Пролог. Начало сновидений
Средь тьмы ночной, В кабинете темном, Сидит и думает о вечном Господин мглы извечной.
***
Гэллиас, предводитель темных богов, когда-то третий, а теперь первый темный бог, сидел в уютном для него кабинете. Он постукивал пальцами по столешнице, задумавшись о чем-то своем. После встрепенулся и достал деревянную шкатулку, которую украшали красивые, древние символы. С нежностью погладил их, вспоминая, но в то же время оттягивая момент.Он хотел открыть эту шкатулку и не хотел одновременно.
Но вот, спустя секунду, а может и вечность, — ибо время текло в божественном измерении иначе, нежели в мире смертных, — черноволосый мужчина все же решился. Открыв шкатулку, он увидел внутри лишь одно письмо.
Но это “лишь письмо” было для темного дороже любых сокровищ мира. Ведь оно служило напоминанием о ней.
Он аккуратно достал письмо из конверта, развернул и, с гулко стучащим сердцем, начал его читать.
Сколько раз он это делал? Не сосчитать. И каждый раз читал как в первый переживал те чувства, что возникали при его прочтении. Мужчина водил глазами по строкам, с некой жадностью и болью продолжая всматриваться в красивый завитушный подчерк. Ее подчерк.
Читал и вспоминал, и от того, сильнее мучился. Гэллиас ощущал как разные чувства острыми осколками вонзаются в его сердце и бессмертную, но такую израненную душу.
Мужчина отогнал давние воспоминания и продолжил читать, хоть и знал каждое слово, каждую букву этого письма. Он так много раз видел это письмо, что текст в его голове всплывал раньше, чем он пробегал глазами по строкам.
“Помнишь ее? Нашу первую встречу?” — прочитал он строку и не смог противиться желанию вспомнить.
Помнит ли он? О да, он помнит. Все помнит. Каждый жест, взгляд, улыбку, слово. Каждую встречу. Да и разве могло быть по-другому? Он и не смог бы когда-нибудь забыть...
Глава 1. Сновидение первое: "Две противоположности"
Они противоположности,
Две сложности,
Два разных полюса.
Совсем уж не похожие,
Разные такие вот всегда.
Один подобен камню,
Другой огню,
Но вот проблема тут одна:
В одном пламени доволи,
Второй же тьмы безбрежный океан.
***
Это случилось ещё во времена, когда наша планета Ледия была ещё совсем молодой. Когда она процветала и была полна жизни, счастья, а зима не только была частой гостьей, но и вообще была. В то время ещё был жив наш демиург, Создатель и Отец. Тогда нас, богов, было не так уж и много, впрочем, больше, чем сейчас…
Я был вторым и последним сыном Владыки Царства Тьмы. Нелюбимым сыном. По крайней мере, я так думал. Впрочем, разве можно сделать иной вывод, если отец так холодно относился ко мне, а к Хэллиасу всегда добрее и теплее.
Я всегда задавался вопросом: “Почему?”
Почему отец меня игнорирует, не замечает мои попытки поговорить с ним? Будто я пустое место.
Почему он не любит меня? Почему не уделяет времени? Возможно, вы скажите, что у Владыки Царства Тьмы очень мало свободного времени. Что я должен это понимать и принимать. И я, быть может, попытался бы. Но тогда почему…
Почему все, чего я желал — внимания и любви отца — доставалось Хэллиасу? Почему на брата у него было время, а на меня нет?
Иногда я у меня мелькали мысли, что, возможно, я просто не оправдываю надежды отца. И тому было даже подтверждение, и не одно. Хотя бы то, что Хэлла он всегда хвалил, а меня… Он даже не смотрел на меня!
Было ли мне обидно? Испытывал ли я ненависть по отношению к своему отцу или брату?
Я… Не знаю. Слишком сложный вопрос, слишком смешанные чувства…
Я не мог их ненавидеть… И любил вопреки всей логике…
Казалось бы: мы ведь боги. Разве должны быть у нас такие сложности? Такие… Человеческие проблемы?...
Уж если ты создан по подобию смертных, живых существ.
Быть подобным человеку — дар и проклятье одновременно…
Ещё в раннем детстве это понял, хоть и не в полной мере. Часто думал: “Разве не было бы лучше, если бы мы не могли испытывать эмоции?”
Тогда ещё ребенком полагал, что да. Было бы лучше, если я не испытывал грусти, злости, разочарования…Может, тогда и отец не стал бы так относиться ко мне, имей он чувства?
Хах, наивный…
Со временем понял, как же это было глупо, ведь чтобы изменилось, если бы отец не мог испытывать чувства?
Ничего.
Однако, было бы действительно проще, не испытывай мы эмоций. Не испытывай их я…
Просто жизнь, просто долг… Никаких мучений…
Было бы проще, да. Хоть мы и были бы тогда подобным куклам. Неживые, прекрасные и опасные. Безчуственные.
Ну и что? Зато никаких страданий…
В конце концов, мой брат, как не удивительно, совершенно подобен камню. Казалось, он и не умеет чувствовать. Хах, я даже ему завидовал…
“Ему, наверное, хорошо, он не испытывает страданий, — часто думал я. — И отец его любит…
“Может за то и любит? ..” — проскользала предательская мыслишка. За то, что Хэлл такой безчуственный, умеет держать себя в руках в отличии от меня самого? В конце концов, я уродился слишком эмоциональным для темного бога. Бога, стихия которого тьма.
Даже удивительно насколько мы различны с братом, не смотря на то, что являемся близнецами.
Хэллиас был Повелителем темного пламени и хоть его стихией был огонь, однако он был будто сделан из-за льда. Я же — тьма, которая должна быть холодной и темной. Так почему же я был таким эмоциональным? Феномен, которому все удивлялись также как и я. Это очень удручало, ведь был клятвенно уверен: будь я подобен своему холодному брату, отец тогда бы точно меня любил…
Глава 2. Сновидение второе: "Сделав шаг"
Грустить, печалиться и плакать не хочу!
Жизнь новую я получу!Подобен я?
Подобным станут мне!
В жизнь новую открыты двери те!
***
В одним день мне просто все надоело: жить в тени брата, в одиночестве, добиваться невозможного…
Безумно надоело жить так.
И я решился. Решился на новую жизнь.
Я начну все с чистого листа.
Как? Это очень просто осуществить — всего лишь надо пройти через арку Перерождений и стать смертным существом.
Почему я вообще должен был стать им? Если бы я спустился в смертный мир богом, не смог бы долго пробыть там, поэтому, если бог хочет жить в мире Смертных, то он обязан сменить оболочку на смертную. Стать наиболее подходящим существом. В моей случаем — человеком. Интересно, будь это Хэлл, кем бы он стал? Наверное, тем существом, которых он создал — демоном. Впрочем, разве демоны практически не бессмертны?
Ах, какая разница! Зачем эти бессмысленные рассуждения! Я же все равно все забуду, так как бог, что перешел арку перерождений, обязан забыть свою “божественную” жизнь. Таковы правила и не мне их нарушать — я прекрасно это понимал. Да и не расстраивался особо по этому поводу. Я стану человеком? Что ж, мне всегда было интересно, каково быть им. Стать тем, кому мы подобны… Даже забавно…
А память… К лучшему. В конце концов, именно этого и хотел: жить с чистого листа без тягот и печали этой жизни.
Хотя бы на немного, на чуть-чуть, я забуду, отдохну…
***
Пройти Арку Перерождений особых сложностей не составило. Любому богу это разрешалось, с особого разрешения Создателя, который не ограничивал нас, своих детей, ни в чем. Разве что, если кто переходил границы. Но это бывало редко…
И вот я стою перед аркой Перерождений . Один шаг и я все забуду, начну жизнь с чистого листа, как того хотел. Так почему же медлю?.. Почему боюсь? Или, правильнее сказать, что меня удерживает?
Но это же глупости! Я не могу быть настолько глуп!
Даже не сказал своему отцу и брату куда ушел! А зачем? Разве было бы им интересно? Нет, ни одному из них не интересно, чем я занимаюсь…
Да, я безразличен им, поэтому решил, что это совершенно не нужная для них информация.
Или… Я просто боялся получить в ответ лишь равнодушие?..
Я помотал головой из стороны в сторону, выбрасывая эти ненужные мысли.
Нет, ну это уже слишком… Я же решил, что не буду больше их любить. Я не должен об этом думать. Я просто сейчас шагну и все закончиться. Я просто все забуду. Ну же!
Но не сделал и шага.
“Что? Почему?.. Почему?!”
Я сжал кулаки.
Что меня держит? Они?! Беспокойство за них?! Что с ними может что-то случиться пока меня не будет?! А разве они бы обо мне переживали? Почему тогда я…
“Ну что за дурак…”
Я скрипнул зубами от досады.
И что теперь? Просто вернусь? Я же уже решил уйти на перерождение, чтобы больше их не видеть… Так неужели останусь? И все останется таким, каким и было?..
“Ну уж нет!”
И я перешагнул арку.
Так началась моя новая жизнь.
Глава 3.Сновидение третье: "Дитя Пустоты"
Родился сын,
Сын Тьмы.
Но был изьян один:
Глаза его пусты.
Так что же?
Дитя он Пустоты?
***
Сегодня в Сумеречной империи был поистине счастливый день: у императора вот-вот родится ребенок.
Это обсуждали все: нищие, горожане, стражники, служанки, придворные. Все, от мала до велика, ждали этого события, не меньше чем сам Юлиас I. Конечно, кто-то был против, но несогласные держали свои рты на замке. А то мало ли: император-то их скор на расправу, узнает — и все: конец и заговорщикам, и заговору в целом.
А даже, если ты просто против, тебя тоже не помилуют, поскольку таким счастливым правителя давно никто не видел.
Надо сказать, Юлиасу было совершенно все равно, кто родится. Конечно, было бы хорошо, будь это принц, но и девочка тоже неплохо. Он всегда может сделать ещё. А если не сложится — мало горя: будет наследница. В любом случае, это ведь не первый раз, когда Сумеречной империей правит женщина…
Его мысли прервал детский плач и мужчина тут же ворвался в покои.
Он направился к изможденной императрице, которая тяжело дышала, а, завидев Его императорское Величество, слабо улыбнулась и попыталась встать.
— Лежите, моя дорогая, — остановил он ее и тепло улыбнулся: — Вы хорошо потрудились.
Витория словно просияла от слов мужа: это впервые, когда он ее похвалил.
А Юлиас тем временем подошёл ближе к кровати, присматриваясь к младенцу внимательнее: маленький, розовый и с редкими смоляными волосами, что были даже темнее, чем у самого императора.
“Удивительный ребенок”, — довольно констатировал император, закончив осмотр.
Он повернулся к повитухе, что поклонилась вместе со своими помощницами, и спросил:
— Это…
— Мальчик, Ваша Величество, — продолжила его мысль немолодая женщина, все ещё сколонившаяся в поклоне.
“Принц значит”, — довольно заключил император. — Что ж, это даже лучше. К слову, надо бы наградить Виторию”
Надо признаться, мужчина никогда не любил свою жену. Может все из-за того, что он женился по велению родителей? А, впрочем, какая разница. Для правителей любовь — очень большая редкость, если не миф. Вот и у него не сложилось с чувствами к жене, хотя та была очень красива. Но почему-то его это не цепляло. Хотя, императрица, была другого мнения, чем, порой, жутко его раздражала.
Впрочем, это не отменяет того факта, что сейчас ее нужно наградить. Она постаралась на сла…
Юлиас оборвал мысль, увидев нечто ужасное.
Сбоку раздались женские вскрики, но он не мог оторвать взгляд от…
Глаз.
Раньше у ребенка они были закрыты , а сейчас он их открыл, поэтому все могли лицизреть этот ужас.
Его глаза были таким же черными как и волосы, в них даже не было видно зрачков. Но что самое ужасающее, заставляющее кровь стыть в жилах, это то, что они совершенно не отражали свет. В глазах не было бликов, и, казалось, словно это не человек вовсе, а красивая кукла с пустым взглядом. Словно на тебя смотрит…
…Пустота.
Людей всегда пугало неизвестное, непонятное или выходящее за рамки их восприятия. А Пустота… Всегда было чем-то поистине ужасающим. Страшнее смерти, Хаоса, Тьмы или даже мира демонов. Никто толком не знал, что там. Точнее не так. Все знали, что там Ничто.
Попасть туда означает не иметь возможности вернуться.
Невозврат…
Так думали люди, но боги знали, что такое все же случалось. Тем не менее, было ли то, что вернулось тем же, кем было? Нет.
Ничто было словно черная дыра без Горизонта Событий, которая, поглотив что-то, возращало его в совершенно в ином виде. Но только ли виде? Может быть и сознанием? Что ж…
Никто уже не будет прежним, если вернётся из Пустоты.
А наворожденный словно был ребенком этого Ничто…
***
С тех пор, первого принца Сумеречной империи прозвали Дитем Пустоты.
Будет ли счастлив ребенок с таким клеймом?
Отнюдь. Но разве ж задумывались люди об этом? Нет. Они лишь испугались и сами придумали того, кого и нет в помине. Разве ж могли они знать, что родившееся дитя лишь Повелитель Тьмы, а не столь страшное создание, как дитя Пустоты?
Впрочем, их сложно было винить. Ничто боятся все, даже боги, что уж говорить о смертных, тем более людях, которых век недолог?
Чем короче жизнь, тем она ценнее.
Да, их можно понять, но… Нужно ли?
Не нужно.
Так решил ещё в юные годы мальчишка, которого боялись и избегали как… Пустоты.
Ему дали имя Лиир, что значило с утраченного языка “пустота”.
“Хах, что ж. Я действительно стал пустым местом, которого все старательно не замечали и избегали”, — думал уже в юношеские годы принц.
Это безумно ранило.
Но что сделаешь, если даже ужасный всемогущий император — его отец — боялся собственного сына? Юлиас I, конечно, пытался этого не показывать, и, надо признаться, у него неплохо получалось, но вот незадача, его сын видел, что за чувства он испытывает при виде него.
Дикий, безудержный страх.
Лиир всегда чувствовал эмоции других, их страхи, желания, мысли…
Под покровом темноты вершатся самые грязные дела и как не Тьме знать о них?
***
Если бы кто спросил меня: “Было ли у тебя детство?”
“Хах, что это вообще такое?” — ответил бы я этому неудачливому шутнику.
В самом деле, это же смехотворно. У меня даже не было родителей и это при том, что они живы, так о каком детстве речь?
После того, как я родился, император выслал императрицу Виторию с младенцем на руках прочь со двора в загородное поместье. Наверное, он бы и убил, но почему-то этого не сделал. Многим позже, я узнал, что жрецы Темных богов, которым поклонялись в Сумеречной империи, запретили ему это сделать. Почему? Они просто сказали, что так хотят Темные. И Юлиас I не посмел ослушаться. А потому просто выслал нас подальше.
Однако никому из нас это не понравилось — ни мне, ни моей матери — и породило обиду. Только, если моя была направлена на отца, то ее… на собственного ребенка.
Мягко говоря, она меня не любила и винила в том, что я… вообще родился. По началу, конечно, всего этого не было и Витория просто избегала меня, отдав на воспитания учителям и нянькам. Но после того, как я доставал ее попытками пообщаться с ней, она срывались на мне. Говорила как она меня ненавидит и что лучше бы я не рождался.
А я…
Вначале не понимал за что она так со мной обращается. Я ведь всего лишь ребенок, который хочет любви.
Потом начал думать, что в самом деле виноват, что не должен был рождаться, что приношу одни несчатья и страдания. Что из-за меня отец бросил маму…
Я ненавидел себя.
Но в какой-то момент понял, что единственные, кого стоит ненавидеть, это мои родители.
