НАПЕРЕКОР СУДЬБЕ
«Меня беспокоит мысль, что жизнь долгое время оттесняла меня на обочину, незаметно уводя с главной дороги. Мне казалось, что моя судьба похожа на дурную даму или даже злобную, никогда никого не любившую, старую бобылку. Она жестоко испытывала меня: сжигала на костре людского осуждения, томительно и медленно, причиняя невыносимую боль; бросала в адский огонь греха, потом в прорубь холодного презрительного равнодушия; закаляла моё изнеженное тело и душу лишь для одного критического момента в моей жизни: чтобы выжить, чтобы выдержать, чтобы спасти любимого…»
Красивая, ухоженная рука застыла в воздухе, пальцы с длинными перламутровыми ногтями уронили шариковую ручку. Так и не дописав последней строчки, пальчики с лёгкостью захлопнули толстую тетрадь в кожаном переплёте.
***
Лето. Сочи. Большой пляж на берегу Чёрного моря. Отдыхающие загорали под сумасшедшим июльским солнцем, распластавшись на раскалённом песке, вертясь, как румяные куры на грили, прикрывали полотенцем места и обильно мазались вязкими кремами. Девушки без комплексов прохаживались по многолюдному берегу в лёгких накидках, которые позволяли видеть все прелести их полуголых загорелых тел. Полные и преполные дамы в широких шляпах и цветных парео, покачивая бёдрами и своими пышностями, дополняли яркие краски к пляжному пёстрому пейзажу.
Каждый день в первой половине дня сюда приходит загадочная дама: заказывает шезлонг, кидает на него книгу, солнцезащитные очки, шляпу и, сбросив замысловатое одеяние в виде короткой тоги, спускается к морю. Оно, словно ждало её: волны торопливо, наперегонки, нагоняя друг на друга кипевшую пену, спешили прильнуть к её ногам, заманивая, завлекая на большую волну, чтобы обнять, накрыть с головой, суля блаженство богемному телу.
Вот она, как «Боттичеллевская Венера» входит в морскую пену, наклоняется, плескается, поднимая плечи и ёжась, от кажущейся на первый взгляд прохладной воды, оборачивается на миг и бросается в объятья зовущей волны. Она плывёт долго, легко и свободно, как истинная жена морского офицера. После, разогретая борьбой с волнами, растягивается на шезлонге, предоставляя солнечным лучам ласкать и целовать её мокрое солёное тело.
В пляжном кафе, заказав прохладительные напитки, долго любуется морем, наслаждаясь ласковым бризом и золотым песком с бирюзовыми камнями. На ней раздельный купальник, можно сказать, слишком открытый и непристойный для такой дамы, но ей скрывать нечего, всё смотрится гармонично на подтянутом и гладком теле. Глаза от цвета неба и моря становятся более яркими: с глубокой синевой, с отблеском счастья. Сколько ей лет? Сейчас это трудно определить, любящие себя женщины умудряются выглядеть на десяток лет моложе.
К обеду, надев свой коротенький пляжный халатик, широкую шляпу, фиолетовые очки, встряхнув кудрявую позолоту мокрых завитушек, она уходит с пляжа. Походка у неё уверенная, движения кошачьи, она точно знает, что красива, на неё обращают внимание и это приносит ей эстетическое наслаждение. Оставив за спиной восхищённые взгляды поклонников классических женских форм, незнакомка возвращается в свою квартиру недалеко от пляжа, где окна с двух сторон выходят на море.
Дома она Золушка: превращается в кухарку, уборщицу, посудомойку, а ещё нужно успеть привести себя в порядок, чтобы в пятом часу встретить мужа с работы. Ей приходится постоянно над собой работать, ведь она старше мужа на пять лет. Возраст не должен стоять между супругами, жена должна быть самой красивой, самой желанной и родной, окружая мужа заботой и любовью. Сейчас они оба на пенсии, но её муж чувствует потребность в работе, а она занимается собой и женской работой по дому. Не всегда так было безоблачно и красиво. В её жизни были взлёты и падения, нищета и гонение, унижение и боль. Она знает, что такое падать и помнит, как трудно подниматься с колен.
Эта жёлтая жара, накалённая огненным солнцем, расползалась сонной ленью по городу, загоняя жителей в дома под освежающие прохладные струи кондиционера. Она всё-таки перегрелась на солнце, поэтому поспешила принять душ, чтобы броситься в объятия диванных подушек с чашечкой свежемолотого кофе.
Под руки попался семейный фотоальбом и, раскрыв на первой попавшей странице со свадебными фотографиями, залюбовалась, где она молоденькая, худенькая, как тростиночка выходила замуж впервые. И унеслась мысленно в воспоминания, в другое измерение, в другой мир далёкого чёрно-белого кино. С каждой шелестевшей страницей она проделывала обратный путь в прошлое, которое до сих пор крадётся за ней неслышными шагами и нет-нет, да напомнит о себе громким раскатом грома, предвещающего несчастье.
В ПОИСКАХ ЛЮБВИ
Ах, как она была наивна, молода и неопытна, когда встретила Николая в городском саду на танцах. Он - смуглый брюнет, огромного роста, в военной морской форме вальяжно прохаживался по танцплощадке в поисках сногсшибательной «клубнички», оценивая женский пол во всех трёх измерениях. Наконец остановил свой ищущий взгляд на блондинке: худенькой, смазливой девчушке, в развивающем лёгком платьице. Чем-то зацепила она его. Юноша тут же пригласил незнакомку на медленный танец. Он изредка опускал голову, рассматривая её милое личико, а она, потупив глаза, не удостоила его даже взглядом, скорее всего из-за стеснительности и робости. Когда стихла музыка, кавалер проводил девушку, поддерживая за локоток, к подругам и вежливо представился:
- Николай! А вас как зовут?
- Елена! – всё также холодно ответила девушка и отвернулась, разглядывая мигающие гирлянды на столбах.
- Разрешите проводить вас после танцев? – настаивал кавалер.
- О! У вас нет ни единого шанса! – вмешалась одна из бойких подруг.
Две другие – открыто строили глазки, а их призывно-соблазнительные взгляды вызывали только усмешку на лице самодовольного кавалера. Он был уверен, что девушки без ума от него.
- Всё-таки я попробую… - был его ответ, и взглянул на Елену заинтересованным взглядом, а та ухмылялась, посылая равнодушный взгляд светящим фонарям.
- И пробовать нечего… - послышалась ирония в голосе подруги. – У нашей Леночки – колястрофобия.
- Гм… что вы, простите, сказали? – не понял кавалер и напрягся прислушиваясь.
- Ну… Колей она терпеть не может… Все Коли – подлецы! Так что лучше бы придумали себе другое имя, – заключила подруга. - Может, тогда наша Леночка обратила бы на вас внимание.
Парень удивлённо выпятил губы, цокнул, собираясь с мыслями, развернулся к Елене и протянул ей руку.
- Можно, хотя бы прогуляться с вами по парку, я не из тех Коль, которые досаждают девушкам, я человек слова и чести, - сказал он, услужливо склонив голову.
На удивление подругам Елена вдруг окинула его восхищенным взглядом. Настойчивость парня приятно сочеталась с невозмутимыми красивыми чертами лица, и она кивнула в знак согласия, разочаровывая своих подруг. Хотя знакомство с этим красавчиком было не таким романтичным, как она себе рисовала в мечтах, но оно получило продолжение в виде коротких вечеров: гуляний по парку и походов в кино с местами для поцелуев. Да, вот так банально, почти, как у всех потенциальных влюблённых проходили ванильные свидания без страсти, без ревностных сцен, без громких слов любви. Им ещё бы гулять и гулять, чтобы получше узнать друг друга, но через месяц Николай неожиданно сделал ей предложение, скорее всего потому, что он получил направление по воинской службе на север, а там без «женского глазу» не сладко.
«А что, - рассудила девушка, приняв увлечение за любовь. - Отличная партия! Будет квартира, хорошая зарплата, муж красавец, и родители его приняли её как родную. Правда, придётся пожертвовать медицинским училищем, как говорится: два года - «коту под хвост».
С именем «Коля» у неё действительно были не лучшие воспоминания, скорее всего болезненные и горькие. Была она безумно влюблена в однокурсника Кольку, но тот хотел лёгких отношений и серьёзно не воспринимал её. Она тайно страдала, потеряв сон, умирала от ревности, плача в подушку, но однажды, узнав, что его новая пассия ждёт ребёнка – возненавидела Николая, имя которого стало, таким же ненавистным, как и он сам. И теперь, по неопытности молодая девчонка, не разобравшись в своих чувствах, с закрытыми глазами бросилась в водоворот своей неожиданной влюблённости в следующего Николая.
Была весёлая свадьба. Было белое шикарное платье, фата на веночке, и свадебное застолье в небольшом кафе. Девчонки завидовали: какого жениха отхватила! Да и сама Елена, казалось, была счастлива. Потом был север, маленький городок, маленькая квартирка, одинокая тяжёлая беременность, потому что муж уходил в плавание на несколько месяцев, а дома был короткими выходными. Как все жёны военных Елена находила для себя какие-то маленькие радости: то увлеклась вязанием и шитьём, то кулинарией, хвастая перед подругами своей выпечкой. Женсовет устраивал праздники для детей в местном Доме Культуры, а женщины, разбившись на группы, собирались вечерами почаёвничать. Когда родился долгожданный Ванечка, она с головой окунулась в проблемы материнства.
***
Мелькает год за годом. Незаметно проходят вечные зимы и короткие лета. Николай, по три месяца пропадая в плавании на всех географических широтах, вдруг понимает, что такие суровые испытания не для него: изнеженного и обласканного родителями, привыкшего к свободе действий, получая от жизни максимум удовольствий. Несколько раз пытался писать рапорт на увольнение, но родители, гордившиеся своим сыном, быстро вставляли ему мозги на место. Николай впадал в отчаяние, у него портился характер, становился бездеятельным, ленивым, безучастным к семейной жизни. Через три года пристрастился к выпивке, и весь отдых после плавания превращался в попойку с друзьями.
Несколько лет Елена, как многие женщины проходила путь борьбы с пьянством: сначала закатывала скандалы, потом грозилась уехать к родителям, далее, стала выливать спиртное в раковину. Лена явно перегибала палку, а муж в ответ распускал руки и, оставляя жену в слезах, уходил на несколько дней вообще неизвестно куда.
Она часто вылавливала его после работы, чтобы он не успел улизнуть к собутыльникам, чем принижала его достоинство перед друзьями. Елена думала, что поступает правильно, борясь с «зелёным змием», не отступала ни перед чем. Выслеживая квартиры холостяков, где собирались собутыльники, заходила без стука, без страха, отшвыривая, преградивших ей дорогу обывателей сей жилплощади, находила спрятавшегося мужа, то в шкафу, то за ним, и уводила домой.
Однажды, войдя в очередную квартиру, нарвалась на неприятность. Пьяные офицеры, разных мастей сидели за маленьким столиком с алкогольным натюрмортом. Один из них - толстый в обтянутой тельняшке, с красным лицом, сходу выгнал незваную гостью, обласкав матом. Но он не знал Лену! С ней так нельзя! Она была на грани нервного срыва, в ней кипела злость, готовая взорвать это насиженное место. И она не удержалась - пнула ногой небольшой столик с закуской, который, со всем содержимым опрокинулся на гостей. Толстый, в не себя от злости выпучил глаза, лихо подпрыгнул к ней, схватил за шею и стал душить. Благо, её муж быстро отрезвел в этом случае, врезал толстому кулаком в челюсть, повалив его на пол. Остальные присутствовавшие, кинулись разнимать офицеров. Завязалась потасовка. Всё-таки Николай постоял за жену, сказав собутыльникам: «Вы ничего не попутали? Это же моя жена… да ну вас, дебилы! Ужритесь – не подавитесь!» Он взял жену за руку и увёл, услышав вдогонку: «Смотри, чтобы она тебя не побила и в угол не поставила». А толстый добавил: «Я бы свою - за такое прибил!»
Дома, конечно, супруги сначала ругались, потом мирились, потом муж просил прощение и обещал завязать с алкоголем. Впрочем, как всегда!
Пьянство мужа стало обыденным и постоянным, их еле теплившиеся чувства, мало-помалу сгорали в его алкогольной зависимости. Елена уже воспринимала пьянство, как неизбежное препятствие на её пути, через которое нужно пройти и найти выход. Самое страшное - она стала привыкать к этому состоянию и разрабатывать новые планы удержания мужа от собутыльников. Как-то, гуляя с Ванечкой по скверу, Елена познакомилась с Машей (к её радости она оказалась землячкой). Маша недавно приехала в часть с мужем и маленьким ребёнком и была рада новому знакомству, а после прогулки пригласила Елену на вечерний чай.
Встреча не состоялась. Маша, виновато опустив голову, извинилась, что не может сейчас пригласить её и без объяснения причин хлопнула дверью. Елена пожала плечами: нет - так нет, она не навязывалась, повернулась и ушла. Однако, через час Маша пришла сама. Она была взвинчена, извинялась, хотела уверить подругу, что, несмотря ни на что, они останутся подругами.
- Прости, прости, Леночка, так получилось! Это всё мой Генка! Я рассказала ему про тебя, про твою семью, что мы подружились, что ты придёшь в гости. А он, как белены объелся: орёт на меня, чтобы я с тобой не общалась, потом, всё-таки объяснил. Про тебя такая слава ходит по городку, что ты своего мужа держишь в ежовых рукавицах, что унижаешь, бьёшь, что, как мужика не воспринимаешь, что тебя все боятся и держатся подальше. Вот он и мне говорит, что научусь у тебя мужика унижать.
- Да не тараторь ты, успокойся, садись, вот чаю выпей… смотри, какие эклеры получились - пальчики оближешь… - предлагала она подруге, ухмыляясь.
Потом Лена смеялась, представляя, как она такая маленькая, хрупкая бьёт своего шкафообразного супруга, скорее всего, ей нужно будет подпрыгивать, чтобы удостоить его хотя бы пощёчины. Глядя на неё, и гостья повеселела, уверив, что не будет слушать эти бредни, и они останутся подругами. Ну, а Елена вдруг задумалась: не пора ли менять тактику перевоспитания мужа. Из тихой скромной девчушки она превратилась в мегеру и ею пугают приезжих жен офицеров. Дожилась! Не пора ли самой меняться?!
В городок часто приезжал детский кукольный театр. Это был праздник для детей. Жены офицеров собирались в клубе: усаживали детей в офицерском зале, сами уходили в подсобку, где за чашкой кофе или чая делились своими проблемами. Среди них была жена капитана 1- го ранга Алла Викторовна, которая привела своего внука. Её побаивались: она была слишком активна, напориста, резка и всегда говорила правду в глаза. Услышав, как Лена жалуется подругам на мужа, решила поделиться с ней жизненным опытом.
- Знаешь, Леночка, я такая же была как ты. Что только я не перепробовала, но пьянке не было конца. Однажды на подлодке случился пожар, кто-то даже погиб, но мы не знали кто, все были в панике и собрались на пристани. Именно тогда, я поняла цену человеческой жизни - я ведь очень любила мужа. Представляешь, я шла и неустанно молилась за него: «Господи, пусть он будет жив, я не буду его больше корить и ругать, пусть делает всё что хочет, лишь бы жил. Пусть, даже если не со мной, пусть с другой – это его выбор. Господи, Господи! Сохрани ему жизнь!»
«Меня беспокоит мысль, что жизнь долгое время оттесняла меня на обочину, незаметно уводя с главной дороги. Мне казалось, что моя судьба похожа на дурную даму или даже злобную, никогда никого не любившую, старую бобылку. Она жестоко испытывала меня: сжигала на костре людского осуждения, томительно и медленно, причиняя невыносимую боль; бросала в адский огонь греха, потом в прорубь холодного презрительного равнодушия; закаляла моё изнеженное тело и душу лишь для одного критического момента в моей жизни: чтобы выжить, чтобы выдержать, чтобы спасти любимого…»
Красивая, ухоженная рука застыла в воздухе, пальцы с длинными перламутровыми ногтями уронили шариковую ручку. Так и не дописав последней строчки, пальчики с лёгкостью захлопнули толстую тетрадь в кожаном переплёте.
***
Лето. Сочи. Большой пляж на берегу Чёрного моря. Отдыхающие загорали под сумасшедшим июльским солнцем, распластавшись на раскалённом песке, вертясь, как румяные куры на грили, прикрывали полотенцем места и обильно мазались вязкими кремами. Девушки без комплексов прохаживались по многолюдному берегу в лёгких накидках, которые позволяли видеть все прелести их полуголых загорелых тел. Полные и преполные дамы в широких шляпах и цветных парео, покачивая бёдрами и своими пышностями, дополняли яркие краски к пляжному пёстрому пейзажу.
Каждый день в первой половине дня сюда приходит загадочная дама: заказывает шезлонг, кидает на него книгу, солнцезащитные очки, шляпу и, сбросив замысловатое одеяние в виде короткой тоги, спускается к морю. Оно, словно ждало её: волны торопливо, наперегонки, нагоняя друг на друга кипевшую пену, спешили прильнуть к её ногам, заманивая, завлекая на большую волну, чтобы обнять, накрыть с головой, суля блаженство богемному телу.
Вот она, как «Боттичеллевская Венера» входит в морскую пену, наклоняется, плескается, поднимая плечи и ёжась, от кажущейся на первый взгляд прохладной воды, оборачивается на миг и бросается в объятья зовущей волны. Она плывёт долго, легко и свободно, как истинная жена морского офицера. После, разогретая борьбой с волнами, растягивается на шезлонге, предоставляя солнечным лучам ласкать и целовать её мокрое солёное тело.
В пляжном кафе, заказав прохладительные напитки, долго любуется морем, наслаждаясь ласковым бризом и золотым песком с бирюзовыми камнями. На ней раздельный купальник, можно сказать, слишком открытый и непристойный для такой дамы, но ей скрывать нечего, всё смотрится гармонично на подтянутом и гладком теле. Глаза от цвета неба и моря становятся более яркими: с глубокой синевой, с отблеском счастья. Сколько ей лет? Сейчас это трудно определить, любящие себя женщины умудряются выглядеть на десяток лет моложе.
К обеду, надев свой коротенький пляжный халатик, широкую шляпу, фиолетовые очки, встряхнув кудрявую позолоту мокрых завитушек, она уходит с пляжа. Походка у неё уверенная, движения кошачьи, она точно знает, что красива, на неё обращают внимание и это приносит ей эстетическое наслаждение. Оставив за спиной восхищённые взгляды поклонников классических женских форм, незнакомка возвращается в свою квартиру недалеко от пляжа, где окна с двух сторон выходят на море.
Дома она Золушка: превращается в кухарку, уборщицу, посудомойку, а ещё нужно успеть привести себя в порядок, чтобы в пятом часу встретить мужа с работы. Ей приходится постоянно над собой работать, ведь она старше мужа на пять лет. Возраст не должен стоять между супругами, жена должна быть самой красивой, самой желанной и родной, окружая мужа заботой и любовью. Сейчас они оба на пенсии, но её муж чувствует потребность в работе, а она занимается собой и женской работой по дому. Не всегда так было безоблачно и красиво. В её жизни были взлёты и падения, нищета и гонение, унижение и боль. Она знает, что такое падать и помнит, как трудно подниматься с колен.
Эта жёлтая жара, накалённая огненным солнцем, расползалась сонной ленью по городу, загоняя жителей в дома под освежающие прохладные струи кондиционера. Она всё-таки перегрелась на солнце, поэтому поспешила принять душ, чтобы броситься в объятия диванных подушек с чашечкой свежемолотого кофе.
Под руки попался семейный фотоальбом и, раскрыв на первой попавшей странице со свадебными фотографиями, залюбовалась, где она молоденькая, худенькая, как тростиночка выходила замуж впервые. И унеслась мысленно в воспоминания, в другое измерение, в другой мир далёкого чёрно-белого кино. С каждой шелестевшей страницей она проделывала обратный путь в прошлое, которое до сих пор крадётся за ней неслышными шагами и нет-нет, да напомнит о себе громким раскатом грома, предвещающего несчастье.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
В ПОИСКАХ ЛЮБВИ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Ах, как она была наивна, молода и неопытна, когда встретила Николая в городском саду на танцах. Он - смуглый брюнет, огромного роста, в военной морской форме вальяжно прохаживался по танцплощадке в поисках сногсшибательной «клубнички», оценивая женский пол во всех трёх измерениях. Наконец остановил свой ищущий взгляд на блондинке: худенькой, смазливой девчушке, в развивающем лёгком платьице. Чем-то зацепила она его. Юноша тут же пригласил незнакомку на медленный танец. Он изредка опускал голову, рассматривая её милое личико, а она, потупив глаза, не удостоила его даже взглядом, скорее всего из-за стеснительности и робости. Когда стихла музыка, кавалер проводил девушку, поддерживая за локоток, к подругам и вежливо представился:
- Николай! А вас как зовут?
- Елена! – всё также холодно ответила девушка и отвернулась, разглядывая мигающие гирлянды на столбах.
- Разрешите проводить вас после танцев? – настаивал кавалер.
- О! У вас нет ни единого шанса! – вмешалась одна из бойких подруг.
Две другие – открыто строили глазки, а их призывно-соблазнительные взгляды вызывали только усмешку на лице самодовольного кавалера. Он был уверен, что девушки без ума от него.
- Всё-таки я попробую… - был его ответ, и взглянул на Елену заинтересованным взглядом, а та ухмылялась, посылая равнодушный взгляд светящим фонарям.
- И пробовать нечего… - послышалась ирония в голосе подруги. – У нашей Леночки – колястрофобия.
- Гм… что вы, простите, сказали? – не понял кавалер и напрягся прислушиваясь.
- Ну… Колей она терпеть не может… Все Коли – подлецы! Так что лучше бы придумали себе другое имя, – заключила подруга. - Может, тогда наша Леночка обратила бы на вас внимание.
Парень удивлённо выпятил губы, цокнул, собираясь с мыслями, развернулся к Елене и протянул ей руку.
- Можно, хотя бы прогуляться с вами по парку, я не из тех Коль, которые досаждают девушкам, я человек слова и чести, - сказал он, услужливо склонив голову.
На удивление подругам Елена вдруг окинула его восхищенным взглядом. Настойчивость парня приятно сочеталась с невозмутимыми красивыми чертами лица, и она кивнула в знак согласия, разочаровывая своих подруг. Хотя знакомство с этим красавчиком было не таким романтичным, как она себе рисовала в мечтах, но оно получило продолжение в виде коротких вечеров: гуляний по парку и походов в кино с местами для поцелуев. Да, вот так банально, почти, как у всех потенциальных влюблённых проходили ванильные свидания без страсти, без ревностных сцен, без громких слов любви. Им ещё бы гулять и гулять, чтобы получше узнать друг друга, но через месяц Николай неожиданно сделал ей предложение, скорее всего потому, что он получил направление по воинской службе на север, а там без «женского глазу» не сладко.
«А что, - рассудила девушка, приняв увлечение за любовь. - Отличная партия! Будет квартира, хорошая зарплата, муж красавец, и родители его приняли её как родную. Правда, придётся пожертвовать медицинским училищем, как говорится: два года - «коту под хвост».
С именем «Коля» у неё действительно были не лучшие воспоминания, скорее всего болезненные и горькие. Была она безумно влюблена в однокурсника Кольку, но тот хотел лёгких отношений и серьёзно не воспринимал её. Она тайно страдала, потеряв сон, умирала от ревности, плача в подушку, но однажды, узнав, что его новая пассия ждёт ребёнка – возненавидела Николая, имя которого стало, таким же ненавистным, как и он сам. И теперь, по неопытности молодая девчонка, не разобравшись в своих чувствах, с закрытыми глазами бросилась в водоворот своей неожиданной влюблённости в следующего Николая.
Была весёлая свадьба. Было белое шикарное платье, фата на веночке, и свадебное застолье в небольшом кафе. Девчонки завидовали: какого жениха отхватила! Да и сама Елена, казалось, была счастлива. Потом был север, маленький городок, маленькая квартирка, одинокая тяжёлая беременность, потому что муж уходил в плавание на несколько месяцев, а дома был короткими выходными. Как все жёны военных Елена находила для себя какие-то маленькие радости: то увлеклась вязанием и шитьём, то кулинарией, хвастая перед подругами своей выпечкой. Женсовет устраивал праздники для детей в местном Доме Культуры, а женщины, разбившись на группы, собирались вечерами почаёвничать. Когда родился долгожданный Ванечка, она с головой окунулась в проблемы материнства.
***
Мелькает год за годом. Незаметно проходят вечные зимы и короткие лета. Николай, по три месяца пропадая в плавании на всех географических широтах, вдруг понимает, что такие суровые испытания не для него: изнеженного и обласканного родителями, привыкшего к свободе действий, получая от жизни максимум удовольствий. Несколько раз пытался писать рапорт на увольнение, но родители, гордившиеся своим сыном, быстро вставляли ему мозги на место. Николай впадал в отчаяние, у него портился характер, становился бездеятельным, ленивым, безучастным к семейной жизни. Через три года пристрастился к выпивке, и весь отдых после плавания превращался в попойку с друзьями.
Несколько лет Елена, как многие женщины проходила путь борьбы с пьянством: сначала закатывала скандалы, потом грозилась уехать к родителям, далее, стала выливать спиртное в раковину. Лена явно перегибала палку, а муж в ответ распускал руки и, оставляя жену в слезах, уходил на несколько дней вообще неизвестно куда.
Она часто вылавливала его после работы, чтобы он не успел улизнуть к собутыльникам, чем принижала его достоинство перед друзьями. Елена думала, что поступает правильно, борясь с «зелёным змием», не отступала ни перед чем. Выслеживая квартиры холостяков, где собирались собутыльники, заходила без стука, без страха, отшвыривая, преградивших ей дорогу обывателей сей жилплощади, находила спрятавшегося мужа, то в шкафу, то за ним, и уводила домой.
Однажды, войдя в очередную квартиру, нарвалась на неприятность. Пьяные офицеры, разных мастей сидели за маленьким столиком с алкогольным натюрмортом. Один из них - толстый в обтянутой тельняшке, с красным лицом, сходу выгнал незваную гостью, обласкав матом. Но он не знал Лену! С ней так нельзя! Она была на грани нервного срыва, в ней кипела злость, готовая взорвать это насиженное место. И она не удержалась - пнула ногой небольшой столик с закуской, который, со всем содержимым опрокинулся на гостей. Толстый, в не себя от злости выпучил глаза, лихо подпрыгнул к ней, схватил за шею и стал душить. Благо, её муж быстро отрезвел в этом случае, врезал толстому кулаком в челюсть, повалив его на пол. Остальные присутствовавшие, кинулись разнимать офицеров. Завязалась потасовка. Всё-таки Николай постоял за жену, сказав собутыльникам: «Вы ничего не попутали? Это же моя жена… да ну вас, дебилы! Ужритесь – не подавитесь!» Он взял жену за руку и увёл, услышав вдогонку: «Смотри, чтобы она тебя не побила и в угол не поставила». А толстый добавил: «Я бы свою - за такое прибил!»
Дома, конечно, супруги сначала ругались, потом мирились, потом муж просил прощение и обещал завязать с алкоголем. Впрочем, как всегда!
Пьянство мужа стало обыденным и постоянным, их еле теплившиеся чувства, мало-помалу сгорали в его алкогольной зависимости. Елена уже воспринимала пьянство, как неизбежное препятствие на её пути, через которое нужно пройти и найти выход. Самое страшное - она стала привыкать к этому состоянию и разрабатывать новые планы удержания мужа от собутыльников. Как-то, гуляя с Ванечкой по скверу, Елена познакомилась с Машей (к её радости она оказалась землячкой). Маша недавно приехала в часть с мужем и маленьким ребёнком и была рада новому знакомству, а после прогулки пригласила Елену на вечерний чай.
Встреча не состоялась. Маша, виновато опустив голову, извинилась, что не может сейчас пригласить её и без объяснения причин хлопнула дверью. Елена пожала плечами: нет - так нет, она не навязывалась, повернулась и ушла. Однако, через час Маша пришла сама. Она была взвинчена, извинялась, хотела уверить подругу, что, несмотря ни на что, они останутся подругами.
- Прости, прости, Леночка, так получилось! Это всё мой Генка! Я рассказала ему про тебя, про твою семью, что мы подружились, что ты придёшь в гости. А он, как белены объелся: орёт на меня, чтобы я с тобой не общалась, потом, всё-таки объяснил. Про тебя такая слава ходит по городку, что ты своего мужа держишь в ежовых рукавицах, что унижаешь, бьёшь, что, как мужика не воспринимаешь, что тебя все боятся и держатся подальше. Вот он и мне говорит, что научусь у тебя мужика унижать.
- Да не тараторь ты, успокойся, садись, вот чаю выпей… смотри, какие эклеры получились - пальчики оближешь… - предлагала она подруге, ухмыляясь.
Потом Лена смеялась, представляя, как она такая маленькая, хрупкая бьёт своего шкафообразного супруга, скорее всего, ей нужно будет подпрыгивать, чтобы удостоить его хотя бы пощёчины. Глядя на неё, и гостья повеселела, уверив, что не будет слушать эти бредни, и они останутся подругами. Ну, а Елена вдруг задумалась: не пора ли менять тактику перевоспитания мужа. Из тихой скромной девчушки она превратилась в мегеру и ею пугают приезжих жен офицеров. Дожилась! Не пора ли самой меняться?!
В городок часто приезжал детский кукольный театр. Это был праздник для детей. Жены офицеров собирались в клубе: усаживали детей в офицерском зале, сами уходили в подсобку, где за чашкой кофе или чая делились своими проблемами. Среди них была жена капитана 1- го ранга Алла Викторовна, которая привела своего внука. Её побаивались: она была слишком активна, напориста, резка и всегда говорила правду в глаза. Услышав, как Лена жалуется подругам на мужа, решила поделиться с ней жизненным опытом.
- Знаешь, Леночка, я такая же была как ты. Что только я не перепробовала, но пьянке не было конца. Однажды на подлодке случился пожар, кто-то даже погиб, но мы не знали кто, все были в панике и собрались на пристани. Именно тогда, я поняла цену человеческой жизни - я ведь очень любила мужа. Представляешь, я шла и неустанно молилась за него: «Господи, пусть он будет жив, я не буду его больше корить и ругать, пусть делает всё что хочет, лишь бы жил. Пусть, даже если не со мной, пусть с другой – это его выбор. Господи, Господи! Сохрани ему жизнь!»
