Глава 1. Знакомство
Маленькая тень протянулась от спинки дивана к подушке, свернулась в клубок, потом растянулась снова и замерла, как и подобает теням. Вот только лежать неподвижно дольше, чем несколько мгновений не стала и снова вытянулась вперёд. Лениво потягиваясь, тень выросла и поднялась на четыре лапы, и в лучах утреннего солнца проявился силуэт маленького зверька изящной формы, с рыжим тельцем и лапками, таким же рыжим хвостом и остренькими ушками, торчащими на макушке большой рыжей головы. Белоснежная манишка украшала его грудку, щёки тоже белели, а глаза! О, как же озорно блеснули эти огромные любопытствующие глаза медового с янтарными всполохами цвета.
Встряхнувшись, зверёк ещё раз потянулся и поочерёдно вытянул каждую из четырёх лапок. Вздёрнув острый носик, он прошёлся вокруг себя, распушив хвост, и вдруг замер, навострив ушки. Его слух привлекли странные звуки, похожие на сопение. Откуда же они доносилось? А главное, почему кто-то сопел? Любопытство сильнее опасений и даже сильнее страха перед неизвестностью. Недолго думая, зверёк побежал исследовать окрестности в надежде отыскать источник звуков, привлёкших его интерес. А вдруг кто-то лакомится вкусненьким, но не смог осилить один и теперь сопит от натуги, дожидаясь помощи?
- Эй, ты где? Ты кто? - из предосторожности зверёк выкрикивал вопросы, прежде чем сделать очередные несколько шажков, а потом прыгал дальше, весело приподнимая хвостик, и промчался ещё несколько шагов, прежде чем снова остановиться и с настороженным видом спросить:
- Эй, кто здесь? Ты где?
Наконец, поиски привели его к табурету возле дивана, на котором лежала стопка из книг для чтения на сон грядущий и кипа тетрадей, в которые по утрам записывают первые пришедшие в голову мысли.
- Эй, кто здесь? - спросил зверёк ещё раз, осторожно выглядывая из-за подлокотника дивана.
- Ой, - послышался ответ, и верхом на тетрадях показался силуэт мальчика. - Простите. Это я. Простите, если я помешал.
- А и не помешали, - куражась, ответил зверёк, не желая и виду подать, что искал того, кто так громко сопел, вообще-то из страха, а ещё больше, из любопытства.
- Это хорошо. А то, - незнакомец вздохнул. - Я уже и не знаю, может, я совсем никчёмный, поэтому никто на меня внимания и не обращает.
- А я обратил, - заявил зверёк, устраиваясь на мягком подлокотнике дивана.
Он повёл острым носиком, принюхиваясь к запахам, и прищурил сияющие озорством глазки.
- Слушай, а у тебя, случайно, нет ничего... Ну, вроде как вкусненького, - пояснил он и огляделся, навострив остренькие рыжие ушки.
Мальчик посмотрел на странного гостя и виновато пожал прозрачными плечами.
- Нет, - вздохнул он. - Мне ещё не записали ничего вкусненького. Но, у меня есть шарики. Алебастровые. Хочешь, поиграем?
- У, - разочарованно протянул зверёк и уже повернул, было, собираясь уйти восвояси, но, подумав, развернулся и спрыгнул с диванного подлокотника на табурет, угодив прямиком на томик "Трёх мушкетёров".
- А давай! - весело сказал он и присел на задние лапы. - Только, мы же еще не друзья, как же играть будем?
- Смешной ты! Ну, давай будем друзьями, - усмехнулся мальчик и протянул зверьку прозрачную руку.
- Я лисёнок. Люцием меня назвали. Я этот, как его... - лисёнок потёр ухо задней лапкой и насупил мордочку, пытаясь вспомнить мудрёное слово. - Я - талисман!
- Очень рад, - мальчик склонился в поклоне, показавшемся лисёнку забавным. Рыжику даже привиделось, что в руке у его нового друга мелькнула широкополая шляпа с перьями.
- А я Франсуа. Я новый персонаж. Но, я пока что не дописан. Совсем. Поэтому я такой прозрачный. Я - призрак.
Лисёнок вздохнул и потянулся. Целые недели в волшебной тетради, на страницах которой появлялись на свет невероятные истории и приключения, не было ни одной новой записи. Как же жизнь медленно и скучно тянется, когда не рождаются новые замыслы, герои не попадают в приключения, и по воле волшебного пера не появляются новые персонажи и захватывающие истории.
- Эх, - вздохнул рыжий талисман и уткнулся острой мордочкой в лапы.
- А что? - спросил голос снизу, с той самой табуретки, на которой хранилась тетрадь с записями черновиков.
- Что значит, что? - встрепенулся лисенок и забрался на подлокотник дивана.
- А что ты вздыхаешь? Отчего же? - спросил его новый друг, призрак ещё недописанного персонажа.
- Скучно-то как... Волшебное перо лежит без дела, ничего не записывает. Ничего не происходит. Жизнь как будто замерла. Вот и скучно мне.
- О нет, не скучай! Волшебное перо может и не записывает пока всё что взбредёт в голову нашего автора, но оно ждёт момента.
- Какого такого момента? Это когда же? - лисёнок недовольно вильнул хвостом.
- Волшебного момента, конечно же. А разве ты не знаешь, что само волшебство рождается тогда, когда за ним не следят. Надо спрятаться и ждать в засаде. Тогда и увидишь его.
Люций недоверчиво навострил ушки и уставился на призрачного героя. Он осторожно свесил голову вниз, зацепился лапками за подлокотник и посмотрел другу в лицо своими жёлтыми глазками, в которых сверкали тысячи огоньков любопытства и жадного стремления к приключениям.
- А давай вместе следить за этим моментом! - предложил он.
- Давай, - согласился Франсуа и поманил лисёнка к себе на табурет. - Спускайся сюда. Никто не обратит внимания, если мы будем просто сидеть неподвижно. Мы же талисманы, ты и я.
От долгого неподвижного сидения заныли лапки, начал чесаться кончик носа, а тут ещё и хвостик сам собой принялся отбивать нетерпеливый ритм - та-дам, там-там, та-дам...
- Тише ты! - шепнул ему Франсуа и ласково пригладил вздыбившуюся на загривке шёрстку. - Не вспугни её.
- Кого?
Лисенок с радостным любопытством озирнулся вокруг, ища, кого это он мог вспугнуть. Франсуа накрыл ладонью его левое ухо, нагнулся еще ниже и заговорил шёпотом:
- Смотри туда, - указал он на письменный стол. - Вон искрится. Видишь? Это Фея Вдохновения. Она порхает над гусиными перьями, завораживает чернила, заговаривает бумагу и тетради, чтобы рождались новые сказочные персонажи, и с ними приключались волшебные истории.
- Столько волшебства от одной искорки? То есть, от одной Феечки? Надо же, - подивился Люций и выпростал ухо из-под ладони мальчика. - А что же она нам не поможет, чтобы и с нами волшебство приключилось?
- Не знаю, - вздохнул Франсуа. - Может, время не пришло ещё?
- А я вот пойду и спрошу, - деловито почесав ухо задней лапкой, сказал лисенок и, не слушая взволнованный шёпот неуверенного в его затее Франсуа, спрыгнул с табуретки на пол, метнулся рыжей тенью к письменному столу и вскарабкался по одной из ножек наверх. Помахав другу белым кончиком пушистого хвоста, Люций проскочил мимо аккуратных стопок бумаги, возвышавшихся на поверхности стола, и остановился, заворожено наблюдая за искрящейся всеми цветами радуги тенью, порхающей над стаканчиком с гусиными перьями и грифельными карандашами.
- Извините, - набрался наконец он смелости и заговорил с Феечкой.
Та не сразу расслышала голос лисёнка, занятая своей песенкой и магическими пасами с волшебной палочкой. А когда лисёнок позвал её ещё раз, оглянулась и удивлённо посмотрела на него. Ах! Какие же у неё выразительные и глубокие зелёные глаза!
- Ой, а ты кто такой? Я тебя не выдумывала!
- Я сам по себе. Я не выдуманный, я настоящий, - лисёнок отступил на шаг и пригнулся, настороженно следя за палочкой в правой руке Феечки.
- Вижу, что настоящий, - усмехнулась она и заправила волшебную палочку в прическу. - А как тебя зовут? И откуда же ты взялся такой «сам по себе»?
- Я лисёнок Люций. Меня талисманом взяли. Я вон там, на диване живу. Я это, вдохновение дарю. Только, что-то оно редко кому нужно... Забыли нас там.
- Это кого же? - Феечка испуганно посмотрела в сторону дивана. - Кого это ещё там позабыли? Неужели я недоглядела?
- Там тетрадка со старыми записями. И в ней Франсуа живёт. Он персонаж, но у него совсем нет никаких приключений. Ему бы не помешало чуточку твоего волшебства получить.
Люций призывно помахал хвостиком, подавая сигнал своему другу, чтобы тот показался, и Франсуа не замедлил выйти из укрытия. Он выступил на два шага вперёд и отвесил галантный поклон, совсем как настоящий кавалер.
- Его зовут Франсуа, - представил своего друга лисёнок, и в его жёлтых глазках блеснула самая настоящая гордость.
- Ой, мамочки! Вы и есть тот самый Очаровательный маркиз? - пискнула Феечка, и её щёчки порозовели от волнения. - А я-то думала, куда же вы пропали! Ведь вы же Главный Герой! Скорее сюда! Надо исправить это недоразумение. Хватит уже ждать, ведь Вы заслуживаете настоящего романа про ваши приключения. Да-да! Вы оба!
Глава 2. Этому миру есть о чем рассказать нам
Этому миру есть, что рассказать мне. Надо только прислушаться к звукам, проникающим в мою голову, к шёпоту в моих мыслях, вглядеться в образы, которые открываются перед глазами. Да, иной раз, я открываю тетрадь или заметки в смартфоне и совершенно не знаю, куда на этот раз заведёт меня Волшебное перо. Оно волшебное именно в том смысле, что им ведёт волшебство, которое влияет и на мою руку. Оно увлекает меня в далёкие странствия, в мир, полный приключений, страстей, спокойствия, созерцания, всего того, что мы способны увидеть и почувствовать в своём воображении. Так куда же я отправляюсь сегодня? А вот куда укажет перо...
Я не тороплю события. Пусть сюжет нового рассказа рождается из вдохновения и тишины. Это будет что-то совершенно новое, и я уже готов и предвкушаю новые увлекательные открытия и встречи.
И вдруг…
- А ты не забыл про нас? - тихий голос послышался с дивана, где я оставил своего рыжего талисмана, лисёнка по имени Люций.
Он смотрит на меня золотистыми глазками, в которых мерцает таинственный огонёк. Что-то он замышляет, мой рыжий друг! В последнее время я не часто сажаю его к себе на стол, и вовсе не потому, что игрушкам тут не место, о нет! Просто, его игривый, замышляющий взгляд каждый раз завораживает меня и приводит к таким идеям и образам, что я потом удивляюсь - откуда же всё это взялось? Как успеть всё записать? И вот, я уже обнаруживаю, что погружён в целый водоворот новых сюжетов.
- Нет, Люций, о тебе я не забываю. Вот и сейчас снова начал писать и подумал о тебе, - отвечаю я лисёнку, и он лукаво ухмыляется, словно уже успел прочитать опасения в моих мыслях. Да, он-то знает, на что он способен - ведь он мой талисман. И, кстати, это он нашёл меня и позвал с той полки в магазине, где он сидел с такими же, как он плюшевыми игрушками. Стоило мне тогда взять его на руки, заглянуть в глаза, и я понял, что мы с ним давние друзья. Он - мой Лисёнок, а я - его Друг. Как-то так.
Но, о чём же я? Люций уже сидит рядом, гипнотизируя меня взглядом. В его жёлтых глазах искрятся золотистые всполохи, а в них столько тайн, лукавства, шалостей, затей и понимания того, что перо в моей руке - это не просто источник красивых слов, а настоящий инструмент, связывающий нашу обыденную жизнь с волшебным писательским миром.
- Ну, что? - спрашиваю я, поглаживая рыжую шёрстку за ушами. - О чём же мы расскажем миру на этот раз?
- Не так, - поправил меня Люций. - О чём нам расскажет этот мир сегодня? Что ты видишь?
Я задумался, и опомниться не успел, как мысленно перенёсся далеко прочь от своей обыденности. И вот я уже вижу перед собой не светлые полоски голубого неба, проглядывающего сквозь голые ветви старого каштана, что растёт под нашими окнами. О нет, перед моим взором открылся совсем другой вид, и вместо осеннего дня в глухом городском дворике, внезапно заалел закат, и всё вокруг погрузилось в вечерние сумерки. Я узнаю знакомые виды пустыни Мохаве и вижу расстилающийся вдали огромный от края до края горизонта город. Это - Лас-Вегас. Его ровные, словно по линейке вычерченные улицы и авеню, сверкающие огнями небоскребы в самом центре и высокая смотровая башня. И всё это посреди пустыни, сверкающей в лучах закатного солнца.
Почему я изо всё ещё виду те места, где побывал однажды? Прошло уже лет двадцать с тех пор, как я был в Неваде, а картины её величественной природы и поныне не перестают возвращаться в моей памяти. И, кажется, окажись я там, то стоит мне взяться за руль моего «Транзита», надавить на педаль газа, и я отправлюсь по знакомым местам, увижу все те же улицы Неспящего Города, целые кварталы казино... Давние воспоминания оживают заново, и я мысленно вижу всё это перед собой, словно и не пролетело столько лет. Я ведь не специально вспомнил про Лас-Вегас, наоборот, его образ появился перед моим взором, возникнув из памяти сам по себе. А я всего лишь позволил дороге из прошлого подхватить меня и увлечь сквозь время на целых двадцать лет и тысячи миль назад.
Может быть, что-то из того прошлого, или просто из тех мест, ещё не знакомое мне, пытается захватить перо в моей руке, чтобы создать новый образ? Новый рассказ о ком-то, кого я едва успел узнать ближе, случайно повстречав во время своих путешествий по американским штатам. Вот так и рождаются новые рассказы. И я записываю их, чтобы когда-нибудь поделиться. А мой лисёнок подначивает меня, бросая любопытные взгляды на пестреющий новыми строчками и буквами лист на экране ноутбука.
- Новый рассказ? - с интересом навострив ушки, спрашивает он.
- Да, дружок! Это будет новый рассказ.
Глава 3. Дорогу осилит идущий
«Сделай шаг, и дорога появится сама собой!»
Я прочитал эту фразу на донышке кофейной чашки. А за минуту до того, обсуждая проблему прокрастинации, я как раз вспомнил похожее изречение, звучавшее немного по-другому: «Дорогу осилит идущий!». Что это? Синхронность? Не то слово! Будто кто-то подталкивает меня снова окунуться в творчество и действовать. Легонько так, ненавязчиво мягкой лисьей лапкой.
И вот я уже сидел за ноутбуком, уставившись в чистый вордовский лист на экране. Лёгкий шорох в листочках с заметками, которыми завален мой стол, нарушил тишину, и я заметил рыжую тень, подкрадывавшуюся, прижимаясь к столу - а вдруг не заметят - всё ближе и ближе ко мне. Я сделал вид, что полностью поглощён работой, но краем глаза продолжал следить, что же произойдёт дальше.
Лисёнок, осмелев, вынырнул из-за стакана с карандашами и озирнулся, высматривая кого-то в комнате. Интересно, кого же на этот раз разглядел мой непоседа талисман?
Осторожно, чтобы не спугнуть волшебство момента, я подпёр щёку ладонью и медленно, одной рукой начал печатать слова... Одно, другое... За первой фразой полилась строка, постепенно появился абзац, дальше, ещё один. Нет, писать одной рукой не получается, ведь вдохновение уже прислало целый ворох мыслей, из которых мгновенно рождаются образы, а из них, в свою очередь всплывают в воображении яркие картины, такие живые, быстрые, словно мгновения чьей-то жизни, которую я наблюдаю со стороны. Записывать их нужно влёт, тотчас же, обеими руками, на едином дыхании...
- Нет, ещё не закончено, малыш, - шепнул я, почувствовав прикосновение плюшевого уха к запястью.
Но, нет нужды говорить это Люцию, он и сам притих, и, затаив дыхание, как охотник в засаде, следит за новыми строчками, вспыхивающими на экране.
