Часть первая. Знакомство.
Англия.
Макс сосал чупа-чупс, мок и мёрз, философствовал и размышлял о новой повести, которую он начал выкладывать на днях. Попялившись ещё чуток на невесту, пришёл к выводу, что насмотрелся на будущую жену и что пора до дому до хаты. Познакомится можно и попозже. Зима в Англии уж больно сырая какая-то и не особо снежная, на романтику не вдохновляет. Хотя может место практики у некромантов не вдохновляет. И сами некроманты, из которых видна только Марика, в своих бравых трудах не вдохновляют. А он создание нежное, ему на всё вдохновение нужно.
В общем невеста вся в трудах, ей не до жениха. Поэтому жених спонтанно решивший, что хочет посмотреть на невесту живьем и не предупредивший об этом даже домового, не то что родителей, берет свою продрогшую тушку и усаживает на метлу, которая эту тушку доставит домой.
Тут на его плечо опустилась рука.
Ну, как рука... То, что от неё осталось.
Полюбовавшись на полуразложившуюся конечность, Макс вежливо, на чистом американском-английском с явным техасским акцентом( просто ма не надо было доверять па найти репетитора), вынув изо рта чупа-чупс, поинтересовался:
- Что надо?
- Фу, какой ты скучный, - протянул мальчишеский голос, - нет, чтобы порадовать нас на этой скучной практике и поорать.
- Уэйн, ты опять лезешь к людям? - О, а вот и невеста.
- Я не лезу, Марика. Это они лезут... в зону моей видимости, - голос так и сочился пакостностью. Обладателя этого голоса видно не было и определить откуда он раздается так же не получалось. В голове дзынькнул звоночек, но догадка толком не оформилась. - Он, кстати, не человек. Даже не пискнул, - обиженно протянул невидимый мальчишка.
Пока они разговаривал, ведьмак с острыми клыками, которые от папы достались, решил пустить эти самые клыки в ход — и сгрыз конфету.
Марика наконец перевела внимание на Макса и внимательно его осмотрела. В живую лицо у невесты оказалось весьма миленькое, только вот безэмоциональное. За год прошедший с момента когда их сфотографировали, Марика успела отрезать свои волнистые волосы цвета вороного крыла до плеч. Лицо оставалось всё таким же бледным и миловидным. Черные брови иначе как соболиными не назовешь, а глаза... Глаза Марики были цвета пламени отражающимся в бокале коньяка. Макс увидев их на фотке ушел в лирику и поэтические сравнения, но в живую они оказались ещё более притягательными и завораживающими.
Девушка хмуро его осмотрев, мрачно спросила:
- Тут практика у некромантов, что ты тут делаешь?
- Видами любуюсь, - беспечно ответил с улыбкой Макс, который уже порядочно промок и замёрз. Признаваться в слух, что захотелось на неё посмотреть в живую не хотелось, тем более, что она уже это сама сообразить должна. Он, в отличии от неё, за год вообще не изменился. Ну, если только вырос на два сантиметра.
- Ты простудишься, - не довольно покачала головой девушка, ещё раз хмуро его осмотрев. - Уходи домой.
- Ага, - с улыбкой ответил Макс умиленно на неё посмотрев. Вон, уже волнуется, как порядочная жена. И неожиданно для себя, протянул руки и потрепал её за щеки. Это мрачное лицо с каждым мгновением казалось ему всё милее и милее.
- Что ты...
- Убери от неё руки!!! Марика моя! - завопил давешний голос.
Макс еле увернулся от скелета и почувствовал, как начали один за другим выходить из строя его обереги принимая на себя проклятия.
- Уэйн, прекрати! - закричала невеста, видно пытаясь блокировать неизвестного мальчишку. Но не получалось. Макс нервно сглотнул. Ветер становился всё сильнее и сильнее и наконец появился обладатель голоса окруженный черными извивающимися потоками своей могучей силы.
Уэйн. Кобейн. Гениальный некромант, сил справится с которым хватит не каждому вошедшему в полную силу магу. Мальчик одиннадцати лет. Писец. Его уделает сопля.
Что там было про кошку и любопытство?
Первой мыслью пришедшего в себя Макса на больничной койке было как не странно набирающий сюжет повести. Вот так всегда, лениво подумал он, муз приходит тогда когда нет возможности записать. Второй — как хорошо, что он сгрыз чупа-чупс. А то пропал бы бедный.
- Прости, - раздался рядом голос. Марика. Мысли лениво с хмурого лица перетекли в вырез её чёрной майки. Невеста что-то говорила, в ушах шумело, в висках давило, а в голове перекрывая шум настойчиво запели Твайс про тити. Они конечно не о том пели. Но великий и могучий русский язык был беспощаден.
- Жить будешь, - резюмировала Марика, голос которой из виноватого стал мрачным, а руки требовательно ухватили за подбородок, заставляя перевести взгляд из выреза ей в глаза. - Что болит? - чуть ли не по слогам спросила она.
- Голова. Виски. Уши, - вяло откликнулся он с не меньшим интересом уставившись невесте в глаза.
Ирландия.
- Дорогой, - нерешительно зашла в кабинет мужа миловидная женщина в строгом платье и светло-каштановыми волосами убранными в пучок.
Рем Смайл, сидящий за писменным столом, перевел свой взгляд с документов на неё, показывая, что слушает.
- Умм, сэру Гиру позвонили из школы Марики, Уэйн напал на мальчика...
Рем недоуменно на неё уставился. Жена прекрасно знает, что ему нет дела до того, что творит ученик его отца.
- Этот мальчик Максим...
- Трольский? - во взгляде мелькнула заинтересованность. - И как он, жив?
- Да...
- Тц. Никакой пользы от этого сопляка.
- Дорогой...
- У моего отца, какая-то одержимость родом Родниковых.
Род Родниковых вызывал у Рема Смайла отвращение. Они дважды нарушили обещание, и при этом отец упорно желает породнить два рода. По мнению Рема их нужно было проклясть и забыть. Отец однако терпеливо давал Родниковым шанс за шансом сдержать обещание, которое они дали ещё его отцу, деду Рема. Неудобные сыновьи чувства, которые Рем терпеть не мог, но которые имели место быть, так же заставляли самого Рема идти на поводу у Гира Смайла.
Рыжеволосая и острая на язык Агния ещё в начале их знакомства вызывала у Рема брезгливость, а уж после нарушенного обещания...
Самое забавное, впрочем, было по мнению Рема, что отказ Родниковых был к лучшему.
Когда старик объявил о помолвке Марики, Рем считал, что Максим поступит, так же как и два поколения его рода до него. И всё к тому шло. Ярл сопротивлялся как мог и откладывал помолвку сына всё дальше. Пока внезапно, этой осенью мальчишка не объявил о том, что сделает, как велит глава рода Смайл. Уж чего-чего, но такого Рем от Родниковых не ожидал. В итоге до помолвки два месяца, свадьба тоже считай рядом, а Марика, как впрочем все некроманты, в-первую очередь думает о благе рода. Такие эфемерные понятия, как любовь никогда не интересовали тех кто рожден с мрачной силой.
- Ну, что же, - хмуро посмотрел Рем на жену, которая нерешительно мялась у двери, - думаю стоит известить Агнию и ярла о местонахождении их сына. Отец ведь поэтому тебе позвонил? Хочет, чтобы связь с Трольскими держали мы?
Кивнув, Кэссэди с облегчением выдохнула и улыбнулась мужу.
Россия.
- Нашли ребенку невесту некромантскую, - бурчал нарезая круги весьма ладный и высокий русоволосый мужчина. Единственное, что его портило это шрам от виска до подбородка на правой стороне лица.
- Трольский, ты вообще кровосос и я же не жалуюсь, - ответила ему статная рыжеволосая женщина.
Мужчина бросил на неё уничежительный взгляд.
- Трольский, - душераздирающе вздохнула Агния, - ты на проклятие некромантское нарываешься? Род Смайл и род Родниковых уже в третий раз породниться пытаются и у их главы терпение заканчивается. Прабабушка в этот раз тоже не отступится. Нас она пожалела потому как сама по любви вышла, но к Максиму снисхождения не будет.
- Ведьмы, - злобно запыхтел мужчина, - только баб цените, а мужиков ни во что не ставите. Небось Василису бы отмазала, как и тебя.
- Ты Васюту не трогай, - сверкнула глазами его жена.
- И ты туда же, Васе всё, а Максим...
- А Максим не жалуется, а ты все зудишь. Сам-то сына больше любишь!
- Только потому что ты дочь больше любишь!
- Дорогие родители, может вы отвлечетесь и всё же соизволите продолжить поиски моего брата?
- А что его искать, - чуть поумерил пыл Владислав, - проклятие некромантское отхватил, значит к девке этой ломанулся. Я вообще поражаюсь, что он этой женитьбой так долго не интересовался. Пара недель до первого января осталось. Небось в день рождения-то бедного ребенка обручение это и устроите.
- Сколько тебе говорить, Трольский, обручение будет двадцатого января, после того как у Марики все экзамены закончатся. А в день зимнего солнцестояния свадьба, как у всех ведьм нормальных!
- Хоть бы школу дали закончить!
- Это уже к Гиру Смайлу претензии! И вообще Макс сам бабушке пообещал не откладывать и сделать как глава клана Смайл просит!
- Только из-за друга своего! За помощь этой старой карги! А она могла бы и просто так помочь!
- А ты бабушку не трожь!
- Как же вы надоели, - не удержалась Василиса, у которой уже голова от препирательств родителей заболела. В их доме невесту Максима было лучше не упоминать, иначе летели клочки по закоулочкам. - Может за Максом пойдем, а? Раз уж мы почувствовали, значит все его амулеты вырубило! Лучше бы об этом беспокоились, а не о какой-то свадьбе! В твое время, пап, вообще в тринадцать выдавали, если не раньше! Мне Марь Иванна рассказывала на уроке истории!
- Это твоя Марь Иванна...
Тут раздался телефонный звонок.
Часть вторая. Снежный Король желает познакомится.
- Одевайся, - буркнул Уэйн, которого имели наглость отчитывать учителя и что ещё хуже сообщили об этом Гиру, единственному человеку не считая Марики, которого он уважал.
- Ага, - беззаботно откликнулся Макс, который благодаря стараниям своей невесты снова цвел и пах аки роза. Насвистывая он одел свой набор зимнего джентельмена, который с него сняли, когда откачивали от проклятий Уэйна. Вернув на себя футболку, свитер и обожаемую кожаную куртку с капюшоном подбитую мехом какого-то зверя, на которого отец охотился лет этак двадцать назад, Макс повернулся к Марике. Та как-то настороженно вглядывалась в окно.
- Что там? - поинтересовался он подходя к ней, но кроме разыгравшейся вьюги ничего интересного не заметил.
- Отойди от неё, - проскрежетал злобно сверкая глазами гениальный мальчишка тоже подходя к Марике.
- Но мне же любопытно, - возмутился Макс.
- Там, - неуверенно начала Марика, - такое ощущение… Лицо...
- Чт…, - начал было Уэйн, как его на полуслове прервало разлетевшееся на мелкие осколки окно. Однако не смотря на щиты, которые выставили Марика и Уэйн, маленький светящийся осколок стекла все же попал Марике в сердце. Та удивленно охнула. Щит прикрывающий Максима лопнул.
«Да не может быть» с расширившимися от удивления глазами Макс схватил свою невесту за локоть, чтобы тут же вместе с ней быть подхваченным снежным вихрем, который был телепортом Снежного Короля.
«Да зачем это ему. С ума сбрендил? Аквавита перебрал?!»
- И что это? - завопил Уэйн отплевываясь от снега, который видно в силу своей гениальности тоже как-то умудрился попасть в телепорт. - Где Марика?!
- Нас выкинуло, - пробормотал Макс одевая капюшон. Зимний пейзаж радовал глаз. Переливающийся серебром снег и сугробы из него на километры вокруг. А вот мороз ощутимо щипал за все выступающие части тела. - Ты там как? Ещё не сосулька?
Уэйн просверлил его оскорблённым взглядом.
- Зачем Снежной Королеве Марика? Она нетрадиционной ориентации что ли? - осматриваясь спросил он. - Где мы вообще? - злобно шипя вопросил юный и гениальный некромант подергав себя за каштановую прядь, которая была порядочно так длинней чем нужно было. - И что это вообще?
- Волосы, - флегматично откликнулся Макс, осматривая свои белокурые локоны. Снежный Король был старомодных взглядов и не терпел нынешние короткие стрижки.
Вежливо оскалившись чете Смайл, то есть поздоровавшись, Агния с непроницаемым лицом выслушала цедящего слова Рема, придержала мужа и прошла в общую палату медицинского крыла, в котором будучи студенткой данного учебного заведения, работала на полставки.
- Любовь моя, - вопросила Агния, осматривая прекрасно знакомую огромную палату с отсутствием окна на пол стены и оттаскивая мужа подальше от Рема и Кэссэди Смайл.
- Да, радость моя?
- Что этот идиот вытворяет?! - умудрилась наорать шепотом разъяренная ведьма. - Он ведь прекрасно знает, что Марика Максова невеста!
- Я с ним воспитательно поговорю, - нервно сглотнув и преданно заглядывая жене в глаза ответил вампир мысленно проклиная младшего брата, который с какого-то перепугу мало того, что совершил ритуальное похищение «невесты», так ещё почему-то невесты любимого племянника.
- И всё же, где мы? - шипел рассерженной змеёй юный и гениальный некромант пытаясь отправить магические зонды, но заклинание... как-будто примораживало.
- В Лапландии, - флегматично отозвался Макс, - в гостях у Деда Мороза.
- У какого деда? - недоуменно покосился на него Уэйн.
- Мороза. Типа Санта-Клауса, - разжевал Макс, - только у него ещё Снег…, - попытался он перевести, но потом плюнув сказал имя сказочной внучки на русском, - Снегурочка, короче есть, внучка его.
- Я ни хрена не понял, но Санта-Клауса не существует.
- Зато Дед Мороз есть и каждый Новый Год он приносит мне под ёлку подарки.
- Это твои родители.
- Это Дед Мороз. - Ну, вообще-то дядя. Но Снежный Король тоже вполне Дед Мороз, не так ли? Особенно с учетом, что ему за восемьсот, хотя выглядит лет на двадцать пять. Макс пожевав губу решил, что ему лень всё это разъяснять. Тем более Уэйн так забавно злился. Смотрит из подлобья и надувает свои ещё по детские пухлые щечки, ну прямо как Васькин хомяк Соледад. Почему сестра обозвала хомяка мужского пола женским именем он правда так до сих пор и не понял.
Уэйн же закатив глаза решил, что с больными на голову он не спорит.
- Похищение, через отражающее стекло, классический прием, по которому Снежная Королева похищает себе жениха. Значит мы в Снежном Королевстве. Только вот зачем ей Марика?
- Затем, что уже лет двести правит Снежный Король, - выдал тайну двух веков Макс и даже не… хотя покраснел, но это от мороза.
- Королевством Зимы правят только женщины, - уперся Уэйн.
- В редких случаях мужчины, - в ответную уперся Макс, который знал всё точно, с места, так сказать, событий, но говорить о своей семье Уэйну не хотел из природной вредности.
Уэйн же вспомнив о своем правиле про больных на голову, начал размышлять дальше.
- Куда пойдем? - риторически спросил он.
- Ща, у того пингвина спрошу, - откликнулся Макс уже вприпрыжку несущийся собственно к пингвину с удочкой. - Здравствуйте, не подскажите, как пройти к замку Снежного Короля? - и глазом загадочно подергал. Мол, не сдавай меня дядь Стёп, прикинься, что не знаешь.
Пингвин, который дядя Стёпа и который Макса учил в детстве рыбу ловить, в результате чего увлекся ловлей на удочку, так как клюва у Макса не было, и вообще в ледяных водах ему лучше не плавать, басовито ответил что-то на не знакомом Максу языке.
Подбежавший Уэйн опознал язык как финский, и старательно сдерживая себя, вежливо повторил вопрос своего компаньона.
Пингвин перешёл на другой язык. Медленно звереющий Уэйн опознал его как шведский и продолжил прессовать уже на нём пингвина-полиглота.
