достоин её? Вдруг, ей так не кажется? Одно ясно: сердце Андрея трепетало о мысли о ней, а кровь начинала стыть в жилах при малейшем подозрении на то, что эта необыкновенная девушка больше никогда не появится в его жизни.
Андрей понял, что влюбился. Но что за любовь без взаимности? Однако взаимности добиться непросто. Потребовалась помощь.
Облокотившись о спинку кресла и всё ещё продолжая глядеть вслед удаляющейся певице, Андрей набрал на телефоне номер друга.
- Алло, Паша! Я влюбился и мне надо посоветоваться.
- Посоветоваться на предмет того, какое успокоительное средство принять? - хохотнул Паша.
- Нет. Как очаровать барышню?
- Найди точки соприкосновения и общайся с нею в выбранном направлении, - с интонацией знатока произнёс Паша.
- Она поёт. Я же не умею петь.
- Придётся научиться.
- Где?
- Там, где репетирует певица.
- Понял!
Андрей, вооружившись советом друга, помчался в ресторан к тому столику, где в хрустальной вазе стоял букет роз, недавно преподнесённый Светлане.
Наталья Викторовна и Светлана доедали ужин.
- Ну, как наша еда? - подскочил Андрей. - Тортик попробовали?
- Наелись. Спасибо за приём и угощение.
- Переночуйте в моём доме. Останьтесь денька на три, погуляйте по парку.
- На три не могу, - Светлана о чём-то задумалась. - Мне свёклу варить надо.
- Благодарим, - Наталья Викторовна встала из-за стола. - Нам показали комнату, где можно отдохнуть.
- Приглашаю вас на следующее торжество сюда же, - Андрей вопросительно посмотрел на руководителя ансамбля.
- Договоритесь об этом заранее с директором нашего Центра творчества, - подсказала Наталья Викторовна.
- Хорошо. Я лично к нему подъеду. Адрес прежний?
- Да. Хор, солисты, хореография, всё находится в одном здании.
- И Светлана там же репетирует?
- Там. И нигде больше.
Проводив Наталью Викторовну и Светлану до приготовленной для них комнаты, Андрей закрылся в своей спальне и снова позвонил Паше.
- Паша, подскажи, если я запишусь в хор, смогу поближе познакомиться с его солисткой?
- Не факт. Вы с нею должны часто общаться. Запомни: общность интересов играет огромную роль в вопросе формирования взаимных симпатий.
- Нельзя сказать проще?
- Найди общие темы для разговора. Ей должно быть с тобой интересно.
- Это бесспорно. Как гласит пословица, "человек не замочек, ключик нужен, не крючочек". Вопрос в другом: о чём говорить с певицей? Про песни, видимо. Я правильно понимаю?
- Понимаешь правильно. Но правильно ли будешь говорить?
- А какие сложности?
- Сложностей много. В музыкальном искусстве имеются термины, в которых ты не ориентируешься. А она разбирается.
- Не хотелось бы выглядеть перед ней профаном.
- То-то же! Прочитай учебник по музыкальной грамоте. Будешь подкован. И, когда начнёшь разговор, сыпь терминами. Женщины обращают внимание на детали.
- А вдруг, ей это покажется скучным?
- Если девушке скучно с парнем, значит, она к нему абсолютно равнодушна. Зачем тебе такая, которой ты вообще не нравишься и, может быть, даже противен?
- Как это "противен"? Не противен я!
- Она тебе об этом сама сказала?
- Вот ещё! Догадался.
- По каким признакам?
- Она меня ни разу не назвала "анчоусом".
- Весомый аргумент.
Всю ночь Андрей ворочался, как хомяк. То и дело включал ночник и пролистывал "Краткий музыкальный справочник". Затем выключал лампу и наизусть повторял то, что удалось запомнить. Так и шептал до утра в подушку: "легато, стаккато, диез, бекар, сольфеджио, скерцо, рондо".
В итоге до утра глаз не сомкнул, вслушиваясь в фантастические звуки, падающие с уставших губ: "...ато, ...джио, ...ерцо, рон..." Трудные слова! Разве с такими уснёшь? Хоть бы найти термин понятней. О, нашёл! Вот: "ладовая окрашенность". Лад.., лад.., лад... Ок..,ок.., ок... Опять заклинило.
Сколько же надо провести бессонных ночей, чтобы подтвердилось умозаключение Паши о том, что, как он говорит, "общность интересов играет огромную роль в вопросе формирования взаимных симпатий". Но Андрей не унывал и всю ночь подбадривал себя поговоркой: "Грамоте учиться - всегда пригодится".
Штудирование музыкального справочника принесло ошеломляющие плоды. На следующий день Андрей знал столько терминов, что мог ими осыпать Светлану с головы до ног, словно лепестками роз. Но певицу не застал. Две гостьи рано уехали на вокзал. И это было даже к лучшему. Не пришлось выговаривать с наскока по слогам нечто труднопроизносимое и непонятное.
Собрав чемодан, Андрей кинулся следом. Он покинул свой загородный дом и, занеся вещи в городскую квартиру, отправился на поиски Центра творчества, где берёт уроки вокала неподражаемая певица Светлана.
Приобщение Андрея к хоровому искусству началось тотчас, как только он ступил на порог городского Центра творчества. Его направили в зал, где концертмейстер и диржёр разучивали с коллективом музыкальное произведение.
- Вы опоздали на занятие. Прослушивать мне вас некогда. Тембр вашего голоса придётся выяснять в процессе репетиции. По вашему внешнему виду, - мельком бросила на Андрея взгляд дирижёр, - не скажешь, что обладаете густым басом. Скорее всего у вас баритон. Ну, не тенор же! Так что быстро занимайте место во втором ряду.
Андрей взобрался на скамеечку и застыл вместе с другими участниками хора, которых было человек тридцать. Ему передали текст песни и показали, с каких слов начинать подпевать. Мужской состав должен был подхватывать припев. Куплет же испоняли девушки.
Ряд девушек находился впереди всех. С одной стороны - альты, с другой - сопрано. Все участницы хора стояли к Андрею спиной, поэтому понять, кто из них Светлана, не представлялось возможным. А по затылкам определить сложно. Но Андрей всё равно пытался.
Вот девушка с пучком. Не она ли Светлана? Нет, не она. Андрей не припоминает, чтобы вчера у Светланы торчали уши. Он бы их заметил и непременно стал бы разглядывать серьги. Неужели у неё вчера волосы вились по плечам?
Чего-чего, а таких подробностей Андрей не заметил. Правильно говорят, что облик человека вопринимается в целом. Красивая - и всё! А что красивого-то? Сразу не ответишь. Просто нравится. Чем? Всем!
Неужто Светлану не суждено найти? Вон сколько хористок. И все поют, и все симпатичные. И очень много молоденьких. Так что даже хорошо, что они к нему спиной. Можно откровенно разглядывать и ждать, что вдруг какая-то из них обернётся и улыбнётся. Ещё лучше - помашет рукой. И совсем чудесно - если крикнет: "Привет! Это я!"
Однако никто не оборачивался и кричать тем более не собирался. Стояли неподвижно. Совсем, как они со Светланой на карнизе второго этажа. Вот почему Светлана тогда не покачнулась: привыкла в хоре держать осанку.
Андрей ещё раз обвёл пронизывающим взглядом ряд девушек и пришёл к выводу, что зря сюда пришёл, ибо узнать вчерашнюю певицу не удастся. Но, может, она его узнала, когда он входил в зал? А почему тогда не поздоровалась? Он ей не нравится?
Как это не нравится? Андрей отогнал эту неприятную мысль и решил петь погромче, чтобы произвести впечатление. Это удалось. После четвёртого замечания дирижёра о том, что истошно вопить не надо, весь ряд девушек обернулся и уставился на парня, надрывающего голосовые связки.
Воспользовавшись моментом, Андрей вперил в девушек взор и стал методично изучать каждую. Медленно переводя взгляд с одной хористки на другую, парень наклонил голову, чтобы удобно было смотреть сверху вниз, не сводя зрачки к носу. Наклон головы придал ему вид набычившегося нытика.
А если учесть, что для увеличения остроты зрения он прищурился, то вид и совсем приобрёл хищнический оттенок. Мало этого - Андрей сжал губы от напряжения, стремясь не упустить главного. Такого хмурого хориста давненько не видывал коллектив.
- Злющий какой! - осуждающе передёрнули плечами девушки. - Смотрит волком.
Чтобы разрядить обстановку, Андрей растянул рот в улыбке. Но поскольку сжатые губы расслабить нелегко, вбок пошла только одна половина рта. Улыбка получилась корявой. А игриво приподнятая бровь придала лицу саркастическое выражение.
- Как скривился! - ахнули девушки. - Чего гримасничает? Что мы ему сделали?
- Разговорчики прекратить! - погрозила пальцем дирижёр. - А вы, новенький, не глядите исподлобья. Поднимите подбородок. Вот так-то лучше.
Андрей задрал нос и стал рассматривать лепнину на потолке. В такой безучастной позе он успокоился и, к своему огорчению, понял, что Светланы среди хористок нет. Тогда что он тут делает?
- Мне нужно идти, - робко подал он голос.
- Вы пришли петь или бродить? - метнула на него недовольный взор дирижёр. - При таком отношении к репетициям вы не осилите репертуар.
- Я эту песню запомнил, - похвалился Андрей.
- Это была распевка. Песни будут впереди. Продолжаем разминку. Сопрано! Начинаем слог "ми" в восходящей гамме, затем "ми" в нисходящем арпеджио и "мэ" в глиссандо. Колоратурные! Настраиваемся на взлёт в бельканто. Альты! Готовимся к переходу в контрактаву.
Андрей ничего не понял. Таких слов он даже в справочнике не встречал.
- Новенький! - дирижёр сомкнула руки. - Что вы опять кричите? Здесь нет форте. Здесь пианиссимо!
- Форте? - Андрей грустно посмотрел на форточку.
В окно залетали бабочки. Шаловливый ветер раздувал тюль и тихонько шелестел страницами нотных тетрадей, горой лежащих на рояле.
К тетрадям протянулась женская рука. Перебрав обложки, она извлекла из стопки тонкую подшивку и развернула на середине. Затем поднесла лист к глазам. И Андрей, безучастно следя за движениями этой руки, уткнулся взглядом в лицо той, которая искала ноты на рояле. Уткнулся и обомлел.
У рояля стояла Светлана! Она пришла! Теперь-то Андрей будет орать песни ещё громче, и никакой дирижёр его не остановит. Светлана должна его услышать. И пусть снова обернётся первый ряд! И пусть обернётся весь мир! Главное, чтобы Светлана увидела его, такого влюблённого в хоровое пение, в музыкальное искусство и в Центр творчества.
Светлана прошла на середину зала и остановилась на расстоянии четырёх шагов впереди хора. Следя за жестами дирижёра, она запела. Да так звонко, что у Андрея дыхание перехватило, как будто это он, а не Светлана, брал "ля" второй октавы.
Еле дождавшись припева, Андрей гаркунул первую строчку что есть мочи и, конечно, опять не к месту.
- Тише! - осадила его дирижёр. - Эту музыкальную фразу исполняют теноры. Вы, баритоны, должны вступить позже, там, где триоли.
"Какие три Оли?" - озадачился Андрей. - Где они? И как я их определю среди такого количества девушек?"
Спрашивать было некогда. Пришлось копировать за соседом. Лишь бы не ударить в грязь лицом перед Светланой.
- Новенький! - снова одёрнула его дирижёр. - Не тяните долго последнюю ноту. Закругляйте звук, как только уловите пассажи.
"Какой пас сажей?" - недоумевал Андрей, в растерянности ожидая швыряния пеплом или углём, как обычно делают в театрах для создания визуального эффекта. Ничего такого не последовало.
- Кто фальшивит? - дирижёр была в отчаянии. - Новенький, это вы? Спойте один. Ну-ка возьмите соль-бемоль!
Андрей замешкался, шаря глазами по сторонам и разыскивая соль, о которой сказала дирижёр. Ничего лучшего не пришло на ум, как обратиться к соседу с просьбой одолжить соли.
- Что прикалываешься? - возмутился тот.
- Так просят же взять соль.
- Ну и бери.
- Где?
- Шутник, не транжирь время!
- Да я отродясь не знавал этой соли сорта "бемоль".
Дирижёр нетерпеливо затарабанила подушечками пальцев по крышке рояля.
- Скорее же! - поторопила она. - Возьмите соль-бемоль. Вы задерживаете всех.
- Я бы рад взять эту соль, но не нахожу солонки.
Первый ряд захихикал. По привычке, что ли? Андрей понял, что ляпнул что-то невпопад и с испугом глянул на Светлану. Но та, поглощённая перелистыванием нотной тетради, не обращала внимания на происходящее.
- Заканчиваем эту хохму! - дирижёр жестом изобразила в воздухе два крючка. - Новенький! Подойдите к роялю.
Андрей подчинился и нехотя побрёл к инструменту, смутно представляя, что за проверку предстоит пройти. Дирижёр запела.
- Спойте со мной эту фразу в терцию на слог "ла-ла-ла", - сказала она.
"Что за "терция"? - лихорадочно соображая, Андрей искал что-нибудь похожее на это слово. - Может, это термос? В него петь? Или трапециевидное что-нибудь?"
Подставка для карандашей, стоявшая на рояле, по форме напоминала усечённую пирамиду. Больше ничего, похожего на трапецию, поблизости не оказалось. Решив, что это и есть трапеция, которую музыканты изысканно величают "терцией", он схватил её и подул внутрь. Получился хороший гудящий звук. Неплохой прибор для разработки звукоизвлечения: сразу чувствуешь, красиво ли звучит голос.
Спев в подставку для карандашей несколько раз "ла-ла-ла", Андрей, поставил её на место и натолкнулся на сердитый взгляд пианиста. Тот, нервно колотя по чёрной клавише, спросил:
- Зачем вы это сделали? Что за клоунада? Карандаши рассыпали. Собирайте теперь!
Хохот девушек разорвал пространство до самой лепнины. И Светлана отвлеклась от изучения нот, внимательно разглядывая того, кто подбирал с пола карандаши. Узнав в недотёпе вчерашнего знакомого, она поспешила к нему на выручку.
Хор смеялся, прикрывая руками рты. Дирижёр пыталась всех утихомирить, но тщетно. Люди еле сдерживались, чтобы не схватиться за животы. Такого заезжего весельчака раньше не знавали стены Центра творчества.
- Мы сегодня репетировать будем, или нет? - дирижёр жестом приказала всем успокоиться. - Я должна определить новенького в подходящую для него группу. Сейчас выясню его музыкальную подготовку и отправлю в соответствующий коллектив. Светлана, повторите последний куплет.
Светлана запела. Андрей, подравнивая карандаши в подставке-пирамидке, заворожённо вслушивался в переливы её голоса. Внезапно дирижёр остановила пение и обратилась снова к нему:
- Спойте это со Светланой в секунду.
Андрей скороговоркой, как можно быстрее, чтобы успеть за секунду, проговорил текст, спетый Светланой, и подобострастно посмотрел на дирижёра, ожидая похвалы.
- Что это было? - не поняла дирижёр.
- Я за секунду сказал весь текст, - гордо ответил Андрей.
- Зачем?
- Вы попросили спеть в секунду. Я уложился.
- Секунда в музыке - это интервал между звуками.
- Что за путаница?
Зал содрогнулся от смеха хористов. Второй ряд откровенно укатывался. А третьего не было видно: упал, наверное, не выдержав потешности происходящего. Девчонки же, не стесняясь, смеялись от души. Не хи-хи-хи! - скромненько, как раньше, а прямо ха-ха-ха! При этом они ещё утирали слёзы носовыми платками.
Серьёзной оставалась лишь Светлана. Она сочувственно дёргала Андрея за рукав, советуя присесть и не расстраиваться.
А Андрей и не расстраивался! Он вообще не понял, что происходит.
Андрей понял, что влюбился. Но что за любовь без взаимности? Однако взаимности добиться непросто. Потребовалась помощь.
Облокотившись о спинку кресла и всё ещё продолжая глядеть вслед удаляющейся певице, Андрей набрал на телефоне номер друга.
- Алло, Паша! Я влюбился и мне надо посоветоваться.
- Посоветоваться на предмет того, какое успокоительное средство принять? - хохотнул Паша.
- Нет. Как очаровать барышню?
- Найди точки соприкосновения и общайся с нею в выбранном направлении, - с интонацией знатока произнёс Паша.
- Она поёт. Я же не умею петь.
- Придётся научиться.
- Где?
- Там, где репетирует певица.
- Понял!
Андрей, вооружившись советом друга, помчался в ресторан к тому столику, где в хрустальной вазе стоял букет роз, недавно преподнесённый Светлане.
Наталья Викторовна и Светлана доедали ужин.
- Ну, как наша еда? - подскочил Андрей. - Тортик попробовали?
- Наелись. Спасибо за приём и угощение.
- Переночуйте в моём доме. Останьтесь денька на три, погуляйте по парку.
- На три не могу, - Светлана о чём-то задумалась. - Мне свёклу варить надо.
- Благодарим, - Наталья Викторовна встала из-за стола. - Нам показали комнату, где можно отдохнуть.
- Приглашаю вас на следующее торжество сюда же, - Андрей вопросительно посмотрел на руководителя ансамбля.
- Договоритесь об этом заранее с директором нашего Центра творчества, - подсказала Наталья Викторовна.
- Хорошо. Я лично к нему подъеду. Адрес прежний?
- Да. Хор, солисты, хореография, всё находится в одном здании.
- И Светлана там же репетирует?
- Там. И нигде больше.
Проводив Наталью Викторовну и Светлану до приготовленной для них комнаты, Андрей закрылся в своей спальне и снова позвонил Паше.
- Паша, подскажи, если я запишусь в хор, смогу поближе познакомиться с его солисткой?
- Не факт. Вы с нею должны часто общаться. Запомни: общность интересов играет огромную роль в вопросе формирования взаимных симпатий.
- Нельзя сказать проще?
- Найди общие темы для разговора. Ей должно быть с тобой интересно.
- Это бесспорно. Как гласит пословица, "человек не замочек, ключик нужен, не крючочек". Вопрос в другом: о чём говорить с певицей? Про песни, видимо. Я правильно понимаю?
- Понимаешь правильно. Но правильно ли будешь говорить?
- А какие сложности?
- Сложностей много. В музыкальном искусстве имеются термины, в которых ты не ориентируешься. А она разбирается.
- Не хотелось бы выглядеть перед ней профаном.
- То-то же! Прочитай учебник по музыкальной грамоте. Будешь подкован. И, когда начнёшь разговор, сыпь терминами. Женщины обращают внимание на детали.
- А вдруг, ей это покажется скучным?
- Если девушке скучно с парнем, значит, она к нему абсолютно равнодушна. Зачем тебе такая, которой ты вообще не нравишься и, может быть, даже противен?
- Как это "противен"? Не противен я!
- Она тебе об этом сама сказала?
- Вот ещё! Догадался.
- По каким признакам?
- Она меня ни разу не назвала "анчоусом".
- Весомый аргумент.
Всю ночь Андрей ворочался, как хомяк. То и дело включал ночник и пролистывал "Краткий музыкальный справочник". Затем выключал лампу и наизусть повторял то, что удалось запомнить. Так и шептал до утра в подушку: "легато, стаккато, диез, бекар, сольфеджио, скерцо, рондо".
В итоге до утра глаз не сомкнул, вслушиваясь в фантастические звуки, падающие с уставших губ: "...ато, ...джио, ...ерцо, рон..." Трудные слова! Разве с такими уснёшь? Хоть бы найти термин понятней. О, нашёл! Вот: "ладовая окрашенность". Лад.., лад.., лад... Ок..,ок.., ок... Опять заклинило.
Сколько же надо провести бессонных ночей, чтобы подтвердилось умозаключение Паши о том, что, как он говорит, "общность интересов играет огромную роль в вопросе формирования взаимных симпатий". Но Андрей не унывал и всю ночь подбадривал себя поговоркой: "Грамоте учиться - всегда пригодится".
Штудирование музыкального справочника принесло ошеломляющие плоды. На следующий день Андрей знал столько терминов, что мог ими осыпать Светлану с головы до ног, словно лепестками роз. Но певицу не застал. Две гостьи рано уехали на вокзал. И это было даже к лучшему. Не пришлось выговаривать с наскока по слогам нечто труднопроизносимое и непонятное.
Собрав чемодан, Андрей кинулся следом. Он покинул свой загородный дом и, занеся вещи в городскую квартиру, отправился на поиски Центра творчества, где берёт уроки вокала неподражаемая певица Светлана.
Приобщение Андрея к хоровому искусству началось тотчас, как только он ступил на порог городского Центра творчества. Его направили в зал, где концертмейстер и диржёр разучивали с коллективом музыкальное произведение.
- Вы опоздали на занятие. Прослушивать мне вас некогда. Тембр вашего голоса придётся выяснять в процессе репетиции. По вашему внешнему виду, - мельком бросила на Андрея взгляд дирижёр, - не скажешь, что обладаете густым басом. Скорее всего у вас баритон. Ну, не тенор же! Так что быстро занимайте место во втором ряду.
Андрей взобрался на скамеечку и застыл вместе с другими участниками хора, которых было человек тридцать. Ему передали текст песни и показали, с каких слов начинать подпевать. Мужской состав должен был подхватывать припев. Куплет же испоняли девушки.
Ряд девушек находился впереди всех. С одной стороны - альты, с другой - сопрано. Все участницы хора стояли к Андрею спиной, поэтому понять, кто из них Светлана, не представлялось возможным. А по затылкам определить сложно. Но Андрей всё равно пытался.
Вот девушка с пучком. Не она ли Светлана? Нет, не она. Андрей не припоминает, чтобы вчера у Светланы торчали уши. Он бы их заметил и непременно стал бы разглядывать серьги. Неужели у неё вчера волосы вились по плечам?
Чего-чего, а таких подробностей Андрей не заметил. Правильно говорят, что облик человека вопринимается в целом. Красивая - и всё! А что красивого-то? Сразу не ответишь. Просто нравится. Чем? Всем!
Неужто Светлану не суждено найти? Вон сколько хористок. И все поют, и все симпатичные. И очень много молоденьких. Так что даже хорошо, что они к нему спиной. Можно откровенно разглядывать и ждать, что вдруг какая-то из них обернётся и улыбнётся. Ещё лучше - помашет рукой. И совсем чудесно - если крикнет: "Привет! Это я!"
Однако никто не оборачивался и кричать тем более не собирался. Стояли неподвижно. Совсем, как они со Светланой на карнизе второго этажа. Вот почему Светлана тогда не покачнулась: привыкла в хоре держать осанку.
Андрей ещё раз обвёл пронизывающим взглядом ряд девушек и пришёл к выводу, что зря сюда пришёл, ибо узнать вчерашнюю певицу не удастся. Но, может, она его узнала, когда он входил в зал? А почему тогда не поздоровалась? Он ей не нравится?
Как это не нравится? Андрей отогнал эту неприятную мысль и решил петь погромче, чтобы произвести впечатление. Это удалось. После четвёртого замечания дирижёра о том, что истошно вопить не надо, весь ряд девушек обернулся и уставился на парня, надрывающего голосовые связки.
Воспользовавшись моментом, Андрей вперил в девушек взор и стал методично изучать каждую. Медленно переводя взгляд с одной хористки на другую, парень наклонил голову, чтобы удобно было смотреть сверху вниз, не сводя зрачки к носу. Наклон головы придал ему вид набычившегося нытика.
А если учесть, что для увеличения остроты зрения он прищурился, то вид и совсем приобрёл хищнический оттенок. Мало этого - Андрей сжал губы от напряжения, стремясь не упустить главного. Такого хмурого хориста давненько не видывал коллектив.
- Злющий какой! - осуждающе передёрнули плечами девушки. - Смотрит волком.
Чтобы разрядить обстановку, Андрей растянул рот в улыбке. Но поскольку сжатые губы расслабить нелегко, вбок пошла только одна половина рта. Улыбка получилась корявой. А игриво приподнятая бровь придала лицу саркастическое выражение.
- Как скривился! - ахнули девушки. - Чего гримасничает? Что мы ему сделали?
- Разговорчики прекратить! - погрозила пальцем дирижёр. - А вы, новенький, не глядите исподлобья. Поднимите подбородок. Вот так-то лучше.
Андрей задрал нос и стал рассматривать лепнину на потолке. В такой безучастной позе он успокоился и, к своему огорчению, понял, что Светланы среди хористок нет. Тогда что он тут делает?
- Мне нужно идти, - робко подал он голос.
- Вы пришли петь или бродить? - метнула на него недовольный взор дирижёр. - При таком отношении к репетициям вы не осилите репертуар.
- Я эту песню запомнил, - похвалился Андрей.
- Это была распевка. Песни будут впереди. Продолжаем разминку. Сопрано! Начинаем слог "ми" в восходящей гамме, затем "ми" в нисходящем арпеджио и "мэ" в глиссандо. Колоратурные! Настраиваемся на взлёт в бельканто. Альты! Готовимся к переходу в контрактаву.
Андрей ничего не понял. Таких слов он даже в справочнике не встречал.
- Новенький! - дирижёр сомкнула руки. - Что вы опять кричите? Здесь нет форте. Здесь пианиссимо!
- Форте? - Андрей грустно посмотрел на форточку.
В окно залетали бабочки. Шаловливый ветер раздувал тюль и тихонько шелестел страницами нотных тетрадей, горой лежащих на рояле.
К тетрадям протянулась женская рука. Перебрав обложки, она извлекла из стопки тонкую подшивку и развернула на середине. Затем поднесла лист к глазам. И Андрей, безучастно следя за движениями этой руки, уткнулся взглядом в лицо той, которая искала ноты на рояле. Уткнулся и обомлел.
У рояля стояла Светлана! Она пришла! Теперь-то Андрей будет орать песни ещё громче, и никакой дирижёр его не остановит. Светлана должна его услышать. И пусть снова обернётся первый ряд! И пусть обернётся весь мир! Главное, чтобы Светлана увидела его, такого влюблённого в хоровое пение, в музыкальное искусство и в Центр творчества.
Светлана прошла на середину зала и остановилась на расстоянии четырёх шагов впереди хора. Следя за жестами дирижёра, она запела. Да так звонко, что у Андрея дыхание перехватило, как будто это он, а не Светлана, брал "ля" второй октавы.
Еле дождавшись припева, Андрей гаркунул первую строчку что есть мочи и, конечно, опять не к месту.
- Тише! - осадила его дирижёр. - Эту музыкальную фразу исполняют теноры. Вы, баритоны, должны вступить позже, там, где триоли.
"Какие три Оли?" - озадачился Андрей. - Где они? И как я их определю среди такого количества девушек?"
Спрашивать было некогда. Пришлось копировать за соседом. Лишь бы не ударить в грязь лицом перед Светланой.
- Новенький! - снова одёрнула его дирижёр. - Не тяните долго последнюю ноту. Закругляйте звук, как только уловите пассажи.
"Какой пас сажей?" - недоумевал Андрей, в растерянности ожидая швыряния пеплом или углём, как обычно делают в театрах для создания визуального эффекта. Ничего такого не последовало.
- Кто фальшивит? - дирижёр была в отчаянии. - Новенький, это вы? Спойте один. Ну-ка возьмите соль-бемоль!
Андрей замешкался, шаря глазами по сторонам и разыскивая соль, о которой сказала дирижёр. Ничего лучшего не пришло на ум, как обратиться к соседу с просьбой одолжить соли.
- Что прикалываешься? - возмутился тот.
- Так просят же взять соль.
- Ну и бери.
- Где?
- Шутник, не транжирь время!
- Да я отродясь не знавал этой соли сорта "бемоль".
Дирижёр нетерпеливо затарабанила подушечками пальцев по крышке рояля.
- Скорее же! - поторопила она. - Возьмите соль-бемоль. Вы задерживаете всех.
- Я бы рад взять эту соль, но не нахожу солонки.
Первый ряд захихикал. По привычке, что ли? Андрей понял, что ляпнул что-то невпопад и с испугом глянул на Светлану. Но та, поглощённая перелистыванием нотной тетради, не обращала внимания на происходящее.
- Заканчиваем эту хохму! - дирижёр жестом изобразила в воздухе два крючка. - Новенький! Подойдите к роялю.
Андрей подчинился и нехотя побрёл к инструменту, смутно представляя, что за проверку предстоит пройти. Дирижёр запела.
- Спойте со мной эту фразу в терцию на слог "ла-ла-ла", - сказала она.
"Что за "терция"? - лихорадочно соображая, Андрей искал что-нибудь похожее на это слово. - Может, это термос? В него петь? Или трапециевидное что-нибудь?"
Подставка для карандашей, стоявшая на рояле, по форме напоминала усечённую пирамиду. Больше ничего, похожего на трапецию, поблизости не оказалось. Решив, что это и есть трапеция, которую музыканты изысканно величают "терцией", он схватил её и подул внутрь. Получился хороший гудящий звук. Неплохой прибор для разработки звукоизвлечения: сразу чувствуешь, красиво ли звучит голос.
Спев в подставку для карандашей несколько раз "ла-ла-ла", Андрей, поставил её на место и натолкнулся на сердитый взгляд пианиста. Тот, нервно колотя по чёрной клавише, спросил:
- Зачем вы это сделали? Что за клоунада? Карандаши рассыпали. Собирайте теперь!
Хохот девушек разорвал пространство до самой лепнины. И Светлана отвлеклась от изучения нот, внимательно разглядывая того, кто подбирал с пола карандаши. Узнав в недотёпе вчерашнего знакомого, она поспешила к нему на выручку.
Хор смеялся, прикрывая руками рты. Дирижёр пыталась всех утихомирить, но тщетно. Люди еле сдерживались, чтобы не схватиться за животы. Такого заезжего весельчака раньше не знавали стены Центра творчества.
- Мы сегодня репетировать будем, или нет? - дирижёр жестом приказала всем успокоиться. - Я должна определить новенького в подходящую для него группу. Сейчас выясню его музыкальную подготовку и отправлю в соответствующий коллектив. Светлана, повторите последний куплет.
Светлана запела. Андрей, подравнивая карандаши в подставке-пирамидке, заворожённо вслушивался в переливы её голоса. Внезапно дирижёр остановила пение и обратилась снова к нему:
- Спойте это со Светланой в секунду.
Андрей скороговоркой, как можно быстрее, чтобы успеть за секунду, проговорил текст, спетый Светланой, и подобострастно посмотрел на дирижёра, ожидая похвалы.
- Что это было? - не поняла дирижёр.
- Я за секунду сказал весь текст, - гордо ответил Андрей.
- Зачем?
- Вы попросили спеть в секунду. Я уложился.
- Секунда в музыке - это интервал между звуками.
- Что за путаница?
Зал содрогнулся от смеха хористов. Второй ряд откровенно укатывался. А третьего не было видно: упал, наверное, не выдержав потешности происходящего. Девчонки же, не стесняясь, смеялись от души. Не хи-хи-хи! - скромненько, как раньше, а прямо ха-ха-ха! При этом они ещё утирали слёзы носовыми платками.
Серьёзной оставалась лишь Светлана. Она сочувственно дёргала Андрея за рукав, советуя присесть и не расстраиваться.
А Андрей и не расстраивался! Он вообще не понял, что происходит.
