- А почему ему нельзя сказать просто словами, почему ты ему на книге показывала? - поинтересовалась дочь.
Вообще ей был любопытен мой стиль воспитания, в особенности, когда она видела, как ведут себя с малышами другие мамы. Наорать на детей в нашей семье не приветствовалось. Мы с Артёмом старались разобраться в мотивации поступка, а потом исходя из этой самой мотивации (надеюсь, мы её умудрялись понять правильно), уже подводили детей к нужному выводу.
- Потому что просто словами он ещё не всё может понять. Вернее сказать его внимание к моей речи очень быстро потеряется, и он просто не дослушает. Малыш пока ещё не способен выслушать весь поток слов, который я могу выдать при объяснении и уловить общую суть сказанного. Ему же всего полтора года. Вот если я тебе прочитаю ученик по физике за одиннадцатый класс - ты поймёшь? - ляпнув про физику, я почесала макушку, уж не перегнула ли я палку, моя дочь всего лишь во втором классе. Но она у меня умница сообразила.
- Нет, это же для больших, - улыбнулась Настёна.
- Так и тут, для малыша надо стараться объяснить так, как он может это понять. А где у нас Арина? - спохватилась я, только сейчас поняв, что средненькой нет в комнате.
- А-а, - промычала Настя и вылетела пулей из комнаты.
Сегодня поистине был день разрушений.
Аринка тихонько сидела в гостиной и вырезала из новой шторы цветы. Вернее они вырезались у неё криво, так как детские ножницы не приспособлены резать ткань, но она старалась, и около неё уже была целая кучка покромсанной ткани и лохматый низ шторы. Она явно уже давно сотворяла сей шедевр.
А вот это уже огромный минус тихих детей. Пока ты думаешь, что он там тихо играет в игрушки, он самозабвенно познаёт мир путём разрушения дорогих нам вещей. Я в своё время так же самозабвенно вырезала розочки с бабушкиной кофточки, найденной на чердаке. И хотя бабушка её давно не носила, но увидев испорченную нарядную вещь расстроилась.
- Тань, - в комнату вошёл муж. - Ты чег… - слова застряли, когда он увидел случившееся. - Настя, - строгим голосом перевёл он взгляд на старшую дочь.
В этом вопросе у нас с ним были постоянные разногласия. Я как могла, защищала Настёну, что она не обязана отвечать за проделки сестры и брата, хотя она всегда старалась и была ответственной девочкой. Но как ни крути, она была восьмилетним ребёнком, и могла тоже заиграться. Эффект моей защиты дочери, кстати, был на лицо - она только ответственнее становилась со временем.
- Папа, я уроки делала, - выпалила дочь оправдательную фразу.
А я, махнув рукой на штору, начала теснить мужа к выходу из комнаты, понимая, что вот процесс воспитания вот этого родителя надо проводить с завидной регулярностью.
- Тань, - Артём в коридоре попытался воспротивиться такому танку, как я. - Но это же вещи, и они их портят.
- Тём, но ведь самые важные в жизни вещи - это не вещи! - напомнила я ему мою любимую фразу.
Муж примолк.
- Что за шум, а драки нет? - в коридоре появилась Наталья, про которую мы благополучно успели забыть, уже не первый раз за сегодня.
- Да, - я махнула рукой, - Наши дети осваивают новые профессии почти с пелёнок. Один видимо будет критиком учебников школьных, непонравившиеся опусы будет уничтожать на месте. А вторая, скорее всего, станет дизайнером штор. Она там практикуется, - я махнула рукой в стороны комнаты.
- А можно посмотреть на дизайн штор? - глаза Натахи загорелись любопытством, умела я образно рассказывать про шалости детей.
Кивнув, я жестом пригласила подругу посмотреть на сей шедевр.
- Мама дорогая, - с ужасом в голосе воскликнула Натка и тихо добавила: - Я бы прибила…
- Штору или ребёнка? - поинтересовалась я.
- Не, ну я гипотетически, - тут же начала оправдываться Наталья. - Но она же вещи портит. И вы же эти шторы совсем недавно приобрели.
- Повесим старые, - пожала я плечами, при этом с умилением наблюдала за сёстрами. Настя отвела сестру в сторонку и что-то тихо той объясняла. Аринка виновато кивала и расстроенно поглядывала в сторону взрослых. Я улыбалась. Моя школа, потом уточню у дочери, какие она сестре аргументы привела. Дети ведь манеру воспитания считывают, а способы выхода из ситуации придумывают сами.
- Но вещи портить нельзя! - немного громче сообщила мне подруга. - Вы же за них деньги тратите.
- Самые важные в жизни вещи - это не вещи! - буркнул за спиной моей подруги Артём. Это моя установка его всегда притормаживала, и со временем он принимал мою позицию в вопросах воспитания.
- Она не вещь портила, она цветы вырезала, - защитила я дочь, и выпихнула в коридор двоих взрослых. Я сейчас была спокойна, как удав.
- Откуда ты знаешь? - это уже задал вопрос муж.
- Я так у бабушки в кофте розочки вырезала, хотела кукле красивое платье сшить, с этими розами. И знаете, бабушка меня не ругала, просто расстроилась и укоризненно промолчала. Мне хватило, чтобы понять свою ошибку и в будущем различать, где мои вещи, где чужие и что я могу делать с вещами в целом. Хотя, моя мама при подобной ситуации на меня бы наорала, однозначно.
Мы вернулись на кухню и молча сидели минут пять, пока я ставила подогреваться чайник.
- Но воспитывать их же надо? - первой подала голос Наташка.
- А ты считаешь, что возмущённый крик родителя - это воспитание? - серьёзно полюбопытствовала я. - Или может ремень, угол? Я когда-то вычитала одну вещь, которая мне очень на душу легла: почему взрослые считают, что если дети их не понимают, то виноваты дети? Почему они не считают виноватыми себя, способ передачи данных ребёнку тоже может быть не верным. Для того, чтобы объяснить ребёнку ситуацию надо ребёнка понять и прочувствовать. Понять не что он сделал, а зачем и почему. Тогда становится понятно, как ему донести, что этого делать в дальнейшем не стоит. Ребёнок не робот, он появляется на белый свет, как чистый лист, на котором не написаны все имеющие в мире запреты и правила. Это всё мы записываем в них сами. И от того как мы это будем транслировать - зависит очень многое в уже взрослой их жизни.
- Ты за штору совсем её не отругала, - заметила подруга. - И как в этой ситуации Арина будет знать, что поступила плохо?
- А ты Настю не заметила? Она там уже проводила беседу с сестрой, и мне ещё стоит узнать у дочери, каким приёмом воспитания она воспользовалась. А то, что действенно - это я по глазам Аринки поняла.
- Блин, как же это всё сложно, - горестно вздохнула Ната.
- С цифрами легче, - кивнул Артём.
- Это точно, - согласилась с моим мужем подруга.
Как же рыдала Аринка когда мы вешали старые шторы, я даже немного была в тупике, как успокоить дочь. С ней случилась такая мощная истерика, что я растерялась. Я, конечно, знала, что она их не любит, но чтобы на столько. И самое интересное, что глядя на истерику сестры Настя отказывалась признаваться, чем же она так накрутила мелкую. Она, правда, ещё та заноза, могла накапать на мозг медленно, но уверенно. В общем, со старшей дочерью предстоял ещё разговор по душам.
- Может, повесим предыдущие старые шторы, - спросил Артём, глядя на истерику Арины. - Розовые кажется.
- Они же совсем не подходят к обоям, - задумчиво представила я старые шторы на окнах, они у нас весели ещё со старым ремонтом, а потом глянула на ревущую дочь и поняла, что её спокойствие важнее. - А они у нас вообще где?
- Кажется на антресолях, - предположил муж.
- Тебе и доставать тогда, - обрадовала я его и пошла к дочери.
- Ариш, а ты помнишь розовые шторы? С такими большими розами? - спросила я малышку, и она почти сразу перестала плакать и задумалась. После минутного раздумья она кивнула.
- А те шторы тебе нравились? - я выжидательно смотрела на дочь, она в ответ кивнула. - Тогда сейчас папа их найдет, и мы их сейчас повесим. Договорились?
Потом я провела беседу с Анастасией, мягко сообщила ей, что она перестаралась.
- Это мы ещё посмотрим, она эти розовые шторы любила именно из-за цветов, и когда ей было три года, просила меня вырезать из них розы, она сама не смогла своими детским и тупыми ножницами совершить сей акт вандализма, - деловито заявила дочь.
- Настя!? - воскликнула я. - Откуда ты знаешь это слово, - я была совершенно уверена, что ни разу не упоминала при ней слово «вандализм».
- Учительница в школе рассказывала, что портить имущество, в особенности исторические ценности - это вандализм. Мне кажется, здесь его тоже можно применить, - пояснила моя дочь.
- Можно, - согласилась я. - Так стоп, ты сказала, что те розовые шторы Арина тоже хотела порезать?
Дочь кивнула:
- Не пойму, откуда у неё эта тяга вырезать цветы из ткани.
И тут я прозрела.
- Цветы на ткани, - я радостно обняла дочь, - ты гений.
- Чего? - Настя нахмурилась, совершенно не понимая мой порыв, но я уже ускакала в комнату, где меняли шторы, к своей второй дочери.
- Аринка, у меня идея есть, одевайся, - скомандовала я.
- Мы гулять пойдём? - радостно спросила младшая.
- А я останусь с Егором? - обиженно полюбопытствовала Настя, стоя позади меня.
- И папа с вами, - кивнула я и начала поторапливать Арину.
- Ты чего задумала? - настороженно поинтересовался муж, держа в руках те самые розовые шторы.
- Сюрприз, - улыбнулась я и, показав на шторы спросила: - Сам повесишь?
- Если не повешу, то дождусь, пока ты вернёшься. Думаю, некоторое время без штор мы не умрём, - немного саркастично ответила Артём, его так и подмывало меня подколоть, но он видимо решил дождаться моего сюрприза, а потом решить, стоит ли упрекать, или нет.
Топая с дочерью по улице, я упорно не говорила, куда мы направляемся:
- Мам, ну куда? - нетерпеливо ныла Арина.
- Потерпи, сейчас всё узнаешь, - мы уже подходили к магазину тканей.
И уже стоя в магазине, я присела на корточки и сообщила дочери:
- Ариша, я предлагаю тебе выбрать несколько разных тканей, на которых есть цветы, и они тебе нравятся. Ещё мы с тобой подберём хорошие ножницы, которые будут эти ткани хорошо резать, - пока я это всё говорила, внимательно наблюдала за реакцией дочери, на её лице медленно появлялось такое светлое выражение. Глазки загорались таким счастьем медленно, но уверенно. Потом она резко обняла меня и в шею прошептала:
- Мамочка… - у меня от этого одного её слова ком к горлу подкатил, и я была рада, что смогла найти занятие для малышки, которое ей явно было по душе.
Из магазина мы вышли с двумя пакетами набитыми отрезами ткани, не только с цветами. Напоследок дочь спросила, а можно ли купить ещё кусок ткани без рисунка, и мы взяли довольно большой отрез светлого бежевого цвета. Я не знаю, что там задумал ребёнок, но раз уж решила делать ей подарок, то тут останавливаться на полпути не стоит.
Больше покушений на шторы не было. Аринка самозабвенно вырезала рисунки из ткани и мостила их на тот самый однотонный бежевый кусок. Аппликации из бумаги ей не нравились совсем, она даже те которые с наклейками не любила. А вот ткань это оказалось её страстью.
- Конфеты просить не будет, - вздохнул муж глядя на нашу вторую дочь, - но мимо тканевого магазина пройти мимо не даст.
- Зато развивается, и это главное, - вынесла я свой вердикт.
Уже дня три не звонила ни одна из моих подруг. Наталья-то в обычное время могла и по несколько недель не проявляться, а вот для Линки это был нонсенс. И стоило только мне разгрестись со всеми шторными баталиями, и подумать об этом, как позвонила Лина.
- Тань, можно к тебе на обед? - даже не поздоровавшись, спросила она.
Я усмехнулась по себя, но так как мне было любопытно, что у неё там сейчас происходит пригласила в гости и даже пообещала накормить борщом. Любопытство наше всё.
Первое что меня поразило, когда моя подружка вплыла в коридор - это юбка. Не, Линка юбки носила, строгие, до колена, в тон костюму. Но сейчас на ней была какая-то бежевая клетчатая размахайка в пол. И куртка какая-то новая, приталенная к юбке в принципе шла. Только сама юбка на молодой женщине смотрелась как на корове седло и однозначно прибавляла ей десяток лет. Передо мной стояла женщина лет сорока.
Я нахмурилась, но поздоровалась.
- Здравствуй моя дорогая, - каким-то странным протяжным голосом проворковала Лина не свойственные ей слова. Она меня дорогой ни разу не называла раньше.
Подруга явно вляпалась в какую-то хрень.
- Привет. Ты решила имидж сменить? - поинтересовалась я.
- Я тебе сейчас всё расскажу, - манерно ответила она и очень напомнила мне одну актрису, которая всегда специфически тянула слова. Как же её зовут-то? Запамятовала.
Мы прошли на кухню, где я, не мешкая поставила приборы на стол и разлила борщ по тарелкам. Егор только уснул, что давало возможность с часок поболтать спокойно.
- Давай рассказывай, - велела я, мне не терпелось узнать к чему такие изменения.
- Вот не терпеливая ты Танюха, - почти жеманно ответила Линка, с чувством такого вселенского превосходства, что я чуть не почувствовала себя ничтожеством. Но так как с моей самооценкой всегда всё было нормально, я себя всё-таки ничтожеством не почувствовала, но была совершенно уверена, что именно этого и добивалась Линка своим замечанием.
- У тебя обед час. Учитывая, что добиралась до меня ты минут десять и, столько же будешь добираться обратно. И сейчас мы уже потратили пять минут на бесполезные препирательства, то времени у нас в обрез. Рассказывай, я же не так просто тебе борщ налила в тарелку.
- Меркантильная ты, - вздохнула Лина. - Ну да ладно. Я тебе сейчас расскажу, куда я теперь хожу, и тебе точно захочется тоже.
Так! Вляпалась! Как пить дать вляпалась!
- Ну и … - я торопила, а-то пока одна вода, а не по существу.
- Я хожу на курсы женственности, - горделиво сообщила Лина, а вид у неё был, как будто она получила олимпийскую медаль.
- Куда?! - я почувствовала, что меня пыльным мешком по голове огрели.
- Курсы женственности, теперь все мужчины будут смотреть на меня с восхищением, и особенно мой Веня.
Так, так, Веня уже её!
- И кто тебя на эти курсы направил? - я настороженно смотрела на подругу, совершенно забыв про борщ.
- Венечка сказал, что мне надо немного прокачать женскую энергию и эти курсы самое лучшее, что можно найти.
Я почесала затылок:
- Он организатор этих курсов?
- Нет, ну ты чего?
Как она театрально возмутилась, и я вспомнила, на какую актрису она похожа:
- А на ваших курсах намеренно учат копировать стиль разговора Ринаты Литвиновой?
- При чём тут она? - растерялась Линка и даже спросила своим нормальным голосом.
- Так ты говоришь точь в точь, как эта актриса. Я уже вот минут несколько её вспомнить пыталась, так ты её талантливо скопировала.
- Нет, - жеманно поджала губы Линка. - Это мой стиль, так проявляется моя женственность.
- Угу, - промычал я, и уткнулась в тарелку.
Если честно, мне хотелось смеяться, и думаю, Артём вечером выслушав мой рассказ о подруге будет уж точно ржать как конь.
Наша Лина хватала от этой жизни всё подряд, она даже ходила на курсы стерв. Правда, почему-то вести себя по стервозному у неё не получилось, хоть сертификат ей и выдали.
Теперь вот она решила женственность прокачивать.
- А для прокачки женственности надо обязательно на курсы ходить? - решила я попытаться пробраться к здравому смыслу подруги.
Вообще ей был любопытен мой стиль воспитания, в особенности, когда она видела, как ведут себя с малышами другие мамы. Наорать на детей в нашей семье не приветствовалось. Мы с Артёмом старались разобраться в мотивации поступка, а потом исходя из этой самой мотивации (надеюсь, мы её умудрялись понять правильно), уже подводили детей к нужному выводу.
- Потому что просто словами он ещё не всё может понять. Вернее сказать его внимание к моей речи очень быстро потеряется, и он просто не дослушает. Малыш пока ещё не способен выслушать весь поток слов, который я могу выдать при объяснении и уловить общую суть сказанного. Ему же всего полтора года. Вот если я тебе прочитаю ученик по физике за одиннадцатый класс - ты поймёшь? - ляпнув про физику, я почесала макушку, уж не перегнула ли я палку, моя дочь всего лишь во втором классе. Но она у меня умница сообразила.
- Нет, это же для больших, - улыбнулась Настёна.
- Так и тут, для малыша надо стараться объяснить так, как он может это понять. А где у нас Арина? - спохватилась я, только сейчас поняв, что средненькой нет в комнате.
- А-а, - промычала Настя и вылетела пулей из комнаты.
Сегодня поистине был день разрушений.
Аринка тихонько сидела в гостиной и вырезала из новой шторы цветы. Вернее они вырезались у неё криво, так как детские ножницы не приспособлены резать ткань, но она старалась, и около неё уже была целая кучка покромсанной ткани и лохматый низ шторы. Она явно уже давно сотворяла сей шедевр.
А вот это уже огромный минус тихих детей. Пока ты думаешь, что он там тихо играет в игрушки, он самозабвенно познаёт мир путём разрушения дорогих нам вещей. Я в своё время так же самозабвенно вырезала розочки с бабушкиной кофточки, найденной на чердаке. И хотя бабушка её давно не носила, но увидев испорченную нарядную вещь расстроилась.
- Тань, - в комнату вошёл муж. - Ты чег… - слова застряли, когда он увидел случившееся. - Настя, - строгим голосом перевёл он взгляд на старшую дочь.
В этом вопросе у нас с ним были постоянные разногласия. Я как могла, защищала Настёну, что она не обязана отвечать за проделки сестры и брата, хотя она всегда старалась и была ответственной девочкой. Но как ни крути, она была восьмилетним ребёнком, и могла тоже заиграться. Эффект моей защиты дочери, кстати, был на лицо - она только ответственнее становилась со временем.
- Папа, я уроки делала, - выпалила дочь оправдательную фразу.
А я, махнув рукой на штору, начала теснить мужа к выходу из комнаты, понимая, что вот процесс воспитания вот этого родителя надо проводить с завидной регулярностью.
- Тань, - Артём в коридоре попытался воспротивиться такому танку, как я. - Но это же вещи, и они их портят.
- Тём, но ведь самые важные в жизни вещи - это не вещи! - напомнила я ему мою любимую фразу.
Муж примолк.
- Что за шум, а драки нет? - в коридоре появилась Наталья, про которую мы благополучно успели забыть, уже не первый раз за сегодня.
- Да, - я махнула рукой, - Наши дети осваивают новые профессии почти с пелёнок. Один видимо будет критиком учебников школьных, непонравившиеся опусы будет уничтожать на месте. А вторая, скорее всего, станет дизайнером штор. Она там практикуется, - я махнула рукой в стороны комнаты.
- А можно посмотреть на дизайн штор? - глаза Натахи загорелись любопытством, умела я образно рассказывать про шалости детей.
Кивнув, я жестом пригласила подругу посмотреть на сей шедевр.
- Мама дорогая, - с ужасом в голосе воскликнула Натка и тихо добавила: - Я бы прибила…
- Штору или ребёнка? - поинтересовалась я.
- Не, ну я гипотетически, - тут же начала оправдываться Наталья. - Но она же вещи портит. И вы же эти шторы совсем недавно приобрели.
- Повесим старые, - пожала я плечами, при этом с умилением наблюдала за сёстрами. Настя отвела сестру в сторонку и что-то тихо той объясняла. Аринка виновато кивала и расстроенно поглядывала в сторону взрослых. Я улыбалась. Моя школа, потом уточню у дочери, какие она сестре аргументы привела. Дети ведь манеру воспитания считывают, а способы выхода из ситуации придумывают сами.
- Но вещи портить нельзя! - немного громче сообщила мне подруга. - Вы же за них деньги тратите.
- Самые важные в жизни вещи - это не вещи! - буркнул за спиной моей подруги Артём. Это моя установка его всегда притормаживала, и со временем он принимал мою позицию в вопросах воспитания.
- Она не вещь портила, она цветы вырезала, - защитила я дочь, и выпихнула в коридор двоих взрослых. Я сейчас была спокойна, как удав.
- Откуда ты знаешь? - это уже задал вопрос муж.
- Я так у бабушки в кофте розочки вырезала, хотела кукле красивое платье сшить, с этими розами. И знаете, бабушка меня не ругала, просто расстроилась и укоризненно промолчала. Мне хватило, чтобы понять свою ошибку и в будущем различать, где мои вещи, где чужие и что я могу делать с вещами в целом. Хотя, моя мама при подобной ситуации на меня бы наорала, однозначно.
Мы вернулись на кухню и молча сидели минут пять, пока я ставила подогреваться чайник.
- Но воспитывать их же надо? - первой подала голос Наташка.
- А ты считаешь, что возмущённый крик родителя - это воспитание? - серьёзно полюбопытствовала я. - Или может ремень, угол? Я когда-то вычитала одну вещь, которая мне очень на душу легла: почему взрослые считают, что если дети их не понимают, то виноваты дети? Почему они не считают виноватыми себя, способ передачи данных ребёнку тоже может быть не верным. Для того, чтобы объяснить ребёнку ситуацию надо ребёнка понять и прочувствовать. Понять не что он сделал, а зачем и почему. Тогда становится понятно, как ему донести, что этого делать в дальнейшем не стоит. Ребёнок не робот, он появляется на белый свет, как чистый лист, на котором не написаны все имеющие в мире запреты и правила. Это всё мы записываем в них сами. И от того как мы это будем транслировать - зависит очень многое в уже взрослой их жизни.
- Ты за штору совсем её не отругала, - заметила подруга. - И как в этой ситуации Арина будет знать, что поступила плохо?
- А ты Настю не заметила? Она там уже проводила беседу с сестрой, и мне ещё стоит узнать у дочери, каким приёмом воспитания она воспользовалась. А то, что действенно - это я по глазам Аринки поняла.
- Блин, как же это всё сложно, - горестно вздохнула Ната.
- С цифрами легче, - кивнул Артём.
- Это точно, - согласилась с моим мужем подруга.
Как же рыдала Аринка когда мы вешали старые шторы, я даже немного была в тупике, как успокоить дочь. С ней случилась такая мощная истерика, что я растерялась. Я, конечно, знала, что она их не любит, но чтобы на столько. И самое интересное, что глядя на истерику сестры Настя отказывалась признаваться, чем же она так накрутила мелкую. Она, правда, ещё та заноза, могла накапать на мозг медленно, но уверенно. В общем, со старшей дочерью предстоял ещё разговор по душам.
- Может, повесим предыдущие старые шторы, - спросил Артём, глядя на истерику Арины. - Розовые кажется.
- Они же совсем не подходят к обоям, - задумчиво представила я старые шторы на окнах, они у нас весели ещё со старым ремонтом, а потом глянула на ревущую дочь и поняла, что её спокойствие важнее. - А они у нас вообще где?
- Кажется на антресолях, - предположил муж.
- Тебе и доставать тогда, - обрадовала я его и пошла к дочери.
- Ариш, а ты помнишь розовые шторы? С такими большими розами? - спросила я малышку, и она почти сразу перестала плакать и задумалась. После минутного раздумья она кивнула.
- А те шторы тебе нравились? - я выжидательно смотрела на дочь, она в ответ кивнула. - Тогда сейчас папа их найдет, и мы их сейчас повесим. Договорились?
Потом я провела беседу с Анастасией, мягко сообщила ей, что она перестаралась.
- Это мы ещё посмотрим, она эти розовые шторы любила именно из-за цветов, и когда ей было три года, просила меня вырезать из них розы, она сама не смогла своими детским и тупыми ножницами совершить сей акт вандализма, - деловито заявила дочь.
- Настя!? - воскликнула я. - Откуда ты знаешь это слово, - я была совершенно уверена, что ни разу не упоминала при ней слово «вандализм».
- Учительница в школе рассказывала, что портить имущество, в особенности исторические ценности - это вандализм. Мне кажется, здесь его тоже можно применить, - пояснила моя дочь.
- Можно, - согласилась я. - Так стоп, ты сказала, что те розовые шторы Арина тоже хотела порезать?
Дочь кивнула:
- Не пойму, откуда у неё эта тяга вырезать цветы из ткани.
И тут я прозрела.
- Цветы на ткани, - я радостно обняла дочь, - ты гений.
- Чего? - Настя нахмурилась, совершенно не понимая мой порыв, но я уже ускакала в комнату, где меняли шторы, к своей второй дочери.
- Аринка, у меня идея есть, одевайся, - скомандовала я.
- Мы гулять пойдём? - радостно спросила младшая.
- А я останусь с Егором? - обиженно полюбопытствовала Настя, стоя позади меня.
- И папа с вами, - кивнула я и начала поторапливать Арину.
- Ты чего задумала? - настороженно поинтересовался муж, держа в руках те самые розовые шторы.
- Сюрприз, - улыбнулась я и, показав на шторы спросила: - Сам повесишь?
- Если не повешу, то дождусь, пока ты вернёшься. Думаю, некоторое время без штор мы не умрём, - немного саркастично ответила Артём, его так и подмывало меня подколоть, но он видимо решил дождаться моего сюрприза, а потом решить, стоит ли упрекать, или нет.
Топая с дочерью по улице, я упорно не говорила, куда мы направляемся:
- Мам, ну куда? - нетерпеливо ныла Арина.
- Потерпи, сейчас всё узнаешь, - мы уже подходили к магазину тканей.
И уже стоя в магазине, я присела на корточки и сообщила дочери:
- Ариша, я предлагаю тебе выбрать несколько разных тканей, на которых есть цветы, и они тебе нравятся. Ещё мы с тобой подберём хорошие ножницы, которые будут эти ткани хорошо резать, - пока я это всё говорила, внимательно наблюдала за реакцией дочери, на её лице медленно появлялось такое светлое выражение. Глазки загорались таким счастьем медленно, но уверенно. Потом она резко обняла меня и в шею прошептала:
- Мамочка… - у меня от этого одного её слова ком к горлу подкатил, и я была рада, что смогла найти занятие для малышки, которое ей явно было по душе.
Из магазина мы вышли с двумя пакетами набитыми отрезами ткани, не только с цветами. Напоследок дочь спросила, а можно ли купить ещё кусок ткани без рисунка, и мы взяли довольно большой отрез светлого бежевого цвета. Я не знаю, что там задумал ребёнок, но раз уж решила делать ей подарок, то тут останавливаться на полпути не стоит.
Больше покушений на шторы не было. Аринка самозабвенно вырезала рисунки из ткани и мостила их на тот самый однотонный бежевый кусок. Аппликации из бумаги ей не нравились совсем, она даже те которые с наклейками не любила. А вот ткань это оказалось её страстью.
- Конфеты просить не будет, - вздохнул муж глядя на нашу вторую дочь, - но мимо тканевого магазина пройти мимо не даст.
- Зато развивается, и это главное, - вынесла я свой вердикт.
ГЛАВА 3. Мудроженственность
Уже дня три не звонила ни одна из моих подруг. Наталья-то в обычное время могла и по несколько недель не проявляться, а вот для Линки это был нонсенс. И стоило только мне разгрестись со всеми шторными баталиями, и подумать об этом, как позвонила Лина.
- Тань, можно к тебе на обед? - даже не поздоровавшись, спросила она.
Я усмехнулась по себя, но так как мне было любопытно, что у неё там сейчас происходит пригласила в гости и даже пообещала накормить борщом. Любопытство наше всё.
Первое что меня поразило, когда моя подружка вплыла в коридор - это юбка. Не, Линка юбки носила, строгие, до колена, в тон костюму. Но сейчас на ней была какая-то бежевая клетчатая размахайка в пол. И куртка какая-то новая, приталенная к юбке в принципе шла. Только сама юбка на молодой женщине смотрелась как на корове седло и однозначно прибавляла ей десяток лет. Передо мной стояла женщина лет сорока.
Я нахмурилась, но поздоровалась.
- Здравствуй моя дорогая, - каким-то странным протяжным голосом проворковала Лина не свойственные ей слова. Она меня дорогой ни разу не называла раньше.
Подруга явно вляпалась в какую-то хрень.
- Привет. Ты решила имидж сменить? - поинтересовалась я.
- Я тебе сейчас всё расскажу, - манерно ответила она и очень напомнила мне одну актрису, которая всегда специфически тянула слова. Как же её зовут-то? Запамятовала.
Мы прошли на кухню, где я, не мешкая поставила приборы на стол и разлила борщ по тарелкам. Егор только уснул, что давало возможность с часок поболтать спокойно.
- Давай рассказывай, - велела я, мне не терпелось узнать к чему такие изменения.
- Вот не терпеливая ты Танюха, - почти жеманно ответила Линка, с чувством такого вселенского превосходства, что я чуть не почувствовала себя ничтожеством. Но так как с моей самооценкой всегда всё было нормально, я себя всё-таки ничтожеством не почувствовала, но была совершенно уверена, что именно этого и добивалась Линка своим замечанием.
- У тебя обед час. Учитывая, что добиралась до меня ты минут десять и, столько же будешь добираться обратно. И сейчас мы уже потратили пять минут на бесполезные препирательства, то времени у нас в обрез. Рассказывай, я же не так просто тебе борщ налила в тарелку.
- Меркантильная ты, - вздохнула Лина. - Ну да ладно. Я тебе сейчас расскажу, куда я теперь хожу, и тебе точно захочется тоже.
Так! Вляпалась! Как пить дать вляпалась!
- Ну и … - я торопила, а-то пока одна вода, а не по существу.
- Я хожу на курсы женственности, - горделиво сообщила Лина, а вид у неё был, как будто она получила олимпийскую медаль.
- Куда?! - я почувствовала, что меня пыльным мешком по голове огрели.
- Курсы женственности, теперь все мужчины будут смотреть на меня с восхищением, и особенно мой Веня.
Так, так, Веня уже её!
- И кто тебя на эти курсы направил? - я настороженно смотрела на подругу, совершенно забыв про борщ.
- Венечка сказал, что мне надо немного прокачать женскую энергию и эти курсы самое лучшее, что можно найти.
Я почесала затылок:
- Он организатор этих курсов?
- Нет, ну ты чего?
Как она театрально возмутилась, и я вспомнила, на какую актрису она похожа:
- А на ваших курсах намеренно учат копировать стиль разговора Ринаты Литвиновой?
- При чём тут она? - растерялась Линка и даже спросила своим нормальным голосом.
- Так ты говоришь точь в точь, как эта актриса. Я уже вот минут несколько её вспомнить пыталась, так ты её талантливо скопировала.
- Нет, - жеманно поджала губы Линка. - Это мой стиль, так проявляется моя женственность.
- Угу, - промычал я, и уткнулась в тарелку.
Если честно, мне хотелось смеяться, и думаю, Артём вечером выслушав мой рассказ о подруге будет уж точно ржать как конь.
Наша Лина хватала от этой жизни всё подряд, она даже ходила на курсы стерв. Правда, почему-то вести себя по стервозному у неё не получилось, хоть сертификат ей и выдали.
Теперь вот она решила женственность прокачивать.
- А для прокачки женственности надо обязательно на курсы ходить? - решила я попытаться пробраться к здравому смыслу подруги.
