Это была моя первая авария на грузовике, и в ней погибло шесть человек.
Я 12 часов находился за рулем. Всего лишь второй рейс на полностью загруженной восемнадцатиколесной фуре. Было раннее утро, недавно рассвело, и я въехал в Западную Вирджинию. Оставалось максимум пять часов до места назначения.
Когда пересекал границу штатов, заметил что-то странное. Гигантское крылатое существо. Оно сидело на дорожном указателе, как огромная черная птица, завернутая в свое оперение. Я подумал, что это один из тех кондоров, которых видел в Юте. Только какого черта он приперся в Западную Вирджинию?
Но у меня не было времени размышлять. Красный Корвет, перестраиваясь, подрезал джип, идущий передо мной. Видимо, водитель джипа резко повернул руль, уходя от столкновения, и машина легла на бок, вылетев на соседнюю полосу. Микроавтобус, ехавший по той полосе, тоже стал маневрировать и лег. Эти две машины перекрыли все четыре полосы.
Я хороший водитель. Умею ездить в гололед, в тумане. Легко объезжаю препятствия. Но тут оставалось только тормозить. Я сделал все возможное, чтобы остановить 40 000 фунтов стали. Я даже молился, но мои молитвы остались без ответа. Мой грузовик подмял джип, как пластиковую игрушку, а прицеп занесло, и он расплющил микрик.
К моменту прибытия полиции и скорой помощи шесть человек были мертвы. Все участники аварии, кроме меня.
Физически я был в порядке, но морально полностью уничтожен. Даже сейчас я не оправился от той аварии.
До сих пор представляю, как огромное колесо моего грузовика проезжает по телу молодой матери, превращая его в кашу. И как колеса прицепа давят микроавтобус, резко обрывая крики пассажиров.
Все стало еще хуже, когда семьи погибших получили доступ к моим контактным данным. Они прислали множество сообщений. Оскорбительных сообщений.
Да, авария произошла не по моей вине, и некоторые из жертв могли умереть в любом случае. Но почему-то все посчитали, что это я убил тех шестерых. Все обвинили в трагедии только меня, а про водителя Корвета никто и не вспомнил. Его даже полиция не искала.
И хотя запись с моего видеорегистратора сняла с меня все обвинения в совершении преступления (я нажал на тормоза, как только смог), семьи погибших все равно считали меня убийцей.
Возможно, сыграли роль те драгоценные пару секунд, когда я сосредоточился на гигантской крылатой штуке, сидевшей на дорожном знаке, которой там не должно было быть. Кто знает. Может, я среагировал бы немного раньше и успел остановиться.
После этого я ушел из грузоперевозок, наплевав на потраченные 10 тысяч долларов на лицензии и оформление всех бумаг. Я просто не мог больше водить что-то большое и опасное.
Решил пока никуда не устраиваться, и даже вернулся домой к родителям. Мне действительно нужно было поработать над собой в психологическом плане и восстановиться.
И только я стал приходить в норму, случилась следующая большая катастрофа. На ярмарке.
Моей племяннице исполнилось 12 лет, и она со своей младшей сестрой решила сходить на местную ярмарку. Меня пригласили на роль «крутого дядюшки». Казалось, это будет идеальный семейный поход — развлечение для них и приятное отвлечение для меня. И первую половину дня так оно и было.
Мы катались на пиратском корабле, покоряли зеркальный лабиринт. Я даже выиграл для них какую-то большую плюшевую игрушку, и мои племянницы носили ее по очереди.
Так мы добрались до американских горок.
Это был новый современный аттракцион — более быстрый, яркий, с длинным спиральным сегментом, при прохождении которого все зависали вверх ногами. Мои племянницы подбивали друг друга попробовать, поэтому я согласился пойти с ними вместе.
Мы были следующими в очереди. Девочки поддразнивали друг друга в предвкушении, когда мой живот скрутило в узел.
Я попытался отмахнуться от этого чувства, как от паранойи, когда увидел его. Темное крылатое существо.
На этот раз оно расположилось всего в тридцати футах от нас на крыше крошечной операторской будки, где какой-то прыщавый рыжий парень управлял американскими горками.
Я схватил племянниц за плечи и тихо произнес:
— Не паникуйте.
Они посмотрели на меня, широко раскрыв глаза от удивления.
— Дядя Таннер, не заставляй нас пугаться сильнее, чем нужно.
Я показал рукой в сторону будки.
— Девочки, вы видите это?
Они посмотрели туда, потом именинница закатила глаза и сказала:
— Ты имеешь в виду смертельную поездку, на которую мы подписались? Да, мы это видим, дядя.
Я понял, что они ничего не видели. Потом оглядел толпу, и мне стало понятно, что никто не замечает эту зловещую черную штуковину, этот кусочек ночи посреди дня.
Тогда, в грузовике, я думал, что это гигантская птица с взъерошенными перьями, но сейчас существо казалось чем-то человекоподобным, а перья больше походили на развевающийся черный саван.
Оно повернулось ко мне, и я увидел, что у него нет головы, по крайней мере, в традиционном смысле. Лицо казалось продолжением туловища. Искривленный лик с яркой парой красных глаз, горящих, как стоп-сигналы.
А потом американские горки начали визжать. Тележки набирали скорость, явно больше нормальной. Рыжеволосый подросток в своей будке в панике щелкал переключателями, пытаясь остановить аттракцион.
— Так и должно быть? — спросила младшая племянница про искры, вылетающие из-под тележек.
— Нет.
Я снова посмотрел на будку управления. Парень со всей силы старался опустить большой красный рычаг аварийной остановки, но не мог. Он дернул его еще несколько раз, потом выбежал наружу, крича кому-то в рацию:
— Мне не остановить поезд! Пожалуйста, помогите! Пожалуйста, пришлите помощь!
Позади него черное существо потянуло одно из своих крыльев к рычагу. Не колеблясь ни секунды, я побежал к будке, боясь, что это дьявольское отродье вот-вот станет причиной еще одной аварии.
Люди вокруг ахнули, когда я взлетел по лестнице в кабину оператора. Черное крыло зависло над рычагом аварийного отключения, словно плотная пелена тумана. На поверхности крыла я заметил узор, который до сих пор отчетливо помню. Узор из крошечных кричащих лиц, которые были без глаз и носов.
Я ударил рукой, и черное крыло рассеялось. Исчезло, как дым от костра. Потом схватился за рычаг и повис на нем всем телом, стиснув зубы и морщась.
На этот раз мои молитвы были услышаны — рычаг опустился.
Но прежде чем я вздохнул с облегчением, раздался громкий визжащий звук лопающегося железа. Рельсы не выдержали экстренного торможения на такой скорости, и весь аттракцион завалился набок, прямо на один из магазинов этой ярмарки.
Это я потянул за рычаг. Это была моя вина.
Если моя жизнь достигла дна после аварии на шоссе, то теперь она опустилась еще ниже. Я словно оказался в подземной яме.
Мои племянницы получили травмы. Я тоже.
Но 24 человека погибли. Двадцать четыре смерти, требующие объяснения. И все они связаны с моей рукой.
Суд признал меня невиновным. Установили, что обслуживание аттракциона проводилось нерегулярно и с нарушениями. Юридически я был чист, но это не помешало людям провести демонстрацию возле дома моих родителей, требуя моего ареста.
А вот семья взглянула на все случившееся по-другому. Родители. Кузены. Бабушки и дедушки. Они решили, что я проклят.
В принципе, а что они могли подумать? Каковы шансы, что один человек будет непосредственно связан с двумя катастрофами такого масштаба?
После того случая я ни с кем не разговаривал несколько недель. Мне было трудно вставать с кровати и также трудно засыпать. Я ненавидел себя и раскаивался, но больше всего меня терзал страх. Страх, что я снова увижу этот крылатый кошмар.
Я пишу об этом, потому что скоро произойдет третья катастрофа.
Впервые за несколько месяцев я попросил у мамы ее Хонду, чтобы съездить за лекарствами в аптеку ближайшего торгового центра. Все купил и пошел на выход. Уже собирался выруливать с парковки, когда увидел знакомый силуэт на козырьке над входом. Силуэт огромной птицы в черном тумане.
Я развернул машину и вернулся на парковку. Последовавшая за этим паническая атака длилась не менее десяти минут, а моя истерика еще пять.
— Пожалуйста! — шептал я, мысленно обращаясь к чудовищу. — Оставьте меня в покое. Я не хочу никому причинять боль. Пожалуйста, просто отпусти меня.
В отличие от первых двух случаев, сейчас рядом со мной никого не было. Посетители торгового центра находились внутри здания и в районе входа. До оживленного шоссе было три минуты езды. Что должно случиться? Какая катастрофа должна произойти?
Несмотря на то, что зажигание было выключено, что-то активировало питание в моей машине, и из динамиков раздался шум. Я повернул ручку громкости, чтобы убавить звук, но это ничего не дало.
А потом черная тварь спикировала с козырька и приземлилась прямо на капот. Я запрыгнул на заднее сиденье и закрыл руками глаза, как ребенок. Страх не позволял смотреть, не то, что выйти из машины.
Монстр стукнул крылом в лобовое стекло.
— Нет! — застонал я.
В ответ из динамиков услышал:
— Ты!
Клянусь, мое сердце тогда остановилось.
Набравшись смелости, я открыл глаза. Монстра нигде не было, но на противоположной стороне парковки я обратил внимание на кран. Ржавый строительный кран, явно неисправный, сбоку от торгового центра. Его стрела наклонилась очень сильно. Небольшой толчок, и он рухнет на здание.
Двигатель Хонды запустился сам, и я услышал:
— Давай!
— Нет! — крикнул я и снова закрыл глаза. — Я этого не сделаю!
— Сделаешь!
Потом что-то сверкнуло с такой силой, что даже с закрытыми глазами я почувствовал себя ослепленным. Прошла, наверное, минута, прежде чем зрение вернулось. И первое, что я увидел, это песок. Черный песок вокруг. Даже мамина Хонда была сделана из этого черного песка.
Я потянулся к дверной ручке, но рука прошла сквозь нее, не почувствовав сопротивления, а потом крыша рухнула прямо мне на голову, чуть не закопав в песке.
Отплевываясь, я вылез из машины, но как только моя нога коснулась земли я начал тонуть.
Казалось, песок ожил. Он закружился у моих ног, все сильнее надавливая на лодыжки. Я огляделся по сторонам и ничего не увидел, кроме песка. Черный песок до самого горизонта. Целый океан. А над головой низко висело такое же черное небо без единой звездочки, лишь две яркие красные точки на нем.
Я знал, что это глаза монстра. И что он смотрит на меня с лютой ненавистью.
Даже сейчас, когда я пишу это, не могу ничего сказать о целях этой сущности. Или почему она выбрала меня. Просто не знаю.
Песок продолжал кружиться и одновременно куда-то тащил меня. Сначала я сопротивлялся, но потом подчинился этой всеподавляющей силе. Я, должно быть, стал белым от страха. Я никогда не был так напуган и никогда не чувствовал себя настолько беспомощным.
Воздух с трудом проникал через забитые песком ноздри, но каким-то образом я все еще дышал. Как будто что-то хотело, чтобы я жил в этом состоянии, близком к погребению заживо.
Я пришел в сознание на заднем сидении маминой Хонды, весь дрожа. Все тело заныло, когда перебирался вперед.
Снаружи мир был спокоен. Радио в машине молчало. Хотелось думать, что черная пустыня была всего лишь сном, но я знал, что это не так. Это было предупреждение. Мне продемонстрировали, каким будет мое вечное проклятие за неподчинение черному существу.
Я сижу в машине уже больше трех часов. Смотрю на этот кран. Сжимаю руль. Прикусываю язык. Пишу эту историю.
Знаю, что мне придется врезаться в него, а потом пойти в полицию и сдаться. Скажу, что все спланировал заранее.
Тюрьма — это хорошо. Я могу сидеть в тюрьме. Это будет рай по сравнению с тем девятым кругом ада, который только что пережил.
Я не хочу посещать эту черную песчаную пустыню. Лучше буду сидеть за решеткой, где никогда уже не стану опасным для общества, и где меня никогда не найдут эти жгучие красные глаза.
И вот я здесь, на парковке торгового центра. Наслаждаюсь последними мгновениями и пытаюсь найти умиротворение, некое спокойствие перед забвением.
Я вижу весеннюю траву, пробивающуюся сквозь трещины в асфальте, и маленькие фиолетовые цветы.
Я вижу одинокого покупателя, толкающего тележку к своей машине.
На фонарном столбе сидит маленькая птичка и чистит клювом перья.
А вот и он. Сидит на кране и смотрит на меня своими красными глазами.
Я 12 часов находился за рулем. Всего лишь второй рейс на полностью загруженной восемнадцатиколесной фуре. Было раннее утро, недавно рассвело, и я въехал в Западную Вирджинию. Оставалось максимум пять часов до места назначения.
Когда пересекал границу штатов, заметил что-то странное. Гигантское крылатое существо. Оно сидело на дорожном указателе, как огромная черная птица, завернутая в свое оперение. Я подумал, что это один из тех кондоров, которых видел в Юте. Только какого черта он приперся в Западную Вирджинию?
Но у меня не было времени размышлять. Красный Корвет, перестраиваясь, подрезал джип, идущий передо мной. Видимо, водитель джипа резко повернул руль, уходя от столкновения, и машина легла на бок, вылетев на соседнюю полосу. Микроавтобус, ехавший по той полосе, тоже стал маневрировать и лег. Эти две машины перекрыли все четыре полосы.
Я хороший водитель. Умею ездить в гололед, в тумане. Легко объезжаю препятствия. Но тут оставалось только тормозить. Я сделал все возможное, чтобы остановить 40 000 фунтов стали. Я даже молился, но мои молитвы остались без ответа. Мой грузовик подмял джип, как пластиковую игрушку, а прицеп занесло, и он расплющил микрик.
К моменту прибытия полиции и скорой помощи шесть человек были мертвы. Все участники аварии, кроме меня.
*****
Физически я был в порядке, но морально полностью уничтожен. Даже сейчас я не оправился от той аварии.
До сих пор представляю, как огромное колесо моего грузовика проезжает по телу молодой матери, превращая его в кашу. И как колеса прицепа давят микроавтобус, резко обрывая крики пассажиров.
Все стало еще хуже, когда семьи погибших получили доступ к моим контактным данным. Они прислали множество сообщений. Оскорбительных сообщений.
Да, авария произошла не по моей вине, и некоторые из жертв могли умереть в любом случае. Но почему-то все посчитали, что это я убил тех шестерых. Все обвинили в трагедии только меня, а про водителя Корвета никто и не вспомнил. Его даже полиция не искала.
И хотя запись с моего видеорегистратора сняла с меня все обвинения в совершении преступления (я нажал на тормоза, как только смог), семьи погибших все равно считали меня убийцей.
Возможно, сыграли роль те драгоценные пару секунд, когда я сосредоточился на гигантской крылатой штуке, сидевшей на дорожном знаке, которой там не должно было быть. Кто знает. Может, я среагировал бы немного раньше и успел остановиться.
*****
После этого я ушел из грузоперевозок, наплевав на потраченные 10 тысяч долларов на лицензии и оформление всех бумаг. Я просто не мог больше водить что-то большое и опасное.
Решил пока никуда не устраиваться, и даже вернулся домой к родителям. Мне действительно нужно было поработать над собой в психологическом плане и восстановиться.
И только я стал приходить в норму, случилась следующая большая катастрофа. На ярмарке.
*****
Моей племяннице исполнилось 12 лет, и она со своей младшей сестрой решила сходить на местную ярмарку. Меня пригласили на роль «крутого дядюшки». Казалось, это будет идеальный семейный поход — развлечение для них и приятное отвлечение для меня. И первую половину дня так оно и было.
Мы катались на пиратском корабле, покоряли зеркальный лабиринт. Я даже выиграл для них какую-то большую плюшевую игрушку, и мои племянницы носили ее по очереди.
Так мы добрались до американских горок.
Это был новый современный аттракцион — более быстрый, яркий, с длинным спиральным сегментом, при прохождении которого все зависали вверх ногами. Мои племянницы подбивали друг друга попробовать, поэтому я согласился пойти с ними вместе.
Мы были следующими в очереди. Девочки поддразнивали друг друга в предвкушении, когда мой живот скрутило в узел.
Я попытался отмахнуться от этого чувства, как от паранойи, когда увидел его. Темное крылатое существо.
На этот раз оно расположилось всего в тридцати футах от нас на крыше крошечной операторской будки, где какой-то прыщавый рыжий парень управлял американскими горками.
Я схватил племянниц за плечи и тихо произнес:
— Не паникуйте.
Они посмотрели на меня, широко раскрыв глаза от удивления.
— Дядя Таннер, не заставляй нас пугаться сильнее, чем нужно.
Я показал рукой в сторону будки.
— Девочки, вы видите это?
Они посмотрели туда, потом именинница закатила глаза и сказала:
— Ты имеешь в виду смертельную поездку, на которую мы подписались? Да, мы это видим, дядя.
Я понял, что они ничего не видели. Потом оглядел толпу, и мне стало понятно, что никто не замечает эту зловещую черную штуковину, этот кусочек ночи посреди дня.
Тогда, в грузовике, я думал, что это гигантская птица с взъерошенными перьями, но сейчас существо казалось чем-то человекоподобным, а перья больше походили на развевающийся черный саван.
Оно повернулось ко мне, и я увидел, что у него нет головы, по крайней мере, в традиционном смысле. Лицо казалось продолжением туловища. Искривленный лик с яркой парой красных глаз, горящих, как стоп-сигналы.
А потом американские горки начали визжать. Тележки набирали скорость, явно больше нормальной. Рыжеволосый подросток в своей будке в панике щелкал переключателями, пытаясь остановить аттракцион.
— Так и должно быть? — спросила младшая племянница про искры, вылетающие из-под тележек.
— Нет.
Я снова посмотрел на будку управления. Парень со всей силы старался опустить большой красный рычаг аварийной остановки, но не мог. Он дернул его еще несколько раз, потом выбежал наружу, крича кому-то в рацию:
— Мне не остановить поезд! Пожалуйста, помогите! Пожалуйста, пришлите помощь!
Позади него черное существо потянуло одно из своих крыльев к рычагу. Не колеблясь ни секунды, я побежал к будке, боясь, что это дьявольское отродье вот-вот станет причиной еще одной аварии.
Люди вокруг ахнули, когда я взлетел по лестнице в кабину оператора. Черное крыло зависло над рычагом аварийного отключения, словно плотная пелена тумана. На поверхности крыла я заметил узор, который до сих пор отчетливо помню. Узор из крошечных кричащих лиц, которые были без глаз и носов.
Я ударил рукой, и черное крыло рассеялось. Исчезло, как дым от костра. Потом схватился за рычаг и повис на нем всем телом, стиснув зубы и морщась.
На этот раз мои молитвы были услышаны — рычаг опустился.
Но прежде чем я вздохнул с облегчением, раздался громкий визжащий звук лопающегося железа. Рельсы не выдержали экстренного торможения на такой скорости, и весь аттракцион завалился набок, прямо на один из магазинов этой ярмарки.
Это я потянул за рычаг. Это была моя вина.
*****
Если моя жизнь достигла дна после аварии на шоссе, то теперь она опустилась еще ниже. Я словно оказался в подземной яме.
Мои племянницы получили травмы. Я тоже.
Но 24 человека погибли. Двадцать четыре смерти, требующие объяснения. И все они связаны с моей рукой.
Суд признал меня невиновным. Установили, что обслуживание аттракциона проводилось нерегулярно и с нарушениями. Юридически я был чист, но это не помешало людям провести демонстрацию возле дома моих родителей, требуя моего ареста.
А вот семья взглянула на все случившееся по-другому. Родители. Кузены. Бабушки и дедушки. Они решили, что я проклят.
В принципе, а что они могли подумать? Каковы шансы, что один человек будет непосредственно связан с двумя катастрофами такого масштаба?
После того случая я ни с кем не разговаривал несколько недель. Мне было трудно вставать с кровати и также трудно засыпать. Я ненавидел себя и раскаивался, но больше всего меня терзал страх. Страх, что я снова увижу этот крылатый кошмар.
*****
Я пишу об этом, потому что скоро произойдет третья катастрофа.
Впервые за несколько месяцев я попросил у мамы ее Хонду, чтобы съездить за лекарствами в аптеку ближайшего торгового центра. Все купил и пошел на выход. Уже собирался выруливать с парковки, когда увидел знакомый силуэт на козырьке над входом. Силуэт огромной птицы в черном тумане.
Я развернул машину и вернулся на парковку. Последовавшая за этим паническая атака длилась не менее десяти минут, а моя истерика еще пять.
— Пожалуйста! — шептал я, мысленно обращаясь к чудовищу. — Оставьте меня в покое. Я не хочу никому причинять боль. Пожалуйста, просто отпусти меня.
В отличие от первых двух случаев, сейчас рядом со мной никого не было. Посетители торгового центра находились внутри здания и в районе входа. До оживленного шоссе было три минуты езды. Что должно случиться? Какая катастрофа должна произойти?
Несмотря на то, что зажигание было выключено, что-то активировало питание в моей машине, и из динамиков раздался шум. Я повернул ручку громкости, чтобы убавить звук, но это ничего не дало.
А потом черная тварь спикировала с козырька и приземлилась прямо на капот. Я запрыгнул на заднее сиденье и закрыл руками глаза, как ребенок. Страх не позволял смотреть, не то, что выйти из машины.
Монстр стукнул крылом в лобовое стекло.
— Нет! — застонал я.
В ответ из динамиков услышал:
— Ты!
Клянусь, мое сердце тогда остановилось.
Набравшись смелости, я открыл глаза. Монстра нигде не было, но на противоположной стороне парковки я обратил внимание на кран. Ржавый строительный кран, явно неисправный, сбоку от торгового центра. Его стрела наклонилась очень сильно. Небольшой толчок, и он рухнет на здание.
Двигатель Хонды запустился сам, и я услышал:
— Давай!
— Нет! — крикнул я и снова закрыл глаза. — Я этого не сделаю!
— Сделаешь!
Потом что-то сверкнуло с такой силой, что даже с закрытыми глазами я почувствовал себя ослепленным. Прошла, наверное, минута, прежде чем зрение вернулось. И первое, что я увидел, это песок. Черный песок вокруг. Даже мамина Хонда была сделана из этого черного песка.
Я потянулся к дверной ручке, но рука прошла сквозь нее, не почувствовав сопротивления, а потом крыша рухнула прямо мне на голову, чуть не закопав в песке.
Отплевываясь, я вылез из машины, но как только моя нога коснулась земли я начал тонуть.
Казалось, песок ожил. Он закружился у моих ног, все сильнее надавливая на лодыжки. Я огляделся по сторонам и ничего не увидел, кроме песка. Черный песок до самого горизонта. Целый океан. А над головой низко висело такое же черное небо без единой звездочки, лишь две яркие красные точки на нем.
Я знал, что это глаза монстра. И что он смотрит на меня с лютой ненавистью.
Даже сейчас, когда я пишу это, не могу ничего сказать о целях этой сущности. Или почему она выбрала меня. Просто не знаю.
Песок продолжал кружиться и одновременно куда-то тащил меня. Сначала я сопротивлялся, но потом подчинился этой всеподавляющей силе. Я, должно быть, стал белым от страха. Я никогда не был так напуган и никогда не чувствовал себя настолько беспомощным.
Воздух с трудом проникал через забитые песком ноздри, но каким-то образом я все еще дышал. Как будто что-то хотело, чтобы я жил в этом состоянии, близком к погребению заживо.
*****
Я пришел в сознание на заднем сидении маминой Хонды, весь дрожа. Все тело заныло, когда перебирался вперед.
Снаружи мир был спокоен. Радио в машине молчало. Хотелось думать, что черная пустыня была всего лишь сном, но я знал, что это не так. Это было предупреждение. Мне продемонстрировали, каким будет мое вечное проклятие за неподчинение черному существу.
*****
Я сижу в машине уже больше трех часов. Смотрю на этот кран. Сжимаю руль. Прикусываю язык. Пишу эту историю.
Знаю, что мне придется врезаться в него, а потом пойти в полицию и сдаться. Скажу, что все спланировал заранее.
Тюрьма — это хорошо. Я могу сидеть в тюрьме. Это будет рай по сравнению с тем девятым кругом ада, который только что пережил.
Я не хочу посещать эту черную песчаную пустыню. Лучше буду сидеть за решеткой, где никогда уже не стану опасным для общества, и где меня никогда не найдут эти жгучие красные глаза.
И вот я здесь, на парковке торгового центра. Наслаждаюсь последними мгновениями и пытаюсь найти умиротворение, некое спокойствие перед забвением.
Я вижу весеннюю траву, пробивающуюся сквозь трещины в асфальте, и маленькие фиолетовые цветы.
Я вижу одинокого покупателя, толкающего тележку к своей машине.
На фонарном столбе сидит маленькая птичка и чистит клювом перья.
А вот и он. Сидит на кране и смотрит на меня своими красными глазами.
