ЛЮБВИ ЛИЛОВАЯ ПАЛИТРА
Часть первая
ЛИса
Однажды любовь накрывает каждого!
Без любви нельзя жить. Это - как свет солнца, без которого невозможно наше существование. Эти божественные лучи зажигаются не так часто, но их света хватает на всю оставшуюся жизнь.
Мой дневник, моя пухлая замыленная тетрадка с вклеенными листами напоминает большой, толстый сендвич с полезными и вредными продуктами. Но это не лишает удовольствия вкушать его иногда: почерпнуть позитивные чувства и ощутить наплыв радости, чтобы улыбка говорила – я счастлива. Здесь рождалась и умирала любовь, разгорались споры, лились слёзы радости и тоски, и рождалась истина. Здесь залечивались любовные раны и восстанавливались душевные силы. Это замечательное место, где ты можешь укрыться от мирского глаза и сохранить, как на флешке, одно из лучших своих воспоминаний.
Мой дорогой дневник! Ты стал моим другом, моим вторым «Я». Ты всё стерпишь, выдюжишь, не дашь сойти с ума, заберёшь весь негатив, чтобы я снова стала чистой конфеткой в новом, блестящем фантике.
Глава 1
- Любви лиловая палитра;
Души сиреневый приют;
Цвета сливаются в молитвы –
И ангелы во мне поют…
Слово, звук, ритм, образ – я в эмоциональном поэтическом переживании. Поймав красивую рифму, стала развивать её, но, не успев выплеснуть нахлынувшие эмоции, как моё внимание вдруг рассеивается, и муза улетает под тусклый фонарь кружиться в танце с пляшущими снежинками. Нет, не волшебный снежный вечер, не игривый ветрище, забивавший снегом лицо, не серебряное кружево снежинок, повисшее на моих ресницах замысловытым узором, отвлекли меня от общения с музой. Это был, скорее всего, мимолётный, беглый взгляд, на мимо проходящую фигуру в чёрном. Чем-то зацепил меня этот образ. Может, своей поэтичностью – «Мистер в чёрном»; может, отрешённостью – «забытый богом и людьми»; а может, необъяснимым чувством родства из прошлых жизней?
Он идёт впереди меня не спеша, немного сутулясь, изредка, оборачиваясь в мою сторону. Высокий, стройный в кожаном пальто и шляпе надвинутой на глаза, так что разглядеть удалось только профиль с классическим очертанием лица, напоминающим силуэт грустного поэта. Он вышел из кинозала вместе с толпой: одинокий, грустный и задумчивый - чем-то привлёк моё внимание, и я, глядя ему в спину, как заворожённая шла за ним, придумывая разные варианты его одиночества. Шёл снег: крупные хлопья, подгоняемые игривым ветерком, проносились в свете фонарей на фоне выступающей темноты, что придавало некую романтику моей душе, и мой внутренний мир стремился постичь одиночество этого, впереди идущего, человека.
Почему он один? Почему так печален? Мужчины редко ходят в кинозал в одиночестве. Наверное, переживает разлуку с девушкой (или безответная любовь)? Мужчина – загадка! Но всё-таки в нём есть этакий маленький магнитик, притягивающий и манящий, который, словно говорил мне интригующе: «Разгадай меня…». Ночь скрывала наши лица и фигуры. Играючи запорошила, завьюжила метелица вокруг нас, соединяя два одиночества, но, то ли не достучалась до нас, то ли мы ушли далеко в свои миры фантазий, не замечая судьбоносных знаков, посылаемых матушкой природой. Наверняка он почувствовал боковым зрением, что я мельтешу за его спиной, но мне оказалось с ним по пути, и мои ноги, как заговорённые, шли след в след. Казалось, в воздухе зарождался аромат волшебства, который не мог не затронуть наши сердца. Мы должны были ощутить лёгкое прикосновение некого романтического притяжения. По крайней мере, я это ощутила, даже больше – моё сердце лиловой бабочкой полетело вслед за ним.
Не перестаю удивляться судьбоносным дорожкам, которые, соединяясь в одну общую дорогу, привели нас в общежитие нашего факультета. Значит он студент, просто я его не замечала. Кто он? Решила узнать у подруг, ведь я только что восстановилась в институте после академического отпуска, поэтому многих не знала или просто не помнила – всё-таки год прошёл. Замедлив шаг, чтобы не столкнуться с ним в лифте, поднялась следом. Выйдя на своём девятом этаже, заметила краем глаза, как в конце коридора мелькнули знакомое пальто и шляпа моего спутника – я так понимаю, что он сосед по этажу.
***
Забежав в свою комнату и сбросив наспех шубу, раскрасневшаяся от мороза или от внезапно родившихся романтических чувств, я сразу забросала подруг вопросами:
- Девочки, я только что повстречала парня своей мечты!
- Вау! – воскликнула одна.
- Это надо отметить! – заметила другая.
- Ну-ка, Алька, поподробней! – оживились подруги, и я продолжала эмоционально тараторить.
- О! Он такой романтичный, грустный, задумчивый, ну прямо Блок! Пальто и шляпа – в сердце тайна! Представляете, он шёл с кино один! Значит, мой таинственный путник сейчас одинок, может, переживает какую-то трагедию или неудачу в любви.
Я плюхнулась на свою кровать, разметав по подушке свои химические кудряшки. Глаза мои мечтательно закрылись и, блаженно улыбаясь, вспоминая его образ, попросила подруг узнать, кто живёт в конце коридора. Девочки без труда угадали в моём романтике Александра Александровича бывшего студента (кожанка и шляпа – это его имидж), которого оставили на кафедре преподавателем за отличные успехи в учёбе. Студенты окрестили его коротко: Сан Саныч и, кажется, что его полное родное имя редко всплывало даже в стенах альма-матер.
Беру «быка за рога», не люблю медлить и прошу подруг прямо сейчас нас познакомить. Причина? Помочь нерадивой студентке, которая пропустила много занятий и слёзно просит пару консультаций, если, конечно, он непротив.
Одна из подруг, шебутная Иринка, вызвалась мне помочь. Мы быстро навели марафет в комнате и стали ждать прихода гостя. Я ожидала незнакомца с некоторым трепетом, мне хотелось, чтобы он оправдал мои надежды, как внешне, так и внутренне и почему-то не сомневалась, что он придёт. И он пришёл. Как творческий студент - в джинсах и длинном вязаном свитере, стесняясь, потоптался у порога, поздороовался и прошёл в комнату. Я, наконец, рассмотрела его удивительное лицо: мягкий, тёплый чайный взгляд, робкая улыбка на худощавом лице с высокими скулами, детский румянец на щеках, то ли от смущения, то ли от мороза - почти аристократическое лицо девятнадцатого века. Мне всё в нём понравилось: манеры, приятная внешность, открытость и сдержанность.
Ира познакомила нас и объяснила новоиспечённому преподавателю мои проблемы. Без лишних слов, с лёгкостью и живостью, он сразу приступил к делу: указал на ошибки в проекте, рассказал, что нужно и что не нужно, и ещё что-то, только я не помню. Я не слушала объяснения урока, всё время смотрела на его лицо, заметив, что глаза у него непонятного цвета, как янтарные бусинки. Он же заметно смущался, иногда отвечал мне на взгляд, но тут же переводил глаза на проект. Я была наглой, смелой и раскованной в поведении, хотела, чтобы он, наконец, понял, что мне его урок до одного места. Он должен запомнить мои глаза цвета неба, он должен понять, что в моей душе зацвели красные розы и соединить всё это с ночной прогулкой. Его голос проникал в сердце и странно волновал. Я слушала и не понимала его слов, воспринимая как песню звуки его голоса. Он уже молчал некоторое время, отвернулся, чтобы скрыть смущение, а я, летающая в облаках, и не заметила, продолжая кивать головой. Нарастало неловкое напряжение. Спасибо Иришке. Она сгладила обстановку, пригласив попить чаю с бубликами, потом я проводила его до дверей и тепло попрощалась, посылая ему самые пленительные улыбки с кокетливыми ямочками на щеках.
- Очень рада знакомству, вы прекрасный преподаватель! Очень хорошо объясняете! Я всё поняла - всё исправлю. Спасибо… большое спасибо!
Он только кивал головой, не зная, как вести себя с наглой студенткой: всё время закатывал глаза, будто ему не терпелось покинуть эту комнату и, наконец, ушёл. Я прислонилась к двери и закрыла блаженно глаза. Иринка решила спустить меня на землю.
- Ты не сильно-то доверяй его сентиментальности! Он ещё тот жук, многих девочек плакать заставил. По кабакам каждые выходные всей комнатой ходят, – подруга ухмыльнулась: - хм, четыре мушкетёра – вместо шпаг бутылки с пивом. А то, блин, девок с собой притащат - всю ночь шумят, галдят, охают, ахают. Не комната, а притон какой-то.
- Представляешь, Саныч ещё и на гитаре песни орёт, когда пьяный. Это у него имидж мечтательного поэта, а так – ловелас, любитель хорошеньких студенточек. Учти! – добавила вторая подруга.
- Ну, что вы страсти такие нагоняете? - возмутилось всё моё нутро. – Не убедили меня, не убедили! Я вижу его внутренний мир, и он прекрасен, а человека портит компания. Ведь, в конце-концов, где-то нужно расслабляться? Мы тоже иногда позволяем себе покуролесить и в кафе зависнуть! А? Я не права?
Девочки пожали плечами, ехидно сложили губки, процедив сквозь зубы: «Ну-ну! Мы предупредили…»
***
Не спится. Холоден и печален взгляд зимней ночи за окном. Тихо и беззвучно липнет мокрый снег к стеклу, оставляя текучие следы, а морозный поцелуй превращает их в сказочный узор. Это завораживает, впечатляет и в моей шальной головушке созревают стихи. Внезапно настигнутая влюблённость нашла выход в рифмах, но стихи были не о нём сегодняшнем госте, а о том незнакомце, который шёл впереди меня зимним вьюжным вечером.
В поэзии я ещё ребёнок, только учусь владеть пером, поэтому стесняюсь выносить стихи на общий суд. Зато мой девичьий дневник проглатывает мои рифмы как вкусную начинку и толстеет день ото дня. Этот внезапный влюблённый порыв откроет новую страницу в моём приключении.
Мне вдруг захотелось, чтобы мой «незнакомец» прочитал мои откровенные мысли в стихах. Просто, чтобы знал, что я его помню. Вопрос: как подписаться? По имени – вычислит со временем. А если вместо Алисы - просто Лиса? (с ударением на первый слог, придётся выделить «и» жирным шрифтом). Тем более что все зовут меня Алькой. Думаю, он не догадается. А если всё же догадается? Всё-таки, где-то в глубине души я желаю этого. Ладно, пусть судьба об этом позаботится. Я ещё раз перечитываю и прячу в конверт первое послание.
- Здравствуй,
Мой незнакомец случайный -
Печальный рыцарь на тропе.
Пальто и шляпа - в сердце тайна.
Звездою, вспыхнув в темноте,
Оставил след в моей душе!
Я хотела бы знать цвет твоих глаз!
Я хотела бы знать, какие книги ты любишь!
И обнять тебя, хотя бы хоть раз,
И знать, что ты меня не осудишь.
Я хотела бы знать, что твоё сердце свободно!
Я хотела бы знать, как нежны твои руки!
И остаться с тобой, если это возможно,
И отдать себя тебе на поруки!
Прощай,
Мой незнакомец случайный -
Печальный рыцарь на тропе.
Твой облик, полный некой тайны,
Приснился нынче мне во сне,
Потом исчез, растаял на заре.
Лиса
На первом этаже общежития в холле есть почтовые ячейки для студентов. Обычно там мы получаем какие-то письма, печатную информацию от студсовета: о задолжностях, о новых правилах, о дежурствах и так далее. В моей изобретательной головке сразу созрел план – положить стихи в его почтовую ячейку, а со стороны понаблюдать, как он к этому отнесётся. Понесло меня на приключения! Держись, Алиса, ты опять на своей волне! Куда на этот раз она тебя пришвартует? Не потонуть бы! Думаю, что плавать я научилась и «академ» брать не придётся.
Учёба пошла по боку. Сидя на лекциях, я упорно гипнотизировала Сан Саныча с приватными мыслями: Ну, посмотри на меня! Посмотри! Вспомни: вечер, снег и мы… Не хочешь вспоминать? Не надо! Тогда улыбнись мне. Только мне! А не этим лохушкам, которые поедают тебя голодными глазами…
Он частенько ловил мои взгляды и корректно отводил глаза, негромко читая лекцию. Не секрет, что многие девочки были влюблены в него, поступали практически как я, не сводя с него глаз, а остальные - занимались своими делами, игнорируя его педагогические старания. На лекциях меня посещала муза - рифмы о любви так и летели из моей головы. Каждый день я оставляла в его почтовом отсеке новое послание в стихах, но он никак не реагировал. Это меня бесило! Или он решил скрывать назойливую поклонницу? Может быть, он настолько серьёзен, что даже не обратит внимания на мои писульки? Хотя… подруга уверяла в обратном. Ну, чтож, подожду – пусть вызреет.
. ***
Иногда после занятий (когда я его подкараулю) мы шли в общагу вместе, болтая всю дорогу обо всём и не о чём, но я не упускала момента, чтобы выразить ему своё небезразличие, а иногда провоцировала на безрассудные приключения. Как-то вечером на ледяном озере мы как дети катались на корточках и дурачились, а потом, сидя на холодной лавке, любовались последними зимними всплесками уходящей зимы. Там же мы нашли брошенного щенка, который даже не подозревал, какую роль сыграет в наших отношениях.
Саша приголубил найдёныша, взяв его на руки, и, стоя друг перед другом, мы отогревали маленький белый шарик, тут же придумывая ему кличку. Намётанным глазом Саша определил, что это девочка и предложил назвать её Милой. Я согласилась, поняла, что собаки для него - нечто особенное и дорогое. Он относился к ним с огромным обожанием, примерно: как я к кошкам, а если точнее, как Казбич к своему любимому коню, не променяв его, даже на девушку своего тайного воздыхания (вспомнила я из Печоринской главы). Так, за приятным разговором мы дошли до общаги. Не могло быть и речи, чтобы пронести щенка мимо вахты, поэтому мы спрятали его под балконом в картонной коробке, которую стащили из кафешки. Затем приходили несколько раз: Саша - с едой, я - с мягкой подстилкой от старого свитера. Дружно наклоняясь над белым шариком, мы нечаянно бились лбами и глупо смеялись над собой.
- Тебе никто не говорил, что у тебя очаровательная улыбка стюардессы? – заигрывал он.
- Это как? До ушей? – удивлялась я.
- Нет, всегда удивлённая: что вам угодно? Как вы себя чувствуете? – и мы опять смеемся.
- Надо же? Никто не говорил! Ты первый… А у тебя… а у тебя – скупая, будто тебе нужно заплатить, чтобы ты улыбнулся на все тридцать два. – Не осталась я в долгу, и мы снова заходимся в смехе.
Теперь у нас есть общая тайна, правда наивная и детская, другие бы просто посмеялись над нами, а мы с Сашкой - такие простодушные и жалостливые – вот нашли же общую точку соприкосновения. Но был неприятный минус в этот вечер: проходя мимо вахты по холлу, Саша становился отчуждённым и холодным, думаю, что так он держал марку преподавателя, не привлекая к себе постороннего внимания. А я иду за ним (опять за ним). Похоже, это вошло в привычку.
Он берёт конверт, который ждёт его ещё с утра, прячет в папку и спешит в лифт.
