— Я тебя ненавижу! Я жалею, что вообще вышла за тебя замуж!
Ее слова задели, но я слышал их не в первый раз. Такое продолжалось уже несколько месяцев, и Клэр говорила мне об этом минимум дважды. Я знал, что у нас проблемы, но все еще любил ее и хотел, чтобы все наладилось.
— Послушай, — сказал я, поджав губы и сдерживая раздражение. — Я знаю, что ты не это имеешь в виду. Да, в последнее время мы плохо ладим, но это не значит, что я перестал заботиться о тебе.
Я поднял глаза, пытаясь встретиться с ней взглядом, но она отвернулась в ту же секунду.
— Да? Ну, я любила тебя. Мне жаль, Джейсон, но я больше тебя не люблю. И это случилось не вчера. Я была не в силах сказать тебе это раньше.
Я уставился на нее, ошеломленный. Она говорила так уверенно. Несомненно, она долго обдумывала то, что сказала сейчас. И это была не просто вспышка гнева. Это то, что отрезает все пути назад.
В растерянности я сел на диван. В тот момент в душе не было грусти, злости или горечи. Только онемение. Мой мир рушился прямо на глазах, и я был бессилен это остановить.
— Я хочу развода, — сказала Клэр и села рядом со мной. — Мне жаль, что так все вышло, Джейсон. Мне правда жаль. Ты отличный парень, и ты заслуживаешь, чтобы рядом находился человек, который будет заботиться о тебе. Но этот человек — не я.
И с этими словами она оставила меня одного.
Я не могу описать всех мучений, обрушившихся на меня. Женщина, которую я любил больше всего на свете, требовала развод. Это было душераздирающе больно, не пожелаю такого никому. Я не мог вернуться к нормальной жизни в течение нескольких месяцев, но не позволил себе скатиться на самое дно.
Я предпринимал попытки спасти свой брак. Сказал Клэр, что у нас все наладится, и старался изо всех сил.
Покупал ей цветы и подарочные карты во все ее любимые места. Готовил для нее дорогие обеды. Взвалил на себя всю тяжесть работы по дому. Но я не подумал, что невозможно реализовать одну важную концепцию — нельзя купить чью-то любовь.
После двух месяцев стало ясно, что развод неизбежен. Я выбросил белый флаг. Не было смысла бороться дальше.
Клэр сказала, что она переезжает обратно к родителям сразу после завершения бракоразводного процесса.
Дом, в котором мы жили, я унаследовал в молодом возрасте — мою маму сбил пьяный водитель, когда мне было девятнадцать, а отец умер несколько лет спустя от передозировки. Без Клэр дом казался пустым.
В первую ночь без нее я плакал. Все эмоции, которые подавлял несколько месяцев, разом вырвались наружу, и я больше не мог их сдерживать. Хотя мне было тридцать четыре года, я ревел, как новорожденный. Боль, которую я чувствовал той ночью, была сильнее всего, что я испытывал раньше. Это была грубая эмоциональная агония.
Я не горжусь, что поддался той ночью своим демонам, но признаюсь в этом. Я давал себе обещание завязать, но все это уже не имело значения. Мне нужно было снять невыносимую душевную боль, и у меня было для этого средство.
Я порылся в шкафу и нашел пузырек с таблетками, которые мне когда-то выписывали после операции. Открыл крышку и высыпал содержимое на ладонь. Я ожидал увидеть в своей руке несколько таблеток, но вместо них из флакончика вывалился скомканный кусок бумаги.
Мое сердце застучало сильнее. Клэр нашла мою заначку? Вот почему она ушла? Мои глаза расширились, когда я расправил листок и начал читать.
«Джей, мне жаль. Пожалуйста, поверь мне, что я люблю тебя больше всего на свете. Я пишу это, потому что ОНИ наблюдают. По всему дому камеры. Не показывай вида, что ты теперь знаешь об этом. Приезжай по адресу (указано место). Я буду там. Не ищи со своего телефона и компьютера, как лучше туда добраться. У них есть доступ к твоим гаджетам. Люблю тебя. Клэр».
Мое сердце чуть не вырвалось из груди от восторга. Я не мог поверить своим глазам. Вот оно, ясно как день, — Клэр любит меня.
Но затем внезапная волна страха затмила первоначальный всплеск радости. За мной следят?
У меня было так много вопросов. Кто установил камеры? Где они? Как попали в мой дом? И, самое главное, что им нужно от меня и Клэр?
Мой разум метался от возможностей. Моя голова затуманилась, и я почувствовал слабость. Я отошел от шкафа и сел на край кровати. Я понимал, что должен взять себя в руки. Клэр оставила адрес, и это место находилось не слишком далеко.
Как только я все понял, меня переполнило честолюбие. Я собирался вернуть свою жену, чего бы это ни стоило.
Я спустился в прихожую и стал обуваться, излучая уверенность, которую давно не чувствовал, но потом вспомнил про камеры — они все еще следят за мной.
Я решил, что не могу рисковать, поэтому не буду ничего искать. По крайней мере, не сейчас, когда у этих людей Клэр.
Я притворился, что вожусь с левым ботинком, пытаясь завязать шнурки. После третьей неудачной попытки снял ботинок и бросил его на пол. Пнул другой через всю комнату, выдавил из себя слезу и смахнул ее тыльной стороной ладони. Пока я притворялся, что рыдаю, старался придумать план действий. И тут меня осенило.
Я сел за стол и вытер глаза салфеткой, замерев на мгновение, прежде чем схватить телефон. Я поискал в Google часы работы ближайшего китайского ресторана, прекрасно зная, что до его закрытия еще долго.
Это была уловка. Ресторан находился недалеко от места, адрес которого указала Клэр. Если в доме действительно были камеры, то велик шанс, что и в мою машину установили прослушку, но такой риск я считал вполне приемлемым.
Как только сел за руль, я сразу превратился в комок нервов. Мои глаза сканировали все вокруг в поисках чего-то необычного. Не покидало ощущение, что за мной следят. Логически я понимал, насколько это было нелепо. Старик, выгуливающий своего шпица, не имел никакого отношения к исчезновению Клэр. Я знал это, но ничего не мог с собой поделать — вот почему эти десять минут паранойи показались мне самыми длинными в моей жизни.
Я едва держал себя в руках, когда въехал на подъездную дорожку у неприметного ветхого дома. Он находился в неблагополучном районе города. Облупившаяся краска, заросший двор и треснувшие окна — все, как и в соседних домах. В другой ситуации я бы побоялся туда зайти, но сейчас мне было все равно. Я собирался вернуть свою жену, даже если это будет последним, что я попытаюсь сделать в своей жизни.
Я вышел из машины и пошел по подъездной дорожке, длинная трава щекотала мои лодыжки. Поднялся на крыльцо и постучал в дверь, затем немного подождал, затаив дыхание.
Нет ответа.
Я ничего не понимал. Клэр записала неправильный адрес? Или ее больше здесь нет? Может, просто войти?
Я не успел на что-то решиться, как дверь со скрипом открылась. Но за ней никого не было, только чернота дверного проема, приглашающая меня внутрь.
Я сделал глубокий вдох, готовясь к самому худшему. Я знал, насколько это глупо зайти в случайный, темный дом в таком районе. Запросто можно было оказаться в мешке для трупов. Но если Клэр там, я должен был это выяснить, поэтому сделал шаг. Как только моя нога коснулась грязного ковра, где-то в глубине дома загорелся свет.
— Клэр! — крикнул я, делая еще один шаг. И в этот момент дверь позади меня захлопнулась.
Я успел обернуться и увидел здоровенного мужчину в лыжной маске. Едва успел среагировать, как его мясистые руки сжали мои запястья, словно тиски.
— Кто ты? Что здесь происходит? — мне приходилось прилагать усилия, чтобы голос не сорвался в визг.
— О, Джейсон, ты действительно ничего не понял? Мне стыдно. Я думала, ты умнее.
Я повернулся на звук и увидел Клэр, неторопливо направлявшуюся ко мне. Озорная ухмылка, нарисованная на ее губах, заставила меня похолодеть.
— Ты в порядке? Что это? Расскажи мне! — закричал я, пытаясь вырваться из рук здоровяка, но он еще сильнее сжал мои запястья, и я прекратил попытки освободиться.
Клэр вздохнула:
— Ты правда ничего не понимаешь, да?
— Не понимаю. Так что потрудись просветить меня.
— Хорошо. Хочешь сыграть по-жесткому? Взгляни на это и скажи, что ты все еще не понимаешь.
Клэр поднесла к моему лицу свой телефон. Я побледнел, увидев изображение на экране. Она ухмыльнулась шире, ее ярко-зеленые глаза почти светились в темноте.
— Теперь ты понимаешь, не так ли?
— Как? Как ты это получила? Это было всего один раз. Даже мои друзья не знали о ней.
— О, я в курсе, — промурлыкала Клэр, проводя пальцем по линии моего подбородка. — Они были в блаженном неведении относительно твоего разврата. Но я не была такой наивной.
С последним словом она провела ногтем по моей щеке, расцарапав ее до крови. Я поморщился от боли.
— Но это невозможно. Я переспал с той девушкой полгода назад. Мы не фотографировались. Я сразу же удалил ее номер и все сообщения. Я даже не помню ее имени. Это был единственный раз, когда я изменил тебе, клянусь!
— О, зачем так пафосно? — спросила Клэр, расхаживая взад-вперед, как голодный зверь, готовый наброситься. — Видишь ли, я никогда тебе не доверяла, поэтому заставила некоторых своих коллег следить за каждым твоим шагом. До этого ты никогда не жульничал, но я знала, что ты не выдержишь холостяцкую поездку Стива в Вегас. Для тебя это была идеальная возможность.
Я сглотнул, дрожа от ее откровения.
— Как долго? Как долго ты следишь за мной?
Клэр хихикнула, в ее глазах загорелся безумный огонек.
— Все это время. Тебе не показалось странным, что я никогда не рассказывала тебе, чем я раньше занималась на работе? Чем я занимаюсь до сих пор?
Я не мог придумать ответ.
— А теперь я скажу тебе, что произойдет. Я собираюсь превратить твою жизнь в ад. Я собираюсь уничтожить тебя. Я заберу твою работу, твою машину, твой дом, все это. Не в буквальном смысле, заметь, но ты потеряешь все, что тебе дорого, из-за меня. И после всего этого, когда единственное, что у тебя останется, — это твое здравомыслие, я заберу и его.
Мое сердце ушло в пятки, и я начал задыхаться.
— Ты не можешь этого сделать. Я тебе не позволю! Я вызову полицию!
— Ты это не сделаешь, — проворковала Клэр, ее лицо было всего в нескольких дюймах от моего. — Потому что иначе я ускорю процесс. И давай посмотрим правде в глаза. Даже если ты побежишь в полицию, они все равно тебе не поверят. Это действительно стыдно. Я была готова провести остаток своей жизни, играя роль твоей супруги. Но ты перешел все границы. И теперь за это заплатишь.
Мне хотелось бороться. Крикнуть ей, что это перебор. Но каждый раз, когда я пытался, слова замирали на моих губах.
Прежде чем я успел сформулировать связное предложение, Клэр повернулась к двери и открыла ее. Мужчина, державший меня, вытолкнул меня наружу, и я упал на дорожку, ошеломленный происходящим.
— Ну, пока, милый. Скоро увидимся, — сказала Клэр, посылая мне воздушный поцелуй.
С тех пор прошло четыре дня. Я быстро понял, что моя бывшая жена не лгала. Мои шины были порезаны, мой дом был ограблен, и меня отстранили от работы без сохранения заработной платы в ожидании расследования по поводу некоторых фейков, которые получил мой работодатель. Я боюсь за свою жизнь. Я не знаю, что делать.
И все стало еще хуже.
Потому что вчера утром я получил сообщение с незнакомого номера. То, что я увидел, заставило меня задрожать от страха.
К сообщению была прикреплена фотография моей сестры, привязанной к стулу, с кляпом во рту и завязанными глазами. На переднем плане кто-то держал в руке нож. Я едва мог заставить себя прочесть: «Оставь один из своих пальцев на пороге известного тебе дома завтра до 9 вечера, или я пришлю тебе один из ее пальцев».
Ее слова задели, но я слышал их не в первый раз. Такое продолжалось уже несколько месяцев, и Клэр говорила мне об этом минимум дважды. Я знал, что у нас проблемы, но все еще любил ее и хотел, чтобы все наладилось.
— Послушай, — сказал я, поджав губы и сдерживая раздражение. — Я знаю, что ты не это имеешь в виду. Да, в последнее время мы плохо ладим, но это не значит, что я перестал заботиться о тебе.
Я поднял глаза, пытаясь встретиться с ней взглядом, но она отвернулась в ту же секунду.
— Да? Ну, я любила тебя. Мне жаль, Джейсон, но я больше тебя не люблю. И это случилось не вчера. Я была не в силах сказать тебе это раньше.
Я уставился на нее, ошеломленный. Она говорила так уверенно. Несомненно, она долго обдумывала то, что сказала сейчас. И это была не просто вспышка гнева. Это то, что отрезает все пути назад.
В растерянности я сел на диван. В тот момент в душе не было грусти, злости или горечи. Только онемение. Мой мир рушился прямо на глазах, и я был бессилен это остановить.
— Я хочу развода, — сказала Клэр и села рядом со мной. — Мне жаль, что так все вышло, Джейсон. Мне правда жаль. Ты отличный парень, и ты заслуживаешь, чтобы рядом находился человек, который будет заботиться о тебе. Но этот человек — не я.
И с этими словами она оставила меня одного.
Я не могу описать всех мучений, обрушившихся на меня. Женщина, которую я любил больше всего на свете, требовала развод. Это было душераздирающе больно, не пожелаю такого никому. Я не мог вернуться к нормальной жизни в течение нескольких месяцев, но не позволил себе скатиться на самое дно.
Я предпринимал попытки спасти свой брак. Сказал Клэр, что у нас все наладится, и старался изо всех сил.
Покупал ей цветы и подарочные карты во все ее любимые места. Готовил для нее дорогие обеды. Взвалил на себя всю тяжесть работы по дому. Но я не подумал, что невозможно реализовать одну важную концепцию — нельзя купить чью-то любовь.
После двух месяцев стало ясно, что развод неизбежен. Я выбросил белый флаг. Не было смысла бороться дальше.
Клэр сказала, что она переезжает обратно к родителям сразу после завершения бракоразводного процесса.
Дом, в котором мы жили, я унаследовал в молодом возрасте — мою маму сбил пьяный водитель, когда мне было девятнадцать, а отец умер несколько лет спустя от передозировки. Без Клэр дом казался пустым.
В первую ночь без нее я плакал. Все эмоции, которые подавлял несколько месяцев, разом вырвались наружу, и я больше не мог их сдерживать. Хотя мне было тридцать четыре года, я ревел, как новорожденный. Боль, которую я чувствовал той ночью, была сильнее всего, что я испытывал раньше. Это была грубая эмоциональная агония.
Я не горжусь, что поддался той ночью своим демонам, но признаюсь в этом. Я давал себе обещание завязать, но все это уже не имело значения. Мне нужно было снять невыносимую душевную боль, и у меня было для этого средство.
Я порылся в шкафу и нашел пузырек с таблетками, которые мне когда-то выписывали после операции. Открыл крышку и высыпал содержимое на ладонь. Я ожидал увидеть в своей руке несколько таблеток, но вместо них из флакончика вывалился скомканный кусок бумаги.
Мое сердце застучало сильнее. Клэр нашла мою заначку? Вот почему она ушла? Мои глаза расширились, когда я расправил листок и начал читать.
«Джей, мне жаль. Пожалуйста, поверь мне, что я люблю тебя больше всего на свете. Я пишу это, потому что ОНИ наблюдают. По всему дому камеры. Не показывай вида, что ты теперь знаешь об этом. Приезжай по адресу (указано место). Я буду там. Не ищи со своего телефона и компьютера, как лучше туда добраться. У них есть доступ к твоим гаджетам. Люблю тебя. Клэр».
Мое сердце чуть не вырвалось из груди от восторга. Я не мог поверить своим глазам. Вот оно, ясно как день, — Клэр любит меня.
Но затем внезапная волна страха затмила первоначальный всплеск радости. За мной следят?
У меня было так много вопросов. Кто установил камеры? Где они? Как попали в мой дом? И, самое главное, что им нужно от меня и Клэр?
Мой разум метался от возможностей. Моя голова затуманилась, и я почувствовал слабость. Я отошел от шкафа и сел на край кровати. Я понимал, что должен взять себя в руки. Клэр оставила адрес, и это место находилось не слишком далеко.
Как только я все понял, меня переполнило честолюбие. Я собирался вернуть свою жену, чего бы это ни стоило.
Я спустился в прихожую и стал обуваться, излучая уверенность, которую давно не чувствовал, но потом вспомнил про камеры — они все еще следят за мной.
Я решил, что не могу рисковать, поэтому не буду ничего искать. По крайней мере, не сейчас, когда у этих людей Клэр.
Я притворился, что вожусь с левым ботинком, пытаясь завязать шнурки. После третьей неудачной попытки снял ботинок и бросил его на пол. Пнул другой через всю комнату, выдавил из себя слезу и смахнул ее тыльной стороной ладони. Пока я притворялся, что рыдаю, старался придумать план действий. И тут меня осенило.
Я сел за стол и вытер глаза салфеткой, замерев на мгновение, прежде чем схватить телефон. Я поискал в Google часы работы ближайшего китайского ресторана, прекрасно зная, что до его закрытия еще долго.
Это была уловка. Ресторан находился недалеко от места, адрес которого указала Клэр. Если в доме действительно были камеры, то велик шанс, что и в мою машину установили прослушку, но такой риск я считал вполне приемлемым.
***
Как только сел за руль, я сразу превратился в комок нервов. Мои глаза сканировали все вокруг в поисках чего-то необычного. Не покидало ощущение, что за мной следят. Логически я понимал, насколько это было нелепо. Старик, выгуливающий своего шпица, не имел никакого отношения к исчезновению Клэр. Я знал это, но ничего не мог с собой поделать — вот почему эти десять минут паранойи показались мне самыми длинными в моей жизни.
Я едва держал себя в руках, когда въехал на подъездную дорожку у неприметного ветхого дома. Он находился в неблагополучном районе города. Облупившаяся краска, заросший двор и треснувшие окна — все, как и в соседних домах. В другой ситуации я бы побоялся туда зайти, но сейчас мне было все равно. Я собирался вернуть свою жену, даже если это будет последним, что я попытаюсь сделать в своей жизни.
Я вышел из машины и пошел по подъездной дорожке, длинная трава щекотала мои лодыжки. Поднялся на крыльцо и постучал в дверь, затем немного подождал, затаив дыхание.
Нет ответа.
Я ничего не понимал. Клэр записала неправильный адрес? Или ее больше здесь нет? Может, просто войти?
Я не успел на что-то решиться, как дверь со скрипом открылась. Но за ней никого не было, только чернота дверного проема, приглашающая меня внутрь.
Я сделал глубокий вдох, готовясь к самому худшему. Я знал, насколько это глупо зайти в случайный, темный дом в таком районе. Запросто можно было оказаться в мешке для трупов. Но если Клэр там, я должен был это выяснить, поэтому сделал шаг. Как только моя нога коснулась грязного ковра, где-то в глубине дома загорелся свет.
— Клэр! — крикнул я, делая еще один шаг. И в этот момент дверь позади меня захлопнулась.
Я успел обернуться и увидел здоровенного мужчину в лыжной маске. Едва успел среагировать, как его мясистые руки сжали мои запястья, словно тиски.
— Кто ты? Что здесь происходит? — мне приходилось прилагать усилия, чтобы голос не сорвался в визг.
— О, Джейсон, ты действительно ничего не понял? Мне стыдно. Я думала, ты умнее.
Я повернулся на звук и увидел Клэр, неторопливо направлявшуюся ко мне. Озорная ухмылка, нарисованная на ее губах, заставила меня похолодеть.
— Ты в порядке? Что это? Расскажи мне! — закричал я, пытаясь вырваться из рук здоровяка, но он еще сильнее сжал мои запястья, и я прекратил попытки освободиться.
Клэр вздохнула:
— Ты правда ничего не понимаешь, да?
— Не понимаю. Так что потрудись просветить меня.
— Хорошо. Хочешь сыграть по-жесткому? Взгляни на это и скажи, что ты все еще не понимаешь.
Клэр поднесла к моему лицу свой телефон. Я побледнел, увидев изображение на экране. Она ухмыльнулась шире, ее ярко-зеленые глаза почти светились в темноте.
— Теперь ты понимаешь, не так ли?
— Как? Как ты это получила? Это было всего один раз. Даже мои друзья не знали о ней.
— О, я в курсе, — промурлыкала Клэр, проводя пальцем по линии моего подбородка. — Они были в блаженном неведении относительно твоего разврата. Но я не была такой наивной.
С последним словом она провела ногтем по моей щеке, расцарапав ее до крови. Я поморщился от боли.
— Но это невозможно. Я переспал с той девушкой полгода назад. Мы не фотографировались. Я сразу же удалил ее номер и все сообщения. Я даже не помню ее имени. Это был единственный раз, когда я изменил тебе, клянусь!
— О, зачем так пафосно? — спросила Клэр, расхаживая взад-вперед, как голодный зверь, готовый наброситься. — Видишь ли, я никогда тебе не доверяла, поэтому заставила некоторых своих коллег следить за каждым твоим шагом. До этого ты никогда не жульничал, но я знала, что ты не выдержишь холостяцкую поездку Стива в Вегас. Для тебя это была идеальная возможность.
Я сглотнул, дрожа от ее откровения.
— Как долго? Как долго ты следишь за мной?
Клэр хихикнула, в ее глазах загорелся безумный огонек.
— Все это время. Тебе не показалось странным, что я никогда не рассказывала тебе, чем я раньше занималась на работе? Чем я занимаюсь до сих пор?
Я не мог придумать ответ.
— А теперь я скажу тебе, что произойдет. Я собираюсь превратить твою жизнь в ад. Я собираюсь уничтожить тебя. Я заберу твою работу, твою машину, твой дом, все это. Не в буквальном смысле, заметь, но ты потеряешь все, что тебе дорого, из-за меня. И после всего этого, когда единственное, что у тебя останется, — это твое здравомыслие, я заберу и его.
Мое сердце ушло в пятки, и я начал задыхаться.
— Ты не можешь этого сделать. Я тебе не позволю! Я вызову полицию!
— Ты это не сделаешь, — проворковала Клэр, ее лицо было всего в нескольких дюймах от моего. — Потому что иначе я ускорю процесс. И давай посмотрим правде в глаза. Даже если ты побежишь в полицию, они все равно тебе не поверят. Это действительно стыдно. Я была готова провести остаток своей жизни, играя роль твоей супруги. Но ты перешел все границы. И теперь за это заплатишь.
Мне хотелось бороться. Крикнуть ей, что это перебор. Но каждый раз, когда я пытался, слова замирали на моих губах.
Прежде чем я успел сформулировать связное предложение, Клэр повернулась к двери и открыла ее. Мужчина, державший меня, вытолкнул меня наружу, и я упал на дорожку, ошеломленный происходящим.
— Ну, пока, милый. Скоро увидимся, — сказала Клэр, посылая мне воздушный поцелуй.
***
С тех пор прошло четыре дня. Я быстро понял, что моя бывшая жена не лгала. Мои шины были порезаны, мой дом был ограблен, и меня отстранили от работы без сохранения заработной платы в ожидании расследования по поводу некоторых фейков, которые получил мой работодатель. Я боюсь за свою жизнь. Я не знаю, что делать.
И все стало еще хуже.
Потому что вчера утром я получил сообщение с незнакомого номера. То, что я увидел, заставило меня задрожать от страха.
К сообщению была прикреплена фотография моей сестры, привязанной к стулу, с кляпом во рту и завязанными глазами. На переднем плане кто-то держал в руке нож. Я едва мог заставить себя прочесть: «Оставь один из своих пальцев на пороге известного тебе дома завтра до 9 вечера, или я пришлю тебе один из ее пальцев».
