Анна опоздала на прием к врачу на пять минут. Было субботнее утро, и она в любом случае не хотела идти в клинику, и вообще не хотела выходить из дома. Она не была поклонницей хождения по врачам и не любила приемы. Но, как сказала ей медсестра, рецепт на лекарство для щитовидной железы не будет продлен на следующий год без планового осмотра. Анна знала, что таблетки помогают. Без них туман в голове возвращался, и она становилась забывчивой, чувствовала себя вялой и начинала полнеть. Щитовидка барахлит, либо это менопауза — в любом случае полный отстой. Но такова жизнь, думала она, идя к своей машине, припаркованной у дома. Ее размышления были прерваны лаем Кипа, соседской собаки. Кип любил лаять, когда находился на улице. Она знала, что соседи дома, но, видимо, у них звуконепроницаемые окна, поэтому они его не слышат.
Кроме того, Анна вчера долго сидела в «книжном клубе». Это группа в соцсетях, где собираются дамы среднего возраста, 15 минут беседуют о литературе, потом несколько часов рассказывают друг другу сплетни. Это часто бывает забавно и смешно, но давно не приносит Анне прежнего удовольствия. Вместо былой подзарядки приходит сбитый ритм сна и невозможность выполнить список дел, запланированных на завтра.
Анна приехала в клинику и сразу направилась к медсестре. Она заметила, что Николь выглядит иначе. Похудела, что ли? Или загорела? Трудно точно сказать. Анну сразу отвели в смотровой кабинет — преимущества небольшого опоздания. Николь стала задавать обычные вопросы, измерила артериальное давление и взяла кровь из пальца. Потом сказала:
— Сейчас тебе сделают укол. Ничего страшного, он поможет.
И отвела к доктору Лаки. Он был лучшим врачом в городе, умел выслушать пациента, ко всем относился с терпением и просто слыл хорошим мужиком.
Когда два года назад средний сын Анны, Тони, боролся с тревогой и паническими атаками, у него развился нервный тик. Его действия иногда становились безрассудными, он даже хватался за горячую плиту и после выбегал с криками на улицу. Анна привела его к доктору Лаки, вся в слезах, и он успокоил их, предложив методы лечения, терапию, лекарства. Тони вообще за три дня пришел в норму. Это было похоже на чудо.
У одного из сыновей ее подруги диагностировали запущенный случай рассеянного склероза. Для семьи это были шок и трагедия. Доктор Лаки предложил свое собственное средство, и в течение нескольких месяцев парнишка выздоровел. Никто не мог это объяснить, но никого это и не волновало. Главное, что парень был спасен.
— Надеюсь, ты не собираешься просить очень сильные средства?
— Конечно, нет, — рассмеялась Анна.
— Ни антидепрессанты? Ни гормональную терапию?
— Нет, меня вполне устраивает быть немного полноватой и с немного повышенным давлением. Я думаю, это нормально для моего возраста.
— Ты слишком умна, Анна, — сказал он, улыбаясь.
Они говорили о ее детях, о его детях, о плотном жизненном графике тоже. У всех все было хорошо. Все было хорошо. Работа, и дома было много дел. Мантра среднего возраста.
— Ты в порядке. Увидимся через год. Не заставляй мою медсестру предупреждать тебя, ладно?
— Я знаю. Просто я сильно занята, и мне не хочется приходить каждый год. Я съедаю по яблоку в день, меня не мучают боли и недомогания. У меня столько всего — работа, дети, дом. Все отстой, но такова жизнь. Ну, я говорю про не самые плохие моменты, понимаете? Но я постараюсь. Я запишусь на прием вовремя, обещаю.
— Если ты действительно хочешь избежать подобных вещей, у меня есть другой вариант. Имеется абсолютно новый препарат. Мой представитель в фармацевтической компании доставил его только на прошлой неделе. Он совершенно безвреден, дает замечательные результаты и будет полностью одобрен и проверен в течение следующих 6 месяцев.
Анна замерла. Он же только что говорил, что с ней все хорошо. Зачем тогда новый препарат?
— Нет, спасибо, — сказала она. — Я в порядке.
— Хорошо. Но если передумаешь, позвони моей медсестре. Поскольку я только что тебя видел, все это легко устроить. Единственное, как я сказал, лекарство не до конца одобрено, и в аптеке его нет. А у меня есть. Просто будь благоразумна. Никто не любит тех, кто не делает то, что им рекомендуют, — сказал он и улыбнулся.
«Какое странное заявление», — подумала Анна. Он никогда так не разговаривал. Да и глаза доктора Лаки стали другими, когда он это произносил. Признаться, она никогда раньше не обращала внимания на его глаза. Вполне вероятно, они всегда были такого необычного оттенка серого, почти серебристого. Или это свет так падал. Анна выкинула эту мысль из головы.
Они попрощались, и Анна вышла из кабинета, записавшись на прием на следующий год. В коридоре она столкнулась с Николь, и та ее спросила:
— Ты собираешься его колоть?
И протянула рецепт на следующий год.
— Что колоть?
— А он тебе не говорил? Новый препарат, который мы получили. Скажу тебе по секрету, я им воспользовалась. И это не отстой. Реально работает. Я чувствую себя лучше и сбросила пять килограммов. Всего за неделю. Разве это не удивительно? Больше не кричу на мужа, и не против готовить обеды и стирать. Все это делаю легко.
— Видишь ли, медицина не совсем мое. И я не люблю ходить к врачу. Я и так в порядке.
Анна быстро пошла к своей машине. Так много дел на сегодня. Нужно было купить продукты, съездить на почту, потом в аптеку.
Когда подошла ее очередь, фармацевт сказала, что ее рецепта нет в базе.
— К сожалению, такое бывает. Но для вас есть и хорошие новости. Мы проконсультировались с доктором Лаки, и у него есть аналог этого препарата, которым вы можете воспользоваться. Это то же самое лекарство для щитовидной железы, которое вы принимали раньше, но оно имеет другое название. И ваше имя уже в нашей базе. Я знаю, это звучит безумно, — улыбнулась она.
— Ну, спасибо, что позаботились обо всем этом. Так и быть, я его возьму.
— Вот и правильно, — сказал пожилой мужчина, стоящий за ней в очереди. — Я им вылечил артрит.
— Я рада за вас, — сказала Анна. — Но у меня нет артрита.
Она села в машину и сразу проглотила две маленькие серые таблетки, как было написано в аннотации к лекарству. Она доверяла доктору Лаки, даже если он и его медсестра сегодня были немного не в себе. В любом случае, ей надо что-то сделать с раздражительностью и заторможенностью, которые она чувствовала. Анна запила таблетки водой и поехала домой, мысленно планируя остаток дня, в который нужно было уместить домашние дела, тренировку, приготовление еды и кое-что еще.
Когда Анна подъехала к дому, то заметила нечто странное. Соседский Кип, этот сгусток энергии, лежал неподвижно во дворе. Его глаза казались отсутствующими — тусклыми и стеклянными, как будто он смотрел, и ничего не видел. Пожав плечами, она поспешила в дом, занялась распаковкой продуктов, стиркой и приготовлением обеда.
Пиликнул телефон. Пришло сообщение с неизвестного номера: «Не передумала?»
Анна нахмурилась и заблокировала номер. Наверняка какой-то спам.
Затем пришло еще одно, на этот раз от подружки из книжного клуба: «У меня голова раскалывается. Не могу оторвать от подушки. Кто сегодня будет стирать мое белье?»
«Точно не я», — ответила Анна и получила в ответ несколько смайликов.
Той ночью ей приснился доктор Лаки. Во сне он не был в своем кабинете, а стоял у ее кровати, сверкая очаровательной улыбкой.
«Все можно сделать проще», — прошептал он спокойным, но настойчивым голосом. — Ты даже не заметишь перемен. Больше не будет никаких болей».
Она проснулась от гудения телефона. Еще одно сообщение с другого номера: «Еще не слишком поздно».
Анна удалила сообщение и выключила телефон. Это становилось странным. Надо будет позвонить в клинику утром и узнать, что происходит.
Но утром все стало меняться.
Непрекращающийся лай соседской собаки прекратился. Анна выглянула в окно и увидела Кипа, сидящего прямо у забора. Он молча смотрел на нее. «Они что, купили ошейник с защитой от лая?» — пронеслось у нее в голове.
«Вот это чудо», — подумала она, когда зашла на кухню. Ее обычная утренняя вялость исчезла. Анна поняла, что как только встала с кровати, ее тело стало легче, а голова прояснилась. Такие изменения ее тревожили. Она чувствовала себя не в своей тарелке, хотя и не могла понять, почему. Она осознавала, что это не обязательно плохо, просто по-другому. Может, это сработали две таблетки, которые она приняла вчера, или само лекарство эффективнее. За завтраком она приняла одну серую таблетку, запив кофе.
Ее телефон снова завибрировал. Пришло сообщение с неопределенного номера с одним словом: «Пожалуйста».
Вот тогда Анна вспомнила слова медсестры: «Это больше не отстой».
Она остановилась на месте. По ее телу пробежал холодок. Неужели с ней что-то сделали? Это какой-то эксперимент? Она набрала номер клиники, но услышала короткие гудки. Снова набрала — на этот раз никто не взял трубку.
Проходили часы, а Анна не могла избавиться от ощущения спокойствия, хотя как можно быть спокойной в воскресенье. Для нее выходные всегда были ужасной реальностью, еще с детства. Эта постоянная суета и необходимость выполнить кучу дел. А странная легкость в ее теле превратилась в необычную отрешенность, как будто она плыла сквозь день. Дети заметили ее состояние и стали более шумными, чем обычно, но она не обращала на это внимания. Муж сказал, что у нее странный взгляд, но Анна отмахнулась от него. Она просто хочет расслабиться, сказала она им. Но сама не могла понять, что именно с ней происходит. Она не паниковала из-за всего этого, и день в итоге получился более продуктивным, чем обычно. Все это просто странно.
Когда она приехала в клинику в понедельник, чтобы поговорить с доктором Лаки, в здании было темно, а двери заперты. У входа висела табличка: «Закрыто на ремонт. Просим немного подождать».
Анна достала телефон, чтобы позвонить, и в этот момент пришло сообщение: «Не сопротивляйся. Так будет проще». И сразу еще одно: «Запишись на прием. Мы все объясним».
Она отошла от клиники, крепко сжимая телефон, на экране все еще светилось сообщение. Ее мысли метались. Как они могли узнать, что она здесь? За ней следят? И почему выбор пал на нее? Ощущение легкости в теле все еще оставалось, но теперь Анне казалось, что ее руки и ноги не полностью подчиняются ей, словно их приводит в действие скрытый механизм.
Этой ночью она не могла спать, зато муж уснул без проблем. И хотя ее обычно раздражали его храп и фырканье, сейчас она была рада от осознания, что не одна. Шум ветра снаружи напоминал шепот. Когда усталость постепенно взяла свое, сны вернулись — на этот раз более яркие. Доктор Лаки снова был в них. Его теплая, уверенная улыбка теперь выглядела тревожной маской. Он стоял рядом с ее кроватью, держа в руках небольшой флакон с мерцающей жидкостью.
«Зачем бороться, Анна?» — сказал он. Его голос раздался во сне, мягкий, но властный. «Тебе больше не нужно бороться. Никто не должен бороться. Будь благоразумна».
Она проснулась в холодном поту, горло пересохло, сердце колотилось о ребра. Спотыкаясь, Анна пошла в ванную и умылась холодной водой, пытаясь стряхнуть затянувшееся беспокойство. Когда она взглянула в зеркало, то замерла.
С ее отражением что-то было не так. Ее карие глаза, обычно такие теплые, отсвечивали серебром, а радужки мерцали в тусклом свете. Ее руки дрожали, когда она потянулась, чтобы коснуться своего лица и убедиться, что она все еще оставалась собой.
На следующий день Анна позвонила в клинику. Николь взяла трубку после первого гудка.
— Привет! Ты все же решилась? — спросила она.
— Нет, вовсе нет. Но мне нужно записаться на прием. И я видела, что вы переехали. Почему сразу мне об этом не сказали?
— Ой, прости. Я, должно быть, забыла. Была очень занята. Мы все здесь очень заняты. Ближайшее окошко на прием через две недели. Все пытаются получить это новое лекарство. А мы вынуждены работать из старого офиса, пока идет ремонт. Это в самом центре города, на Мэйн стрит. Так как поступим?
Анна задумалась. Она хотела поговорить с доктором Лаки сейчас. Но она не была больна. И, возможно, эти проблемы с глазами были просто возрастными изменениями.
— Хорошо, я подожду две недели. Увидимся.
— Я тебя записала. И если ты все же захочешь принять лекарство, то помни, что встреча с доктором не нужна, я все организую сама. Просто позвони мне.
Анна попрощалась и завершила разговор.
Следующие две недели пролетели быстро и были заполнены перепиской с подружками из книжного клуба. К счастью, сообщений с неизвестных номеров больше не поступало. Анна заблокировала их все. Это были последние две недели учебы перед зимними каникулами. Было много еще чего — работа, школьные мероприятия, концерты для мальчиков, спортивные тренировки. Не говоря уже о покупке подарков и их упаковке вместе с праздничными открытками. Столько всего нужно было сделать, и так мало на все оставалось времени.
Год вообще выдался очень загруженным. Но Анна просто плыла, не чувствуя усталости. Коллеги по работе делали комплименты, как свежо она выглядит. Даже одежда стала лучше на ней сидеть, но она связывала это с возросшей физической нагрузкой. Ее дети не жаловались, что она работает без остановки, а муж хвалил ее и выражал свою признательность словами и действиями. Он даже начал стирать и брался готовить ужин несколько раз в неделю.
Единственное, что было не так – если отбросить, что вообще все не так, – это сны. Анна каждую ночь видела доктора Лаки. И это состояние не ощущалось, как обычный сон. Казалось, он в реальности стоял у ее кровати и предлагал попробовать новое лекарство. Но постепенно разговоры во сне стали принимать другой оборот. Доктор Лаки становился злым и настойчивым. Один раз он взял за плечи и тряхнул ее.
«Ты просто неразумна, Анна. Тебе это нужно. Твоя семья нуждается в том, чтобы ты принимала это лекарство. Посмотри, насколько лучше ты сейчас себя чувствуешь. Просто послушай меня и прими его».
В другом случае он улыбнулся и схватил ее за горло.
«Если ты не будешь сотрудничать, мне придется позвать сюда кого-то другого. Просто будь благоразумна, иначе я уже не смогу помочь».
Она просыпалась каждый раз, прежде чем поддаться уговорам врача, переводя дыхание. Сразу тянулась к мужу, который фыркал и переворачивался на другой бок.
Можно было подумать, что такие ночи плохо отразятся на ней. И хотя Анна считала, что они были неприятными, но никому не причиняли вреда. И они не сдерживали ее. Это всего лишь сны, которые приходят и уходят. Всегда есть разумное объяснение странным снам. Так же, как и ее глаза, которые продолжали мерцать серебристым сиянием в отражении. Анна решила, что это связано с новыми лампами, которые муж установил в ванной. При желании все можно объяснить.
Наконец-то наступил день ее визита. Когда она приблизилась к клинике, ей показалось, что небо выглядит иначе, словно солнце и облака немного размыты. А само здание светилось и мерцало, как металлическое, хотя было построено из обычного кирпича много лет назад. На этот раз дверь была открыта, но в зале ожидания никого. Пространство наполнял низкий гул, будто за стенами работал какой-то механизм.
Кроме того, Анна вчера долго сидела в «книжном клубе». Это группа в соцсетях, где собираются дамы среднего возраста, 15 минут беседуют о литературе, потом несколько часов рассказывают друг другу сплетни. Это часто бывает забавно и смешно, но давно не приносит Анне прежнего удовольствия. Вместо былой подзарядки приходит сбитый ритм сна и невозможность выполнить список дел, запланированных на завтра.
Анна приехала в клинику и сразу направилась к медсестре. Она заметила, что Николь выглядит иначе. Похудела, что ли? Или загорела? Трудно точно сказать. Анну сразу отвели в смотровой кабинет — преимущества небольшого опоздания. Николь стала задавать обычные вопросы, измерила артериальное давление и взяла кровь из пальца. Потом сказала:
— Сейчас тебе сделают укол. Ничего страшного, он поможет.
И отвела к доктору Лаки. Он был лучшим врачом в городе, умел выслушать пациента, ко всем относился с терпением и просто слыл хорошим мужиком.
Когда два года назад средний сын Анны, Тони, боролся с тревогой и паническими атаками, у него развился нервный тик. Его действия иногда становились безрассудными, он даже хватался за горячую плиту и после выбегал с криками на улицу. Анна привела его к доктору Лаки, вся в слезах, и он успокоил их, предложив методы лечения, терапию, лекарства. Тони вообще за три дня пришел в норму. Это было похоже на чудо.
У одного из сыновей ее подруги диагностировали запущенный случай рассеянного склероза. Для семьи это были шок и трагедия. Доктор Лаки предложил свое собственное средство, и в течение нескольких месяцев парнишка выздоровел. Никто не мог это объяснить, но никого это и не волновало. Главное, что парень был спасен.
— Надеюсь, ты не собираешься просить очень сильные средства?
— Конечно, нет, — рассмеялась Анна.
— Ни антидепрессанты? Ни гормональную терапию?
— Нет, меня вполне устраивает быть немного полноватой и с немного повышенным давлением. Я думаю, это нормально для моего возраста.
— Ты слишком умна, Анна, — сказал он, улыбаясь.
Они говорили о ее детях, о его детях, о плотном жизненном графике тоже. У всех все было хорошо. Все было хорошо. Работа, и дома было много дел. Мантра среднего возраста.
— Ты в порядке. Увидимся через год. Не заставляй мою медсестру предупреждать тебя, ладно?
— Я знаю. Просто я сильно занята, и мне не хочется приходить каждый год. Я съедаю по яблоку в день, меня не мучают боли и недомогания. У меня столько всего — работа, дети, дом. Все отстой, но такова жизнь. Ну, я говорю про не самые плохие моменты, понимаете? Но я постараюсь. Я запишусь на прием вовремя, обещаю.
— Если ты действительно хочешь избежать подобных вещей, у меня есть другой вариант. Имеется абсолютно новый препарат. Мой представитель в фармацевтической компании доставил его только на прошлой неделе. Он совершенно безвреден, дает замечательные результаты и будет полностью одобрен и проверен в течение следующих 6 месяцев.
Анна замерла. Он же только что говорил, что с ней все хорошо. Зачем тогда новый препарат?
— Нет, спасибо, — сказала она. — Я в порядке.
— Хорошо. Но если передумаешь, позвони моей медсестре. Поскольку я только что тебя видел, все это легко устроить. Единственное, как я сказал, лекарство не до конца одобрено, и в аптеке его нет. А у меня есть. Просто будь благоразумна. Никто не любит тех, кто не делает то, что им рекомендуют, — сказал он и улыбнулся.
«Какое странное заявление», — подумала Анна. Он никогда так не разговаривал. Да и глаза доктора Лаки стали другими, когда он это произносил. Признаться, она никогда раньше не обращала внимания на его глаза. Вполне вероятно, они всегда были такого необычного оттенка серого, почти серебристого. Или это свет так падал. Анна выкинула эту мысль из головы.
Они попрощались, и Анна вышла из кабинета, записавшись на прием на следующий год. В коридоре она столкнулась с Николь, и та ее спросила:
— Ты собираешься его колоть?
И протянула рецепт на следующий год.
— Что колоть?
— А он тебе не говорил? Новый препарат, который мы получили. Скажу тебе по секрету, я им воспользовалась. И это не отстой. Реально работает. Я чувствую себя лучше и сбросила пять килограммов. Всего за неделю. Разве это не удивительно? Больше не кричу на мужа, и не против готовить обеды и стирать. Все это делаю легко.
— Видишь ли, медицина не совсем мое. И я не люблю ходить к врачу. Я и так в порядке.
*****
Анна быстро пошла к своей машине. Так много дел на сегодня. Нужно было купить продукты, съездить на почту, потом в аптеку.
Когда подошла ее очередь, фармацевт сказала, что ее рецепта нет в базе.
— К сожалению, такое бывает. Но для вас есть и хорошие новости. Мы проконсультировались с доктором Лаки, и у него есть аналог этого препарата, которым вы можете воспользоваться. Это то же самое лекарство для щитовидной железы, которое вы принимали раньше, но оно имеет другое название. И ваше имя уже в нашей базе. Я знаю, это звучит безумно, — улыбнулась она.
— Ну, спасибо, что позаботились обо всем этом. Так и быть, я его возьму.
— Вот и правильно, — сказал пожилой мужчина, стоящий за ней в очереди. — Я им вылечил артрит.
— Я рада за вас, — сказала Анна. — Но у меня нет артрита.
Она села в машину и сразу проглотила две маленькие серые таблетки, как было написано в аннотации к лекарству. Она доверяла доктору Лаки, даже если он и его медсестра сегодня были немного не в себе. В любом случае, ей надо что-то сделать с раздражительностью и заторможенностью, которые она чувствовала. Анна запила таблетки водой и поехала домой, мысленно планируя остаток дня, в который нужно было уместить домашние дела, тренировку, приготовление еды и кое-что еще.
Когда Анна подъехала к дому, то заметила нечто странное. Соседский Кип, этот сгусток энергии, лежал неподвижно во дворе. Его глаза казались отсутствующими — тусклыми и стеклянными, как будто он смотрел, и ничего не видел. Пожав плечами, она поспешила в дом, занялась распаковкой продуктов, стиркой и приготовлением обеда.
Пиликнул телефон. Пришло сообщение с неизвестного номера: «Не передумала?»
Анна нахмурилась и заблокировала номер. Наверняка какой-то спам.
Затем пришло еще одно, на этот раз от подружки из книжного клуба: «У меня голова раскалывается. Не могу оторвать от подушки. Кто сегодня будет стирать мое белье?»
«Точно не я», — ответила Анна и получила в ответ несколько смайликов.
*****
Той ночью ей приснился доктор Лаки. Во сне он не был в своем кабинете, а стоял у ее кровати, сверкая очаровательной улыбкой.
«Все можно сделать проще», — прошептал он спокойным, но настойчивым голосом. — Ты даже не заметишь перемен. Больше не будет никаких болей».
Она проснулась от гудения телефона. Еще одно сообщение с другого номера: «Еще не слишком поздно».
Анна удалила сообщение и выключила телефон. Это становилось странным. Надо будет позвонить в клинику утром и узнать, что происходит.
Но утром все стало меняться.
Непрекращающийся лай соседской собаки прекратился. Анна выглянула в окно и увидела Кипа, сидящего прямо у забора. Он молча смотрел на нее. «Они что, купили ошейник с защитой от лая?» — пронеслось у нее в голове.
«Вот это чудо», — подумала она, когда зашла на кухню. Ее обычная утренняя вялость исчезла. Анна поняла, что как только встала с кровати, ее тело стало легче, а голова прояснилась. Такие изменения ее тревожили. Она чувствовала себя не в своей тарелке, хотя и не могла понять, почему. Она осознавала, что это не обязательно плохо, просто по-другому. Может, это сработали две таблетки, которые она приняла вчера, или само лекарство эффективнее. За завтраком она приняла одну серую таблетку, запив кофе.
Ее телефон снова завибрировал. Пришло сообщение с неопределенного номера с одним словом: «Пожалуйста».
Вот тогда Анна вспомнила слова медсестры: «Это больше не отстой».
Она остановилась на месте. По ее телу пробежал холодок. Неужели с ней что-то сделали? Это какой-то эксперимент? Она набрала номер клиники, но услышала короткие гудки. Снова набрала — на этот раз никто не взял трубку.
Проходили часы, а Анна не могла избавиться от ощущения спокойствия, хотя как можно быть спокойной в воскресенье. Для нее выходные всегда были ужасной реальностью, еще с детства. Эта постоянная суета и необходимость выполнить кучу дел. А странная легкость в ее теле превратилась в необычную отрешенность, как будто она плыла сквозь день. Дети заметили ее состояние и стали более шумными, чем обычно, но она не обращала на это внимания. Муж сказал, что у нее странный взгляд, но Анна отмахнулась от него. Она просто хочет расслабиться, сказала она им. Но сама не могла понять, что именно с ней происходит. Она не паниковала из-за всего этого, и день в итоге получился более продуктивным, чем обычно. Все это просто странно.
Когда она приехала в клинику в понедельник, чтобы поговорить с доктором Лаки, в здании было темно, а двери заперты. У входа висела табличка: «Закрыто на ремонт. Просим немного подождать».
Анна достала телефон, чтобы позвонить, и в этот момент пришло сообщение: «Не сопротивляйся. Так будет проще». И сразу еще одно: «Запишись на прием. Мы все объясним».
Она отошла от клиники, крепко сжимая телефон, на экране все еще светилось сообщение. Ее мысли метались. Как они могли узнать, что она здесь? За ней следят? И почему выбор пал на нее? Ощущение легкости в теле все еще оставалось, но теперь Анне казалось, что ее руки и ноги не полностью подчиняются ей, словно их приводит в действие скрытый механизм.
Этой ночью она не могла спать, зато муж уснул без проблем. И хотя ее обычно раздражали его храп и фырканье, сейчас она была рада от осознания, что не одна. Шум ветра снаружи напоминал шепот. Когда усталость постепенно взяла свое, сны вернулись — на этот раз более яркие. Доктор Лаки снова был в них. Его теплая, уверенная улыбка теперь выглядела тревожной маской. Он стоял рядом с ее кроватью, держа в руках небольшой флакон с мерцающей жидкостью.
«Зачем бороться, Анна?» — сказал он. Его голос раздался во сне, мягкий, но властный. «Тебе больше не нужно бороться. Никто не должен бороться. Будь благоразумна».
Она проснулась в холодном поту, горло пересохло, сердце колотилось о ребра. Спотыкаясь, Анна пошла в ванную и умылась холодной водой, пытаясь стряхнуть затянувшееся беспокойство. Когда она взглянула в зеркало, то замерла.
С ее отражением что-то было не так. Ее карие глаза, обычно такие теплые, отсвечивали серебром, а радужки мерцали в тусклом свете. Ее руки дрожали, когда она потянулась, чтобы коснуться своего лица и убедиться, что она все еще оставалась собой.
*****
На следующий день Анна позвонила в клинику. Николь взяла трубку после первого гудка.
— Привет! Ты все же решилась? — спросила она.
— Нет, вовсе нет. Но мне нужно записаться на прием. И я видела, что вы переехали. Почему сразу мне об этом не сказали?
— Ой, прости. Я, должно быть, забыла. Была очень занята. Мы все здесь очень заняты. Ближайшее окошко на прием через две недели. Все пытаются получить это новое лекарство. А мы вынуждены работать из старого офиса, пока идет ремонт. Это в самом центре города, на Мэйн стрит. Так как поступим?
Анна задумалась. Она хотела поговорить с доктором Лаки сейчас. Но она не была больна. И, возможно, эти проблемы с глазами были просто возрастными изменениями.
— Хорошо, я подожду две недели. Увидимся.
— Я тебя записала. И если ты все же захочешь принять лекарство, то помни, что встреча с доктором не нужна, я все организую сама. Просто позвони мне.
Анна попрощалась и завершила разговор.
*****
Следующие две недели пролетели быстро и были заполнены перепиской с подружками из книжного клуба. К счастью, сообщений с неизвестных номеров больше не поступало. Анна заблокировала их все. Это были последние две недели учебы перед зимними каникулами. Было много еще чего — работа, школьные мероприятия, концерты для мальчиков, спортивные тренировки. Не говоря уже о покупке подарков и их упаковке вместе с праздничными открытками. Столько всего нужно было сделать, и так мало на все оставалось времени.
Год вообще выдался очень загруженным. Но Анна просто плыла, не чувствуя усталости. Коллеги по работе делали комплименты, как свежо она выглядит. Даже одежда стала лучше на ней сидеть, но она связывала это с возросшей физической нагрузкой. Ее дети не жаловались, что она работает без остановки, а муж хвалил ее и выражал свою признательность словами и действиями. Он даже начал стирать и брался готовить ужин несколько раз в неделю.
Единственное, что было не так – если отбросить, что вообще все не так, – это сны. Анна каждую ночь видела доктора Лаки. И это состояние не ощущалось, как обычный сон. Казалось, он в реальности стоял у ее кровати и предлагал попробовать новое лекарство. Но постепенно разговоры во сне стали принимать другой оборот. Доктор Лаки становился злым и настойчивым. Один раз он взял за плечи и тряхнул ее.
«Ты просто неразумна, Анна. Тебе это нужно. Твоя семья нуждается в том, чтобы ты принимала это лекарство. Посмотри, насколько лучше ты сейчас себя чувствуешь. Просто послушай меня и прими его».
В другом случае он улыбнулся и схватил ее за горло.
«Если ты не будешь сотрудничать, мне придется позвать сюда кого-то другого. Просто будь благоразумна, иначе я уже не смогу помочь».
Она просыпалась каждый раз, прежде чем поддаться уговорам врача, переводя дыхание. Сразу тянулась к мужу, который фыркал и переворачивался на другой бок.
Можно было подумать, что такие ночи плохо отразятся на ней. И хотя Анна считала, что они были неприятными, но никому не причиняли вреда. И они не сдерживали ее. Это всего лишь сны, которые приходят и уходят. Всегда есть разумное объяснение странным снам. Так же, как и ее глаза, которые продолжали мерцать серебристым сиянием в отражении. Анна решила, что это связано с новыми лампами, которые муж установил в ванной. При желании все можно объяснить.
*****
Наконец-то наступил день ее визита. Когда она приблизилась к клинике, ей показалось, что небо выглядит иначе, словно солнце и облака немного размыты. А само здание светилось и мерцало, как металлическое, хотя было построено из обычного кирпича много лет назад. На этот раз дверь была открыта, но в зале ожидания никого. Пространство наполнял низкий гул, будто за стенами работал какой-то механизм.
