1
Я живу в коммуналке. Звать меня Егор, и я студент. Место, в котором я проживаю, такое, какое вы себе представляете – старая большая обшарпанная квартира, разделённая на части.
О жильцах, как раз, и пойдёт речь. А точнее, о соседке.
Но начну издалека. Я приехал в новый город в поисках возможностей, как и многие молодые люди. Не сказал бы, что учусь на «отлично», хоть и вполне сносно.
Ничего необычного в коммуналке нет – никаких старых духов и призраков.
В самой дальней комнате живёт дядя Максим – так он просит себя называть. Это мужчина средних лет, с уже видневшейся залысиной. Иногда он любит, так сказать, выпить. Но неудобства он не доставляет.
Тот, кто действительно меня напрягает, это старуха – соседка, чья комната находится прямо рядом с моей.
С виду, как говорят про таких, это «Божий одуванчик». Милая, добрая, в смешных больших очках и клубком ниток.
Вы подумаете – для чего я всё это рассказываю? Зачем знать вам о том, как выглядят мои соседи?
А всё очень просто – я боюсь это место. Единственная причина, по которой я ещё не съехал, это то, что финансы не позволяют.
И каждую ночь мне приходится это терпеть.
2
Всё началось в октябре. Первый месяц учёбы прошёл относительно гладко и спокойно – хоть и трудно было рассчитывать деньги на пропитание, постоянно успевать на пары, я всё же справлялся.
Жильцы тоже были нормальными. Максим Дмитрич, хоть и пил не редко, был относительно спокойным и добрым человеком. Да и бабушка, что жила прямо рядом со мной, тоже показывала себя с лучшей стороны.
Одним поздним октябрьским вечером, когда я уже вернулся после пар, ко мне постучал дядя Макс.
Открыв дверь, я обнаружил на пороге уже достаточно подвыпившего соседа. Тот стоял с полупустой бутылкой водки, и, оглянувшись на комнату, в которой жила пожилая соседка, прошептал:
– Выпить не хочешь, Егорик?
Он называл меня так, даже понятия не имею, по какой причине. Он не рассказывал. Зато я точно знаю, почему Макс пил – он воевал в Чечне, и, скорее всего, заработал себе посттравматический синдром. Оттого на лице соседа иногда выступали слёзы, когда он уж очень сильно напивался.
Не раз я видел сидящим его в гордом одиночестве на общей кухне по утрам. Сосед, закрывая голову руками, мог, не пошевелившись, сидеть за столом по нескольку часов.
Я подумал.
– Почему бы и нет? – Ответил я Максиму Дмитричу.
Тот, махнув рукой, пригласил меня за собой. Мы прошли по коридору на кухню, уселись за стол.
Сосед протянул мне рюмку со словами:
– Я не просто так тебя сюда позвал.
– Зачем же? – Удивился я, беря в руки стопку.
– Сейчас… сейчас. – Пробормотал дядя Макс, разливая спиртное.
Мы чокнулись. Выпили залпом. Сосед протянул мне малосольный огурец:
– Закусывай давай.
– Так о чём вы рассказать хотели? – Спросил я.
Дмитрич тяжело вздохнул, посмотрел в сторону квартиры, где проживала старуха:
– Не надо тебе здесь жить, Егорик. Уходи отсюда.
– Почему?
– Странные вещи тут происходят. Тебе не рассказывали?
– Нет. – Произнёс я.
Сосед медленно начал:
– В прошлом году, в той, закрытой комнате, такой же молодой парень, как и ты, покончил с собой.
Я встрепенулся.
– Думал, это кладовая.
– Да нет, просто закрыли её, вот и всё.
Я напряжённо задумался. Потом поинтересовался:
– А вы то, что здесь живёте?
– Старый уже я, Егорик. Не тронет меня оно.
– В каком плане «оно»?
– Тебе лучше не знать. – Дядя Максим разлил водку по стопкам. – Пей.
Мы выпили. Закусили. Я смотрел на Дмитрича и думал – врёт ли он мне? Но если и так, то для чего? Всё это было странным.
– Ты думаешь, почему я пью?
– Из-за Чечни? – Предположил я осторожно.
– Да, не только из-за этого. Хоть и потерял там товарищей. – Взгляд Максима Дмитрича остекленел на секунду.
Эти глаза… Они выражали глубокую горечь.
– Извините, что напомнил. – Мне стало стыдно.
– Да ничего. Это я, дурак старый, сам спросил.
Сосед разлил спиртное. Перед тем как выпить, дядя Макс произнёс:
– И по другой причине я пью, поверь мне.
Я опрокинул стопку вслед за мужчиной.
– То, что здесь обитает, я боюсь этого. По-настоящему боюсь.
– Вы о чём? – Мне стало не по себе.
– Оно меня не трогает, говорю же. Но то, что оно здесь делает… Это заставляет быть меня нетрезвым пару дней на неделе.
– Так о чём вы? – Никак не мог понять я.
– Съезжай отсюда. – Совет тебе даю.
– Но…
– Съезжай, Егорик. – Повторил сосед, наливая себе в рюмку ещё водки.
Я смотрел напряженно на Максима Дмитрича. Взглянул на часы – время было уже пол одиннадцатого. Решив так ничего дальше не выяснять, я протянул соседу руку для рукопожатия:
– Мне уже идти пора. Учёба завтра с утра.
Тот посмотрел на меня, и, пожав руку, сказал на прощание:
– Давай, Егорик. Не забывай о том, что я тебе говорил. Лучше послушай совета.
Находясь в некотором шоке, или скорее, удивлении, я дошёл до своей комнаты и лёг на кровать.
Мне было искренне жаль дядю Максима. Некогда хороший дисциплинированный человек из-за страшных событий, произошедших в его жизни, совсем уже запустил себя.
Допился до чёртиков мужик – размышлял я, переворачиваясь на бок.
Тут я услышал стук. В дверь. Напряженно приоткрыл глаза.
– Дмитрич, вы? – Спросил я вполголоса.
Никто не ответил.
Показалось – решил я, и отвернулся к стене. Ничего странного за ночь не происходило.
3
Я практически не думал о том, что сказал мне Максим Дмитрич. Мне, честно, было и не до этого. По учёбе завалили всем, чем только можно, и я возвращался домой только для того, чтобы поесть, отдохнуть пару часиков и пойти «на боковую».
Однако меня не могла не беспокоить история о том, что здесь ещё в прошлом году совершил суицид какой-то парень. Однажды, когда я пришёл с университета, и времени было ещё достаточно, решил походить по подъезду. Спросить у жильцов, что да как.
В нашем доме было всего две коммуналки. Одна на 5 этаже, в которой проживал я, другая на втором.
Это так, чтобы вы понимали, что да как тут устроено.
Я прошёл по квартирам, поспрашивал. Все как один утверждали, что и подавно не было никакого парня в той коммуналке, где проживал я.
Для интереса решил позвонить хозяйке – та тоже всё отрицала, добавив, что Максим Дмитрич уже до белочки допился и пугает всех подряд.
Я лишь пожал плечами. Жаль мне соседа, нечего сказать. Но съезжать я не планировал.
4
Так и провёл бы я, пожалуй, спокойно все дни. Но спустя две недели после разговора с соседом со мной произошло странное событие.
Бабушка, что жила в комнате рядом с моей, как-то навестила меня с пирожками в руках, когда я уже сидел за ноутбуком, придя с университета.
Я открыл дверь. Милая старушка медленно проговорила:
– Внучок, тебе напекла.
– Спасибо. – Я был приятно удивлён.
– Да не за что.
– С чем? – Поинтересовался я.
Соседка медленно улыбнулась:
– С мясом.
– Угу. – Промычал я, откусывая пирожок. – Вкусно. Благодарю.
– Ой, хорошо, что тебе понравились. Всё своё, домашнее.
Я улыбнулся:
– Спасибо, но боюсь, столько не съем. – Я посмотрел на целую гору выпечки – пирожков было не меньше двух десятков.
– Съешь.
– Да нет, извините. Правда. Можно штук 10 взять?
– Конечно, всё для тебя.
Я достал пакет и сложил туда выпечку. Распрощался со старушкой.
Вечер прошёл как обычно – я сидел за ноутбуком, делая отчёт по одному из предметов. Нужно было его вовремя сдать.
Когда закончил, было уже полдвенадцатого. Наскоро умывшись и почистив зубы, лёг спать.
Воротился из стороны в сторону. Сна не было ни в одной глазу.
По ощущениям, через полчаса, я, наконец, начал засыпать, выбрав удобную для себя позу. Часы мерно тикали, немного нарушая тишину. Всё было спокойно.
Тут неожиданно раздался стук в дверь. Я, пробормотав что-то нечленораздельное, повернулся на другой бок.
Вновь стук. Я попытался проигнорировать его.
Теперь уже в дверь застучали интенсивно. Я гневно крикнул:
– Кто там? – Тишина.
Я сонный поднялся с кровати, подошёл к двери, повернул ключ…
На пороге стояла соседка с горой пирожков.
– Извините? – Удивился я.
– Бери. – Настаивала бабушка.
– Вы время видели?
– Возьми, полезно будет.
Я был ошарашен настойчивостью и упрямством. Сколько, интересно, сейчас времени? – Я повернулся чуть назад, смотря на настенные часы в своей комнате – те показывали час ночи. Невольно встрепенулся. Знаю я, конечно, о странностях пожилых людей, но чтобы настолько…
– Бери.
– Извините, давайте завтра поговорим? – Пытался найти я компромисс.
– Возьми.
– Ладно. – Сдался я.
С горой выпечки прошёл в комнату. Хотя, нет. – Подумал я. – В холодильник надо поставить.
Я вышел через коридор на кухню, где сидел со своим верным спутником – бутылкой, дядя Максим.
– Вот странная бабка. – Начал разговор я, оглядывая тарелку с пирожками. – Настойчивая до невозможности.
Хрипло Максим Дмитрич произнёс, смотря на меня:
– Они сделаны из человечины.
Я сглотнул ком, подошедший к горлу. Поставив выпечку в холодильник, подошёл к соседу, отбирая водку:
– Дядь Максим, может, ну его?
Тот вытянул спиртное у меня из рук, сухо проговорил:
– Съезжай отсюда.
Я лишь пожал плечами и ушёл в комнату. Странный он какой-то. Да и старушка тоже. Зачем в час ночи заявляться?
Тут я встрепенулся, вспомнив слова Дмитрича: «из человечины». Странно слышать такой бред от взрослого человека. Аж как-то не по себе. Да и ел я пирожки эти – мясо как мясо. Чем-то похоже на то, что моя бабушка готовит.
Я улёгся в кровать, и вскоре заснул.
5
Дни летели быстро. С заботами по учёбе я и не заметил, как подошёл к концу октябрь. Со мной произошло ещё одно странное событие.
В тот день я пришёл поздно с пар и почти сразу же лёг спать. Почти заснув, услышал стук в дверь. Это меня стало напрягать.
Решив игнорировать это, закрыл глаза и задремал. Я уже видел сон, как резко меня будто адреналином вывело из мира грёз.
Я сидел на кровати. Так напугавший во сне меня звук был стуком по стеклу. Мерным. Кто-то стучал по моему зашторенному окну. Если кто не в курсе, напомню, что живу я на 5 этаже.
Кто, даже гипотетически, это мог быть? Может, я сейчас нахожусь в кошмарном сне? Нагнал же Максим Дмитрич жути. Я вспомнил его странные слова.
Меня бросало то в холод, то в жар. Я сидел на кровати, не шевелясь. Не было балконов рядом со мной, да и быть не могло. 5 этаж…. Посмотрел на время – 3 часа ночи.
Мурашки пробежали по телу. Я застыл. Стуки прекратились. Облегчённо вздохнув, я лёг на кровать. Больше я не смог сомкнуть глаз.
Я включил свет и просидел так до самого утра. Не знаю даже, что это было…
6
После той жуткой ночи мне стали сниться кошмары. Они почти всегда были об одном и том же. Вот какая-та неведомая тварь разбивает окно, сдирает меня с кровати. Тащит к себе. Я не видел морды монстра. Зато его паукоподобные лапы цвета человеческой кожи, похожие на длинные отростки, пугали меня.
Я перестал нормально спать. Всё сошло к тому, что за день я дремал кое-как по 4-5 часов, и то в лучшем случае. Иногда я мог проснуться от того, что мне показалось, как кто-то постучал в дверь. Конечно, это было не так.
Очнувшись в холодном поту, поспав всего пару часов, я мог просидеть до утра с включенным светом.
Но мои кошмары не были самым страшным. Я перестал видеть дядю Максима – тот больше не появлялся на кухне. Мне с каждым днём становилось всё хуже, в моральном плане.
Сегодня ночью произошло что-то ещё более странное. Засыпая, я услышал, как кто-то пытается открыть мою дверь.
Ключ я всегда оставлял в скважине – такой был у меня ритуал. А потому кто-то, кем мог быть только бабка либо сосед, отчаянно пытался войти в комнату.
Я сжался, накрывшись одеялом. Сразу вспомнил слова и странные намёки дяди Максима. Шатаясь и трясясь, я лежал, не в силах пошевелиться. Мне захотелось вырвать прямо на кровать.
Через несколько минут звуки прекратились. Я облегчённо вздохнул. И тут раздался стук в окно. Теперь били сильнее, чем в прошлый раз.
Я думал, это конец. Боялся и трясся. Но страшные и пугающие постукивания прекратились.
Мне полегчало, но я всё равно не смог сомкнуть глаз до утра.
7
Не в силах найти себе места от странных и пугающих ночных стуков, я решил после учёбы зайти к Максиму Дмитричу, чтобы посоветоваться с ним.
Я стучал в дверь соседа. Тот открыл только с третьего раза. Вид дяди Макса был удручающий. Его глаза тускло посмотрели на меня, потом неожиданно заискрились:
– Проходи, Егорик.
Я вошёл в захламленную комнатушку. Повсюду валялись пустые бутылки из-под алкоголя. Я взглянул на старый продавленный диван, стоящий в углу.
– Садись, рассказывай.
Я опустился. Начал:
– Я насчёт тех…
Лицо соседа мгновенно омрачилось. Он перебил меня:
– Ты всё-таки веришь мне?
– Наверно. – Произнёс я.
– Говори.
– По ночам я слышу странные стуки в дверь и… окно.
– Это соседка. Она нашла тебя.
По телу пробежали мурашки.
– В каком смысле?
– Прямом. Съезжай отсюда по добру и здорову.
– Но…
– Уезжай немедленно.
Я рассуждал. Бредил ли Дмитрич или говорил правду?
– Даже не знаю.
– Я тебе всё сказал, Егорик.
– Хорошо, постараюсь. – Уверил я соседа.
Тот слабо улыбнулся:
– Вот и отлично.
В задумчивости я ушёл от дяди Максима. Он твердил то же самое, что и тогда, когда я составил Дмитричу компанию на кухне.
Может, он был и прав. Но я отказывался воспринимать слова окончательно спившегося соседа всерьёз.
Всё же, мне нужно где-то жить. А в общежитие я попасть не смог. Вот и получается.
Я сделал задания по дисциплинам. Пока закончил, было уже за полночь. Лёг спать. Меня до сих пор мучили кошмары. Не мог я взять и так просто съехать.
В дверь вновь постучали. Под мерные постукивания я уснул – слишком сильно был переутомлён. Проснулся от слов:
– Пирожки будешь?
Открыл глаза. Над моей кроватью стояла старуха. Дверь в мою комнату была приоткрыта.
Холод пробежал по телу. Я не шевелился, боясь даже дышать. Я же закрыл всё на ключ!
– Я знаю, что ты не спишь.
В ужасе я зажмурил глаза. Слышал только мерное дыхание бабки. Не знаю, сколько времени прошло, но вот, наконец, старуха вышла из комнаты. Я не мог уснуть всю ночь. Закрыв дверь на ключ, просидел до утра за ноутбуком.
Я не знаю, что происходит. Но мне страшно.
8
Это не может продолжаться так долго. Я не знал, что мне делать. Я боюсь её – свою соседку. Она меня пугает. Я купил дополнительный замок. Повесил его на дверь. Теперь старуха не пройдёт, я был уверен.
Отходя ко сну, я забыл зашторить окна.
Осознал свою ошибку я только глубокой ночью, когда услышал стук по окну.
Бабка прижала своё морщинистое лицо к стеклу. Она взирала на меня через окно, находившееся на пятом этаже. Абсолютно голая, дряхлая, старуха смотрела мне прямо в глаза. Постукивала. Мерно. Медленно.
– Впусти. – Прохрипело существо.
Я дрожал от ужаса. Не мог даже моргнуть. Не в силах отвести глаз, я глядел на бабку, что продолжала пробирать меня своим взглядом и видом до глубины души. То была уже не бабушка – это верно.
Тварь, бледная, лишенная милой улыбки. Она стучала по окну. Тук… тук… тук… Сердце в груди колотилось. Так продолжалось несколько минут, полных страха.
Я живу в коммуналке. Звать меня Егор, и я студент. Место, в котором я проживаю, такое, какое вы себе представляете – старая большая обшарпанная квартира, разделённая на части.
О жильцах, как раз, и пойдёт речь. А точнее, о соседке.
Но начну издалека. Я приехал в новый город в поисках возможностей, как и многие молодые люди. Не сказал бы, что учусь на «отлично», хоть и вполне сносно.
Ничего необычного в коммуналке нет – никаких старых духов и призраков.
В самой дальней комнате живёт дядя Максим – так он просит себя называть. Это мужчина средних лет, с уже видневшейся залысиной. Иногда он любит, так сказать, выпить. Но неудобства он не доставляет.
Тот, кто действительно меня напрягает, это старуха – соседка, чья комната находится прямо рядом с моей.
С виду, как говорят про таких, это «Божий одуванчик». Милая, добрая, в смешных больших очках и клубком ниток.
Вы подумаете – для чего я всё это рассказываю? Зачем знать вам о том, как выглядят мои соседи?
А всё очень просто – я боюсь это место. Единственная причина, по которой я ещё не съехал, это то, что финансы не позволяют.
И каждую ночь мне приходится это терпеть.
2
Всё началось в октябре. Первый месяц учёбы прошёл относительно гладко и спокойно – хоть и трудно было рассчитывать деньги на пропитание, постоянно успевать на пары, я всё же справлялся.
Жильцы тоже были нормальными. Максим Дмитрич, хоть и пил не редко, был относительно спокойным и добрым человеком. Да и бабушка, что жила прямо рядом со мной, тоже показывала себя с лучшей стороны.
Одним поздним октябрьским вечером, когда я уже вернулся после пар, ко мне постучал дядя Макс.
Открыв дверь, я обнаружил на пороге уже достаточно подвыпившего соседа. Тот стоял с полупустой бутылкой водки, и, оглянувшись на комнату, в которой жила пожилая соседка, прошептал:
– Выпить не хочешь, Егорик?
Он называл меня так, даже понятия не имею, по какой причине. Он не рассказывал. Зато я точно знаю, почему Макс пил – он воевал в Чечне, и, скорее всего, заработал себе посттравматический синдром. Оттого на лице соседа иногда выступали слёзы, когда он уж очень сильно напивался.
Не раз я видел сидящим его в гордом одиночестве на общей кухне по утрам. Сосед, закрывая голову руками, мог, не пошевелившись, сидеть за столом по нескольку часов.
Я подумал.
– Почему бы и нет? – Ответил я Максиму Дмитричу.
Тот, махнув рукой, пригласил меня за собой. Мы прошли по коридору на кухню, уселись за стол.
Сосед протянул мне рюмку со словами:
– Я не просто так тебя сюда позвал.
– Зачем же? – Удивился я, беря в руки стопку.
– Сейчас… сейчас. – Пробормотал дядя Макс, разливая спиртное.
Мы чокнулись. Выпили залпом. Сосед протянул мне малосольный огурец:
– Закусывай давай.
– Так о чём вы рассказать хотели? – Спросил я.
Дмитрич тяжело вздохнул, посмотрел в сторону квартиры, где проживала старуха:
– Не надо тебе здесь жить, Егорик. Уходи отсюда.
– Почему?
– Странные вещи тут происходят. Тебе не рассказывали?
– Нет. – Произнёс я.
Сосед медленно начал:
– В прошлом году, в той, закрытой комнате, такой же молодой парень, как и ты, покончил с собой.
Я встрепенулся.
– Думал, это кладовая.
– Да нет, просто закрыли её, вот и всё.
Я напряжённо задумался. Потом поинтересовался:
– А вы то, что здесь живёте?
– Старый уже я, Егорик. Не тронет меня оно.
– В каком плане «оно»?
– Тебе лучше не знать. – Дядя Максим разлил водку по стопкам. – Пей.
Мы выпили. Закусили. Я смотрел на Дмитрича и думал – врёт ли он мне? Но если и так, то для чего? Всё это было странным.
– Ты думаешь, почему я пью?
– Из-за Чечни? – Предположил я осторожно.
– Да, не только из-за этого. Хоть и потерял там товарищей. – Взгляд Максима Дмитрича остекленел на секунду.
Эти глаза… Они выражали глубокую горечь.
– Извините, что напомнил. – Мне стало стыдно.
– Да ничего. Это я, дурак старый, сам спросил.
Сосед разлил спиртное. Перед тем как выпить, дядя Макс произнёс:
– И по другой причине я пью, поверь мне.
Я опрокинул стопку вслед за мужчиной.
– То, что здесь обитает, я боюсь этого. По-настоящему боюсь.
– Вы о чём? – Мне стало не по себе.
– Оно меня не трогает, говорю же. Но то, что оно здесь делает… Это заставляет быть меня нетрезвым пару дней на неделе.
– Так о чём вы? – Никак не мог понять я.
– Съезжай отсюда. – Совет тебе даю.
– Но…
– Съезжай, Егорик. – Повторил сосед, наливая себе в рюмку ещё водки.
Я смотрел напряженно на Максима Дмитрича. Взглянул на часы – время было уже пол одиннадцатого. Решив так ничего дальше не выяснять, я протянул соседу руку для рукопожатия:
– Мне уже идти пора. Учёба завтра с утра.
Тот посмотрел на меня, и, пожав руку, сказал на прощание:
– Давай, Егорик. Не забывай о том, что я тебе говорил. Лучше послушай совета.
Находясь в некотором шоке, или скорее, удивлении, я дошёл до своей комнаты и лёг на кровать.
Мне было искренне жаль дядю Максима. Некогда хороший дисциплинированный человек из-за страшных событий, произошедших в его жизни, совсем уже запустил себя.
Допился до чёртиков мужик – размышлял я, переворачиваясь на бок.
Тут я услышал стук. В дверь. Напряженно приоткрыл глаза.
– Дмитрич, вы? – Спросил я вполголоса.
Никто не ответил.
Показалось – решил я, и отвернулся к стене. Ничего странного за ночь не происходило.
3
Я практически не думал о том, что сказал мне Максим Дмитрич. Мне, честно, было и не до этого. По учёбе завалили всем, чем только можно, и я возвращался домой только для того, чтобы поесть, отдохнуть пару часиков и пойти «на боковую».
Однако меня не могла не беспокоить история о том, что здесь ещё в прошлом году совершил суицид какой-то парень. Однажды, когда я пришёл с университета, и времени было ещё достаточно, решил походить по подъезду. Спросить у жильцов, что да как.
В нашем доме было всего две коммуналки. Одна на 5 этаже, в которой проживал я, другая на втором.
Это так, чтобы вы понимали, что да как тут устроено.
Я прошёл по квартирам, поспрашивал. Все как один утверждали, что и подавно не было никакого парня в той коммуналке, где проживал я.
Для интереса решил позвонить хозяйке – та тоже всё отрицала, добавив, что Максим Дмитрич уже до белочки допился и пугает всех подряд.
Я лишь пожал плечами. Жаль мне соседа, нечего сказать. Но съезжать я не планировал.
4
Так и провёл бы я, пожалуй, спокойно все дни. Но спустя две недели после разговора с соседом со мной произошло странное событие.
Бабушка, что жила в комнате рядом с моей, как-то навестила меня с пирожками в руках, когда я уже сидел за ноутбуком, придя с университета.
Я открыл дверь. Милая старушка медленно проговорила:
– Внучок, тебе напекла.
– Спасибо. – Я был приятно удивлён.
– Да не за что.
– С чем? – Поинтересовался я.
Соседка медленно улыбнулась:
– С мясом.
– Угу. – Промычал я, откусывая пирожок. – Вкусно. Благодарю.
– Ой, хорошо, что тебе понравились. Всё своё, домашнее.
Я улыбнулся:
– Спасибо, но боюсь, столько не съем. – Я посмотрел на целую гору выпечки – пирожков было не меньше двух десятков.
– Съешь.
– Да нет, извините. Правда. Можно штук 10 взять?
– Конечно, всё для тебя.
Я достал пакет и сложил туда выпечку. Распрощался со старушкой.
Вечер прошёл как обычно – я сидел за ноутбуком, делая отчёт по одному из предметов. Нужно было его вовремя сдать.
Когда закончил, было уже полдвенадцатого. Наскоро умывшись и почистив зубы, лёг спать.
Воротился из стороны в сторону. Сна не было ни в одной глазу.
По ощущениям, через полчаса, я, наконец, начал засыпать, выбрав удобную для себя позу. Часы мерно тикали, немного нарушая тишину. Всё было спокойно.
Тут неожиданно раздался стук в дверь. Я, пробормотав что-то нечленораздельное, повернулся на другой бок.
Вновь стук. Я попытался проигнорировать его.
Теперь уже в дверь застучали интенсивно. Я гневно крикнул:
– Кто там? – Тишина.
Я сонный поднялся с кровати, подошёл к двери, повернул ключ…
На пороге стояла соседка с горой пирожков.
– Извините? – Удивился я.
– Бери. – Настаивала бабушка.
– Вы время видели?
– Возьми, полезно будет.
Я был ошарашен настойчивостью и упрямством. Сколько, интересно, сейчас времени? – Я повернулся чуть назад, смотря на настенные часы в своей комнате – те показывали час ночи. Невольно встрепенулся. Знаю я, конечно, о странностях пожилых людей, но чтобы настолько…
– Бери.
– Извините, давайте завтра поговорим? – Пытался найти я компромисс.
– Возьми.
– Ладно. – Сдался я.
С горой выпечки прошёл в комнату. Хотя, нет. – Подумал я. – В холодильник надо поставить.
Я вышел через коридор на кухню, где сидел со своим верным спутником – бутылкой, дядя Максим.
– Вот странная бабка. – Начал разговор я, оглядывая тарелку с пирожками. – Настойчивая до невозможности.
Хрипло Максим Дмитрич произнёс, смотря на меня:
– Они сделаны из человечины.
Я сглотнул ком, подошедший к горлу. Поставив выпечку в холодильник, подошёл к соседу, отбирая водку:
– Дядь Максим, может, ну его?
Тот вытянул спиртное у меня из рук, сухо проговорил:
– Съезжай отсюда.
Я лишь пожал плечами и ушёл в комнату. Странный он какой-то. Да и старушка тоже. Зачем в час ночи заявляться?
Тут я встрепенулся, вспомнив слова Дмитрича: «из человечины». Странно слышать такой бред от взрослого человека. Аж как-то не по себе. Да и ел я пирожки эти – мясо как мясо. Чем-то похоже на то, что моя бабушка готовит.
Я улёгся в кровать, и вскоре заснул.
5
Дни летели быстро. С заботами по учёбе я и не заметил, как подошёл к концу октябрь. Со мной произошло ещё одно странное событие.
В тот день я пришёл поздно с пар и почти сразу же лёг спать. Почти заснув, услышал стук в дверь. Это меня стало напрягать.
Решив игнорировать это, закрыл глаза и задремал. Я уже видел сон, как резко меня будто адреналином вывело из мира грёз.
Я сидел на кровати. Так напугавший во сне меня звук был стуком по стеклу. Мерным. Кто-то стучал по моему зашторенному окну. Если кто не в курсе, напомню, что живу я на 5 этаже.
Кто, даже гипотетически, это мог быть? Может, я сейчас нахожусь в кошмарном сне? Нагнал же Максим Дмитрич жути. Я вспомнил его странные слова.
Меня бросало то в холод, то в жар. Я сидел на кровати, не шевелясь. Не было балконов рядом со мной, да и быть не могло. 5 этаж…. Посмотрел на время – 3 часа ночи.
Мурашки пробежали по телу. Я застыл. Стуки прекратились. Облегчённо вздохнув, я лёг на кровать. Больше я не смог сомкнуть глаз.
Я включил свет и просидел так до самого утра. Не знаю даже, что это было…
6
После той жуткой ночи мне стали сниться кошмары. Они почти всегда были об одном и том же. Вот какая-та неведомая тварь разбивает окно, сдирает меня с кровати. Тащит к себе. Я не видел морды монстра. Зато его паукоподобные лапы цвета человеческой кожи, похожие на длинные отростки, пугали меня.
Я перестал нормально спать. Всё сошло к тому, что за день я дремал кое-как по 4-5 часов, и то в лучшем случае. Иногда я мог проснуться от того, что мне показалось, как кто-то постучал в дверь. Конечно, это было не так.
Очнувшись в холодном поту, поспав всего пару часов, я мог просидеть до утра с включенным светом.
Но мои кошмары не были самым страшным. Я перестал видеть дядю Максима – тот больше не появлялся на кухне. Мне с каждым днём становилось всё хуже, в моральном плане.
Сегодня ночью произошло что-то ещё более странное. Засыпая, я услышал, как кто-то пытается открыть мою дверь.
Ключ я всегда оставлял в скважине – такой был у меня ритуал. А потому кто-то, кем мог быть только бабка либо сосед, отчаянно пытался войти в комнату.
Я сжался, накрывшись одеялом. Сразу вспомнил слова и странные намёки дяди Максима. Шатаясь и трясясь, я лежал, не в силах пошевелиться. Мне захотелось вырвать прямо на кровать.
Через несколько минут звуки прекратились. Я облегчённо вздохнул. И тут раздался стук в окно. Теперь били сильнее, чем в прошлый раз.
Я думал, это конец. Боялся и трясся. Но страшные и пугающие постукивания прекратились.
Мне полегчало, но я всё равно не смог сомкнуть глаз до утра.
7
Не в силах найти себе места от странных и пугающих ночных стуков, я решил после учёбы зайти к Максиму Дмитричу, чтобы посоветоваться с ним.
Я стучал в дверь соседа. Тот открыл только с третьего раза. Вид дяди Макса был удручающий. Его глаза тускло посмотрели на меня, потом неожиданно заискрились:
– Проходи, Егорик.
Я вошёл в захламленную комнатушку. Повсюду валялись пустые бутылки из-под алкоголя. Я взглянул на старый продавленный диван, стоящий в углу.
– Садись, рассказывай.
Я опустился. Начал:
– Я насчёт тех…
Лицо соседа мгновенно омрачилось. Он перебил меня:
– Ты всё-таки веришь мне?
– Наверно. – Произнёс я.
– Говори.
– По ночам я слышу странные стуки в дверь и… окно.
– Это соседка. Она нашла тебя.
По телу пробежали мурашки.
– В каком смысле?
– Прямом. Съезжай отсюда по добру и здорову.
– Но…
– Уезжай немедленно.
Я рассуждал. Бредил ли Дмитрич или говорил правду?
– Даже не знаю.
– Я тебе всё сказал, Егорик.
– Хорошо, постараюсь. – Уверил я соседа.
Тот слабо улыбнулся:
– Вот и отлично.
В задумчивости я ушёл от дяди Максима. Он твердил то же самое, что и тогда, когда я составил Дмитричу компанию на кухне.
Может, он был и прав. Но я отказывался воспринимать слова окончательно спившегося соседа всерьёз.
Всё же, мне нужно где-то жить. А в общежитие я попасть не смог. Вот и получается.
Я сделал задания по дисциплинам. Пока закончил, было уже за полночь. Лёг спать. Меня до сих пор мучили кошмары. Не мог я взять и так просто съехать.
В дверь вновь постучали. Под мерные постукивания я уснул – слишком сильно был переутомлён. Проснулся от слов:
– Пирожки будешь?
Открыл глаза. Над моей кроватью стояла старуха. Дверь в мою комнату была приоткрыта.
Холод пробежал по телу. Я не шевелился, боясь даже дышать. Я же закрыл всё на ключ!
– Я знаю, что ты не спишь.
В ужасе я зажмурил глаза. Слышал только мерное дыхание бабки. Не знаю, сколько времени прошло, но вот, наконец, старуха вышла из комнаты. Я не мог уснуть всю ночь. Закрыв дверь на ключ, просидел до утра за ноутбуком.
Я не знаю, что происходит. Но мне страшно.
8
Это не может продолжаться так долго. Я не знал, что мне делать. Я боюсь её – свою соседку. Она меня пугает. Я купил дополнительный замок. Повесил его на дверь. Теперь старуха не пройдёт, я был уверен.
Отходя ко сну, я забыл зашторить окна.
Осознал свою ошибку я только глубокой ночью, когда услышал стук по окну.
Бабка прижала своё морщинистое лицо к стеклу. Она взирала на меня через окно, находившееся на пятом этаже. Абсолютно голая, дряхлая, старуха смотрела мне прямо в глаза. Постукивала. Мерно. Медленно.
– Впусти. – Прохрипело существо.
Я дрожал от ужаса. Не мог даже моргнуть. Не в силах отвести глаз, я глядел на бабку, что продолжала пробирать меня своим взглядом и видом до глубины души. То была уже не бабушка – это верно.
Тварь, бледная, лишенная милой улыбки. Она стучала по окну. Тук… тук… тук… Сердце в груди колотилось. Так продолжалось несколько минут, полных страха.
