Ка – Руйе. Рука Смерти (трилогия)
Книга первая «Цитадель Дживайи-ха»
В ярком, синем небе ласково светили близнецы. В воздухе пахло нежными цветами цифелиуса. Пели свои песни разноцветные, звонкоголосые птеяры. Зацвели кусты ярбеники, укрывшись нежно-фиолетовыми мелкими цветами. Весь сад, был словно ярко вышитое разноцветными цветами покрывало. Свежий воздух наполняли ароматы цветов и трав. Деревья лениво качали своими пышными кронами, а нянюшка раскладывала на расстеленной скатерти припасенные пироги и фрукты. – Кшисса Ранмайя, осторожнее! Вы, уроните молоко! Дайте-ка, я сама поставлю. И нянюшка забрала запотевшую бутыль, которая явно была для меня слишком тяжелой. Я любила играть в саду, и обеды в беседке, увитой зеленью и цветами стали для меня каждодневным ритуалом. Исключения составляли дождливые дни и дни, когда к нам приходили гости. Росшую без матери и нуждающуюся в ласке и любви дочь, отец частенько баловал и многие проделки сходили мне с рук. В том числе и мои бесконечные прогулки в саду.Все свое свободное от обучения время я проводила в саду или со своим любимым киванши.Дир был моим самым преданным другом. До сих пор помню тот день когда он у меня появился. Отец повез меня и моего брата Литайо в город. Этот день был совершенно особенным. Литайо был безумно горд наступлению своего Родуса. Ведь именно в 10 лет (Родус) решалась вся дальнейшая судьба ребенка. Мой брат был отобран жрицами Эсорхи для обучения в храме Мудрости и его дальнейшая карьера наверняка будет связана со служению семье правителя Индрадайо. Именно в Родус отцы старались купить своим сыновьям и дочерям самое лучшее оружие, киваншей, а если будет благосклонна Богиня-Мать, то и севанга. Когда с оружием наконец все было решено, и Литайо сиял, как отполированный сибти, отец повел нас на улицу, где стояли чистые деревянные вольеры с киваншами. Тогда, я смогла в первый раз настолько близко их увидеть. Нет, дома у нас было несколько киваншей. Но мне было строго настрого запрещенно даже близко подходить к ним. И сейчас я с нескрываемым любопытством разглядывала их, проходя мимо стен, с натянутыми проволочными заборами. Крупные ячейки могли пропустить кулак взрослого человека. Какие они красивые! Черные, с гладкой блестящей шерстью, с мордой, украшенной широким черным носом, усами и красивыми кошачьими глазами. На ушах кисти. У малышей черные, у взрослых серебристые. Мое внимание привлек совсем маленький детеныш. Он сидел в стороне и облизывал свою лапку. Я остановилась выбрав его для наблюдения. Вдруг он завертелся, рыкнул и стал шумно втягивать носом воздух. В это время отец и Литайо о чем-то громко разговаривали с торговцем. Только мне был интересен лишь маленький киванши. Он вертел головой по сторонам пока не заметил меня. Его ярко синие глаза распахнулись и с изумлением уставились на меня. – Какой, ты красавец! – тихо сказала я ему, улыбаясь. Киванши неспеша стал подходить все ближе и ближе, по-прежнему шумно принюхиваясь. – Ранмайя, дочка! Осторожнее! – кринул отец, кинувшись ко мне. Но не успел. Я уже просунула свою руку в ячейку, намереваясь погладить детеныша, и почувствовала сильнейшую боль. Киванши вцепился своими внезапно еще больше вытянувшимися клыками в мою ладонь и прокусил ее насквозь. В голове зашумело, закружилось, я услышала рык и потеряла сознание. Остальное я знаю со слов моей нянюшки. Киванши - разумные животные. Они сами выбирают хозяина и привязывают себя к нему укусив до крови. Клыки киванши ядовиты и привязка раньше 10 лет очень опасна. Из-за этого, я целую неделю лежала без сознания, окруженная лучшими лекарями и магами Андерайи. Но все закончилось благополучно. Как только я пришла в себя, то сразу побежала к своему киванши. У вольера стоял отец. – Очнулась, дочка?! Вот он твой киванши. Синеглазый! Очень сильным будет. Придумала, как назовешь? – Да, папа. Я дам ему имя. – Тогда подойди поближе, положи ему руки на голову и назови его. Я подошла к своему питомцу, положила ему обе руки на голову и произнесла: - «Нарекаю тебя Дир!». Над головой киванши появилось белое облачко, он довольно рыкнул и облачко рассеялось. – Ну, вот, теперь, я спокоен. У тебя надежный защитник, маленькая кшисса. – отец рассмеялся и обнял меня.- вот только ментальная привязка образуется, когда тебе исполнится 10 лет. Тогда ты сможешь разговаривать со своим киванши мысленно. - Как, ты папа со своим Керном? - Да, дочка. Дир ткнулся носом в мою ладонь, виновато на меня посмотрел, и стал тереться об мои ноги. - Первый раз после имянаречения ты должна сама покормить его, - сказал отец и передал мне в руки ведерко с мотиньей (вкусной речной рыбой, которая в изобилии водилась у нас). Дир замурлыкал и принялся за еду. Когда с последней рыбой было покончено,отец отправил меня обедать и отдыхать.
— О чем задумалась маленькая кшисса?- спросила нянюшка. – Все готово, пора обедать, пока все горячее и вкусное. Вам, ведь еще подготовиться надо. Завтра ваш Родус. – Знаю, нянюшка. – ответила я, положив знатный кусок пирога на тарелку. Смутное чувство тревоги поселилось в душе. Да и отец был не спокоен. Последнее время он ходил мрачный, сам не свой. Его можно было понять. После смерти матушки он души не чаял в нас с Литайо. А теперь брат заканчивал пятый год обучения в храме Мудрости и переходил на обучение в Академию при дворце правителя Индрадайо. А меня завтра должны смотреть жрицы храма судьбы и определить дальнейшую судьбу. Что она мне готовит? Куда я отправлюсь дальше? Может в храм Богини Сатрийи обучатся танцам и искусству. Или в Храм Мудрости, как брат? А может она отправит меня обучаться в закрытую цитадель магов? Нет, лучше пока об этом не думать. Займусь-ка я вкусной стряпней нянюшки. У нее такие пироги! А мясо?! Сочное, истекающее прозрачным, жирным соком с подливой из кисло-сладких ягод джаники. Я увлеклась обедом и постаралась отвлечься от дурных мыслей. Поблагодарив нянюшку, я побежала к своему любимцу. Дир очень сильно подрос. Став выше меня на голову, он постоянно опекал меня. Катал меня осторожно, опускался, чтобы мне было легче забраться на него. Но кадий, специальное седло, не любил. Да и я любила кататься на нем без седла. За что частенько меня ругал отец. Дир, увидев меня кинулся навстречу, облизал меня шершавым языком и положил свою голову мне на плечо. Глаза его были ярко синими, не голубыми, как небо, а насыщенно синего цвета, с вертикальным зрачком. Шерсть блестела и лоснилась на солнце. Грудь стала широкой и мощной, а лапы такими огромными, что в его след, я могла встать двумя ногами. Сев ему на спину, я крикнула: -"Вперед, Дир!" И мы помчались по дороге к озеру, расположенному за замком. Дир мчался стрелой, ветер свистел в ушах, а я держалась двумя руками за дайны, находящиеся ниже его шеи. У киваншей есть дайны - длинные отростки покрытые шерстью, мягкие и гибкие, как хвост, но очень удобные для наездника. Их особенностью являются гибкость и прочность. Известны случаи, когда киванши выносили с поля боя своих раненых и бессознательных хозяев, бережно обхватив их дайнами. В тот день мы с Диром вдоволь набарахтались в озере, играя друг с другом и плавая наперегонки. Иногда Дир поддавался и я оказывалась первой, но я знала, что он искренне любит меня и старается от всей своей души вселить уверенность в мои силы. Плавать меня научил он, за что я благодарна ему и по сей день. Вечером отец устроил мне небольшой экзамен. Накануне он разговаривал с моими учителями, которые обучали меня истории, литературе, письму, счету, языкам Андерайи. Он был рад узнать о моих успехах, но все же решил лично проверить уровень моих знаний. - Я могу гордиться тобой, Майя, - ласково обратился он ко мне, - Ты усвоил большой объем информации. Ёще бы!!! Я была довольна старательна, чему было нельзя удивляться, ведь наш замок стоял в отдалении от города и подруг у меня практически не было. Гости приезжали к нам после смерти матушки нечасто и общения мне не хватало, однако было время и для обучения, и для игр. К тому же у нас была большая домашняя библиотека и книги стали моим серьезным увлечением. Отец когда-то заведовал библиотекой правителя, но после смерти матери отошел от работы и поселился в нашем родовом замке. В свободное время нянюшка рассказывала мне легенды и сказки Андерайи, которые я готова была слушать по десять раз.
— Нянюшка, расскажи мне легенду о близнецах! - в очередной раз просила я её вечером. – Ну, ладно маленькая кшисса. Слушайте. В далекие времена, когда еще не было на свете Храма Великих Богов, Создатель Мирайо решил сотворить мир, достойный жемчужных перстов его дражайшей жены Митрайи. День и ночь трудился он над своим творением и создал наш мир. И назвал его Андерайя – Жемчужина Богини. Посмотрела Богиня на мир и заплакала. Спросил Мирайо жену: - «Чего ты плачешь, милая? Или тебе не понравился мир, подаренный мной?» Ничего не ответила Митрайя – Богиня Мать. И наступили Великие Сумраки. Три месяца шли дожди и небо было свинцово серым. На четвертый месяц не выдержал Мирайо и чтобы успокоить расстроенную Богиню подарил ей Сабрил-доха – «Сердце Матери». – «Держи, «Сабрил –доха» крепко Митрайя. Ибо в нем заключены и жизнь и смерть этого мира. Ты можешь дать ему расцвести, а можешь дать ему умереть.» - Нянюшка, а какой он, Сабрил-доха? На что похож? – Не знаю, маленькая госпожа. Говорят, что это камень в виде сердца, кроваво красный и прозрачный. Но если его возьмут в руки, он начинает светиться и петь. От него исходит такой яркий свет, как от Асьё и Несьё. – Как от близнецов, нянюшка? – Да, милая, как от близнецов. Взяла Богиня в руки Сабрил-доха и успокоилась. Посмотрела на мир, увидела в нем детей своих, что из слез её появились и пожалела их. Ударила она Сердцем Матери по Асьё и разделилось Асьё пополам. И появился рядом с Асьё брат его близнец Несьё. И теперь светят над Андерайей два солнца-близнеца.
Лежа в кровати, я снова рассказывала сама себе услышанные истории, а потом засыпала. Иногда во сне мне снился ярко-алый камень, поющий мне странную песню. То ли колыбельную, то ли прощальную. А потом мне снились глаза. Яркие, зеленые. Знакомые глаза. И в груди начинало бешено стучать сердце. Мне становилось трудно дышать, я хотела вспомнить, узнать… А потом проваливалась в чернильную темноту и спокойно спала до самого утра.
Утро разбудило меня шумным голосом моей нянюшки, которая громко выговариваламне. – Негоже молодой кшиссе поздно вставать в свой Родус. Если не поторопитесь, батюшка осерчает. Вон уже письма пришли с поздравлениями. Скоро гости пожалуют, да и братец ваш, Литайо должен приехать! – Уже встаю, нянюшка. Быстро одев белый ритуальный наряд, я кинулась вниз по лестнице, надеясь проведать своего киванши. – А завтракать? – услышала я возмущенный нянюшкин голос. – Не хочу, все равно скоро обедать, с гостями за столом поем, - отмахнулась я.
А потом, все завертелось, закружилось, под впечатлением и от обилия информации я мало, что запомнила из этого дня. Только разговор с братом, отцом и приезд жриц Эсорхи. Брат уже встал взрослым юношей. Красивым, высоким. Он стал почти такой же высокий, как отец. Серые глаза смотрели строже, волосы стали длинными и были собраны в хвост, а на левом виске красовался знак мудрости. Черный причудливый узор. Я даже позавидовала ему. Впрочем, я надеялась, что и сама получу такой же знак. Знала я практически все знаки и сегодня знатно потренировалась на гостях, отвечая на вопросы отца. А потом, когда собрались все гости, я стала обладательницей множества подарков, от замечательных, до совсем не нужных. И в самый разгар веселья зал окутало белым туманом и раздался мелодичный звон.
— Жрицы Эсорхи! – прокатилось по залу. Туман рассеялся и на середине зала все увидели трех жриц, облаченных в доспехи судьбы. У каждой жрицы в руках был боевой посох, отделанный сибтиловым камнем и геренским металлом. - Подойди к нам, дитя, - сказала самая старшая среди них и поманила меня рукой. У меня бешено заколотилось сердце и сглотнув я пошла по направлению к жрицам. Старшая жрица положила мне руку на голову и закрыла глаза. В зале стояла оглушающая тишина. Собравшиеся боялись даже вздохнуть. Ведь сама Эсорха говорит устами жриц. - Покажи мне свою руку, - сказала жрица, и ухватив меня за руку, подняла рукав повыше, обнажая мое предплечье. – Это она! – воскликнули младшие жрицы, указывая на черное пятно в виде цветка амадириуса, которое было у меня с самого рождения.
— Воля Богини Судьбы свершается. Кшисса Ранмайя, дочь кшисса Батрийо, отправляется в Цитадель Дживайи-ха! Да исполнится воля Богини! – с этими словами, она прикоснулась к моему виску и я уже знала, какой на нем появился знак. Ударив посохами по полу, жрицы растаяли в воздухе, а в зале стояла мертвая тишина. Попасть в Цитадель Дживайи-ха было и престижно и страшно. Брали туда послушниц редко. По сути это был женский военный монастырь. В котором строгость была возведена в ранг сумасшествия, дисциплина была строжайшая, а послушницы не всегда выходили оттуда имянареченными и живыми.
Книга первая «Цитадель Дживайи-ха»
В ярком, синем небе ласково светили близнецы. В воздухе пахло нежными цветами цифелиуса. Пели свои песни разноцветные, звонкоголосые птеяры. Зацвели кусты ярбеники, укрывшись нежно-фиолетовыми мелкими цветами. Весь сад, был словно ярко вышитое разноцветными цветами покрывало. Свежий воздух наполняли ароматы цветов и трав. Деревья лениво качали своими пышными кронами, а нянюшка раскладывала на расстеленной скатерти припасенные пироги и фрукты. – Кшисса Ранмайя, осторожнее! Вы, уроните молоко! Дайте-ка, я сама поставлю. И нянюшка забрала запотевшую бутыль, которая явно была для меня слишком тяжелой. Я любила играть в саду, и обеды в беседке, увитой зеленью и цветами стали для меня каждодневным ритуалом. Исключения составляли дождливые дни и дни, когда к нам приходили гости. Росшую без матери и нуждающуюся в ласке и любви дочь, отец частенько баловал и многие проделки сходили мне с рук. В том числе и мои бесконечные прогулки в саду.Все свое свободное от обучения время я проводила в саду или со своим любимым киванши.Дир был моим самым преданным другом. До сих пор помню тот день когда он у меня появился. Отец повез меня и моего брата Литайо в город. Этот день был совершенно особенным. Литайо был безумно горд наступлению своего Родуса. Ведь именно в 10 лет (Родус) решалась вся дальнейшая судьба ребенка. Мой брат был отобран жрицами Эсорхи для обучения в храме Мудрости и его дальнейшая карьера наверняка будет связана со служению семье правителя Индрадайо. Именно в Родус отцы старались купить своим сыновьям и дочерям самое лучшее оружие, киваншей, а если будет благосклонна Богиня-Мать, то и севанга. Когда с оружием наконец все было решено, и Литайо сиял, как отполированный сибти, отец повел нас на улицу, где стояли чистые деревянные вольеры с киваншами. Тогда, я смогла в первый раз настолько близко их увидеть. Нет, дома у нас было несколько киваншей. Но мне было строго настрого запрещенно даже близко подходить к ним. И сейчас я с нескрываемым любопытством разглядывала их, проходя мимо стен, с натянутыми проволочными заборами. Крупные ячейки могли пропустить кулак взрослого человека. Какие они красивые! Черные, с гладкой блестящей шерстью, с мордой, украшенной широким черным носом, усами и красивыми кошачьими глазами. На ушах кисти. У малышей черные, у взрослых серебристые. Мое внимание привлек совсем маленький детеныш. Он сидел в стороне и облизывал свою лапку. Я остановилась выбрав его для наблюдения. Вдруг он завертелся, рыкнул и стал шумно втягивать носом воздух. В это время отец и Литайо о чем-то громко разговаривали с торговцем. Только мне был интересен лишь маленький киванши. Он вертел головой по сторонам пока не заметил меня. Его ярко синие глаза распахнулись и с изумлением уставились на меня. – Какой, ты красавец! – тихо сказала я ему, улыбаясь. Киванши неспеша стал подходить все ближе и ближе, по-прежнему шумно принюхиваясь. – Ранмайя, дочка! Осторожнее! – кринул отец, кинувшись ко мне. Но не успел. Я уже просунула свою руку в ячейку, намереваясь погладить детеныша, и почувствовала сильнейшую боль. Киванши вцепился своими внезапно еще больше вытянувшимися клыками в мою ладонь и прокусил ее насквозь. В голове зашумело, закружилось, я услышала рык и потеряла сознание. Остальное я знаю со слов моей нянюшки. Киванши - разумные животные. Они сами выбирают хозяина и привязывают себя к нему укусив до крови. Клыки киванши ядовиты и привязка раньше 10 лет очень опасна. Из-за этого, я целую неделю лежала без сознания, окруженная лучшими лекарями и магами Андерайи. Но все закончилось благополучно. Как только я пришла в себя, то сразу побежала к своему киванши. У вольера стоял отец. – Очнулась, дочка?! Вот он твой киванши. Синеглазый! Очень сильным будет. Придумала, как назовешь? – Да, папа. Я дам ему имя. – Тогда подойди поближе, положи ему руки на голову и назови его. Я подошла к своему питомцу, положила ему обе руки на голову и произнесла: - «Нарекаю тебя Дир!». Над головой киванши появилось белое облачко, он довольно рыкнул и облачко рассеялось. – Ну, вот, теперь, я спокоен. У тебя надежный защитник, маленькая кшисса. – отец рассмеялся и обнял меня.- вот только ментальная привязка образуется, когда тебе исполнится 10 лет. Тогда ты сможешь разговаривать со своим киванши мысленно. - Как, ты папа со своим Керном? - Да, дочка. Дир ткнулся носом в мою ладонь, виновато на меня посмотрел, и стал тереться об мои ноги. - Первый раз после имянаречения ты должна сама покормить его, - сказал отец и передал мне в руки ведерко с мотиньей (вкусной речной рыбой, которая в изобилии водилась у нас). Дир замурлыкал и принялся за еду. Когда с последней рыбой было покончено,отец отправил меня обедать и отдыхать.
— О чем задумалась маленькая кшисса?- спросила нянюшка. – Все готово, пора обедать, пока все горячее и вкусное. Вам, ведь еще подготовиться надо. Завтра ваш Родус. – Знаю, нянюшка. – ответила я, положив знатный кусок пирога на тарелку. Смутное чувство тревоги поселилось в душе. Да и отец был не спокоен. Последнее время он ходил мрачный, сам не свой. Его можно было понять. После смерти матушки он души не чаял в нас с Литайо. А теперь брат заканчивал пятый год обучения в храме Мудрости и переходил на обучение в Академию при дворце правителя Индрадайо. А меня завтра должны смотреть жрицы храма судьбы и определить дальнейшую судьбу. Что она мне готовит? Куда я отправлюсь дальше? Может в храм Богини Сатрийи обучатся танцам и искусству. Или в Храм Мудрости, как брат? А может она отправит меня обучаться в закрытую цитадель магов? Нет, лучше пока об этом не думать. Займусь-ка я вкусной стряпней нянюшки. У нее такие пироги! А мясо?! Сочное, истекающее прозрачным, жирным соком с подливой из кисло-сладких ягод джаники. Я увлеклась обедом и постаралась отвлечься от дурных мыслей. Поблагодарив нянюшку, я побежала к своему любимцу. Дир очень сильно подрос. Став выше меня на голову, он постоянно опекал меня. Катал меня осторожно, опускался, чтобы мне было легче забраться на него. Но кадий, специальное седло, не любил. Да и я любила кататься на нем без седла. За что частенько меня ругал отец. Дир, увидев меня кинулся навстречу, облизал меня шершавым языком и положил свою голову мне на плечо. Глаза его были ярко синими, не голубыми, как небо, а насыщенно синего цвета, с вертикальным зрачком. Шерсть блестела и лоснилась на солнце. Грудь стала широкой и мощной, а лапы такими огромными, что в его след, я могла встать двумя ногами. Сев ему на спину, я крикнула: -"Вперед, Дир!" И мы помчались по дороге к озеру, расположенному за замком. Дир мчался стрелой, ветер свистел в ушах, а я держалась двумя руками за дайны, находящиеся ниже его шеи. У киваншей есть дайны - длинные отростки покрытые шерстью, мягкие и гибкие, как хвост, но очень удобные для наездника. Их особенностью являются гибкость и прочность. Известны случаи, когда киванши выносили с поля боя своих раненых и бессознательных хозяев, бережно обхватив их дайнами. В тот день мы с Диром вдоволь набарахтались в озере, играя друг с другом и плавая наперегонки. Иногда Дир поддавался и я оказывалась первой, но я знала, что он искренне любит меня и старается от всей своей души вселить уверенность в мои силы. Плавать меня научил он, за что я благодарна ему и по сей день. Вечером отец устроил мне небольшой экзамен. Накануне он разговаривал с моими учителями, которые обучали меня истории, литературе, письму, счету, языкам Андерайи. Он был рад узнать о моих успехах, но все же решил лично проверить уровень моих знаний. - Я могу гордиться тобой, Майя, - ласково обратился он ко мне, - Ты усвоил большой объем информации. Ёще бы!!! Я была довольна старательна, чему было нельзя удивляться, ведь наш замок стоял в отдалении от города и подруг у меня практически не было. Гости приезжали к нам после смерти матушки нечасто и общения мне не хватало, однако было время и для обучения, и для игр. К тому же у нас была большая домашняя библиотека и книги стали моим серьезным увлечением. Отец когда-то заведовал библиотекой правителя, но после смерти матери отошел от работы и поселился в нашем родовом замке. В свободное время нянюшка рассказывала мне легенды и сказки Андерайи, которые я готова была слушать по десять раз.
— Нянюшка, расскажи мне легенду о близнецах! - в очередной раз просила я её вечером. – Ну, ладно маленькая кшисса. Слушайте. В далекие времена, когда еще не было на свете Храма Великих Богов, Создатель Мирайо решил сотворить мир, достойный жемчужных перстов его дражайшей жены Митрайи. День и ночь трудился он над своим творением и создал наш мир. И назвал его Андерайя – Жемчужина Богини. Посмотрела Богиня на мир и заплакала. Спросил Мирайо жену: - «Чего ты плачешь, милая? Или тебе не понравился мир, подаренный мной?» Ничего не ответила Митрайя – Богиня Мать. И наступили Великие Сумраки. Три месяца шли дожди и небо было свинцово серым. На четвертый месяц не выдержал Мирайо и чтобы успокоить расстроенную Богиню подарил ей Сабрил-доха – «Сердце Матери». – «Держи, «Сабрил –доха» крепко Митрайя. Ибо в нем заключены и жизнь и смерть этого мира. Ты можешь дать ему расцвести, а можешь дать ему умереть.» - Нянюшка, а какой он, Сабрил-доха? На что похож? – Не знаю, маленькая госпожа. Говорят, что это камень в виде сердца, кроваво красный и прозрачный. Но если его возьмут в руки, он начинает светиться и петь. От него исходит такой яркий свет, как от Асьё и Несьё. – Как от близнецов, нянюшка? – Да, милая, как от близнецов. Взяла Богиня в руки Сабрил-доха и успокоилась. Посмотрела на мир, увидела в нем детей своих, что из слез её появились и пожалела их. Ударила она Сердцем Матери по Асьё и разделилось Асьё пополам. И появился рядом с Асьё брат его близнец Несьё. И теперь светят над Андерайей два солнца-близнеца.
Лежа в кровати, я снова рассказывала сама себе услышанные истории, а потом засыпала. Иногда во сне мне снился ярко-алый камень, поющий мне странную песню. То ли колыбельную, то ли прощальную. А потом мне снились глаза. Яркие, зеленые. Знакомые глаза. И в груди начинало бешено стучать сердце. Мне становилось трудно дышать, я хотела вспомнить, узнать… А потом проваливалась в чернильную темноту и спокойно спала до самого утра.
Утро разбудило меня шумным голосом моей нянюшки, которая громко выговариваламне. – Негоже молодой кшиссе поздно вставать в свой Родус. Если не поторопитесь, батюшка осерчает. Вон уже письма пришли с поздравлениями. Скоро гости пожалуют, да и братец ваш, Литайо должен приехать! – Уже встаю, нянюшка. Быстро одев белый ритуальный наряд, я кинулась вниз по лестнице, надеясь проведать своего киванши. – А завтракать? – услышала я возмущенный нянюшкин голос. – Не хочу, все равно скоро обедать, с гостями за столом поем, - отмахнулась я.
А потом, все завертелось, закружилось, под впечатлением и от обилия информации я мало, что запомнила из этого дня. Только разговор с братом, отцом и приезд жриц Эсорхи. Брат уже встал взрослым юношей. Красивым, высоким. Он стал почти такой же высокий, как отец. Серые глаза смотрели строже, волосы стали длинными и были собраны в хвост, а на левом виске красовался знак мудрости. Черный причудливый узор. Я даже позавидовала ему. Впрочем, я надеялась, что и сама получу такой же знак. Знала я практически все знаки и сегодня знатно потренировалась на гостях, отвечая на вопросы отца. А потом, когда собрались все гости, я стала обладательницей множества подарков, от замечательных, до совсем не нужных. И в самый разгар веселья зал окутало белым туманом и раздался мелодичный звон.
— Жрицы Эсорхи! – прокатилось по залу. Туман рассеялся и на середине зала все увидели трех жриц, облаченных в доспехи судьбы. У каждой жрицы в руках был боевой посох, отделанный сибтиловым камнем и геренским металлом. - Подойди к нам, дитя, - сказала самая старшая среди них и поманила меня рукой. У меня бешено заколотилось сердце и сглотнув я пошла по направлению к жрицам. Старшая жрица положила мне руку на голову и закрыла глаза. В зале стояла оглушающая тишина. Собравшиеся боялись даже вздохнуть. Ведь сама Эсорха говорит устами жриц. - Покажи мне свою руку, - сказала жрица, и ухватив меня за руку, подняла рукав повыше, обнажая мое предплечье. – Это она! – воскликнули младшие жрицы, указывая на черное пятно в виде цветка амадириуса, которое было у меня с самого рождения.
— Воля Богини Судьбы свершается. Кшисса Ранмайя, дочь кшисса Батрийо, отправляется в Цитадель Дживайи-ха! Да исполнится воля Богини! – с этими словами, она прикоснулась к моему виску и я уже знала, какой на нем появился знак. Ударив посохами по полу, жрицы растаяли в воздухе, а в зале стояла мертвая тишина. Попасть в Цитадель Дживайи-ха было и престижно и страшно. Брали туда послушниц редко. По сути это был женский военный монастырь. В котором строгость была возведена в ранг сумасшествия, дисциплина была строжайшая, а послушницы не всегда выходили оттуда имянареченными и живыми.
