Все слова она заглатывала, вместе со слезами и соплями. Только одно я поняла, она извинялась передо мной. Слово «Прости» было самое четкое из всех остальных. Мне было непонятно, почему она передо мной извиняется. Меня это слегка раздражало, у меня было некое желание дать ей пощечине, чтобы она успокоилась. Как только это желание появилось у меня в мыслях, то оно сразу же исполнилось. Я не заметила, как ударила Таню. Её выражение лица изменилось в непонимания. Она не понимала, за что получила пощечину. Мне пришлось сразу же извиниться за этот удар, ведь не думала, что сделаю это.
- Прости, Таня! Я не хотела. Не знаю, что на меня нашло. Просто мне так стало раздражать, что ты плачешь и ничего внятно не можешь сказать мне. Ещё раз извини. – Мне было, действительно, искренне жалко, что так поступила, но почему-то это прозвучало с ноткой злобы с небольшой усмешкой, словно не из моих уст это прозвучало.
Она сразу же отпустила мою руку и с ужасом посмотрела на меня, словно перед ней была не её подруга Алиса, а сама смерть, что вот убьет её. Взгляд Тани направился на моё надплечье, где до этого сидела огненная сова. Она смотрела на него с таким страхом, что вибрация её трясущихся коленок дошла до моих ног.
- Что не так, Таня? Ты что-то видишь? – Мой голос стал более злобным, и вся эта речь прозвучала таким сарказмом. Я сама себя не узнавала
- Почему твоё плечо горит…? – Её голос был таким напуганным и неуверенным в себе, ни разу не видела такую Таню.
Осмотрев полностью свою руку, то не заметила никакого огня, только странный след от лап. Я встряхнула его – это оказался пепел. Моя рубашка оказалась полностью целой. Если был бы огонь, то он прожёг её, а жар я уж точно бы ощутила. Но откуда взялся этот пепел? Мои рассуждения прервала Таня.
- Ты ведь должна быть мертва… почему ты здесь…. я своими глазами видела, как ты истекала кровью в туалете! – Её тело тряслось так сильно, что вместе с ним затряслись глаза, казалось, что они готовы выпасть из своих глазниц. Но меня больше пугало то, что она сказала. Когда она увидела меня и почему не помогла меня. – Я стала за углом уборной и ждала, когда выйдут Света со своими подругами выйдет, чтобы сразу же зайти к тебе и помочь. Я не могла зайти сразу же, ведь ты знаешь, что меня они пугают, мне не хочется стать таким же изгоем, как ты, но я все равно переживаю за тебя, и помогаю тебе, как могу… - Её глаза наполнились новой волной слёз. – На этот раз они вышли не довольными и радостными, как обычно, а они прямо вылетели из комнаты, толкая друг друга, они кричали и визжали, их лица были бледными. Меня это сразу же насторожило, и я сразу же зашла в туалет, а там… там ты лежала истекающая кровь! – Её голос ещё сильней задрожал, язык заплетался, и с каждым словом она говорила всё громче, и громче. Класс начал обращать на нас внимания, только те, кто натворил этого, не поворачивались, они не хотели смотреть на меня. – Мои ноги не слушались меня, к горлу подступала рвота. Я всё это старалась игнорировать, и помчалась к твоему раненому телу. Только вот уже было поздно. Твоё лицо было белоснежно бледным, тело было настолько холодным, что холод веял в воздухе. Мне было так страшно, что не знала, что мне делать. Мне было непонятно, почему твоё тело так быстро остыло, словно ты там пролежала уже долго время, а не пару минут. Я испугалась и выбежала в коридор. Я побоялась кому-либо говорить и позвать на помощь кого-нибудь. Не знаю, почему не сделала… не знаю. Но теперь вижу тебя перед собой живой, поэтому я стала извиняться, но только сейчас до меня дошло, что ты была мертвой совсем недавно. Скажи мне, пожалуйста, почему ты жива! – Последнюю фразу она прокричала на весь класс, уже все за нами наблюдали в непонимание. Они не понимали, почему она хочет узнать, почему я жива. Ведь они не знали, что я была мертва.
Мне нужно было что-то придумать, что она привлекала большого внимания и успокоить её, нужно соврать ей. Сказать, что она в панике всё придумала сама себе.
- Таня… Да, я, действительно, лежала там истекающая в крови, но не была мертва, а всего лишь потеряла сознание. Тебе просто показалось, что моё тело было холодным в панике. Ты же сама прекрасно понимаешь, что тело было бы тепло, даже если я была мертва. Тебе всё померещилось. – Изо всех сил я пыталась сделать так, чтобы это всё звучало правдоподобно, чтобы в этом голосе не было никакой нотки вранья. – Только, я тебе не прощу то, что ты помогла мне, а просто убежала, как самый трусливый заяц. После этого ты не можешь быть моей подругой, Таня. – На самом деле мне не хотелось лишаться подруги, ведь её тоже можно понять, но мне пришлось так надавить на её, думаю, что через пару дней я помирюсь с ней. Мне нужно, чтобы она почувствовала себя виноватой и, что она не права.
Она посмотрела на меня своими мокрыми глаза, словно они находились под водой, мне так хотелось вынуть их из воды. Мне было тяжело смотреть на то, как плачет Танюша, но ничего поделать с этим не помогла. Она смотрела прямо в мои глаза, около минуты, пытаясь что-то сказать. Но из её рта, только вновь вышло «прости…». Я отвернулась от неё и уставилась на доску с учебным материалом, что успел написать учитель белым мелком, что скоро закончится у него. Открыв свою тетрадь по истории, я начала списывать весь этот материал с доски. Было сложно сконцентрироваться на уроке, после такой речи от Тани, что не давала мне покоя. Ещё я чувствовала её взгляд на себе в течение минут десяти, она, словно изучала меня.
До конца урока оставалось минут двадцать. Сова так и не появилась. Я с большим нетерпением ждала её. Моя жажда мести была слишком велика, мне хотелось увидеть, как они умрут в муках. Мне так нравилось думать о том, как они умру, но меня это и пугало. До встречи с этой Манираной у меня было таких мыслей, мне так сильно хотелось, чтобы они умерли. А теперь моя голова заполнила, лишь этим. Похоже, что мой рассудок покидает меня очень быстро. Я чувствовала, что мои мышцы губы зашевелились сами по себе и изобразили кривую улыбку на моем лице. Мне хотелось начать действовать самой и не дожидаться эту проклятую сову, мне так хотелось увидеть их гримасы ужасы, их сладкие стоны, увидеть, как по их телам течет алая горячая кровь. Интересно, какова на вкус кровь грешных людей. СТОП, ХВАТИТ ОБ ЭТОМ ДУМАТЬ. Да, что со мной происходит! Всё, нужно занять себя чем-то другим. Нужно продолжить писать в тетрадь и дальше, чтобы голова была, заполнила званиями, а не кровожадными иллюстрациями убитых девушек, что превратили мою жизнь в существование с ужасающей болью. Я изо всех сил пыталась вслушиваться в речь учителя, но мысли с каждым разом становились всё громче, не давая мне сосредоточиться слушать и записывать.
- Я хочу потехи, хочу хоть немного крови… - шепотом произнесла я. Оно само вырвалось. Мне стало не по себе. Меня всё это до чертиков пугало. Не может быть такого, что это я сказала. Не могу поверить в это.
Стоило мне оглянуться на Таню, что рядом со мной сидела, в её глаза вселился ужас. Она явно начала бояться меня, но я и сама себя уже пугаюсь. Её взгляд застыл на мне, словно он был пуст, только страх веял в них. Она открыла рот, что-то хотела мне сказать, но быстро передумала. Таня просто встала без раздумий из-за парты и убежала прочь из кабинета, ничего никому не сказала. Мне безумно хотелось догнать, успокоить и всё ей рассказать, но преподаватель сделал это первым. Он своим монотонным голосом сказал, чтобы все смирно сидели и не вставали со своих мест, и направился вслед за Таней.
Их уже не было около пяти минут. К удивлению, никто из одноклассников не стал беситься в классе, как они это делают обычно. Хмурое небо покрыло наш класс, никто не был жизнерадостным, как раньше. Все были почему-то подавленные. Все избегали моего взгляда. Со мной что-то не так? Я задала этот вопрос сама себе и не смогла дать на него ответ. Никто же не мог услышать, что пробубнила себе под нос. Внешне, вроде, нет никак изменений, как обычно сижу с синяками на лице. Наверное, глупо отрицать то, что все они внимательно слушали Таню и теперь думают, что я какой-то призрак или вовсе зомби. Похоже, что до конца учебного года для меня не будет мирной жизни в школе. Снова это чувство одиночества и понимания, что опять стала отшельником в своем классе. Только уже по причине того, что для них я мертва и больше не буду живой, хоть как им не доказывай. В мою ложь никто не поверит. Поверят правде, которую расскажет Таня. Точнее, она уже рассказала. Этого уже не исправить никогда.
Я вновь почувствовала то самое тепло, что ощутила в туалете, когда думала, что мертва и плыву по бесконечному космосу. Мне стало сразу так легко и приятно. Это означало, что огненная сова вернулась и греет меня своим чудесным огнем, в котором хочется искупаться, хоть, и сгорю в нем. Манирана необычным образом оказалась передо мной. Она стояла на моей парте. Интересно её кто-нибудь видит сейчас или только я могу её видеть?
- Время пришло, Алиса! Наступил тот момент, которого мы с тобой так яростно ждали. Мы жаждали с тобой лицезреть кровавое зрелище. Сейчас мы его устроим! Они будут гореть так ярко, что солнце будет казаться для тебя всего лишь тусклым светом! Их сладкие вопли будут казаться очаровательной мелодий для твоих ушей! Кровь будет сразу же испаряться, воздух пропитается ею, запах станет таким необычно сладким, что тебе захочется вкусить его. И я позволю тебе вкусить их наивкуснейшую кровь. – Её голос оставался таким же нежным и ласковым, как, и в нашу первую встречу, а её слова вселили в меня некую эйфорию, мне так всего этого хотелось. В этот момент я чувствовала себя по-настоящему счастливо. Но другая моя сторона, что оставалась до сих пор в здравом рассудке, была напугана. Она была против всего этого, но ничего не могла сделать с этим, другая сторона была намного сильней и она же овладела мной.
- Умоляю тебя, сделать это же поскорей! Мне не терпится насладиться этой сладкой местью! – радостным тоном слова вылетели изо рта, доносясь по всему классу. Это заставило всех учеников повернуться на меня и понять, что происходит, и с кем я разговариваю.
Мои руки покрывались огнем, затем всё тело. Я не чувствовала никакой боли, лишь приятные ощущения. Одноклассники завопили от ужаса. Они не знали, что со мной происходит. Мне тоже не было неизвестно, но мне это безумно нравилось и забавляло. Мой смех озарился по всей комнате, если не по всей школе. Некоторые из самых умных учеников пытались сбежать с кабинета, но дверь оказалась закрыта. Никто не уйдет. Все увидят казнь трех мучительницей, что с каждым годом позволяли всё больше и больше позабавиться надо мной. Что-то новенькое каждый раз придумывали, чтобы увидеть мои страдания. Теперь пришла моя очередь повеселиться!
Первая из мразей вспыхнула, как спичка Катя. Она меньше всех причиняла мне боль, поэтому она сгорит заживо первая. Быстро и не так сильно мучительно. Как только Катя не пыталась потушить себя, ей ничего не помогало. Всех оцепенел самый настоящий страх, никто ничего не мог сделать, тело их не слушалось, им оставалось, лишь наблюдать за этой агонией. Особенно было интересно понаблюдать за Светой с Олей, что забились в углу в обнимку. Они понимали, что следующие они и им этого никак не избежать. Сова не обманула, действительно, в помещение запахло таким сладким запахом, словно кто-то рядом готовит сладкую вату, что хочется вкусить. Катя меньше, чем за минуту упала замертво на пол, она полностью сгорела. Остались почерневшие кости, на которых были небольшие капли крови.
Второй же жертвой стала Оля. Они сидели в обнимку, мне не хотелось, чтобы они разом загорелись. Поэтому попросила свою богиню сову, чтобы Свету огонь, пока что не трогал. Она лишь мне жутко улыбнулась, точности так же, как в туалете, и последовал до сих пор мне непонятный смешок. Как только толстуха обнялась с огнем, то Света оттолкнула её от себя и отползла подальше от горящий подруги. Для меня это было совсем неудивительно, что она так поступила с близкой для ней подругой. Мне хотелось, чтобы Оля горела намного дольше, чем Катя. Эта жирная свинья, меня очень часто била, почти наравне со Светой. Её большие кулаки были очень тяжелыми и каждый её удар ощущался, как пять обычных. К тому же, её жир в данный момент, играет против неё. Она бы сгорела на много быстрей, но её чешуя слишком прочна, даже для огня. Оля носилась по всему классу. Вопя во всё своё горло. Она подбежала ко мне и схватила меня за рубашку. Кажется, что она поняла, что в этом празднике виновата я. Несмотря на то, что она уже хорошенько так пригорела, она каким-то чудом умудрилась замахнуться на меня. Только она это сделала, так сразу же её рука сожглась до костей, они посыпались на пол и с глухим звоном упали. Я лишь рассмеялась в ответ, так громко, как могла, даже похлопала. Мне страшно. В порыве смеха я покричала, что давно так не забавлялась. От Оли ничего не осталось, лишь пепел и кости от одной руки.
- СВЕТА, ЛЮБИМАЯ МОЯ! НАСТУПИЛА ТВОЯ ОЧЕРЕДЬ! – я указывала на неё пальцем и улыбалась во весь рот.
Ох, её сладкие крики разрывали мне барабанные перепонки, но это неповторимое удовольствие того стоило. Она лишь плакала, кричала и умоляла меня, чтобы прекратила убивать её, прекратить эту нестерпимую боль, что она испытывала. Только мне было все равно на её просьбы, даже нравились они. Мне нравились все её молитвы богу и мне, только она не знала, что нет такого бога, который сможет защитить её от моей темной силы. Светлые глаза Светочки мерзко вытекали из глазниц, словно выдавливали взбитые сливки из белого баллончика, так хотело попробовать на вкус. Уверена, что они её жидкие глазки такие же вкусные, как сливки, что я пробовала на своём дне рождения в детстве.
- ВЕДЬМА! … - Это последнее, что она покричала в своей жизни. Её язык сразу же загорелся, затем обсох так сильно, что был похож уже на пригорелый бекон. А я лишь смеялась ей в ответ, как и другим ученикам.
Она упала на колени, держа опору руками об пол. Долго стоять она так не смогла. Огонь уже охватил её синим пламенем, что горячей любого пламени на свете. Теперь она факел, что потухает очень быстро и оставляет за собой серый пепел на полу, так же, как было с Олей, только от Кати остались все кости. От Светы остался, лишь прах.
Всё прекратилось в один миг. Моё настроение сразу же поменялось. Я ненавидела себя за то, что сделала. Смех заменяется страхом и печалью. Люди до сих пор пытались вырвать наружу, дверь поддалась, точнее её выломили извне. Не описать насколько были отчаянны лица тех учеников, которые всё увидели это. Учитель, вместе с Таней вбежал в класс вместе с криком о том, что здесь произошло. Таня не выдержала вида от следы пятен от крови, пепла, остатки от костей. Она сразу же потеряла сознание. Её тело упало в дверном проеме. Все побежали в коридор, перешагивая Таню, некоторые всё-таки наступили на неё. Никто не додумался поднять её и унести отсюда. Учитель оцепенел от жути, что здесь случилась. Его ноги не выдержали и рухнули на пол. Он стоял на коленях, закрывая своё лицо руками, чтобы скрыть свои слезы. Только не знал, что ничего бы не смог изменить, даже если бы никуда не ушёл. Он винил себя, но он не виноват в этом ни сколько. В этом виновата, лишь я.
- Прости, Таня! Я не хотела. Не знаю, что на меня нашло. Просто мне так стало раздражать, что ты плачешь и ничего внятно не можешь сказать мне. Ещё раз извини. – Мне было, действительно, искренне жалко, что так поступила, но почему-то это прозвучало с ноткой злобы с небольшой усмешкой, словно не из моих уст это прозвучало.
Она сразу же отпустила мою руку и с ужасом посмотрела на меня, словно перед ней была не её подруга Алиса, а сама смерть, что вот убьет её. Взгляд Тани направился на моё надплечье, где до этого сидела огненная сова. Она смотрела на него с таким страхом, что вибрация её трясущихся коленок дошла до моих ног.
- Что не так, Таня? Ты что-то видишь? – Мой голос стал более злобным, и вся эта речь прозвучала таким сарказмом. Я сама себя не узнавала
- Почему твоё плечо горит…? – Её голос был таким напуганным и неуверенным в себе, ни разу не видела такую Таню.
Осмотрев полностью свою руку, то не заметила никакого огня, только странный след от лап. Я встряхнула его – это оказался пепел. Моя рубашка оказалась полностью целой. Если был бы огонь, то он прожёг её, а жар я уж точно бы ощутила. Но откуда взялся этот пепел? Мои рассуждения прервала Таня.
- Ты ведь должна быть мертва… почему ты здесь…. я своими глазами видела, как ты истекала кровью в туалете! – Её тело тряслось так сильно, что вместе с ним затряслись глаза, казалось, что они готовы выпасть из своих глазниц. Но меня больше пугало то, что она сказала. Когда она увидела меня и почему не помогла меня. – Я стала за углом уборной и ждала, когда выйдут Света со своими подругами выйдет, чтобы сразу же зайти к тебе и помочь. Я не могла зайти сразу же, ведь ты знаешь, что меня они пугают, мне не хочется стать таким же изгоем, как ты, но я все равно переживаю за тебя, и помогаю тебе, как могу… - Её глаза наполнились новой волной слёз. – На этот раз они вышли не довольными и радостными, как обычно, а они прямо вылетели из комнаты, толкая друг друга, они кричали и визжали, их лица были бледными. Меня это сразу же насторожило, и я сразу же зашла в туалет, а там… там ты лежала истекающая кровь! – Её голос ещё сильней задрожал, язык заплетался, и с каждым словом она говорила всё громче, и громче. Класс начал обращать на нас внимания, только те, кто натворил этого, не поворачивались, они не хотели смотреть на меня. – Мои ноги не слушались меня, к горлу подступала рвота. Я всё это старалась игнорировать, и помчалась к твоему раненому телу. Только вот уже было поздно. Твоё лицо было белоснежно бледным, тело было настолько холодным, что холод веял в воздухе. Мне было так страшно, что не знала, что мне делать. Мне было непонятно, почему твоё тело так быстро остыло, словно ты там пролежала уже долго время, а не пару минут. Я испугалась и выбежала в коридор. Я побоялась кому-либо говорить и позвать на помощь кого-нибудь. Не знаю, почему не сделала… не знаю. Но теперь вижу тебя перед собой живой, поэтому я стала извиняться, но только сейчас до меня дошло, что ты была мертвой совсем недавно. Скажи мне, пожалуйста, почему ты жива! – Последнюю фразу она прокричала на весь класс, уже все за нами наблюдали в непонимание. Они не понимали, почему она хочет узнать, почему я жива. Ведь они не знали, что я была мертва.
Мне нужно было что-то придумать, что она привлекала большого внимания и успокоить её, нужно соврать ей. Сказать, что она в панике всё придумала сама себе.
- Таня… Да, я, действительно, лежала там истекающая в крови, но не была мертва, а всего лишь потеряла сознание. Тебе просто показалось, что моё тело было холодным в панике. Ты же сама прекрасно понимаешь, что тело было бы тепло, даже если я была мертва. Тебе всё померещилось. – Изо всех сил я пыталась сделать так, чтобы это всё звучало правдоподобно, чтобы в этом голосе не было никакой нотки вранья. – Только, я тебе не прощу то, что ты помогла мне, а просто убежала, как самый трусливый заяц. После этого ты не можешь быть моей подругой, Таня. – На самом деле мне не хотелось лишаться подруги, ведь её тоже можно понять, но мне пришлось так надавить на её, думаю, что через пару дней я помирюсь с ней. Мне нужно, чтобы она почувствовала себя виноватой и, что она не права.
Она посмотрела на меня своими мокрыми глаза, словно они находились под водой, мне так хотелось вынуть их из воды. Мне было тяжело смотреть на то, как плачет Танюша, но ничего поделать с этим не помогла. Она смотрела прямо в мои глаза, около минуты, пытаясь что-то сказать. Но из её рта, только вновь вышло «прости…». Я отвернулась от неё и уставилась на доску с учебным материалом, что успел написать учитель белым мелком, что скоро закончится у него. Открыв свою тетрадь по истории, я начала списывать весь этот материал с доски. Было сложно сконцентрироваться на уроке, после такой речи от Тани, что не давала мне покоя. Ещё я чувствовала её взгляд на себе в течение минут десяти, она, словно изучала меня.
До конца урока оставалось минут двадцать. Сова так и не появилась. Я с большим нетерпением ждала её. Моя жажда мести была слишком велика, мне хотелось увидеть, как они умрут в муках. Мне так нравилось думать о том, как они умру, но меня это и пугало. До встречи с этой Манираной у меня было таких мыслей, мне так сильно хотелось, чтобы они умерли. А теперь моя голова заполнила, лишь этим. Похоже, что мой рассудок покидает меня очень быстро. Я чувствовала, что мои мышцы губы зашевелились сами по себе и изобразили кривую улыбку на моем лице. Мне хотелось начать действовать самой и не дожидаться эту проклятую сову, мне так хотелось увидеть их гримасы ужасы, их сладкие стоны, увидеть, как по их телам течет алая горячая кровь. Интересно, какова на вкус кровь грешных людей. СТОП, ХВАТИТ ОБ ЭТОМ ДУМАТЬ. Да, что со мной происходит! Всё, нужно занять себя чем-то другим. Нужно продолжить писать в тетрадь и дальше, чтобы голова была, заполнила званиями, а не кровожадными иллюстрациями убитых девушек, что превратили мою жизнь в существование с ужасающей болью. Я изо всех сил пыталась вслушиваться в речь учителя, но мысли с каждым разом становились всё громче, не давая мне сосредоточиться слушать и записывать.
- Я хочу потехи, хочу хоть немного крови… - шепотом произнесла я. Оно само вырвалось. Мне стало не по себе. Меня всё это до чертиков пугало. Не может быть такого, что это я сказала. Не могу поверить в это.
Стоило мне оглянуться на Таню, что рядом со мной сидела, в её глаза вселился ужас. Она явно начала бояться меня, но я и сама себя уже пугаюсь. Её взгляд застыл на мне, словно он был пуст, только страх веял в них. Она открыла рот, что-то хотела мне сказать, но быстро передумала. Таня просто встала без раздумий из-за парты и убежала прочь из кабинета, ничего никому не сказала. Мне безумно хотелось догнать, успокоить и всё ей рассказать, но преподаватель сделал это первым. Он своим монотонным голосом сказал, чтобы все смирно сидели и не вставали со своих мест, и направился вслед за Таней.
Их уже не было около пяти минут. К удивлению, никто из одноклассников не стал беситься в классе, как они это делают обычно. Хмурое небо покрыло наш класс, никто не был жизнерадостным, как раньше. Все были почему-то подавленные. Все избегали моего взгляда. Со мной что-то не так? Я задала этот вопрос сама себе и не смогла дать на него ответ. Никто же не мог услышать, что пробубнила себе под нос. Внешне, вроде, нет никак изменений, как обычно сижу с синяками на лице. Наверное, глупо отрицать то, что все они внимательно слушали Таню и теперь думают, что я какой-то призрак или вовсе зомби. Похоже, что до конца учебного года для меня не будет мирной жизни в школе. Снова это чувство одиночества и понимания, что опять стала отшельником в своем классе. Только уже по причине того, что для них я мертва и больше не буду живой, хоть как им не доказывай. В мою ложь никто не поверит. Поверят правде, которую расскажет Таня. Точнее, она уже рассказала. Этого уже не исправить никогда.
Я вновь почувствовала то самое тепло, что ощутила в туалете, когда думала, что мертва и плыву по бесконечному космосу. Мне стало сразу так легко и приятно. Это означало, что огненная сова вернулась и греет меня своим чудесным огнем, в котором хочется искупаться, хоть, и сгорю в нем. Манирана необычным образом оказалась передо мной. Она стояла на моей парте. Интересно её кто-нибудь видит сейчас или только я могу её видеть?
- Время пришло, Алиса! Наступил тот момент, которого мы с тобой так яростно ждали. Мы жаждали с тобой лицезреть кровавое зрелище. Сейчас мы его устроим! Они будут гореть так ярко, что солнце будет казаться для тебя всего лишь тусклым светом! Их сладкие вопли будут казаться очаровательной мелодий для твоих ушей! Кровь будет сразу же испаряться, воздух пропитается ею, запах станет таким необычно сладким, что тебе захочется вкусить его. И я позволю тебе вкусить их наивкуснейшую кровь. – Её голос оставался таким же нежным и ласковым, как, и в нашу первую встречу, а её слова вселили в меня некую эйфорию, мне так всего этого хотелось. В этот момент я чувствовала себя по-настоящему счастливо. Но другая моя сторона, что оставалась до сих пор в здравом рассудке, была напугана. Она была против всего этого, но ничего не могла сделать с этим, другая сторона была намного сильней и она же овладела мной.
- Умоляю тебя, сделать это же поскорей! Мне не терпится насладиться этой сладкой местью! – радостным тоном слова вылетели изо рта, доносясь по всему классу. Это заставило всех учеников повернуться на меня и понять, что происходит, и с кем я разговариваю.
Мои руки покрывались огнем, затем всё тело. Я не чувствовала никакой боли, лишь приятные ощущения. Одноклассники завопили от ужаса. Они не знали, что со мной происходит. Мне тоже не было неизвестно, но мне это безумно нравилось и забавляло. Мой смех озарился по всей комнате, если не по всей школе. Некоторые из самых умных учеников пытались сбежать с кабинета, но дверь оказалась закрыта. Никто не уйдет. Все увидят казнь трех мучительницей, что с каждым годом позволяли всё больше и больше позабавиться надо мной. Что-то новенькое каждый раз придумывали, чтобы увидеть мои страдания. Теперь пришла моя очередь повеселиться!
Первая из мразей вспыхнула, как спичка Катя. Она меньше всех причиняла мне боль, поэтому она сгорит заживо первая. Быстро и не так сильно мучительно. Как только Катя не пыталась потушить себя, ей ничего не помогало. Всех оцепенел самый настоящий страх, никто ничего не мог сделать, тело их не слушалось, им оставалось, лишь наблюдать за этой агонией. Особенно было интересно понаблюдать за Светой с Олей, что забились в углу в обнимку. Они понимали, что следующие они и им этого никак не избежать. Сова не обманула, действительно, в помещение запахло таким сладким запахом, словно кто-то рядом готовит сладкую вату, что хочется вкусить. Катя меньше, чем за минуту упала замертво на пол, она полностью сгорела. Остались почерневшие кости, на которых были небольшие капли крови.
Второй же жертвой стала Оля. Они сидели в обнимку, мне не хотелось, чтобы они разом загорелись. Поэтому попросила свою богиню сову, чтобы Свету огонь, пока что не трогал. Она лишь мне жутко улыбнулась, точности так же, как в туалете, и последовал до сих пор мне непонятный смешок. Как только толстуха обнялась с огнем, то Света оттолкнула её от себя и отползла подальше от горящий подруги. Для меня это было совсем неудивительно, что она так поступила с близкой для ней подругой. Мне хотелось, чтобы Оля горела намного дольше, чем Катя. Эта жирная свинья, меня очень часто била, почти наравне со Светой. Её большие кулаки были очень тяжелыми и каждый её удар ощущался, как пять обычных. К тому же, её жир в данный момент, играет против неё. Она бы сгорела на много быстрей, но её чешуя слишком прочна, даже для огня. Оля носилась по всему классу. Вопя во всё своё горло. Она подбежала ко мне и схватила меня за рубашку. Кажется, что она поняла, что в этом празднике виновата я. Несмотря на то, что она уже хорошенько так пригорела, она каким-то чудом умудрилась замахнуться на меня. Только она это сделала, так сразу же её рука сожглась до костей, они посыпались на пол и с глухим звоном упали. Я лишь рассмеялась в ответ, так громко, как могла, даже похлопала. Мне страшно. В порыве смеха я покричала, что давно так не забавлялась. От Оли ничего не осталось, лишь пепел и кости от одной руки.
- СВЕТА, ЛЮБИМАЯ МОЯ! НАСТУПИЛА ТВОЯ ОЧЕРЕДЬ! – я указывала на неё пальцем и улыбалась во весь рот.
Ох, её сладкие крики разрывали мне барабанные перепонки, но это неповторимое удовольствие того стоило. Она лишь плакала, кричала и умоляла меня, чтобы прекратила убивать её, прекратить эту нестерпимую боль, что она испытывала. Только мне было все равно на её просьбы, даже нравились они. Мне нравились все её молитвы богу и мне, только она не знала, что нет такого бога, который сможет защитить её от моей темной силы. Светлые глаза Светочки мерзко вытекали из глазниц, словно выдавливали взбитые сливки из белого баллончика, так хотело попробовать на вкус. Уверена, что они её жидкие глазки такие же вкусные, как сливки, что я пробовала на своём дне рождения в детстве.
- ВЕДЬМА! … - Это последнее, что она покричала в своей жизни. Её язык сразу же загорелся, затем обсох так сильно, что был похож уже на пригорелый бекон. А я лишь смеялась ей в ответ, как и другим ученикам.
Она упала на колени, держа опору руками об пол. Долго стоять она так не смогла. Огонь уже охватил её синим пламенем, что горячей любого пламени на свете. Теперь она факел, что потухает очень быстро и оставляет за собой серый пепел на полу, так же, как было с Олей, только от Кати остались все кости. От Светы остался, лишь прах.
Всё прекратилось в один миг. Моё настроение сразу же поменялось. Я ненавидела себя за то, что сделала. Смех заменяется страхом и печалью. Люди до сих пор пытались вырвать наружу, дверь поддалась, точнее её выломили извне. Не описать насколько были отчаянны лица тех учеников, которые всё увидели это. Учитель, вместе с Таней вбежал в класс вместе с криком о том, что здесь произошло. Таня не выдержала вида от следы пятен от крови, пепла, остатки от костей. Она сразу же потеряла сознание. Её тело упало в дверном проеме. Все побежали в коридор, перешагивая Таню, некоторые всё-таки наступили на неё. Никто не додумался поднять её и унести отсюда. Учитель оцепенел от жути, что здесь случилась. Его ноги не выдержали и рухнули на пол. Он стоял на коленях, закрывая своё лицо руками, чтобы скрыть свои слезы. Только не знал, что ничего бы не смог изменить, даже если бы никуда не ушёл. Он винил себя, но он не виноват в этом ни сколько. В этом виновата, лишь я.
