-Держи, чудило. У тебя две минуты, и говорить ты будешь только со своей беременной женой.
Сегодня у меня особенный день. Такие события всегда оставляют след в памяти. Безусловно, важный этап в жизни и вполне закономерный итог последних двух лет. Сегодня я, наконец, официально развёлся с Викой. Хорошо это или плохо? Пока я не готов дать окончательный ответ. Знаю только, что так будет лучше для нас обоих. Ведь мы с ней такие разные люди. Она талантливая певица, а я бандит. Она дарит радость, а я делаю людям больно. Её хобби - благотворительность, а моё - напиваться до полусмерти в кабаках, а затем избивать официантов и охранников. Нам нельзя быть вместе, и точка.
Странно, но сегодня я необычайно спокоен. Спокойно, вошёл в ЗАГС, спокойно уладил последние формальности и получил новый штамп в паспорте. Я просто смирился с неизбежным. Не зря говорят, что время лечит все раны. Я не стал предъявлять Вике никаких претензий. Я даже подключил свои связи, чтобы максимально ускорить процедуру развода. Вся эта волокита заняла у нас пять дней, хотя обычным смертным приходится ждать не меньше месяца. Мы оба хотели поскорей закончить с этим. У Вики теперь своя жизнь, а у меня своя. Я оставил ей хороший трёхэтажный дом на окраине, парочку новых автомобилей, и приличный счёт в банке. Не хочу, чтобы моя бывшая в чём-то нуждалась. Пускай записывает свои альбомы, выступает с гастролями и занимается другими любимыми делами. Я не буду больше стоять на её пути.
Напоследок я предложил Вике отвезти её домой. Всю дорогу мы молчим, как чужие люди. Оказалось, что после стольких лет совместной жизни, нам больше не о чем говорить. Сейчас я отвезу её домой, а сам отправлюсь по своим делам. В эту секунду между нами оборвётся последняя ниточка, что нас связывала. Отныне мы станем чужими друг для друга. Может, никогда больше не увидимся. А если вдруг и увидимся на какой-нибудь светской тусовке, то просто холодно поздороваемся и разойдёмся в разные стороны. И у меня теперь точно не будет причины убивать её из пистолета в какой-то тёмной подворотне.
Однако в реальности всё оказалось не так просто. У судьбы на наш счёт были иные планы. На полпути у меня зазвонил мобильник. Номер не определился, но по голосу я сразу узнал Золотого. Правда, говорил он слишком быстро и при этом шипилявил, словно у него выбили передние зубы.
-Скорей беги, Авося. Фэбсы только что накрыли Росгарантию. Садись на самолёт и улетай подальше из страны. Они гады Тихого застрелили. Латыш нас всех сдал...
А потом на заднем фоне послышались чьи-то злобные крики:
-Ах, ты, мразь! Вернул быстро мобильник! На, сука... Позвонил беременной жене, бл...дь?
Я резко остановил машину. Мысли путались в голове. Вот ведь попал в переплёт. Один друг убит, а другой сдал меня с потрохами. А ведь до этого я считал, что Золотой у нас крысёныш. На Латыша даже подумать не мог. Вот лоханулся, бл...дь. От такого с ума сойти можно. Однако, сколько себя помню, я всегда отличался тем, что умел быстро соображать в сложных ситуациях. В жизни я уже всякого насмотрелся. Вот и сейчас не стал впадать в истерику. Первым делом отключил свой айфон и выбросил его в окошко. По нему меня могут быстро отследить. Затем обернулся к Вике.
-Дай свой мобильник.
-Что вообще происходит?
Второй раз я повторил куда громче и настойчивее:
-Просто дай мне свой мобильник.
Вика неохотно протянула мне телефон. Его я тоже выбросил из машины.
-Ты совсем с ума сошёл?
Я не стал отвечать. Вместо этого выжал газ до упора и на всей скорости погнал машину по московским улицам. Нельзя было терять ни минуты. Вика сидела рядом и ошалевшим взглядом смотрела по сторонам.
-Ты объяснишь мне, что вообще происходит?
Остановились мы у здания Ленинградского вокзала. Ключи от Хаммера я оставил в зажигании. Пускай теперь катается, кто хочет. Местонахождение машины, как и телефона, фэбсы легко вычислят по электронике. Но тут возникла ещё одна небольшая задержка. Вика выбралась наружу, но упорно отказалась идти со мной дальше.
-Я не знаю, куда ты опять вляпался. Мне уже всё равно. Не впутывай меня в свои грязные бандитские дела. Мы теперь чужие люди.
Я подошёл ближе, схватил её за плечо и пристально посмотрел в глаза.
-Слушай меня внимательно и запоминай... За мной идут очень серьёзные люди. Если я исчезну, а ты останешься, они будут мстить тебе. Мало точно не покажется.
Вика побледнела и в ужасе отшатнулась назад. Глаза её вдруг стали влажными от слёз.
-И что нам теперь делать?
-Спрячемся на пару дней. Посмотрим, что будет дальше. Может у меня получится всё уладить.
После этого Вика уже не стала со мной спорить. Послушно двинулась следом. В ближайшем киоске я купил для нас обоих по кепке и солнцезащитным очкам. Надеюсь, это сделает нас хоть немного неприметнее. В самом здании вокзала мы старались не привлекать к себе лишнего внимания. Вели себя тихо и обходили стороной полицейских. То, что меня интересовало, лежало в двух соседних камерах хранения. Моя тайная заначка на крайний случай. Два увесистых былых чемодана. В каждом из них сумма достаточная, чтобы уехать из России, купить домик на Лазурном берегу и безбедно прожить остаток дней.
Вышли с вокзала мы так же неприметно, как и вошли. На стоянке я специально выбрал такси с водителем неславянской внешности. Какой-то узбек или китаец. Говорят, для азиатов все русские на одно лицо. Это хорошо, учитывая, что мою рожу вся Москва знает, а мне сейчас меньше всего нужно светиться. К счастью таксист не обращал на нас никакого внимания. Всё время мычал под нос песенку про "Ладу седан - баклажан". На всякий случай мы вышли из машины за двести метров от нужного адреса. Вика больше не задавала глупых вопросов, куда и зачем мы идём. Улица, на которой нас высадили, располагалась на окраине и не отличалась особой престижностью. Пару минут пришлось топать по грязным лужам и выбоинами, прежде чем мы остановились у небольшого частного дома с высоким бетонным забором.
Навстречу вышел крепкий сутулый мужчина лет шестидесяти. Твёрдая походка, пепельно-седые волосы и цепкий, пронзительный взгляд. Длинный шрам на лице, железные передние зубы и воровские наколки на запястьях.
-Здравствуй, дядя Миша. Нам бы у тебя перекентоваться пару деньков.
-Ну, здравствуй, коль не шутишь,- хозяин дома усмехнулся и крепко пожал мою руку,- Я уже слыхал о твоей проблемке. Заходите в дом. Там всё и порешим.
На кухне дядя Миша усадил нас за большой круглый стол. Налил чай и поставил рядом вазу с печеньем. Сам сел напротив.
-Говорят, Авося, тебя Латыш слил.
Я угрюмо взглянул на хозяина дома.
-Ты сам откуда знаешь?
Дядя Миша лишь усмехнулся.
-Мне по статусу положено знать, что вокруг происходит. В твоей Росгарантии немало народа работает. Многие видели, как Латыш передавал фэбсам чемодан с документами. Кое-кто уже успел проболтаться. А по Москве, сам знаешь, слухи быстро разносятся.
-Что ещё говорят?
-Говорят, фэбсы за тебя серьёзно взялись. Для них это, так сказать, образцово-показательный процесс. Лично перед президентом Кулаком отчитываются. Сразу после Росгарантии, они и Оловенстрой твой тоже накрыли. Народ говорит, что большой шмон там устроили. Всё ищут чего-то. Запугать хотят нашего брата. Типа, урок всем преподать на твоём примере. Прессовать будут жёстко и по беспределу. Вместе с тобой упекут на нары всех твоих корешей и близких.
Я слушал дядю Мишу и одновременно с грустью смотрел на Вику. А ведь её тоже не пожалеют. Им плевать, что она ничего не знает о моих делах. Упекут лет на десять в женскую колонию, как соучастницу. Что она будет делать в компании матёрых воровок и наркоманок, если до этого вращалась исключительно в кругах театральных актёров, художников и поэтов? Не вырвет ли её от мерзкой тюремной баланды? Сможет ли она спать по очереди на шконке и каждую секунду быть готовой получить заточкой в бок за любое неосторожное слово? Она ведь там не протянет и месяца. Может, для Вики будет лучше вообще не дожить до этого дня? Всего один выстрел из пистолета, и для неё этот кошмар никогда не начнётся.
От мрачных, нехороших мыслей меня отвлекла сама Вика:
-Эй, что случилось? Взгляд у тебя какой-то страшный.
-Да, нет... всё нормально. Не обращай внимания.
Пару секунд мне понадобилось, чтобы снова прийти в себя. После этого я достал из чемодана и положил на стол перед дядей Мишей две пачки стодолларовых купюр.
-Через два часа мне нужны будут два телефона с чистыми симками и машина. Что-нибудь неприметное и без электроники. Убитое ржавое ведро, которое даже гайцы тормозить не станут.
Дядя Миша посмотрел на деньги и одобрительно кивнул.
-Достану, что смогу. Ты, Авося, только меня не подставляй. Из дома никому не звони и на улице лишний раз не светись.
Сказав это, дядя Миша взял деньги и куда-то ушёл. Видимо, за машиной и телефонами. Мы с Викой снова остались одни. Она сидела за столом. Я - напротив. Я решил заговорить первым, чтобы прервать неловкое молчание:
-Извини, я не хотел впутывать тебя во всё это.
Вика ничего не ответила. Тогда я продолжил:
-Я знаю, о чём ты сейчас думаешь. Ненавидишь меня? Презираешь? Может даже, убить хочешь? Я всё понимаю. Я тебе всю жизнь испоганил. Если бы не я, ты стала бы известной певицей. Ездила бы по всей стране с концертами, записывала гламурные альбомы и нашла себе нормального мужа, у которого нет проблем с законом. Если бы ты могла вернуться в прошлое и всё изменить, то, наверное, сделала всё, чтобы никогда со мной даже не встретиться.
-Да, глупости это всё,- Вика печально усмехнулась,- Я знала, что выхожу замуж за бандита. Я ведь не дура, и прекрасно понимала, чем мне это грозит. И не всё у нас было так плохо в совместной жизни. Поначалу мы были счастливы, как все нормальные люди. Но потом тебя словно подменили. Ты вдруг стал чужим и жестоким. Полтора года назад, ты пришёл поздно ночью, бледный и испуганный. Никогда раньше тебя таким не видела. Говорил всякую бессмыслицу, что, мол, день был тяжёлый, и ты никогда в жизни меня не обидишь. А со следующего дня всё у нас пошло наперекосяк. Я не знаю, что тогда с тобой произошло. Я смотрела на тебя и не узнавала своего прежнего мужа.
После этих слов мне вдруг стало так хреново на душе. Может, совесть, наконец, проснулась? Но виду я не подавал. Медленно поднялся со стола и отошёл в сторону.
-Не раскисай, Викуся. Не в первый раз я умудряюсь по уши вляпался в неприятности. Отмазывался раньше, отмажусь и теперь. У меня полно серьёзных друзей по всему городу. Придумаем что-нибудь. А когда всё закончится, мы разойдёмся, как в море корабле. Слово даю...
Сказав это, я ушёл в другую комнату. Включил телик и на одном из каналов увидел знакомую картинку. Это же моя Росгарантия. Охренеть можно. Полиция со всех сторон окружила здание. Люди в масках выводят наружу и пакуют в автозаки моих сотрудников. А на заднем фоне, вдобавок, слышится гнусавый голосок какого-то пид...ора журналиста. Говорил он пламенно и с надрывом:
-Итак, сегодня мы стали свидетелями ареста имущества преступной группировки Авоськина Антона Антоновича, известного в криминальных кругах под кличкой Авося. Под стражу взято двое его ближайших сообщников. Сам Авося объявлен в федеральный розыск. На счету этого человека многочисленные убийства, мошенничество, отмывание денег, рейдерские захваты и подкуп должностных лиц. Наверное, трудно отыскать в уголовном кодексе статью, которую бы с лёгкостью не нарушил этот человек. Ещё недавно он и подобные ему люди считали себя хозяевами страны. Они упивались своей безнаказанностью. Демонстративно плевали на закон и на каждом шагу творили свой кровавый беспредел. Многим из нас оставалось лишь мечтать, когда закончится это смутное время. И вот наши мечты, наконец, начали воплощаться в реальность. Новое правительство и лично президент Пётр Алексеевич Кулак взяли курс на непримиримую борьбу с преступностью и коррупцией. Вместе мы очистим страну от скверны. Не знаю как вы, друзья, но лично я впервые за долгие годы могу смотреть в будущее с надеждой и оптимизмом...
Вот, ведь гнида продажная! Я, наконец, вспомнил, откуда знаю этот голос. Совсем недавно этот самый журналюга за мои бабки на всю страну вещал о том, что Антон Авоським - кристально честный и выдающийся бизнесмен. Надежда и опора России. Человек новой формации, для которого интересы страны стоят неизмеримо выше собственных интересов.
Выругавшись по русской традиции суровым, трёхэтажным матом, я переключил телик на другой канал. Там как раз крутили какие-то старые советские мультфильмы. Смотрю одним глазом, а в голову всё нехорошие мысли лезут. Куда Россия катиться? Бандитский беспредел сменился другим беспределом, на сей раз ментовским. Ну, почему мы не можем жить спокойно и размеренно, как в какой-нибудь долбаной, загнивающей Швеции или Голландии? Может это противно самой нашей натуре? Может наша загадочная русская душа уже жить не может без очередной порции экстрима? Нам скучно идти ровной, проторенной дорожкой. Нам бы постоянно метаться из одной крайности в другую.
А ведь я больше всех виновен в том, что вокруг происходит. Я сам создал эту реальность. Я лично изменил прошлое и запустил проклятый "эффект бабочки", когда мои поступки повлияли на других людей, а они, в свою очередь, невольно изменили судьбы всех, кто их окружал. И мне вдруг интересно стало, каким мог быть мир, если бы два года назад я не встретил того странного таксиста на зелёной девятке. Наверное, так было бы лучше для всех вокруг. В самой первой реальности, вроде, не было такого бардака. Бандиты и чинуши-коррупционеры конечно "немного" воровали. Менты, в свою очередь, их "немного" сажали. Чёткая, отлаженная система. Все довольны. Не у дел оставались либо лютые беспредельщики, либо полные лохи вроде самого первого Антона Антоновича Авоськина - младшего бухгалтера из никому не известной, загибающейся страховой компании Росгарантия.
За такими невесёлыми раздумьями меня и застал дядя Миша. К тому времени он уже достал всё, что требовалось. Передал мне ключи от машины и два телефона, а сам уселся в кресло напротив.
-Что будешь дальше делать, Авося? По-тихому из страны свалишь, или немного поборешься?
-Поборюсь.
Дядя Миша неодобрительно покачал головой.
-Шансов у тебя никаких против системы.
-А я рискну.
-Дело твоё. Что мог, я для тебя сделал.
-Спасибо, дядя Миша.
За окном я уже заметил старенький, неказистый Москвич. Как раз то, что я просил. Вид у него, конечно, не особо солидный, но главное, что машина на ходу. Большего мне сейчас не нужно. Сто лет уже на такой технике не ездил. Я вышел из дома, уселся в кресло водителя и включил зажигание.
Для начала я собирался сделать пару телефонных звонков. Для этого я отъехал на пару километров от дома и остановился рядом с каким-то небольшим сквериком. Достал из кармана блокнот, в который на всякий случай, по старинке записывал особо важные телефонные номера. Привычка эта оказалась весьма полезной. Мобильники имеют нехорошее свойство постоянно теряться или ломаться, и потому информация, записанная на бумаге, куда надёжнее и долговечнее. Первым я набрал номер своего старого друга прокурора Сидоренко. Конечно, я сомневаюсь, что он сейчас захочет мне помогать, но попробовать всё равно стоит.
Сегодня у меня особенный день. Такие события всегда оставляют след в памяти. Безусловно, важный этап в жизни и вполне закономерный итог последних двух лет. Сегодня я, наконец, официально развёлся с Викой. Хорошо это или плохо? Пока я не готов дать окончательный ответ. Знаю только, что так будет лучше для нас обоих. Ведь мы с ней такие разные люди. Она талантливая певица, а я бандит. Она дарит радость, а я делаю людям больно. Её хобби - благотворительность, а моё - напиваться до полусмерти в кабаках, а затем избивать официантов и охранников. Нам нельзя быть вместе, и точка.
Странно, но сегодня я необычайно спокоен. Спокойно, вошёл в ЗАГС, спокойно уладил последние формальности и получил новый штамп в паспорте. Я просто смирился с неизбежным. Не зря говорят, что время лечит все раны. Я не стал предъявлять Вике никаких претензий. Я даже подключил свои связи, чтобы максимально ускорить процедуру развода. Вся эта волокита заняла у нас пять дней, хотя обычным смертным приходится ждать не меньше месяца. Мы оба хотели поскорей закончить с этим. У Вики теперь своя жизнь, а у меня своя. Я оставил ей хороший трёхэтажный дом на окраине, парочку новых автомобилей, и приличный счёт в банке. Не хочу, чтобы моя бывшая в чём-то нуждалась. Пускай записывает свои альбомы, выступает с гастролями и занимается другими любимыми делами. Я не буду больше стоять на её пути.
Напоследок я предложил Вике отвезти её домой. Всю дорогу мы молчим, как чужие люди. Оказалось, что после стольких лет совместной жизни, нам больше не о чем говорить. Сейчас я отвезу её домой, а сам отправлюсь по своим делам. В эту секунду между нами оборвётся последняя ниточка, что нас связывала. Отныне мы станем чужими друг для друга. Может, никогда больше не увидимся. А если вдруг и увидимся на какой-нибудь светской тусовке, то просто холодно поздороваемся и разойдёмся в разные стороны. И у меня теперь точно не будет причины убивать её из пистолета в какой-то тёмной подворотне.
Однако в реальности всё оказалось не так просто. У судьбы на наш счёт были иные планы. На полпути у меня зазвонил мобильник. Номер не определился, но по голосу я сразу узнал Золотого. Правда, говорил он слишком быстро и при этом шипилявил, словно у него выбили передние зубы.
-Скорей беги, Авося. Фэбсы только что накрыли Росгарантию. Садись на самолёт и улетай подальше из страны. Они гады Тихого застрелили. Латыш нас всех сдал...
А потом на заднем фоне послышались чьи-то злобные крики:
-Ах, ты, мразь! Вернул быстро мобильник! На, сука... Позвонил беременной жене, бл...дь?
Я резко остановил машину. Мысли путались в голове. Вот ведь попал в переплёт. Один друг убит, а другой сдал меня с потрохами. А ведь до этого я считал, что Золотой у нас крысёныш. На Латыша даже подумать не мог. Вот лоханулся, бл...дь. От такого с ума сойти можно. Однако, сколько себя помню, я всегда отличался тем, что умел быстро соображать в сложных ситуациях. В жизни я уже всякого насмотрелся. Вот и сейчас не стал впадать в истерику. Первым делом отключил свой айфон и выбросил его в окошко. По нему меня могут быстро отследить. Затем обернулся к Вике.
-Дай свой мобильник.
-Что вообще происходит?
Второй раз я повторил куда громче и настойчивее:
-Просто дай мне свой мобильник.
Вика неохотно протянула мне телефон. Его я тоже выбросил из машины.
-Ты совсем с ума сошёл?
Я не стал отвечать. Вместо этого выжал газ до упора и на всей скорости погнал машину по московским улицам. Нельзя было терять ни минуты. Вика сидела рядом и ошалевшим взглядом смотрела по сторонам.
-Ты объяснишь мне, что вообще происходит?
Остановились мы у здания Ленинградского вокзала. Ключи от Хаммера я оставил в зажигании. Пускай теперь катается, кто хочет. Местонахождение машины, как и телефона, фэбсы легко вычислят по электронике. Но тут возникла ещё одна небольшая задержка. Вика выбралась наружу, но упорно отказалась идти со мной дальше.
-Я не знаю, куда ты опять вляпался. Мне уже всё равно. Не впутывай меня в свои грязные бандитские дела. Мы теперь чужие люди.
Я подошёл ближе, схватил её за плечо и пристально посмотрел в глаза.
-Слушай меня внимательно и запоминай... За мной идут очень серьёзные люди. Если я исчезну, а ты останешься, они будут мстить тебе. Мало точно не покажется.
Вика побледнела и в ужасе отшатнулась назад. Глаза её вдруг стали влажными от слёз.
-И что нам теперь делать?
-Спрячемся на пару дней. Посмотрим, что будет дальше. Может у меня получится всё уладить.
После этого Вика уже не стала со мной спорить. Послушно двинулась следом. В ближайшем киоске я купил для нас обоих по кепке и солнцезащитным очкам. Надеюсь, это сделает нас хоть немного неприметнее. В самом здании вокзала мы старались не привлекать к себе лишнего внимания. Вели себя тихо и обходили стороной полицейских. То, что меня интересовало, лежало в двух соседних камерах хранения. Моя тайная заначка на крайний случай. Два увесистых былых чемодана. В каждом из них сумма достаточная, чтобы уехать из России, купить домик на Лазурном берегу и безбедно прожить остаток дней.
Вышли с вокзала мы так же неприметно, как и вошли. На стоянке я специально выбрал такси с водителем неславянской внешности. Какой-то узбек или китаец. Говорят, для азиатов все русские на одно лицо. Это хорошо, учитывая, что мою рожу вся Москва знает, а мне сейчас меньше всего нужно светиться. К счастью таксист не обращал на нас никакого внимания. Всё время мычал под нос песенку про "Ладу седан - баклажан". На всякий случай мы вышли из машины за двести метров от нужного адреса. Вика больше не задавала глупых вопросов, куда и зачем мы идём. Улица, на которой нас высадили, располагалась на окраине и не отличалась особой престижностью. Пару минут пришлось топать по грязным лужам и выбоинами, прежде чем мы остановились у небольшого частного дома с высоким бетонным забором.
Навстречу вышел крепкий сутулый мужчина лет шестидесяти. Твёрдая походка, пепельно-седые волосы и цепкий, пронзительный взгляд. Длинный шрам на лице, железные передние зубы и воровские наколки на запястьях.
-Здравствуй, дядя Миша. Нам бы у тебя перекентоваться пару деньков.
-Ну, здравствуй, коль не шутишь,- хозяин дома усмехнулся и крепко пожал мою руку,- Я уже слыхал о твоей проблемке. Заходите в дом. Там всё и порешим.
На кухне дядя Миша усадил нас за большой круглый стол. Налил чай и поставил рядом вазу с печеньем. Сам сел напротив.
-Говорят, Авося, тебя Латыш слил.
Я угрюмо взглянул на хозяина дома.
-Ты сам откуда знаешь?
Дядя Миша лишь усмехнулся.
-Мне по статусу положено знать, что вокруг происходит. В твоей Росгарантии немало народа работает. Многие видели, как Латыш передавал фэбсам чемодан с документами. Кое-кто уже успел проболтаться. А по Москве, сам знаешь, слухи быстро разносятся.
-Что ещё говорят?
-Говорят, фэбсы за тебя серьёзно взялись. Для них это, так сказать, образцово-показательный процесс. Лично перед президентом Кулаком отчитываются. Сразу после Росгарантии, они и Оловенстрой твой тоже накрыли. Народ говорит, что большой шмон там устроили. Всё ищут чего-то. Запугать хотят нашего брата. Типа, урок всем преподать на твоём примере. Прессовать будут жёстко и по беспределу. Вместе с тобой упекут на нары всех твоих корешей и близких.
Я слушал дядю Мишу и одновременно с грустью смотрел на Вику. А ведь её тоже не пожалеют. Им плевать, что она ничего не знает о моих делах. Упекут лет на десять в женскую колонию, как соучастницу. Что она будет делать в компании матёрых воровок и наркоманок, если до этого вращалась исключительно в кругах театральных актёров, художников и поэтов? Не вырвет ли её от мерзкой тюремной баланды? Сможет ли она спать по очереди на шконке и каждую секунду быть готовой получить заточкой в бок за любое неосторожное слово? Она ведь там не протянет и месяца. Может, для Вики будет лучше вообще не дожить до этого дня? Всего один выстрел из пистолета, и для неё этот кошмар никогда не начнётся.
От мрачных, нехороших мыслей меня отвлекла сама Вика:
-Эй, что случилось? Взгляд у тебя какой-то страшный.
-Да, нет... всё нормально. Не обращай внимания.
Пару секунд мне понадобилось, чтобы снова прийти в себя. После этого я достал из чемодана и положил на стол перед дядей Мишей две пачки стодолларовых купюр.
-Через два часа мне нужны будут два телефона с чистыми симками и машина. Что-нибудь неприметное и без электроники. Убитое ржавое ведро, которое даже гайцы тормозить не станут.
Дядя Миша посмотрел на деньги и одобрительно кивнул.
-Достану, что смогу. Ты, Авося, только меня не подставляй. Из дома никому не звони и на улице лишний раз не светись.
Сказав это, дядя Миша взял деньги и куда-то ушёл. Видимо, за машиной и телефонами. Мы с Викой снова остались одни. Она сидела за столом. Я - напротив. Я решил заговорить первым, чтобы прервать неловкое молчание:
-Извини, я не хотел впутывать тебя во всё это.
Вика ничего не ответила. Тогда я продолжил:
-Я знаю, о чём ты сейчас думаешь. Ненавидишь меня? Презираешь? Может даже, убить хочешь? Я всё понимаю. Я тебе всю жизнь испоганил. Если бы не я, ты стала бы известной певицей. Ездила бы по всей стране с концертами, записывала гламурные альбомы и нашла себе нормального мужа, у которого нет проблем с законом. Если бы ты могла вернуться в прошлое и всё изменить, то, наверное, сделала всё, чтобы никогда со мной даже не встретиться.
-Да, глупости это всё,- Вика печально усмехнулась,- Я знала, что выхожу замуж за бандита. Я ведь не дура, и прекрасно понимала, чем мне это грозит. И не всё у нас было так плохо в совместной жизни. Поначалу мы были счастливы, как все нормальные люди. Но потом тебя словно подменили. Ты вдруг стал чужим и жестоким. Полтора года назад, ты пришёл поздно ночью, бледный и испуганный. Никогда раньше тебя таким не видела. Говорил всякую бессмыслицу, что, мол, день был тяжёлый, и ты никогда в жизни меня не обидишь. А со следующего дня всё у нас пошло наперекосяк. Я не знаю, что тогда с тобой произошло. Я смотрела на тебя и не узнавала своего прежнего мужа.
После этих слов мне вдруг стало так хреново на душе. Может, совесть, наконец, проснулась? Но виду я не подавал. Медленно поднялся со стола и отошёл в сторону.
-Не раскисай, Викуся. Не в первый раз я умудряюсь по уши вляпался в неприятности. Отмазывался раньше, отмажусь и теперь. У меня полно серьёзных друзей по всему городу. Придумаем что-нибудь. А когда всё закончится, мы разойдёмся, как в море корабле. Слово даю...
Сказав это, я ушёл в другую комнату. Включил телик и на одном из каналов увидел знакомую картинку. Это же моя Росгарантия. Охренеть можно. Полиция со всех сторон окружила здание. Люди в масках выводят наружу и пакуют в автозаки моих сотрудников. А на заднем фоне, вдобавок, слышится гнусавый голосок какого-то пид...ора журналиста. Говорил он пламенно и с надрывом:
-Итак, сегодня мы стали свидетелями ареста имущества преступной группировки Авоськина Антона Антоновича, известного в криминальных кругах под кличкой Авося. Под стражу взято двое его ближайших сообщников. Сам Авося объявлен в федеральный розыск. На счету этого человека многочисленные убийства, мошенничество, отмывание денег, рейдерские захваты и подкуп должностных лиц. Наверное, трудно отыскать в уголовном кодексе статью, которую бы с лёгкостью не нарушил этот человек. Ещё недавно он и подобные ему люди считали себя хозяевами страны. Они упивались своей безнаказанностью. Демонстративно плевали на закон и на каждом шагу творили свой кровавый беспредел. Многим из нас оставалось лишь мечтать, когда закончится это смутное время. И вот наши мечты, наконец, начали воплощаться в реальность. Новое правительство и лично президент Пётр Алексеевич Кулак взяли курс на непримиримую борьбу с преступностью и коррупцией. Вместе мы очистим страну от скверны. Не знаю как вы, друзья, но лично я впервые за долгие годы могу смотреть в будущее с надеждой и оптимизмом...
Вот, ведь гнида продажная! Я, наконец, вспомнил, откуда знаю этот голос. Совсем недавно этот самый журналюга за мои бабки на всю страну вещал о том, что Антон Авоським - кристально честный и выдающийся бизнесмен. Надежда и опора России. Человек новой формации, для которого интересы страны стоят неизмеримо выше собственных интересов.
Выругавшись по русской традиции суровым, трёхэтажным матом, я переключил телик на другой канал. Там как раз крутили какие-то старые советские мультфильмы. Смотрю одним глазом, а в голову всё нехорошие мысли лезут. Куда Россия катиться? Бандитский беспредел сменился другим беспределом, на сей раз ментовским. Ну, почему мы не можем жить спокойно и размеренно, как в какой-нибудь долбаной, загнивающей Швеции или Голландии? Может это противно самой нашей натуре? Может наша загадочная русская душа уже жить не может без очередной порции экстрима? Нам скучно идти ровной, проторенной дорожкой. Нам бы постоянно метаться из одной крайности в другую.
А ведь я больше всех виновен в том, что вокруг происходит. Я сам создал эту реальность. Я лично изменил прошлое и запустил проклятый "эффект бабочки", когда мои поступки повлияли на других людей, а они, в свою очередь, невольно изменили судьбы всех, кто их окружал. И мне вдруг интересно стало, каким мог быть мир, если бы два года назад я не встретил того странного таксиста на зелёной девятке. Наверное, так было бы лучше для всех вокруг. В самой первой реальности, вроде, не было такого бардака. Бандиты и чинуши-коррупционеры конечно "немного" воровали. Менты, в свою очередь, их "немного" сажали. Чёткая, отлаженная система. Все довольны. Не у дел оставались либо лютые беспредельщики, либо полные лохи вроде самого первого Антона Антоновича Авоськина - младшего бухгалтера из никому не известной, загибающейся страховой компании Росгарантия.
За такими невесёлыми раздумьями меня и застал дядя Миша. К тому времени он уже достал всё, что требовалось. Передал мне ключи от машины и два телефона, а сам уселся в кресло напротив.
-Что будешь дальше делать, Авося? По-тихому из страны свалишь, или немного поборешься?
-Поборюсь.
Дядя Миша неодобрительно покачал головой.
-Шансов у тебя никаких против системы.
-А я рискну.
-Дело твоё. Что мог, я для тебя сделал.
-Спасибо, дядя Миша.
За окном я уже заметил старенький, неказистый Москвич. Как раз то, что я просил. Вид у него, конечно, не особо солидный, но главное, что машина на ходу. Большего мне сейчас не нужно. Сто лет уже на такой технике не ездил. Я вышел из дома, уселся в кресло водителя и включил зажигание.
Для начала я собирался сделать пару телефонных звонков. Для этого я отъехал на пару километров от дома и остановился рядом с каким-то небольшим сквериком. Достал из кармана блокнот, в который на всякий случай, по старинке записывал особо важные телефонные номера. Привычка эта оказалась весьма полезной. Мобильники имеют нехорошее свойство постоянно теряться или ломаться, и потому информация, записанная на бумаге, куда надёжнее и долговечнее. Первым я набрал номер своего старого друга прокурора Сидоренко. Конечно, я сомневаюсь, что он сейчас захочет мне помогать, но попробовать всё равно стоит.
