Дженарро посерьезнел.
–Даже и не думал. Мне теперь даже парковаться в неположенном месте страшно. Уверен, что за семьей установлена постоянная слежка. Так что с делами клана я завязал. Собираюсь переезжать на южное побережье, во Флориду. Пойду помощником сенатора. Кстати, не хочешь со мной?
Джон задумался.
–А что я буду делать, бумажки перебирать?
–Ты смеешься? Я не знаю никого, кто бы разбирался в компьютерах так как ты, еще и умудряясь делать на этом деньги.
–Это легко. – улыбнулся Джон. – Просто нужно понять алгоритм. В следующем году на рынки выйдет пятое поколение ЭВМ, и я собираюсь вложиться в этот прорыв, купив доли в новых компаниях.
–Вот именно. – подчеркнул Моретто. – Я в этом совершенно ничего не понимаю.
Таким образом, Джон Смит вместе с Дженарро Моретто стали помощниками сенатора во Флориде. С головой нырнув в политику в восемьдесят четвертом, тридцатичетырехлетний Джон оставил должность технического специалиста и начал свою избирательную компанию. К тому времени микропроцессорное пятое поколение компьютерных технологий уверенно вышло на рынки, снова доказав закон Мура, что компьютерные микросхемы удваиваются в мощности каждые два года.
Политический капитал мистера Смита неуклонно рос, как и доходы от компьютерных кампаний. К тому времени НАТО начало новый виток холодной войны с восточным блоком. Доктрина Рейгана уверенно давила на слабеющий СССР, серьезно увязший в афганской войне, как ранее США политически проиграло войну с Вьетнамом. Джон на полную использовал достижения компьютерных технологий для борьбы с коммунистами, у которых не было возможности использовать инновации, потому что единственное, что работало в плановой экономике надежно это наращивание военного потенциала. Смит написал для своего аналитического отдела множество программ и к концу восемьдесят пятого года получил статистику о том, что коммунистический режим рухнет в течение десятилетия. Джон уверенно использовал эту информацию в своих политических действиях.
СССР развалился в девяносто первом неожиданно для всех. Кроме сенатора Смита. К тому времени у Джона уже подрастал сын Виктор и Смиты переехали в Вашингтон. Когда в девяносто третьем умер отец Джона, после похорон мать выразила желание посетить историческую родину. Джон решил сопровождать старушку в поездке, и приостановить политическую карьеру. Таким образом, сорокатрехлетний Джон летел в Россию, ранее и не подозревая о поездке на территорию потенциального противника.
Риманова-Смит свободно говорила на английском и русском, и, покинув Москву, мать с сыном направились в Новосибирск. Бывшие коммунисты оказались не настолько страшными, медведи не гуляли по холодным сибирским улицам, да и в целом отношение к американцам было позитивное, несмотря на отсутствие на русских лицах улыбок. Джон стоял с матерью на кладбище ее родителей и видел, что очень многое, что он знал об этой стране было чистыми домыслами. К американцу подошел престарелый мужчина и заговорил на английском с акцентом.
–А ты вырос, солдат.
–Простите, я вас знаю? – удивился Джон, не узнавая незнакомца.
–У меня фотографическая память. И если я не ошибаюсь, последний раз я видел тебя во Вьетнаме. Майор Зорин. В отставке, разумеется. – представился человек.
Джон, и ранее заметивший в нем военную выправку, сопоставил факты и изумился еще больше.
–Я почти никому не рассказывал про плен, кроме семьи и близких друзей. По крайней мере, детально, с упоминанием всех подробностей, включая русского офицера. Что вам нужно? – Джон резко закончил фразу, полагая, что эта встреча может быть политической махинацией.
–Ничего. Просто узнал и решил поздороваться. Режим рухнул, а с ним и непримиримость наших идеологий. Для моей семьи потомственных кадровых военных это уже не первая смена политической власти. Мы воюем за эту землю с семнадцатого века. Здесь, на этом кладбище похоронены мои предки за последние сто лет. Все офицеры и кадровые военные, даже женщины.
–Война не кончится никогда. – задумчиво произнес Джон.
–Так точно. И мои потомки тоже будут воевать, сыновья уже офицеры, внуки кадеты. А я уже стар и на пенсии, поэтому свободно могу говорить с потенциальным противником. Но я останусь единственным из семьи, кто работал в государственной безопасности. По крайней мере до тех пор, пока люди будут воевать сами с собой. Я рад, что не пришлось тебя убивать, сынок. Тогда этой встречи бы не случилось, Смит.
Джон похолодел. Стальные глаза майора госбезопасности были такими же холодными и безжалостными, как и двадцать пять лет назад. Как будто снова вернулся в джунгли, полыхающие напалмом. Когда вернулась мать, Джон очнулся от нахлынувших воспоминаний.
–Dobryj den'.
–Zdravstvujte.
–Bol'she ne budu vas zaderzhivat', vsego khoroshego. – кивнул особист в знак прощания и потомственный русский военный удалился вглубь кладбища. Американцы же направились к выходу.
Это не было последней странной встречей. Задержавшись в Москве на пару дней, Джон посетил международную встречу по компьютерным технологиям и удивился, обнаружив там Диану. Девушка рассказала, что последние десять лет занимается компьютерами и это поглотило ее целиком. Обмениваясь мнениями о технологиях, американцы почти и не заметили, как настал вечер, и встреча завершилась. Джон не придал внимания размышлениям Дианы о ценности создания искусственного интеллекта, но в разговоре о том, что рано или поздно компьютерная мощность упрется в непреодолимый потолок, мужчина был с ней солидарен. Несмотря на развитие технологии, последнее десятилетие было пятым поколением, и Джон подозревал, что до появления шестого пройдет не одно десятилетие.
Вернувшись в США, Джон основал международный конвент по компьютерным технологиям, но затея с треском провалилась, мировая общественность не желала вместе развивать компьютерную технику, корпорации были сосредоточены на прибыли и промышленном шпионаже, а правительства на сохранении собственных секретов и раздувании политических скандалов. Редкие одиночки гении предпочитали не светиться и больше находились в пару лет назад созданной всеобщей сети Интернет. На ней Смит и сосредоточился, с помощью влияния на свои компании ускорив появление провайдеров взамен суперкомпьютеров национального научного фонда. К девяносто шестому году всемирная паутина была полностью вне контроля корпораций и правительств.
Наступал рубеж тысячелетия.
ХХI
Закрытый архив Zero One, текстовый документ фрагмента переписки пользователей Джона С. И Дианы Р., 15 сентября 2001 года.
ДР: Я слышала о трагедии. Прими мои соболезнования, Джон.
ДС: Никого уже не вернуть, и не ты их убила, незачем сокрушаться по этому поводу.
ДР: Мне искренне жаль.
ДС: Оставь жалость при себе, Диана. Что тебе нужно?
ДР: Я хочу помочь, но уже ничем не смогу, к сожалению. У меня сейчас есть новейшая разработка – я пишу алгоритмы нейронных сетей на языке Python. Представляешь, какие горизонты это откроет для компьютеров и людей?
ДС: Все никак не избавишься от идеи создать полноценный искусственный интеллект?
ДР: Это невозможно.
ДС: Тогда к чему ты тратишь мое время?
ДР: Лучше поговорим позднее, когда ты оправишься от потери, Джон. Мне кажется, я на пороге чего-то грандиозного. Пока.
Весь мир содрогнулся в первый год нового тысячелетия беспрецедентной трагедией, унесшей жизни почти трех тысяч человек. По официальной версии, события 11 сентября 2001 года на территории США были спланированы и приведены в исполнение террористической организацией. Весь мир вопил о начале третьей мировой, на этот раз под знаменами терроризма. Шок и трепет вызывали кадры с места обрушения всемирного торгового центра, похоронившего в своих руинах более двух тысяч человек.
Среди погибших числились Беатрис, Виолетта и Виктор Смиты. Джон в тот день находился в Китае на открытии гигантского промышленного комбината по производству компьютерной техники и вылетел в США первым же доступным рейсом. Похоронив семью, Джон отбросил идею возвращения в большую политику, переехав жить в Сингапур. Тяжелая ноша утраты была невыносимой для американца. Но у Смита даже не возникало мыслей о мести – найти и уничтожить религиозных фанатиков не было проблемой, но этим и так занимались спецслужбы. Джон четко осознавал, что возмездие ничего не решит и не исправит, ведь в событиях начала тысячелетия и так был замешан прямо или косвенно весь мир.
Когда Джон в две тысячи седьмом году прочитал о создании Джеффри Хинтоном в университете Торонто алгоритмов глубокого обучения многослойных нейронных сетей на базе ограниченной машины Больцмана, он вспомнил вновь о встрече с Дианой в девяносто третьем и разговоре в первом году нового тысячелетия. Современная мировая сеть содержала в себе уже чертову уйму информации, расширяясь с каждой минутой. Но научно технический прогресс застыл в стагнации, уступив место бесконечной череде совершенствований. С редкими научными прорывами и открытиями, по сравнении со второй половиной двадцатого века. Мир уверенно шел в предсказанный футурологами киберпанк, наполняя жизнь людей повседневными незаменимыми техническими устройствами. Несмотря на сильный отрыв стран третьего мира в технологическом плане, компьютерная лихорадка поглотила каждого человека. И без кремниевого помощника жизнь человека представлялась все более невозможной.
Джон нашел Диану в Кембридже, где женщина преподавала информационные технологии в Массачусетском технологическом университете. Увидев старого друга, профессор Рид не могла сдержать прорывающейся радости, прикрывая ее сдержанной напускной солидностью преподавателя, что очень насмешило Джона, хранившего в памяти вид девушки с ирокезом на голове. Смит долго расспрашивал профессора Рид о разном и лишь вечером перешел к серьезным темам.
–Как продвигается твоя работа по созданию нейронных сетей? Я слышал Хинтон движется в том же направлении.
Женщина хитро улыбнулась.
–То, что они сейчас создают, я бросила еще пять лет назад. Самообучаемость программ возможно создать логическим алгоритмом, но это тупиковый путь развития. Да, на этом будет создано немалое количество технологий, которые люди будут использовать уже через пару лет. Я сейчас разрабатываю цифровую личностную матрицу.
–Снова искусственный интеллект?
–Нет, я же говорила, что его создание невозможно. Я про оцифровку человеческого сознания. Но я все так же связана недостаточной мощностью компьютерной техники. Чтобы создать импульсную нейронную сеть необходимо десять в четвертой степени терабайт свободной памяти. Для стохастического движения молекул нужно оперировать мощностью десять в пятнадцатой степени терабайт. Даже не знаю, когда у нас будут такие суперкомпьютеры.
–Я реалист, Диана. – настала очередь Джона усмехнуться. – Это ни на йоту не приблизит людей к цифровому бессмертию. Абсурдный парадокс существования сознания одновременно в двух точках времени и пространства. Но вот интерфейс компьютер-человек мне кажется интересным и перспективным.
–Все также ищешь выгоду. – печально произнесла женщина.
–Уже нет. Я и так владею почти всей мировой сетью. – глаза профессора удивленно раскрылись, сменив ироничный прищур на искреннее удивление. – Косвенно. Антимонопольные законы действуют эффективно. Но я могу влиять на цифровой мир также, как политики влияют на события в странах. А мир меняется – грядет великая рецессия на ближайшие несколько десятилетий. Я потеряю миллиарды. Но мне плевать, я и так уже потерял самое ценное – свою семью. Иногда мне кажется, что вся моя жизнь – это череда событий без свободы воли, что меня ведет по жизни к чему-то важному. И поиск этого важного неразрывно связан с компьютерами. Ты бы хотела создать нечто новое, непонятное, способное изменить мир? Хотя, ты и так успешно справляешься. Но я хочу предложить тебе поработать над идеей, аналогов которой в мире не существует.
–Звучит весьма обтекаемо. Так в чем же заключается идея? Я не дам согласие на покупку кота Шредингера в коробке – вдруг киска уже дохлая.
–Представь себе, если все люди планеты, так или иначе связанные с науками, будут совместно работать над одной и той же программой. Что, если все крупицы сложить в единую систему для ускорения прогресса над созданием совершенного суперкомпьютера?
–И как это возможно?
–Для человека, владеющего цифровым миром это вполне по силам.
Диана покинула Массачусетс вместе с Джоном на следующий день. Наученный горьким опытом противостояния с правительствами и глупостью общественности, Смит не стал создавать обширные и открытые центры. Их роль исполнили недра датацентров и скрытые координационные точки новой программы.
Обрушившаяся на мир волна кризисов была сравнима с великой депрессией тридцатых годов двадцатого века. Экономические системы рушились, как карточные домики, порождая безработицу и социальное расслоение. Дефляция дамокловым мечом нависла над крупнейшими финансовыми системами стран мира. Рынки лихорадило несколько лет, с обширными последствиями, которые сверхдержавы экспортировали в страны третьего мира. Неравномерное восстановление экономик и последующие волны великой рецессии породили волнения и череду гибридных войн.
В начале десятых годов начались разработки квантового компьютера, на который все возлагали большие надежды, но он так и остался гипотетическим устройством. Интегральные системы все также оставались самыми востребованными для обработки данных и перспектив не предвиделось. Многоядерные процессоры хорошо служили многозадачности, но одновременное использование на одной задаче требовало колоссальное количество самого главного ресурса – времени.
За десять лет скрытая информационная сеть охватила всю цифровую индустрию и Джон Смит начал использовать все свое влияние и средства для ускорения исследований в областях биологии и медицины, в ожидании идей и прорывов компьютерных технологий. Но мир был несколько иного мнения и упорно катился в сторону от нормального развития цивилизации. Большое количество военных конфликтов спровоцировало первую волну мигрантов, а через пару лет наступил энергетический кризис. К тому времени в мире уже существовали частные компании разных направлений и одна из них вовремя подсуетилась, выбросив на рынки дешевые источники возобновляемой энергии. Планету начали покрывать километровые поля солнечных батарей и огромные леса ветряных станций. Несколько снизилась интенсивность добычи в нефтяных месторождениях и страны поставщики углеводородов утратили былое влияние, уступив его частным энергетическим корпорациям. Нарастающее напряжение между правительствами и частным сектором нарастало и грозилось вылиться в полномасштабную войну к началу тридцатых годов. Но, несмотря на противостояние всех со всеми, полномасштабной войны не случилось, напряжение стравили мигранты, вновь хлынувшие в цивилизованные страны из государств третьего мира, где вовсю полыхала разрушенная мелкими военными конфликтами инфраструктура. Вторая волна мигрантов достигла миллиардной отметки по подсчетам ООН. Нищенские условия жизни толкали людей на совершение все большего числа преступлений и мир поразил еще и социальный кризис. Активно начала действовать ООН, расширив контингент миротворческих сил почти втрое.
–Даже и не думал. Мне теперь даже парковаться в неположенном месте страшно. Уверен, что за семьей установлена постоянная слежка. Так что с делами клана я завязал. Собираюсь переезжать на южное побережье, во Флориду. Пойду помощником сенатора. Кстати, не хочешь со мной?
Джон задумался.
–А что я буду делать, бумажки перебирать?
–Ты смеешься? Я не знаю никого, кто бы разбирался в компьютерах так как ты, еще и умудряясь делать на этом деньги.
–Это легко. – улыбнулся Джон. – Просто нужно понять алгоритм. В следующем году на рынки выйдет пятое поколение ЭВМ, и я собираюсь вложиться в этот прорыв, купив доли в новых компаниях.
–Вот именно. – подчеркнул Моретто. – Я в этом совершенно ничего не понимаю.
Таким образом, Джон Смит вместе с Дженарро Моретто стали помощниками сенатора во Флориде. С головой нырнув в политику в восемьдесят четвертом, тридцатичетырехлетний Джон оставил должность технического специалиста и начал свою избирательную компанию. К тому времени микропроцессорное пятое поколение компьютерных технологий уверенно вышло на рынки, снова доказав закон Мура, что компьютерные микросхемы удваиваются в мощности каждые два года.
Политический капитал мистера Смита неуклонно рос, как и доходы от компьютерных кампаний. К тому времени НАТО начало новый виток холодной войны с восточным блоком. Доктрина Рейгана уверенно давила на слабеющий СССР, серьезно увязший в афганской войне, как ранее США политически проиграло войну с Вьетнамом. Джон на полную использовал достижения компьютерных технологий для борьбы с коммунистами, у которых не было возможности использовать инновации, потому что единственное, что работало в плановой экономике надежно это наращивание военного потенциала. Смит написал для своего аналитического отдела множество программ и к концу восемьдесят пятого года получил статистику о том, что коммунистический режим рухнет в течение десятилетия. Джон уверенно использовал эту информацию в своих политических действиях.
СССР развалился в девяносто первом неожиданно для всех. Кроме сенатора Смита. К тому времени у Джона уже подрастал сын Виктор и Смиты переехали в Вашингтон. Когда в девяносто третьем умер отец Джона, после похорон мать выразила желание посетить историческую родину. Джон решил сопровождать старушку в поездке, и приостановить политическую карьеру. Таким образом, сорокатрехлетний Джон летел в Россию, ранее и не подозревая о поездке на территорию потенциального противника.
Риманова-Смит свободно говорила на английском и русском, и, покинув Москву, мать с сыном направились в Новосибирск. Бывшие коммунисты оказались не настолько страшными, медведи не гуляли по холодным сибирским улицам, да и в целом отношение к американцам было позитивное, несмотря на отсутствие на русских лицах улыбок. Джон стоял с матерью на кладбище ее родителей и видел, что очень многое, что он знал об этой стране было чистыми домыслами. К американцу подошел престарелый мужчина и заговорил на английском с акцентом.
–А ты вырос, солдат.
–Простите, я вас знаю? – удивился Джон, не узнавая незнакомца.
–У меня фотографическая память. И если я не ошибаюсь, последний раз я видел тебя во Вьетнаме. Майор Зорин. В отставке, разумеется. – представился человек.
Джон, и ранее заметивший в нем военную выправку, сопоставил факты и изумился еще больше.
–Я почти никому не рассказывал про плен, кроме семьи и близких друзей. По крайней мере, детально, с упоминанием всех подробностей, включая русского офицера. Что вам нужно? – Джон резко закончил фразу, полагая, что эта встреча может быть политической махинацией.
–Ничего. Просто узнал и решил поздороваться. Режим рухнул, а с ним и непримиримость наших идеологий. Для моей семьи потомственных кадровых военных это уже не первая смена политической власти. Мы воюем за эту землю с семнадцатого века. Здесь, на этом кладбище похоронены мои предки за последние сто лет. Все офицеры и кадровые военные, даже женщины.
–Война не кончится никогда. – задумчиво произнес Джон.
–Так точно. И мои потомки тоже будут воевать, сыновья уже офицеры, внуки кадеты. А я уже стар и на пенсии, поэтому свободно могу говорить с потенциальным противником. Но я останусь единственным из семьи, кто работал в государственной безопасности. По крайней мере до тех пор, пока люди будут воевать сами с собой. Я рад, что не пришлось тебя убивать, сынок. Тогда этой встречи бы не случилось, Смит.
Джон похолодел. Стальные глаза майора госбезопасности были такими же холодными и безжалостными, как и двадцать пять лет назад. Как будто снова вернулся в джунгли, полыхающие напалмом. Когда вернулась мать, Джон очнулся от нахлынувших воспоминаний.
–Dobryj den'.
–Zdravstvujte.
–Bol'she ne budu vas zaderzhivat', vsego khoroshego. – кивнул особист в знак прощания и потомственный русский военный удалился вглубь кладбища. Американцы же направились к выходу.
Это не было последней странной встречей. Задержавшись в Москве на пару дней, Джон посетил международную встречу по компьютерным технологиям и удивился, обнаружив там Диану. Девушка рассказала, что последние десять лет занимается компьютерами и это поглотило ее целиком. Обмениваясь мнениями о технологиях, американцы почти и не заметили, как настал вечер, и встреча завершилась. Джон не придал внимания размышлениям Дианы о ценности создания искусственного интеллекта, но в разговоре о том, что рано или поздно компьютерная мощность упрется в непреодолимый потолок, мужчина был с ней солидарен. Несмотря на развитие технологии, последнее десятилетие было пятым поколением, и Джон подозревал, что до появления шестого пройдет не одно десятилетие.
Вернувшись в США, Джон основал международный конвент по компьютерным технологиям, но затея с треском провалилась, мировая общественность не желала вместе развивать компьютерную технику, корпорации были сосредоточены на прибыли и промышленном шпионаже, а правительства на сохранении собственных секретов и раздувании политических скандалов. Редкие одиночки гении предпочитали не светиться и больше находились в пару лет назад созданной всеобщей сети Интернет. На ней Смит и сосредоточился, с помощью влияния на свои компании ускорив появление провайдеров взамен суперкомпьютеров национального научного фонда. К девяносто шестому году всемирная паутина была полностью вне контроля корпораций и правительств.
Наступал рубеж тысячелетия.
ХХI
Закрытый архив Zero One, текстовый документ фрагмента переписки пользователей Джона С. И Дианы Р., 15 сентября 2001 года.
ДР: Я слышала о трагедии. Прими мои соболезнования, Джон.
ДС: Никого уже не вернуть, и не ты их убила, незачем сокрушаться по этому поводу.
ДР: Мне искренне жаль.
ДС: Оставь жалость при себе, Диана. Что тебе нужно?
ДР: Я хочу помочь, но уже ничем не смогу, к сожалению. У меня сейчас есть новейшая разработка – я пишу алгоритмы нейронных сетей на языке Python. Представляешь, какие горизонты это откроет для компьютеров и людей?
ДС: Все никак не избавишься от идеи создать полноценный искусственный интеллект?
ДР: Это невозможно.
ДС: Тогда к чему ты тратишь мое время?
ДР: Лучше поговорим позднее, когда ты оправишься от потери, Джон. Мне кажется, я на пороге чего-то грандиозного. Пока.
Весь мир содрогнулся в первый год нового тысячелетия беспрецедентной трагедией, унесшей жизни почти трех тысяч человек. По официальной версии, события 11 сентября 2001 года на территории США были спланированы и приведены в исполнение террористической организацией. Весь мир вопил о начале третьей мировой, на этот раз под знаменами терроризма. Шок и трепет вызывали кадры с места обрушения всемирного торгового центра, похоронившего в своих руинах более двух тысяч человек.
Среди погибших числились Беатрис, Виолетта и Виктор Смиты. Джон в тот день находился в Китае на открытии гигантского промышленного комбината по производству компьютерной техники и вылетел в США первым же доступным рейсом. Похоронив семью, Джон отбросил идею возвращения в большую политику, переехав жить в Сингапур. Тяжелая ноша утраты была невыносимой для американца. Но у Смита даже не возникало мыслей о мести – найти и уничтожить религиозных фанатиков не было проблемой, но этим и так занимались спецслужбы. Джон четко осознавал, что возмездие ничего не решит и не исправит, ведь в событиях начала тысячелетия и так был замешан прямо или косвенно весь мир.
Когда Джон в две тысячи седьмом году прочитал о создании Джеффри Хинтоном в университете Торонто алгоритмов глубокого обучения многослойных нейронных сетей на базе ограниченной машины Больцмана, он вспомнил вновь о встрече с Дианой в девяносто третьем и разговоре в первом году нового тысячелетия. Современная мировая сеть содержала в себе уже чертову уйму информации, расширяясь с каждой минутой. Но научно технический прогресс застыл в стагнации, уступив место бесконечной череде совершенствований. С редкими научными прорывами и открытиями, по сравнении со второй половиной двадцатого века. Мир уверенно шел в предсказанный футурологами киберпанк, наполняя жизнь людей повседневными незаменимыми техническими устройствами. Несмотря на сильный отрыв стран третьего мира в технологическом плане, компьютерная лихорадка поглотила каждого человека. И без кремниевого помощника жизнь человека представлялась все более невозможной.
Джон нашел Диану в Кембридже, где женщина преподавала информационные технологии в Массачусетском технологическом университете. Увидев старого друга, профессор Рид не могла сдержать прорывающейся радости, прикрывая ее сдержанной напускной солидностью преподавателя, что очень насмешило Джона, хранившего в памяти вид девушки с ирокезом на голове. Смит долго расспрашивал профессора Рид о разном и лишь вечером перешел к серьезным темам.
–Как продвигается твоя работа по созданию нейронных сетей? Я слышал Хинтон движется в том же направлении.
Женщина хитро улыбнулась.
–То, что они сейчас создают, я бросила еще пять лет назад. Самообучаемость программ возможно создать логическим алгоритмом, но это тупиковый путь развития. Да, на этом будет создано немалое количество технологий, которые люди будут использовать уже через пару лет. Я сейчас разрабатываю цифровую личностную матрицу.
–Снова искусственный интеллект?
–Нет, я же говорила, что его создание невозможно. Я про оцифровку человеческого сознания. Но я все так же связана недостаточной мощностью компьютерной техники. Чтобы создать импульсную нейронную сеть необходимо десять в четвертой степени терабайт свободной памяти. Для стохастического движения молекул нужно оперировать мощностью десять в пятнадцатой степени терабайт. Даже не знаю, когда у нас будут такие суперкомпьютеры.
–Я реалист, Диана. – настала очередь Джона усмехнуться. – Это ни на йоту не приблизит людей к цифровому бессмертию. Абсурдный парадокс существования сознания одновременно в двух точках времени и пространства. Но вот интерфейс компьютер-человек мне кажется интересным и перспективным.
–Все также ищешь выгоду. – печально произнесла женщина.
–Уже нет. Я и так владею почти всей мировой сетью. – глаза профессора удивленно раскрылись, сменив ироничный прищур на искреннее удивление. – Косвенно. Антимонопольные законы действуют эффективно. Но я могу влиять на цифровой мир также, как политики влияют на события в странах. А мир меняется – грядет великая рецессия на ближайшие несколько десятилетий. Я потеряю миллиарды. Но мне плевать, я и так уже потерял самое ценное – свою семью. Иногда мне кажется, что вся моя жизнь – это череда событий без свободы воли, что меня ведет по жизни к чему-то важному. И поиск этого важного неразрывно связан с компьютерами. Ты бы хотела создать нечто новое, непонятное, способное изменить мир? Хотя, ты и так успешно справляешься. Но я хочу предложить тебе поработать над идеей, аналогов которой в мире не существует.
–Звучит весьма обтекаемо. Так в чем же заключается идея? Я не дам согласие на покупку кота Шредингера в коробке – вдруг киска уже дохлая.
–Представь себе, если все люди планеты, так или иначе связанные с науками, будут совместно работать над одной и той же программой. Что, если все крупицы сложить в единую систему для ускорения прогресса над созданием совершенного суперкомпьютера?
–И как это возможно?
–Для человека, владеющего цифровым миром это вполне по силам.
Диана покинула Массачусетс вместе с Джоном на следующий день. Наученный горьким опытом противостояния с правительствами и глупостью общественности, Смит не стал создавать обширные и открытые центры. Их роль исполнили недра датацентров и скрытые координационные точки новой программы.
Обрушившаяся на мир волна кризисов была сравнима с великой депрессией тридцатых годов двадцатого века. Экономические системы рушились, как карточные домики, порождая безработицу и социальное расслоение. Дефляция дамокловым мечом нависла над крупнейшими финансовыми системами стран мира. Рынки лихорадило несколько лет, с обширными последствиями, которые сверхдержавы экспортировали в страны третьего мира. Неравномерное восстановление экономик и последующие волны великой рецессии породили волнения и череду гибридных войн.
В начале десятых годов начались разработки квантового компьютера, на который все возлагали большие надежды, но он так и остался гипотетическим устройством. Интегральные системы все также оставались самыми востребованными для обработки данных и перспектив не предвиделось. Многоядерные процессоры хорошо служили многозадачности, но одновременное использование на одной задаче требовало колоссальное количество самого главного ресурса – времени.
За десять лет скрытая информационная сеть охватила всю цифровую индустрию и Джон Смит начал использовать все свое влияние и средства для ускорения исследований в областях биологии и медицины, в ожидании идей и прорывов компьютерных технологий. Но мир был несколько иного мнения и упорно катился в сторону от нормального развития цивилизации. Большое количество военных конфликтов спровоцировало первую волну мигрантов, а через пару лет наступил энергетический кризис. К тому времени в мире уже существовали частные компании разных направлений и одна из них вовремя подсуетилась, выбросив на рынки дешевые источники возобновляемой энергии. Планету начали покрывать километровые поля солнечных батарей и огромные леса ветряных станций. Несколько снизилась интенсивность добычи в нефтяных месторождениях и страны поставщики углеводородов утратили былое влияние, уступив его частным энергетическим корпорациям. Нарастающее напряжение между правительствами и частным сектором нарастало и грозилось вылиться в полномасштабную войну к началу тридцатых годов. Но, несмотря на противостояние всех со всеми, полномасштабной войны не случилось, напряжение стравили мигранты, вновь хлынувшие в цивилизованные страны из государств третьего мира, где вовсю полыхала разрушенная мелкими военными конфликтами инфраструктура. Вторая волна мигрантов достигла миллиардной отметки по подсчетам ООН. Нищенские условия жизни толкали людей на совершение все большего числа преступлений и мир поразил еще и социальный кризис. Активно начала действовать ООН, расширив контингент миротворческих сил почти втрое.
