Я, пожалуй, чересчур увлёкся «космическими кораблями в большом театре» и уже практически сам забыл по какому поводу меня одолели сии думы: очередная налоговая реформа была спровоцирована «ирландским Теслой» — я решил снизить общие налоги ещё больше, но при этом кратно поднять акцизы на табачную и винно-водочную продукцию при отпуске в розницу.
Высочайший манифест о налоговых податях.
Сим манифестом повелеваю установить прямой налог на владение недвижимым имуществом в размере пятидесяти процентов от текущего, для лиц прошедших или проходящих военную службу, а так же для близких родственников и семей несущих армейскую повинность. Государственный квартирный налог постановляю отменить. Налог на доходы от денежных капиталов поднять на двадцать пять процентов от существующего. Табачный и водочный сбор увеличить в два раза. Николай II Романов подпись Всякие любители положить деньги в банк под процент, теперь будут вынуждены искать способ куда вложиться, в какое-нибудь реальное производство, потому доходность по бумагам станет не сильно выгодной. В первой редакции этого не будет, но впоследствии я сделаю отсечку по малым капиталам.
Высочайший манифест о пособиях по болезни.
Сим постановляю утвердить порядок получения пособия по болезни из расчёта налоговых сборов с продажи табака, папирос, водочных изделий и керосина. Николай II Романов подпись Это не первый мой указ по этой теме, но намёк на необходимость вкладывать средства в реальное производство, а не в игру на бирже, прозвучал с такой откровенностью впервые. Что касается престижа профессии учителей, то мною запланировано следующее:
Высочайший манифест о присуждении чинов в табели о рангах.
От сего дня повелеваю отучившихся в высших заведениях с результатами превосходно поощрять чином не менее двенадцатого и одиннадцатого ранга или сокращением срока выслуги необходимого для достижения чина следующего по рангу. Николай II Романов подпись Таким образом учиться и учиться хорошо становится очень и очень выгодно. Конечно, если брать в расчёт только потомственных дворян записанных в Столбовую Книгу, то для них подобный бонус абсолютно никчёмен, а вот много большее по числу городское и сельское население получало вероятность дослужиться до личного дворянства, сохранив свою молодость.
Вена
Агент Российской империи медленно шёл вдоль узкой улицы, левая рука у него висела плетью, кое-как перевязанная обрывком рукава рубахи. Пошатываясь от кровопотери мужчина остановился, оперевшись об стену и в этот момент его окликнули обитатели местных трущоб. Голова у агента слишком кружилась и он не рискнул резко разворачиваться с оружием, которое прятал в уцелевшем рукаве. Что именно говорило отребье ничуть не интересовало его и по этому он даже не пытался вслушиваться, а лишь улавливал интонации и дожидался когда они решатся сократить дистанцию, накачивая себя угрозами и «праведным возмущением» от вторгшегося на их территорию и не выказавшего уважения держателям этих улиц. Когда звук шагов уголовников стал достаточно громок мужчина медленно повернул голову в их направлении и отняв от стены руку сбросил со скрытых креплений в ладонь свой специально изготовленный для агентов небольшой пистолет, который он взял сегодня из тайника только поддавшись внезапному порыву. До бандитов оставалось буквально пара метров, когда пистолет зажатый в правой руке агента поднялся на уровень груди и начал выплёвывать свинцовые подарки мелкого калибра. Бах бах бах Три быстрых выстрела и чуть изогнувшись агент ловит в прицел голову последнего «владельца территории» Бах Маленькое отверстие в черепной коробке и убитый уголовник присоединяется к прочим своим собратьям, так ничего и не успев понять. — Ха! Тихая гавань, черт меня побери! — Это восклицание касалось не только что случившегося смертоубийства, а тех планов на тихое времяпрепровождение, что у этого мужчины были при выборе места прохождения службы. Мужчина постоял некоторое время, пытаясь заметить кого — нибудь, кто мог попытаться что-то изобразить или поднять лишний шум, но всё что он смог обнаружить это пару брошенных ботинок невзрачного вида. — Значит не показалось, их было пятеро. Очевидно пятый был или главарём или находился на стрёме предупреждая основную группу. Снятые ботинки ещё хранили тепло ног своего владельца, но тот оставил их без малейшего раздумья, когда интуиция подсказала ему, что надо немедленно бросить всё и бежать. Ботинки были довольно неплохими для местного жителя, но у них было одно неприятное свойство: они шумели при ходьбе сильно больше, чем голые ноги и это могло вызвать избыточное внимание подельников и этого опасного франта, которого они хотели ограбить. Так что последний преступник просто остановился и сняв ботинки немедленно устремился к выходу из этого смертельно опасного переулка.
Через полчаса агент с трудом выбрался из телеги на которой его привезли к пристани, где его уже ждали на паровом катере контрабандисты, промышлявшие не только доставкой безпошленных товаров, но и более тёмными делами. Пошатываясь от слабости Зальцесс двинулся было к ждавшим его людям, но пройдя несколько шагов остановился и повернулся к подвёзшему его человеку. — Не советую сообщать кому бы то ни было, что вы меня сюда доставили, ничего хорошего это вам не даст. — Неслушая заверений, что ничего такого он не планирует Зальцесс отвернулся от жадного до денег и пошёл дальше. … — Тьфу! Грозить он мне ещё будет! — Как только катер удалился на заметное растояние Шульцас поспешил к известному ему полуоффициальному агенту полиции, чтобы успеть получить пару монет за своевременный и «правильный донос», в котором не будет ничего лишнего, до того как кто — нибудь доложит, что это он сам лично довёз этого типа до пристани.
Вена, портовые трущобы
Крепкого сложения святой отец стоял рядом с телами лежащих вповалку бандитов в компании человека которого и искал жадный до денег проходимец родом из Вильны, сейчас почтительно дожидавшийся на некотором расстоянии пока господин сыскарь и падре ведут беседу. — На ловца и зверь бежит, падре. — Хм? — Местное отребье, неведомо как добравшеся до столицы из своей дыры. Священник осеняет крестным знамением тела убитых и произносит слова заупокойной молитвы: …яви Своё безграничное милосердие и прими… Аминь. — Аминь! — Как его имя? — Шульцас, падре. Оставляю его вам, думаю он как раз по вашему делу, а мне пора вызвать людей прибрать трупы в закоулке. … — Мне думается, что ты не всё мне расказал, сын мой? Шульцаса внезапно поразило заикание и он не смог толком ничего ответить, на этот вопрос. — Обманывать, очень нехорошо, Шульцас. — Я, я отвёз его к пристани…он заплатил золотом… — Это плохо, Шульцас, очень плохо. Жадность смертный грех само по себе, а ты ещё поспособствовал бегству еретика и это совсем плохо. — Миммилосттии… Шульцас упал на колени и сжал в молитве руки. — Милости? Будет тебе милость. Представитель Ватикана ухватил стоящего перед ним на коленях человека за волосы и резко оттянув их назад заставил того подставить горло под удар любимого именного клинка специального посланца кардинала. Шаг в сторону и ещё больше оттянутая голова жертвы, а затем резкое движение рукой и кровь из рассечённого горла потоком льётся на грудь обречённого. Последнее что видел перед собой слабеющий взор умирающего мужчины было серое небо, затянутое облаками. … — Заберите ещё одно тело. — Шульцас? Что с ним? — Он просил о милости и я оказал ему самую лучшую милость, которую только можно оказать такой грешной душе: я лишил его возможности грешить дальше и накапливать грехи. — Туда ему и дорога, падре!
Санкт — Петербург
Александровский дворец
Агент из Вены затребовал срочную эвакуацию и сведения которые он сообщил вынудили меня вызвать его к себе. — Таким образом мы утратили контроль за обьектом Художник и всю агентуру в центральной части Австро-Венгрии. Опишите внешность этого отца инквизитора. — Телосложение крепкое, волосы блондинистые, носит очки, хотя в них не нуждается. Мастерски владеет холодным оружием: предпочитает ножевой бой. В качестве оружия использует клинок — длинный кинжал, которым очень дорожит и с которым имеет привычку разговаривать. Одевается как обычный католический священник, заметных привычек, наподобие военной выправки или морской походки, не имеет. — Ладно, в этом нет вашей вины, можете продолжать лечение, по выздоровлении вам сообщат о новом назначении, можете идти.
Институт Сергия Радонежского
— Значит Ватикан? — Да. — Так может нам послать ещё людей в Вену и… — По собственному опыту я знаю чего он и подобные ему стоят: с большой долей вероятности мы просто потеряем людей. Устроить полноценную засаду у них не выйдет, а на коротке он может дать прикурить кому угодно — слишком рисковано, он того не стоит, чтобы из-за него гибли наши люди, без всякой значимой целесообразности. — Я отдам распоряжения по усилению боевой и стрелковой подготовки всех учащихся. — Да пожалуй это будет полезно, пусть и не сразу этим получится воспользоваться.
Рим
Виктор Эммануил отложил послание Папы в сторону и задумчиво пробарабанил пальцами по столу. Неожиданная компания против недавнего союзника обернулась не только большими потерями на фронте, но и внезапным нападением турок на южную оконечность Италии: из-за чего приходилось или снимать блокаду с австро-венгерского флота или смириться с огромным ростом недовольства в народе и потерей контроля над Сицилией, что было неприемлемо. Если флот отступит от своих позиций, то австрияки смогут нанести удар по войскам на побережье или ударить в тыл нашему флоту пока мы будем разбираться с кораблями отоманов. Все варианты событий были недопустимы, но самостоятельно выбраться из этого капкана не получалось — крайне своевременное письмо из Ватикана предлагало обратиться за помощью к русским и выражало озабоченность ростом протестантства в Европе. Виктор Эммануил сначала не понял причём тут русские и протестанты, так как церковь у них православная, но потом сообразил, что таким образом Папа предлагает решить проблему оплаты русской помощи: предложить русским ударить вдоль северной границы Австро-Венгрии и самим ударить на встречу Германии, уменьшая для неё корридор по которому она сможет войти на территорию Австро-Венгрии без контакта с русскими или итальянскими войсками. — Хм… может и сработает.
Вена
Паладин церкви выходил из кабинета императора Франца Иосифа I, оставляя дверь открытой, чтобы каждый мог увидеть его фигуру прибитую к шкафу тонкими ножами, на подобие того как был распят Иисус из Назарета. Сплотившиеся вокруг этого инквизитора — священника высшие представители элиты Австро — Венгрии были безжалостно им перебиты, как только настал подходящий момент для данного события. Неизбежная растерянность и с таким трудом стабилизировавшаяся на фронтах обстановка обернётся таким полным и безконтрольным кровавым хаосом, что в нём никто не вспомит про этого странного гостя и ту дюжину человек, что он походя убил, словно мошек, налетевших на сладкое пятно пролитого чая и прибитых свёрнутой газетой.
Адриатическое море
Второй отряд вспомогательных крейсеров
— Signor contrammiraglio, i russi riferiscono di aver rilevato del fumo nel nord. (— Господин контр-адмирал, русские сообщают об обнаружении дымов на севере.) — Dannazione, come possono vedere qualcosa in questo crepuscolo?! Mantenere una velocita di venti nodi, segnalare la disponibilita a forzare le caldaie a comando. (— Проклятье, как они что-то видят в этих сумерках?! Держать скорость двадцать узлов, доложить о готовности по команде форсировать котлы.)
Отряд австро-венгерского флота, состоящий из четырёх броненосцев, четырёх крейсеров и шести эсминцев двигался в направлении Корсики пытаясь догнать итальянский флот уже после того, как он пересечётся с короблями султана. Корабли макаронников вынуждены идти на полных парах и тем самым износят свои машины ещё до боя, что даст преимущество силам австро-венгрии и потрёпанные броненосцы врага станут лёгкой добычей для опытных командиров эсминцев. В этой атаке участвует лучшие силы флота и император Франц Иосиф лично напутствовал командующего эскадрой, что было с одной стороны и хорошим и плохим знаком: если всё пройдёт удачно, то награды победителям обеспечены, мрачной же стороной этого было отказ от заметной поддержки собственных войск и препятствию подвоза подкреплений, а это уже было признаком, что перелома войны от этой поддержки всё равно не случится. Когда с передового эсминца доложили об обстреле неизвестными кораблями стало очевидно, что план осуществить внезапную и громкую оплеуху макаронникам провалился: их ждали.
Эсминец дозора поставил дымовую завесу и полностью скрылся от наблюдения, что вынудило передовой крейсер противника изменить курс прямо на него из-за опасения получить в борт торпедный залп. — Курс норд — ост, полный вперёд. Передать координаты дымовой завесы на все корабли, вести огонь фугасными снарядами. Отряду развернуться в линию, рассосредоточиться. … Град снарядов осыпал эсминец, но до тех пор пока расстояние между головным кораблём эскадры и эсминцем не сократилось до четырёх километров, тот избегал каких либо фатальных попаданий и заметных повреждений. — Эсминец по левому борту! Торпедная атака! — Право руля! Курс на пять часов! Вынужденный маневрировать крейсер упустил возможность с относительно близкой дистанции поразить эсминец, выскочивший из дымов, до того как он их опять поставил. Более того уворачиваясь от торпедной атаки он был вынужден разрывать дистанцию, так как не мог повернуть опять на север из-за угрозы торпедной атаки от спрятавшегося в дымах корабля, который всё ещё не получил никаких особенных повреждений и был полностью на ходу и с исправным вооружением. Дистанция между основными силами флота австро-венгрии сократилась в достаточной мере, чтобы возле флагмана эскадры начали густо ложиться вражеские снаряды. Крепкая броня до поры до времени позволяла это игнорировать, а высокая максимальная скорость обещала затруднить дальнейшее прицеливание. … Спустя некоторое время массовый обстрел позиций эсминца принёс свой результат и после того как его охватил пожар, затруднивший борьбу с затоплениями он быстро пошёл ко дну, нашпигованный бронебойными снарядами. Вражеские броненосцы и крейсера значительно сблизились с маневрирующим крейсером и уже довольно часто попадали по кораблю, но неожиданно один из четвёрки броненосцев взорвался: один из бронебойных снарядов проник через слабое место в броне корабля, взорвался возле погреба с боеприпасами, после чего, начавшийся пожар, вызвал его детонацию. Это было неожиданно для всех сражающихся, но каждый командующий понял это по своему: вспомогательные крейсера выделенные по договору в помощь русскому флоту отошли чуть дальше, а флагман сосредоточивший огонь своих орудий на втором близком эсминце развернулся в сторону противника, что было ошибкой, так как первый эсминец всё же выпустил торпеды и развернувшийся крейсер был вынужден немедленно дать задний ход пропуская гостинец, чем превратил сябя в удобную мишень: бронебойный снаряд в двести
Высочайший манифест о налоговых податях.
Сим манифестом повелеваю установить прямой налог на владение недвижимым имуществом в размере пятидесяти процентов от текущего, для лиц прошедших или проходящих военную службу, а так же для близких родственников и семей несущих армейскую повинность. Государственный квартирный налог постановляю отменить. Налог на доходы от денежных капиталов поднять на двадцать пять процентов от существующего. Табачный и водочный сбор увеличить в два раза. Николай II Романов подпись Всякие любители положить деньги в банк под процент, теперь будут вынуждены искать способ куда вложиться, в какое-нибудь реальное производство, потому доходность по бумагам станет не сильно выгодной. В первой редакции этого не будет, но впоследствии я сделаю отсечку по малым капиталам.
Высочайший манифест о пособиях по болезни.
Сим постановляю утвердить порядок получения пособия по болезни из расчёта налоговых сборов с продажи табака, папирос, водочных изделий и керосина. Николай II Романов подпись Это не первый мой указ по этой теме, но намёк на необходимость вкладывать средства в реальное производство, а не в игру на бирже, прозвучал с такой откровенностью впервые. Что касается престижа профессии учителей, то мною запланировано следующее:
Высочайший манифест о присуждении чинов в табели о рангах.
От сего дня повелеваю отучившихся в высших заведениях с результатами превосходно поощрять чином не менее двенадцатого и одиннадцатого ранга или сокращением срока выслуги необходимого для достижения чина следующего по рангу. Николай II Романов подпись Таким образом учиться и учиться хорошо становится очень и очень выгодно. Конечно, если брать в расчёт только потомственных дворян записанных в Столбовую Книгу, то для них подобный бонус абсолютно никчёмен, а вот много большее по числу городское и сельское население получало вероятность дослужиться до личного дворянства, сохранив свою молодость.
***
Вена
Агент Российской империи медленно шёл вдоль узкой улицы, левая рука у него висела плетью, кое-как перевязанная обрывком рукава рубахи. Пошатываясь от кровопотери мужчина остановился, оперевшись об стену и в этот момент его окликнули обитатели местных трущоб. Голова у агента слишком кружилась и он не рискнул резко разворачиваться с оружием, которое прятал в уцелевшем рукаве. Что именно говорило отребье ничуть не интересовало его и по этому он даже не пытался вслушиваться, а лишь улавливал интонации и дожидался когда они решатся сократить дистанцию, накачивая себя угрозами и «праведным возмущением» от вторгшегося на их территорию и не выказавшего уважения держателям этих улиц. Когда звук шагов уголовников стал достаточно громок мужчина медленно повернул голову в их направлении и отняв от стены руку сбросил со скрытых креплений в ладонь свой специально изготовленный для агентов небольшой пистолет, который он взял сегодня из тайника только поддавшись внезапному порыву. До бандитов оставалось буквально пара метров, когда пистолет зажатый в правой руке агента поднялся на уровень груди и начал выплёвывать свинцовые подарки мелкого калибра. Бах бах бах Три быстрых выстрела и чуть изогнувшись агент ловит в прицел голову последнего «владельца территории» Бах Маленькое отверстие в черепной коробке и убитый уголовник присоединяется к прочим своим собратьям, так ничего и не успев понять. — Ха! Тихая гавань, черт меня побери! — Это восклицание касалось не только что случившегося смертоубийства, а тех планов на тихое времяпрепровождение, что у этого мужчины были при выборе места прохождения службы. Мужчина постоял некоторое время, пытаясь заметить кого — нибудь, кто мог попытаться что-то изобразить или поднять лишний шум, но всё что он смог обнаружить это пару брошенных ботинок невзрачного вида. — Значит не показалось, их было пятеро. Очевидно пятый был или главарём или находился на стрёме предупреждая основную группу. Снятые ботинки ещё хранили тепло ног своего владельца, но тот оставил их без малейшего раздумья, когда интуиция подсказала ему, что надо немедленно бросить всё и бежать. Ботинки были довольно неплохими для местного жителя, но у них было одно неприятное свойство: они шумели при ходьбе сильно больше, чем голые ноги и это могло вызвать избыточное внимание подельников и этого опасного франта, которого они хотели ограбить. Так что последний преступник просто остановился и сняв ботинки немедленно устремился к выходу из этого смертельно опасного переулка.
***
Через полчаса агент с трудом выбрался из телеги на которой его привезли к пристани, где его уже ждали на паровом катере контрабандисты, промышлявшие не только доставкой безпошленных товаров, но и более тёмными делами. Пошатываясь от слабости Зальцесс двинулся было к ждавшим его людям, но пройдя несколько шагов остановился и повернулся к подвёзшему его человеку. — Не советую сообщать кому бы то ни было, что вы меня сюда доставили, ничего хорошего это вам не даст. — Неслушая заверений, что ничего такого он не планирует Зальцесс отвернулся от жадного до денег и пошёл дальше. … — Тьфу! Грозить он мне ещё будет! — Как только катер удалился на заметное растояние Шульцас поспешил к известному ему полуоффициальному агенту полиции, чтобы успеть получить пару монет за своевременный и «правильный донос», в котором не будет ничего лишнего, до того как кто — нибудь доложит, что это он сам лично довёз этого типа до пристани.
***
Вена, портовые трущобы
Крепкого сложения святой отец стоял рядом с телами лежащих вповалку бандитов в компании человека которого и искал жадный до денег проходимец родом из Вильны, сейчас почтительно дожидавшийся на некотором расстоянии пока господин сыскарь и падре ведут беседу. — На ловца и зверь бежит, падре. — Хм? — Местное отребье, неведомо как добравшеся до столицы из своей дыры. Священник осеняет крестным знамением тела убитых и произносит слова заупокойной молитвы: …яви Своё безграничное милосердие и прими… Аминь. — Аминь! — Как его имя? — Шульцас, падре. Оставляю его вам, думаю он как раз по вашему делу, а мне пора вызвать людей прибрать трупы в закоулке. … — Мне думается, что ты не всё мне расказал, сын мой? Шульцаса внезапно поразило заикание и он не смог толком ничего ответить, на этот вопрос. — Обманывать, очень нехорошо, Шульцас. — Я, я отвёз его к пристани…он заплатил золотом… — Это плохо, Шульцас, очень плохо. Жадность смертный грех само по себе, а ты ещё поспособствовал бегству еретика и это совсем плохо. — Миммилосттии… Шульцас упал на колени и сжал в молитве руки. — Милости? Будет тебе милость. Представитель Ватикана ухватил стоящего перед ним на коленях человека за волосы и резко оттянув их назад заставил того подставить горло под удар любимого именного клинка специального посланца кардинала. Шаг в сторону и ещё больше оттянутая голова жертвы, а затем резкое движение рукой и кровь из рассечённого горла потоком льётся на грудь обречённого. Последнее что видел перед собой слабеющий взор умирающего мужчины было серое небо, затянутое облаками. … — Заберите ещё одно тело. — Шульцас? Что с ним? — Он просил о милости и я оказал ему самую лучшую милость, которую только можно оказать такой грешной душе: я лишил его возможности грешить дальше и накапливать грехи. — Туда ему и дорога, падре!
***
Санкт — Петербург
Александровский дворец
Агент из Вены затребовал срочную эвакуацию и сведения которые он сообщил вынудили меня вызвать его к себе. — Таким образом мы утратили контроль за обьектом Художник и всю агентуру в центральной части Австро-Венгрии. Опишите внешность этого отца инквизитора. — Телосложение крепкое, волосы блондинистые, носит очки, хотя в них не нуждается. Мастерски владеет холодным оружием: предпочитает ножевой бой. В качестве оружия использует клинок — длинный кинжал, которым очень дорожит и с которым имеет привычку разговаривать. Одевается как обычный католический священник, заметных привычек, наподобие военной выправки или морской походки, не имеет. — Ладно, в этом нет вашей вины, можете продолжать лечение, по выздоровлении вам сообщат о новом назначении, можете идти.
***
Институт Сергия Радонежского
— Значит Ватикан? — Да. — Так может нам послать ещё людей в Вену и… — По собственному опыту я знаю чего он и подобные ему стоят: с большой долей вероятности мы просто потеряем людей. Устроить полноценную засаду у них не выйдет, а на коротке он может дать прикурить кому угодно — слишком рисковано, он того не стоит, чтобы из-за него гибли наши люди, без всякой значимой целесообразности. — Я отдам распоряжения по усилению боевой и стрелковой подготовки всех учащихся. — Да пожалуй это будет полезно, пусть и не сразу этим получится воспользоваться.
***
Рим
Виктор Эммануил отложил послание Папы в сторону и задумчиво пробарабанил пальцами по столу. Неожиданная компания против недавнего союзника обернулась не только большими потерями на фронте, но и внезапным нападением турок на южную оконечность Италии: из-за чего приходилось или снимать блокаду с австро-венгерского флота или смириться с огромным ростом недовольства в народе и потерей контроля над Сицилией, что было неприемлемо. Если флот отступит от своих позиций, то австрияки смогут нанести удар по войскам на побережье или ударить в тыл нашему флоту пока мы будем разбираться с кораблями отоманов. Все варианты событий были недопустимы, но самостоятельно выбраться из этого капкана не получалось — крайне своевременное письмо из Ватикана предлагало обратиться за помощью к русским и выражало озабоченность ростом протестантства в Европе. Виктор Эммануил сначала не понял причём тут русские и протестанты, так как церковь у них православная, но потом сообразил, что таким образом Папа предлагает решить проблему оплаты русской помощи: предложить русским ударить вдоль северной границы Австро-Венгрии и самим ударить на встречу Германии, уменьшая для неё корридор по которому она сможет войти на территорию Австро-Венгрии без контакта с русскими или итальянскими войсками. — Хм… может и сработает.
***
Вена
Паладин церкви выходил из кабинета императора Франца Иосифа I, оставляя дверь открытой, чтобы каждый мог увидеть его фигуру прибитую к шкафу тонкими ножами, на подобие того как был распят Иисус из Назарета. Сплотившиеся вокруг этого инквизитора — священника высшие представители элиты Австро — Венгрии были безжалостно им перебиты, как только настал подходящий момент для данного события. Неизбежная растерянность и с таким трудом стабилизировавшаяся на фронтах обстановка обернётся таким полным и безконтрольным кровавым хаосом, что в нём никто не вспомит про этого странного гостя и ту дюжину человек, что он походя убил, словно мошек, налетевших на сладкое пятно пролитого чая и прибитых свёрнутой газетой.
***
Адриатическое море
Второй отряд вспомогательных крейсеров
— Signor contrammiraglio, i russi riferiscono di aver rilevato del fumo nel nord. (— Господин контр-адмирал, русские сообщают об обнаружении дымов на севере.) — Dannazione, come possono vedere qualcosa in questo crepuscolo?! Mantenere una velocita di venti nodi, segnalare la disponibilita a forzare le caldaie a comando. (— Проклятье, как они что-то видят в этих сумерках?! Держать скорость двадцать узлов, доложить о готовности по команде форсировать котлы.)
***
Отряд австро-венгерского флота, состоящий из четырёх броненосцев, четырёх крейсеров и шести эсминцев двигался в направлении Корсики пытаясь догнать итальянский флот уже после того, как он пересечётся с короблями султана. Корабли макаронников вынуждены идти на полных парах и тем самым износят свои машины ещё до боя, что даст преимущество силам австро-венгрии и потрёпанные броненосцы врага станут лёгкой добычей для опытных командиров эсминцев. В этой атаке участвует лучшие силы флота и император Франц Иосиф лично напутствовал командующего эскадрой, что было с одной стороны и хорошим и плохим знаком: если всё пройдёт удачно, то награды победителям обеспечены, мрачной же стороной этого было отказ от заметной поддержки собственных войск и препятствию подвоза подкреплений, а это уже было признаком, что перелома войны от этой поддержки всё равно не случится. Когда с передового эсминца доложили об обстреле неизвестными кораблями стало очевидно, что план осуществить внезапную и громкую оплеуху макаронникам провалился: их ждали.
***
Эсминец дозора поставил дымовую завесу и полностью скрылся от наблюдения, что вынудило передовой крейсер противника изменить курс прямо на него из-за опасения получить в борт торпедный залп. — Курс норд — ост, полный вперёд. Передать координаты дымовой завесы на все корабли, вести огонь фугасными снарядами. Отряду развернуться в линию, рассосредоточиться. … Град снарядов осыпал эсминец, но до тех пор пока расстояние между головным кораблём эскадры и эсминцем не сократилось до четырёх километров, тот избегал каких либо фатальных попаданий и заметных повреждений. — Эсминец по левому борту! Торпедная атака! — Право руля! Курс на пять часов! Вынужденный маневрировать крейсер упустил возможность с относительно близкой дистанции поразить эсминец, выскочивший из дымов, до того как он их опять поставил. Более того уворачиваясь от торпедной атаки он был вынужден разрывать дистанцию, так как не мог повернуть опять на север из-за угрозы торпедной атаки от спрятавшегося в дымах корабля, который всё ещё не получил никаких особенных повреждений и был полностью на ходу и с исправным вооружением. Дистанция между основными силами флота австро-венгрии сократилась в достаточной мере, чтобы возле флагмана эскадры начали густо ложиться вражеские снаряды. Крепкая броня до поры до времени позволяла это игнорировать, а высокая максимальная скорость обещала затруднить дальнейшее прицеливание. … Спустя некоторое время массовый обстрел позиций эсминца принёс свой результат и после того как его охватил пожар, затруднивший борьбу с затоплениями он быстро пошёл ко дну, нашпигованный бронебойными снарядами. Вражеские броненосцы и крейсера значительно сблизились с маневрирующим крейсером и уже довольно часто попадали по кораблю, но неожиданно один из четвёрки броненосцев взорвался: один из бронебойных снарядов проник через слабое место в броне корабля, взорвался возле погреба с боеприпасами, после чего, начавшийся пожар, вызвал его детонацию. Это было неожиданно для всех сражающихся, но каждый командующий понял это по своему: вспомогательные крейсера выделенные по договору в помощь русскому флоту отошли чуть дальше, а флагман сосредоточивший огонь своих орудий на втором близком эсминце развернулся в сторону противника, что было ошибкой, так как первый эсминец всё же выпустил торпеды и развернувшийся крейсер был вынужден немедленно дать задний ход пропуская гостинец, чем превратил сябя в удобную мишень: бронебойный снаряд в двести
