Когда я впервые вошел в этот старый дом, то почувствовал необъяснимую дрожь, как будто кто-то невидимый смотрел на меня. Родители сказали, что здесь просто холодно, но помимо холода чувствовалось что-то еще. Это был большой старый викторианский особняк с узкими лестницами, высокими окнами и тишиной, которая густо оседала в каждом углу, как будто дом затаил дыхание. Родители не могли поверить своей удаче, что им удалось приобрести все это за такую низкую цену. «У дома есть характер», — говорили они. «Он очаровательный».
Но я чувствовал эту тяжесть, невысказанное присутствие где-то за пределами видимости.
Вскоре мы обустроили первый этаж и наши спальни, но чердак оставили напоследок. С того момента, как мы переехали, меня тянуло туда, хотя я не мог понять, почему. Может быть, это было простое любопытство, желание посмотреть, что там оставили предыдущие владельцы. Родители предупредили, чтобы я был осторожен на лестнице - она узкая, крутая и очень извилистая, как будто специально создана, чтобы держать людей подальше от чердака.
В тот день родители куда-то уехали по делам, и я собрался с духом, чтобы исследовать чердак. Я поднялся по узкой скрипучей лестнице и медленно открыл дверь.
Воздух наверху был затхлым, густым от запаха пыли и гниения, а тени казались глубже и более гнетущими, чем в остальной части дома. Слабые лучи света пробивались через крошечное окно, тускло освещая старые сундуки и закрытую тканью мебель. Тишина казалась живой, как будто она смотрела на меня и ждала, что я буду делать. Я сел на старый стул в дальнем углу, и тут увидел ее.
Ящик был небольшой, но богато украшенный, покрытый резьбой, которая рельефно выделялась под пылью, словно живая. Странные символы в виде каких-то перекрученных линий сплетались по его поверхности, и хотя я никогда раньше не видел этих знаков, мне они показались тревожно знакомыми. Дерево было темным, почти черным, местами со слабым красноватым блеском, который напоминал засохшую кровь.
Я подошел ближе, чувствуя странное желание прикоснуться к коробке, узнать, какие секреты она хранит. Когда я приблизился, воздух вокруг меня стал холоднее, как будто она вытягивала тепло из комнаты. Мою кожу покалывало все сильнее. Инстинкты подсказывали мне уйти, закрыть дверь, спуститься вниз и больше сюда не возвращаться, но я не мог отвести взгляд. Моя рука двигалась, будто сама по себе, и вот кончики пальцев коснулись резной крышки.
Волна страха нахлынула на меня, когда я поднял ее. Чувство было настолько сильным, что у меня перехватило дыхание. Внутри на старой бархатной обивке лежало зеркало. Оно было маленьким, размером с ладонь, в рамке из потускневшей латуни с теми же извилистыми узорами, как и на крышке. Но мое внимание привлекло само стекло. Даже сквозь пыль я мог видеть, что зеркало не просто отражает свет. Казалось, будто я смотрю в бесконечную пустоту, в пространство, которое может поглотить меня целиком.
Я уставился на свое отражение, чувствуя странное, неприятное тяготение, словно что-то в этом зеркале хотело вырваться наружу, обернуться вокруг меня, а потом втянуть меня внутрь. Мои пальцы покалывало в тех местах, где они касались зеркала, и воздух стал настолько густым, что я почувствовал, что не могу дышать. Я положил зеркало обратно, закрыл коробку и отступил назад, дрожь пробежала по моему позвоночнику.
На чердаке стало заметно холоднее, а потом я услышал слабый скрип, словно что-то двигалось в темноте. Я попятился, захлопнул дверь и чуть ли не бегом спустился по лестнице. Я пытался убедить себя, что это просто старая реликвия, которую оставили предыдущие владельцы, но так и не смог избавиться от ощущения, что разбудил что-то, что долго ждало этого.
Ночью с чердака раздался слабый царапающий звук. Я затаил дыхание, напрягая слух, и через мгновение он прекратился. Я сказал себе, что этому звуку можно найти сотню разумных объяснений, но когда заснул, меня преследовали сны о тенях, ползающих по стенам, о холодных руках, тянущихся, чтобы схватить меня и утащить на чердак.
Я проснулся от толчка, и с полной уверенностью, что на меня кто-то смотрит, но когда открыл глаза, комната была пуста, а тени неподвижны. Потом увидел, что в углу спальни на полу что-то лежит. Пригляделся, и моя кровь похолодела – это была коробка с чердака. Но я точно знал, что оставил ее там. С трудом поборов страх, подошел к ней и взял в руки.
Внутри лежало то самое зеркало, его поверхность была темной и бездонной. Когда я приблизил его к лицу, увидел отражение, искаженное и вытянутое, будто кто-то чужой находился под моей кожей и хотел выйти наружу. Потом позади себя разглядел фигуру — высокую и темную. Черты лица как будто прятались в тени, но глаза были яркими и пронзительными. Я обернулся, но позади меня никого не было. Когда я снова посмотрел в зеркало, фигура исчезла, но ощущение, что кто-то смотрит на меня, не проходило.
В следующие ночи я видел в спальне тени и слышал чей-то шепот. Царапанье наверху становилось все громче, а фигура в зеркале с каждым разом все отчетливее. Она больше не пряталась в тени, стояла прямо за мной, достаточно близко, чтобы я мог чувствовать холод, исходящий от нее. Я не мог никуда скрыться. Она была там, когда я смотрел на любую отражающую поверхность.
Однажды ночью царапанье стало таким громким, что я подумал, а не подняться ли с зеркалом на чердак и оставить его там? Но только эта мысль возникла у меня в голове, как я услышал тихий насмешливый шепот, словно кто-то говорил мне прямо в ухо: «Тебе не спрятаться от меня».
Я тряхнул головой и снова услышал тихий смешок. Тени задвигались вокруг коробки, скручиваясь в формы, похожие на тянущиеся руки. В голове раздалось жужжание. Оно становилось все громче и громче, пока не стало единственным, что я мог слышать.
С этого момента сущность постоянно находилась со мной, ее присутствие я ощущал на каждом шагу. Я видел ее в отражениях, и просто на границе поля зрения, она всегда смотрела на меня. Я потерял сон, шепот и царапанье преследовали меня. Рассказал родителям, но они не поверили, потому что ничего не видели и не слышали.
Я понимал, что если ничего не делать, то это никогда не прекратится.
В ту ночь я был близок к отчаянию. Схватил коробку и поднялся с ней на чердак. Взял зеркало в руки и со всей силы швырнул его об пол. Осколки разлетелись по чердаку. Тут же прекратилось царапанье, а шепот затих, и я почувствовал облегчение.
И вдруг прямо на моих глазах осколки стали собираться вместе, стягиваясь в человеческую фигуру, высокую и тонкую, с горящими, как угли, глазами. Он улыбнулся мне гротескной, насмешливой ухмылкой, и я почувствовал, как холодная рука легла на мое плечо.
— Ты не сможешь избавиться от меня, — прошептал он. — Теперь я часть тебя.
Я закричал и побежал вниз, а он шел за мной с ужасной улыбкой на лице. И вот тогда я понял, что больше никогда не буду один. Это существо забрало меня, и от него не было спасения.
После той ночи я попытался вернуться к нормальной жизни. Ходил в школу, занимался своими делами, но всегда чувствовал его темное присутствие, словно чужой разум поселился в моей голове рядом с моим.
Но постепенно что-то стало меняться. Я также каждую ночь смотрел в зеркало, которое снова нашел целым в коробке, и в моем отражении, казалось, появилось что-то более глубокое и даже радостное. Я поймал себя на мысли, что изучаю собственное лицо, словно оно чужое. Царапающие звуки все так же раздавались на чердаке, но теперь мне казалось, что кто-то царапает мой разум.
Со временем мои мысли стали искажаться, и у меня возникали буквально дикие желания. Что-то подталкивало меня к поступкам, которые раньше не пришли бы мне в голову. Я боролся, но иногда позволял взять ему верх над собой, просто чтобы ослабить давление и передохнуть. И я чувствовал, как темное удовлетворение заполняет меня. Потом я снова брал себя в руки, и мне не становилось дурно от того, кем я стал, и какие желания у меня появились.
Каждый день я чувствую, как оно становится сильнее, его желания становятся моими, и они мне нравятся. Я не знаю, где заканчиваюсь я, и начинается оно, но знаю, что нет спасения. Эта часть меня, этот ужасный смеющийся пассажир все больше искажает мои мысли, поглощая меня по частям.
Я больше не одинок.
Нет.
МЫ больше не одни.
Но я чувствовал эту тяжесть, невысказанное присутствие где-то за пределами видимости.
Вскоре мы обустроили первый этаж и наши спальни, но чердак оставили напоследок. С того момента, как мы переехали, меня тянуло туда, хотя я не мог понять, почему. Может быть, это было простое любопытство, желание посмотреть, что там оставили предыдущие владельцы. Родители предупредили, чтобы я был осторожен на лестнице - она узкая, крутая и очень извилистая, как будто специально создана, чтобы держать людей подальше от чердака.
В тот день родители куда-то уехали по делам, и я собрался с духом, чтобы исследовать чердак. Я поднялся по узкой скрипучей лестнице и медленно открыл дверь.
Воздух наверху был затхлым, густым от запаха пыли и гниения, а тени казались глубже и более гнетущими, чем в остальной части дома. Слабые лучи света пробивались через крошечное окно, тускло освещая старые сундуки и закрытую тканью мебель. Тишина казалась живой, как будто она смотрела на меня и ждала, что я буду делать. Я сел на старый стул в дальнем углу, и тут увидел ее.
Ящик был небольшой, но богато украшенный, покрытый резьбой, которая рельефно выделялась под пылью, словно живая. Странные символы в виде каких-то перекрученных линий сплетались по его поверхности, и хотя я никогда раньше не видел этих знаков, мне они показались тревожно знакомыми. Дерево было темным, почти черным, местами со слабым красноватым блеском, который напоминал засохшую кровь.
Я подошел ближе, чувствуя странное желание прикоснуться к коробке, узнать, какие секреты она хранит. Когда я приблизился, воздух вокруг меня стал холоднее, как будто она вытягивала тепло из комнаты. Мою кожу покалывало все сильнее. Инстинкты подсказывали мне уйти, закрыть дверь, спуститься вниз и больше сюда не возвращаться, но я не мог отвести взгляд. Моя рука двигалась, будто сама по себе, и вот кончики пальцев коснулись резной крышки.
Волна страха нахлынула на меня, когда я поднял ее. Чувство было настолько сильным, что у меня перехватило дыхание. Внутри на старой бархатной обивке лежало зеркало. Оно было маленьким, размером с ладонь, в рамке из потускневшей латуни с теми же извилистыми узорами, как и на крышке. Но мое внимание привлекло само стекло. Даже сквозь пыль я мог видеть, что зеркало не просто отражает свет. Казалось, будто я смотрю в бесконечную пустоту, в пространство, которое может поглотить меня целиком.
Я уставился на свое отражение, чувствуя странное, неприятное тяготение, словно что-то в этом зеркале хотело вырваться наружу, обернуться вокруг меня, а потом втянуть меня внутрь. Мои пальцы покалывало в тех местах, где они касались зеркала, и воздух стал настолько густым, что я почувствовал, что не могу дышать. Я положил зеркало обратно, закрыл коробку и отступил назад, дрожь пробежала по моему позвоночнику.
На чердаке стало заметно холоднее, а потом я услышал слабый скрип, словно что-то двигалось в темноте. Я попятился, захлопнул дверь и чуть ли не бегом спустился по лестнице. Я пытался убедить себя, что это просто старая реликвия, которую оставили предыдущие владельцы, но так и не смог избавиться от ощущения, что разбудил что-то, что долго ждало этого.
Ночью с чердака раздался слабый царапающий звук. Я затаил дыхание, напрягая слух, и через мгновение он прекратился. Я сказал себе, что этому звуку можно найти сотню разумных объяснений, но когда заснул, меня преследовали сны о тенях, ползающих по стенам, о холодных руках, тянущихся, чтобы схватить меня и утащить на чердак.
Я проснулся от толчка, и с полной уверенностью, что на меня кто-то смотрит, но когда открыл глаза, комната была пуста, а тени неподвижны. Потом увидел, что в углу спальни на полу что-то лежит. Пригляделся, и моя кровь похолодела – это была коробка с чердака. Но я точно знал, что оставил ее там. С трудом поборов страх, подошел к ней и взял в руки.
Внутри лежало то самое зеркало, его поверхность была темной и бездонной. Когда я приблизил его к лицу, увидел отражение, искаженное и вытянутое, будто кто-то чужой находился под моей кожей и хотел выйти наружу. Потом позади себя разглядел фигуру — высокую и темную. Черты лица как будто прятались в тени, но глаза были яркими и пронзительными. Я обернулся, но позади меня никого не было. Когда я снова посмотрел в зеркало, фигура исчезла, но ощущение, что кто-то смотрит на меня, не проходило.
В следующие ночи я видел в спальне тени и слышал чей-то шепот. Царапанье наверху становилось все громче, а фигура в зеркале с каждым разом все отчетливее. Она больше не пряталась в тени, стояла прямо за мной, достаточно близко, чтобы я мог чувствовать холод, исходящий от нее. Я не мог никуда скрыться. Она была там, когда я смотрел на любую отражающую поверхность.
Однажды ночью царапанье стало таким громким, что я подумал, а не подняться ли с зеркалом на чердак и оставить его там? Но только эта мысль возникла у меня в голове, как я услышал тихий насмешливый шепот, словно кто-то говорил мне прямо в ухо: «Тебе не спрятаться от меня».
Я тряхнул головой и снова услышал тихий смешок. Тени задвигались вокруг коробки, скручиваясь в формы, похожие на тянущиеся руки. В голове раздалось жужжание. Оно становилось все громче и громче, пока не стало единственным, что я мог слышать.
С этого момента сущность постоянно находилась со мной, ее присутствие я ощущал на каждом шагу. Я видел ее в отражениях, и просто на границе поля зрения, она всегда смотрела на меня. Я потерял сон, шепот и царапанье преследовали меня. Рассказал родителям, но они не поверили, потому что ничего не видели и не слышали.
Я понимал, что если ничего не делать, то это никогда не прекратится.
В ту ночь я был близок к отчаянию. Схватил коробку и поднялся с ней на чердак. Взял зеркало в руки и со всей силы швырнул его об пол. Осколки разлетелись по чердаку. Тут же прекратилось царапанье, а шепот затих, и я почувствовал облегчение.
И вдруг прямо на моих глазах осколки стали собираться вместе, стягиваясь в человеческую фигуру, высокую и тонкую, с горящими, как угли, глазами. Он улыбнулся мне гротескной, насмешливой ухмылкой, и я почувствовал, как холодная рука легла на мое плечо.
— Ты не сможешь избавиться от меня, — прошептал он. — Теперь я часть тебя.
Я закричал и побежал вниз, а он шел за мной с ужасной улыбкой на лице. И вот тогда я понял, что больше никогда не буду один. Это существо забрало меня, и от него не было спасения.
После той ночи я попытался вернуться к нормальной жизни. Ходил в школу, занимался своими делами, но всегда чувствовал его темное присутствие, словно чужой разум поселился в моей голове рядом с моим.
Но постепенно что-то стало меняться. Я также каждую ночь смотрел в зеркало, которое снова нашел целым в коробке, и в моем отражении, казалось, появилось что-то более глубокое и даже радостное. Я поймал себя на мысли, что изучаю собственное лицо, словно оно чужое. Царапающие звуки все так же раздавались на чердаке, но теперь мне казалось, что кто-то царапает мой разум.
Со временем мои мысли стали искажаться, и у меня возникали буквально дикие желания. Что-то подталкивало меня к поступкам, которые раньше не пришли бы мне в голову. Я боролся, но иногда позволял взять ему верх над собой, просто чтобы ослабить давление и передохнуть. И я чувствовал, как темное удовлетворение заполняет меня. Потом я снова брал себя в руки, и мне не становилось дурно от того, кем я стал, и какие желания у меня появились.
Каждый день я чувствую, как оно становится сильнее, его желания становятся моими, и они мне нравятся. Я не знаю, где заканчиваюсь я, и начинается оно, но знаю, что нет спасения. Эта часть меня, этот ужасный смеющийся пассажир все больше искажает мои мысли, поглощая меня по частям.
Я больше не одинок.
Нет.
МЫ больше не одни.
