Ждать пришлось долго, не меньше часа. Сколько точно прошло времени, не знала. На часы не посмотрела, все мысли заняты происходящим в Сафари-парке. Она ждала выстрелов, опасаясь, что они прекратятся, и в то же время вздрагивала при каждом хлопке. Наступила тишина. Долгая и томительная. Когда уже была готова выбежать из машины и отправиться в парк самой, через турникет вышел Вадим. Одежда покрыта бурыми пятнами, лицо и руки в грязи. Он шел, прихрамывая на раненную ногу. Но что напугало ее больше всего – взгляд. Это не взгляд приятного парня, к которому она уже привыкла. Холодный, отрешенный. Взгляд человека для которого отнять жизнь, как щелкнуть пальцами. Как у робота. Он сел в машину, сложил оружие на заднее сидение и завел двигатель. Салон наполнился запахом горелого пороха, крови и пота.
- Что ты сделал? – Юля хотела сказать, как можно жестче, но голос дрожал.
- Можешь больше не бояться хищников. – Голос подобен взгляду – глухой и отстраненный.
- В смысле? Ты всех перестрелял?
- Да.
Юля отвернулась и уставилась на дорогу. Когда джип выехал с парковки парка, она осознала, что у них за спиной остались десятки убитых животных. Хладнокровно застреленных. Вадим сидит рядом, без тени сожаления на лице. Словно он разбил десяток яиц на омлет, а не расстрелял. Вспомнила, как он был спокоен, после расправы с зэками. Тогда не придала этому значения, но сейчас поняла, что для этого человека давно нет моральной и психологической границы отнять жизнь. Он сделает это не моргнув глазом.
- «Где же он воевал, и через что ему пришлось пройти, чтобы стать таким?» - Она украдкой посмотрела на его лицо, спокойное и сосредоточенное.
19.26 по московскому времени.
Юля сидела в ванной. Струи воды били по эмалированной поверхности прямо перед ней, забрызгивая ноги. Она безучастно наблюдала, как капли стекают по стенкам и думала.
После того, как добрались до дома, она поднялась к себе в комнату и не выходила. Не могла разобраться в эмоциях.
Вадим ей нравился, как человек. Может, даже, как мужчина, но она не готова была дать волю этим чувствам, боль от потери любимого человека была еще слишком свежей. Ей нравилась рассудительность, спокойствие и мужественность Вадима. Чувствовала себя защищенной рядом с ним. Впервые в жизни ощутила, что ей не надо решать все самой, тащить лямку и брать инициативу. Может она перегибала с опасениями по поводу хищников, но таков уж был её максимализм. Если мысль возникала в голове, то её сознание само раскручивало её до вавилонских масштабов и не давало думать ни о чем другом. Но даже не смотря на ситуации, с которыми они столкнулись, а может и благодаря им, знала, что она в относительной безопасности. Ей просто необходимо знать, что она не одна думает об всем. Старая привычка. Вова был единственным мужчиной, с которым она жила, и ее восприятие противоположного пола строилось на опыте отношений с ним. А его никак нельзя было назвать предусмотрительным, скорее безалаберным. Заботливый, любящий, забавный, милый, но никак не решительный и ответственный. Зачастую, ей приходилось брать на себя эту роль, напоминать, подсказывать, принимать решение. Он постоянно забывал, ленился или просто отлынивал, предпочитая пустить ситуацию на самотек. Характер Вадима было сложно угадать, слишком молчаливый, слишком хорошо скрывает эмоции. Может поэтому и высказывала ему про свои опасения, не зная, переживает он об этом или нет. И это его слепое неверие. Везде видеть обман и подвох. Не могла она так. Пессимизм шел в разрез с её восприятием мира. А сегодня она увидела другую сторону его характера. Холодную, жестокую и беспощадную. Если львов, напавших на них, было жалко, но не очень, напали первые – самозащита. То сидящих в вольерах Сафари-парка жалко до слез. Запертые, умирают с голода, а приходит человек и хладнокровно расстреливает. Что-то не так в его голове, что-то сломано, нельзя так просто взять, и отнять жизнь. Юля поняла, что внутри поселился страх. Не смотря на все положительные чувства к Вадиму, она начала его бояться.
21.44 по московскому времени
Вадим сидел на кухне, накалывая разогретые макароны на вилку и отправляя в рот. Изучал карту Кабардинки, пытаясь найти расположение бывшей базы ФСБ. Объект стратегический, на общих картах его нет. Но найти его расположение необходимо, дабы в дальнейшем свести контакты с общиной к минимуму. Слишком близко. Всего несколько километров. Хорошо вооружены, обучены, на бронированной технике. Сто процентов в самые кратчайшие сроки приберут к рукам все ресурсы, до которых смогут дотянуться. Рыболовецкий корабль явно принадлежал им же. Шансы найти ферму или хозяйство стремительно катились к нулю. Выход только один: искать новое жилище, как можно дальше, и уже там обустраиваться, обзаводится скотиной. Но как уговорить Юлю? Глупая. Видит только то, что хочет, даже не старается посмотреть с другой точки зрения. Какова вероятность того, что два десятка профессиональных вояк выживут в эпидемии, соберутся в одной точке, вооружатся и так быстро организуются? Такое бывает только в кино. А она видит сплоченную группу людей, безопасность и какой-никакой, а социум. Почему люди всегда стремятся загнать себя в рамки механизма общества, превратиться в безликую шестеренку, которую приводит в действие руководство сверху? Тем более, цели этого руководства туманны. Гуманность и желание помочь? Увольте. Слишком хорошо он знал людскую натуру, и понимал, что проявление добродетелей скорее редкое исключение, чем закономерность. И, тем более, ждать такой праведности от бывших силовиков, все равно, что ждать снега летом.
От размышлений отвлекла Юля, зашедшая в кухню. Девушка прошла к плите, набрала еды и села за стол. Ела молча, даже не поднимая глаза. Вадим отодвинул тарелку в сторону, и наблюдал за ней. Хотелось поговорить, но опасение нарваться на стену непонимания и очередную ссору останавливали. Юля молча доела, закинула тарелку в раковину и ушла наверх. Кожей ощутил напряжение, электризующее воздух и вгоняющее в тревогу.
- «Завтра надо поговорить, несмотря ни на что. Объяснить, зачем убил животных. Она же не понимает. Для нее я в изверга превратился. Ей лучше - оставить их все живыми. А то, что они умрут в мучениях от голода, она не подумала. Зверь, выросший в клетке, не способен пропитаться на воле. Нет у него инстинкта охотника. То, что сделал – эвтаназия. Они умерли быстро и без мучений. Многие уже обезумели от голода и начали жрать сородичей. Стали опасны. Может потом поймет, когда отойдет, остынет.»
Поднялся в спальню и попытался уснуть. Не вышло. Голову не покидали картины мертвых животных: волки, лисы, медведи, пумы. Старался стрелять в голову, чтобы наверняка, без мучений. Рысь, забравшаяся в загон птиц, сумела увернуться и напала со спины. Поцарапала не глубоко, вовремя кувыркнулся вперед. Стрелял на лету и снес кошке передние лапы. До сих пор в ушах стоял её жалобный крик. Вадим любил животных, намного больше чем людей. Человеческие жизни обрывал легко, совесть давно покрылась панцирем и онемела. Но убивать животных, не на охоте, а вот так - тяжело. Грудь давило, забытое чувство копошилось внутри - чувство вины за отнятую жизнь. Но выбора не было. Пытался успокоить себя тем, что поступил правильно, что живность была обречена на гибель, но совесть не унималась.
Легкая дрема одолела только ближе к рассвету. Полноценным сном это не было. Зыбкое ощущение полуреальности, когда видишь сновидения до конца, не отключившись и слышишь любой шорох вокруг. Покемарил недолго, звуки шагов за дверью разбудили. Скорее всего, тоже не смогла уснуть. Шаги по лестнице. Перестал вслушиваться, пусть побудет одна, ей полезно может отойдет быстрее. Усталость опять взяла свое и в этот раз отключился полностью, за секунду, провалившись в глухое ничто.
Звук заведенной машины ударил по ушам как оглобля. Подскочил на кровати, на секунду забыв о ноге и тут же об этом пожалел, швы обожгли натянувшуюся кожу. Не одеваясь, в одних трусах побежал вниз, схватив по пути стоящий у лестницы карабин Remington. Выскочил на крыльцо, ожидая увидеть бронированные «Тигры», но увидел удаляющийся зад своего джипа.
- Твою мать.
Вернулся в дом. Султан забежал следом, встревоженный. Поднялся наверх и зашел в спальню Юли. Пусто. Ни вещей, ни девушки. Даже записку не оставила.
- Вот дура. – Злость накрыла волной, снося плотину самоконтроля. – Идиотка.
Спустился вниз. В голове роем мечутся мысли.
- «Ехать искать? Да нафиг искать, ясно же, что к людям сорвалась. Приеду туда и что? Обратно она не поедет. Силой не заставишь. Надо по-другому.»
Услышал шум в зале. Трещал динамик на радио-часах, которые до этого были выключены. Сразу догадался, что подтолкнуло девушку на такой стремительный уезд.
«Внимание всем выжившим, вещает община «Рассвет». У нас есть еда, электричество, врачи, лекарства, все, чтобы обеспечить нормальную жизнь. Залог выживания – держаться вместе. Приезжайте. Каждому найдется место. Мы занялись сельским хозяйством, ловлей рыбы. Мы делаем все, чтобы дать человечеству шанс. Нас уже больше семидесяти человек. Мы находимся в центре подготовки ФСБ, поселок Кабардинка, координаты GPS….»
5 июля.
07.38 по московскому времени.
Остановил фургон перед лабиринтом из бетонных блоков, заграждающих проезд к воротам. Из двери проходной вышел мужчина в серой форме с зубочисткой в зубах, держа автомат наготове.
- Выйди из машины, руки на виду. Только давай без глупостей. На тебя сейчас стволов пять смотрит.
Вадим открыл дверь, поднял руки и спрыгнул на асфальт. Оружие с собой не брал, ожидая примерно такой встречи.
- Как зовут? – Мужчина подошел ближе, осмотрел на наличие оружия, жестом приказал развернуться и похлопал по бокам, проверяя, нет ли скрытой кобуры.
- Вадим Воеводов.
- Слышал про тебя.
- Юля рассказала?
- Ага, полчаса назад приехала. Предупредила, что следует тебя ждать. – Охранник опустил автомат, и коротко бросил в рацию команду «отбой тревоге». – Ты сюда ее забрать или как?
- Она свободная девушка, с чего я её забирать буду. Сама сюда захотела, сама приехала. Я тоже решил присмотреться. Может, тоже у вас останусь. У меня ранение на бедре, врачу не мешало бы показаться.
- Ну коль не шутишь, то добро пожаловать. Меня Ефрем зовут, я здесь за безопасность. – Он перекинул зубочистку в другой угол рта. – Езжай до здания, тебя там встретят, расскажут, что как. Машину потом в гараже можешь оставить.
Ворота открылись. Вадим аккуратно объехал препятствия и направил фургон в сторону возвышающихся зданий базы. Обогнув первое, трехэтажное, выехал на парковку между зданиями, где увидел свой Ниссан. Возле входа стояла Юля в компании троих мужчин. Один невысокий, лысый с черной короткой бородой, второй в уже знакомой серой форме, рослый с бородой-испанкой, третий выше других, почти на пол головы, светло русые волосы. Девушка, завидев фургон, скрылась за дверями. Воеводов остановился невдалеке и подошел к оставшимся мужчинам, оставив собаку в машине.
- Приветствую, я полагаю, Вадим? – Лысый протянул руку и пожал, крепко, неожиданно для такого роста и телосложения. – Пимон Эксархидис, я здесь за главного. Добро пожаловать, располагайся. Дмитрий, - кивком указал на чернявого с «испанкой», - покажет жилой блок. Как раз до утреннего развода успел, со всеми познакомишьcя. Дня хватит освоиться, потом обсудим все детали.
Закончив, Пимон удалился в сторону штаба.
- Ну что, погнали покажу все, расскажу что-почем. – Дмитрий улыбнулся, и открыл дверь.
Вадим прошел внутрь, осматриваясь. По плечу похлопали, обернулся, увидел третьего, который до этого держался чуть в стороне.
- Меня Сашей зовут, Князев, вчера только приехал. Тоже новенький, давай, что ли, вместе держаться.
Смерив его взглядом, Воеводов ничего не ответил и пошел дальше за провожатым.
1 РПК – ручной пулемет Калашникова
6 июля.
15.42 по московскому времени
Кабардинка. База «Рассвет»
«Шестое июля. Четырнадцатый день с начала эпидемии. Долго не писал, не было времени. Слишком много событий произошло за эти дни. В двух словах не рассказать. Облажался по полной. План добраться домой по морю, рухнул еще на этапе подготовки. Яхту жалко, вряд ли такую еще найду. Самое обидное, что разбил судно, фактически, не по своей вине. Да, не досмотрел, но кто мог увидеть дрейфующий в море грузовой контейнер. Хорошо, что большую часть вещей оставил в машине. Ребят чуть не угробил. Совсем забыл, про них еще не писал, как и о том, что было до крушения. По пути из Москвы в Новороссийск проколол колеса, как тогда думал - случайно, потом выяснилось, что это было спланированно. В результате попал в рабство к двум отмороженным маньякам. В плену были еще несколько человек, и парни, и девушки. Узурпаторы накачивали наркотой и возбудителями, устраивали каждый вечер садистские оргии. Были жертвы: одну девушку задушил Тафар во время секса, взбунтовавшегося парня убили в подвале. Почти таким же образом, как и я в рабстве оказались еще двое. Мулат Джавид и Марк, с психическими проблемами. Благодаря им удалось вырваться из заточения. При освобождении, оба маньяка и их сподручный погибли. Джавид и Марк изъявили желание присоединиться ко мне в путешествии до моря, они направлялись на юг, в Турцию. Вместе нашли яхту, решили испытать. Чем это испытание закончилось написал выше. На нашу фантастическую удачу, в море рыбачили члены общины «Рассвет», которые и подобрали нас с контейнера. Сейчас у них на базе, в поселке Кабардинка. Место хорошо укреплено, провели экскурсию, рассказали, показали. База раньше принадлежала спецслужбам и не требовала больших изменений для жизни. Поражает, как быстро они смогли организоваться, наладить быт, охрану. Рыболовное судно видел сам, по рассказу занимаются сельским хозяйством, выращивают овощи, есть коровы, куры, свиньи. Пытаются восстановить ГЭС. В «Рассвете» уже не меньше сотни человек. Меня поселили в комнате с Вадимом и Александром. Первый – угрюмый здоровяк, почти всегда молчит, напоминает наших лесорубов: большой, мускулистый, бородатый, с татуировкой на плече, только бейсболки и клетчатой рубашки не хватает. Второй - словно только что сошел с рекламного билборда. Высокий, худощавый, модельной внешности. Только, в отличии от Вадима, много говорит и вечно всем недоволен. Судя по замашкам, до пандемии в деньгах не нуждался и привык к привилегированному положению в обществе.
Я соскучился по людям. Только сейчас, когда вокруг опять голоса, суета и течет жизнь, начал понимать это. Всё-таки человек – социальное существо, без сородичей быстро приходит в упадническое состояние. Решил взять паузу в путешествии, побыть в общине, прийти в себя. Надеюсь записаться в команду рыболовецкого судна, набраться опыта. И к ребятам прикепел, Марку и Джавиду. Жизнь спасли как никак. Поймал себя на сомнении: стоит ли вообще возвращаться. Не знаю, что меня там ждет.
- Что ты сделал? – Юля хотела сказать, как можно жестче, но голос дрожал.
- Можешь больше не бояться хищников. – Голос подобен взгляду – глухой и отстраненный.
- В смысле? Ты всех перестрелял?
- Да.
Юля отвернулась и уставилась на дорогу. Когда джип выехал с парковки парка, она осознала, что у них за спиной остались десятки убитых животных. Хладнокровно застреленных. Вадим сидит рядом, без тени сожаления на лице. Словно он разбил десяток яиц на омлет, а не расстрелял. Вспомнила, как он был спокоен, после расправы с зэками. Тогда не придала этому значения, но сейчас поняла, что для этого человека давно нет моральной и психологической границы отнять жизнь. Он сделает это не моргнув глазом.
- «Где же он воевал, и через что ему пришлось пройти, чтобы стать таким?» - Она украдкой посмотрела на его лицо, спокойное и сосредоточенное.
19.26 по московскому времени.
Юля сидела в ванной. Струи воды били по эмалированной поверхности прямо перед ней, забрызгивая ноги. Она безучастно наблюдала, как капли стекают по стенкам и думала.
После того, как добрались до дома, она поднялась к себе в комнату и не выходила. Не могла разобраться в эмоциях.
Вадим ей нравился, как человек. Может, даже, как мужчина, но она не готова была дать волю этим чувствам, боль от потери любимого человека была еще слишком свежей. Ей нравилась рассудительность, спокойствие и мужественность Вадима. Чувствовала себя защищенной рядом с ним. Впервые в жизни ощутила, что ей не надо решать все самой, тащить лямку и брать инициативу. Может она перегибала с опасениями по поводу хищников, но таков уж был её максимализм. Если мысль возникала в голове, то её сознание само раскручивало её до вавилонских масштабов и не давало думать ни о чем другом. Но даже не смотря на ситуации, с которыми они столкнулись, а может и благодаря им, знала, что она в относительной безопасности. Ей просто необходимо знать, что она не одна думает об всем. Старая привычка. Вова был единственным мужчиной, с которым она жила, и ее восприятие противоположного пола строилось на опыте отношений с ним. А его никак нельзя было назвать предусмотрительным, скорее безалаберным. Заботливый, любящий, забавный, милый, но никак не решительный и ответственный. Зачастую, ей приходилось брать на себя эту роль, напоминать, подсказывать, принимать решение. Он постоянно забывал, ленился или просто отлынивал, предпочитая пустить ситуацию на самотек. Характер Вадима было сложно угадать, слишком молчаливый, слишком хорошо скрывает эмоции. Может поэтому и высказывала ему про свои опасения, не зная, переживает он об этом или нет. И это его слепое неверие. Везде видеть обман и подвох. Не могла она так. Пессимизм шел в разрез с её восприятием мира. А сегодня она увидела другую сторону его характера. Холодную, жестокую и беспощадную. Если львов, напавших на них, было жалко, но не очень, напали первые – самозащита. То сидящих в вольерах Сафари-парка жалко до слез. Запертые, умирают с голода, а приходит человек и хладнокровно расстреливает. Что-то не так в его голове, что-то сломано, нельзя так просто взять, и отнять жизнь. Юля поняла, что внутри поселился страх. Не смотря на все положительные чувства к Вадиму, она начала его бояться.
21.44 по московскому времени
Вадим сидел на кухне, накалывая разогретые макароны на вилку и отправляя в рот. Изучал карту Кабардинки, пытаясь найти расположение бывшей базы ФСБ. Объект стратегический, на общих картах его нет. Но найти его расположение необходимо, дабы в дальнейшем свести контакты с общиной к минимуму. Слишком близко. Всего несколько километров. Хорошо вооружены, обучены, на бронированной технике. Сто процентов в самые кратчайшие сроки приберут к рукам все ресурсы, до которых смогут дотянуться. Рыболовецкий корабль явно принадлежал им же. Шансы найти ферму или хозяйство стремительно катились к нулю. Выход только один: искать новое жилище, как можно дальше, и уже там обустраиваться, обзаводится скотиной. Но как уговорить Юлю? Глупая. Видит только то, что хочет, даже не старается посмотреть с другой точки зрения. Какова вероятность того, что два десятка профессиональных вояк выживут в эпидемии, соберутся в одной точке, вооружатся и так быстро организуются? Такое бывает только в кино. А она видит сплоченную группу людей, безопасность и какой-никакой, а социум. Почему люди всегда стремятся загнать себя в рамки механизма общества, превратиться в безликую шестеренку, которую приводит в действие руководство сверху? Тем более, цели этого руководства туманны. Гуманность и желание помочь? Увольте. Слишком хорошо он знал людскую натуру, и понимал, что проявление добродетелей скорее редкое исключение, чем закономерность. И, тем более, ждать такой праведности от бывших силовиков, все равно, что ждать снега летом.
От размышлений отвлекла Юля, зашедшая в кухню. Девушка прошла к плите, набрала еды и села за стол. Ела молча, даже не поднимая глаза. Вадим отодвинул тарелку в сторону, и наблюдал за ней. Хотелось поговорить, но опасение нарваться на стену непонимания и очередную ссору останавливали. Юля молча доела, закинула тарелку в раковину и ушла наверх. Кожей ощутил напряжение, электризующее воздух и вгоняющее в тревогу.
- «Завтра надо поговорить, несмотря ни на что. Объяснить, зачем убил животных. Она же не понимает. Для нее я в изверга превратился. Ей лучше - оставить их все живыми. А то, что они умрут в мучениях от голода, она не подумала. Зверь, выросший в клетке, не способен пропитаться на воле. Нет у него инстинкта охотника. То, что сделал – эвтаназия. Они умерли быстро и без мучений. Многие уже обезумели от голода и начали жрать сородичей. Стали опасны. Может потом поймет, когда отойдет, остынет.»
Поднялся в спальню и попытался уснуть. Не вышло. Голову не покидали картины мертвых животных: волки, лисы, медведи, пумы. Старался стрелять в голову, чтобы наверняка, без мучений. Рысь, забравшаяся в загон птиц, сумела увернуться и напала со спины. Поцарапала не глубоко, вовремя кувыркнулся вперед. Стрелял на лету и снес кошке передние лапы. До сих пор в ушах стоял её жалобный крик. Вадим любил животных, намного больше чем людей. Человеческие жизни обрывал легко, совесть давно покрылась панцирем и онемела. Но убивать животных, не на охоте, а вот так - тяжело. Грудь давило, забытое чувство копошилось внутри - чувство вины за отнятую жизнь. Но выбора не было. Пытался успокоить себя тем, что поступил правильно, что живность была обречена на гибель, но совесть не унималась.
Легкая дрема одолела только ближе к рассвету. Полноценным сном это не было. Зыбкое ощущение полуреальности, когда видишь сновидения до конца, не отключившись и слышишь любой шорох вокруг. Покемарил недолго, звуки шагов за дверью разбудили. Скорее всего, тоже не смогла уснуть. Шаги по лестнице. Перестал вслушиваться, пусть побудет одна, ей полезно может отойдет быстрее. Усталость опять взяла свое и в этот раз отключился полностью, за секунду, провалившись в глухое ничто.
Звук заведенной машины ударил по ушам как оглобля. Подскочил на кровати, на секунду забыв о ноге и тут же об этом пожалел, швы обожгли натянувшуюся кожу. Не одеваясь, в одних трусах побежал вниз, схватив по пути стоящий у лестницы карабин Remington. Выскочил на крыльцо, ожидая увидеть бронированные «Тигры», но увидел удаляющийся зад своего джипа.
- Твою мать.
Вернулся в дом. Султан забежал следом, встревоженный. Поднялся наверх и зашел в спальню Юли. Пусто. Ни вещей, ни девушки. Даже записку не оставила.
- Вот дура. – Злость накрыла волной, снося плотину самоконтроля. – Идиотка.
Спустился вниз. В голове роем мечутся мысли.
- «Ехать искать? Да нафиг искать, ясно же, что к людям сорвалась. Приеду туда и что? Обратно она не поедет. Силой не заставишь. Надо по-другому.»
Услышал шум в зале. Трещал динамик на радио-часах, которые до этого были выключены. Сразу догадался, что подтолкнуло девушку на такой стремительный уезд.
«Внимание всем выжившим, вещает община «Рассвет». У нас есть еда, электричество, врачи, лекарства, все, чтобы обеспечить нормальную жизнь. Залог выживания – держаться вместе. Приезжайте. Каждому найдется место. Мы занялись сельским хозяйством, ловлей рыбы. Мы делаем все, чтобы дать человечеству шанс. Нас уже больше семидесяти человек. Мы находимся в центре подготовки ФСБ, поселок Кабардинка, координаты GPS….»
5 июля.
07.38 по московскому времени.
Остановил фургон перед лабиринтом из бетонных блоков, заграждающих проезд к воротам. Из двери проходной вышел мужчина в серой форме с зубочисткой в зубах, держа автомат наготове.
- Выйди из машины, руки на виду. Только давай без глупостей. На тебя сейчас стволов пять смотрит.
Вадим открыл дверь, поднял руки и спрыгнул на асфальт. Оружие с собой не брал, ожидая примерно такой встречи.
- Как зовут? – Мужчина подошел ближе, осмотрел на наличие оружия, жестом приказал развернуться и похлопал по бокам, проверяя, нет ли скрытой кобуры.
- Вадим Воеводов.
- Слышал про тебя.
- Юля рассказала?
- Ага, полчаса назад приехала. Предупредила, что следует тебя ждать. – Охранник опустил автомат, и коротко бросил в рацию команду «отбой тревоге». – Ты сюда ее забрать или как?
- Она свободная девушка, с чего я её забирать буду. Сама сюда захотела, сама приехала. Я тоже решил присмотреться. Может, тоже у вас останусь. У меня ранение на бедре, врачу не мешало бы показаться.
- Ну коль не шутишь, то добро пожаловать. Меня Ефрем зовут, я здесь за безопасность. – Он перекинул зубочистку в другой угол рта. – Езжай до здания, тебя там встретят, расскажут, что как. Машину потом в гараже можешь оставить.
Ворота открылись. Вадим аккуратно объехал препятствия и направил фургон в сторону возвышающихся зданий базы. Обогнув первое, трехэтажное, выехал на парковку между зданиями, где увидел свой Ниссан. Возле входа стояла Юля в компании троих мужчин. Один невысокий, лысый с черной короткой бородой, второй в уже знакомой серой форме, рослый с бородой-испанкой, третий выше других, почти на пол головы, светло русые волосы. Девушка, завидев фургон, скрылась за дверями. Воеводов остановился невдалеке и подошел к оставшимся мужчинам, оставив собаку в машине.
- Приветствую, я полагаю, Вадим? – Лысый протянул руку и пожал, крепко, неожиданно для такого роста и телосложения. – Пимон Эксархидис, я здесь за главного. Добро пожаловать, располагайся. Дмитрий, - кивком указал на чернявого с «испанкой», - покажет жилой блок. Как раз до утреннего развода успел, со всеми познакомишьcя. Дня хватит освоиться, потом обсудим все детали.
Закончив, Пимон удалился в сторону штаба.
- Ну что, погнали покажу все, расскажу что-почем. – Дмитрий улыбнулся, и открыл дверь.
Вадим прошел внутрь, осматриваясь. По плечу похлопали, обернулся, увидел третьего, который до этого держался чуть в стороне.
- Меня Сашей зовут, Князев, вчера только приехал. Тоже новенький, давай, что ли, вместе держаться.
Смерив его взглядом, Воеводов ничего не ответил и пошел дальше за провожатым.
1 РПК – ручной пулемет Калашникова
Часть 5. Глава 4. Стив
6 июля.
15.42 по московскому времени
Кабардинка. База «Рассвет»
«Шестое июля. Четырнадцатый день с начала эпидемии. Долго не писал, не было времени. Слишком много событий произошло за эти дни. В двух словах не рассказать. Облажался по полной. План добраться домой по морю, рухнул еще на этапе подготовки. Яхту жалко, вряд ли такую еще найду. Самое обидное, что разбил судно, фактически, не по своей вине. Да, не досмотрел, но кто мог увидеть дрейфующий в море грузовой контейнер. Хорошо, что большую часть вещей оставил в машине. Ребят чуть не угробил. Совсем забыл, про них еще не писал, как и о том, что было до крушения. По пути из Москвы в Новороссийск проколол колеса, как тогда думал - случайно, потом выяснилось, что это было спланированно. В результате попал в рабство к двум отмороженным маньякам. В плену были еще несколько человек, и парни, и девушки. Узурпаторы накачивали наркотой и возбудителями, устраивали каждый вечер садистские оргии. Были жертвы: одну девушку задушил Тафар во время секса, взбунтовавшегося парня убили в подвале. Почти таким же образом, как и я в рабстве оказались еще двое. Мулат Джавид и Марк, с психическими проблемами. Благодаря им удалось вырваться из заточения. При освобождении, оба маньяка и их сподручный погибли. Джавид и Марк изъявили желание присоединиться ко мне в путешествии до моря, они направлялись на юг, в Турцию. Вместе нашли яхту, решили испытать. Чем это испытание закончилось написал выше. На нашу фантастическую удачу, в море рыбачили члены общины «Рассвет», которые и подобрали нас с контейнера. Сейчас у них на базе, в поселке Кабардинка. Место хорошо укреплено, провели экскурсию, рассказали, показали. База раньше принадлежала спецслужбам и не требовала больших изменений для жизни. Поражает, как быстро они смогли организоваться, наладить быт, охрану. Рыболовное судно видел сам, по рассказу занимаются сельским хозяйством, выращивают овощи, есть коровы, куры, свиньи. Пытаются восстановить ГЭС. В «Рассвете» уже не меньше сотни человек. Меня поселили в комнате с Вадимом и Александром. Первый – угрюмый здоровяк, почти всегда молчит, напоминает наших лесорубов: большой, мускулистый, бородатый, с татуировкой на плече, только бейсболки и клетчатой рубашки не хватает. Второй - словно только что сошел с рекламного билборда. Высокий, худощавый, модельной внешности. Только, в отличии от Вадима, много говорит и вечно всем недоволен. Судя по замашкам, до пандемии в деньгах не нуждался и привык к привилегированному положению в обществе.
Я соскучился по людям. Только сейчас, когда вокруг опять голоса, суета и течет жизнь, начал понимать это. Всё-таки человек – социальное существо, без сородичей быстро приходит в упадническое состояние. Решил взять паузу в путешествии, побыть в общине, прийти в себя. Надеюсь записаться в команду рыболовецкого судна, набраться опыта. И к ребятам прикепел, Марку и Джавиду. Жизнь спасли как никак. Поймал себя на сомнении: стоит ли вообще возвращаться. Не знаю, что меня там ждет.
