ГЛАВА 1
— Ты хотела омлет, милая? Боже, мне надо было догадаться, что по средам ты всегда ешь омлет.
Рената Мунс подняла глаза от тарелки, в которой плавали два яйца и салат из свежих овощей. Мужчина, стоявший перед ней, был ростом ниже большинства, и, как сильно подозревала Рената, не был настоящим блондином, а красил волосы в золотистый цвет.
Несмотря на эту маленькую тайну, Норберт Мейер, обладал весьма приятным лицом. В серо-голубых глазах его играли тёплые искорки, и порой Ренате казалось, что эта бесконечная любовь душит её, как не могла бы душить ни одна удавка.
Рената и Норберт прожили вместе почти двадцать лет, и за всё это время Рената не нашла ни единой причины в чём-нибудь Норберта упрекнуть.
У них было трое детей: двое девочек и один мальчик. Все трое – почти взрослые. И все трое теперь жили отдельно от них. Рената, одинаково любила всех троих, но времени на детей не хватало никогда. Карьера у Норберта не заладилась, и Рената никогда его этим не попрекала. Карьерой занималась она сама. И её вполне устраивал тот факт, что муж всегда находит время позаботиться о семье… В отличии от неё самой.
— Милая? — повторил Норберт, когда, спустя пару минут, ответа так и не получил. — Если тебе не нравится, я могу испечь оладьи. Подождёшь чуть-чуть?
— Не надо, — Рената бросила взгляд на часы и сделала вид, что движение стрелок очень её беспокоит, — у меня встреча в десять. Нет времени есть.
Она встала и бережно поцеловала Норберта в щёку.
— Вечером ты снова поздно придёшь?
— Не знаю, — Рената уже надевала туфли. — Я позвоню.
Говоря это, она действительно верила, что позвонит, потому что обижать Норберта, подарившего ей всю свою жизнь, у неё не было ни желания, ни сил.
Норберт стоял в отдалении, не рискуя прикасаться к жене в такие мгновения, и смотрел на неё — всё так же нежно и тепло.
— Герда обещала приехать на выходные. Постараешься выкроить на неё денёк?
Рената бросила на мужа короткий взгляд.
— Конечно, — сказала она, — если ничего не произойдёт.
— Хорошо, — Норберт улыбнулся и, чмокнув её в щёку, аккуратно поправил супруге воротничок.
Рената вышла за дверь и только теперь перевела дух. Она всё пыталась вспомнить — бывало ей так тяжело с Норбертом раньше, и если нет — когда это началось? Так и не вспомнив, вызвала лифт и спустилась в подземный гараж.
— Доброе утро, мэм, — поприветствовал её аккуратный мужчина, уже ожидавший за рулём.
Рената только кивнула.
Адрес называть не было нужды: каждое утро она проделывала один и тот же путь. Если намечались выездные встречи, Яспер узнавал об этом едва ли не раньше, чем шеф.
Рената спокойно смотрела, как проползают за окнами небоскрёбы из стали и бетона, как играет утреннее солнце на стёклах широких окон. «Лакированный мир, — думала она, — мир, в котором всё хорошо».
Она, конечно, была не совсем права. Рената Мунс, начальница департамента информационной безопасности федеральной контрразведки, повидала за двадцать лет своей службы немало чрезвычайных ситуаций: столько, что они стали для неё едва ли не более привычны, чем серые будни. Её очень трудно было удивить — если возможно вообще.
В этом году ей исполнился сорок один год, и хотя она была абсолютно здорова — разве что кашель иногда начинал мучить её ближе к зиме — Ренате всё чаще казалось, что ничего кардинально нового в её жизни уже не произойдёт.
Вспоминая годы, проведённые на службе, она с удивлением понимала, что не сделала, кажется, ничего. Вроде бы только вчера ей был двадцать один, солнце зашло и поднялось опять — и вот, ей уже сорок один год. Седые нитки появились в волосах, а красить их Рената была слишком горда.
Отвлекаясь от бесполезных мыслей, Рената достала из портфеля планшет и проверила список неотложных дел, который только что пришёл от секретаря.
Список был достаточно стандартен: несколько встреч, два приёмных часа, забитых до отказа, и полчаса на подпись бумаг. И… стажёр.
Несколько секунд Рената непонимающе смотрела в монитор. Затем машинально достала свободной рукой мобильник и, не глядя набрав номер, поднесла к уху.
— Господин Янсен?
— Да, госпожа Мунс.
— Что значит — стажёр?
Геррит Янсен, её секретарь, прокашлялся, будто не решаясь проговорить заготовленную фразу вслух.
— Награждение в президентской академии, — произнёс наконец он. — Президент предложил гранты, победители получают возможность стажироваться в любых воинских частях и у любых офицеров. Эллиас де Вер выбрал вас, мэм.
На какое-то время наступила тягостная тишина. Затем Мунс произнесла:
— Господин Янсен, я не буду спрашивать, какой идиот это придумал. Вы не хуже меня должны понимать, что в службе безопасности ему стажироваться нельзя. Найдите способ отказать.
— Прошу прощения, госпожа Мунс! — торопливо произнёс Геррит, когда Рената уже собиралась было повесить трубку. — Вы сами подписали согласие два дня назад. Я вас предупреждал…
Мунс молчала.
— Документам уже дан ход. Отказаться нельзя.
— Я вас поняла, — грубо оборвала Мунс секретаря. — Надеюсь, я не обязана нянчиться с ним сама?
— Полагаю, нет.
— Выделите ему тьютора, вот и всё.
— Полагаю, вам всё-таки придётся встретиться с ним разок. Не более.
— Ну… хорошо, — мрачно произнесла Мунс. Машина уже заворачивала в гараж. — Я подъезжаю. Пусть зайдёт ко мне… Скажем, когда закончится встреча с Хендриком Дейкстроем. Кажется, у меня будет пятнадцать минут.
Прода от 17.05.2020, 21:23
ГЛАВА 2
Эллиас де Вер стоял перед Ренатой Мунс ровно в два часа — встретиться с ним до обеда не удалось. Рената выделила на встречу полчаса, решив, что это не просто за глаза, а даже перебор.
— Здравия желаю, генерал-майор! Лейтенант второго ранга Эллиас де Вер в ваше распоряжение прибыл!
Рената Мунс поморщилась.
Во-первых, у них не принято было трепать звания по поводу и без — но зелёный выпускник мог, конечно, этого и не знать.
Во-вторых, она бы обошлась, пожалуй, без таких свежеиспечённых кадров в своём распоряжении — но всё же считала необходимым это скрывать.
— Да… — задумчиво произнесла она, — воспитание молодых кадров — очень важная вещь. И я рада… что не все мечтают служить в королевской армии. Есть желающие провести всю жизнь без почестей, работая у нас.
Молодой человек по имени Эллиас де Вер смотрел на неё с лёгким удивлением, как будто не понимал, о чём ему говорят.
Мунс вздохнула и опустила глаза на досье. Двадцать два года. Конечно же, в браке не состоит. Множество поощрений и наград.
— Понимаете ли вы, лейтенант де Вер, что всё, что будет происходить в пределах этих стен, не подлежит разглашению?
— Так точно, мэм!
— Понимаете ли вы, что здесь вы не столкнётесь с романтикой шпионских боевиков. Ваша стажировка будет состоять по большей части в разборе бумаг.
— Так точно… — уже с меньшим энтузиазмом произнёс де Вер, — генерал…
— Вы выбрали в качестве стажировки моё подразделение — но вы должны отдавать себе отчёт в том, что у меня нет возможности день и ночь нянчить вас. Вы больше не ученик — вы полноценное боевое звено. И я буду рассчитывать, что вы в точности выполните каждый мой приказ.
— Так точно, мэм! — де Вер снова вытянулся по стойке смирно, и Мунс невольно залюбовалась.
Эллиас де Вер был из тех мужчин, кого в былые времена отбирали короли, формируя гвардейские полки. Чёрные волосы, собранные в маленький хвостик на затылке, очевидно немного нарушали устав — но Ренате, как, должно быть, и всем предыдущим наставникам Эллиаса, как-то не хотелось об этом напоминать. Серо-голубые глаза лейтенанта горели мечтательным огнём, а в уголке губ притаилась ямочка, которая становилась заметней, когда Эллиас говорил или улыбался.
Несмотря на офицерское звание, сам он был очевидно молод, высок и довольно строен. И ещё, к своему удивлению, Рената обнаружила, что когда на губах Эллиаса мелькает улыбка, ей хочется улыбнуться в ответ.
Рената прокашлялась и потянулась к телефонной трубке, намереваясь пригласить секретаря.
— Разрешите попросить, мэм.
Рената нахмурилась и снова посмотрела на него.
— Ну.
— Я знаю, о чём вы сейчас думаете. Вы мечтаете сплавить меня куда-нибудь. Но я прошу вас, дайте мне шанс. Я прибыл сюда, чтобы стажироваться лично у вас. Вы не можете этого не понимать. Я могу выполнять любую работу: могу водить ваш автомобиль или готовить вам кофе… Но я хочу понаблюдать, как вы работаете, хотя бы так. Я слишком много о вас слышал.
Брови Ренаты сошлись в одну черту.
— Чтобы водить автомобиль, у меня есть шофёр, — сухо сказала она, — а кофе мне делает секретарь. Чтобы справиться с его работой, вам придётся потратить на обучение десять, а то и более лет.
Эллиас де Вер понуро молчал.
— Я всё понимаю, мэм… — негромко сказал он, и Рената увидела, как свет тускнеет в его глазах.
Рената поудобнее устроилась в кресле, всё более мрачно глядя на стажёра.
— Ну, хорошо, — наконец сказала она, — вы будете у нас три месяца. Отчёты о вашей службе я буду получать каждый день. Если меня впечатлит ваша работа — я подумаю, что вам поручить. Если, конечно, какая-то вакансия будет пустовать. Вы должны понимать, лейтенант де Вер, что это не Академия, и ваши отличные оценки здесь никого не будут интересовать. Это настоящая жизнь, и меня интересует только результат.
— Есть, мэм! — Эллиас замер, отдавая честь. Глаза его снова сверкали.
А Рената подумала, что с парнем будет тяжело. Нужно либо сразу сломать его романтический энтузиазм — или врать ему каждый день. А она не хотела ни того, ни того.
— Янсен! — рявкнула Рената, нажимая кнопку спикера. — Проводите господина де Вера к его тьютору. И пригласите ко мне… — она опустила взгляд на лежащий на столе график встреч, — губернатора Спенса пригласите ко мне. Я готова с ним поговорить.
Эллиас де Вер вышел из кабинета и испустил глубокий вздох.
Разговор с генералом Мунс оказался тяжелей, чем он ожидал, и вовсе не потому, что эта женщина была слишком сурова.
Эллиас впервые услышал о генерале, предотвратившем серию информационных атак, почти пять лет назад. Тогда он ещё только поступал в Академию и всерьёз намеревался идти на лётный факультет.
История генерала Мунс изменила его жизнь. Он понял, что настоящая война ведётся теперь не в море и не в небесах. Настоящая война — она здесь, среди нас. У неё нет лица. И хотя Эллиас всегда несколько иначе представлял свой героический путь на передовых рубежах, он довольно быстро понял, что должен попасть на службу именно сюда.
Все пять лет он внимательно отслеживал все упоминания в прессе о генерале Мунс. Их было не так уж много: такие люди действовали исподволь. И Эллиасу казалось, что Мунс всё же несколько преувеличивает, говоря о том, что почестей в Службе Безопасности нет. У самой у неё было несколько медалей, и обстоятельства получения каждой из них Эллиас прекрасно знал.
Встретиться с генералом Мунс лично было его мечтой. Это было всё равно, что встретиться с божеством. И едва ступив за порог кабинета, Эллиас понял, что руки его дрожат, а сердце заходится с каждым мгновеньем сильней.
Конечно, генерал Мунс не собиралась даже смотреть на него. А вот Эллиас смотрел на Мунс во все глаза, впитывая кожей каждый момент. Она была молода — генерал Мунс — много моложе, чем Эллиас себе представлял. Хотя в волосах её и проклюнулась седина, а глаза скрывали чуть тонированные стёкла очков.
Эллиасу удалось разглядеть лишь твёрдый изгиб губ, уголки которых оказались чуть опущены вниз. И руки — с длинными тонкими пальцами, больше подходившие музыканту или врачу.
Голос Мунс, чуть хрипловатый, пробегался лёгкой дрожью по позвоночнику. Эллиас никак не ожидал, что встреча с генералом подействует на него так — и потому растерялся и напрочь забыл все заранее приготовленные слова.
«О чём-то просить её… — думал он, — какой же я идиот». Щёки заливал румянец, и Эллиас почти не слышал ничего из того, что говорил ему секретарь. Следуя его распоряжениям, он прошёл в какой-то кабинет на восьмом этаже и принялся заполнять документы, которые Янсен ему дал.
Тем вечером Ренате не хотелось идти домой — впрочем, как и всегда.
Она перебрала все бумаги, но, как назло, Янсен подал их в идеальном порядке — и секретаря пришлось отпустить около семи часов.
Расписавшись и тщательно прочитав всё, что лежало на столе, Рената смогла потратить ещё час.
На город неторопливо спускалась темнота.
Она взяла телефон и хотела было позвонить Норберту, но тут же представила, как тот полным обиды голосом спрашивает:
— А когда?.. — и решила, что про задержку супругу лучше не знать.
Наконец она встала, взяла китель со спинки кресла, встряхнула и надела на себя.
Подошла к зеркалу, разглядывая своё лицо — слишком молодое для генерала, хоть усталые глаза и позволяли дать ей не сорок, а даже, может быть, пятьдесят.
— Что пошло не так? — спросила она негромко саму себя. — Какой-то не тот поворот…
Мысль мелькала в голове, но она никак не могла поймать её за хвост.
Взяв портфель свободной рукой, Рената набрала номер водителя и сказала:
— Можете не ждать, капитан Бундер. Я прогуляюсь чуть-чуть.
Яспер Бундер явно не испытывал особой радости от того, что шеф намеревается гулять по городу одна, но спорить не стал.
Повесив трубку, Рената вышла к лифту и спустилась на первый этаж.
В фойе не было никого. Только вахтёры пили чай.
Она вышла за дверь и остановилась, оглядывая небольшой сквер с памятником королю Фердинанду. Перед памятником журчал небольшой фонтан, и две аллеи, огранённые подстриженными пирамидками кустов, убегали от него вдаль.
Всё кругом казалось правильным, воздух наполняло спокойствие, и всё же что-то было не так.
Взгляд Ренаты замер, устремлённый на стажёра, сидевшего на одной из скамеечек с сигаретой в руках. На фоне вечернего неба профиль его казался ещё острее, чем днём, и Рената невольно улыбнулась — сама не зная, чему.
— Генерал! — юноша вскинулся, будто поймав на себе её взгляд.
Рената прокашлялась и поспешила спрятать улыбку в кулаке.
— Что вы делаете здесь? — спросила она. — Все, кроме ночной смены, давно разошлись по домам.
— Я… — Эллиас хотел было ответить, но вдруг растерялся, — не спешу домой, мэм. Если хотите, я мог бы помочь вам чем-нибудь.
— Тебе что, некуда идти?
Эллиас повёл плечом.
— Я из приюта Святого Мартина, мэм. Здесь меня разместили в общежитии по месту службы, но… сами понимаете, не лучшее место, чтобы провести вечерок.
— У тебя нет в городе друзей?
— Пока нет, — Эллиас вскинулся, и во взгляде его промелькнуло нечто странное. — Я ведь здесь всего несколько дней. Так что всё в порядке, мэм. Не стоит беспокоиться обо мне.
Рената фыркнула. Не хватало ещё переживать о каком-то восторженном щенке.
— В здании есть библиотека, — сказала она, — если вам нечего делать — можете заняться самообразованием.
— Так точно, мэм! — Эллиас отдал честь, и взгляд его снова запылал.
— Пройдите во второй корпус, — Рената отвернулась, больше не собираясь тратить время на него.
Сделала вдоль аллеи несколько шагов — и остановилась. Не зная, на что потратить вечер ей самой.
Прода от 18.05.2020, 07:19
ГЛАВА 3
— Тебе не нравятся оладушки, милая?
Ренате показалось, что у неё над ухом скребут по железу наждаком, хотя голос у Норберта был таким же нежным, как всегда.
