению с ними он еще может называться стройным. Кстати, Райлисс, что ты в нем такого почувствовал? – сказала “флейта”.
Открывать глаза я не спешил: лежа на спине, я бы этим моментально выдал себя, а шестое чувство мне подсказывало, что стоит запастись большим количеством исходных данных, прежде чем вступать с диалог с этими непонятными собеседниками.
- Точно не знаю, но моя интуиция мне четко сказала – это тот, кто нам нужен. У него определенно есть нужные нам способности, - ответил “змей”.
- А помнишь, когда в последний раз твоя интуиция нам указала, где искать клад? – напомнил “медведь”.
- Нашли, что вспомнить, - снисходительно бросила “флейта”, - там же были ифриты, а они кого угодно могут в ловушку завести. Право слово, давайте сменим тему. Цену, которую мы заплатили, чтобы оттуда выбраться, мне не очень хочется вспоминать.
- Умолкните, он уже проснулся и подслушивает, - сказал медведь.
Понятия не имею, как он это понял, однако притворяться дальше бессмысленно. Я открыл глаза и принял сидячее положение, одновременно разглядывая то, что мне было доступно. “Медведем” оказался здоровенный зеленокожий детина (Орк, насколько я могу догадываться). Весь череп у него был тщательно выбрит за исключением одной пряди на затылке, увитой различными шнурками, а на его лице были темно-красные татуировки, которые издали очень напоминали пару пауков, вцепившихся ему в лицо с двух сторон. Одет в обычную, неброского цвета походную куртку и такого же материала темные порты. Возле него лежала секира с длинным лезвием, чуть ли не на треть длины оружия, лезвие которой украшало две большие зазубрины.
“Змеем” был высокий бледнокожий парень с темно-рыжими волосами и явно проступающими глазными зубами – впрочем, как и у орка. Одет он был в такие же, как и орк, порты, разве что посветлее, рубаху и плащ сверху. Оружием ему служила довольно длинная рапира. Однако, что меня удивило сильнее всего – это черный крест, висевший поверх куртки на таком же черном шнурке.
“Флейтой” оказалась девушка, кожа которой отдавала легкой синевой, волосы были цвета того самого “вороного крыла”. Одета она была в синий охотничий костюм. У нее при себе оружия не было.
Когда я попытался воспользоваться своими способностями, это потребовало неожиданно много усилий, и, к неприятному моему удивлению, даже вызвало боль. Тем не менее, кое-что мне все-таки удалось выяснить. Как я и догадывался, первым был орк, второй – вампир, а девушка оказалась темной эльфийкой.
Решив не нарушать канонов, по которым главный герой пытается понять, куда же он вляпался, я задал зауряднейший из вопросов, одновременно поднимаясь на ноги:
- Где я, и что со мной происходит?
Орк посмотрел на эльфийку, эльфийка на вампира, а тот снова на орка. Поняв, что больше ему смотреть не на кого, орк неуклюже начал:
- Ну в общем ты, это… не в своем мире, - пробасил он.
Да, спасибо, об этом я и сам догадался. В моем мире таких ребят даже на ролевых играх встретить трудновато.
- И как же я сюда попал? – моим спокойным голосом можно было резать металл.
- Мы тебя сюда перенесли, - уже более уверенно ответил мой зеленокожий визави.
- Мы? Не приписывай себе чужую славу, - вспышка боли от использования моих способностей, в свою очередь, породила вспышку раздражения, - Конкретно ты не производишь впечатления того, у кого достаточно силы и ума, чтобы открыть портал в другой мир и умыкнуть оттуда человека.
Нет, я не страдаю суицидальными наклонностями. Просто я догадался, что давать на мои вопросы абсолютно правильные, и в то же время совершенно бесполезные ответы они могут сколь угодно долго. А тратить на это время я не желаю в принципе. Орк угрожающе рыкнул и начал привставать, одновременно доставая свою векиру, но эльфийка мягко положила ему руку на плечо и безо всяких видимых усилий усадила его на место.
- Наш мир называется Авиал, - теперь разговор подхватила она, - Ты сейчас находишься в лесу, который называют Запретным. Называют его так потому, что здесь слишком сильные волшебные потоки, которые в том числе создают спонтанные порталы, ведущие в самые разные миры. В свое время моя раса интересовалась этим местом, и нами была составлена карта, когда открываются порталы и в какие миры они ведут. Карта приблизительная, разумеется, но нам хватало. Такой ответ тебя устроит?
- Вполне. Поговорить о моральной стороне такого поступка мы еще успеем, хотя уже сейчас я не вижу в этом никакого смысла, - отвернувшись от них, сказал я, - Сейчас меня интересует другое – для чего?
- Место, называемое в нашем мире Храмом Тысячи и Семи Снов, пробудилось и требует очередного, - эльфийка запнулась, - не знаю, даже, как сказать…
- Жертву? - подсказал я.
- Нет, не жертву, - качнула головой эльфийка.
- Правда? – иронически изогнув бровь, я повернулся к ней, - И скольких… кандидатов он уже принял?
- Четверых.
- И кто-то из них оттуда вышел?
- Нет.
- И об их судьбе вам, разумеется, ничего не известно?
- К сожалению, нет.
- Значит, все-таки жертву?
- Нет, не жертву, - упрямо повторила она, - Одна из наших легенд гласит, что некто с уникальными способностями пройдет его и разрушит. Эти четверо вошли туда, но они не умерли. Храм стоит в моем родном Зачарованном лесу. Если бы чья то душа покинула храм, не сомневайся, мы бы заметили.
Наступило молчание. Меня хотят в угоду спасения этого мира засунуть в место, где даже умереть толком нельзя. Нет, мне было что сказать, и много, но моя интуиция мне подсказывала, что с капитальными разборками стоит повременить.
- Как тебя зовут? – внезапно спросил орк.
- Прости, что? – спросил я, погруженный в свои мысли.
- Имя у тебя есть? – насмешливо повторил он, - или нам и дальше называть тебя туша?
- Зачем тебе мое имя, если ты меня уже приговорил, - прошипел я, - или палачи перед тем, как отрубить жертве голову, всегда спрашивают у нее имя? Просто так, на память?
Ох, как он разозлился. Судя по всему, этот парень является бравым бойцом со своим кодексом чести, а назвать такого палачом еще хуже, чем трупоедом или подкаблучником. Не глазами, а подкоркой своих способностей я понял, что орк, тянущийся к своему сапогу, вне всяких сомнений, за ножом, решил привести приговор в исполнение немедленно. И тут вступил в действие мой дар. Орк, как я потом уже понял, целился мимо, но так, чтобы лезвие пронеслось очень близко от моего виска, так, чтобы я взмок от страха за свои дерзкие слова. Однако вампир, восприняв действия своего спутника чересчур серьезно, ударил его по руке, и нож, должный пролететь мимо моей головы, полетел мне в живот. Но благодаря своему дару я ровно на полсекунды раньше развернул свой корпус, так что лезвие, лишь зацепив собачку на моей расстегнутой олимпийке, пролетело мимо.
- Ты с ума, что ли, сошел? Мы для того его столько искали, чтобы… - возмущенно начала было эльфийка.
- ТИХО!!! – Рыкнул орк, - нет, ты видела? Ты это видела?
- Что я должна была увидеть, Дхасс? Что ты его чуть не убил?
- Да не стал бы я этого делать, - сердито сказал Дхасс, - просто припугнуть хотел, чтобы за языком следил. Но ведь Райлиссу непременно надо было…
- Да кто тебя знает, - огрызнулся вампир, - на тебя как приступ накатит, так ты готов любому голову проломить…
Я в это время подошел забрать нож. И странное дело, как же удобно он лег в руку. Лезвие не очень длинное, но очень прочное. И рукоятка в форме свернувшейся ящерицы – почему она мне так знакома?
- Да уймитесь вы, - устало сказал орк, подходя ко мне и грубо вырывая нож из руки, - Неужели вы ничего не увидели? Он предвидел, что твой удар по моей руке изменит направление ножа, он знал, в какую сторону надо развернуться, чтобы избежать его. Он точно тот, кто нам нужен.
ПРОЛОГ
- И, наконец, кто расскажет нам, пример какой рыночной системы рассматривает теорема Курно? Ну, кто-нибудь? Ткачев?
- Олигополии, в частности, дуополии, Лариса Вениаминовна.
- Совершенно верно. Теорема Курно, как верно заметил Ткачев, рассматривает поведение на рынке двух производителей – конкурентов. Разумеется, в таком случае очень вероятен сговор, однако при наличии в стране хорошо проработанной антимонопольной политики…
Прозвеневший звонок заставил преподавательницу умолкнуть, поскольку один из звонков висел прямо над дверью в аудиторию, в которой проходили занятия, поэтому перекрикивать его было бесполезно. Складывая письменные принадлежности в сумки и забрасывая их себе за спину, ребята неспешным потоком потянулись к выходу. Сегодня была моя очередь дежурить, и именно мне предстояло запереть аудиторию и отнести ключ на вахту. Терпеливо подождав, аудитория опустеет, я с третьей попытки провернул таки ключ в замке, машинально проверил дверь и тоже пошел к выходу. Однако когда я поравнялся с преподавателем, она внезапно спросила меня:
- Ткачев, с вами все хорошо? Хотя вы замечательно работали сегодня на уроке, вид у вас какой-то потерянный…
- Да нет, спасибо, все нормально, - слегка в замешательстве ответил я, - Просто скоро зачетная неделя, вот я и готовлюсь.
- В самом деле? Тогда понятно, - она вошла в учительскую и уже оттуда сказала, - Ну что ж, приятного вам дня.
- До свидания.
Весело спускаясь по лестнице (веселье заключалось в том, чтобы спуститься по пролету как можно быстрее, при этом наступив на каждую ступеньку), я осмысливал наш диалог. Уверен, она мне не поверила. Ей, как преподавателю, должно быть известно, что по всем зачетам у меня уже стоят, или условно стоят, автоматы. Но лезть в чужие дела, как и принято по этикету, не стала.
Внезапно меня проняло любопытство. Моргнув, я сконцентрировался на Ларисе Вениаминовне, которая в этот момент садилась в свое кресло и ставила возле включенного электрического чайника банку кофе, намереваясь расслабиться после долго трудового дня (который, кстати, у преподавателей в это время не всегда заканчивается), и… стал считывать ее прошлое, вылавливая ключевые моменты…
Родилась в Никольске… Ее мама умерла, когда девочке было три года – женщина, прошедшая войну совсем еще малышкой, и потом работающая без устали, не перенесла второй беременности и погибла вместе с плодом при родах. Однако отец Ларисы, бывший фронтовик, сумел поставить ее на ноги – в одиночку воспитывая дочь. Дважды в его жизни появлялись другие женщины, но ни одна мачеха дольше года не продержалась. Он умер, когда Ларисе было семнадцать лет. Собственными усилиями она окончила последний класс, поехала в Санкт-Петербург и поступила в педагогическое училище. На третьем курсе познакомилась со своим первым мужем. После окончания училища брак. Через десять лет семейной жизни отца убили бандиты. Женщина осталась с пятилетним сыном на руках. Второй брак по расчету – мужчине было необходимо жениться для продолжения карьеры в партии. Сама Лариса, однако, практически никаких привилегий не получила, и обоих сыновей (второй родился три года спустя после следующего брака) растила сама…
Стоп. Опять. Ну зачем мне это нужно? Зачем мне надо копаться в чужом прошлом? Сколько раз я себе обещал, что не буду использовать свои способности для того, чтобы пялиться на скелеты в чужих шкафах – и вот опять…
Выйдя на улицу, я решил идти домой пешком – после четырех пар подряд прогулка до дома, занимающая час времени, будет весьма полезна, да и погода стоит летная. Пока же поясняю, что сейчас произошло.
Я вроде как… справочная. Могу получать информацию обо всем, о чем захочу. Что вроде сканирующего устройства новейшего поколения. Вот например идет довольно красивая девушка. Я, так сказать, включаю свои сканеры и узнаю, что это Пескова Клара Маратовна, год рождения 1989 и прочее, прочее, прочее. Вот вижу объявление, проходя мимо Ростовского цирка, куда преподаватели в раздражении часто посылает особо буйных студентов: ”Только одну неделю. Лазерное цирковое шоу”. И выдаю информацию – какие номера включает в себя это представление, и сколько довольных посетителей ушло с шоу вчера вечером. Кстати, немало – 98%. В оставшиеся два процента входят две бабульки, которым перепутали пальто в гардеробе, мальчик, которому не купили бумеранг, и девушка, умудрившаяся потерять сережку. Может, выдать ФИО двух бабулек, мальчика и девушки? А еще лучше – проникнуть в цирк, найти потерянную сережку, потом выявить номер мобильника девушки и вернуть ее? Думаю, не стоит. Иначе придется отвечать на слишком много вопросов.
Откуда у меня взялись эти способности, я не знаю. Когда я пытаюсь с их же помощью ответить на этот вопрос – у меня ничего не выходит. Более того, объем их использования ограничен моими собственными жизненными силами, которые я трачу во время бодрствования, и которые восстанавливаю, когда сплю или принимаю пищу. Пожалуй, нужно упомянуть, что доступность информации для меня зависит и от степени ее известности. То есть мне практически не нужно тратить силы, чтобы узнать, что сказала своему мужу известная певица, когда тот заявился домой под утро с отпечатком губной помады на рубашке. Однако если мне вдруг захочется узнать какую-нибудь секретную научную формулу, которую знает от силы десяток ученых во всем мире, то мне стоит приготовить термос кофе, много терпения, а так же быть готовым к тому, что все равно ничего не получится. Вот и сейчас я шел, и меня слегка пошатывало: сунутый в чужие дела нос вышел боком значительнее, чем я ожидал – как видно, немногие люди знали о прошлом Ларисы Вениаминовны.
Вернувшись домой и наскоро пообедав борщом с говядиной, я пошел к своему другу детства, чтобы помочь ему подготовится к зачету по физике – сам он с большим трудом поступил на технический факультет и теперь каждую сессию прилагал еще больше усилий, чтобы успешно ее сдать. Он по программе ушел не слишком далеко от школьной физики, поэтому я еще мог помогать ему. Мог бы, конечно, и в дальнейшем, но опять-таки это бы породило ряд ненужных вопросов. Когда я от него уходил, время уже перевалило за десять часов вечера. А все эти амперы, вольты, омы, а так же паскали, фарады и ньютоны танцевали в моем мозгу танец маленьких лебедей. Да, давно я не был так измучен. Пожалуй, мне стоит сегодня сразу лечь спать. Я скользнул в узкий переулок, ведущий в нужном направлении, и хотел было уже выйти к своему дому, как вдруг кто-то, подкравшись сзади, схватил меня и прижал к моему лицу тряпку, пахнущую чем-то очень странным. Мои слабые потуги вырваться ни к чему ни привели, а вспыхнувшие на мгновения сканеры всего лишь подсказали, что жидкость, которой была смочена тряпка – хлороформ…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Чужак
ГЛАВА 1. Сложное знакомство
Никогда еще мне не было так трудно прийти в себя. Нет, я, как и подавляющее большинство студентов, крайне неохотно поднимаюсь с кровати по утрам, но просыпаюсь я мгновенно. Здесь же мне приходилось прилагать гораздо большие усилия для того, чтобы начертать границу между сном и явью. Почему я лежу на земле? И что за голоса надо мной – один мог принадлежать медведю, другой звучал как мелодия флейты, третий был бесцветен и одновременно похож на змеиное шипение… как определить, сон это или реальность?
- Ну и скоро эта туша очнется, - спросил “медведь”.
- Поверь, это еще не туша. Когда мы искали претендента три года назад, я там такого насмотрелась – вот это были действительно туши. По сравнению с ними он еще может называться стройным. Кстати, Райлисс, что ты в нем такого почувствовал? – сказала “флейта”.
Открывать глаза я не спешил: лежа на спине, я бы этим моментально выдал себя, а шестое чувство мне подсказывало, что стоит запастись большим количеством исходных данных, прежде чем вступать с диалог с этими непонятными собеседниками.
- Точно не знаю, но моя интуиция мне четко сказала – это тот, кто нам нужен. У него определенно есть нужные нам способности, - ответил “змей”.
- А помнишь, когда в последний раз твоя интуиция нам указала, где искать клад? – напомнил “медведь”.
- Нашли, что вспомнить, - снисходительно бросила “флейта”, - там же были ифриты, а они кого угодно могут в ловушку завести. Право слово, давайте сменим тему. Цену, которую мы заплатили, чтобы оттуда выбраться, мне не очень хочется вспоминать.
- Умолкните, он уже проснулся и подслушивает, - сказал медведь.
Понятия не имею, как он это понял, однако притворяться дальше бессмысленно. Я открыл глаза и принял сидячее положение, одновременно разглядывая то, что мне было доступно. “Медведем” оказался здоровенный зеленокожий детина (Орк, насколько я могу догадываться). Весь череп у него был тщательно выбрит за исключением одной пряди на затылке, увитой различными шнурками, а на его лице были темно-красные татуировки, которые издали очень напоминали пару пауков, вцепившихся ему в лицо с двух сторон. Одет в обычную, неброского цвета походную куртку и такого же материала темные порты. Возле него лежала секира с длинным лезвием, чуть ли не на треть длины оружия, лезвие которой украшало две большие зазубрины.
“Змеем” был высокий бледнокожий парень с темно-рыжими волосами и явно проступающими глазными зубами – впрочем, как и у орка. Одет он был в такие же, как и орк, порты, разве что посветлее, рубаху и плащ сверху. Оружием ему служила довольно длинная рапира. Однако, что меня удивило сильнее всего – это черный крест, висевший поверх куртки на таком же черном шнурке.
“Флейтой” оказалась девушка, кожа которой отдавала легкой синевой, волосы были цвета того самого “вороного крыла”. Одета она была в синий охотничий костюм. У нее при себе оружия не было.
Когда я попытался воспользоваться своими способностями, это потребовало неожиданно много усилий, и, к неприятному моему удивлению, даже вызвало боль. Тем не менее, кое-что мне все-таки удалось выяснить. Как я и догадывался, первым был орк, второй – вампир, а девушка оказалась темной эльфийкой.
Решив не нарушать канонов, по которым главный герой пытается понять, куда же он вляпался, я задал зауряднейший из вопросов, одновременно поднимаясь на ноги:
- Где я, и что со мной происходит?
Орк посмотрел на эльфийку, эльфийка на вампира, а тот снова на орка. Поняв, что больше ему смотреть не на кого, орк неуклюже начал:
- Ну в общем ты, это… не в своем мире, - пробасил он.
Да, спасибо, об этом я и сам догадался. В моем мире таких ребят даже на ролевых играх встретить трудновато.
- И как же я сюда попал? – моим спокойным голосом можно было резать металл.
- Мы тебя сюда перенесли, - уже более уверенно ответил мой зеленокожий визави.
- Мы? Не приписывай себе чужую славу, - вспышка боли от использования моих способностей, в свою очередь, породила вспышку раздражения, - Конкретно ты не производишь впечатления того, у кого достаточно силы и ума, чтобы открыть портал в другой мир и умыкнуть оттуда человека.
Нет, я не страдаю суицидальными наклонностями. Просто я догадался, что давать на мои вопросы абсолютно правильные, и в то же время совершенно бесполезные ответы они могут сколь угодно долго. А тратить на это время я не желаю в принципе. Орк угрожающе рыкнул и начал привставать, одновременно доставая свою векиру, но эльфийка мягко положила ему руку на плечо и безо всяких видимых усилий усадила его на место.
- Наш мир называется Авиал, - теперь разговор подхватила она, - Ты сейчас находишься в лесу, который называют Запретным. Называют его так потому, что здесь слишком сильные волшебные потоки, которые в том числе создают спонтанные порталы, ведущие в самые разные миры. В свое время моя раса интересовалась этим местом, и нами была составлена карта, когда открываются порталы и в какие миры они ведут. Карта приблизительная, разумеется, но нам хватало. Такой ответ тебя устроит?
- Вполне. Поговорить о моральной стороне такого поступка мы еще успеем, хотя уже сейчас я не вижу в этом никакого смысла, - отвернувшись от них, сказал я, - Сейчас меня интересует другое – для чего?
- Место, называемое в нашем мире Храмом Тысячи и Семи Снов, пробудилось и требует очередного, - эльфийка запнулась, - не знаю, даже, как сказать…
- Жертву? - подсказал я.
- Нет, не жертву, - качнула головой эльфийка.
- Правда? – иронически изогнув бровь, я повернулся к ней, - И скольких… кандидатов он уже принял?
- Четверых.
- И кто-то из них оттуда вышел?
- Нет.
- И об их судьбе вам, разумеется, ничего не известно?
- К сожалению, нет.
- Значит, все-таки жертву?
- Нет, не жертву, - упрямо повторила она, - Одна из наших легенд гласит, что некто с уникальными способностями пройдет его и разрушит. Эти четверо вошли туда, но они не умерли. Храм стоит в моем родном Зачарованном лесу. Если бы чья то душа покинула храм, не сомневайся, мы бы заметили.
Наступило молчание. Меня хотят в угоду спасения этого мира засунуть в место, где даже умереть толком нельзя. Нет, мне было что сказать, и много, но моя интуиция мне подсказывала, что с капитальными разборками стоит повременить.
- Как тебя зовут? – внезапно спросил орк.
- Прости, что? – спросил я, погруженный в свои мысли.
- Имя у тебя есть? – насмешливо повторил он, - или нам и дальше называть тебя туша?
- Зачем тебе мое имя, если ты меня уже приговорил, - прошипел я, - или палачи перед тем, как отрубить жертве голову, всегда спрашивают у нее имя? Просто так, на память?
Ох, как он разозлился. Судя по всему, этот парень является бравым бойцом со своим кодексом чести, а назвать такого палачом еще хуже, чем трупоедом или подкаблучником. Не глазами, а подкоркой своих способностей я понял, что орк, тянущийся к своему сапогу, вне всяких сомнений, за ножом, решил привести приговор в исполнение немедленно. И тут вступил в действие мой дар. Орк, как я потом уже понял, целился мимо, но так, чтобы лезвие пронеслось очень близко от моего виска, так, чтобы я взмок от страха за свои дерзкие слова. Однако вампир, восприняв действия своего спутника чересчур серьезно, ударил его по руке, и нож, должный пролететь мимо моей головы, полетел мне в живот. Но благодаря своему дару я ровно на полсекунды раньше развернул свой корпус, так что лезвие, лишь зацепив собачку на моей расстегнутой олимпийке, пролетело мимо.
- Ты с ума, что ли, сошел? Мы для того его столько искали, чтобы… - возмущенно начала было эльфийка.
- ТИХО!!! – Рыкнул орк, - нет, ты видела? Ты это видела?
- Что я должна была увидеть, Дхасс? Что ты его чуть не убил?
- Да не стал бы я этого делать, - сердито сказал Дхасс, - просто припугнуть хотел, чтобы за языком следил. Но ведь Райлиссу непременно надо было…
- Да кто тебя знает, - огрызнулся вампир, - на тебя как приступ накатит, так ты готов любому голову проломить…
Я в это время подошел забрать нож. И странное дело, как же удобно он лег в руку. Лезвие не очень длинное, но очень прочное. И рукоятка в форме свернувшейся ящерицы – почему она мне так знакома?
- Да уймитесь вы, - устало сказал орк, подходя ко мне и грубо вырывая нож из руки, - Неужели вы ничего не увидели? Он предвидел, что твой удар по моей руке изменит направление ножа, он знал, в какую сторону надо развернуться, чтобы избежать его. Он точно тот, кто нам нужен.
