Сколько себя помню, вход в подвал в нашем доме всегда был закрыт. Родители были непреклонны в этом вопросе, и держали его запертым. Когда я спрашивал, что там внизу, они всегда отвечали по-разному. Говорили, что там рождественские украшения, иногда упоминали про старую мебель или другой хлам. В детстве мне было любопытно, что в подвале, даже если ничего интересного на самом деле там не было.
Всякий раз, когда я говорил, что хочу пойти туда, лица родителей менялись, будто я сказал что-то ужасное. Они объяснили, что лестница, ведущая вниз, очень слабая, и они не хотят, чтобы я упал и что-нибудь себе сломал. Они ясно дали понять, что никогда не разрешат спуститься туда, даже в их присутствии, и это не обсуждается.
Однажды, когда мне было 8 лет, отец увидел, что я пытаюсь открыть дверь подвала. Я думал, что родителей нет дома, и у меня появилась возможность туда спуститься. Я извинился перед отцом, но он все равно пришел в ярость, стал кричать, какой я глупый и непослушный. И мне перепало ремнем так сильно, как никогда раньше.
А рассказываю все это я вот зачем. Сегодня я сидел в своей комнате и играл в видеоигры. Как обычно, мысли о подвале стали закрадываться в мою голову, и я понял, что другой шанс появится не скоро. Родителей точно не было дома, они поехали в город по магазинам и вернутся только вечером. Дом целиком принадлежал мне.
Это была отличная возможность, потому что обычно меня не оставляли дома одного, а сегодня оставили. Я попаду в подвал, и они не узнают об этом. Я оставлю там все, как и было.
Я пошел в комнату родителей. Мои глаза остановились на прикроватной тумбочке матери. Ключи от подвала она всегда хранила здесь, рядом с собой, и они были на месте, как я и ожидал. Я взял их и пошел вниз. Мое сердце бешено колотилось. Сейчас я узнаю, что там такое, и почему меня туда не пускали.
Я прошел через гостиную на кухню и остановился перед большой белой дверью, ведущей в подвал. Я отбросил последние страхи и собрал решимость в кулак. Мне нужно найти ответы на все вопросы. Мне нужно знать, что там внизу. Очевидно, что там что-то было, иначе, почему мои родители прятали от меня это?
Я вставил ключ в замок и повернул его. Раздался щелчок, и дверь открылась. Во мне стало нарастать волнение. Вот оно! Сейчас я узнаю, что там внизу, что родители так старались скрыть от меня.
Я повернул ручку и осторожно толкнул дверь. Она медленно распахнулся, открывая темный проход вниз. Я пытался разглядеть нижнюю часть лестницы, но она была окутана чернильной чернотой, я мог различить только несколько ступенек передо мной. Я щелкнул выключателем, готовый встретить любой ужас, обитающий внизу.
Тьму прогнал тусклый свет, исходивший из глубины подвала. Теперь я мог различить часть комнаты передо мной. К моему большому облегчению и легкому замешательству, я обнаружил деревянную лестницу, ведущую куда-то дальше вниз.
Родители говорили, что лестница слабая, но, насколько я мог видеть, с ней все было нормально. Я задавался вопросом, почему они лгали об этом? Должна же была быть причина, по которой меня не пускали сюда.
Я медленно спустился по скрипучим деревянным ступенькам, предварительно проверяя каждую кончиком ноги, на случай, если какая-то из ступенек расшаталась, и моя мама сказала правду. Каждый скрип лестницы раздражал меня. Это было глупо, но я продолжал представлять, как мои родители врываются в подвал с искаженными от ярости лицами.
Наконец, я спустился на самый низ и ступил на холодный бетонный пол. Воздух казался тяжелым и спертым, запах сырости и затхлости был невыносим. Тусклый свет старой лампочки в центре создавал жуткие тени. Я внезапно осознал, насколько сейчас уязвим. В доме не было никого, кроме меня, и если здесь что-то и было, мне придется встретиться с ним один на один. Никто не услышит моих криков и не будет искать.
Я осторожно огляделся вокруг, снова ожидая, что мне откроется какой-то великий ужас или тайна. Что-то, что оправдало бы посещение подвала и означало бы, что я смогу вернуться наверх к своим играм.
К моему большому разочарованию здесь не было ничего, кроме коробок и старой мебели, слой густой пыли выдавал их возраст. Ничего необычного, старый грязный подвал, какой есть в каждом доме.
Но какое-то чувство подсказывало, что мне нужно что-то здесь найти. Если это все, что здесь было, то почему меня никогда не пускали сюда? Почему мой отец пришел в ярость, когда я попыталась спуститься сюда? Должно быть, я что-то упускаю.
Я был полон решимости узнать, что мои родители считали настолько важным, что не разрешали мне находиться здесь? Пробравшись к стопке пыльных старых коробок, я начал просматривать их в поисках чего-нибудь, что могло ответить на этот вопрос.
Коробки различались по возрасту. Некоторые разваливались от моего прикосновения, другие казались совершенно новыми и содержали предметы, которые недавно положили сюда. Я увидел, что мои школьные тетради за прошлый год лежат в одной коробке, а старая игровая консоль в другой.
Потом я обратил внимание на коробку, находящуюся в самом низу стопки. Слово «Воспоминания» было нацарапано на ней спереди черным маркером. Я открыл ее и увидел несколько знакомых предметов. Свою первую пару футбольных бутс и открытку ко Дню матери, которую сделал для мамы несколько лет назад. Это были вещи, которые большинство родителей хранят, как память о своем ребенке. У меня потеплело на сердце от мысли, что родители сохранили все это. Я думал, тут просто мусор, но это были вещи, которые для них много значили.
Продолжая копаться в коробке, моя рука наткнулась на что-то незнакомое. Это был старый фотоальбом. На выцветшей обложке было написано «Воспоминания о вчерашнем дне».
Мое любопытство обострилось. Я открыл его и увидел несколько фотографий родителей, сделанных до моего рождения.
Первая их фотография была сделана очень давно, думаю, когда они только начали встречаться. Родители выглядели намного моложе, их улыбающиеся лица заполняли кадр, оба молодые и влюбленные, сидящие на скамейке перед кафе. Видя их такими, я испытал чувство счастья. Родители почти никогда не говорили о своей жизни до моего рождения, и мне было интересно взглянуть на их мир. Я попытался представить, насколько они изменились с тех пор, как родился я, и что они вытворяли раньше. Аккуратно положив альбом на место, я продолжил поиски.
Покопавшись, я нашел еще один фотоальбом. На его лицевой стороне изогнутым золотым шрифтом было написано «Свет моей жизни». С любопытством я открыл его. Страницы были заполнены кадрами знакомых сцен, связанных со мной. Заветные воспоминания из моего детства, с вечеринки по поводу моего второго дня рождения, фотографий из детского сада, вплоть до фотографий прошлого месяца, когда мы ездили в Италию.
Воспоминания нахлынули на меня. Я вспомнил свой пятый день рождения, когда родители наняли фокусника для моей вечеринки. Я наблюдал за ним, поражаясь каждому трюку, глаза были полны детского удивления. Потом у меня выпал первый зуб, первый день в школе, а затем и последний день в учебном году.
Фотографии наполнили меня радостью, воспоминаниями о хороших временах, которые у нас были. Но что-то в этом альбоме меня не устраивало. Я ощущал беспокойство, от которого не мог избавиться. Мой второй день рождения. Фотографии начались только в мой второй день рождения. Наверняка где-то должны быть другие, более ранние.
«Наверняка, они в другом альбоме», — сказал я себе. В этой коробке больше ничего не было, только школьные поделки и мелкие сувениры. Больше никаких фотоальбомов. В замешательстве я продолжил обшаривать остальные коробки в поисках фотографий моего раннего детства.
Я увидел одну очень старую коробку, на которой аккуратным почерком, который я не узнал, было написано мое имя. Заинтригованный и несколько встревоженный, я осторожно открыл ее. Она практически разваливалась на моих глазах.
У меня перехватило дыхание, когда я увидел содержимое. Внутри были разбросаны несколько полароидных фотографий меня в детстве. Они поблекли от времени, и были покрыты толстым слоем пыли, но это был безошибочно я. Мне никогда раньше не показывали эти снимки. Мама и папа особо не говорили о том, каким я был ребенком, даже когда я спрашивал их об этом.
Но было в фотографиях что-то жуткое, что-то такое, что меня раздражало. Пролистывая их, я понял, что моих родителей не было ни на одной фотографии. Но в кадре всегда были еще два человека, которых я не знал, мужчина и женщина, и они были похожи на меня.
Мой разум затуманился от смятения и страха. Кто были эти незнакомцы? И где были мои родители на всех этих фотографиях?
Тревога и замешательство охватили меня, когда я продолжил рассматривать содержимое коробки. В самом низу лежала черная толстая папка. Я смахнул пыль с обложки и обнаружил, что на ней нет никаких надписей.
Я открыл ее, и моему взору предстало еще более загадочное зрелище. В папке было несколько газетных вырезок двенадцатилетней давности. Это были статьи, подробно описывающие ограбление в соседнем штате. Пострадавшие были дома, когда грабители ворвались внутрь. В статье описывалось, что грабители убили хозяина дома ножом, а его жену застрелили из дробовика. Перед тем, как застрелить женщину, ей в нескольких местах сломали руки и ноги.
Их годовалого ребенка не нашли, и он был объявлен пропавшим без вести. Полиция проводила расследование и подозревает, что ребенка забрали с собой грабители, мужчина и женщина, по крайней мере, так утверждал один из соседей убитой семьи. Но конкретных подозреваемых у полиции не было.
Мои руки дрожали, пока я читал, каждая деталь казалась тревожной и зловещей. Почему мои родители хранили эти странные вещи? Какое отношение они могут иметь к детским фотографиям?
А потом я увидел то, от чего чуть не выронил папку. В последней газетной вырезке была фотография пропавшего годовалого ребенка. Это была моя фотография, одна из тех, что я нашел в коробке.
Паника и неверие охватили меня, когда части этой головоломки начали складываться воедино. Истина развернулась передо мной, как гротескная картина, разрушив мою реальность одним ударом. Я не был их ребенком. Они убили моих родителей, похитили меня в младенчестве и воспитали, как своего, скрывая от мира свое чудовищное преступление.
Все воспоминания, веселые времена, которые мы провели, и любовь, все это было притворством, построенном на лжи. Это были хладнокровные убийцы, которые отняли у меня моих настоящих родителей. Газетные статьи и фотографии, которые я держал в руках, раскрывали извращенную реальность, разрушившую ту жизнь, которую я знал. Вот почему они не хотели, чтобы я приходил сюда. Это то, чего они не хотели, чтобы я нашел.
Я не мог понять, как люди, которых я считал своими родителями, совершили такие ужасные преступления. Вся моя жизнь была ложью, и я неосознанно жил со своими похитителями, сколько себя помню. Тяжесть этого откровения легла на мою душу, и меня охватило глубокое чувство утраты и страха.
Я не мог здраво мыслить, страх и ярость ослепили меня. Я выбежал из подвала по скрипучей деревянной лестнице, желая найти убежище в своей комнате, которое могло бы обеспечить хоть какую-то защиту. Я боролся с ужасными мыслями, крутившимися в моем мозгу.
Я спряталась в своей комнате, и мне показалось, что прошло несколько часов. Статьи снова и снова всплывали в моей голове, текст заголовков плавал перед моим взором. Образы моих «родителей», плывущие сквозь смог мыслей. Заветные воспоминания приобрели зловещий тон, когда я подумал о том, как мои «родители» могли так поступить со мной, позволить мне думать, что они были моими мамой и папой, и принять мою любовь, зная, что они украл у меня настоящую семью.
Мое сознание вернулось в комнату от звуков снаружи, которые вызвали новую волну ужаса, захлестнувшую меня. Хруст автомобильных шин по гравию нашей подъездной дорожки. Они вернулись. Мои «родители» вернулись домой.
Страх охватил меня, когда я слушал их приближающиеся шаги и открывающуюся входную дверь. Мое убежище превратилось в тюрьму, и я слишком боялся сопротивляться монстрам, которых называл семьей. Я не хотел их видеть, я не смог бы посмотреть им в глаза, зная то, что знаю. Я встал, чтобы запереть дверь комнаты.
Потом услышал звук, и кровь отлила от моего лица. Звон ключей в кармане. Это ударило меня по голове, как камень, и я чуть не разрыдалась. Ключи от подвала. Они все еще были у меня. Когда я выбежал оттуда, был в такой панике, что забыл положить их обратно в «мамину» тумбочку. Я вообще закрыл дверь в подвал?
Трудно сказать, как долго я смогу оставаться здесь, они теперь узнают, что я там был. Они увидят коробки, которые я просматривал, и поймут, что я знаю правду. Не представляю, что они сделают со мной. Пока я забаррикадировался в своей комнате, но не могу оставаться здесь вечно. Я пишу это, потому что мне нужно сообщить кому-нибудь, что со мной случилось, если я вдруг пропаду. Боже, я слышу шаги, кто-то поднимается по лестнице…..
Всякий раз, когда я говорил, что хочу пойти туда, лица родителей менялись, будто я сказал что-то ужасное. Они объяснили, что лестница, ведущая вниз, очень слабая, и они не хотят, чтобы я упал и что-нибудь себе сломал. Они ясно дали понять, что никогда не разрешат спуститься туда, даже в их присутствии, и это не обсуждается.
Однажды, когда мне было 8 лет, отец увидел, что я пытаюсь открыть дверь подвала. Я думал, что родителей нет дома, и у меня появилась возможность туда спуститься. Я извинился перед отцом, но он все равно пришел в ярость, стал кричать, какой я глупый и непослушный. И мне перепало ремнем так сильно, как никогда раньше.
А рассказываю все это я вот зачем. Сегодня я сидел в своей комнате и играл в видеоигры. Как обычно, мысли о подвале стали закрадываться в мою голову, и я понял, что другой шанс появится не скоро. Родителей точно не было дома, они поехали в город по магазинам и вернутся только вечером. Дом целиком принадлежал мне.
Это была отличная возможность, потому что обычно меня не оставляли дома одного, а сегодня оставили. Я попаду в подвал, и они не узнают об этом. Я оставлю там все, как и было.
Я пошел в комнату родителей. Мои глаза остановились на прикроватной тумбочке матери. Ключи от подвала она всегда хранила здесь, рядом с собой, и они были на месте, как я и ожидал. Я взял их и пошел вниз. Мое сердце бешено колотилось. Сейчас я узнаю, что там такое, и почему меня туда не пускали.
Я прошел через гостиную на кухню и остановился перед большой белой дверью, ведущей в подвал. Я отбросил последние страхи и собрал решимость в кулак. Мне нужно найти ответы на все вопросы. Мне нужно знать, что там внизу. Очевидно, что там что-то было, иначе, почему мои родители прятали от меня это?
Я вставил ключ в замок и повернул его. Раздался щелчок, и дверь открылась. Во мне стало нарастать волнение. Вот оно! Сейчас я узнаю, что там внизу, что родители так старались скрыть от меня.
Я повернул ручку и осторожно толкнул дверь. Она медленно распахнулся, открывая темный проход вниз. Я пытался разглядеть нижнюю часть лестницы, но она была окутана чернильной чернотой, я мог различить только несколько ступенек передо мной. Я щелкнул выключателем, готовый встретить любой ужас, обитающий внизу.
Тьму прогнал тусклый свет, исходивший из глубины подвала. Теперь я мог различить часть комнаты передо мной. К моему большому облегчению и легкому замешательству, я обнаружил деревянную лестницу, ведущую куда-то дальше вниз.
Родители говорили, что лестница слабая, но, насколько я мог видеть, с ней все было нормально. Я задавался вопросом, почему они лгали об этом? Должна же была быть причина, по которой меня не пускали сюда.
Я медленно спустился по скрипучим деревянным ступенькам, предварительно проверяя каждую кончиком ноги, на случай, если какая-то из ступенек расшаталась, и моя мама сказала правду. Каждый скрип лестницы раздражал меня. Это было глупо, но я продолжал представлять, как мои родители врываются в подвал с искаженными от ярости лицами.
Наконец, я спустился на самый низ и ступил на холодный бетонный пол. Воздух казался тяжелым и спертым, запах сырости и затхлости был невыносим. Тусклый свет старой лампочки в центре создавал жуткие тени. Я внезапно осознал, насколько сейчас уязвим. В доме не было никого, кроме меня, и если здесь что-то и было, мне придется встретиться с ним один на один. Никто не услышит моих криков и не будет искать.
Я осторожно огляделся вокруг, снова ожидая, что мне откроется какой-то великий ужас или тайна. Что-то, что оправдало бы посещение подвала и означало бы, что я смогу вернуться наверх к своим играм.
К моему большому разочарованию здесь не было ничего, кроме коробок и старой мебели, слой густой пыли выдавал их возраст. Ничего необычного, старый грязный подвал, какой есть в каждом доме.
Но какое-то чувство подсказывало, что мне нужно что-то здесь найти. Если это все, что здесь было, то почему меня никогда не пускали сюда? Почему мой отец пришел в ярость, когда я попыталась спуститься сюда? Должно быть, я что-то упускаю.
Я был полон решимости узнать, что мои родители считали настолько важным, что не разрешали мне находиться здесь? Пробравшись к стопке пыльных старых коробок, я начал просматривать их в поисках чего-нибудь, что могло ответить на этот вопрос.
Коробки различались по возрасту. Некоторые разваливались от моего прикосновения, другие казались совершенно новыми и содержали предметы, которые недавно положили сюда. Я увидел, что мои школьные тетради за прошлый год лежат в одной коробке, а старая игровая консоль в другой.
Потом я обратил внимание на коробку, находящуюся в самом низу стопки. Слово «Воспоминания» было нацарапано на ней спереди черным маркером. Я открыл ее и увидел несколько знакомых предметов. Свою первую пару футбольных бутс и открытку ко Дню матери, которую сделал для мамы несколько лет назад. Это были вещи, которые большинство родителей хранят, как память о своем ребенке. У меня потеплело на сердце от мысли, что родители сохранили все это. Я думал, тут просто мусор, но это были вещи, которые для них много значили.
Продолжая копаться в коробке, моя рука наткнулась на что-то незнакомое. Это был старый фотоальбом. На выцветшей обложке было написано «Воспоминания о вчерашнем дне».
Мое любопытство обострилось. Я открыл его и увидел несколько фотографий родителей, сделанных до моего рождения.
Первая их фотография была сделана очень давно, думаю, когда они только начали встречаться. Родители выглядели намного моложе, их улыбающиеся лица заполняли кадр, оба молодые и влюбленные, сидящие на скамейке перед кафе. Видя их такими, я испытал чувство счастья. Родители почти никогда не говорили о своей жизни до моего рождения, и мне было интересно взглянуть на их мир. Я попытался представить, насколько они изменились с тех пор, как родился я, и что они вытворяли раньше. Аккуратно положив альбом на место, я продолжил поиски.
Покопавшись, я нашел еще один фотоальбом. На его лицевой стороне изогнутым золотым шрифтом было написано «Свет моей жизни». С любопытством я открыл его. Страницы были заполнены кадрами знакомых сцен, связанных со мной. Заветные воспоминания из моего детства, с вечеринки по поводу моего второго дня рождения, фотографий из детского сада, вплоть до фотографий прошлого месяца, когда мы ездили в Италию.
Воспоминания нахлынули на меня. Я вспомнил свой пятый день рождения, когда родители наняли фокусника для моей вечеринки. Я наблюдал за ним, поражаясь каждому трюку, глаза были полны детского удивления. Потом у меня выпал первый зуб, первый день в школе, а затем и последний день в учебном году.
Фотографии наполнили меня радостью, воспоминаниями о хороших временах, которые у нас были. Но что-то в этом альбоме меня не устраивало. Я ощущал беспокойство, от которого не мог избавиться. Мой второй день рождения. Фотографии начались только в мой второй день рождения. Наверняка где-то должны быть другие, более ранние.
«Наверняка, они в другом альбоме», — сказал я себе. В этой коробке больше ничего не было, только школьные поделки и мелкие сувениры. Больше никаких фотоальбомов. В замешательстве я продолжил обшаривать остальные коробки в поисках фотографий моего раннего детства.
Я увидел одну очень старую коробку, на которой аккуратным почерком, который я не узнал, было написано мое имя. Заинтригованный и несколько встревоженный, я осторожно открыл ее. Она практически разваливалась на моих глазах.
У меня перехватило дыхание, когда я увидел содержимое. Внутри были разбросаны несколько полароидных фотографий меня в детстве. Они поблекли от времени, и были покрыты толстым слоем пыли, но это был безошибочно я. Мне никогда раньше не показывали эти снимки. Мама и папа особо не говорили о том, каким я был ребенком, даже когда я спрашивал их об этом.
Но было в фотографиях что-то жуткое, что-то такое, что меня раздражало. Пролистывая их, я понял, что моих родителей не было ни на одной фотографии. Но в кадре всегда были еще два человека, которых я не знал, мужчина и женщина, и они были похожи на меня.
Мой разум затуманился от смятения и страха. Кто были эти незнакомцы? И где были мои родители на всех этих фотографиях?
Тревога и замешательство охватили меня, когда я продолжил рассматривать содержимое коробки. В самом низу лежала черная толстая папка. Я смахнул пыль с обложки и обнаружил, что на ней нет никаких надписей.
Я открыл ее, и моему взору предстало еще более загадочное зрелище. В папке было несколько газетных вырезок двенадцатилетней давности. Это были статьи, подробно описывающие ограбление в соседнем штате. Пострадавшие были дома, когда грабители ворвались внутрь. В статье описывалось, что грабители убили хозяина дома ножом, а его жену застрелили из дробовика. Перед тем, как застрелить женщину, ей в нескольких местах сломали руки и ноги.
Их годовалого ребенка не нашли, и он был объявлен пропавшим без вести. Полиция проводила расследование и подозревает, что ребенка забрали с собой грабители, мужчина и женщина, по крайней мере, так утверждал один из соседей убитой семьи. Но конкретных подозреваемых у полиции не было.
Мои руки дрожали, пока я читал, каждая деталь казалась тревожной и зловещей. Почему мои родители хранили эти странные вещи? Какое отношение они могут иметь к детским фотографиям?
А потом я увидел то, от чего чуть не выронил папку. В последней газетной вырезке была фотография пропавшего годовалого ребенка. Это была моя фотография, одна из тех, что я нашел в коробке.
Паника и неверие охватили меня, когда части этой головоломки начали складываться воедино. Истина развернулась передо мной, как гротескная картина, разрушив мою реальность одним ударом. Я не был их ребенком. Они убили моих родителей, похитили меня в младенчестве и воспитали, как своего, скрывая от мира свое чудовищное преступление.
Все воспоминания, веселые времена, которые мы провели, и любовь, все это было притворством, построенном на лжи. Это были хладнокровные убийцы, которые отняли у меня моих настоящих родителей. Газетные статьи и фотографии, которые я держал в руках, раскрывали извращенную реальность, разрушившую ту жизнь, которую я знал. Вот почему они не хотели, чтобы я приходил сюда. Это то, чего они не хотели, чтобы я нашел.
Я не мог понять, как люди, которых я считал своими родителями, совершили такие ужасные преступления. Вся моя жизнь была ложью, и я неосознанно жил со своими похитителями, сколько себя помню. Тяжесть этого откровения легла на мою душу, и меня охватило глубокое чувство утраты и страха.
Я не мог здраво мыслить, страх и ярость ослепили меня. Я выбежал из подвала по скрипучей деревянной лестнице, желая найти убежище в своей комнате, которое могло бы обеспечить хоть какую-то защиту. Я боролся с ужасными мыслями, крутившимися в моем мозгу.
Я спряталась в своей комнате, и мне показалось, что прошло несколько часов. Статьи снова и снова всплывали в моей голове, текст заголовков плавал перед моим взором. Образы моих «родителей», плывущие сквозь смог мыслей. Заветные воспоминания приобрели зловещий тон, когда я подумал о том, как мои «родители» могли так поступить со мной, позволить мне думать, что они были моими мамой и папой, и принять мою любовь, зная, что они украл у меня настоящую семью.
Мое сознание вернулось в комнату от звуков снаружи, которые вызвали новую волну ужаса, захлестнувшую меня. Хруст автомобильных шин по гравию нашей подъездной дорожки. Они вернулись. Мои «родители» вернулись домой.
Страх охватил меня, когда я слушал их приближающиеся шаги и открывающуюся входную дверь. Мое убежище превратилось в тюрьму, и я слишком боялся сопротивляться монстрам, которых называл семьей. Я не хотел их видеть, я не смог бы посмотреть им в глаза, зная то, что знаю. Я встал, чтобы запереть дверь комнаты.
Потом услышал звук, и кровь отлила от моего лица. Звон ключей в кармане. Это ударило меня по голове, как камень, и я чуть не разрыдалась. Ключи от подвала. Они все еще были у меня. Когда я выбежал оттуда, был в такой панике, что забыл положить их обратно в «мамину» тумбочку. Я вообще закрыл дверь в подвал?
Трудно сказать, как долго я смогу оставаться здесь, они теперь узнают, что я там был. Они увидят коробки, которые я просматривал, и поймут, что я знаю правду. Не представляю, что они сделают со мной. Пока я забаррикадировался в своей комнате, но не могу оставаться здесь вечно. Я пишу это, потому что мне нужно сообщить кому-нибудь, что со мной случилось, если я вдруг пропаду. Боже, я слышу шаги, кто-то поднимается по лестнице…..
