— О, я Тереза. Тереза Спенсер. Рада знакомству. Мой босс, Кайл Хард, прислал за его любимым кофе. Я, если честно, без понятия о его предпочтениях, — улыбаюсь этому милому старичку в фартуке.
— Этот засранец прислал такую хрупкую девушку за своим любимым кофе? Ох, деточка, сочувствую вам, — дарит мне свою улыбку.
Чувствую подвох. Наклоняю голову вбок и прищуриваю глаз. Луи понимает, что со мной шутки плохи.
— И какое из ваших слов должно меня насторожить? «Засранец» или «Сочувствую»? — я растягиваю свой рот в хитрой полуулыбке и игриво подергиваю бровью.
Луи громко смеётся и берётся мою руку в свои тёплые ладони.
— Вижу, ты крепкий орешек, милая. Давай проучим этого засранца, — не отпуская меня, тянет к свободному столику.
Я не смеялась так давно. Мистер Канетти рассказал мне о моем «засранце» боссе. Оказалось, у него нет любимого напитка. И кофе он терпеть не может. Что иногда он заходит сюда только по пятницам, чтобы порадовать восторженных официанток и дать одной из них шанс на свидание. Луи мне очень понравился. Этот разговорчивый итальянец уговорил меня распробовать все напитки кофейни. Конечно же, я выделила для себя несколько. А десерты тут, ммм, волшебные. Мистер Канетти подарил мне карточку, чтобы я могла воспользоваться головокружительными скидками особого гостя и покупать все, что моей душе угодно. Мы так заболтались, что совсем потерялись во времени.
— Ой, мистер Канетти, мне пора. А то мой босс... — вспомнив, как он назвал его, расхохоталась, — мой босс меня съест на ланч, — хихикаю, не в силах сдерживаться.
— А я ему сейчас приготовлю такой бодрящий кофе... — отодвинув бариста, Луи начал колдовать. — Держи, милая. И передавай от меня привет. Рад буду увидеться снова, прекрасная сеньорита, — протянул мне стаканчик и хитро подмигнул.
— А знаете, Луи. Дайте мне самый фееричный, самый шоколадный из ваших шоколадных десертов, — также подмигнула веселому хозяину кофейни. Он протянул коробочку, и я побежала к выходу, помахав ему рукой.
Мое довольное лицо сияло ярче весеннего солнца. Настроение было на высоте. И черта с два я дам этому «засранцу» его испортить.
Поднявшись на свой этаж, уверенно иду к дверям кабинета.
— Мисс Спенсер, кажется, я посылал вас за кофе?! — слышу голос босса у себя за спиной. Закатываю глаза и разворачиваю своё тело на недовольное брюзжание. — Видимо, кофейню Луи перенёс на Аляску, — прищурив глаз, сверлит меня. Еле сдерживаю себя, чтобы не вылить кофе на его идеальную прическу.
— Не злитесь, босс! — улыбаюсь ему. — Пройдемте в кабинет, я угощу вас чудесным кофе. И настроение ваше моментально улучшится, — беру его за руку и тяну в помещение. Он, как загипнотизированный, идёт за мной. Усаживается молча за стол. Я ставлю перед ним стаканчик и пирожное.
— А это ещё что? — фокусирует свой взгляд на коробочке.
— А это мой подарок вам. Очень вкусный десерт Tentazione di cioccolato (перев.итал. Шоколадное искушение)… — шепчу тихо и быстро отхожу от стола, направляясь в приемную. У самого выхода слышу его раздражённое шипение: «Ненавижу шоколад!»
— А зря, мистер Хард. Небольшая порция гормона счастья вам не помешает. Наслаждайтесь! — уходя, хлопаю дверью. Надеюсь, тебя хватит эндорфиновый удар, «засранец».
КАЙЛ
Чертова девчонка, снова меня сделала. Хард, что с тобой, му@ила? Мы едва знакомы, а эта бунтарка уже ворвалась в мое сознание и устроила там хаос. Она сводит с ума. Уставившись на дверь, я неожиданно для себя начинаю пробовать ее десерт. Едва ложка касается языка, меня накрывает дикое желание. Мои рецепторы посылают взрывное возбуждение в мозг. Адреналин наносит удар по коже. Краснею, то ли от злости, то ли от радости. Я растерян и напуган, как маленький ребёнок. Шоколадная масса растекается во рту, разум отключается. Кричу на весь кабинет: «Терезааа!»
Она тут же появляется в дверях и испуганно вглядывается в мое застывшее лицо.
— Мистер Хард, что с вами? — быстро подбегает ко мне. Смотрит то на меня, то на полную ложку с десертом. — Вы аллергик? Господи… — ее мягкие ладошки касаются моей кожи на лице. Это нежное прикосновение выворачивает мое нутро. Не слышу ее щебетания, слышу только стук своего обезумевшего сердца. Она забирает ложку и кладёт в емкость. — Мистер Хард? — трясёт меня за плечи. — Кайл! Ответьте, не пугайте меня, — ее губы дрожат, а на ресницах скапливается влага.
Смотрю в эти зеленые испуганные глаза. Какие же они невероятные. Она… Она то, чего мне не хватало все это время… Она как долгожданное донорское сердце. Не понимаю, что делаю. Совершенно не контролирую своё тело. Хватаю грубо за маленькие плечи и прижимаю к стене. От этого удара она отрывисто выдыхает. Поток ее дыхания обжигает мое лицо. По нежной щеке быстро скатывается слезинка, останавливаясь на уровне приоткрытого рта. Ее губы дрожат, пытаясь что-то сказать. Безумно хочу этот рот. Эти мягкие, спелые, как вишня, губы. Перекладываю одну руку с плеча на тонкую шею и рывком притягиваю к себе. Ммм, тёплая, влажная… врываюсь языком в глубину, даря ей шоколадный вкус. Она пытается сопротивляться, стучит по мне своими кулачками. Я возбуждён и не чувствую этих жалких попыток. Второй рукой притягиваю ее к себе за талию. Она обездвижена. Не знаю, сколько прошло, но Тереза перестала дергаться и стала так же жадно отвечать на поцелуй. Еще недавно бившие меня ладошки легли на грудь, сжимая ткань рубашки. Дьявол, как она хороша. И вдруг острая боль на языке. Сладость растворилась, оставляя железный привкус. Чертовка укусила меня. Отстраняюсь, прерывая это безумие, но не выпускаю ее из объятий. Наши губы едва соприкасаются. Смотрю на неё, тяжело дыша.
— Спишем это на эндорфиновую передозировку, — задыхаясь, тихо произносит Тереза, вытирая пятнышко крови с губы.
Уходит, оставляя меня одного в перевозбужденном состоянии, поправляя на ходу блузку. Щелчок замка выводит меня из этого помешательства. Мать твою, Хард, что ты только что натворил?
ГЛАВА 3
ТЕРЕЗА
Согнувшись и спотыкаясь, бегу по длинному коридору. Со стороны, наверное, кажется, что у меня прихватило живот. Наплевать, пусть что хотят то и думают. Вбегаю в маленькое светлое помещение туалета. Аллилуйя, тут никого! Дыши, Тереза, дыши! Вдох, выдох, вдох… Нервы все-таки не выдержали, я разрыдалась, придерживая ладонью свои распухшие губы.
Боже, не прошло и половины рабочего дня, а я уже успела опоздать на работу, надерзить боссу и страстно поцеловаться с ним. Слишком правильная Тереза Спенсер, что с тобой не так? Закрываю заплаканные глаза и вспоминаю это безумие. Он, как одержимый, набросился на меня, застигнув врасплох. У меня не хватило сил вырваться из этой хватки. Да, да, оправдывай себя! Тебе же самой понравилось?! Злорадствует мой внутренний голос. Касаюсь губ и до сих пор чувствую его властное вторжение. Шоколадный привкус... Этот жаркий поцелуй останется в моей памяти выжженным клеймом. Хард заклеймил меня, не осознавая этого. Конечно же, я целовалась и раньше, в шестнадцать, с другом детства, Патриком. Это был скорее эксперимент, нежели, что-то чувственное. Больше я не экспериментировала. Стремление быть лучшей в учебе оставило эту часть моей жизни далеко за её пределами. Я подкована во всем, кроме отношений между мужчиной и женщиной. То, как целовал меня Хард, было откровением. Меня пугала зависимость от кого-либо.
Дверь дамской комнаты открылась и в проеме показалась группа молодых женщин. Три пары глаз сканировали меня.
— Привет! Ты, наверно, новая помощница «горячего» Харда? — засмеялась рыжая девушка, подходя ко мне и протягивая руку.
— Так и есть. Я Тереза Спенсер, — отвечаю рукопожатием.
— Спенсер? Ого! — в голос завопили девушки. — Та самая Спенсерррр?! — они так странно взвыли, и мне показалось, что это больше походило на сарказм, чем на радушие.
— Звучит как-то зловеще, — прокомментировала я их восторг.
— Не обращай внимание. Твой декабрьский отчёт порвал всю бухгалтерию. Мистер «Зевс» рвал и метал. Отделу менеджмента досталось по полной. Тейлор чуть не уволил Харда, — возбужденно размахивая руками, рассказывала вторая из девушек.
— И тут ты, да ещё и помощница блондинчика. Вот тебе подфартило-то, — затараторила третья.
— Охренеть как подфартило, — расхохоталась я и посмотрела на своё отражение. Губы все ещё пылали. Во рту чувствовался шоколадный вкус.
— Давай знакомиться, Тереза, — улыбаясь, начала говорить самая высокая из девушек и самая разговорчивая. Чувствовалось, что она у них предводитель. — Я Мелисса, эта рыжая хохотушка — Хлои, а эта пышечка — Рита, — они дружно подняли ладошки и помахали мне. Позитивные девчонки, ничего не скажешь.
— Хард настолько плох, что мистер Тейлор хотел его уволить? — не желая прерывать беседу на интересующую меня тему, вынуждаю главную раскрыть все тайны офиса. И тут же вспоминаю слова Макса о том, что я буду работать с лучшим из лучших, и морщу свой нос.
— Нет, что ты! — машет ладонью Мелисса. — Он самый крутой специалист. В 24 года стал руководить отделом. Просто… просто Тейлор погорячился, — слышу нотки недосказанности.
— Мелисса, что-то ты темнишь. Говори же, — пристально смотрю в ее серо-голубые глаза.
— Боже, Тереза, не смотри на меня так. Словно сам мистер «Зевс» снизошёл к нам, — выдерживает паузу. — Короче, у Харда в тот период произошла трагедия в семье. Никто не догадывался об этом. Даже сам Тейлор. Мистер «Секси» родом из ЛА, кожа-то у него какая, заметили, ммм...
— Не отвлекайся, Мелисса, — толкаю ее в бок.
— Ок, начну издалека, чтоб было понятней. У отца нашего красавчика была адвокатская фирма. В начале двухтысячных он получает пулю в лоб, и семейное дело переходит старшему брату Харда.
— Сколько же самому Харду тогда было? — спрашиваю я.
— Около десяти вроде, может, чуть больше.
— Откуда ты все знаешь, Мелисса Марпл? — спрашиваю и приподнимаю бровь.
— Хах, ну, скажем, была слишком сильно увлечена «сексихардом», — краснея, отвечает девушка. — Но это в прошлом. Я не в его вкусе. Он предпочитает маленьких брюнеток. Таких, как ты, Тереза, — пихает меня в плечо и заливается смехом.
— Мелисса... Меня не интересуют мужские причиндалы. Женские, кстати, тоже, — улыбаюсь троице и с интересом продолжаю слушать блондинку.
— Мой кузен полицейский. Он-то и помог с инфой, — посмотрев на наши любопытные и жаждущие продолжения физиономии, продолжила: — В четырнадцать Хард уезжает в Австралию покорять гигантские волны. Он тогда был болен сёрфингом. Думаю, это его страсть и по сей день.
— Такой маленький. И как его мать отпустила? А как же школа? — возмущённо вздохнули девочки.
— После смерти отца он никого не слушал, жил как хотел. А мать была в вечной депрессии. В семнадцать вернулся. Семья настаивала, чтобы он пошёл учиться на адвоката. Хард за год окончил школу, но уехал в Нью-Йорк и поступил в Колумбийский университет. Экстерном и его закончил. Получил степень по MBA. И все это за короткие сроки. Тейлор за него боролся целый год. Ходят слухи, он даже приплатил конкурентам, чтобы отстали от Харда.
— Раз он такой умный, что ж накосячил-то? — плескаю в лицо прохладную воду. Кровь бурлит от услышанного. Я очень хорошо помню свой отчёт и все косяки отдела менеджмента.
— В августе, когда наш «Зевс» готовился к своей свадьбе, Хард на время возглавил корпорацию. В этот период на него обрушилась трагедия. На дом его брата в ЛА напали. Зверски убили всех, выжила только племянница Харда. Ей двенадцать, — Мелисса тяжело вздохнула. — Поэтому он не смог зарекомендовать себя перед боссом. Убийцу его отца так и не нашли. Мой кузен думает, что это все звенья одной цепи. С картелями шутки плохи. А мистер Хард-старший как раз был обвинителем по делу одного из главарей картеля. Брат «сексихарда», наверное, что-то нарыл и вот итог.
— Но мистер Тейлор хороший человек, — я всячески пыталась как-то выгородить своего отчима.
— Тейлор супер-руководитель и супер-мужик. Тут мы с тобой согласны. Просто Хард в тот момент потерялся. На него обрушилось слишком много. Даже его крепкие плечи не выдержали этого груза: обезумевшая мать, борьба за опекунство над племянницей, расследования и корпорация.
Я стояла с окаменевшим лицом. Я просто застыла на месте. Во мне боролись необъяснимые чувства к моему начальнику: ярость и восхищение, злость и желание обнять его.
— Тереза, сейчас время обеда. Пойдём с нами в кафе, — выдернув меня из раздумий, предложила одна из новых знакомых.
Я кивнула одобрительно головой, и мы вышли. В приемную блондина не хотела идти, поэтому решение провести обеденное время в компании тараторящих сотрудниц казалось мне правильным. Кафе находилось совсем близко от офиса. Мы расположились возле окна и заказали ланч.
— Так как тебе работается с «сексихардом»? — спросила главная.
— Ммм, пока не поняла, — промычала я, а память судорожно прокручивала на скорости картинки сегодняшнего утра. — А что? Хотите о чём-то меня предупредить? — прищурив глаз, спросила Мелиссу.
— Наверное, — бегая глазками и заикаясь, ответила блондинка.
— Не тяни, говори как есть. Или я похожа на олигофрена, до которого с первого раза не дойдёт? — ненавижу намеки и недосказанность.
— О, а ты резкая Тереза. Такая помощница Харду и нужна, — девушки засмеялись.
— Все его секретарши увольнялись через пару месяцев после приема на работу.
— Так были плохи? Или Хард тиран? — жуя свой сэндвич, вглядывалась в лица собеседниц.
— Они все влюблялись в него. А мистер Тейлор не приемлет личные отношения между сотрудниками, такова политика корпорации, — трясёт головой Мелисса.
— Ой, конечно же, менеджеры низшего звена то и дело бегают в архив для быстрого перепихона, — перебивает ее Рита.
— Но что касается начальства, там табу. Хард, конечно, не был ни в чем таком замечен, но поговаривают, что все секретарши побывали в его постели. Одна даже после увольнения с пеной у рта рассказывала, какой он ненасытный и опытный любовник.
— Просто секси! — томным голосом запищали девчонки.
— На данном этапе своей жизни я зациклена на цифрах, а не на мужских членах. Но спасибо за предупреждение, девочки, — широко улыбнулась им и продолжила трапезу. А у самой от воспоминаний зажгло в груди. Конечно, Тереза, цифры! Да-да:) Продолжил издеваться мой внутренний голос.
— Ты такая классная, Тереза! — сказала Рита, и девочки рассмеялись.
Обеденное время подошло к концу, и как бы мне не хотелось возвращаться на рабочее место, это надо было сделать. Офисные сплетни только подкрепил мои подозрения на счёт моего начальника.
«Сексихард» во всей своей красе стоял у большого окна кабинета, глядя вдаль. Руки были погружены в карманы брюк, натягивая ткань на ягодицах. Рубашка идеально сидела на спортивном теле. Никогда не рассматривала с таким интересом мужчину. Солнечный свет бликовал на его волосах. Русая прядь волной спадала на загорелое лицо. Он о чем-то сосредоточенно думал. Взгляд был совсем другим. Хард почувствовал мое присутствие и повернул голову в пол-оборота. Мы молча смотрели друг на друга, не решаясь пошевелиться и заговорить.
