Я провел всю ночь, гоняясь за призраками, и утреннее похмелье стало тому доказательством. Если бы не пронзительный звонок телефона, я бы проспал весь день, медленно приходя в себя.
— Уже полдень, — сказал мой коллега. — Ты собираешься сегодня в офис?
Я хотел ответить в шутливом тоне, но вчерашние возлияния вызвали только кашель с мокротой. Несмотря на то, что небо было затянуто тучами, свет внешнего мира бил мне в глаза с силой прожектора товарного поезда.
А коллега продолжал:
— Здесь женщина. Дело о пропавшем человеке. Говорит, что это срочно.
Я еле поднялся с дивана, и перспектива прямо сейчас взяться за новое дело казалась совершенно невозможной. Но если не хочешь работать, то окажешься на улице. Я вздохнул и ответил, что уже почти в пути.
В коридоре офиса сидела женщина, которая ждала меня. Ее фигура подчеркивала ее нервозность. Она выглядела, как научный сотрудник. Кожа да кости, а очки в массивной оправе с толстыми линзами увеличивали ее глаза до размеров мультяшных персонажей. Когда я предложил ей сигарету, она отказалась. Я извинился и закурил. Она не возражала, просто уклонялась от каждого клуба дыма с легким отвращением на лице.
Пропавшим оказался Томас Кинз, ее коллега-исследователь дикой природы. Он работал в лесу недалеко от польской границы, изучая повадки карпатской рыси. Томас ночевал в хижине со своей подругой. Он каждый день отправлял на базу отчеты. Довольно скудные, но это, вероятно, из-за наличия подруги.
Но вчера вечером он написал, что видел летающих змей. Когда утром его попросили объяснить, что он на самом деле видел, ответа не последовало, он не вышел на связь.
Я не стал спрашивать, почему она пришла ко мне, а не в полицию, потому что знал ответ. Полицейские не пошли бы в лес. Конечно, если бы она написала заявление о пропаже человека, они бы что-нибудь предприняли, но торопиться точно не стали. Поездка на место предполагаемого исчезновения заняла бы слишком много времени, а эта женщина хотела быстрых результатов.
Я не люблю лес и делаю все возможное, чтобы держаться от него подальше. Городская жизнь предсказуема. Ее ритм стабилен и надежен. Если что-то пойдет не так, то тут все просто исправить. Каким бы шумным и многолюдным ни был город, в нем царит атмосфера безопасности. Ничего подобного не существует в дикой природе.
Я не взялся бы за это дело, но уже на месяц просрочил выплату алиментов своему ребенку, поэтому сказал этой ученой даме, что разберусь с ее пропавшим коллегой.
Я отдал своему напарнику часть аванса, а остальное оставил себе на текущие расходы. Он принялся рыться в сети в поисках дополнительной информации о Томасе Кинзе и его таинственной спутнице.
Я ехал около часа по холмистой местности, где практически не было связи. Небо хмурилось, но мне удалось добраться до деревни до того, как пошел дождь. Это был последний оплот цивилизации, дальше только лес. Но, прежде чем отправиться туда, я решил поговорить с местными, а самое лучшее место для этого — деревенский паб.
К заведению была пристроена веранда, защищенная большим брезентовым тентом с рекламой пива на нем. Ряд потертых скамеек снаружи паба был совершенно пуст. Снаружи посетителей не было, за исключением тощего рыжего парня, которому не дашь больше девятнадцати лет.
Он явно не хотел общаться со мной. Его внимание было сосредоточено исключительно на кружке пива и рюмке сливовицы, которые стояли перед ним. Очевидно, парень переживал какой-то внутренний кризис, о котором я не догадывался. Я оставил его и пошел внутрь заказать выпивку.
В пабе висела густая завеса сигаретного дыма, и безошибочно пахло навозом. Толстый слой грязи и сажи покрывал то, что осталось от коврика. Скатерти на столах была из клетчатой клеенки, а стены расписаны картинками в народном стиле, которые осуждали зло алкоголизма. Выглядело это весьма саркастично.
Все клиенты мужского пола смотрели по телевизору, висящему у потолка, футбольный матч, но как только я переступил порог, их внимание переключилось на меня. В их взглядах не было доброты, только бармен смотрел приветливо, он был рад новому клиенту. Я сел за барную стойку и заказал пиво. Увидев остатки помады на своем стакане, решил для дезинфекции добавить сливовицы.
Я не беспокоился, что меня пьяного остановят полицейские. Они держатся автомагистралей и городов, а законы о потреблении алкоголя в захолустье толкуются очень расплывчато.
Выпив грамм 200 сливовицы, я завел разговор с барменом. Парень был дружелюбен, как и требовала его профессия. Он быстро вспомнил Томаса Кинза и его спутницу.
Британец и американка действительно заходили сюда пару раз, утверждал бармен. Какая-то нервная пара, но достаточно вежливая. Купили бутылку сливовицы пару дней назад. Мужчина что-то спрашивал о летающих змеях.
При упоминании о них все посетители разом засмеялись.
— Извините, что подслушиваю, — сказал плотный мужчина, сидевший рядом. — Иностранец спрашивал о слухах, которые ходят в деревне. Прошлой осенью возле церкви с неба упала змея. Довольно интригующее событие для нашей маленькой общины. На этот счет ходили разные предположения. К счастью, ничего зловещего здесь не произошло. Скорее всего, аист нес змею и уронил. Эта неуклюжая птица заставила нас изрядно поволноваться. Вы ведь об этом хотите написать?
— Я не журналист, а частный детектив. Расследую исчезновение Томаса Кинза и его спутницы.
— Феро Хальчин, мэр этого скромного поселения, — представился грузный мужчина, вставая.
Его одежда была чистой, но на ладонях видны мозоли от ручного труда. Он подошел и пожал мне руку.
— Уверяю вас, никто в этом пабе, да и во всей деревне ничего об этом не знает. Как представитель народа, я посоветовал бы вам не беспокоить местное население вопросами. Если государственная полиция захочет пообщаться с нами, мы будем рады их визиту.
По тому, как он это произнес, я понял, что мне лучше уйти, и выражения лиц остальных мужчин только подтверждали мою догадку. Не желая закончить свою жизнь зарытым в лесу, я допил пиво, положил деньги на стойку и вышел.
Я собирался сесть в машину, но остановился. Рыжеволосый юноша на веранде допил свою порцию сливовицы. Он изо всех сил старался не встречаться со мной взглядом. Почувствовав, что это неспроста, я повернулся к нему.
— Эй, друг, — обратился я к нему максимально дружелюбно. — Знаешь что-нибудь об ученом, который работал там, на холмах?
Юноша ответил, что ничего не знает ни о каком ученом, а потом добавил, что холмы — не место для человека из города. Они вообще не место для человека.
Потом он встал и скрылся под дождем. Я не заметил этого, когда впервые увидел парня, но на его запястье был странный браслет. Толстый. Металлический. Зубчатый. Странный и непонятный. Я таких нигде не встречал.
Я все еще стоял под навесом, как зазвонил телефон. Это был напарник:
— Раскопал немного о спутнице Томаса Кинза. Ее зовут Вероника Мюллер, 28 лет, менеджер проектов в рекрутинговой компании на Восточном побережье, последние двадцать постов на личной страничке — словацкая деревня. А самое интересное, с ее кредитной карты вчера был сделан любопытный платеж.
То ли пропала связь, то ли напарник замолчал.
— Ну? Не заставляй меня ждать, — сказал я, закуривая.
— MA 866, Morana Air, Попрад — Татры — Атланта. Билет в один конец. Вылет был в ту ночь, когда Томас Кинз перестал выходить на связь.
Несмотря на похмелье, мои чувства все еще были на высоте. Я сразу понял, что случилось с Кинзом.
— Дело раскрыто, — сказал я.
— Правда? — не поверил напарник.
— Смотри. Томас Кинз берет свою девушку в исследовательскую поездку. Бармен сказал, что они были нервной парой. Вероятно, новые отношения, и очень нестабильные. Влюбленные селятся в лесу, отлично проводят время, но потом новизна исчезает. Они ссорятся, она уходит.
— Это ничего не объясняет. А что насчет радиосвязи? А что насчет летающих змей?
— Здесь пьют крепкие напитки. Бармен — славный парень. Кинз едет с разбитым сердцем, покупает бутылку чего-то, с чем не может справиться, и, бац, — отправляет домой бессвязное сообщение. Может, в ступоре портит свое оборудование.
— А как насчет летающих змей?
— Отвлекающий маневр. Пьяный лепет. Летающих змей не существует.
— Знаю, босс, — говорит напарник. — Летающие змеи — это не первое, о чем я подумаю, если от меня уйдет девушка.
— Это потому, что ты молод, малыш, — говорю я. — Твое сердце никогда не было разбито.
Дорогу, ведущую к хижине ученых, можно назвать дорого только условно. Хотя GPS и обозначал ее, как возможный маршрут для автомобиля, она подходила исключительно для тракторов. Дождь превратил утрамбованную землю в скользкую грязь, и я боялся, что меня стащит в кювет, но мой старый джип сдюжил. К тому времени, как я увидел эту постройку, GPS уже ничего не показывал, сигнала не было.
Рядом с хижиной стоял грузовик. Если машина на месте, то есть шансы, что Томас Кинз где-то поблизости. Но чем ближе я подходил к хижине, тем больше меня охватывало беспокойство.
Если то, что произошло между ним и Вероникой Мюллер, действительно было ссорой, то ее следовало вписать в учебники истории. Грузовик был единственным, что не пострадало от насилия. Дверь в постройку снесена с петель. В окнах не осталось ни одного целого стекла. Внизу, у яблони, всего в дюжине метров от машины, лежала сломанная рация.
На вопрос, почему они перестали выходить на связь, был дан ответ, но моя теория об обычной ссоре начала рушиться. Я осмотрел рацию. Очевидно, она не была разбита в пьяном угаре. Прочный пластик был треснут внутрь, будто на корпус очень сильно нажали. Я сомневался, что человек может сделать это голыми руками. Я начинал сомневаться, что это вообще дело рук человека.
Я заглянул внутрь. Томас Кинз свернулся в позе эмбриона рядом с разбитым камином. Он был мертв.
Его кожа имела багровый оттенок, а налитые кровью глаза вылезли из орбит. Если бы мне не сказали, что он выходил на связь 48 часов назад, я бы предположил, что он мертв минимум неделю. Я присмотрелся внимательнее и увидел на его теле следы зубов. Укусы змей?
Внезапно рассказы о летающих змеях перестали казаться выдумкой. Я достал телефон, чтобы позвонить напарнику, но связи не было. Не хотелось оставлять тело без присмотра, только выбора у меня не оставалось. Я решил сделать несколько фотографий и навел камеру на труп. Камера решила, что в помещении очень темно, и активировала вспышку. Это чуть не стоило мне жизни.
Из разбитого камина раздалось шипение. Я повернулся на звук и увидел два змеиных глаза, глядящих на меня из пепла. Рептилия оказалась просто огромной.
Я выбежал из комнаты, надеясь укрыться за дверью, но это оказалось бесполезно. Крылатая змея ударила в дверь с силой тарана, и через долю секунды я лежал на земле в груде щепок. Мне удалось разглядеть это нечто.
Крылья располагались вдоль позвоночника, и змея махала ими с огромной скоростью. Это позволяло ей держаться в воздухе, но иногда она проваливалась вниз. Змея развернулась и зависла надо мной. Пара уродливых клыков показалась изо рта. Капли густой фиолетовой слюны закапали на меня. Казалось, что горячий яд прожигает тело насквозь. В тот момент я был уверен, что не выживу.
Когда крылатый змей собрался спикировать на меня, чтобы нанести последний удар, в лесу раздался резкий звук, похожий на смесь телевизионных помех и скрежета гвоздя по стеклу. Змея внезапно метнулась в сторону.
Я вскочил на ноги, вытащил револьвер и огляделся. Змея лежала в траве. Ее удерживало животное, о котором я никогда не слышал. Оно напоминало кошку, но очень отдаленно. У существа было шесть ног, а вместо шерсти листья с травой. На его спине находилась какая-то луковичная масса, из которой тянулись усики, напоминающие виноградную лозу. За этим странным зверьком стоял тот тощий рыжий парень.
— Не стреляй! — закричал он. — Пули не остановят змею. Не стреляй.
Крылатое чудовище билось о землю, прижатое усиками виноградной лозы. Они все сильнее сдавливали рептилию, и через минуту она перестала двигаться.
— Довольно, — сказал парень шестиногому коту. — Довольно, я сказал!
С некоторой неохотой кот бросил добычу и отошел в сторону. Парень навел на нее браслет. В яркой вспышке змееподобное существо исчезло.
— Что это было, черт возьми? — спросил я, но парень не ответил, он был занят своим браслетом. Шестиногий кот обратил на меня внимание и медленно подошел, а потом в мгновение ока метнул в меня свои усики и поднял в воздух. Я болтался в двух метрах над землей полностью в его власти.
— Нет! — закричал юноша, увидев, что я направил на кота пистолет. — Не стреляй!
Но мне было плевать. Все, чего я хотел, — это стоять на твердой земле. Я прицелился в голову существа и нажал на спуск. Я бы точно попал в цель, но парень оказался быстрее. В очередной вспышке света кот исчез, а пуля вошла землю. Через мгновение я упал на траву.
— Что это было, черт возьми? — снова спросил я, поднимаясь на ноги. — Откуда взялись эти штуки?
Рыжеволосый юноша с опаской посмотрел на меня.
— Тебе лучше не знать, — серьезно сказал он. — Тебе лучше не знать, что случилось с Томасом Кинзом, и уж точно не стоит ничего знать о профессоре Уиллоу. Забудь про все, что видел, и уходи из леса, пока можешь.
С этими словами он убежал.
Я хотел было погнаться за ним, но передумал. Вместо этого вернулся к своей машине и закурил, чтобы успокоить нервы. Потом развернулся и поехал назад. Под натужный вой двигателя я размышлял обо всем увиденном. Я понятия не имел, кто этот профессор Уиллоу, и к тому времени, как выехал из леса на шоссе, решил оставить все как есть.
Деревенские были правы. Некоторые дела не стоят того, чтобы ими заниматься. Это не те тайны, которые нужно разгадывать. Это напоминание о том, что человек не должен проводить в лесу больше времени, чем ему положено.
— Уже полдень, — сказал мой коллега. — Ты собираешься сегодня в офис?
Я хотел ответить в шутливом тоне, но вчерашние возлияния вызвали только кашель с мокротой. Несмотря на то, что небо было затянуто тучами, свет внешнего мира бил мне в глаза с силой прожектора товарного поезда.
А коллега продолжал:
— Здесь женщина. Дело о пропавшем человеке. Говорит, что это срочно.
Я еле поднялся с дивана, и перспектива прямо сейчас взяться за новое дело казалась совершенно невозможной. Но если не хочешь работать, то окажешься на улице. Я вздохнул и ответил, что уже почти в пути.
В коридоре офиса сидела женщина, которая ждала меня. Ее фигура подчеркивала ее нервозность. Она выглядела, как научный сотрудник. Кожа да кости, а очки в массивной оправе с толстыми линзами увеличивали ее глаза до размеров мультяшных персонажей. Когда я предложил ей сигарету, она отказалась. Я извинился и закурил. Она не возражала, просто уклонялась от каждого клуба дыма с легким отвращением на лице.
Пропавшим оказался Томас Кинз, ее коллега-исследователь дикой природы. Он работал в лесу недалеко от польской границы, изучая повадки карпатской рыси. Томас ночевал в хижине со своей подругой. Он каждый день отправлял на базу отчеты. Довольно скудные, но это, вероятно, из-за наличия подруги.
Но вчера вечером он написал, что видел летающих змей. Когда утром его попросили объяснить, что он на самом деле видел, ответа не последовало, он не вышел на связь.
Я не стал спрашивать, почему она пришла ко мне, а не в полицию, потому что знал ответ. Полицейские не пошли бы в лес. Конечно, если бы она написала заявление о пропаже человека, они бы что-нибудь предприняли, но торопиться точно не стали. Поездка на место предполагаемого исчезновения заняла бы слишком много времени, а эта женщина хотела быстрых результатов.
Я не люблю лес и делаю все возможное, чтобы держаться от него подальше. Городская жизнь предсказуема. Ее ритм стабилен и надежен. Если что-то пойдет не так, то тут все просто исправить. Каким бы шумным и многолюдным ни был город, в нем царит атмосфера безопасности. Ничего подобного не существует в дикой природе.
Я не взялся бы за это дело, но уже на месяц просрочил выплату алиментов своему ребенку, поэтому сказал этой ученой даме, что разберусь с ее пропавшим коллегой.
Я отдал своему напарнику часть аванса, а остальное оставил себе на текущие расходы. Он принялся рыться в сети в поисках дополнительной информации о Томасе Кинзе и его таинственной спутнице.
Я ехал около часа по холмистой местности, где практически не было связи. Небо хмурилось, но мне удалось добраться до деревни до того, как пошел дождь. Это был последний оплот цивилизации, дальше только лес. Но, прежде чем отправиться туда, я решил поговорить с местными, а самое лучшее место для этого — деревенский паб.
К заведению была пристроена веранда, защищенная большим брезентовым тентом с рекламой пива на нем. Ряд потертых скамеек снаружи паба был совершенно пуст. Снаружи посетителей не было, за исключением тощего рыжего парня, которому не дашь больше девятнадцати лет.
Он явно не хотел общаться со мной. Его внимание было сосредоточено исключительно на кружке пива и рюмке сливовицы, которые стояли перед ним. Очевидно, парень переживал какой-то внутренний кризис, о котором я не догадывался. Я оставил его и пошел внутрь заказать выпивку.
В пабе висела густая завеса сигаретного дыма, и безошибочно пахло навозом. Толстый слой грязи и сажи покрывал то, что осталось от коврика. Скатерти на столах была из клетчатой клеенки, а стены расписаны картинками в народном стиле, которые осуждали зло алкоголизма. Выглядело это весьма саркастично.
Все клиенты мужского пола смотрели по телевизору, висящему у потолка, футбольный матч, но как только я переступил порог, их внимание переключилось на меня. В их взглядах не было доброты, только бармен смотрел приветливо, он был рад новому клиенту. Я сел за барную стойку и заказал пиво. Увидев остатки помады на своем стакане, решил для дезинфекции добавить сливовицы.
Я не беспокоился, что меня пьяного остановят полицейские. Они держатся автомагистралей и городов, а законы о потреблении алкоголя в захолустье толкуются очень расплывчато.
Выпив грамм 200 сливовицы, я завел разговор с барменом. Парень был дружелюбен, как и требовала его профессия. Он быстро вспомнил Томаса Кинза и его спутницу.
Британец и американка действительно заходили сюда пару раз, утверждал бармен. Какая-то нервная пара, но достаточно вежливая. Купили бутылку сливовицы пару дней назад. Мужчина что-то спрашивал о летающих змеях.
При упоминании о них все посетители разом засмеялись.
— Извините, что подслушиваю, — сказал плотный мужчина, сидевший рядом. — Иностранец спрашивал о слухах, которые ходят в деревне. Прошлой осенью возле церкви с неба упала змея. Довольно интригующее событие для нашей маленькой общины. На этот счет ходили разные предположения. К счастью, ничего зловещего здесь не произошло. Скорее всего, аист нес змею и уронил. Эта неуклюжая птица заставила нас изрядно поволноваться. Вы ведь об этом хотите написать?
— Я не журналист, а частный детектив. Расследую исчезновение Томаса Кинза и его спутницы.
— Феро Хальчин, мэр этого скромного поселения, — представился грузный мужчина, вставая.
Его одежда была чистой, но на ладонях видны мозоли от ручного труда. Он подошел и пожал мне руку.
— Уверяю вас, никто в этом пабе, да и во всей деревне ничего об этом не знает. Как представитель народа, я посоветовал бы вам не беспокоить местное население вопросами. Если государственная полиция захочет пообщаться с нами, мы будем рады их визиту.
По тому, как он это произнес, я понял, что мне лучше уйти, и выражения лиц остальных мужчин только подтверждали мою догадку. Не желая закончить свою жизнь зарытым в лесу, я допил пиво, положил деньги на стойку и вышел.
Я собирался сесть в машину, но остановился. Рыжеволосый юноша на веранде допил свою порцию сливовицы. Он изо всех сил старался не встречаться со мной взглядом. Почувствовав, что это неспроста, я повернулся к нему.
— Эй, друг, — обратился я к нему максимально дружелюбно. — Знаешь что-нибудь об ученом, который работал там, на холмах?
Юноша ответил, что ничего не знает ни о каком ученом, а потом добавил, что холмы — не место для человека из города. Они вообще не место для человека.
Потом он встал и скрылся под дождем. Я не заметил этого, когда впервые увидел парня, но на его запястье был странный браслет. Толстый. Металлический. Зубчатый. Странный и непонятный. Я таких нигде не встречал.
Я все еще стоял под навесом, как зазвонил телефон. Это был напарник:
— Раскопал немного о спутнице Томаса Кинза. Ее зовут Вероника Мюллер, 28 лет, менеджер проектов в рекрутинговой компании на Восточном побережье, последние двадцать постов на личной страничке — словацкая деревня. А самое интересное, с ее кредитной карты вчера был сделан любопытный платеж.
То ли пропала связь, то ли напарник замолчал.
— Ну? Не заставляй меня ждать, — сказал я, закуривая.
— MA 866, Morana Air, Попрад — Татры — Атланта. Билет в один конец. Вылет был в ту ночь, когда Томас Кинз перестал выходить на связь.
Несмотря на похмелье, мои чувства все еще были на высоте. Я сразу понял, что случилось с Кинзом.
— Дело раскрыто, — сказал я.
— Правда? — не поверил напарник.
— Смотри. Томас Кинз берет свою девушку в исследовательскую поездку. Бармен сказал, что они были нервной парой. Вероятно, новые отношения, и очень нестабильные. Влюбленные селятся в лесу, отлично проводят время, но потом новизна исчезает. Они ссорятся, она уходит.
— Это ничего не объясняет. А что насчет радиосвязи? А что насчет летающих змей?
— Здесь пьют крепкие напитки. Бармен — славный парень. Кинз едет с разбитым сердцем, покупает бутылку чего-то, с чем не может справиться, и, бац, — отправляет домой бессвязное сообщение. Может, в ступоре портит свое оборудование.
— А как насчет летающих змей?
— Отвлекающий маневр. Пьяный лепет. Летающих змей не существует.
— Знаю, босс, — говорит напарник. — Летающие змеи — это не первое, о чем я подумаю, если от меня уйдет девушка.
— Это потому, что ты молод, малыш, — говорю я. — Твое сердце никогда не было разбито.
Дорогу, ведущую к хижине ученых, можно назвать дорого только условно. Хотя GPS и обозначал ее, как возможный маршрут для автомобиля, она подходила исключительно для тракторов. Дождь превратил утрамбованную землю в скользкую грязь, и я боялся, что меня стащит в кювет, но мой старый джип сдюжил. К тому времени, как я увидел эту постройку, GPS уже ничего не показывал, сигнала не было.
Рядом с хижиной стоял грузовик. Если машина на месте, то есть шансы, что Томас Кинз где-то поблизости. Но чем ближе я подходил к хижине, тем больше меня охватывало беспокойство.
Если то, что произошло между ним и Вероникой Мюллер, действительно было ссорой, то ее следовало вписать в учебники истории. Грузовик был единственным, что не пострадало от насилия. Дверь в постройку снесена с петель. В окнах не осталось ни одного целого стекла. Внизу, у яблони, всего в дюжине метров от машины, лежала сломанная рация.
На вопрос, почему они перестали выходить на связь, был дан ответ, но моя теория об обычной ссоре начала рушиться. Я осмотрел рацию. Очевидно, она не была разбита в пьяном угаре. Прочный пластик был треснут внутрь, будто на корпус очень сильно нажали. Я сомневался, что человек может сделать это голыми руками. Я начинал сомневаться, что это вообще дело рук человека.
Я заглянул внутрь. Томас Кинз свернулся в позе эмбриона рядом с разбитым камином. Он был мертв.
Его кожа имела багровый оттенок, а налитые кровью глаза вылезли из орбит. Если бы мне не сказали, что он выходил на связь 48 часов назад, я бы предположил, что он мертв минимум неделю. Я присмотрелся внимательнее и увидел на его теле следы зубов. Укусы змей?
Внезапно рассказы о летающих змеях перестали казаться выдумкой. Я достал телефон, чтобы позвонить напарнику, но связи не было. Не хотелось оставлять тело без присмотра, только выбора у меня не оставалось. Я решил сделать несколько фотографий и навел камеру на труп. Камера решила, что в помещении очень темно, и активировала вспышку. Это чуть не стоило мне жизни.
Из разбитого камина раздалось шипение. Я повернулся на звук и увидел два змеиных глаза, глядящих на меня из пепла. Рептилия оказалась просто огромной.
Я выбежал из комнаты, надеясь укрыться за дверью, но это оказалось бесполезно. Крылатая змея ударила в дверь с силой тарана, и через долю секунды я лежал на земле в груде щепок. Мне удалось разглядеть это нечто.
Крылья располагались вдоль позвоночника, и змея махала ими с огромной скоростью. Это позволяло ей держаться в воздухе, но иногда она проваливалась вниз. Змея развернулась и зависла надо мной. Пара уродливых клыков показалась изо рта. Капли густой фиолетовой слюны закапали на меня. Казалось, что горячий яд прожигает тело насквозь. В тот момент я был уверен, что не выживу.
Когда крылатый змей собрался спикировать на меня, чтобы нанести последний удар, в лесу раздался резкий звук, похожий на смесь телевизионных помех и скрежета гвоздя по стеклу. Змея внезапно метнулась в сторону.
Я вскочил на ноги, вытащил револьвер и огляделся. Змея лежала в траве. Ее удерживало животное, о котором я никогда не слышал. Оно напоминало кошку, но очень отдаленно. У существа было шесть ног, а вместо шерсти листья с травой. На его спине находилась какая-то луковичная масса, из которой тянулись усики, напоминающие виноградную лозу. За этим странным зверьком стоял тот тощий рыжий парень.
— Не стреляй! — закричал он. — Пули не остановят змею. Не стреляй.
Крылатое чудовище билось о землю, прижатое усиками виноградной лозы. Они все сильнее сдавливали рептилию, и через минуту она перестала двигаться.
— Довольно, — сказал парень шестиногому коту. — Довольно, я сказал!
С некоторой неохотой кот бросил добычу и отошел в сторону. Парень навел на нее браслет. В яркой вспышке змееподобное существо исчезло.
— Что это было, черт возьми? — спросил я, но парень не ответил, он был занят своим браслетом. Шестиногий кот обратил на меня внимание и медленно подошел, а потом в мгновение ока метнул в меня свои усики и поднял в воздух. Я болтался в двух метрах над землей полностью в его власти.
— Нет! — закричал юноша, увидев, что я направил на кота пистолет. — Не стреляй!
Но мне было плевать. Все, чего я хотел, — это стоять на твердой земле. Я прицелился в голову существа и нажал на спуск. Я бы точно попал в цель, но парень оказался быстрее. В очередной вспышке света кот исчез, а пуля вошла землю. Через мгновение я упал на траву.
— Что это было, черт возьми? — снова спросил я, поднимаясь на ноги. — Откуда взялись эти штуки?
Рыжеволосый юноша с опаской посмотрел на меня.
— Тебе лучше не знать, — серьезно сказал он. — Тебе лучше не знать, что случилось с Томасом Кинзом, и уж точно не стоит ничего знать о профессоре Уиллоу. Забудь про все, что видел, и уходи из леса, пока можешь.
С этими словами он убежал.
Я хотел было погнаться за ним, но передумал. Вместо этого вернулся к своей машине и закурил, чтобы успокоить нервы. Потом развернулся и поехал назад. Под натужный вой двигателя я размышлял обо всем увиденном. Я понятия не имел, кто этот профессор Уиллоу, и к тому времени, как выехал из леса на шоссе, решил оставить все как есть.
Деревенские были правы. Некоторые дела не стоят того, чтобы ими заниматься. Это не те тайны, которые нужно разгадывать. Это напоминание о том, что человек не должен проводить в лесу больше времени, чем ему положено.
