Плачут, трут глаза. Над ними стоит Лера, в противогазе. Чуть позади нее – Ефрем и Дмитрий. Последний держит в руках РПК1. Рядом с ними еще четверо бойцов в серой форме. Один «Тигр» и один гражданский джип.
- Сука. Даже не выстрелишь. Своих зацепим. – Процедил сквозь зубы Воеводов, больше себе самому.
- Да что там? – Не выдержал Князев и высунулся из-за угла.
Ефрем среагировал моментально. Вскинул автомат и выпалил два по три. Если бы не успел дернуть Сашу обратно, то первую тройку точно словил бы.Вторая выбила облака кирпичной пыли из стены здания.
- Дебил, куда прешь? Позицию спалил.
Пришлось опять подниматься, бежать, лезть через заборы. Нога взрывалась от каждого движения обжигающей болью в заживающей ране. В груди клокотала ярость. Перед глазами стояла Юля, слепая от слезоточивого газа, беспомощная.
«Твари, голыми руками удавлю. Пожалеют, что на свет родились!»
Сзади тяжело дышит Князев, не привык к таким пробежкам, еще и с оружием в руках. Угол дома, выглянул. До машины Кочаряна – тридцать метров, только на этот раз, с другой стороны. Но не подкрадешься, грамотные – обступили кольцом.Двое тащат детей в броневик.
- Саша! – Разнесся срывающийся в плач крик Жени.
Воеводов резко повернулся назад и в последний момент успел схватить подорвавшегося бежать Князева.
- Сиди! Завалят сразу!
- На хер иди! Как я сидеть буду! Ты слышал? – Саша побагровел от злости, сжимая челюсть до скрипа зубов.
- Слышал. Только если сдохнешь – ничем ей не поможешь.
- Да блять! – Князев с досады пнул ногой стену и откинул голову назад.
Воеводов еще раз осторожно выглянул из-за угла. Лера уже сняла противогаз, и стояла возле джипа, наблюдая, как грузят Джавида. Он дергался, вырывался, но тугие стяжки на щиколотках и запястьях держали хорошо. Один из бойцов пытался связать руки Юле, но та усердно отбивалась, хотя ничего не видела. Рассветовец наотмашь влепил ей пощечину, но даже это не сбило спесь девушки. Затряслись руки. Вадим представил, как размозжит кулаками череп этого ублюдка в кашу, за то, что он её тронул. Боец присел и поставил колено на живот Юле, стараясь ухватить ее за предплечья. Девушка на мгновение затихла. У Вадима замерло сердце. Уже был готов подскочить и побежать, забыв о безопасности. Но тут Юля ухватилась рукой за разгрузку нападавшего, пошарила и выдернула пистолет. Сначала не заметивший маневра Юли, безопасник попытался выхватить ствол, но не успел. Юла передернула затвор, и, направив в голову бойца, высадила пол обоймы. Уже мертвое тело завалилось и придавило девушку к асфальту.
На секунду в воздухе повисла полная тишина. Казалось, даже сердце перестало биться. Возле машины Кочаряна осталось трое бойцов. Ефрем успел отойти к броневику, держа автомат наготове. Время растянулось, как при замедленной съемке. Вдох. Резко встал и сделал шаг вперед. Ей нужна помощь, она на открытом месте. Можно стрелять. Юля скинула с себя тело и начала подниматься. Выдох. В эту же секунду всадил три пули в начавшего поворачиваться на звуки выстрелов бойца. Девушка вздрогнула, посмотрела в сторону хлопков и, увидев Вадима, начала вставать быстрее. Вдох.
- «Лежи! Дурочка!»
Следующие три в уже развернувшегося безопасника. Первая пуля – прямо в голову. Третий рассветовец, последний, навел ствол автомата на Юлю. Выдох. Перевел ствол на него. Но боец замер и начал поворачиваться назад. Из переулка выше по улице вылетел джип Прайса, перетянув все внимание на себя.
- «Молодец, американец».
Вдох. Вдавил спусковой. Все три в цель. Шея, лопатка и середина спины. Юля окончательно свалила с себя мертвое тело и уже почти встала. Сзади глухо захлопала Сайга Князева. Выдох. Перевел взгляд на «Тигра». Ефрем направил АК на поднимающуюся с асфальта девушку. Мозг взрывает тело требованием действовать быстрее, но мышцы не могут превзойти себя. В коллиматоре проплыл нос броневика, дверь и в тот момент, когда точка поймала силуэт, Ефрем открыл огонь. Автомат харкнул несколько вспышек огня. Вдох. Смотреть, попал ли он, нет времени. Останавливаться для стрельбы - тоже. Приклад толкнул в плечо. Раз-два. Ефрем откинулся к броне, но не упал. Попал только одной, и то в бедро. Выдох. Остановился и прицелился лучше. Не успел. Безопасник с зубочисткой успел заскочить в приоткрытую дверь броневика. С другой стороны «Тигра» застрекотал пулемет, засыпая подъезжающую машину Прайса. Вдох. Сзади догнал Князев, на ходу меняя магазин. Если бы не дети и Джавид в броне, гранату бы кинул. Еще половина магазина. Недолго думая, упал на землю, стараясь поймать в прицел ноги пулеметчика, мелькающие по ту сторону броневика, благо клиренс высокий. Выдох. Красная точка на голенище ботинка. Но опять не успел – Дмитрий заскочил в броневик. Взревел двигатель и «Тигр» рванул по улице в сторону базы. Саша начал палить по колесам, надеясь остановить бронемашину.
- Не трать патроны.
Князев ничего не ответил. Он вообще не способен сейчас членораздельно говорить. Лицо перекосило от ярости, дышит, как скаковая лошадь.
Вадим осмотрелся. Слева брошенный джип безопасников. Прямо – машина Кочаряна. Рядом с ним четыре трупа и Юля. Лежит, не двигается. Дальше за ней, внедорожник Прайса. В машине никого не видно – свет фар слепит. Не опуская автомата направился к девушке, моля всех богов, чтобы жива, чтобы по касательной. На ходу всадил по одной в головы лежащих «рассветовцев». Пошел дальше к девушке. Горло сдавило. Надежда таяла с каждым метром. Глаза распахнуты, взгляд в никуда, стеклянный, не живой. Рот открыт, словно она что-то говорит. Остановился прямо над ней, и зажмурился. Нет, молитвы не помогут. Слева под грудью выходное от сквозного, вошло сзади под правую лопатку по диагонали. Сердце. Умерла моментально. В носу засвербело, словно врезали. Сглотнул. Не помогло. Сглотнул еще раз. Нагнулся и взял ее на руки. Килограмм пятьдесят, не больше. Пистолет пулемет выпал из застывших ладоней, кепка слетела с головы, расплескав гриву волос. Почему-то вспомнил Султана, как он тыкался ей в бедро. Представил, как скажет ему, что она умерла и прорвало. По щекам потекли выедающие глаза слезы. Окружающий мир поплыл. Мимо пробежал Князев, что-то спросил, но не получив ответа, удалился в сторону машины Прайса. Дошел до угла и повернул к джипу, брошенному с открытыми дверями. Уложил Юлю на заднее сидение, не заморачиваясь что вся обивка испачкается кровью.
* * *
Саша подбежал к джипу, стараясь высмотреть хоть кого-то внутри. Лобовое стекло покрыто кляксами пулевых пробитий, левого пассажирского вообще нет. Дернул водительскую дверь на себя.
- Стив? Ты цел?
Прайс, свернувшийся в пространстве между сидением и рулем, поднял голову.
- Вроде да, только осколками посекло немного, вовремя вниз нырнул.
Князев обошел машину, открыл пассажирскую.
- Блядь!
- Что там? Лариса?
- Нет ее больше.
Женщина сидела, откинув голову назад. Руки так и застыли на замке ремня безопасности, не успела отстегнутся. Пуля вошла в левый висок, моментально оборвав жизнь. Посмотрел на Юлаева – весь залить кровью.
- Нет, ну хоть ты не умирай.
Пробрался через заднюю дверь, потрогал пульс – сердце бьется, дыхание тоже есть. Начал осматривать на ранения – ничего. Кровь не его. Потормошил за плечи, и Тимур начал невнятно мямлить.
- Охренеть ты надрался.
Из-за поворота раздался звук заведенного двигателя. Князев схватил рацию.
- Вадим? Ты куда? Меня подождать не хочешь?
В ответ тишина.
- Прайс, машина на ходу?
- Не знаю, сейчас проверим.
Американец выбрался, стряхнул с сидения осколки, стер с лица кровь и повернул ключ зажигания. Завелась.
- Погнали. – Сказал Саша. – Сейчас Воеводов свалит и одни тут останемся, куда ехать – хрен его знает.
Осторожно переложил тело Ларисы на заднее сидение, бесцеремонно спихнув ноги Тимура. Накрыл её пледом, лежащим на задней полке. Усевшись спереди, Князев выдавил лобовое ногами, из-за паутины трещин дороги вообще не видно. В лицо ударил холодный и злой ветер. Развернулись и въехали в узкий переулок, увидев спереди удаляющиеся габариты.
- Вадим, нас хоть подожди! – Саша не выпускал рацию из рук, но Воеводов молчал. – Стив, догоняй его, а то потеряем из виду и пиши пропало.
Джип прибавил скорость и нагнал машину Воеводова. Князев еще несколько раз вызвал его по рации, но ответа не добился. Оставалось только ехать следом, гадая, куда он повернет на следующем повороте. Спустя несколько минут, фары на машине спереди погасли, пришлось ехать почти в полной темноте, ориентируясь только по красным огням спереди.
Вскоре асфальт кончился, под колесами захрустел гравий и в свете габаритов заклубилось пыль, моментально попавшая в салон. Стало тяжело дышать, Саша прикрыл рот и нос рукой, стараясь хоть как-то защитится. Через пол километра машина Вадима остановилась. Прайс ударил по тормозам, чуть не въехав в зад джипа. Князев открыл дверь и вылез наружу, хватая ртом свежий воздух. Послышалось тяжелое дыхание и цокот когтей по земле. Глаза начали привыкать к темноте, и Саша различил силуэт алабая, подбежавшего встречать хозяина. Достал фанарик и включил, направив в землю.
- Выключи быстро! – Зашипел кто-то справа.
Осмотрелся, но никого не увидел.
- Марк ты? – Спросил из-за спины Прайс.
- Да. Вы как? Где Джавид, Тимур и девчонки?
На секунду повисла тишина.
- Тимур сзади лежит, бухой. Джавида, и детей схватили Рассветовцы. Юля… Там в машине у Вадима. Лариса здесь. – Князев открыл заднюю дверь и указал на накрытое тело.
- Что случилось? – Сглотнув, спросил Марк.
- Нас перехватили по пути. Как они остановили машину Джавида, я не знаю. – Прайс подошел ближе и оперся на крыло внедорожника.
- Лера сдала нас. – К разговаривающим подошел Воеводов.
- Как сдала? Что она сделала? – Не поверил услышанному Стив.
- Она зажгла в машине шашку слезоточивого, надев противогаз и Джавид остановился. Колесо, сто процентов, тоже она проколола. Скорее всего, у нее была рация с GPS маячком, и они знали где она.
- Но зачем?
- Уже неважно. – Веводов замолчал и, развернувшись ушел в сторону.
- Охренеть. А Юлаев почему напился? – Сахаров подошел к машине и посмотрел на бессознательного Тимура.
- А ты у него спроси, как в себя придет. Ты здесь что делал? – Князев осмотрелся по сторонам, но не увидел ничего в темноте.
- Там миномет стоит, и станковый гранатомёт. Днем установил вместе с Вадимом, он их навел на базу, вон видите. – Марк указал единственное светлое пятно на черной плоскости поселка. – По команде, начал обстрел. Все снаряды – не в здания, рядом, чтобы посеять панику.
- А как Вадим с базы выбрался? – Спросил Саша.
- Это вы у него спросите.
* * *
Воеводов отошел от разговаривающих ребят и остановился возле машины. Султан ткнулся в бедро и обнюхал ладонь. Посмотрел на пса, потрепал его по макушке. К джипу боялся подходить. Боялся, что опять не справится с эмоциями. Словно часть души умерла вместе с девушкой, последнее человеческое, что было внутри. Повернулся в сторону общины, подсвеченной пожаром в гараже. Подавил порыв развернуть миномет и разбомбить все к чертовой матери. Вся операция по вызволению спутников, стремление разобраться в замыслах руководства общины, вообще, весь смысл дальнейшего выживания умер вместе с Юлей. Внутри только пустота. Вспомнил маму, так и не забрал ее прах, да и где его искать. Что-то предпринимать, добиваться, выяснять – все к черту. Все на хрен. Он, реально, хотел, как лучше. Заботился. Оберегал. С самого начала твердил о людской натуре. А она не верила - гребанный оптимизм. И к чему это привело? К пуле в сердце. Дурочка, какая же дурочка. Слишком добрая и доверчивая для этого мира. Кем она стала для него за эти дни? Фиг его знает, сам не разобрался в своих чувствах, слишком боялся. А теперь уже все, поздно. Уже не к кому чувствовать. Пустота.
Подошел к внедорожнику и прислонился к стеклу, не решаясь открыть дверь. Глаза ей не закрыл. Такая беззащитная. Рассчитывала на него, надеялась. А он не успел, доли секунды не хватило.
Похоронить надо.
Воеводов стоял у машины, рассматривая мертвое тело Юли и думал. Пес крутился рядом с хозяином, пытался привлечь внимание, тыкал носом в сухую ладонь, но его не замечали. Через минуту Вадим обошел машину, сел за руль, с секунду подумав, завел двигатель и развернулся в обратном направлении.
* * *
- Куда это он собрался? – Князев обернулся на звук заведенного двигателя. – Эй, ты куда?
Джип Воеводова, крутанулся по поляне и направился к выезду. Саша в последний момент успел увернуться от машины.
- Ты охренел! – Закричал он скорее от беспомощности, чем от злости.
- И что нам теперь делать? – Спросил Стив, уставившись на поднятую пыль.
- Фиг его знает. Он нас вытащил, я думал у него все спланированно, а теперь мы, как выброшенные на улицу котята, за которыми охотится стая голодных псов.
- Вадим? Ты куда уехал? Нам что делать здесь? – Сахаров включил рацию и пытался связаться с Воеводовым, но в эфире только тишина.
- Он, что бросил нас? – Саша обхватил голову руками и начал нарезать круги вокруг машины. – Твою мать, твою мать, твою мать!
* * *
Свет фар выхватил из темноты дорожный знак «Бетта». Поселок погружен в темноту, ни малейшего намека хоть на какое-то освещение. Дорогу замело мусором. Как в западных фильмах про города призраки. Ни души. Возвращаться тяжело. Час, как выехал из дома в Геленджике – забирал необходимые вещи, а тяжелый осадок воспоминаний еще давит. И вот опять, только здесь еще хуже. Мама, встреча, начало эпидемии – все навалилось гуртом, добивая последние остатки самообладания.
Проехал до пятиэтажек, спугнув стаю собак, роющихся в мусорных баках. Остановился возле родного подъезда. Панелька, вылитый склеп. Серая, мрачная, угнетающая. Вообще любой населенный пункт сейчас – кладбище. Люди, почувствовав первые симптомы заболевания, делали тоже, что и обычно: постельный режим, обильное питье и лекарства. Сложно было отличить «Пурпурный рассвет» от обычного гриппа или ОРВИ, вот только к вечеру первого дня становилось намного хуже, иногда даже в обед. А на третий – смерть. И сейчас все квартиры, и частные дома – усыпальницы, личный мемориал каждого. Мертвые тела лежат в окружении собственных вещей, мебели и некому их похоронить. Из-за специфики вируса, даже мухи не интересуются трупами. Так они и будут лежать в постелях, пока не истлеют до костей, пока время не разрушит стены и фундаменты, упокоив останки в земле.
Взял уже начинающее остывать тело девушки на руки, достал из кармана рюкзака ключи от квартиры и пошел по лестнице наверх. В подъезде как всегда пахнет сыростью и плесенью, но теперь букет дополнял запах разложения. Тела умерших от «Пурпурного» почти не источали запахов, но домашние животные, умершие от голода, продукты в обесточенных холодильниках, наполнили лестничные пролеты ароматом смерти и тления.
Знакомая до боли дверь. В квартире тихо, затхлый воздух словно не хочет пускать внутрь, толкая в лицо спертой стеной.
- Сука. Даже не выстрелишь. Своих зацепим. – Процедил сквозь зубы Воеводов, больше себе самому.
- Да что там? – Не выдержал Князев и высунулся из-за угла.
Ефрем среагировал моментально. Вскинул автомат и выпалил два по три. Если бы не успел дернуть Сашу обратно, то первую тройку точно словил бы.Вторая выбила облака кирпичной пыли из стены здания.
- Дебил, куда прешь? Позицию спалил.
Пришлось опять подниматься, бежать, лезть через заборы. Нога взрывалась от каждого движения обжигающей болью в заживающей ране. В груди клокотала ярость. Перед глазами стояла Юля, слепая от слезоточивого газа, беспомощная.
«Твари, голыми руками удавлю. Пожалеют, что на свет родились!»
Сзади тяжело дышит Князев, не привык к таким пробежкам, еще и с оружием в руках. Угол дома, выглянул. До машины Кочаряна – тридцать метров, только на этот раз, с другой стороны. Но не подкрадешься, грамотные – обступили кольцом.Двое тащат детей в броневик.
- Саша! – Разнесся срывающийся в плач крик Жени.
Воеводов резко повернулся назад и в последний момент успел схватить подорвавшегося бежать Князева.
- Сиди! Завалят сразу!
- На хер иди! Как я сидеть буду! Ты слышал? – Саша побагровел от злости, сжимая челюсть до скрипа зубов.
- Слышал. Только если сдохнешь – ничем ей не поможешь.
- Да блять! – Князев с досады пнул ногой стену и откинул голову назад.
Воеводов еще раз осторожно выглянул из-за угла. Лера уже сняла противогаз, и стояла возле джипа, наблюдая, как грузят Джавида. Он дергался, вырывался, но тугие стяжки на щиколотках и запястьях держали хорошо. Один из бойцов пытался связать руки Юле, но та усердно отбивалась, хотя ничего не видела. Рассветовец наотмашь влепил ей пощечину, но даже это не сбило спесь девушки. Затряслись руки. Вадим представил, как размозжит кулаками череп этого ублюдка в кашу, за то, что он её тронул. Боец присел и поставил колено на живот Юле, стараясь ухватить ее за предплечья. Девушка на мгновение затихла. У Вадима замерло сердце. Уже был готов подскочить и побежать, забыв о безопасности. Но тут Юля ухватилась рукой за разгрузку нападавшего, пошарила и выдернула пистолет. Сначала не заметивший маневра Юли, безопасник попытался выхватить ствол, но не успел. Юла передернула затвор, и, направив в голову бойца, высадила пол обоймы. Уже мертвое тело завалилось и придавило девушку к асфальту.
На секунду в воздухе повисла полная тишина. Казалось, даже сердце перестало биться. Возле машины Кочаряна осталось трое бойцов. Ефрем успел отойти к броневику, держа автомат наготове. Время растянулось, как при замедленной съемке. Вдох. Резко встал и сделал шаг вперед. Ей нужна помощь, она на открытом месте. Можно стрелять. Юля скинула с себя тело и начала подниматься. Выдох. В эту же секунду всадил три пули в начавшего поворачиваться на звуки выстрелов бойца. Девушка вздрогнула, посмотрела в сторону хлопков и, увидев Вадима, начала вставать быстрее. Вдох.
- «Лежи! Дурочка!»
Следующие три в уже развернувшегося безопасника. Первая пуля – прямо в голову. Третий рассветовец, последний, навел ствол автомата на Юлю. Выдох. Перевел ствол на него. Но боец замер и начал поворачиваться назад. Из переулка выше по улице вылетел джип Прайса, перетянув все внимание на себя.
- «Молодец, американец».
Вдох. Вдавил спусковой. Все три в цель. Шея, лопатка и середина спины. Юля окончательно свалила с себя мертвое тело и уже почти встала. Сзади глухо захлопала Сайга Князева. Выдох. Перевел взгляд на «Тигра». Ефрем направил АК на поднимающуюся с асфальта девушку. Мозг взрывает тело требованием действовать быстрее, но мышцы не могут превзойти себя. В коллиматоре проплыл нос броневика, дверь и в тот момент, когда точка поймала силуэт, Ефрем открыл огонь. Автомат харкнул несколько вспышек огня. Вдох. Смотреть, попал ли он, нет времени. Останавливаться для стрельбы - тоже. Приклад толкнул в плечо. Раз-два. Ефрем откинулся к броне, но не упал. Попал только одной, и то в бедро. Выдох. Остановился и прицелился лучше. Не успел. Безопасник с зубочисткой успел заскочить в приоткрытую дверь броневика. С другой стороны «Тигра» застрекотал пулемет, засыпая подъезжающую машину Прайса. Вдох. Сзади догнал Князев, на ходу меняя магазин. Если бы не дети и Джавид в броне, гранату бы кинул. Еще половина магазина. Недолго думая, упал на землю, стараясь поймать в прицел ноги пулеметчика, мелькающие по ту сторону броневика, благо клиренс высокий. Выдох. Красная точка на голенище ботинка. Но опять не успел – Дмитрий заскочил в броневик. Взревел двигатель и «Тигр» рванул по улице в сторону базы. Саша начал палить по колесам, надеясь остановить бронемашину.
- Не трать патроны.
Князев ничего не ответил. Он вообще не способен сейчас членораздельно говорить. Лицо перекосило от ярости, дышит, как скаковая лошадь.
Вадим осмотрелся. Слева брошенный джип безопасников. Прямо – машина Кочаряна. Рядом с ним четыре трупа и Юля. Лежит, не двигается. Дальше за ней, внедорожник Прайса. В машине никого не видно – свет фар слепит. Не опуская автомата направился к девушке, моля всех богов, чтобы жива, чтобы по касательной. На ходу всадил по одной в головы лежащих «рассветовцев». Пошел дальше к девушке. Горло сдавило. Надежда таяла с каждым метром. Глаза распахнуты, взгляд в никуда, стеклянный, не живой. Рот открыт, словно она что-то говорит. Остановился прямо над ней, и зажмурился. Нет, молитвы не помогут. Слева под грудью выходное от сквозного, вошло сзади под правую лопатку по диагонали. Сердце. Умерла моментально. В носу засвербело, словно врезали. Сглотнул. Не помогло. Сглотнул еще раз. Нагнулся и взял ее на руки. Килограмм пятьдесят, не больше. Пистолет пулемет выпал из застывших ладоней, кепка слетела с головы, расплескав гриву волос. Почему-то вспомнил Султана, как он тыкался ей в бедро. Представил, как скажет ему, что она умерла и прорвало. По щекам потекли выедающие глаза слезы. Окружающий мир поплыл. Мимо пробежал Князев, что-то спросил, но не получив ответа, удалился в сторону машины Прайса. Дошел до угла и повернул к джипу, брошенному с открытыми дверями. Уложил Юлю на заднее сидение, не заморачиваясь что вся обивка испачкается кровью.
* * *
Саша подбежал к джипу, стараясь высмотреть хоть кого-то внутри. Лобовое стекло покрыто кляксами пулевых пробитий, левого пассажирского вообще нет. Дернул водительскую дверь на себя.
- Стив? Ты цел?
Прайс, свернувшийся в пространстве между сидением и рулем, поднял голову.
- Вроде да, только осколками посекло немного, вовремя вниз нырнул.
Князев обошел машину, открыл пассажирскую.
- Блядь!
- Что там? Лариса?
- Нет ее больше.
Женщина сидела, откинув голову назад. Руки так и застыли на замке ремня безопасности, не успела отстегнутся. Пуля вошла в левый висок, моментально оборвав жизнь. Посмотрел на Юлаева – весь залить кровью.
- Нет, ну хоть ты не умирай.
Пробрался через заднюю дверь, потрогал пульс – сердце бьется, дыхание тоже есть. Начал осматривать на ранения – ничего. Кровь не его. Потормошил за плечи, и Тимур начал невнятно мямлить.
- Охренеть ты надрался.
Из-за поворота раздался звук заведенного двигателя. Князев схватил рацию.
- Вадим? Ты куда? Меня подождать не хочешь?
В ответ тишина.
- Прайс, машина на ходу?
- Не знаю, сейчас проверим.
Американец выбрался, стряхнул с сидения осколки, стер с лица кровь и повернул ключ зажигания. Завелась.
- Погнали. – Сказал Саша. – Сейчас Воеводов свалит и одни тут останемся, куда ехать – хрен его знает.
Осторожно переложил тело Ларисы на заднее сидение, бесцеремонно спихнув ноги Тимура. Накрыл её пледом, лежащим на задней полке. Усевшись спереди, Князев выдавил лобовое ногами, из-за паутины трещин дороги вообще не видно. В лицо ударил холодный и злой ветер. Развернулись и въехали в узкий переулок, увидев спереди удаляющиеся габариты.
- Вадим, нас хоть подожди! – Саша не выпускал рацию из рук, но Воеводов молчал. – Стив, догоняй его, а то потеряем из виду и пиши пропало.
Джип прибавил скорость и нагнал машину Воеводова. Князев еще несколько раз вызвал его по рации, но ответа не добился. Оставалось только ехать следом, гадая, куда он повернет на следующем повороте. Спустя несколько минут, фары на машине спереди погасли, пришлось ехать почти в полной темноте, ориентируясь только по красным огням спереди.
Вскоре асфальт кончился, под колесами захрустел гравий и в свете габаритов заклубилось пыль, моментально попавшая в салон. Стало тяжело дышать, Саша прикрыл рот и нос рукой, стараясь хоть как-то защитится. Через пол километра машина Вадима остановилась. Прайс ударил по тормозам, чуть не въехав в зад джипа. Князев открыл дверь и вылез наружу, хватая ртом свежий воздух. Послышалось тяжелое дыхание и цокот когтей по земле. Глаза начали привыкать к темноте, и Саша различил силуэт алабая, подбежавшего встречать хозяина. Достал фанарик и включил, направив в землю.
- Выключи быстро! – Зашипел кто-то справа.
Осмотрелся, но никого не увидел.
- Марк ты? – Спросил из-за спины Прайс.
- Да. Вы как? Где Джавид, Тимур и девчонки?
На секунду повисла тишина.
- Тимур сзади лежит, бухой. Джавида, и детей схватили Рассветовцы. Юля… Там в машине у Вадима. Лариса здесь. – Князев открыл заднюю дверь и указал на накрытое тело.
- Что случилось? – Сглотнув, спросил Марк.
- Нас перехватили по пути. Как они остановили машину Джавида, я не знаю. – Прайс подошел ближе и оперся на крыло внедорожника.
- Лера сдала нас. – К разговаривающим подошел Воеводов.
- Как сдала? Что она сделала? – Не поверил услышанному Стив.
- Она зажгла в машине шашку слезоточивого, надев противогаз и Джавид остановился. Колесо, сто процентов, тоже она проколола. Скорее всего, у нее была рация с GPS маячком, и они знали где она.
- Но зачем?
- Уже неважно. – Веводов замолчал и, развернувшись ушел в сторону.
- Охренеть. А Юлаев почему напился? – Сахаров подошел к машине и посмотрел на бессознательного Тимура.
- А ты у него спроси, как в себя придет. Ты здесь что делал? – Князев осмотрелся по сторонам, но не увидел ничего в темноте.
- Там миномет стоит, и станковый гранатомёт. Днем установил вместе с Вадимом, он их навел на базу, вон видите. – Марк указал единственное светлое пятно на черной плоскости поселка. – По команде, начал обстрел. Все снаряды – не в здания, рядом, чтобы посеять панику.
- А как Вадим с базы выбрался? – Спросил Саша.
- Это вы у него спросите.
* * *
Воеводов отошел от разговаривающих ребят и остановился возле машины. Султан ткнулся в бедро и обнюхал ладонь. Посмотрел на пса, потрепал его по макушке. К джипу боялся подходить. Боялся, что опять не справится с эмоциями. Словно часть души умерла вместе с девушкой, последнее человеческое, что было внутри. Повернулся в сторону общины, подсвеченной пожаром в гараже. Подавил порыв развернуть миномет и разбомбить все к чертовой матери. Вся операция по вызволению спутников, стремление разобраться в замыслах руководства общины, вообще, весь смысл дальнейшего выживания умер вместе с Юлей. Внутри только пустота. Вспомнил маму, так и не забрал ее прах, да и где его искать. Что-то предпринимать, добиваться, выяснять – все к черту. Все на хрен. Он, реально, хотел, как лучше. Заботился. Оберегал. С самого начала твердил о людской натуре. А она не верила - гребанный оптимизм. И к чему это привело? К пуле в сердце. Дурочка, какая же дурочка. Слишком добрая и доверчивая для этого мира. Кем она стала для него за эти дни? Фиг его знает, сам не разобрался в своих чувствах, слишком боялся. А теперь уже все, поздно. Уже не к кому чувствовать. Пустота.
Подошел к внедорожнику и прислонился к стеклу, не решаясь открыть дверь. Глаза ей не закрыл. Такая беззащитная. Рассчитывала на него, надеялась. А он не успел, доли секунды не хватило.
Похоронить надо.
Воеводов стоял у машины, рассматривая мертвое тело Юли и думал. Пес крутился рядом с хозяином, пытался привлечь внимание, тыкал носом в сухую ладонь, но его не замечали. Через минуту Вадим обошел машину, сел за руль, с секунду подумав, завел двигатель и развернулся в обратном направлении.
* * *
- Куда это он собрался? – Князев обернулся на звук заведенного двигателя. – Эй, ты куда?
Джип Воеводова, крутанулся по поляне и направился к выезду. Саша в последний момент успел увернуться от машины.
- Ты охренел! – Закричал он скорее от беспомощности, чем от злости.
- И что нам теперь делать? – Спросил Стив, уставившись на поднятую пыль.
- Фиг его знает. Он нас вытащил, я думал у него все спланированно, а теперь мы, как выброшенные на улицу котята, за которыми охотится стая голодных псов.
- Вадим? Ты куда уехал? Нам что делать здесь? – Сахаров включил рацию и пытался связаться с Воеводовым, но в эфире только тишина.
- Он, что бросил нас? – Саша обхватил голову руками и начал нарезать круги вокруг машины. – Твою мать, твою мать, твою мать!
* * *
Свет фар выхватил из темноты дорожный знак «Бетта». Поселок погружен в темноту, ни малейшего намека хоть на какое-то освещение. Дорогу замело мусором. Как в западных фильмах про города призраки. Ни души. Возвращаться тяжело. Час, как выехал из дома в Геленджике – забирал необходимые вещи, а тяжелый осадок воспоминаний еще давит. И вот опять, только здесь еще хуже. Мама, встреча, начало эпидемии – все навалилось гуртом, добивая последние остатки самообладания.
Проехал до пятиэтажек, спугнув стаю собак, роющихся в мусорных баках. Остановился возле родного подъезда. Панелька, вылитый склеп. Серая, мрачная, угнетающая. Вообще любой населенный пункт сейчас – кладбище. Люди, почувствовав первые симптомы заболевания, делали тоже, что и обычно: постельный режим, обильное питье и лекарства. Сложно было отличить «Пурпурный рассвет» от обычного гриппа или ОРВИ, вот только к вечеру первого дня становилось намного хуже, иногда даже в обед. А на третий – смерть. И сейчас все квартиры, и частные дома – усыпальницы, личный мемориал каждого. Мертвые тела лежат в окружении собственных вещей, мебели и некому их похоронить. Из-за специфики вируса, даже мухи не интересуются трупами. Так они и будут лежать в постелях, пока не истлеют до костей, пока время не разрушит стены и фундаменты, упокоив останки в земле.
Взял уже начинающее остывать тело девушки на руки, достал из кармана рюкзака ключи от квартиры и пошел по лестнице наверх. В подъезде как всегда пахнет сыростью и плесенью, но теперь букет дополнял запах разложения. Тела умерших от «Пурпурного» почти не источали запахов, но домашние животные, умершие от голода, продукты в обесточенных холодильниках, наполнили лестничные пролеты ароматом смерти и тления.
Знакомая до боли дверь. В квартире тихо, затхлый воздух словно не хочет пускать внутрь, толкая в лицо спертой стеной.
