У моего отца была хижина. На самом деле у него было много разной недвижимости. Это вам намек на то, что мы выросли с деньгами. Но намного сложнее объяснить, как отец заработал эти деньги.
Он говорил, что работает бухгалтером и одновременно управляет собственной фирмой. Работа в офисе, долгий рабочий день, много командировок. Мы редко его видели. А когда он появлялся дома, всегда казался усталым. Его глаза были постоянно красными, как будто он прилагал неимоверные усилия, чтобы они оставались открытыми.
Его отправили в тюрьму сразу после того, как я закончил первый год обучения в колледже.
Пятнадцать лет за отмывание сотен миллионов долларов для многочисленных картелей. Через две недели после этого мать покончила с собой. Как оказалось, она помогала ему, и ей грозило судебное преследование. Я думаю, она не хотела всего этого и пошла радикальным путем.
Несколько месяцев спустя правительство конфисковало практически всю его собственность. Всю, кроме той хижины в лесу.
Мне потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. Но я вернулся в колледж и окончил его с хорошим средним баллом, что позволило устроиться на дерьмовую работу в офисе. Впрочем, денег хватало, чтобы оплачивать счета.
Перенесемся на год вперед. Я практически полностью пришел в себя, чтобы найти силы сходить в ту хижину, единственное место, где мы отдыхали с отцом во время летних каникул. Я взял с собой трех друзей по колледжу — Джека, Педро и Рэнди.
Мы поехали туда в начале мая. Дорога, ведущая к хижине, вообще не ремонтировалась, и по ней практически невозможно было проехать. Я решил не гробить свою машину и оставил ее на лужайке, а оставшиеся полторы мили мы прошли пешком.
Там мы оторвались по полной. Пили, как не в себя, а к третьей ночи у нас закончилась еда.
Мы решили совершить часовую прогулку до ближайшего городка, где, как я знал, была круглосуточная закусочная, работающая без выходных. Пришли туда, поели, затарились продуктами и бухлом, возвращаемся назад и вдруг чувствуем в лесу запах гари, будто от костра.
Это было немного странно, учитывая, что сейчас 2 часа ночи, но мы не придали этому особого значения и продолжили путь. Запах усиливался по мере того, как мы приближались к хижине, и мы поняли, что что-то не так. Вскоре стало очень душно, а ночное небо приобрело красноватый оттенок. Я побежал через лес в сторону поляны, где находилась хижина, а когда достиг ее, то увидел клубы черного дыма, сливающиеся с ночной тьмой.
Я позвонил в 911, и оператор сообщил, что отправляет пожарных, но они не смогут связаться с нами какое-то время, потому что там не везде ловит связь. Мы с друзьями отошли от хижины на безопасное расстояние и стали ждать.
Примерно через десять минут краснота в небе внезапно исчезла, и это произошло в одно мгновение. Я подумал, что у меня галлюцинации, но по выражениям лиц друзей понял, что они тоже удивлены этим.
Мы осторожно пошли в сторону хижины. Она больше не горела. Стояла обугленная, но бушующее всепоглощающее пламя, охватывавшее ее несколько минут назад, каким-то образом полностью угасло. Мы вчетвером переглянулись, как бы подтверждая, что видим одно и то же.
Я включил фонарик в телефоне, чтобы осмотреть хижину, и увидел то, что ожидал. Она практически полностью была разрушена без возможности что-либо восстановить. В этот момент раздались крики Педро с другой стороны.
— Ребята! Откуда, черт возьми, здесь это?
Мы подбежали к нему. Среди обгоревших обломков лежал труп какого-то чудовища.
Он был размером с медведя. На необожженных участках тела виднелась бледная липкая кожа с глубокими порезами, которые образовывали какой-то узор. Его голова была полностью разбита. От нее не осталось ничего, кроме ненормально широкой нижней челюсти с длинными черными зубами. В руках он держал нечто, напоминающее человеческого младенца, который выглядел совершенно невредимым и лишенным следов ожогов. Потом я понял, что оно дышит.
Это было настолько странное зрелище, что мы впали в транс. Вышли из него, когда услышали пение.
Поначалу звук был едва слышен, но постепенно становился громче, пока не стало ясно, что это несколько человеческих голосов. Казалось, это была английская речь, хотя я едва мог разобрать, что они говорят. Но самым странным было то, как быстро приближался звук, как будто поющие бежали в нашу сторону.
Мы вчетвером обменялись быстрыми взглядами, и сразу же возникло понимание, что надо уходить. Мы понеслись, как летучие мыши из ада, спотыкаясь о ветки и собственные ноги. Добрались до моей машины, и запрыгнули в нее. Пока я искал ключи, пение стало оглушительным. Это звучало так, как будто вокруг нас стояли мощные динамики.
Но как только я вставил ключ в замок зажигания, все стихло. Я затаил дыхание и огляделся, мои глаза медленно привыкали к темноте. Несколько фигур совершенно неподвижно стояли на опушке леса. Они были похожи на людей, но выглядели слишком огромными, чтобы быть людьми.
Я запустил двигатель, резко включил скорость и помчался отсюда, отказываясь смотреть в зеркало заднего вида, пока мы не выехали на шоссе. На парковке, что была в нескольких милях от этого места, я увидел огромное количество полицейских машин. Я остановился, вышел и подошел к одному из полицейских, спросил его по поводу пожара.
Он покачал головой:
— Пожар? Нет, никакого пожара не было.
Я объяснил ему ситуацию с хижиной, но не стал говорить о странных существах и пении.
— Хорошо, мы рассмотрим это. На сегодняшний вечер просто найдите отель или что-нибудь в этом роде.
Мы обменялись номерами, и я поблагодарил копа. Когда я начал уходить, он окликнул меня.
— Могу я у вас кое о чем спросить?
Я обернулся.
— Да, конечно.
— Ты случайно не сын (имя моего папы)?
Некоторое время я просто смотрел на него, а потом кивнул.
— Да, я сразу тебя узнал, — сказал полицейский.
— Я не понимаю, я вас раньше никогда не видел.
Полицейский глубоко вздохнул и оглянулся по сторонам.
— Иди сюда, — сказал он.
Я подошел к нему.
— Я не могу тебе все рассказать. Я сам не знаю всего. Но я думаю, ты должен знать правду о своем отце. Все, что произошло здесь сегодня вечером, это определенно связано с ним.
Прежде чем продолжить, он снова осмотрелся.
— Картели, да? Это была та история, которую они вам рассказали? Вполне убедительно звучит, но то дерьмо, в которое он ввязался, оно куда хуже, и ты не поверишь, пока не увидишь это сам.
— Какого черта ты несешь? — спросил я.
— Послушай, у меня есть твой номер. Я свяжусь с тобой завтра утром. Может быть, мы поговорим. Но не здесь. Так что уходите отсюда, пока на нас никто не обращает внимания. И найдите безопасное место.
Мне не хотелось оставаться в отеле, поэтому я поехал обратно в город. Развез друзей по домам и вернулся в свою квартиру. Конечно, я не мог уснуть, мои глаза были открыты до утра, пока я ждал звонка того копа. К полудню он так и не позвонил, поэтому я решил позвонить ему сам. Никто не отвечал.
Потом мне позвонили из полиции и сообщили, что хижина моего отца сгорела из-за лесного пожара. Я сказал им, что это невозможно, потому что лесного пожара не было, и я подозреваю нечестную игру и хочу, чтобы все это расследовали.
— Это уже расследовано. Не беспокойтесь об этом. Просто обратитесь в страховую. Вам выплатят компенсацию.
Прежде чем я успел возразить, они повесили трубку.
Смесь гнева и любопытства заставила меня вернуться туда. Но дорога, ведущая к хижине, была перекрыта. Там стояли две полицейские машины, и копы заставляли всех разворачиваться.
Я остановился на обочине и после некоторых раздумий решил выйти и спросить, что происходит. Коп долго смотрел на меня. Очень долго.
— Аварийные работы, — вот что он мне сказал.
После этого я понял, что нет смысла пытаться во всем разобраться.
С тех пор со мной начали происходить странные вещи. Клянусь, каждую ночь я слышу плач ребенка в соседней квартире. Но там живут два студента из местного колледжа, и у них определенно нет детей.
Тот полицейский, который должен был позвонить, в итоге позвонил через несколько дней. Когда я ответил, он молчал около тридцати секунд, а потом отключился.
Через дорогу от моего многоквартирного дома стоит заброшенный дом. Его хотели перестроить в магазин, но уже несколько лет строительство почему-то откладывается.
Кто-то по ночам смотрит на меня из окна второго этажа. Всякий раз, когда он видит, что я замечаю его, то быстро закрывает жалюзи, я так ни разу и не смог разглядеть его. Я не знаю, имеет ли это какое-то отношение к моему отцу.
Я просто не хочу со всем этим иметь никаких дел. Я хочу, чтобы это просто закончилось.
Он говорил, что работает бухгалтером и одновременно управляет собственной фирмой. Работа в офисе, долгий рабочий день, много командировок. Мы редко его видели. А когда он появлялся дома, всегда казался усталым. Его глаза были постоянно красными, как будто он прилагал неимоверные усилия, чтобы они оставались открытыми.
Его отправили в тюрьму сразу после того, как я закончил первый год обучения в колледже.
Пятнадцать лет за отмывание сотен миллионов долларов для многочисленных картелей. Через две недели после этого мать покончила с собой. Как оказалось, она помогала ему, и ей грозило судебное преследование. Я думаю, она не хотела всего этого и пошла радикальным путем.
Несколько месяцев спустя правительство конфисковало практически всю его собственность. Всю, кроме той хижины в лесу.
Мне потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. Но я вернулся в колледж и окончил его с хорошим средним баллом, что позволило устроиться на дерьмовую работу в офисе. Впрочем, денег хватало, чтобы оплачивать счета.
Перенесемся на год вперед. Я практически полностью пришел в себя, чтобы найти силы сходить в ту хижину, единственное место, где мы отдыхали с отцом во время летних каникул. Я взял с собой трех друзей по колледжу — Джека, Педро и Рэнди.
Мы поехали туда в начале мая. Дорога, ведущая к хижине, вообще не ремонтировалась, и по ней практически невозможно было проехать. Я решил не гробить свою машину и оставил ее на лужайке, а оставшиеся полторы мили мы прошли пешком.
Там мы оторвались по полной. Пили, как не в себя, а к третьей ночи у нас закончилась еда.
Мы решили совершить часовую прогулку до ближайшего городка, где, как я знал, была круглосуточная закусочная, работающая без выходных. Пришли туда, поели, затарились продуктами и бухлом, возвращаемся назад и вдруг чувствуем в лесу запах гари, будто от костра.
Это было немного странно, учитывая, что сейчас 2 часа ночи, но мы не придали этому особого значения и продолжили путь. Запах усиливался по мере того, как мы приближались к хижине, и мы поняли, что что-то не так. Вскоре стало очень душно, а ночное небо приобрело красноватый оттенок. Я побежал через лес в сторону поляны, где находилась хижина, а когда достиг ее, то увидел клубы черного дыма, сливающиеся с ночной тьмой.
Я позвонил в 911, и оператор сообщил, что отправляет пожарных, но они не смогут связаться с нами какое-то время, потому что там не везде ловит связь. Мы с друзьями отошли от хижины на безопасное расстояние и стали ждать.
Примерно через десять минут краснота в небе внезапно исчезла, и это произошло в одно мгновение. Я подумал, что у меня галлюцинации, но по выражениям лиц друзей понял, что они тоже удивлены этим.
Мы осторожно пошли в сторону хижины. Она больше не горела. Стояла обугленная, но бушующее всепоглощающее пламя, охватывавшее ее несколько минут назад, каким-то образом полностью угасло. Мы вчетвером переглянулись, как бы подтверждая, что видим одно и то же.
Я включил фонарик в телефоне, чтобы осмотреть хижину, и увидел то, что ожидал. Она практически полностью была разрушена без возможности что-либо восстановить. В этот момент раздались крики Педро с другой стороны.
— Ребята! Откуда, черт возьми, здесь это?
Мы подбежали к нему. Среди обгоревших обломков лежал труп какого-то чудовища.
Он был размером с медведя. На необожженных участках тела виднелась бледная липкая кожа с глубокими порезами, которые образовывали какой-то узор. Его голова была полностью разбита. От нее не осталось ничего, кроме ненормально широкой нижней челюсти с длинными черными зубами. В руках он держал нечто, напоминающее человеческого младенца, который выглядел совершенно невредимым и лишенным следов ожогов. Потом я понял, что оно дышит.
Это было настолько странное зрелище, что мы впали в транс. Вышли из него, когда услышали пение.
Поначалу звук был едва слышен, но постепенно становился громче, пока не стало ясно, что это несколько человеческих голосов. Казалось, это была английская речь, хотя я едва мог разобрать, что они говорят. Но самым странным было то, как быстро приближался звук, как будто поющие бежали в нашу сторону.
Мы вчетвером обменялись быстрыми взглядами, и сразу же возникло понимание, что надо уходить. Мы понеслись, как летучие мыши из ада, спотыкаясь о ветки и собственные ноги. Добрались до моей машины, и запрыгнули в нее. Пока я искал ключи, пение стало оглушительным. Это звучало так, как будто вокруг нас стояли мощные динамики.
Но как только я вставил ключ в замок зажигания, все стихло. Я затаил дыхание и огляделся, мои глаза медленно привыкали к темноте. Несколько фигур совершенно неподвижно стояли на опушке леса. Они были похожи на людей, но выглядели слишком огромными, чтобы быть людьми.
Я запустил двигатель, резко включил скорость и помчался отсюда, отказываясь смотреть в зеркало заднего вида, пока мы не выехали на шоссе. На парковке, что была в нескольких милях от этого места, я увидел огромное количество полицейских машин. Я остановился, вышел и подошел к одному из полицейских, спросил его по поводу пожара.
Он покачал головой:
— Пожар? Нет, никакого пожара не было.
Я объяснил ему ситуацию с хижиной, но не стал говорить о странных существах и пении.
— Хорошо, мы рассмотрим это. На сегодняшний вечер просто найдите отель или что-нибудь в этом роде.
Мы обменялись номерами, и я поблагодарил копа. Когда я начал уходить, он окликнул меня.
— Могу я у вас кое о чем спросить?
Я обернулся.
— Да, конечно.
— Ты случайно не сын (имя моего папы)?
Некоторое время я просто смотрел на него, а потом кивнул.
— Да, я сразу тебя узнал, — сказал полицейский.
— Я не понимаю, я вас раньше никогда не видел.
Полицейский глубоко вздохнул и оглянулся по сторонам.
— Иди сюда, — сказал он.
Я подошел к нему.
— Я не могу тебе все рассказать. Я сам не знаю всего. Но я думаю, ты должен знать правду о своем отце. Все, что произошло здесь сегодня вечером, это определенно связано с ним.
Прежде чем продолжить, он снова осмотрелся.
— Картели, да? Это была та история, которую они вам рассказали? Вполне убедительно звучит, но то дерьмо, в которое он ввязался, оно куда хуже, и ты не поверишь, пока не увидишь это сам.
— Какого черта ты несешь? — спросил я.
— Послушай, у меня есть твой номер. Я свяжусь с тобой завтра утром. Может быть, мы поговорим. Но не здесь. Так что уходите отсюда, пока на нас никто не обращает внимания. И найдите безопасное место.
Мне не хотелось оставаться в отеле, поэтому я поехал обратно в город. Развез друзей по домам и вернулся в свою квартиру. Конечно, я не мог уснуть, мои глаза были открыты до утра, пока я ждал звонка того копа. К полудню он так и не позвонил, поэтому я решил позвонить ему сам. Никто не отвечал.
Потом мне позвонили из полиции и сообщили, что хижина моего отца сгорела из-за лесного пожара. Я сказал им, что это невозможно, потому что лесного пожара не было, и я подозреваю нечестную игру и хочу, чтобы все это расследовали.
— Это уже расследовано. Не беспокойтесь об этом. Просто обратитесь в страховую. Вам выплатят компенсацию.
Прежде чем я успел возразить, они повесили трубку.
Смесь гнева и любопытства заставила меня вернуться туда. Но дорога, ведущая к хижине, была перекрыта. Там стояли две полицейские машины, и копы заставляли всех разворачиваться.
Я остановился на обочине и после некоторых раздумий решил выйти и спросить, что происходит. Коп долго смотрел на меня. Очень долго.
— Аварийные работы, — вот что он мне сказал.
После этого я понял, что нет смысла пытаться во всем разобраться.
С тех пор со мной начали происходить странные вещи. Клянусь, каждую ночь я слышу плач ребенка в соседней квартире. Но там живут два студента из местного колледжа, и у них определенно нет детей.
Тот полицейский, который должен был позвонить, в итоге позвонил через несколько дней. Когда я ответил, он молчал около тридцати секунд, а потом отключился.
Через дорогу от моего многоквартирного дома стоит заброшенный дом. Его хотели перестроить в магазин, но уже несколько лет строительство почему-то откладывается.
Кто-то по ночам смотрит на меня из окна второго этажа. Всякий раз, когда он видит, что я замечаю его, то быстро закрывает жалюзи, я так ни разу и не смог разглядеть его. Я не знаю, имеет ли это какое-то отношение к моему отцу.
Я просто не хочу со всем этим иметь никаких дел. Я хочу, чтобы это просто закончилось.
