Глава 1. Давайте знакомиться
Что случилось в тихом лесу после того, как туда заглянули дети Большеногих с фермы? Таинственный мир снежных шапок, заиндевелых паутинок и застывших в причудливых формах сосулек, украшающих разлапистые ели и стройные сосенки, изменился. Стоило лёгкому дуновению ветерка всколыхнуть тяжёлые от налипшего снега ветки, как застонали стволы потревоженных в зимнем сне деревьев, закачались, заворочались старые, раскидистые ели, стряхивая с колючих ветвей целые россыпи лёгких снежинок.
- Эх, не будет теперь покоя, да? - спросил рыжий лисёнок, высунув острую мордочку из-под еловых лап.
- А можно подумать, что много тебе того покою надобно? Ка-аарр! - заговорил с ним ворон, устроившийся на соседней ели. - Не ты ли, лисёнок, всюду ищешь приключений на свой хвостик?
- Так ведь это я их ищу. И догоняю. И ловлю. И снова выслеживаю, и охочусь на них. А теперь получается, что это они будут за мной охотиться, догонять меня и ловить за хвостик и ушки. Это наоборот.
- А это как ты сам посмотришь, - глубокомысленным тоном ответил ему ворон и повернул мощный клюв в сторону, где на фоне пронзительно-голубого февральского неба виднелись высокие трубы на двускатных крышах домиков.
- Эх! Ну вот посмотрю я, как мне хочется. А вдруг эти самые приключения решат смотреть на всё тоже, как и я? Только со своей стороны? Вот поймают они меня и скажут: «Ты теперь в плену у нас!»
- А ты сам их за хвост и за уши хватай, - не унимался ворон, - вот не давайся, и всё тут.
Лисёнок высунул голову и передние лапки из укрытия под еловыми ветками и с подозрением огляделся, принюхиваясь к морозному воздуху. Вроде бы приключениями, да и теми детьми Большеногих, которые приходили утром, вовсе и не пахло. А может быть пронесёт? Он повёл остренькими ушками, прислушиваясь к звукам зимнего леса, замершего в студёную пору под тяжестью сна и снега, выпавшего за долгие вьюжные дни и ночи. Убедившись, что никто и ничто не собирались поймать его за хвостик, лисёнок вылез из укрытия, устроенного возле их семейной норки, надёжно спрятанной под корнями старой ели.
- Ну, побежал, рыжий пакостник? - громко каркнул ему вслед ворон.
- Я не пакостник, я - талисман! Вот, - ответил ему лисёнок на бегу и с чувством собственного достоинства высоко вздёрнул свой остренький носик.
- Чей же ты талисман? Ка-аарр? - насмешливо спросил его ворон, взлетев на ветку повыше.
- Не знаю, - честно признался лисёнок. - Но я обязательно найду чей я. Ведь все бывают чейными.
И он быстро побежал по тонкой кромке наста, намёрзшего поверх снежных сугробов, устилавших, подобно огромному ковру, весь старый лес с начала зимы.
Нюх или интуиция, которая, как говорят, сильно развита у лисиц, вывели лисёнка на окраину леса. Огромное поле, отделявшее лес от жилищ Большеногих, было укрыто снегом, переливающимся фиолетовыми, розовыми и голубыми искорками в косых лучах зимнего солнца. Через всю поляну протянулась извилистая цепочка следов, сопровождаемая тонкими неглубокими полосами от санных полозьев. Вот где прошли дети Большеногих! Любопытство узнать, где именно они скрылись и каково на вид их убежище, пересилило осторожность и природную боязливость лисёнка. Да нет же, какая там боязнь - он же только заглянет на минутку и сразу же убежит восвояси! Большеногие его и не заметят. А дети... А дети-то и не страшные вовсе. Они тоже, как и он, любят приключения и охотятся на них. Подбадривая себя этой мыслью, лисёнок стремглав помчался по плотному снегу, следуя за цепочкой следов, протянувшейся вдоль бороздок, оставленных полозьями саней. По привычке он вилял из стороны в сторону хвостиком, повторяя выученное от мамы упражнение, как заметать собственные следы, и даже не подумал о том, чтобы сделать себе хоть какую-нибудь пометку на стволе сосны или в снегу. Погоня за приключением настолько увлекла его, что он позабыл о том, что важно оставлять на своем пути ориентиры, чтобы потом вернуться с их помощью домой. Так его учила мама Лиса.
Только когда он подбежал к жилищам Большеногих настолько близко, что мог почуять запахи не только дыма, поднимавшегося от печных труб, но и самих обитателей, а также животных, живущих с ними, лисёнок остановился. Он замер, приподняв правую лапку вверх в готовности при малейшей опасности подпрыгнуть на месте, развернуться и рвануть во все лопатки назад в лес. Тревожный голос в голове напомнил ему наставления мамы Лисы о том, как это неразумно искать приключения там, где может затаиться коварная опасность. Он пригнулся и принюхался к следам. Нет, дети Большеногих не пахли опасностью. От них пахло чем-то сладким и молоком. А ещё омлетом. И блинчиками с маслом! "Но ведь никакой опасности в блинчиках с молоком нет", - сказал себе лисёнок и решительно проскользнул мимо аккуратной горки, сложенной из свежих поленьев, от которых пахло древесиной, лесом, хвоёй и смолой. Цепочка следов обрывалась перед невысоким забором, а точнее, калиткой в заборе. Влекомый любопытством и охотничьим азартом, лисёнок попытался протиснуться между досками забора. Но не тут-то было - все они были приколочены добротно и на совесть, а расстояние между ними оказалось настолько узким, что лисёнку только и удалось, что просунуть остренький носик между ними.
- Мрряу, - донеслось сверху, и лисёнок увидел огромного пушистого зверя - такого же рыжего, как и он сам. Это был кот, он сидел на заборе и наблюдал сверху за попытками рыжего незнакомца с острыми ушками и длинным пушистым хвостом проникнуть на хозяйский двор.
- Что, не получается? Хе-хе, а ты залазь сверху - так проще! - посоветовал кот, заинтересовавшись намерениями незваного гостя. То, что этого рыжего не то щенка, не то котёнка-переростка не ждали, было понятно с первого же взгляда. Ведь для званых гостей хозяйка с раннего утра пекла вкусненькие угощения, а хозяин расчищал от снега тропинку к дому. Да и калитку не запирали. А главное, сажали Понтуса, сторожевого пса, в вольер на заднем дворе, чтобы он не никого не пугал своим громким лаем. Впрочем, Понтуса и так всегда держали в вольере в дневные часы, чтобы он не ворчал на случайно выглянувших из овчарни овец или тех же котов, прогуливавшихся по двору или по забору вдоль всей фермы.
- Прыгай на поленницу, оттуда легче на забор забраться, - снова поделился советом кот после того, как незнакомец проделал несколько безуспешных попыток запрыгнуть на забор с наскока. - Вот же неучи. И откуда только такие берутся? И рыжий вроде, как дядюшка мой Фрум, и манишка белая, как у тёти Миллы. А лапы коротковатые, что у таксы, - уж пардон за сравнение. Есть тут у нас такой. Фуксом звать. Он обижается, говорит, что это издевательство, а не кличка для охотничьего пса. А лапы у него, как у тебя, короткие. И нос - вот точь-в-точь такой же длинный. Кстати! - тут зелёные глаза кота блеснули, и он лениво приподнял голову. - Он повсюду носом своим да лапами норки роет. Проходы, стало быть. Может, и ты из таких?
Уставший от бесплотных попыток запрыгнуть на забор, лисёнок сосредоточился на покорении горки из поленьев. Но и это оказалось нелегким делом: мёрзлые и скользкие поленья под его лапами так и норовили выпрыгнуть из поленницы. Мурлыкание зверя, усевшегося сверху, показалось не лишённым смысла, поэтому лисёнок сосредоточенно обнюхал снег вдоль забора и, к своей радости, обнаружил лёгкий запах возле небольшого углубления в снегу. Точно кто-то недавно копал там землю и даже прорыл нору, вход в которую занесло снегом. Недолго думая, лисёнок принялся за рытьё, и очень скоро его усилия были вознаграждены. Под глубоким сугробом обнаружился вход в глубокую нору, аккуратно прикрытый сверху слоем пожухлой травы.
Осторожно протиснувшись между старыми корнями давно спиленного дерева, лисёнок пролез в нору, оказавшуюся длинным тоннелем, и вскоре добрался до выхода, также тщательно заваленного прошлогодней травой и сухими веточками. Издали послышался булькающий звук, похожий на похрюкивание голодного кабана, занятого поисками корешков и желудей. Пригнувшись к земле, лисёнок попятился назад в тень лаза, готовый к немедленному побегу.
Рыжая тень мелькнула на верхушке забора, переместившись ближе к тому месту, где был выход из норы.
- Испугался? - довольно спросил кот и потёрся носом о переднюю лапку. - Я вот тоже, когда в первый раз услышал, как трактор фырчит, испугался и дёру дал, только меня и видели.
- И вовсе я...
Лисёнок высунул мордочку наружу и чихнул из-за упавшего на кончик носа комочка снега.
- Испугался. Немножко, - сознался он, решив, что не так уж и зазорно признаваться в том, что ты испугался, незнакомцу, который, к тому же, помог дельным советом.
- Не бойся, - тоном бывалого искателя приключений, пережившего немало передряг, проурчал кот, а сам всерьёз занялся избавлением от снежных комочков, налипших между мягкими подушечками когтей. - Это хозяйский трактор. Они его зимой не часто гоняют. Только когда снег расчистить надо или корма завезти. А сейчас вон корма как раз и везут! Небось в овчарню к обеду.
При упоминании о еде у лисёнка аж в животе забурлило, да так громко, что этот звук перекрывал ворчание трактора.
- А что же, может, заглянуть к ним на обед? Как думаешь, они пригласят меня? - доверительным тоном спросил он кота.
Тот посмотрел на вылезшего из норы рыжего зверька с белоснежной манишкой на груди и такими же белыми лапками. Остренькие ушки настороженно замерли, чуть пригнувшись вперёд, а блестящие глаза медового цвета с янтарными всполохами уставились на него с надеждой.
- Ну, может и пригласят. Там тётушка Овечка самая главная. Представься ей и, если понравишься, то она даже Мартину тебя в обиду не даст.
- Ой, так я мигом же! - весело крикнул обнадёженный лисёнок и метнулся в сторону, откуда доносилось ворчание трактора.
- Эй, стой! Не так быстро! - крикнул ему вдогонку кот и нехотя потрусил по верху забора. - А что, пропадет же почём зря, - пробормотал он себе в усы. - Только бы в курятник не забрёл. Туда даже мне ход закрыт. А я кот воспитанный, домашний.
Теперь по двору бежали две рыжие тени. Одна, длиннее и тоньше, семенила поверх замёрзшего сугроба, рискуя на каждом шагу провалиться в глубокий снег, а вторая - короче и толще - скользила по верху забора, обходя высокие шесты, воткнутые в землю рядом с забором для подвязывания декоративных кустов, которые хозяин фермы высадил вдоль всей ограды.
Они достигли места, где на снег падала синяя тень от высокого строения, и сугробы, оказавшиеся в этой тени, были ещё выше остальных. Прямо горки настоящие! А в одном месте высота этих сугробов достигала аж до самого верха забора. Вот там-то кот и спрыгнул вниз, легко приземлившись на все четыре лапы в рыхлый, ещё не успевший слежаться сугроб. Он громко фыркнул, недовольно отряхиваясь от пушистых хлопьев снега, а лисёнок между тем принялся обнюхивать снежную горку. Слабый запах молока и чего-то тёплого привлёк его любопытство. Он принялся рыть снег лапами, помогая себе носом, то и дело шумно принюхиваясь и выверяя траекторию. Наконец кончик его носа уткнулся во что-то тёплое и мягкое. Высунувшись из прорытой им норки, лисёнок встряхнулся и чихнул, чем и привлёк внимание кота, самозабвенно занятого чисткой своей шёрстки.
- Эй, ты бы потише здесь был. Вон за той дверью Мартин живёт. Он чужаков не любит, - посоветовал рыжий кот и продолжил своё занятие.
Лисёнок из предосторожности огляделся вокруг, но потом снова нырнул в снег и прокопал ещё немного, расширив отверстие лаза так, чтобы можно было разглядеть находку. Впрочем, находка и сама уже стремилась показаться на свет, отчаянно суча тоненькими ножками с копытцами нежно-розового цвета. Осторожно, чтобы не укусить находку ненароком, лисёнок помог отгрести снег носом и лапами, а затем отступил назад и притаился в снегу, с любопытством ожидая, кто же покажется перед ним.
- Ммеее, - произнесло существо белейшего, как снег, цвета, выбираясь наружу.
- Кто, кто ты? - спросил лисёнок, удивлённо уставившись на незнакомца.
- Мммаа-ммаа... - произнёс тот, встряхивая длинными висячими ушками с красивыми завитками белой шёрстки.
- Тебя так зовут? А я вот лисёнок, - мама всегда учила его быть вежливым с незнакомыми существами, особенно же с теми, кто может оказаться сильнее и проворнее. А этот белый вон какую нору себе вырыл в сугробе - знать опыта и сил у него было предостаточно.
- Да это же ягнёнок, - мявкнул рыжий кот, отвлекшись от последнего комочка снега, налипшего под подушечкой на правой лапе. - Ты чей?
- Я - мамин, - отвечал ягнёнок, замотав головой. - Я с трактором хотел сразиться. А он меня в сугроб сгрёб и сверху ещё снегом завалил. Так не честно!
- Верю, - сочувственно согласился с ним кот и оббежал вокруг, принюхиваясь к снегу. - Да, повезло ещё, что он вот тебя учуял.
Ягнёнок посмотрел на лисёнка своими выразительными добрыми глазами, наклонил голову и смешно встряхнул ушами.
- Спасибо! А то мне страх как холодно было сидеть там. И ещё страшно.
- До страху страшно? - прыснул от смеха кот, а лисёнок подошёл к нему вплотную и принюхался к белой мордочке.
- А я лисёнок, - представился он и снова отпрянул назад, вежливо присев на задание лапки. - Я твой запах учуял. Ты вкусный, - заметив смех в глазах кота и недоумение ягнёнка, он поспешил поправиться. - Ты вкусно пахнешь. Молоком. А ещё теплом.
- И мамой, - подсказал ему ягнёнок. - А пойдём со мной! Ты меня домой проводишь, и я тебя с моей мамой познакомлю. Там у нас обед как раз.
- Идём, идём! - подбодрил лисёнка кот, подумав о мисочке тёплого молока.
В овчарне, куда ягнёнок привёл своего нового друга, было тепло и тесно. Всюду, где не стояли и не лежали овцы, были разложены тюки сена и квадратные пачки соломы, перетянутые тугим жгутом. Всё это пахло землёй, травой, а ещё запахами незнакомых лисёнку животных. Больших, белых, с волнистой шерстью, закрученной в причудливые завитки. Они все были похожи на ягнёнка, но превосходили его размерами и были гораздо выше.
Стоя перед открытыми воротами, лисёнок нерешительно переминался с лапы на лапу и поводил ушками, прислушиваясь к голосам родственников и друзей ягнёнка. Те были заняты едой и не обращали внимания на пришельца. А ягнёнок протиснулся сквозь плотную толпу обступивших кормушку родичей и подобрался поближе к самой большой и уважаемой из обитателей овчарни. Заметив своего малыша ещё издали, мама Овечка радостно позвала его к себе, потрясая длинными ушами.
- И где же это ты пропадал, мой милый? Завтрак пропущен, второй завтрак тоже! И даже к обеду ты умудрился опоздать. Не похоже, чтобы ты и вовсе голодным был, а? Может быть, в наказание мне следует не дать тебе молока?
Суровая отповедь самой старшей овечки из всей отары сопровождалась назидательным потрясанием ушей, тогда как в её больших глазах плескалась добродушная улыбка.
- Ну же, гулёна, скорее иди сюда! Обедать пора, - пожевав кончик ушка непоседы мягкими губами, сказала мама Овечка и обнюхала его затылок. - Чем это от тебя пахнет? Неужто ты в лапы железному мерину попался? Я всегда говорила, что хозяйские машины - все эти трактора и телеги - не игрушки! Посмотри на себя, какой ты чумазый! А дрожишь как! Где же это ты так намёрзся? Всё утро в снегу играл? Ох, немудрено, что ты ещё и простудился!
