Красота требует жертв. Никто с этим не спорит.
Хочешь быть красивой - терпи. Так сказала себе Света, когда, приехав на юг, решила повременить с посещением столовой, хотя и чувствовала себя голодной.
Жаль было терять солнечный день. Решила сначала чуть-чуть подзагореть, а уже позже прохлаждаться в тени, уплетая обед.
Прислонив чемодан к лежаку, Света прошлась босиком по песчаному побережью. Хорошо-то как! Ну и что, что на пляже в платье? Каждому же ясно, что дамочка только что с поезда сошла: вся такая беленькая и удивлённая.
Светлый тон кожи выдавал Свету с головой. Он бесцеременно выбалтывал страшную тайну о том, что туристка на курорте недавно, поэтому ещё не обзавелась загаром, а главное - не успела потратить свои отпускные рублики.
Именно предположение о наличии большой суммы денег стало тем абажуром, к которому потянулись вереницы мошек. Сначала любопытствующие взгляды обшарили крышку Светиного чемодана, затем - дно сумочки, потом переместились на шляпку и, наконец, остановились на дне кармана платья. Никаких выпуклостей, выдающих хранилище зарплаты, не обнаружилось. И тогда взгляды стали хитрыми: они напустили на себя поволоку восторга и уставились на Свету, как банкомат на банковскую карточку.
- Что вы так пристально смотрите? - обернулась Света.
- Учусь долго не моргать, - ответил завсегдатай пляжа, рассчитывая этой фразой завязать диалог, из которого не каждая дамочка сумеет выйти.
- Тренируйтесь на ком-нибудь другом. На меня не надо смотреть без отрыва, - не сдержалась Света.
- К сожалению, от вас невозможно отвести взгляда. Вы прекрасны, - сладко пропел завсегдатай и усмехнулся, предполагая, что рыбка заглотнула наживку.
Но Свету последняя фраза привела в негодование. Подумав о том, что лучше бы эти слова сказал ей Андрюха, она, готовая расплакаться от нахлынувших воспоминаний, шмыгнула носом, выплюнула наживку и удалилась вместе с чемоданом, где лежали отпускные деньги.
Завсегдатай не понял, что произошло. Почему он потерпел фиаско? Чем он обидел девушку? Вроде всё правильно сделал.
Или не всё? Ну, конечно, как он мог забыть? Прежде чем подкатывать, надо обращать внимание не только на степень загара, но и на состояние причёски. А причёску Светланы не было видно из-под шляпки. Значит, следовало шляпку сдуть.
Это так думал завсегдатай.
Но Света думала по-другому. И хотя в расстроенных чувствах она, конечно, согласно законам психологии, укладывать волосы не стала, но шляпку надела крепко, чтобы не потерять. Женщины вообще очень дорожат своим головным убором, так что злопыхателю его не то что сдуть, - сдёрнуть не улыбнётся.
А если бы злопыхателю удалось разглядеть причёску Светы, то он бы понял, что у девушки настроения нет. Потому что причёски нет! А раз нет настроения, то не будет толку от знакомства. Ведь девушке не до пляжных приключений.
Если же причёска сложная, то успех гарантирован. Потому что хорошее настроение делает женщин мягкими - раз! На сложную причёску потрачено время, значит, оно отнято от чего-то другого: в данном случае - от упаковки денег. Два! И три - женщина с красивой причёской всё время вынуждена думать о сохранности своих кудряшек, а не о сохранности денег. То есть, если женщина выглядит празднично, значит, она несосредоточенная и некошелькозависимая. Для бандюгаев открыта.
И наоборот, если женщина в шляпке, а шляпка пришпилена как следует, бандитам можно не беспокоиться. Дама начеку. Она настолько начеку, что даже не стала укладку делать!
Света была в шляпке. Казалось бы, ну отстань от девушки! Нет, завсегдатай поплёля за ней в столовую. На что он рассчитывал? Что Света забудет чемодан под столом, когда пообедает? Или того хуже - напьётся и сама ляжет рядом с чемоданом под стол? И тогда - бери, что хочешь, беги как сможешь.
- Вкусный борщ? - спросил завсегдатай, подсаживаясь к Свете за стол.
- Чи...по...ку...сю.., - нечленораздельно прочавкала она ртом, полным капусты.
- Я хотел тоже его купить.
- Идите покупайте, - кивнула Света.
- Уже наелся час назад. Зря тогда борщ не выбрал.
- А зачем в столовую пришли, если есть не хотите?
- Хочу с вами познакомиться.
- Я пришла обедать, а не знакомиться.
- Я что, вам не нравлюсь?
Страшный вопрос. Жуткий. Хамский. Наглый. Чудовищный. Хорошо, что он прозвучал не возле дома, и у Светы имеется шанс встать, уйти, запутать следы и оторваться от преследования. Но как обидно оставлять недоеденную тарелку первого, нетронутую порцию второго и целый стакан сладкого десерта!
А, может, доесть? Ведь нарциссов будет встречаться немало. И что же, каждый раз оставлять им свою пищу?
Энергично застучав ложкой, Света постаралась как можно быстрее закончить с первым блюдом. Придвинув тарелку с картофельным пюре и сочной котлетой, она принялась глотать всё, не дожёвывая.
- Не нравлюсь, да? - продолжал допытываться мужчина.
Солнце сияло во всю мощь. До вечера было далеко. Света подумала, что ещё есть время закончить обед, а затем кинуться от назойливого приставалы со всех ног. И даже если Света не сможет сразу оторваться от преследователя, то, сдав чемодан в камеру хранения, наверняка удерёт от мужчины, растаяв в вечерних сумерках. А про завтрашний день не обязательно волноваться - морское побережье большое, переехать в другой приморский городок не проблема.
- Я не думала про это, - ответила Света. - Я же замужем.
- Нет, враки! Мужья жён на юг не отпускают.
- А он за мной, - нашлась Света, - самолётом летит. Я ж - на поезде. Боюсь высоты. Вот теперь прилетели, приехали, сейчас встретимся.
- Ну, если что, смотри.., - приставала исподлобья завращал глазами. - Найду.
Света взяла чемодан за ручку и поспешила прочь. Хорошо, что удалось уйти. А ещё прекраснее - что чемодан лёгкий. В нём ничего нет кроме самого необходимого. Она ж сюда только на два дня, чтобы Андрюху проучить.
Проучила. Чуть не попала в лапы опытного запугивателя дамских сердец.
Добежав до гостиницы, присела на скамейку. Интересно, какова цена номера? Да хоть какова! От пляжной встряски надо отдохнуть.
Отсчитав в кошельке половину зарплаты, Света поднялась в фойе. Суммы хватило на комнату с балконом. Вообще-то при сложившихся обстоятельствах лучше брать без балкона. Но соблазн велик. Как не рискнуть пожить в комфорте?
Ночь выдалась как по заказу: тихая, звёздная, влажная и ветреная. В открытую дверь балкона тянуло морским холодком. Поддавшись успокаивающим ласкам прохлады, Света уснула.
Вдруг послышалось знакомое: "Я вам что, не нравлюсь?"
Света открыла глаза и напряглась, не приснилось ли? Но опять прозвучало в более настойчивом повторе: "Я вам что, не нравлюсь?"
Отбросив одеяло, Света уселась на кровати и посмотрела на окно. От балкона доносился мужской приглушённый голос. Неужто пляжный завсегдатай проник на её этаж с улицы?
Бочком проследовав вдоль стены и втиснувшись в угол между балконной дверью и тумбочкой с телевизором, Света заглянула в щелку между штор.
Перед её взором открылась жуткая картина. По балкону металась тень. И в такт её раскачиваниям хрипловатый голос допытывался:
- Я что, вам не нравлюсь?
"Что ему ответить, если он войдёт?" - паниковала Света.
Наконец она догадалась, что мужской голос доносился с соседнего балкона. А зловещая тень казалась сильно раскачивающейся из-за большого увеличения. Луна старалась всю округу сделать загадочной, рисовала тени, увеличивала их и подсинивала для большей острастки. Затея удалась. Света дрожала всерьёз и не знала, вылезать ей из-за тумбочки, или скрючиться там покомпактней...
Мозг запутался и приготовился отключить сознание, чтобы не принимать никакого решения. Так ему, видите ли, спокойнее. Помогло тело. Сработали его инстинкты. Колени подкосились, и Света на четвереньках выползла из угла.
Прошуршав ночной рубашкой по ковровому покрытию, она схватилась за ручку балконной двери, чтобы закрыть её. Но, как всегда бывает в таких случаях, штору заело, и крючки, на которых та крепилась к карнизу, перестали двигаться. Подёргав штору за нижнюю кайму, Света услышала скрежетание. Это скрипели металлические зажимы карниза.
Мужская тень перестала метаться, видимо, отреагировав на звук лязгающего железа. Вместо неё появилось чёрное пятно от распахнувшейся двери соседнего балкона. Шум возьни и щёлканье оплеух донеслись до Светы. Кто-то кого-то куда-то пытался выпихнуть. Неужели сбросить с этажа?
От ужаса округлив глаза, Света ринулась прочь. Подбежав к входной двери своего номера, стала вертеть ключом, чтобы выскочить в коридор. Но вдруг услышала за дверью женский голос:
- Как не стыдно лазить по стенам? Посмотрите на себя!
- Я что, вам не нравлюсь? - ответил мужской голос.
"Это он кому? Мне?" - испугалась Света и прижалась спиной к косяку.
- Вон туда иди! - снова звонко разнёсся женский голос. - Лестница сбоку!
"Не мне. Это он с кем-то спорит" - обрадовалась Света и вздохнула.
Когда всё стихло, тяжёлые шаги удалились по лестнице вниз, соседняя дверь сердито захлопнулась, а на улице раздались сигналы полицейских машин, Света снова кинулась к балкону. Выглянув во двор, она в свете фар увидела, как среди полицейских бредёт мужчина и размахивает руками, что-то силясь объяснить.
"Видимо, говорит одно и то же: я что, вам не нравлюсь?" - Света осуждающе покачала головой и налила себе сока. Какой теперь отдых? Впору всю ночь сочинять рассказ. История уже есть. Осталось выложить её в интернет. Так и сделала.
Наступило утро, и мозг, обрадовавшись, что тело хозяйки запросило лежанки, принялся настойчиво требовать подушки. Пришлось поддаться и наглухо закрыть шторы.
- Всё! Никакого озона, солнца и моря! Буду сидеть взаперти и прятаться, - сказала сама себе Света и скрылась под одеялом.
Проспала до обеда. Как раз подоспели отзывы на её незатейливый рассказ про ночное приключение. Все комментарии оказались нормальными, но один всё-таки ненормальный. Негативный и лживый. Читала Света, кривила губы и ворчала:
- Ну кто так ругает? Ни одного примера из моего текста. Сплошное враньё! Вот хулитель пишет про то, что много раз советовал не менять мечи на бластеры. Я, что ли, меняла? Откуда он это взял? Я рассказывала о балконе, а не о бластерах. Пишет, что не любит, когда орков меняют на монстров. Я, что ли, меняла? Я вообще ни словом не упомянула их. Где он их нашёл? Под ёлочкой? Вроде не Новый год нынче. Пишет, что жук неспешно шёл по подоконнику. Какой жук? Почему он не спешил? В моём произведении нет этого! Пишет, что одна бригада кушает. У меня нет в рассказе про кушание. Я сок пила! Похоже, критик переутомился или перепутал мой рассказ с другим. Пишет, что люди чистят снаряжение. Никто ничего в рассказе не чистил. Опять выдумывает. Хочет придраться. А придраться не к чему. Сидит, лжёт. Насмехается. Унижает, пишет, что, мол, автор не понимает чего-то. Пусть докажет, иначе это выглядит завистью на уровне дошкольного возраста. Пишет, что в рассказе не раскрыты характеры. Это ему так в ВУЗе говорили, вот он и повторяет врезавшиеся фразы. А у меня всё раскрыто, даже дверь! Пишет, что устал продирается сквозь описания. Тусклый манёвр. Этот приём уже устарел. Сегодня критики используют другой калибр. Они любят закидывать авторов словами "продираться, как сквозь забор". Так что малый отстал от жизни, коль пользуется устарелыми оборотами языка. Ну, и наконец, критик привлёк внимание к тому, что оценки я отключила. А какое это имеет отношение к рассказу? Это уже переход на личность автора, на его поступки, на особенности его психотипа. То есть, про рассказ-то критик не знает, что сказать. А если не знаешь, зачем пишешь? Рейтинг свой тянешь за уши? Набираешь кучу небылиц, которыми сподручнее закидывать гения? Я, конечно, свой рассказ шедевром не считала, но после такого грязепада, невольно пришла к однозначному выводу. Злобный хулитель сам подтвердил мой высокий статус в литературных кругах. Пишет про бытие и про сознание. Философскими категориями аппелирует, как будто тщательно изучал эту дисциплину в университете и что-то усвоил. Два слова есть в его активном словаре. И это всё, что он запомнил из курса философии? А про законы Гегеля подзабыл? А про гносеологические и антропологические данные запамятовал? Сейчас ка-а-ак перечислю ему всё это, будет наука. А, может, и не стану. Ведь общаться надлежит с себе подобными, а не с теми, кто из курса философии только два слова запомнил. Главное, что злопыхатель не смог пройти мимо моего маленького рассказа! Он ударил по нему! Он сделал это! У него зашкалили эмоции! Ура! Я стала настоящим писателем, чьи произведения вызывают бурю чувств в душе читателя.
Света запрыгала по комнате от счастья и забыла про осторожность. Пребывая в эйфории от литературного успеха, подтверждённого ругательной рецензией злобствующего завистника, она надела панамку, схватила сумку и выскользнула из гостиничного номера. Зря. Всё-таки девушки действительно легкомысленны, если рассчитывают миновать места, где их ожидает нелепый вопрос:
- Я что, вам не нравлюсь?
Не успела Света миновать заросли шиповника, как наткнулась на загорелую спину в майке, проглядывавшую из-за густой листвы. Холодок ужаса вновь пробежал от шеи до пят. За кустами стояла скамейка, на которой сидел вчерашний преследователь и поводил коричневыми плечами, беседуя с дамочкой.
Света пригнулась пониже и в полуприсяде прошмыгнула к другому газону. В такой позе - скукоженной и затаённой - её и увидел Андрюха. Он только что прибыл на поиски сбежавшей жены и отдыхал под кипарисом, ожидая Серёгу, закопавшегося в дорожной поклаже.
- Узнал? - он ткнул его в бок, когда тот подошёл. - Это она. Прячется от меня.
- Почему от тебя? - по привычке заступился за Свету Серёга. - Мало ли от кого девушка хочет убежать...
- От кого на курорте бегать? Только от мужа.
Больше всего Андрея возмущало то, что Света беспрестанно оглядывается и между этими хитрющими сверканиями глазами умудряется ещё нажимать кнопки компьютера. Переписывается с кем-то. А что ещё?
Светлана действительно затеяла переписку с человеком, оставившим негативный комментарий под её рассказом. Она грозно сказала всё, что думает об авторе пасквиля. Но неугомонный очернитель, как назло, ей ответил. Света снова пульнула острым словечком. У оппонента снова не задержалось. Наконец Свете надоело вдыхать его отрыжку, и она придумала огромную тираду в защиту своего творчества.
Защитный текст получился объёмным, и потребовалась спокойная обстановка, чтобы его набрать. Кусты роз подходили для этого как нельзя лучше. Мужчины тут не ходят, а женщины пролетают быстро-быстро. Так что местечко хорошее: вроде не безлюдное, но в то же время уединённое.
