Валентина Савенко
Разыскивается чудовище
В душе каждого юриста живет библиотекарь и авантюрист. В моей медленно, но верно просыпалась ведьма.
— Прокляну, справочником по магическому праву, — пообещала я, пытаясь вывернуться из веток заснеженной розы, опутавших не хуже сдерживающих чар.
Призрачная девица насмешливо приподняла брови. Благодаря ей у меня и случилось свидание с усиленным магией кустом с антивандальной защитой — подножки она ставила как вполне реальная.
— Не бывает таких проклятий, — фыркнула призрачная зараза.
— Еще как бывает! Фирменное проклятие нашей академии. 100-томное, неснимаемое. — Я с треском отцепила от куртки ветку. — Будешь переписывать книги и проникаться. В противном случае придется летать в смерче и заикаться.
Директор академии та еще изобретательница. У нее моль в шкафу отрядами перемещается, тараканы на кухне по графику бегают.
И директору как раз требуется призрачный помощник. А у привидения в трудовом договоре есть замечательный пункт о принудительном перетрудоустройстве, в случае нарушения договора. А привидение нарушило не только договор, но и психику ночных прохожих, узревших собственные копии, и мое терпение.
Я вывалилась из куста на заледеневший тротуар.
Привидение издевательски замерло в паре шагов. Расплылось, превратившись в глазастое сизое облако и поменяло форму. Опять девица! Невысокая, худощавая, с взъерошенными волосами, с белой прядью в челке и прищуренными глазами. Полупрозрачная, бесцветная, и очень похожая на меня. Привидение напрашивалось… на иск за использование чужой внешности без разрешения. Моей внешности!
Вытащив из кармана хрустальную сферу-ловушку, я рванула к привидению.
Призрачная копия шустро засеменила к ближайшему дому, переплывая через сугробы на обочине дороги. Я понеслась следом, увязая в снегу.
А ведь ночь была такой приятной!
Шла по улице, любовалась старинными домами. Другого времени для этого не имелось. Днем я училась в академии, после пар трудилась, чтобы оплачивать доступ к знаниям. Проникаться достопримечательностями приходилось во время беготни по городу. В этот раз проникнуться не вышло — приплыла сфера-ловушка с иллюзорной копией договора привидения и запиской из мэрии. То, что отлавливать беглого призрака будет не заклинатель мертвых, а студентка-юрист, градоначальников не смущало. Ну, что может случиться? Студенты — создания живучие, а призраки — существа безобидные, хоть и вредные.
Привидению надоело пародировать меня, и оно, став облачком, заскользило в сторону крыши.
А я ни разу не скалолаз! Я метаморф.
Затолкав сферу в карман, я завертела головой, высматривая живность: для оборота мне нужно увидеть четвероногий или крылатый прототип.
Из окна второго этажа на меня взирала белая кошка.
Отлично! Я старательно представила красавицу в деталях.
В кармане звякнуло, и механический голос прогудел:
— Сообщение от администрации академии.
Какая академия в пятом часу утра?
Я вытащила наладонник, пластину из голубой слюды, на поверхности моргал конверт сообщения. Нажав на него пальцем, я краем глаза следила за призраком.
«Дорогой адепт, вы зачислены на факультет магической обороны», — сообщала администрация родной альма-матер.
С какого перепугу на моем пути к диплому специалиста по магическому праву возник еще один факультет?
Призрак добрался до крыши и исчез из виду.
Я торопливо сунула пластину в карман куртки: потом разберусь.
Кошка все еще торчала в окне.
Я снова представила пушистую. Тело пронзило молнией оборота: рыжеволосая студентка в синей куртке и красных ботинках исчезла, превратившись в рыжую кошку. Я кинулась следом за привидением. Через сугробы по дереву на крышу. Почти догнала облачко у края ската, но лапы разъехались.
— Мяу! — сердито выдала я, стараясь не свалиться с покрытой наледью и снегом черепицы.
Внизу покачивались украшенные шариками еловые гирлянды, развешенные к празднованию Смены Лет. Исторический центр столицы украшали, едва выпадал снег.
Выпустив когти, я замерла. Кажется, не падаю.
— Ползи обратно! Ну, какая из тебя кошка? — Привидение, явно насмехаясь, вернулось.
Какая, какая? Умная!
Я изобразила крайнюю степень кошачьей паники: уши прижаты, шерсть дыбом, морда перекошена.
Облачко придвинулось ближе.
Давай сюда, цып-цып! Да!
Обернувшись собой, я вытащила сферу из кармана и опустила ее на привидение.
— Ведьма! — возмущенно выдохнул призрак, втягиваясь внутрь.
— Юрист, — поправила я, переводя дыхание. — Договор читать надо.
А то подпишутся на должность призрака в глазе уличного наблюдения, а потом скука одолеет, душа потребует творчества, смены обликов. А мне лови это творчество по городу.
Сфера засветилась желтым, выскользнула из руки и поплыла прочь. Теперь осталось дождаться оплаты за поимку привидения.
Я довольно улыбнулась.
Кусок наста под ботинками затрещал, и я полетела вниз под рев моторов и крик призрака из удаляющейся сферы:
— На лапы приземляйся! На лапы!
На какие лапы? У меня ноги! Я замолотила руками, цапнула гирлянду. Она с треском оборвалась, приложила креплением по макушке. Улица расплылась, и я с размаху врезалась в твердый... сугроб?
— Какого гоблина? — выдал мужским голосом явно не снеговик.
Перед глазами прояснилось, я вцепилась руками в шею парня, несущегося на черном чароцикле. Гонщик не ожидал, что на его спину рухнет живой рюкзак, байк повело, и мы влетели в гору снега на обочине.
Чувствуя себя морковкой на зимней грядке, я пыхтела, пытаясь выползти. Ноги, обтянутые джинсами, победно дрыгались снаружи. За них меня и схватили, вытащив из объятий сугроба, и рывком поставили. Байкер (тот самый, безвинно уроненный), одетый в черный мотокостюм.
— Извини, я думала, гирлянда прочнее. — Я отцепила от куртки еловую ветку.
Сунула пятерню в ворот куртки, вытащила подтаявшие запасы снега. Вместе с ним вытащился золотой кулон-сердечко, украшенный растительным узором. Я торопливо заправила его, боясь потерять.
Байкер нажал на шлем в районе уха. Тот исчез, остался только черный кругляш артефакта на вороте куртки. На скуластом лице сияли синие глаза.
Высший фейри! Я же оборачивалась рыжей кошкой, а не черной? Откуда у меня тогда такое «везение»? Ошибки не могло быть.
У высших фейри глаза, точно драгоценные камни, подсвеченные изнутри. У гонщика они как два темных осколка летнего моря.
Подняв чароцикл, он взъерошил пальцами и без того взлохмаченные короткие черные волосы. В мочке заостренного уха блеснуло серебряное кольцо серьги с рунами по ободу. Привлекательный. Как все высшие. У них же есть флер — врожденное очарование.
Но меня сейчас беспокоило не оно, а другая черта фейри: патологическая мстительности.
— Я не хотела тебя сбивать. Я просто летела, а ты неудачно проезжал. Гравитация и все такое. — Я помахала еловой веткой и бросила ее в сугроб, незаметно отступая.
Хозяин черного монстра покосился на меня, колдуя над рулем. Активировал шлем, явно собираясь уехать.
Но тут из-за кучи снега, бок которой я украсила куском гирлянды, выпал коренастый мужик в клетчатой куртке с капюшоном, надвинутым до массивного подбородка.
— Тебе тут что, гоночная трасса? — гаркнул он, поворачиваясь к фейри.
Кажется, его тонкая душевная организация была слегка задета гонкой. И теперь он хотел задеть всех, кто попался на его пути.
— Совсем фей не ловишь? — Клетчатый ринулся на гонщика.
Тот увернулся. Мужик, несмотря на невысокий рост и массивность, оказался шустрым: пара выпадов, и обнял высшего как родного. В смысле, выполнил захват. Вдалеке протяжно завыли полицейские сирены. Клетчатый отпрянул, рысью бросился прочь. Фейри пожал плечами, запрыгнул в седло. Байк взревел, приподнялся над мостовой, по изгибам заструились синие узоры, напоминающие морозные рисунки.
Похоже, мне попалась аномалия: немстительный фейри!
Не успела обрадоваться, как за шиворотом куртки шевельнулся кулон. Я цапнула рукой украшение, выскользнувшее наружу, оно вывернулось. Цепочка расстегнулась, и кулон полетел прямиком к фейри.
Немстительный? Как же! Изобретательный. Месть фейри не может быть простой, им так неинтересно. Вот и этот не просто обокрал, вместе с кулоном, подаренным на память, увел мою магическую печать! В печати хранились все документы. Ты мог привязать печать к чему угодно: хоть к носу, хоть к пятке, хоть к любимой болонке. А я сглупила и прицепила ее к кулону.
Насмешливо блеснув, кулон юркнул в карман куртки фейри.
Я кинулась следом за гонщиком. Правду говорят, в гневе страшны не только оборотни: я с разбега запрыгнула на отъезжающий чароцикл, сунула руку в карман куртки фейри.
Он перехватил мои пальцы, опустил ниже:
— Хочешь опять гравитацию проверить? Держись за пояс.
Какой заботливый!
Чароцикл зарычал, набирая скорость. Я вцепилась в байкера. Мимо пролетали заснеженные улицы, проносились перекрестки. В витринах мелькало мое бледное лицо, облепленное рыжими волосами. Спина фейри плохо прикрывала от ветра, глаза слезились от снежной крошки. Постепенно я приноровилась наклоняться с байкером, укрываясь от ледяных порывов, и снова запустила руку в его карман. Нащупала цепочку, потянула. И не успела пригнуться, получила в лицо очередной порцией снега, заморгала, пытаясь прогнать слезы. Не глядя, сунула в карман куртки кулон.
Впереди замаячили спины других гонщиков. А перед ними освещенные фарами силуэты, очевидно, финиш.
Мне пора!
Как бы ни хотелось высказать все наглому фейри, делать это при его друзьях, я не собиралась. Гонки нелегальные. Участники отбитые, в прямом и переносном смысле. А я всего лишь метаморф, у которого из доводов хвост да лапы.
Я закрутила головой, пытаясь высмотреть хоть воробья, хоть пингвина. Хотя сомневаюсь, что последние тут встречаются.
Сбоку от дороги на почтовом ящике маячило светлое пятно. Сова! Белая! Полярная. Точнее, не очень полярная, а городская, модная. Последнее время их заводят в качестве питомцев. Питомцы улетают. На радость мне.
Представив птицу в деталях, я ощутила привычную молнию оборота. Взмахнула крыльями. Перья были рыжими. Надо бы подправить. Но, как и с кошкой, схожесть с оригиналом меня волновала меньше всего. Еще взмах… Я оттолкнулась от чароцикла. И меня тут же снес воздушный вихрь, поднятый байком, закружил, швырнув в заснеженный куст. Выбравшись из туи, я, замолотив крыльями, заложила вираж над улицей, привыкая к новому облику.
Над толпой зрителей, явившихся посмотреть на гонку, подрагивал иллюзорный экран, напоминающий полупрозрачный прямоугольник. Прямая трансляция шла полным ходом.
Поодаль бдели участники следующих заездов на гоночных чароциклах. Рядом с ними наблюдались несколько деловито совещающихся индивидуумов, явно, организаторы. И группка особо дорогих гостей, допущенных к байкерам.
Совиное зрение помогло выхватить знакомые лица. Джул — высокая брюнетка, первая красавица академии. В шаге от нее — два лучших друга короля нашей альма-матер: один воздушник, второй огневик.
На мостовой, неподалеку от звезд академии, светилась полоса пламени, отмечающая финиш. К ней с ревом неслись чароциклы. В лидерах: «мой» фейри на черном монстре и ярко-зеленый байк. За ними торопились фиолетовый и красный.
У сугроба на обочине мелькнуло зеленое лицо с лягушачьим ртом. Длинные уши над взъерошенными волосами карлика радостно шевельнулись, заметив гонщиков. Рядом появилась вторая голова и третья. Гремлины замахали тощими руками, гроздью повисли на фонарном столбе.
Призрак, сидящий в красном, напоминающем кристалл, магическом глазе уличного наблюдения, сонно зевнул. Похоже, гонщики приплатили гремлинам, чтобы те усыпили призраков.
Какие предусмотрительные!
Фейри и его соперник пересекли огненную черту одновременно. Пламя вспыхнуло. Девушки завизжали. Парни засвистели.
Кто-то заорал:
— Шторм, ты продул! Первый раз! Это надо отметить!
Фейри затормозил, убрал шлем, поморщился, глядя на свое недовольное лицо на небесном экране.
Нечего было тащить мой кулон!
Взмахнув крыльями, я направилась в сторону академического городка. Едва пролетела пару кварталов, как снежинки, падавшие с темного неба, замерли в воздухе. Застывший столб тянулся до самой земли. Отпрянув, я удивленно уставилась на аномалию. В неподвижном воздухе вспыхивали яркие пылинки: белые, голубые и фиолетовые.
Спирит!
Спириты — наследие времен, когда миры фейри и людей еще не слились в один. Они зародились в мире фейри очень давно, настолько, что никто не помнил, когда это случилось. Возникли из ничего, сами. Спириты способны воздействовать на материальные объекты, как наши призраки. Но, в отличие от неупокоенных душ, агрессивны. Спириты могут убить.
И один из спиритов как раз собирался появиться передо мной. Инструкции, которые мы зубрили со школы, как назло, не вспоминались…
Зависнув на месте, я приготовилась нестись к фонарям, где в магических глазах сидели призраки. Их не просто так растыкали по городу: в случае появления спирита, они оповещали полицию и на место высылали заклинателя духов. А пока он не прибыл, привидения отвлекали спиритов от невезучих прохожих, приняв их облик.
Цветная пыль вспыхнула снова. И пылинки сложились в небольшого крылатого котенка. Если бы котенок имел в родне драконов. Фиолетовые перепончатые крылья равномерно шевелились. Бледно-фиолетовые уши с кисточками заинтересованно подрагивали. Хохолок из белой шерсти с небольшим голубым гребнем посредине стоял торчком. Белая мордочка с аквамариновыми глазами напоминала игрушечную. Усиливал сходство «комбинезон» из белых и голубых чешуек, открывающий пушистые белые лапки. И бронированный хвост. Забыть, что перед тобой дух, не давала едва заметная полупрозрачность.
Может, обойдется? Ходили слухи, что заклинатели перестраховываются, уничтожая всех спиритов. На самом деле, мелкие особи неопасны.
Котенок принюхался, зашипел и распался на пылинки, которые тут же исчезли.
Кажется, он испугался меня сильнее, чем я его.
Я взмахнула крыльями… и чуть не врезалась в столб застывших снежинок. Он стал немного уже, но не исчез.
Почему? Спирит ведь пропал?
Покрутив головой, я тоже захотела зашипеть, но от испуга не издала ни звука.
Внизу из разноцветной пыли проступала змея с головой ястреба. Чешуйчатое тело, свернутое кольцами, было настолько длинным, что, если змеюка развернется, собьет меня, безо всяких подручных средств!
Замолотив крыльями, я понеслась прочь.
За спиной раздались вопли призраков. Потом крики привидений зазвучали с другой стороны, видимо, эхо.
К академии я неслась так, что крылья ломило. К огражденной кованым забором территории кинулась с радостным криком.
Клифстен. Он же академия Клифстен. Он же академический городок. Гнездовье юных магов, не магов и их наставников. Квартал разномастных строений, зажатый между исторической частью Дармута и зданиями-муравейниками новой столицы. Он встретил меня сиянием часовой башни Времен Года. На четырех циферблатах были изображены: весна, зима, осень и лето, а на узком балконе, опоясывающем башню, сверкали сосульки. Внизу, среди заснеженных зданий и сугробов, моргали старинные фонари, которые ради экономии заряжали магией студенты. На фонарях у забора стояло несколько магических глаз!
Довольно ухнув, я перелетела на ту сторону забора.
Разыскивается чудовище
ГЛАВА 1
В душе каждого юриста живет библиотекарь и авантюрист. В моей медленно, но верно просыпалась ведьма.
— Прокляну, справочником по магическому праву, — пообещала я, пытаясь вывернуться из веток заснеженной розы, опутавших не хуже сдерживающих чар.
Призрачная девица насмешливо приподняла брови. Благодаря ей у меня и случилось свидание с усиленным магией кустом с антивандальной защитой — подножки она ставила как вполне реальная.
— Не бывает таких проклятий, — фыркнула призрачная зараза.
— Еще как бывает! Фирменное проклятие нашей академии. 100-томное, неснимаемое. — Я с треском отцепила от куртки ветку. — Будешь переписывать книги и проникаться. В противном случае придется летать в смерче и заикаться.
Директор академии та еще изобретательница. У нее моль в шкафу отрядами перемещается, тараканы на кухне по графику бегают.
И директору как раз требуется призрачный помощник. А у привидения в трудовом договоре есть замечательный пункт о принудительном перетрудоустройстве, в случае нарушения договора. А привидение нарушило не только договор, но и психику ночных прохожих, узревших собственные копии, и мое терпение.
Я вывалилась из куста на заледеневший тротуар.
Привидение издевательски замерло в паре шагов. Расплылось, превратившись в глазастое сизое облако и поменяло форму. Опять девица! Невысокая, худощавая, с взъерошенными волосами, с белой прядью в челке и прищуренными глазами. Полупрозрачная, бесцветная, и очень похожая на меня. Привидение напрашивалось… на иск за использование чужой внешности без разрешения. Моей внешности!
Вытащив из кармана хрустальную сферу-ловушку, я рванула к привидению.
Призрачная копия шустро засеменила к ближайшему дому, переплывая через сугробы на обочине дороги. Я понеслась следом, увязая в снегу.
А ведь ночь была такой приятной!
Шла по улице, любовалась старинными домами. Другого времени для этого не имелось. Днем я училась в академии, после пар трудилась, чтобы оплачивать доступ к знаниям. Проникаться достопримечательностями приходилось во время беготни по городу. В этот раз проникнуться не вышло — приплыла сфера-ловушка с иллюзорной копией договора привидения и запиской из мэрии. То, что отлавливать беглого призрака будет не заклинатель мертвых, а студентка-юрист, градоначальников не смущало. Ну, что может случиться? Студенты — создания живучие, а призраки — существа безобидные, хоть и вредные.
Привидению надоело пародировать меня, и оно, став облачком, заскользило в сторону крыши.
А я ни разу не скалолаз! Я метаморф.
Затолкав сферу в карман, я завертела головой, высматривая живность: для оборота мне нужно увидеть четвероногий или крылатый прототип.
Из окна второго этажа на меня взирала белая кошка.
Отлично! Я старательно представила красавицу в деталях.
В кармане звякнуло, и механический голос прогудел:
— Сообщение от администрации академии.
Какая академия в пятом часу утра?
Я вытащила наладонник, пластину из голубой слюды, на поверхности моргал конверт сообщения. Нажав на него пальцем, я краем глаза следила за призраком.
«Дорогой адепт, вы зачислены на факультет магической обороны», — сообщала администрация родной альма-матер.
С какого перепугу на моем пути к диплому специалиста по магическому праву возник еще один факультет?
Призрак добрался до крыши и исчез из виду.
Я торопливо сунула пластину в карман куртки: потом разберусь.
Кошка все еще торчала в окне.
Я снова представила пушистую. Тело пронзило молнией оборота: рыжеволосая студентка в синей куртке и красных ботинках исчезла, превратившись в рыжую кошку. Я кинулась следом за привидением. Через сугробы по дереву на крышу. Почти догнала облачко у края ската, но лапы разъехались.
— Мяу! — сердито выдала я, стараясь не свалиться с покрытой наледью и снегом черепицы.
Внизу покачивались украшенные шариками еловые гирлянды, развешенные к празднованию Смены Лет. Исторический центр столицы украшали, едва выпадал снег.
Выпустив когти, я замерла. Кажется, не падаю.
— Ползи обратно! Ну, какая из тебя кошка? — Привидение, явно насмехаясь, вернулось.
Какая, какая? Умная!
Я изобразила крайнюю степень кошачьей паники: уши прижаты, шерсть дыбом, морда перекошена.
Облачко придвинулось ближе.
Давай сюда, цып-цып! Да!
Обернувшись собой, я вытащила сферу из кармана и опустила ее на привидение.
— Ведьма! — возмущенно выдохнул призрак, втягиваясь внутрь.
— Юрист, — поправила я, переводя дыхание. — Договор читать надо.
А то подпишутся на должность призрака в глазе уличного наблюдения, а потом скука одолеет, душа потребует творчества, смены обликов. А мне лови это творчество по городу.
Сфера засветилась желтым, выскользнула из руки и поплыла прочь. Теперь осталось дождаться оплаты за поимку привидения.
Я довольно улыбнулась.
Кусок наста под ботинками затрещал, и я полетела вниз под рев моторов и крик призрака из удаляющейся сферы:
— На лапы приземляйся! На лапы!
На какие лапы? У меня ноги! Я замолотила руками, цапнула гирлянду. Она с треском оборвалась, приложила креплением по макушке. Улица расплылась, и я с размаху врезалась в твердый... сугроб?
— Какого гоблина? — выдал мужским голосом явно не снеговик.
Перед глазами прояснилось, я вцепилась руками в шею парня, несущегося на черном чароцикле. Гонщик не ожидал, что на его спину рухнет живой рюкзак, байк повело, и мы влетели в гору снега на обочине.
Чувствуя себя морковкой на зимней грядке, я пыхтела, пытаясь выползти. Ноги, обтянутые джинсами, победно дрыгались снаружи. За них меня и схватили, вытащив из объятий сугроба, и рывком поставили. Байкер (тот самый, безвинно уроненный), одетый в черный мотокостюм.
— Извини, я думала, гирлянда прочнее. — Я отцепила от куртки еловую ветку.
Сунула пятерню в ворот куртки, вытащила подтаявшие запасы снега. Вместе с ним вытащился золотой кулон-сердечко, украшенный растительным узором. Я торопливо заправила его, боясь потерять.
Байкер нажал на шлем в районе уха. Тот исчез, остался только черный кругляш артефакта на вороте куртки. На скуластом лице сияли синие глаза.
Высший фейри! Я же оборачивалась рыжей кошкой, а не черной? Откуда у меня тогда такое «везение»? Ошибки не могло быть.
У высших фейри глаза, точно драгоценные камни, подсвеченные изнутри. У гонщика они как два темных осколка летнего моря.
Подняв чароцикл, он взъерошил пальцами и без того взлохмаченные короткие черные волосы. В мочке заостренного уха блеснуло серебряное кольцо серьги с рунами по ободу. Привлекательный. Как все высшие. У них же есть флер — врожденное очарование.
Но меня сейчас беспокоило не оно, а другая черта фейри: патологическая мстительности.
— Я не хотела тебя сбивать. Я просто летела, а ты неудачно проезжал. Гравитация и все такое. — Я помахала еловой веткой и бросила ее в сугроб, незаметно отступая.
Хозяин черного монстра покосился на меня, колдуя над рулем. Активировал шлем, явно собираясь уехать.
Но тут из-за кучи снега, бок которой я украсила куском гирлянды, выпал коренастый мужик в клетчатой куртке с капюшоном, надвинутым до массивного подбородка.
— Тебе тут что, гоночная трасса? — гаркнул он, поворачиваясь к фейри.
Кажется, его тонкая душевная организация была слегка задета гонкой. И теперь он хотел задеть всех, кто попался на его пути.
— Совсем фей не ловишь? — Клетчатый ринулся на гонщика.
Тот увернулся. Мужик, несмотря на невысокий рост и массивность, оказался шустрым: пара выпадов, и обнял высшего как родного. В смысле, выполнил захват. Вдалеке протяжно завыли полицейские сирены. Клетчатый отпрянул, рысью бросился прочь. Фейри пожал плечами, запрыгнул в седло. Байк взревел, приподнялся над мостовой, по изгибам заструились синие узоры, напоминающие морозные рисунки.
Похоже, мне попалась аномалия: немстительный фейри!
Не успела обрадоваться, как за шиворотом куртки шевельнулся кулон. Я цапнула рукой украшение, выскользнувшее наружу, оно вывернулось. Цепочка расстегнулась, и кулон полетел прямиком к фейри.
Немстительный? Как же! Изобретательный. Месть фейри не может быть простой, им так неинтересно. Вот и этот не просто обокрал, вместе с кулоном, подаренным на память, увел мою магическую печать! В печати хранились все документы. Ты мог привязать печать к чему угодно: хоть к носу, хоть к пятке, хоть к любимой болонке. А я сглупила и прицепила ее к кулону.
Насмешливо блеснув, кулон юркнул в карман куртки фейри.
Я кинулась следом за гонщиком. Правду говорят, в гневе страшны не только оборотни: я с разбега запрыгнула на отъезжающий чароцикл, сунула руку в карман куртки фейри.
Он перехватил мои пальцы, опустил ниже:
— Хочешь опять гравитацию проверить? Держись за пояс.
Какой заботливый!
Чароцикл зарычал, набирая скорость. Я вцепилась в байкера. Мимо пролетали заснеженные улицы, проносились перекрестки. В витринах мелькало мое бледное лицо, облепленное рыжими волосами. Спина фейри плохо прикрывала от ветра, глаза слезились от снежной крошки. Постепенно я приноровилась наклоняться с байкером, укрываясь от ледяных порывов, и снова запустила руку в его карман. Нащупала цепочку, потянула. И не успела пригнуться, получила в лицо очередной порцией снега, заморгала, пытаясь прогнать слезы. Не глядя, сунула в карман куртки кулон.
Впереди замаячили спины других гонщиков. А перед ними освещенные фарами силуэты, очевидно, финиш.
Мне пора!
Как бы ни хотелось высказать все наглому фейри, делать это при его друзьях, я не собиралась. Гонки нелегальные. Участники отбитые, в прямом и переносном смысле. А я всего лишь метаморф, у которого из доводов хвост да лапы.
Я закрутила головой, пытаясь высмотреть хоть воробья, хоть пингвина. Хотя сомневаюсь, что последние тут встречаются.
Сбоку от дороги на почтовом ящике маячило светлое пятно. Сова! Белая! Полярная. Точнее, не очень полярная, а городская, модная. Последнее время их заводят в качестве питомцев. Питомцы улетают. На радость мне.
Представив птицу в деталях, я ощутила привычную молнию оборота. Взмахнула крыльями. Перья были рыжими. Надо бы подправить. Но, как и с кошкой, схожесть с оригиналом меня волновала меньше всего. Еще взмах… Я оттолкнулась от чароцикла. И меня тут же снес воздушный вихрь, поднятый байком, закружил, швырнув в заснеженный куст. Выбравшись из туи, я, замолотив крыльями, заложила вираж над улицей, привыкая к новому облику.
Над толпой зрителей, явившихся посмотреть на гонку, подрагивал иллюзорный экран, напоминающий полупрозрачный прямоугольник. Прямая трансляция шла полным ходом.
Поодаль бдели участники следующих заездов на гоночных чароциклах. Рядом с ними наблюдались несколько деловито совещающихся индивидуумов, явно, организаторы. И группка особо дорогих гостей, допущенных к байкерам.
Совиное зрение помогло выхватить знакомые лица. Джул — высокая брюнетка, первая красавица академии. В шаге от нее — два лучших друга короля нашей альма-матер: один воздушник, второй огневик.
На мостовой, неподалеку от звезд академии, светилась полоса пламени, отмечающая финиш. К ней с ревом неслись чароциклы. В лидерах: «мой» фейри на черном монстре и ярко-зеленый байк. За ними торопились фиолетовый и красный.
У сугроба на обочине мелькнуло зеленое лицо с лягушачьим ртом. Длинные уши над взъерошенными волосами карлика радостно шевельнулись, заметив гонщиков. Рядом появилась вторая голова и третья. Гремлины замахали тощими руками, гроздью повисли на фонарном столбе.
Призрак, сидящий в красном, напоминающем кристалл, магическом глазе уличного наблюдения, сонно зевнул. Похоже, гонщики приплатили гремлинам, чтобы те усыпили призраков.
Какие предусмотрительные!
Фейри и его соперник пересекли огненную черту одновременно. Пламя вспыхнуло. Девушки завизжали. Парни засвистели.
Кто-то заорал:
— Шторм, ты продул! Первый раз! Это надо отметить!
Фейри затормозил, убрал шлем, поморщился, глядя на свое недовольное лицо на небесном экране.
Нечего было тащить мой кулон!
Взмахнув крыльями, я направилась в сторону академического городка. Едва пролетела пару кварталов, как снежинки, падавшие с темного неба, замерли в воздухе. Застывший столб тянулся до самой земли. Отпрянув, я удивленно уставилась на аномалию. В неподвижном воздухе вспыхивали яркие пылинки: белые, голубые и фиолетовые.
Спирит!
Спириты — наследие времен, когда миры фейри и людей еще не слились в один. Они зародились в мире фейри очень давно, настолько, что никто не помнил, когда это случилось. Возникли из ничего, сами. Спириты способны воздействовать на материальные объекты, как наши призраки. Но, в отличие от неупокоенных душ, агрессивны. Спириты могут убить.
И один из спиритов как раз собирался появиться передо мной. Инструкции, которые мы зубрили со школы, как назло, не вспоминались…
Зависнув на месте, я приготовилась нестись к фонарям, где в магических глазах сидели призраки. Их не просто так растыкали по городу: в случае появления спирита, они оповещали полицию и на место высылали заклинателя духов. А пока он не прибыл, привидения отвлекали спиритов от невезучих прохожих, приняв их облик.
Цветная пыль вспыхнула снова. И пылинки сложились в небольшого крылатого котенка. Если бы котенок имел в родне драконов. Фиолетовые перепончатые крылья равномерно шевелились. Бледно-фиолетовые уши с кисточками заинтересованно подрагивали. Хохолок из белой шерсти с небольшим голубым гребнем посредине стоял торчком. Белая мордочка с аквамариновыми глазами напоминала игрушечную. Усиливал сходство «комбинезон» из белых и голубых чешуек, открывающий пушистые белые лапки. И бронированный хвост. Забыть, что перед тобой дух, не давала едва заметная полупрозрачность.
Может, обойдется? Ходили слухи, что заклинатели перестраховываются, уничтожая всех спиритов. На самом деле, мелкие особи неопасны.
Котенок принюхался, зашипел и распался на пылинки, которые тут же исчезли.
Кажется, он испугался меня сильнее, чем я его.
Я взмахнула крыльями… и чуть не врезалась в столб застывших снежинок. Он стал немного уже, но не исчез.
Почему? Спирит ведь пропал?
Покрутив головой, я тоже захотела зашипеть, но от испуга не издала ни звука.
Внизу из разноцветной пыли проступала змея с головой ястреба. Чешуйчатое тело, свернутое кольцами, было настолько длинным, что, если змеюка развернется, собьет меня, безо всяких подручных средств!
Замолотив крыльями, я понеслась прочь.
За спиной раздались вопли призраков. Потом крики привидений зазвучали с другой стороны, видимо, эхо.
К академии я неслась так, что крылья ломило. К огражденной кованым забором территории кинулась с радостным криком.
Клифстен. Он же академия Клифстен. Он же академический городок. Гнездовье юных магов, не магов и их наставников. Квартал разномастных строений, зажатый между исторической частью Дармута и зданиями-муравейниками новой столицы. Он встретил меня сиянием часовой башни Времен Года. На четырех циферблатах были изображены: весна, зима, осень и лето, а на узком балконе, опоясывающем башню, сверкали сосульки. Внизу, среди заснеженных зданий и сугробов, моргали старинные фонари, которые ради экономии заряжали магией студенты. На фонарях у забора стояло несколько магических глаз!
Довольно ухнув, я перелетела на ту сторону забора.
