Спасением для девочки стало то, что её отдали на продлёнку уже в октябре. Старший брат не успевал забирать сестру после школы. Уроков у него было больше, а потом он бежал на свои секции и кружки. День Захара был расписан по часам и сестра сюда совершенно не вписывалась. Мать, взявшая отпуск в сентябре, чтобы водить дочь в школу вышла на работу.
Ариадна Андреевна отыскала все карандаши, какие завалялись у неё в ящике, купила коробку новых, и выдавала их девочке, как только та доделывала все письменные уроки. И Инна старалась, ей не хотелось огорчать этого доброго человека, который ей помогал. Она внимательно слушала на уроках, чтобы потом можно быстрее сделать задания и взяться за рисование.
У первоклашек оставался последний урок, а потом кто пойдёт на продлёнку, кого заберут бабушки-дедушки или родители.
Прозвенел звонок, все ребята расселись по партам, только Инночка как приклеенная стояла у окна.
- Инк, - дёрнул за рукав её одноклассник.
Ариадна Андреевна выглянула в окно, и сразу увидела, что же там так заинтересовало девочку. На пригорке примостилась группка ребят с мольбертами, скорее всего из второй смены, у них в это время бывали уроки с местным художником Игнатием Романовичем. Учительница подошла к девочке и, тронув ту за плечо, отвлекла от увиденного.
- Инночка, урок начался, пора садиться за парту.
Инна подняла на учительницу глаза и в них плескалась такая невысказанная боль, что у Ариадны Андреевны сжалось сердце.
После урока, уже распустив всех детей по домам, она часто в мыслях возвращалась к случившемуся, понимая, что надо как-то девочку всё-таки учить. Пара её выпускников прошлогодних занимались у этого художника. Ариадна Андреевна сомневалась, но всё же решилась узнать координаты мужчины и позвонить. Надежды было мало, так как человек этим зарабатывал, но всё же.
Просить - процедура не особо-то приятная, но Ариадна Андреевна собралась с духом и позвонила по добытому номеру. У Игнатия Романовича оказался очень приятный голос: немного тихий и какой-то вкрадчивый, но отторжения он не вызывал.
- Здравствуйте, Игнатий Романович, меня зовут Ариадна Андреевна, я учительница начальных классов в школе, - вежливо начала учительница. - У меня к вам деликатная просьба, - тут же поймала себя на мысли, что как-то двояко начала, но вздохнув, продолжила, - не могли бы Вы посмотреть одну мою первоклассницу, она очень хорошо рисует для своих лет.
- Здравствуйте, - поздоровался художник. - А почему звоните Вы, а не родители?
- Понимаете ли… - Ариадна Андреевна замялась. - Родители…
- Родители считают рисование детской забавой? - подсказал Игнатий Романович. - Знаю, знаю такое. Давайте я посмотрю всех ваших детей, может, есть такие кто захочет у меня учиться? И Вашу девочку тоже посмотрю. Когда у Вас будет урок рисования?
Облегчённо выдохнув, Ариадна Андреевна поделилась своим расписанием, они выбрали удобный для художника день, и оставалось только ждать.
В этот день детям было предложено посмотреть за окошко и нарисовать то, что они там увидели. Ребятам эта затея понравилась, они толпились у окна, возбуждённо переговаривались. Инночка забилась в уголок и, прихватив альбом и простой карандаш усердно начала рисовать.
Вошедшего в класс мужчину дети даже не заметили, так они были увлечены происходящим.
Поздоровавшись с учительницей, Игнатий Романович окинув взглядом деток и кивнув в сторону Инночки, спросил:
- Она?
Ариадна Андреевна подтвердила кивком и подвела мужчину к детям.
- Инна, что у тебя там? - спросила учительница у девочки.
- Вот дорожка около школы, деревья, а это само окно из которого я смотрю, - пояснила свой рисунок девочка.
- А это что за комочек? - обратила внимание учительница на непонятное пятно на нарисованной дороге.
- Это собака тут сидела и чесала за ухом, я её ещё не прорисовала, - пояснила девочка и, подняв глаза от своего творения, увидела мужчину, который с интересом рассматривал её рисунок. Девочка нахмурилась, в её окружении мужчины считали данное увлечение придурью. Помимо отца и брата, ещё имелось два дедушки родных и два двоюродных, с которыми приходилось общаться. И вся семья Инночки одобряла политику родителей в отношения художеств дочери. Что ожидать от данного мужчины она не знала, поэтому перевернула альбом и встала.
Ариадна Андреевна заметила напряжение, поэтому отвела художника в сторонку и предложила глянуть остальных детей.
Потом было приглашение детей на учёбу к художнику, в этом и в двух параллельных первых классах. Игнатий Романович набрал десять ребят на платное обучение, и одиннадцатой взял Инну, как талантливую девочку, без оплаты, и собственно на своё обеспечение, ибо карандашами и красками с кисточками никто её не снабжал.
Начальная школа пролетела для родителей Инны почти незаметно (проблемы были, но минимальные), девочка охотно училась и с удовольствием бежала в школу. Любила оставаться на продлёнке, и отказывалась идти на какие-либо кружки. Отец предлагал отдать дочь в спорт, но тут Инна взбунтовалась. Первое же занятие по лёгкой атлетике завершилось тем, что тренер не досчитался новенькой девочки и, сообщив родителям о пропаже, пришлось искать её чуть ли не с собаками.
Нашли её сидящей около подвальной двери, в доме напротив того, где девочка жила, чумазую со слёзными дорожками под глазами.
- Что ты за ребёнок, - причитала всю дорогу мать. - Захар вон, сколько лет занимается, бегает и прыгает лучше всех в классе, а ты превратишься в неповоротливую корову.
К чему мать приплела корову, было не понятно, ибо Инна не была даже упитанной, скорее её можно было назвать тощенькой.
- Я не хочу бегать, - упрямо твердила девочка.
Родители только вздыхали, убеждаясь в том, что дочь у них однозначно не получилась.
Попытка отдать девочку ещё в пару секций провалилась, и от Инны отстали. Девочка успокоилась и продолжила с удовольствием ходить на продлёнку после уроков. Правда, домой она всегда приходила очень поздно. Как-то раз, отец возвращался с работы позже обычного. Неожиданно для самого себя обнаружил на лавочке у подъезда собственную дочь.
- Ты чего тут сидишь? - строгим голосом поинтересовался родитель, а Инна сразу и не поняла, что это папа подошёл.
- Просто сижу, - испуганно ответила она и, вздохнув, встала на ноги, теперь уже не получится отвертеться и придётся идти домой.
Дома отец молчал, и всё время поглядывала на дочь. После ужина сказал жене:
- Может нам Инну к врачу сводить? Странно она себя ведёт.
Инна тогда про врача не поняла, а мать ответила, что перед школой проверяли и папа успокоился.
После этого случая Инночка чаще сидела в подъезде у окна, на последнем этаже. Тут обычно вечером никто особо не шастал и к ней с вопросами не приставал.
Один раз, медленно спускаясь по лестнице, она столкнулась с братом, который возвращался после своих каких-то занятий.
- Ты откуда? - удивился Захар, портфель и одежда на сестре говорили о том, что она явно не мусор вышла выкинуть в мусоропровод.
- А тебе-то что? - глянув исподлобья на брата, ответила вопросом девочка.
- Да, ничего, - пожал плечами Захар. - Мне-то всё равно, а вот мама с папой волнуются.
Отвечать ему Инна не стала, да и они уже вошли в квартиру.
Если честно, девочка брата не любила, его родители всегда в пример ставили, Захар там хороший, а вот тут Захар вообще молодец. Только Инна в их семье была самой плохой, её и не хвалили вовсе. Девочке нравилось в школе. Ариадна Андреевна её любила, а Игнатий Романович-то как радовался её успехам.
В третьем классе случилась ситуация, в которой чуть не вскрылось, что Инна занимается рисованием. В школе проходила неделя посвящённая творчеству А.С.Пушкина, и ребят попросили нарисовать сюжет из произведения «Руслан и Людмила». Собственно дети изучали-то только самое начало, где дуб зелёный с цепью златой и котом учёным. Ну и рисовали они кто кота, кто русалку. Инна тоже взялась поучаствовать, и нарисовала очень красивый рисунок, у более старших ребят лучше не нашлось.
И все эти художества были развешены в школе на стенах первого и второго этажа. Когда Инночка видела свою работу на стене, ей было приятно, и она гордилась, что вот теперь все смотрят, как она красиво нарисовала. Мама уже давно не водила её в школу, и девочка чувствовала себя безопасно.
Так уж совпало, что в эти дни у третьеклашек проходили родительские собрания, и мама, пришедшая пораньше, заняла себя разглядыванием рисунков детей, висевших на стене. Фамилию дочери на одном из шедевров детского творчества она разглядела не сразу, но когда проходила мимо второй раз, всё-таки поняла, что это именно её Инна нарисовала.
Ариадна Андреевна столкнулась с матерью девочки у кабинета, и сначала не поняла в чём претензия:
- Где Инна рисовала рисунок для вот этой выставки?
- На уроке изо, - не моргнув глазом соврала учительница, в надежде на то, что никто из других родителей её не услышал.
В классе имелись такие мамы, которые отслеживали все школьные работы детей не только по основным предметам, но интересовались и рисунками своего чада, и изделиями урока труда. А уж они-то знали, что рисунки к Пушкинской неделе рисовали в свободное от уроков время.
Вера Сергеевна устало вздохнула, но учительнице поверила.
Приближался выпускной в четвёртом классе, ничто не предвещало беды. Вся параллель Инночки училась во вторую смену, и девочка радовалась, что она спокойно может ходить на занятия к Игнатию Романовичу по утрам, когда родители и брат на работе-учёбе.
Тёплым майским днём Инна с остальными учениками художника сидели на пригорке у школы с мольбертами. Почему мать девочки не позвонила дочери, а прибежала в школу искать, никому не ведомо, может, была в растерянности. Не обнаружив дочь дома, она побежала к школе. Может быть, и не заметила бы, да путь её от дома был именно через этот пригорок, где она почти сразу увидела дочь.
- Инна! - крик женщины разорвал пространство, обернулись все люди, кто был рядом, и все дети, сидевшие у мольбертов.
- Мама? - Инна привстала со своего места и испуганно посмотрела на родительницу.
- Пойдём домой, нам надо ехать к бабушке, дедушка умер, - выпалила Вера Сергеевна, ошарашенно глядя на детей с карандашами, она ещё не осознала, что тут происходит.
- А школа? - Инна ещё не очень поняла про «умер», но она знала, что ей через час надо быть на первом уроке.
- Я позвоню учительнице и сообщу, что тебя сегодня на уроках не будет.
Инна собрала вещи и с тоской в глазах посмотрела на Игнатия Романовича. Она не понимала реакции матери и не знала чего ей ждать в дальнейшем.
Несколько ближайших дней были суматошными и, Инна совершенно не понимала, зачем её выдернули из школы и привезли к бабушке, она тут только под ногами путалась. Захара, кстати, не трогали, так как у него были экзамены.
Три дня мать забирала Инну с собой утром и вечером они возвращались обратно, и девочка просто ложилась спать, чтобы утром ехать с матерью вновь.
Потом были похороны и поминки. Захар даже не смог прийти на данные мероприятия, так как у него проходили итоговые контрольные работы. А Инна недоумевала, что она делает в доме у бабушки, где все суетятся, и её будто не замечают. Она не понимала в чём её роль в этом действе.
- Инка не путайся под ногами, - как-то прикрикнула на внучку бабушка.
- Почему не помогаешь? - как-то спросила мать.
- А что мне делать? - предприняла попытку девочка узнать, чего от неё хотят, но мать уже убежала, даже не дослушав вопрос дочери.
В доме были занавешены все зеркала, лица взрослых были печальны и строги. Инна и так каждый раз получала от бабушки и деда вечные нотации о том, какой ей надо быть, чему учиться и слушаться родителей. Сейчас же тут царила странная атмосфера, которую идентифицировать девочка не могла. Она поняла, что умер дедушка, что теперь его больше нет. Но в груди почему-то ничего у неё не шелохнулось. Мать постоянно была заплаканной, и подходить к ней Инна не решалась, не зная как утешить и нужно ли ей это.
Бабушка была с опухшими глазами и раскрасневшимся лицом. Пару раз Инна заходила на кухню и видела, как взрослые выпивали, и говорили: «За упокой души», «Пусть земля ему будет пухом». Она понимала, что это про дедушку, но опять же разъяснений никаких не последовало, все, что происходило вокруг, девочка просто наблюдала и придумывала себе какое-то объяснение.
После очередного бабушкиного замечания, что она под ногами путается, девочка нашла укромный уголок, ручку и чистые листы. Чтобы не мешаться больше, она нашла себе занятие. На стене висела фотография деда, и Инна тихонько перерисовывала портрет.
- Ты что тут делаешь? - мать выхватила у дочери рисунок.
Был уже поздний вечер и оказалось, что Инну потеряли, она настолько увлеклась рисунком, что не услышала, как её звали. Девочка молча поднялась и настороженно уставилась на мать. Что отвечать на этот вопрос она не знала.
- Что ты всегда такая странная? - повышенным тоном спрашивала мать. - Я тебя спрашиваю, что ты тут делаешь, а ты молчишь? Почему ты всегда молчишь?
- Я не знаю, что ответить, - Инна вжала голову в плечи и опустила голову.
- Почему ты не со всеми на кухне, почему ты тут малюешь свои каракули? - уточнила свой вопрос Вера Сергеевна.
- Потому что бабушка сказала, что я мешаюсь под ногами, - всё так же тихо ответила Инна.
В этот момент подошла бабушка и, забрав у дочери рисунок внучки, посмотрела на художества и заплакала.
- Ну вот, теперь ещё и бабушку довела до слёз, - всплеснула руками мать и подтолкнула дочь к выходу из комнаты. - Иди, одевайся, домой едем.
- Ну, вот что за дочь у меня? - вопрошала мать уже дома.
Инна вообще надеялась, что молчание матери по пути домой будет продолжаться и дальше, но надежда не оправдалась. Нотации начались сразу, как закрылась дверь квартиры.
На вопрос матери девочка ответа не нашла, поэтому по обыкновению молчала.
- Инна, чего ты молчишь?
- А чего ты от меня хочешь? - глянув исподлобья на мать, ответила дочь.
- Я хочу понять, что не так? Умер твой дедушка, мой папа, а тебе всё равно. В кого ты такая чёрствая?
Инна растерянно посмотрела на мать, и поняла в этот момент, что она не прочувствовала утраты деда. А ещё она поняла, что если умрёт и её папа, она в принципе не расстроится. В этот момент она сама почувствовала себя виноватой и какой-то неправильной. Поэтому матери она ответила всего лишь пожав плечами.
Тут во входной двери послышался звук поворачиваемого ключа в замке. Пришёл папа.
- Что шумим у двери? - задал он вопрос у порога.
- Да вот, пытаюсь понять нашу дочь, - вздохнула Вера Сергеевна. - Она ведь по деду даже слезинки не проронила.
Олег Владимирович пристально осмотрел дочь и спросил:
- Инна, ты, что действительно никого не любишь?
Внутри девочки всколыхнулась волна возмущения:
- А почему я должна любить тех, кто не любит меня? Почему вы все считаете, что я плохая всегда и во всём, при этом хотите, чтобы я вас любила за это? Может было лучше не рожать меня? Или мне самой умереть, чтобы вам хорошо было, - выкрикнув всё это, Инна умчалась в свою комнату, со всей силы захлопнув за собой дверь.
Мать и отец растерянно посмотрели друг на друга, они искренне недоумевали, почему их дочь считает, что её не любят.
Ариадна Андреевна отыскала все карандаши, какие завалялись у неё в ящике, купила коробку новых, и выдавала их девочке, как только та доделывала все письменные уроки. И Инна старалась, ей не хотелось огорчать этого доброго человека, который ей помогал. Она внимательно слушала на уроках, чтобы потом можно быстрее сделать задания и взяться за рисование.
У первоклашек оставался последний урок, а потом кто пойдёт на продлёнку, кого заберут бабушки-дедушки или родители.
Прозвенел звонок, все ребята расселись по партам, только Инночка как приклеенная стояла у окна.
- Инк, - дёрнул за рукав её одноклассник.
Ариадна Андреевна выглянула в окно, и сразу увидела, что же там так заинтересовало девочку. На пригорке примостилась группка ребят с мольбертами, скорее всего из второй смены, у них в это время бывали уроки с местным художником Игнатием Романовичем. Учительница подошла к девочке и, тронув ту за плечо, отвлекла от увиденного.
- Инночка, урок начался, пора садиться за парту.
Инна подняла на учительницу глаза и в них плескалась такая невысказанная боль, что у Ариадны Андреевны сжалось сердце.
После урока, уже распустив всех детей по домам, она часто в мыслях возвращалась к случившемуся, понимая, что надо как-то девочку всё-таки учить. Пара её выпускников прошлогодних занимались у этого художника. Ариадна Андреевна сомневалась, но всё же решилась узнать координаты мужчины и позвонить. Надежды было мало, так как человек этим зарабатывал, но всё же.
Просить - процедура не особо-то приятная, но Ариадна Андреевна собралась с духом и позвонила по добытому номеру. У Игнатия Романовича оказался очень приятный голос: немного тихий и какой-то вкрадчивый, но отторжения он не вызывал.
- Здравствуйте, Игнатий Романович, меня зовут Ариадна Андреевна, я учительница начальных классов в школе, - вежливо начала учительница. - У меня к вам деликатная просьба, - тут же поймала себя на мысли, что как-то двояко начала, но вздохнув, продолжила, - не могли бы Вы посмотреть одну мою первоклассницу, она очень хорошо рисует для своих лет.
- Здравствуйте, - поздоровался художник. - А почему звоните Вы, а не родители?
- Понимаете ли… - Ариадна Андреевна замялась. - Родители…
- Родители считают рисование детской забавой? - подсказал Игнатий Романович. - Знаю, знаю такое. Давайте я посмотрю всех ваших детей, может, есть такие кто захочет у меня учиться? И Вашу девочку тоже посмотрю. Когда у Вас будет урок рисования?
Облегчённо выдохнув, Ариадна Андреевна поделилась своим расписанием, они выбрали удобный для художника день, и оставалось только ждать.
В этот день детям было предложено посмотреть за окошко и нарисовать то, что они там увидели. Ребятам эта затея понравилась, они толпились у окна, возбуждённо переговаривались. Инночка забилась в уголок и, прихватив альбом и простой карандаш усердно начала рисовать.
Вошедшего в класс мужчину дети даже не заметили, так они были увлечены происходящим.
Поздоровавшись с учительницей, Игнатий Романович окинув взглядом деток и кивнув в сторону Инночки, спросил:
- Она?
Ариадна Андреевна подтвердила кивком и подвела мужчину к детям.
- Инна, что у тебя там? - спросила учительница у девочки.
- Вот дорожка около школы, деревья, а это само окно из которого я смотрю, - пояснила свой рисунок девочка.
- А это что за комочек? - обратила внимание учительница на непонятное пятно на нарисованной дороге.
- Это собака тут сидела и чесала за ухом, я её ещё не прорисовала, - пояснила девочка и, подняв глаза от своего творения, увидела мужчину, который с интересом рассматривал её рисунок. Девочка нахмурилась, в её окружении мужчины считали данное увлечение придурью. Помимо отца и брата, ещё имелось два дедушки родных и два двоюродных, с которыми приходилось общаться. И вся семья Инночки одобряла политику родителей в отношения художеств дочери. Что ожидать от данного мужчины она не знала, поэтому перевернула альбом и встала.
Ариадна Андреевна заметила напряжение, поэтому отвела художника в сторонку и предложила глянуть остальных детей.
Потом было приглашение детей на учёбу к художнику, в этом и в двух параллельных первых классах. Игнатий Романович набрал десять ребят на платное обучение, и одиннадцатой взял Инну, как талантливую девочку, без оплаты, и собственно на своё обеспечение, ибо карандашами и красками с кисточками никто её не снабжал.
Начальная школа пролетела для родителей Инны почти незаметно (проблемы были, но минимальные), девочка охотно училась и с удовольствием бежала в школу. Любила оставаться на продлёнке, и отказывалась идти на какие-либо кружки. Отец предлагал отдать дочь в спорт, но тут Инна взбунтовалась. Первое же занятие по лёгкой атлетике завершилось тем, что тренер не досчитался новенькой девочки и, сообщив родителям о пропаже, пришлось искать её чуть ли не с собаками.
Нашли её сидящей около подвальной двери, в доме напротив того, где девочка жила, чумазую со слёзными дорожками под глазами.
- Что ты за ребёнок, - причитала всю дорогу мать. - Захар вон, сколько лет занимается, бегает и прыгает лучше всех в классе, а ты превратишься в неповоротливую корову.
К чему мать приплела корову, было не понятно, ибо Инна не была даже упитанной, скорее её можно было назвать тощенькой.
- Я не хочу бегать, - упрямо твердила девочка.
Родители только вздыхали, убеждаясь в том, что дочь у них однозначно не получилась.
Попытка отдать девочку ещё в пару секций провалилась, и от Инны отстали. Девочка успокоилась и продолжила с удовольствием ходить на продлёнку после уроков. Правда, домой она всегда приходила очень поздно. Как-то раз, отец возвращался с работы позже обычного. Неожиданно для самого себя обнаружил на лавочке у подъезда собственную дочь.
- Ты чего тут сидишь? - строгим голосом поинтересовался родитель, а Инна сразу и не поняла, что это папа подошёл.
- Просто сижу, - испуганно ответила она и, вздохнув, встала на ноги, теперь уже не получится отвертеться и придётся идти домой.
Дома отец молчал, и всё время поглядывала на дочь. После ужина сказал жене:
- Может нам Инну к врачу сводить? Странно она себя ведёт.
Инна тогда про врача не поняла, а мать ответила, что перед школой проверяли и папа успокоился.
После этого случая Инночка чаще сидела в подъезде у окна, на последнем этаже. Тут обычно вечером никто особо не шастал и к ней с вопросами не приставал.
Один раз, медленно спускаясь по лестнице, она столкнулась с братом, который возвращался после своих каких-то занятий.
- Ты откуда? - удивился Захар, портфель и одежда на сестре говорили о том, что она явно не мусор вышла выкинуть в мусоропровод.
- А тебе-то что? - глянув исподлобья на брата, ответила вопросом девочка.
- Да, ничего, - пожал плечами Захар. - Мне-то всё равно, а вот мама с папой волнуются.
Отвечать ему Инна не стала, да и они уже вошли в квартиру.
Если честно, девочка брата не любила, его родители всегда в пример ставили, Захар там хороший, а вот тут Захар вообще молодец. Только Инна в их семье была самой плохой, её и не хвалили вовсе. Девочке нравилось в школе. Ариадна Андреевна её любила, а Игнатий Романович-то как радовался её успехам.
В третьем классе случилась ситуация, в которой чуть не вскрылось, что Инна занимается рисованием. В школе проходила неделя посвящённая творчеству А.С.Пушкина, и ребят попросили нарисовать сюжет из произведения «Руслан и Людмила». Собственно дети изучали-то только самое начало, где дуб зелёный с цепью златой и котом учёным. Ну и рисовали они кто кота, кто русалку. Инна тоже взялась поучаствовать, и нарисовала очень красивый рисунок, у более старших ребят лучше не нашлось.
И все эти художества были развешены в школе на стенах первого и второго этажа. Когда Инночка видела свою работу на стене, ей было приятно, и она гордилась, что вот теперь все смотрят, как она красиво нарисовала. Мама уже давно не водила её в школу, и девочка чувствовала себя безопасно.
Так уж совпало, что в эти дни у третьеклашек проходили родительские собрания, и мама, пришедшая пораньше, заняла себя разглядыванием рисунков детей, висевших на стене. Фамилию дочери на одном из шедевров детского творчества она разглядела не сразу, но когда проходила мимо второй раз, всё-таки поняла, что это именно её Инна нарисовала.
Ариадна Андреевна столкнулась с матерью девочки у кабинета, и сначала не поняла в чём претензия:
- Где Инна рисовала рисунок для вот этой выставки?
- На уроке изо, - не моргнув глазом соврала учительница, в надежде на то, что никто из других родителей её не услышал.
В классе имелись такие мамы, которые отслеживали все школьные работы детей не только по основным предметам, но интересовались и рисунками своего чада, и изделиями урока труда. А уж они-то знали, что рисунки к Пушкинской неделе рисовали в свободное от уроков время.
Вера Сергеевна устало вздохнула, но учительнице поверила.
Приближался выпускной в четвёртом классе, ничто не предвещало беды. Вся параллель Инночки училась во вторую смену, и девочка радовалась, что она спокойно может ходить на занятия к Игнатию Романовичу по утрам, когда родители и брат на работе-учёбе.
Тёплым майским днём Инна с остальными учениками художника сидели на пригорке у школы с мольбертами. Почему мать девочки не позвонила дочери, а прибежала в школу искать, никому не ведомо, может, была в растерянности. Не обнаружив дочь дома, она побежала к школе. Может быть, и не заметила бы, да путь её от дома был именно через этот пригорок, где она почти сразу увидела дочь.
- Инна! - крик женщины разорвал пространство, обернулись все люди, кто был рядом, и все дети, сидевшие у мольбертов.
- Мама? - Инна привстала со своего места и испуганно посмотрела на родительницу.
- Пойдём домой, нам надо ехать к бабушке, дедушка умер, - выпалила Вера Сергеевна, ошарашенно глядя на детей с карандашами, она ещё не осознала, что тут происходит.
- А школа? - Инна ещё не очень поняла про «умер», но она знала, что ей через час надо быть на первом уроке.
- Я позвоню учительнице и сообщу, что тебя сегодня на уроках не будет.
Инна собрала вещи и с тоской в глазах посмотрела на Игнатия Романовича. Она не понимала реакции матери и не знала чего ей ждать в дальнейшем.
Несколько ближайших дней были суматошными и, Инна совершенно не понимала, зачем её выдернули из школы и привезли к бабушке, она тут только под ногами путалась. Захара, кстати, не трогали, так как у него были экзамены.
Три дня мать забирала Инну с собой утром и вечером они возвращались обратно, и девочка просто ложилась спать, чтобы утром ехать с матерью вновь.
Потом были похороны и поминки. Захар даже не смог прийти на данные мероприятия, так как у него проходили итоговые контрольные работы. А Инна недоумевала, что она делает в доме у бабушки, где все суетятся, и её будто не замечают. Она не понимала в чём её роль в этом действе.
- Инка не путайся под ногами, - как-то прикрикнула на внучку бабушка.
- Почему не помогаешь? - как-то спросила мать.
- А что мне делать? - предприняла попытку девочка узнать, чего от неё хотят, но мать уже убежала, даже не дослушав вопрос дочери.
В доме были занавешены все зеркала, лица взрослых были печальны и строги. Инна и так каждый раз получала от бабушки и деда вечные нотации о том, какой ей надо быть, чему учиться и слушаться родителей. Сейчас же тут царила странная атмосфера, которую идентифицировать девочка не могла. Она поняла, что умер дедушка, что теперь его больше нет. Но в груди почему-то ничего у неё не шелохнулось. Мать постоянно была заплаканной, и подходить к ней Инна не решалась, не зная как утешить и нужно ли ей это.
Бабушка была с опухшими глазами и раскрасневшимся лицом. Пару раз Инна заходила на кухню и видела, как взрослые выпивали, и говорили: «За упокой души», «Пусть земля ему будет пухом». Она понимала, что это про дедушку, но опять же разъяснений никаких не последовало, все, что происходило вокруг, девочка просто наблюдала и придумывала себе какое-то объяснение.
После очередного бабушкиного замечания, что она под ногами путается, девочка нашла укромный уголок, ручку и чистые листы. Чтобы не мешаться больше, она нашла себе занятие. На стене висела фотография деда, и Инна тихонько перерисовывала портрет.
- Ты что тут делаешь? - мать выхватила у дочери рисунок.
Был уже поздний вечер и оказалось, что Инну потеряли, она настолько увлеклась рисунком, что не услышала, как её звали. Девочка молча поднялась и настороженно уставилась на мать. Что отвечать на этот вопрос она не знала.
- Что ты всегда такая странная? - повышенным тоном спрашивала мать. - Я тебя спрашиваю, что ты тут делаешь, а ты молчишь? Почему ты всегда молчишь?
- Я не знаю, что ответить, - Инна вжала голову в плечи и опустила голову.
- Почему ты не со всеми на кухне, почему ты тут малюешь свои каракули? - уточнила свой вопрос Вера Сергеевна.
- Потому что бабушка сказала, что я мешаюсь под ногами, - всё так же тихо ответила Инна.
В этот момент подошла бабушка и, забрав у дочери рисунок внучки, посмотрела на художества и заплакала.
- Ну вот, теперь ещё и бабушку довела до слёз, - всплеснула руками мать и подтолкнула дочь к выходу из комнаты. - Иди, одевайся, домой едем.
- Ну, вот что за дочь у меня? - вопрошала мать уже дома.
Инна вообще надеялась, что молчание матери по пути домой будет продолжаться и дальше, но надежда не оправдалась. Нотации начались сразу, как закрылась дверь квартиры.
На вопрос матери девочка ответа не нашла, поэтому по обыкновению молчала.
- Инна, чего ты молчишь?
- А чего ты от меня хочешь? - глянув исподлобья на мать, ответила дочь.
- Я хочу понять, что не так? Умер твой дедушка, мой папа, а тебе всё равно. В кого ты такая чёрствая?
Инна растерянно посмотрела на мать, и поняла в этот момент, что она не прочувствовала утраты деда. А ещё она поняла, что если умрёт и её папа, она в принципе не расстроится. В этот момент она сама почувствовала себя виноватой и какой-то неправильной. Поэтому матери она ответила всего лишь пожав плечами.
Тут во входной двери послышался звук поворачиваемого ключа в замке. Пришёл папа.
- Что шумим у двери? - задал он вопрос у порога.
- Да вот, пытаюсь понять нашу дочь, - вздохнула Вера Сергеевна. - Она ведь по деду даже слезинки не проронила.
Олег Владимирович пристально осмотрел дочь и спросил:
- Инна, ты, что действительно никого не любишь?
Внутри девочки всколыхнулась волна возмущения:
- А почему я должна любить тех, кто не любит меня? Почему вы все считаете, что я плохая всегда и во всём, при этом хотите, чтобы я вас любила за это? Может было лучше не рожать меня? Или мне самой умереть, чтобы вам хорошо было, - выкрикнув всё это, Инна умчалась в свою комнату, со всей силы захлопнув за собой дверь.
Мать и отец растерянно посмотрели друг на друга, они искренне недоумевали, почему их дочь считает, что её не любят.
