- Ты ведь этого хотела?
- Да, милый.
- Моя маленькая карьеристка.
- Всё ради тебя.
- Не сомневаюсь.
Его рука скользнула вниз и сжала ее шею.
Жасмин повела бедрами, пытаясь опуститься на колени, но он удержал ее на ногах.
- Ну нет, дорогая. Пора двигаться дальше.
Он рванул обеими руками ворот платья, обнажив груди.
В ее глазах мелькнула паника.
- Не бойся. Я уже все приготовил.
Он медленно потянул ткань вниз, обнажая плоский живот, гладко выбритый лобок, стройные бедра. Ее тело трепетало. Черная кожа покрылась крупными мурашками.
- Я и забыл, что ты целочка, - прошептал он, зарывшись носом между ее ног и вылизывая стиснутые ляжки. – Расслабься. Я буду осторожен.
Обрывки платья окончательно скользнули вниз.
Он подхватил ее обнаженное тело и бережно опустил на пол. Пушистый белый ковер, покрывающий возвышение перед тронами, подчеркивал стройные формы.
Он скользил языком по ее коже, лаская набухающие соски, сжимая ладонями талию, ягодицы. Жасмин прикрыла глаза и почувствовала, что уплывает. Она лишь молча вздрогнула, когда он защелкнул на ее запястьях наручники и притянул руки к столбам ограждения приготовленными заранее веревками. Потом широко развел ей ноги и привязал к ножкам тронов.
Жасмин лежала на белом ковре, как распятая морская звезда. Ее щелочка уже блестела от сока.
Он опустился между ее ног и раздвинул пальцами половые губы, открыв в глубине бледно-розовую завесу с маленькой дырочкой посередине.
- Она прекрасна, - пробормотал он, разглядывая девственную плеву и представляя, как эта красота будет выглядеть через несколько минут. Для мужчины нет лучше вида, чем вид только что выебанной им девственницы. На втором месте – вид девственницы, которую он сейчас выебет.
Он жадно присосался к ее раскрывшимся розовым лепесткам, проводя языком вверх-вниз, из стороны в сторону, забирая губами и вылизывая набухший клитор, проникая как можно глубже в тугую пещерку. Жасмин едва заметно вздрагивала, когда кончик языка упирался в преграду. Ее тело плавилось под его руками, груди часто вздымались от прерывистого дыхания, и, наконец, бедра стали ритмично двигаться ему навстречу, насаживая вагину на язык, сперва робко и неумело, потом все сильнее и резче.
- Выеби, - вдруг шепнула она сквозь хриплый стон. – Выеби меня.
Как скажешь, детка, подумал он, лизнул напоследок клитор и медленно двинулся вверх, целуя лобок, живот, груди, шею. Впился в пухлогубый рот и сунул ладони под ягодицы, приподняв зад и раскрыв для себя текущую вагину. Торчащий член скользнул по сочащимся лепесткам и уперся в преграду.
Жасмин вздрогнула даже не от боли, а от ее предчувствия, и раскрыла глаза.
Директор-распорядитель стоял над ними сутулой скособоченной тенью. Глаза сверкали злобой и безумием. В его поднятых руках что-то сверкнуло, и Жасмин успела только тихо взвизгнуть.
Лезвие топора вошло Мистеру Десятому в основание черепа, разом перерубив позвоночник. Его тело судорожно дернулось и безжизненно повалилось на Жасмин. Директор схватил его за руку, стащил в сторону и отбросил, как ненужный мусор. Потом поднял с пола остатки золотистого платья и затолкал их Жасмин в рот, прежде чем она успела опомниться.
- Вот видишь, - сказал он, визгливо хихикнув. – Непобедимый ликвидатор, легендарный Мистер Десятый. Он мог уложить сотню человек за раз. А стоило ему залезть на бабу, и он тут же стал слабым и беспомощным. Бери его голыми руками. Вот что вы с нами делаете, суки.
Жасмин мычала и дергалась, пытаясь освободиться.
- А все почему? – присел он рядом, не сводя глаз с ее розовой пизды, сверкающей между черных ляжек. – Потому что слушаем. Любим. Боготворим. Вместо того чтобы поставить раком, отодрать и выбросить на свалку.
Он провел лезвием топора по ее промежности.
Она утробно заверещала насколько позволял кляп.
- Я тебя боготворил, черножопая дрянь. А ты оказалась простой шлюхой. Как и вы все.
Он отложил топор в сторону и расстегнул ремень.
- Сам дурак, конечно. Кем еще могла оказаться баба, продавшая себя ублюдку Гарту? Только продажной шкурой, готовой торговать собой оптом и в розницу.
Он стащил штаны, обнажив толстенный член.
- Что, блядь подзаборная? Привыкла выбирать статусных альфа-самцов с деньгами и властью? Выбирай. А выебу тебя я.
Он навалился сверху, впился пальцами в бедра и резко натянул на себя, в два толчка загнав ствол во влагалище.
Жасмин беспомощно забилась под ним, громко взвыв от нахлынувшей боли. Толстый, как дубина, член раздирал ее пизду все шире и глубже. Каждый толчок разливался по телу невыносимой резью. Казалось, что ее разрывает на куски. Наконец, он ввел член до упора, приподнялся на руках, замер, разглядывая заплаканное личико. И принялся трахать свою бывшую богиню, полностью выводя и целиком загоняя, все быстрее и быстрее, иногда бросая жадные взгляды вниз, где хлюпала от крови и смазки розовая звезда, а по вылетающему из нее стволу тянулись кровавые полосы.
Боль не утихала, отдаваясь в голову при каждом движении. Жасмин с ненавистью смотрела на красную лысину и длинный крючковатый нос, что нависал над ее грудями. Она продолжала дергать веревки и заметила, что если дергать ритмично, в такт фрикциям, столбики, к которым она привязана, начинают поддаваться.
Директор решил, что она подмахивает и осклабился, роняя слюни.
- Что? Нравится, сука?
Она кивнула, промычав и попытавшись улыбнуться.
- Так-то. Давай, шлюха, насаживайся сильнее.
Теперь она дергалась всем телом, намотав веревки на руки и не забывая сладострастно стонать.
- Да, детка, - бормотал он, все увеличивая темп. – Дырка твоя узкая, сладкая.
Его затрясло, он рухнул на нее, вцепившись зубами в подставленную шею, а пальцами в ягодицы. Член еще больше напрягся и начал изливаться, толчками наполняя влагалище.
Жасмин, собрав последние силы, снова дернула за веревки. Один из столбиков вылетел из паза и покатился к ней.
Пальцы сжали холодную металлическую поверхность.
Она долго била ублюдка наугад, пока он не перестал трепыхаться.
Потом откинула придавившее ее тело, развязала руки и ноги, вытащила изо рта кляп и истошно завопила.
С грохотом распахнулись двери, и зал быстро заполнился толпой служителей и охранников.
Они сгрудились вокруг, молча рассматривая ее, два трупа и следы побоища.
Она с трудом поднялась. Ноги дрожали.
- Наш консул мертв, - громко сказала она. – Его убил этот человек. Я отомстила.
Она обвела взглядом хмурые лица и заявила:
- Я проконсул. Теперь вы подчиняетесь мне.
И только тогда заметила, что стоит перед всеми голая, а по ее ляжкам стекает сперма.
Один из старших служителей ухмыльнулся.
- Ты не проконсул. Ты шлюха.
Толпа радостно загомонила.
Кто-то подскочил к ней, схватил за руку и дернул к себе.
Потом второй протянул лапы и сжал груди.
Третий.
Четвертый.
Сперва она визжала, пытаясь отбиться, но вскоре от визга остался только хрип, а сил и так не было. Толпа напирала со всех сторон, сжимая и лапая, заставляя сперва опуститься на колени, потом встать на четвереньки и выпятить зад.
Ей уже было все равно.
21
- О чем думаешь? – шепотом спросила она, положив голову ему на плечо и кончиками пальцев наматывая густую поросль на его груди.
- Мечтаю.
Сабрина прыснула.
- Ты?! Мечтаешь?!
Паша обиженно отстранился.
- Да! А что? По-твоему, я не могу мечтать?
- Прости. Конечно можешь.
Они лежали на густой шелковистой траве, глядя в темнеющее небо, на котором уже зажигались звезды.
- Расскажи свою мечту.
- Проще показать.
Он протянул руку к их сваленной кучей одежде и выудил смартфон.
- Смотри.
На фотографиях белели песчаные пляжи, искрилась прозрачная бирюзовая вода, тянулись к чистому небу раскидистые пальмы.
- Остров?
- Не просто остров. Необитаемый остров. О нем практически никто ничего не знает. Находится в стороне от основных путей. И слишком маленький, чтобы кого-то заинтересовать. Всего километров двадцать в поперечнике. Я на него случайно наткнулся, когда разыскивал беспилотниками базы местных контрабандистов.
Они помолчали, листая фотографии. Море, пальмы, темное лесное озеро, маленький водопад, живописные скалы, поросшие мхом.
- Я бы выстроил хижину и каждое утро выходил бы в море на рыбалку. А днем бы охотился на антилоп. Там целое стадо антилоп, представляешь? Не знаю, откуда они там взялись. А вечерами гнал бы из тростника самогон, валялся бы в гамаке и смотрел на звезды. Как мы с тобой сейчас. И нахрен пошел весь этот гребанный мир с его деньгами, уродами, толстосумами и спецслужбами.
Она ткнулась губами в его небритую щеку.
- Возьмешь меня в свою мечту?
Он вздохнул.
- Конечно. Куда я теперь денусь от твоей роскошной задницы?
Он, смеясь, прижал ее к траве.
- Нахал! – она надула губки и ударила кулачками его в грудь.
И только тихо охнула, когда он снова в нее вошел.
- Ну вы и ебаться, - усмехнулась Юн Со, оторвавшись от бинокля. – Часа два прошло. Ночь на дворе.
- Разве это долго? – Паша лёг рядом с ней на помост и осторожно выглянул за низкое ограждение. – Вот помню, однажды в Париже...
- Паша, - перебила его Сабрина. – Ты уверен, что хочешь поведать нам о своих прошлых подвигах?
- Ох, да. Прости, дорогая.
- То-то.
Она легла рядом с Изабель, легонько провела пальцами по ее спине и шепнула на ухо:
- Не ревнуй.
Та хмыкнула.
- Натурой отработаешь.
- Да хоть сейчас.
Паша взял у Юн Со бинокль.
- Что нового?
- Ничего. У служителей до сих пор продолжается этот их митинг. Или праздник. Все никак не угомонятся.
Он приник к окулярам и вгляделся.
Большой дом поместья был отсюда как на ладони. Светились только гигантские окна холла, все остальные помещения были погружены в темноту. Холл был забит серой шевелящейся толпой, которая беспрестанно двигалась в разные стороны. Люди то и дело входили и выходили, хлопали двери. Гул стоял такой, что слышно было даже здесь. В растянутом между виллой и лесом лагере горели костры, но людей возле них почти не было.
- Что они там делают? – пробормотал Паша, вращая кольцо настройки.
- Мне кажется, они там кого-то насилуют, - сказала Юн Со.
Он глянул на нее.
- С чего ты это взяла?
- Был один момент, толпа на секунду расступилась… Короче, в глубине холла какой-то помост, на нем все и происходит. Народ сперва прется туда, кучкуется, а потом отваливает в сторону выхода. И так без конца. Некоторые, я заметила, по второму разу пролезали. Разглядеть чем они там занимаются, за секунду сложно. Может танцуют. Или подарки раздают. Но вообще…
- Главное, что они эти подарки всю ночь, видимо, раздавать собираются, - добавила Изабель. – Так что, ждать, когда лагерь заснет, бесполезно.
- Ясно, - сказал Паша. – Значит ждать не будем. На всякий случай вводная. Наша цель – правое крыло большого дома. Там у Гарта производственные помещения. А значит и вход на нижние уровни где-то рядом.
- Мимо лагеря туда не проберешься, - заметила Изабель.
- Это да. Но пока они все толпятся в холле, у нас есть шанс. Если кто отстанет, двигайте к зарослям у торца здания. Встречаемся там. Всем всё понятно?
Девки нестройно промычали.
- Тогда вперед.
Паша даже не успел встать.
Громовый гул внезапно ударил с неба.
Разрывающий перепонки свист ввинтился в уши, яркие вспышки резанули по глазам, ослепляя.
Стена багрового огня взметнулась на том месте, где только что стоял большой дом. Ревущее пламя рванулось вперед, пожирая шатры лагеря и всех, кто был рядом.
И тут же ударная волна докатилась до леса, вырывая с корнем пальмы и заставляя вжиматься в землю.
Сквозь треск пылающих зданий и далекие вопли раненых был слышен гул удаляющихся самолетов.
- О! - Паша, отплевываясь, поднял голову. – А вот и демократия налетела.
Он поднял бинокль и вгляделся сквозь дым и пламя.
Две трети большого дома было полностью разрушено. Бесформенные руины холла погребли под собой толпившихся там служителей.
- Ну что там? – нетерпеливо прошептала Сабрина.
- Правое крыло дома осталось целым, - ответил Паша.
- Это хорошо?
- Кому как. Для меня скорее плохо. Значит, наши американские партнеры тоже знают, где что искать. И скоро будут здесь.
- Они уже здесь, - сказала Юн Со. – Смотрите.
Донесся стрекот винтов. Из темноты один за другим вынырнули пять десантных вертолетов, мазнули прожекторами по крыше правого крыла и зависли над площадкой. Широкие люки разъехались в стороны, и на землю гурьбой посыпались массивные фигуры американского спецназа в полной боевой выкладке.
22
Ночь выдалась безлунной, и только мерцающие призрачным зеленым светом водоросли подчеркивали черные силуэты застывших кораблей.
«Великий Дракон», авианесущий крейсер проекта 003, темной тушей громоздился впереди. Фрегаты сопровождения отстали почти на пять километров, а десантный «Хайнань» и вовсе торчал почти у самого горизонта.
- Передай по всей группе, сынок, - сощурился Чжан Фэй, отхлебнув чаю, - пусть подойдут ближе. А то получается, что они всей толпой тыл прикрывают. Противник впереди, а не сзади.
Стоящий навытяжку лейтенант топнул каблуком и пролаял:
- Первый группе – подойти ближе!
Прапорщик связи с выпученными глазами тут же повторил:
- Первый группе – подойти ближе!
Приказ передался по цепочке за дверь и стихнул вдали.
Чжан Фэй повернулся к капитану разведки.
- Ну, что замолчал? Докладывай.
- Американцы нанесли бомбовый удар по поместью. После чего высадили десант. Три взвода из Сил Специальных Операций. Шестьдесят человек. Плюс двое из информационного отдела с оборудованием.
- Как думаешь, почему так мало?
- Либо рассчитывают справится до нашего прихода. Либо не знают того, что знаем мы. Но скорее всего обычная самоуверенность.
Чжан Фэй расплылся в улыбке.
- Как всегда. Самоуверенность их погубит.
- В любом случае они не тронули при бомбардировке правое крыло главного здания. Значит, в курсе, где находится производственный комплекс.
- А что клуб?
- Его силы практически целиком уничтожены при ударе. Остатки сейчас зачищаются американцами. Можно считать, что клуб перестал быть помехой.
- Прекрасно. Пока всё складывается в нашу пользу, да, капитан?
- Точно так! Всё идет строго по плану центрального командования. Американцы не понимают, что угодили в ловушку. Иначе бы подвели основные силы ближе к острову. Но они как обычно рассчитывают отсидеться подальше.
- Продолжайте наблюдение. Можете свернуть слежку за клубом, раз его до такой степени слили в унитаз.
Капитан потупился.
- Простите, адмирал. Но по распоряжению центрального командования финансовые вопросы в приоритете. А денежные потоки клуба и связанных с ним корпораций…
- Денежные потоки! – Чжан Фэй грохнул чашку о стол, расплескав чай. – Деньги, деньги! В наше время мы о деньгах не думали. А просто выполняли свой долг.
- Да, адмирал.
- А у вас, нынешних, всё вокруг бабла вертится! Позабыли заветы Основателя!
- Вы абсолютно правы, адмирал.
Капитан незаметно усмехнулся.
Старый пень бушевал еще пару минут, брызгая слюной и чаем, потом, наконец, выдохся. Упоминание о деньгах его всегда выводило из себя, чем пользовался младший командный состав, чтобы потом рассказывать анекдоты.
- Ладно, капитан, - сказал Чжан Фэй, отдуваясь. - Делайте, что должны. Кто я такой, чтобы спорить с нашим гениальным командованием.
- Да, милый.
- Моя маленькая карьеристка.
- Всё ради тебя.
- Не сомневаюсь.
Его рука скользнула вниз и сжала ее шею.
Жасмин повела бедрами, пытаясь опуститься на колени, но он удержал ее на ногах.
- Ну нет, дорогая. Пора двигаться дальше.
Он рванул обеими руками ворот платья, обнажив груди.
В ее глазах мелькнула паника.
- Не бойся. Я уже все приготовил.
Он медленно потянул ткань вниз, обнажая плоский живот, гладко выбритый лобок, стройные бедра. Ее тело трепетало. Черная кожа покрылась крупными мурашками.
- Я и забыл, что ты целочка, - прошептал он, зарывшись носом между ее ног и вылизывая стиснутые ляжки. – Расслабься. Я буду осторожен.
Обрывки платья окончательно скользнули вниз.
Он подхватил ее обнаженное тело и бережно опустил на пол. Пушистый белый ковер, покрывающий возвышение перед тронами, подчеркивал стройные формы.
Он скользил языком по ее коже, лаская набухающие соски, сжимая ладонями талию, ягодицы. Жасмин прикрыла глаза и почувствовала, что уплывает. Она лишь молча вздрогнула, когда он защелкнул на ее запястьях наручники и притянул руки к столбам ограждения приготовленными заранее веревками. Потом широко развел ей ноги и привязал к ножкам тронов.
Жасмин лежала на белом ковре, как распятая морская звезда. Ее щелочка уже блестела от сока.
Он опустился между ее ног и раздвинул пальцами половые губы, открыв в глубине бледно-розовую завесу с маленькой дырочкой посередине.
- Она прекрасна, - пробормотал он, разглядывая девственную плеву и представляя, как эта красота будет выглядеть через несколько минут. Для мужчины нет лучше вида, чем вид только что выебанной им девственницы. На втором месте – вид девственницы, которую он сейчас выебет.
Он жадно присосался к ее раскрывшимся розовым лепесткам, проводя языком вверх-вниз, из стороны в сторону, забирая губами и вылизывая набухший клитор, проникая как можно глубже в тугую пещерку. Жасмин едва заметно вздрагивала, когда кончик языка упирался в преграду. Ее тело плавилось под его руками, груди часто вздымались от прерывистого дыхания, и, наконец, бедра стали ритмично двигаться ему навстречу, насаживая вагину на язык, сперва робко и неумело, потом все сильнее и резче.
- Выеби, - вдруг шепнула она сквозь хриплый стон. – Выеби меня.
Как скажешь, детка, подумал он, лизнул напоследок клитор и медленно двинулся вверх, целуя лобок, живот, груди, шею. Впился в пухлогубый рот и сунул ладони под ягодицы, приподняв зад и раскрыв для себя текущую вагину. Торчащий член скользнул по сочащимся лепесткам и уперся в преграду.
Жасмин вздрогнула даже не от боли, а от ее предчувствия, и раскрыла глаза.
Директор-распорядитель стоял над ними сутулой скособоченной тенью. Глаза сверкали злобой и безумием. В его поднятых руках что-то сверкнуло, и Жасмин успела только тихо взвизгнуть.
Лезвие топора вошло Мистеру Десятому в основание черепа, разом перерубив позвоночник. Его тело судорожно дернулось и безжизненно повалилось на Жасмин. Директор схватил его за руку, стащил в сторону и отбросил, как ненужный мусор. Потом поднял с пола остатки золотистого платья и затолкал их Жасмин в рот, прежде чем она успела опомниться.
- Вот видишь, - сказал он, визгливо хихикнув. – Непобедимый ликвидатор, легендарный Мистер Десятый. Он мог уложить сотню человек за раз. А стоило ему залезть на бабу, и он тут же стал слабым и беспомощным. Бери его голыми руками. Вот что вы с нами делаете, суки.
Жасмин мычала и дергалась, пытаясь освободиться.
- А все почему? – присел он рядом, не сводя глаз с ее розовой пизды, сверкающей между черных ляжек. – Потому что слушаем. Любим. Боготворим. Вместо того чтобы поставить раком, отодрать и выбросить на свалку.
Он провел лезвием топора по ее промежности.
Она утробно заверещала насколько позволял кляп.
- Я тебя боготворил, черножопая дрянь. А ты оказалась простой шлюхой. Как и вы все.
Он отложил топор в сторону и расстегнул ремень.
- Сам дурак, конечно. Кем еще могла оказаться баба, продавшая себя ублюдку Гарту? Только продажной шкурой, готовой торговать собой оптом и в розницу.
Он стащил штаны, обнажив толстенный член.
- Что, блядь подзаборная? Привыкла выбирать статусных альфа-самцов с деньгами и властью? Выбирай. А выебу тебя я.
Он навалился сверху, впился пальцами в бедра и резко натянул на себя, в два толчка загнав ствол во влагалище.
Жасмин беспомощно забилась под ним, громко взвыв от нахлынувшей боли. Толстый, как дубина, член раздирал ее пизду все шире и глубже. Каждый толчок разливался по телу невыносимой резью. Казалось, что ее разрывает на куски. Наконец, он ввел член до упора, приподнялся на руках, замер, разглядывая заплаканное личико. И принялся трахать свою бывшую богиню, полностью выводя и целиком загоняя, все быстрее и быстрее, иногда бросая жадные взгляды вниз, где хлюпала от крови и смазки розовая звезда, а по вылетающему из нее стволу тянулись кровавые полосы.
Боль не утихала, отдаваясь в голову при каждом движении. Жасмин с ненавистью смотрела на красную лысину и длинный крючковатый нос, что нависал над ее грудями. Она продолжала дергать веревки и заметила, что если дергать ритмично, в такт фрикциям, столбики, к которым она привязана, начинают поддаваться.
Директор решил, что она подмахивает и осклабился, роняя слюни.
- Что? Нравится, сука?
Она кивнула, промычав и попытавшись улыбнуться.
- Так-то. Давай, шлюха, насаживайся сильнее.
Теперь она дергалась всем телом, намотав веревки на руки и не забывая сладострастно стонать.
- Да, детка, - бормотал он, все увеличивая темп. – Дырка твоя узкая, сладкая.
Его затрясло, он рухнул на нее, вцепившись зубами в подставленную шею, а пальцами в ягодицы. Член еще больше напрягся и начал изливаться, толчками наполняя влагалище.
Жасмин, собрав последние силы, снова дернула за веревки. Один из столбиков вылетел из паза и покатился к ней.
Пальцы сжали холодную металлическую поверхность.
Она долго била ублюдка наугад, пока он не перестал трепыхаться.
Потом откинула придавившее ее тело, развязала руки и ноги, вытащила изо рта кляп и истошно завопила.
С грохотом распахнулись двери, и зал быстро заполнился толпой служителей и охранников.
Они сгрудились вокруг, молча рассматривая ее, два трупа и следы побоища.
Она с трудом поднялась. Ноги дрожали.
- Наш консул мертв, - громко сказала она. – Его убил этот человек. Я отомстила.
Она обвела взглядом хмурые лица и заявила:
- Я проконсул. Теперь вы подчиняетесь мне.
И только тогда заметила, что стоит перед всеми голая, а по ее ляжкам стекает сперма.
Один из старших служителей ухмыльнулся.
- Ты не проконсул. Ты шлюха.
Толпа радостно загомонила.
Кто-то подскочил к ней, схватил за руку и дернул к себе.
Потом второй протянул лапы и сжал груди.
Третий.
Четвертый.
Сперва она визжала, пытаясь отбиться, но вскоре от визга остался только хрип, а сил и так не было. Толпа напирала со всех сторон, сжимая и лапая, заставляя сперва опуститься на колени, потом встать на четвереньки и выпятить зад.
Ей уже было все равно.
21
- О чем думаешь? – шепотом спросила она, положив голову ему на плечо и кончиками пальцев наматывая густую поросль на его груди.
- Мечтаю.
Сабрина прыснула.
- Ты?! Мечтаешь?!
Паша обиженно отстранился.
- Да! А что? По-твоему, я не могу мечтать?
- Прости. Конечно можешь.
Они лежали на густой шелковистой траве, глядя в темнеющее небо, на котором уже зажигались звезды.
- Расскажи свою мечту.
- Проще показать.
Он протянул руку к их сваленной кучей одежде и выудил смартфон.
- Смотри.
На фотографиях белели песчаные пляжи, искрилась прозрачная бирюзовая вода, тянулись к чистому небу раскидистые пальмы.
- Остров?
- Не просто остров. Необитаемый остров. О нем практически никто ничего не знает. Находится в стороне от основных путей. И слишком маленький, чтобы кого-то заинтересовать. Всего километров двадцать в поперечнике. Я на него случайно наткнулся, когда разыскивал беспилотниками базы местных контрабандистов.
Они помолчали, листая фотографии. Море, пальмы, темное лесное озеро, маленький водопад, живописные скалы, поросшие мхом.
- Я бы выстроил хижину и каждое утро выходил бы в море на рыбалку. А днем бы охотился на антилоп. Там целое стадо антилоп, представляешь? Не знаю, откуда они там взялись. А вечерами гнал бы из тростника самогон, валялся бы в гамаке и смотрел на звезды. Как мы с тобой сейчас. И нахрен пошел весь этот гребанный мир с его деньгами, уродами, толстосумами и спецслужбами.
Она ткнулась губами в его небритую щеку.
- Возьмешь меня в свою мечту?
Он вздохнул.
- Конечно. Куда я теперь денусь от твоей роскошной задницы?
Он, смеясь, прижал ее к траве.
- Нахал! – она надула губки и ударила кулачками его в грудь.
И только тихо охнула, когда он снова в нее вошел.
***
- Ну вы и ебаться, - усмехнулась Юн Со, оторвавшись от бинокля. – Часа два прошло. Ночь на дворе.
- Разве это долго? – Паша лёг рядом с ней на помост и осторожно выглянул за низкое ограждение. – Вот помню, однажды в Париже...
- Паша, - перебила его Сабрина. – Ты уверен, что хочешь поведать нам о своих прошлых подвигах?
- Ох, да. Прости, дорогая.
- То-то.
Она легла рядом с Изабель, легонько провела пальцами по ее спине и шепнула на ухо:
- Не ревнуй.
Та хмыкнула.
- Натурой отработаешь.
- Да хоть сейчас.
Паша взял у Юн Со бинокль.
- Что нового?
- Ничего. У служителей до сих пор продолжается этот их митинг. Или праздник. Все никак не угомонятся.
Он приник к окулярам и вгляделся.
Большой дом поместья был отсюда как на ладони. Светились только гигантские окна холла, все остальные помещения были погружены в темноту. Холл был забит серой шевелящейся толпой, которая беспрестанно двигалась в разные стороны. Люди то и дело входили и выходили, хлопали двери. Гул стоял такой, что слышно было даже здесь. В растянутом между виллой и лесом лагере горели костры, но людей возле них почти не было.
- Что они там делают? – пробормотал Паша, вращая кольцо настройки.
- Мне кажется, они там кого-то насилуют, - сказала Юн Со.
Он глянул на нее.
- С чего ты это взяла?
- Был один момент, толпа на секунду расступилась… Короче, в глубине холла какой-то помост, на нем все и происходит. Народ сперва прется туда, кучкуется, а потом отваливает в сторону выхода. И так без конца. Некоторые, я заметила, по второму разу пролезали. Разглядеть чем они там занимаются, за секунду сложно. Может танцуют. Или подарки раздают. Но вообще…
- Главное, что они эти подарки всю ночь, видимо, раздавать собираются, - добавила Изабель. – Так что, ждать, когда лагерь заснет, бесполезно.
- Ясно, - сказал Паша. – Значит ждать не будем. На всякий случай вводная. Наша цель – правое крыло большого дома. Там у Гарта производственные помещения. А значит и вход на нижние уровни где-то рядом.
- Мимо лагеря туда не проберешься, - заметила Изабель.
- Это да. Но пока они все толпятся в холле, у нас есть шанс. Если кто отстанет, двигайте к зарослям у торца здания. Встречаемся там. Всем всё понятно?
Девки нестройно промычали.
- Тогда вперед.
Паша даже не успел встать.
Громовый гул внезапно ударил с неба.
Разрывающий перепонки свист ввинтился в уши, яркие вспышки резанули по глазам, ослепляя.
Стена багрового огня взметнулась на том месте, где только что стоял большой дом. Ревущее пламя рванулось вперед, пожирая шатры лагеря и всех, кто был рядом.
И тут же ударная волна докатилась до леса, вырывая с корнем пальмы и заставляя вжиматься в землю.
Сквозь треск пылающих зданий и далекие вопли раненых был слышен гул удаляющихся самолетов.
- О! - Паша, отплевываясь, поднял голову. – А вот и демократия налетела.
Он поднял бинокль и вгляделся сквозь дым и пламя.
Две трети большого дома было полностью разрушено. Бесформенные руины холла погребли под собой толпившихся там служителей.
- Ну что там? – нетерпеливо прошептала Сабрина.
- Правое крыло дома осталось целым, - ответил Паша.
- Это хорошо?
- Кому как. Для меня скорее плохо. Значит, наши американские партнеры тоже знают, где что искать. И скоро будут здесь.
- Они уже здесь, - сказала Юн Со. – Смотрите.
Донесся стрекот винтов. Из темноты один за другим вынырнули пять десантных вертолетов, мазнули прожекторами по крыше правого крыла и зависли над площадкой. Широкие люки разъехались в стороны, и на землю гурьбой посыпались массивные фигуры американского спецназа в полной боевой выкладке.
22
Ночь выдалась безлунной, и только мерцающие призрачным зеленым светом водоросли подчеркивали черные силуэты застывших кораблей.
«Великий Дракон», авианесущий крейсер проекта 003, темной тушей громоздился впереди. Фрегаты сопровождения отстали почти на пять километров, а десантный «Хайнань» и вовсе торчал почти у самого горизонта.
- Передай по всей группе, сынок, - сощурился Чжан Фэй, отхлебнув чаю, - пусть подойдут ближе. А то получается, что они всей толпой тыл прикрывают. Противник впереди, а не сзади.
Стоящий навытяжку лейтенант топнул каблуком и пролаял:
- Первый группе – подойти ближе!
Прапорщик связи с выпученными глазами тут же повторил:
- Первый группе – подойти ближе!
Приказ передался по цепочке за дверь и стихнул вдали.
Чжан Фэй повернулся к капитану разведки.
- Ну, что замолчал? Докладывай.
- Американцы нанесли бомбовый удар по поместью. После чего высадили десант. Три взвода из Сил Специальных Операций. Шестьдесят человек. Плюс двое из информационного отдела с оборудованием.
- Как думаешь, почему так мало?
- Либо рассчитывают справится до нашего прихода. Либо не знают того, что знаем мы. Но скорее всего обычная самоуверенность.
Чжан Фэй расплылся в улыбке.
- Как всегда. Самоуверенность их погубит.
- В любом случае они не тронули при бомбардировке правое крыло главного здания. Значит, в курсе, где находится производственный комплекс.
- А что клуб?
- Его силы практически целиком уничтожены при ударе. Остатки сейчас зачищаются американцами. Можно считать, что клуб перестал быть помехой.
- Прекрасно. Пока всё складывается в нашу пользу, да, капитан?
- Точно так! Всё идет строго по плану центрального командования. Американцы не понимают, что угодили в ловушку. Иначе бы подвели основные силы ближе к острову. Но они как обычно рассчитывают отсидеться подальше.
- Продолжайте наблюдение. Можете свернуть слежку за клубом, раз его до такой степени слили в унитаз.
Капитан потупился.
- Простите, адмирал. Но по распоряжению центрального командования финансовые вопросы в приоритете. А денежные потоки клуба и связанных с ним корпораций…
- Денежные потоки! – Чжан Фэй грохнул чашку о стол, расплескав чай. – Деньги, деньги! В наше время мы о деньгах не думали. А просто выполняли свой долг.
- Да, адмирал.
- А у вас, нынешних, всё вокруг бабла вертится! Позабыли заветы Основателя!
- Вы абсолютно правы, адмирал.
Капитан незаметно усмехнулся.
Старый пень бушевал еще пару минут, брызгая слюной и чаем, потом, наконец, выдохся. Упоминание о деньгах его всегда выводило из себя, чем пользовался младший командный состав, чтобы потом рассказывать анекдоты.
- Ладно, капитан, - сказал Чжан Фэй, отдуваясь. - Делайте, что должны. Кто я такой, чтобы спорить с нашим гениальным командованием.
