Глава 1
Знакомо ли вам чувство, когда рушатся надежды? Когда теряешь опору под ногами, понимая, что еще чуть-чуть и свалишься в пропасть? Когда на осколки разбивается в груди твое сердце, царапая острыми краями израненную душу?
В тот день дождь хлестал по окну рваными струями. Я прижалась лбом к оконному стеклу, пытаясь скрыть слезы. Следила за каплями дождя, оставляющими длинные рванные бороздки на стекле. Мне нравилось наблюдать за дождем с самого детства, это меня успокаивало. Спасало, когда родители ссорились и громко кричали друг на друга, а я в это время всегда смотрела в окно. Дожди у нас частое явление, и мне казалось, что это не у нас в доме буря, а там, за окном, бушует природа.
Сегодня отец особенно сильно ругался и кричал. Обвинял во всем, что случилось меня и маму, не сумевшую достойно воспитать свою дочь. Клочки злополучного письма, которое я в гневе порвала на мелкие кусочки до сих пор лежат в углах комнаты, развеянные сквозняком в разные стороны. Его строки намертво впечатались в мою память:
«Достопочтимый сэр Люсьен Бэрри и леди Аманда Бэрри. Уведомляем Вас о расторжении помолвки нашего сына сэра Коула де Лоури и вашей дочери леди Аделии Берри. Все понесенные расходы на подготовку свадьбы семья де Лоури обязуется выплатить полностью по всем обязательствам.»
Больше ни строчки. Нет объяснения причины расторжения помолвки или слов с извинениями. Меня просто вычеркнули из судьбы Коула, моего, теперь уже бывшего, жениха. Больше всего меня злило его молчание. Еще неделю назад все было прекрасно. Коул, как оычно, посетил наше имение, где под надзором вечно дремлющей служанки мы прекрасно провели время в саду, мечтая о будущем, держась за руки и иногда обмениваясь робкими поцелуями. Коул попросил у меня локон волос, так как уезжал на некоторое время в родовое имение и планировал пробыть там практически до дня свадьбы. Я срезала прядку заплетя из нее косичку и завернула в кружевной платочек с вышитыми у самого уголка моими инициалами. Представляла, как Коул развернет платок, коснется рукой пряди волос и будет вспоминать меня, наши встречи. Коул на прощание обещал писать, прислать весточку. Весточку прислали его родители, прямиком в руки к моему отцу.
Сэр Люсьен Бэрри долго разбирался, ища хоть какую-то причину, повлекшую к разрыву помолвки между нашими семьями. В итоге рыдающая служанка, напуганная сверкавшими в гневе глазами моего батюшки, заламывая в притворном раскаянии руки, созналась, что видела наши с Коулом поцелуи и объятия. Отцу этого было достаточно. Он обвинил меня в неподобающем поведении и грозно заявил, что я его опозорила. Замуж, по его словам, меня точно никто не возьмет. Если только вдовец, отягощенный выводком наследников, позарится на мое скромное приданое. Наша семья давно бедствовала, поэтому я всегда знала, что если и выйду замуж, то только по большой любви. Иначе на бесприданницах не женятся. Но, видно, не судьба. Сейчас мне было больно не от грозных окриков отца, а от молчания Коула, которого я любила и верила, что это взаимно.
Мы встретились на празднике весны - балу, проходившем в королевском дворце. Меня, как представительницу древнего и уважаемого рода, пригласили на первое торжество, устраиваемое королевой в этом году. Я была уже несколько раз на подобных приемах. Матушка перешивала для меня свои старые наряды или выкраивала средства на покупку новых, чтобы не ударить в грязь лицом и достойно выглядеть на фоне других молодых леди. Надеялась рюшами и кружевами украсить мой облик и привлечь потенциальных претендентов на мою руку. Жениха мне подыскивали уже третий год. Отец непременно хотел, чтобы это был человек с высоким титулом, не ниже нашего, а матушку бы устроило богатство будущего жениха. Я, хоть и носила гордый титул, пожалованный королем моему предку несколько веков назад, и была мила лицом, как утверждала матушка, долго оставалась одна. Все же отсутствие приданого поклонников отпугивало.
Коул, едва столкнувшись со мной взглядом, протянул мне руку и долго кружил в танцах, беспрерывной чередой меняющих друг друга, что было не совсем прилично, по заявлению матушки. Мне же было все равно, лишь бы эта крепкая рука подольше сжимала мои ледяные от волнения пальцы, а теплые карие глаза смотрели только на меня. Коул был завидный жених - красив, богат, родовит и родители с радостью приняли его ухаживания. Наши отношения развивались стремительно. Коул часто приезжал в имение, чтобы встретиться со мной, писал длинные письма, присылал цветы и подарки. Летом мы объявили о помолвке, а осенью, после сбора урожая, планировали свадьбу. Родители Коула с благосклонностью приняли наши отношения и, как мне казалось, одобряли скорую свадьбу, прислав в подарок дорогущего белоснежного шелка и муарских кружев для пошива свадебного платья. Платье было почти готово. Осталась незначительная отделка лифа крошечными жемчужинами, последняя примерка. Я в этом белоснежном роскошном чуде действительно казалась себе неземной красавицей, достойной любви Коула де Лоури.
Я глубоко вздохнула, вспоминая момент нашего знакомства. Как все хорошо складывалось. Казалось, ничто не разрушит наши отношения и впереди ждет только счастливое будущее. А сейчас я заперта в собственной спальне и никого не беспокоит, что сейчас время ужина, а у меня с самого утра маковой росинки во рту не было. Я постучала в закрытую дверь, зовя Фанни, свою служанку.
- Что звали, госпожа? – послышался из-за двери скрипучий голос Фанни.
- Я хочу есть, – пожаловалась я, и с подозрением уточнила, – или меня на хлеб и воду посадили?
Фанни замешкалась с ответом, обдумывая мои слова и со вздохом произнесла:
- На хлеб и воду не приказывали, распоряжений на счет еды никаких не поступало, – Фанни шмыгнула носом, раздумывая над дальнейшими действиями, – ладно, я сейчас принесу чего-нибудь пожевать, но в случае чего меня не выдавайте.
- Спасибо, Фанничка, – пропищала я в замочную скважину, отошла от двери и устало залезла с ногами на кровать. В животе жалостливо заурчало, и я сглотнула слюну в ожидании ужина. Фанни не поскупилась, притащила целый поднос разнообразной снеди. Я приступила к ужину, поглощая тушеное мясо с луком и морковью, а Фанни развлекала меня болтовней, рассказывая, что все меня жалеют. Наверняка после громогласных причитаний моего отца все слуги в этом доме в курсе, что госпожу накануне свадьбы бросил жених.
- Как там родители? – поинтересовалась я, приступая к десерту, песочной корзиночке со взбитыми сливками. Глядя на лакомства, переполнявшие поднос, я подумала, что повариха в этом доме меня жалеет больше всех.
- Ваша матушка закрылась в спальне и плачет целый день, батюшка в библиотеке допивает третью бутылку вина.
- Ясно, – я кивнула головой. Что-то именно в этом духе я и ожидала.
- А выто как, госпожа, что теперь будет? – Фанни посмотрела на меня полным сочувствием взгляда, не забыв шмыгнуть носом.
- Посижу несколько дней взаперти, потом батюшка смягчиться и будет подыскивать мне в мужья какого-нибудь вдовца или престарелого герцога, которого прельстит моя молодость и не отпугнет мизерное приданное.
- Ну с престарелым оно может и лучше, глядишь оставит вас богатой вдовой - хихикнула Фанни. Я тоже невольно улыбнулась, но зябко передернула плечами от подобной перспективы, представив дряхлого старикашку на пороге своей спальни. Память о красивом и статном Коуле кольнула сердце и на глаза невольно набежали слезы.
- Что вы, госпожа, не плачьте, – захлопотала вокруг меня Фанни, – давайте я вам лучше постель приготовлю, утро вечера, оно, знаете, мудренее.
Я позволила Фанни уложить меня в кровать и подоткнуть одеяло, как в детстве, и сразу стало на душе уютно и спокойно. Глаза закрылись сами собой и через несколько минут я уже крепко спала.
Глава 2
Два дня я просидела взаперти в своей комнате. Матушка несколько раз навещала меня, садясь в кресло около окна и беспомощно опустив на колени руки молча вздыхала, лишь иногда повторяя, словно обращаясь сама к себе:
- Ну как же так?
Или
- Что же теперь делать?
Я на все вопросы только пожимала плечами или отвечала коротко:
- Что поделаешь.
Или
- Поживем увидим.
Этих коротких вопросов и ответов нам хватало для поддержания длительных внутренних диалогов, все остальные слова были бы лишние.
На третий день после обеда ко мне вошла запыхавшаяся матушка, видимо очень спешившая навестить меня. Я удивленно приподняла брови, недоумевая, что заставило Аманду Берри так спешить в покои к дочери, с которой рассталась не более двух часов назад.
- Дорогая, приведи себя в порядок и спускайся в кабинет отца.
- Что случилось? – у меня замерло сердце, ни во что хорошее в данную минуту мне не верилось.
- Приехал доверенный от семейства Лоури, закрылись с твоим отцом в кабинете. Вскоре он вышел с довольным лицом, сто лет такого не видела, и приказал привести тебя – выпалила раскрасневшаяся матушка, сверкнув в предвкушении глазами.
- Коул! – воскликнула я, вложив в это имя все свои надежды на будущее и ринулась в гардеробную. Матушка крикнула Фанни и в четыре руки принялись наряжать меня в милое светлое платье, усыпанное мелкими цветами и причесывать волосы, наскоро соорудив незатейливую прическу.
Стараясь не спешить, я с достоинством вошла в кабинет отца. Следом, мелко семеня, вошла матушка.
Поверенный семьи де Лоури, невысокий мужчина средних лет с наметившейся лысиной и маленькими усиками, галантно встал с кресла при нашем появлении. Мило улыбнулся, слушая как отец представляет меня и маму.
- Очень приятно, я Анри Гилай, поверенный семьи де Лоури. У меня к Вам важный разговор. Думаю, нам нужно всем присесть, я сейчас коротко посвящу вас в суть дела.
Я уселась в кресло напротив Анри Гилая, всем своим видом демонстрируя готовность слушать. Отец с матушкой расположились на небольшом диванчике между нами.
- Ваш отец, сэр Берри уже посвящен в курс дела и дал свое согласие, осталось лишь дело за малым, ваш положительный ответ, леди Аделия.
Я нахмурилась не понимая, зачем нужен мой положительный ответ на брак с Коулом, когда уже почти все готово к свадьбе.
- Я вижу вы замешательстве, – Анри Гилай бросил на меня проницательный взгляд, подогревая интригу, – речь идет о вашей свадьбе с сыном сэра де Лоури, который решил не отменять намеченное торжество, и оно пройдет в установленные сроки в усадьбе де Лоури. Все пройдет так как вы и запланировали, кроме одного нюанса…
Анри Гилай сделал паузу…
- Какого нюанса, говорите яснее, – не сдержалась я, проявляя нетерпение.
- Ваш жених, это будет Брендон де Лоури.
- Кто? – мне показалось, я ослышалась – Вы наверное хотели сказать Коул…
- Брендон де Лоури родной брат Коула. Вы станете его женой. Свадьба состоится в назначенное время, все за счет средств семьи де Лоури, естественно, как и было решено до этого момента…
Отец при этих словах многозначительно посмотрел в мою сторону явно довольный исходом событий.
- Я не понимаю, как же Коул? – от растерянности я с силой сжала руки в замок, обведя непонимающим взглядом присутствующих.
- Коул не сможет стать вашим мужем, это не обсуждается, – отрезал Анри Гилай, – но вы можете спасти свое доброе имя став женой Брендона. Невеста, оставленная накануне свадьбы, хорошая мишень для сплетен. Вы так не считаете?
- Как вы смеете, я не сделала ничего предосудительного! – Я гневно сверкнула глазами.
- Мы все это знаем, но пойдут пересуды, от этого никуда не деться, люди любят посмаковать чужое несчастье, – Гилай сочувственно вздохнул, а матушка поднесла платочек к глазам, смахивая набежавшую слезинку.
- Почему Брендон хочет взять меня в жены, ведь мы даже не знаем друг друга? До этого момента я не знала о его существовании.
- Мне это не известно, но могу заверить, что Брендон образованный молодой человек, ни в чем не уступающий своему брату.
- Даже так? – Я вздернула бровь, – а то я подумала, что с ним что-то не так и родители просто подыскивают ему подходящую невесту.
Анри Гилай на мгновение замер с приклеенной улыбкой на устах, но мгновенно собрался, превратив улыбку в легкую усмешку.
- Хочу заметить, что ни о чем подобном мне не известно. У вас есть время подумать, никто не принуждает вас к браку.
- Дели, детка, по-моему, это чудесное предложение, – матушка лучезарно улыбнулась, а отец поддакнул:
- Я считаю, что здесь даже думать не о чем.
Все трое выжидательно посмотрели на меня.
«Отказа мне не простят», - пронеслось в моей голове, глядя на застывшие от ожидания лица родителей. «В конце концов, что я теряю, Коул отказался от меня, родители хотят быстрее выдать замуж, а мне хочется просто убежать ото всех, скрыться. Хотя неизвестность пугает, как и сам незнакомый мне Брендон…»
- Я не буду думать, я согласна стать женой Брендона де Лоури…
Глава 3
Мои вещи были собраны и уложены в вместительные сундуки и чемоданы, вместе с восхитительным свадебным платьем. Матушка передала шкатулку с фамильными драгоценностями, отец, в качестве приданого, присовокупил небольшую сумму денег, хранящихся в банке на моем счете. Брачный договор был подписан в присутствии поверенного Анри Гилая и, фактически, я уже считалась женой Брендона, осталось провести торжественную церемонию в храме. За мной была прислана карета с фамильным гербом де Лоури и небольшое конное сопровождение в качестве охраны. В имение моего жениха мне предстояло ехать в сопровождении Анри Гилая. Присутствие моих родителей на свадьбе не предусматривалось, как нас оповестил в вежливой форме поверенный. Отец сначала вспылил, признав это оскорбительным, но быстро остыл, рассудив, что длительный путь подорвет шаткое здоровье моей матушки. Служанку я брать отказалась, сказав, что со всем прекрасно справлюсь сама. Судя по взгляду, брошенному на меня Анри, этот поступок с моей стороны он одобрил.
Путь был не близкий, Анри развлекал меня рассказами о красотах земли, принадлежавшей де Лоури, о величественном особняке и быте местного народа. Как я не пыталась выведать о самом Брендоне де Лоури, поверенный ни сказал ни одного лишнего слова, повторяя лишь то, что рассказал при первой встрече. Останавливались мы на ночлег на постоялых дворах. Было ужасно приятно растянутся на мягкой постели после каретной тряски. А еще мне нравилось, что возвращалось тепло, словно из осени мы возвращались в лето. Мне уже не приходилось кутаться в теплые одежды, на деревьях вновь зазеленели листья, а солнце радовало своими ласковыми лучами.
Через несколько дней мы прибыли к особняку де Лоури, обогнув столицу княжества.
Де Лоури жили на широкую ногу. Это было видно по ухоженному парку, ведущему к огромному особняку из белого камня с широкой подъездной аллеей. Широкие мраморные ступени вели к высоким арочным дверям, гостеприимно распахнувшимися передо мной. Я была встречена и сопровождена экономкой, приветливой пожилой женщиной представившейся мне Гертрудой, в отведенные мне комнаты, где уже вовсю суетились служанки, распаковывая мои сундуки и укладывая вещи в гардеробную. Экономка предупредила, что через два часа меня ждут на семейный ужин и посоветовала не терять времени и привести себя в порядок.
Меня порадовало наличие в моих покоях ванной комнаты, которой я с удовольствием воспользовалась.
