В демоне, в которого он превращался в этом Мире, стремительно исчезал и сам Ирвин. Здесь он не был больше ни слугой, ни Исполнителем. Здесь он никого не любил, ни в чём не сомневался и ни о чём не сожалел.
Здесь у него не было врагов. Впрочем, как и друзей. Были только воины. Только рабы, исполняющие все его желания. Ирвин смотрел сейчас на них, стоявших перед ним на коленях, и молящихся про себя о том, чтобы случайно не стать объектом его немилости. Смотрел и думал, что все эти создания для него ровным счётом ничего не значат. Ему вдруг захотелось убить их всех, одного за другим, чтобы не видеть больше никогда. Захотелось стереть их из памяти так же, как и весь этот проклятый Мир. Он чуть было не поддался этому порыву, но всё же овладел собой. Что-то внутри него, более мощное, властное и жестокое, победило его колебания, заставляя принять реальность. Ирвин прошёл в центр зала, где над бурлящим озером лавы, на железных цепях, окровавленный и обожженный, висел человек. Одежды на нём не было. И чтобы человек не кричал, его рот был зашит тонкой стальной проволокой. Его тело было распято с помощью острых крюков, по которым, извиваясь и шипя, стекали ручейки крови. Несмотря ни на что, человек был всё ещё жив. Энергия Тёмного Мира не давала ему умереть, обрекая на нескончаемые муки. В этом несчастном Ирвин узнал слугу, которого он велел наказать за то, что тот попался на глаза Джеймсу, когда следил за ним в городе. Это было много лет назад…
Вспомнив об этом, Ирвин почувствовал что-то похожее на раздражение.
— Уберите эту падаль! — коротко бросил он. Несколько воинов, грубо сорвав несчастного с крючьев, бросили его в кипящее озеро. Раздалось короткое шипение, и мученик исчез. Ирвин невозмутимо повернулся и неторопливо вышел из зала. Он обошёл территорию Замка, проверяя, всё ли в порядке, и одновременно размышляя о том, что стоило бы изменить. Раздав все необходимые указания Улифу, который был здесь Старшим, Ирвин направился в левое крыло Замка, где жила Терра.
Увидев Ирвина, девушка тут же упала на колени и склонила голову.
— Рада вас видеть, господин! — прошептала она, когда он приблизился, и, приподняв её лицо за подбородок, заглянул в глаза.
— Рада?.. Ну, конечно!.. — фыркнул он презрительно, жестом приказывая ей подняться. — Ты хоть бы не врала мне, Терра! — беря бокалы и разливая по ним вино, фыркнул он. Затем подал один бокал ей. — Вот, выпей лучше.
Девушка взяла бокал и покорно выпила всё вино. Ирвин налил ей ещё.
— Это тоже! — приказал он и подождал, пока она допьёт. Потом взял из её рук пустой бокал и отшвырнул в сторону. Бокал со звоном разлетелся осколками. — Теперь запомни, — проговорил он, беря её за плечи и разворачивая к себе. — Сегодня не стоит мне возражать, Терра. Можешь делать, что хочешь, но не сопротивляйся. Иначе накажу, поняла?
Её голубые глаза расширились от страха, но она покорно кивнула. В то же мгновение Ирвин сорвал с неё платье и бросил девушку на постель…
Когда Терра очнулась, в их суровом Мире уже наступило утро. Ирвина не было. Она не знала, когда он ушёл. Всё, что она сейчас понимала — это то, что ей удалось пережить эту ночь. Самую чудовищную ночь в её жизни. Повелитель и раньше бывал, беспощаден, но он ещё никогда не был таким жестоким с ней. Когда Терра, охрипнув от криков и обессилев от боли, попыталась его оттолкнуть, он едва не сломал ей шею. Потом привязал руки девушки к спинке кровати и овладел ею с ещё большей яростью. Тогда Терре показалось, что она сгорит заживо в его объятиях или сойдёт с ума, не выдержав его неистовой страсти.
Несколько раз она теряла сознание, но он безжалостно возвращал её из небытия, заставляя переживать этот кошмар снова и снова. Когда же рассудок девушки почти помутился, и кричать уже не было сил, она бессильно поникла в его объятиях. Лишь слёзы без остановки текли из её больших голубых глаз. Только тогда Повелитель вдруг сжалился над ней и отпустил. Она помнила, что он дал ей что-то выпить, после чего Терра провалилась в какую-то тёмную бездонную пропасть, из которой не было выхода…
Терра долго лежала в постели, боясь даже пошевелиться. Всё её тело было в кровоподтеках и ссадинах, каждое движение вызывало боль. Дышать тоже было тяжело, и перед глазами сразу начинали плыть круги, стоило ей приподнять голову. И каким бы сильным не было её желание выжить в этом Мире, она впервые пожалела, что не умерла. Слёзы снова заструились по её щекам, и она закрыла глаза, пытаясь укрыться от собственных мыслей.
Дверь тихо скрипнула, и в комнате появился Повелитель. Терра взглянула на него сквозь слёзы и ощутила, как удушливая волна страха вновь накрыла её с головой.
— Не бойся, — покачал головой Ирвин. Он положил свою ладонь ей на лоб и несколько секунд оценивал её состояние. Девушка боялась даже дышать, глядя на него широко открытыми глазами. Наконец, Ирвин убрал ладонь и достал из кармана небольшую, плоскую флягу. Вынув пробку, он приподнял голову девушки и поднёс горлышко фляги к её губам. — Выпей, Терра! — тихо приказал он. Она послушно сделала несколько глотков. Он осторожно убрал руку из-под её головы, потом присел рядом, на краешек кровати.
— Мне жаль, что тебе пришлось через всё это пройти, девочка, — вдруг проговорил Повелитель, задумчиво глядя ей в лицо. — Но я благодарен тебе за это. Знаю, я был слишком жесток с тобой вчера, хотя ты этого и не заслуживала. Это не справедливо даже для нашего Мира. Поэтому я решил исправить это. Назови мне то, что ты хочешь, Терра, и я это сделаю для тебя. Любое твоё желание я выполню.
Девушка была настолько ошеломлена его словами, что, казалось, испугалась ещё больше. Она молчала, не в силах вымолвить ни слова.
— Тебе нечего у меня попросить? — прищурился Ирвин. Терра вздрогнула, словно очнулась.
— Нет, господин, — она опустила ресницы. Повелитель ничего не сказал больше. Просто встал и вышел из комнаты.
Когда под вечер к ней зашёл Улиф, Терра уже не сомневалась, что пришёл её смертный час.
— Повелитель приказал проверить твоё состояние, — неожиданно спокойно и, даже мягко, произнёс воин, подходя к девушке и внимательно рассматривая её. — Он также приказал приготовить тебе ванну с травами, и запретил воинам прикасаться к тебе целый месяц, — добавил он чуть слышно.
Терра промолчала. Она всё ещё не могла прийти в себя.
— Ты не рада? — изумлённо спросил воин.
— Рада, конечно, — девушка поспешно кивнула. — Я просто… не ожидала.
— Все воины были уверены, что ты не переживёшь эту ночь, — шепнул Улиф чуть слышно. — Поэтому, никто не удивился, когда Повелитель сделал тебе такой подарок. Теперь тебе нечего бояться, по крайней мере, месяц, — добавил он.
— Спасибо, Улиф, — вежливо поблагодарила Терра, всё ещё ничего не понимая. Он кивнул и пошёл готовить ей ванну.
Пока она купалась, воины прибрали её комнату, перестелили простыни и принесли ужин. Такая забота ещё больше напугала девушку, которая теперь вообще не знала, что и думать. Она не стала ужинать, просто не смогла проглотить ни кусочка. От нервного напряжения её била дрожь, и кружилась голова. В конце концов, она поняла, чего боится. И забота Повелителя, и поведение воинов, могли объясняться лишь одним… Её ждала ещё одна, подобная вчерашней, жуткая ночь. Которую она, скорее всего, уже не переживёт…
Поэтому, когда пришёл Ирвин, девушка бросилась к нему в ноги и заплакала.
— Пожалуйста, господин!.. Пожалуйста!.. Разрешите мне умереть сегодня! — взмолилась она.
— Посмотрим, — кивнул он, поднимая её с колен. — Но сначала, я хочу исправить то, что натворил… — с этими словами, он мягко и осторожно коснулся её губ, увлекая девушку в пучину грёз и наслаждения…
Когда Терра проснулась утром, она почувствовала то, что никогда ещё не чувствовала в своей жизни. Неизмеримое счастье, которое наполняло её всю, до краев. Все страдания, все муки этого Мира будто отступили разом, и она очутилась в райском саду, где нежное золотое солнце согрело её замёрзшую душу и прогнало прочь все страхи. Никогда она не думала о том, что Повелитель способен на нечто подобное. Что он может быть таким трепетным, нежным, осторожным. Что его руки могут так упоительно ласкать, а губы целовать, вызывая дрожь не боли, а наслаждения. Теперь Терра снова плакала. Но не от бессилия и унижения, а оттого, что эта, самая волшебная, самая удивительная ночь закончилась.
Повелитель ушёл. Он сдержал своё слово, нежностью залечив боль, которую ей причинил. Больше он ей ничего не должен, а она не осмелится больше просить. Потому что он — Повелитель. А она — рабыня, наложница и приз для отличившихся воинов. Она — их награда, которой распоряжается Улиф… И так будет всегда… И будут ещё тысячи ночей, в которые она пожелает себе смерти… И будут тысячи дней, наполненные страхом и отчаянием… И только одна ночь, которая уже прошла, и которую она никогда не забудет…
Едва оставив Терру, Ирвин поспешил покинуть свой Мир. Потому что знал: ещё немного, и Мир овладеет им полностью, так же, как и он владел им.
Каждый раз, едва пересекая границу Тёмной Черты, он не мог удержаться от зла. Каждый раз его Мир превращал Ирвина из слуги в Повелителя, опустошая его разум и сердце. Всё доброе, чему Ирвин учился во Вселенной, стремительно исчезало под действием Тёмной энергии, и Зло ещё долго потом превалировало в его сознании, заставляя Исполнителя сражаться с самим собой. Поэтому он всячески избегал прямых контактов со своей сущностью и старался не наведываться домой чаще, чем было необходимо. В этот раз Ирвин вернулся туда не потому, что так было нужно, а потому, что боль, захлестнувшая его после смерти Джеймса, была невыносимой. Потому, что отчаяние и ярость поднялись в его душе такой волной, что он уже не мог с ними справиться. Просто не хватало сил.
Как Исполнитель, он чувствовал себя слабым и беспомощным в тот момент, и ничего не мог изменить. Но как Повелитель, он знал, что делать. Он знал, что не позволит Отцу прислать во Вселенную никого другого, кроме Джеймса. Никто другой не будет править в этом Мире, пока Ирвин здесь — таков договор. Отец понимает, что, если исчезнет Джеймс, исчезнет и Ирвин — слуга, помогающий Вселенной сражаться со злом. И тогда, на смену ему придёт Тот, другой, из Тёмного Мира, и превратит Вселенную в Ад. Он уничтожит всё, что когда-либо было создано Высшим Разумом, и будет продолжать уничтожать, раз за разом так же, как он это делал всегда. Если Джеймс не появится сегодня до полуночи, Повелитель Тьмы обрушит на Вселенную свою месть. Ничто не уцелеет — Ирвин себе в этом поклялся.
И всё же, несмотря на свою решимость, Ирвин не хотел этой войны. Он не хотел уничтожать то, что помогал защищать столько тысячелетий. Что спасал ещё до того, как во Вселенной появился Джеймс. Он не хотел быть Злом… Но ему придётся стать им, если Отец расторгнет договор… Думая об этом, Ирвин летел сквозь Вселенную, навстречу Земле. Он специально не пришёл сразу на виллу, чтобы дать себе время, уравновесить чаши добра и зла. Едва вырвавшись за пределы Тёмной Материи, он почувствовал, как свет постепенно вытесняет мрак, и ему становится легче. Легче себя контролировать, легче обдумывать свои шаги. Боль, конечно, никуда не ушла. И напряжение, вызванное ожиданием решения Отца, всё нарастало. Останься он ещё ненадолго в своём Мире в таком состоянии, случилось бы непоправимое. Повелитель Тьмы не любил ждать слишком долго…
Уже подлетая к вилле на побережье, Ирвин мысленно поблагодарил небеса за то, что Санта и Кристина пребывали сейчас за Чертой. В том состоянии, в котором он находился, Ирвин вряд ли смог долго оставаться невозмутимым. Правда, на вилле оставался Эдвард… При мысли о нём у Исполнителя на секунду потемнело в глазах. Ему пришлось даже остановиться и совладать с собой прежде, чем пересечь порог дома. Как он и ожидал, Эдвард находился в гостиной. Он уже восстановился после нападения Кантадоров, и теперь выглядел вполне здоровым. Почувствовав Исполнителя, принц обернулся и шагнул навстречу.
— Где ты был?! — нетерпеливо спросил он, явно нервничая. — Где отец?! Я перерыл все данные биополей, но нигде не смог вас найти! Что вообще происходит, Ирвин?!
— Что происходит? — переспросил Исполнитель, чувствуя, как по его телу пробегает дрожь ярости, и он не может с ней совладать. — Ваш отец погиб, принц — вот, что происходит, — медленно процедил он. — Погиб, когда бросился на помощь глупому щенку, которому захотелось поиграть в героя! Вы не помните, нет?.. Повелителю оставалось пару минут до спасительной границы, когда вы так эффектно вынырнули из чёрной дыры. Кантадоры переключились на вас. Что ему ещё оставалось делать? Он бросился вас спасать… И спас, как видите. Правда, себя уже спасти не смог… — закончил Ирвин, отворачиваясь от принца, чтобы не видеть его ошеломлённого взгляда и побелевшего лица… И чтобы случайно его не убить.
— Отец погиб?.. — прошептал Эдвард растерянно, и его лицо подёрнулось мукой отчаяния. — Из-за меня?.. Но этого не может быть!.. Как же я тогда оказался здесь?
— Я вас принёс, — выдавил Ирвин, вновь поворачиваясь к принцу. — К сожалению, я поклялся вашему отцу, что не убью вас… И я не убью! — прошипел он, и в то же мгновение врезал Эдварду так, что тот, проломив собой стену, вылетел в сад. Исполнитель тут же оказался рядом. Не дав принцу очухаться, он приподнял его и врезал ещё раз, переломав при этом половину костей и едва не вышибив дух. Ударив в третий раз, Ирвин сломал Эдварду все рёбра, потом схватил за горло и прижал к земле.
— Как же мне хочется свернуть твою хлипкую шейку, маленький заносчивый гадёныш! — процедил Ирвин, встряхнув принца так, что тот вскрикнул от боли и застонал. — Жаль, что я не могу этого сделать!.. Но хочу, чтобы ты запомнил… Если Повелитель не вернётся, я насажу тебя на вертел и подвешу над огнём, где ты будешь жариться вечность! — сказав это, Ирвин отшвырнул от себя принца и вернулся в дом.
Ирвин сидел в лаборатории до самого вечера. Опершись на стол локтями, он спрятал лицо в ладонях и почти ни разу не пошевелился. Каждая клеточка его тела была напряжена до предела, каждый нерв вибрировал, словно оголённый провод. За окном уже отполыхал закат, когда он вдруг почувствовал неясное изменение полей. Исполнитель вскинул голову, затем вскочил и стремглав бросился в гостиную.
Джеймс стоял у порога, такой, как всегда, и спокойно, чуть устало смотрел на слугу.
— Сир!.. — выдохнул Исполнитель, обессиленно рухнув на колени, потому что ноги вдруг перестали его держать. — Сир!.. — повторил он, склоняя голову.
— Надеюсь, ты приготовил ужин? — спросил Джеймс, скидывая плащ и невозмутимо оглядывая разгромленную гостиную. — Я не ел три дня.
Ирвин не отвечал, медленно приходя в себя и чувствуя, как спадает безумное напряжение последних часов. Тогда Джеймс подошёл к другу и поднял его с колен. Поставил перед собой и посмотрел в глаза.
— Всё хорошо, — мягко проговорил он, тихонько хлопнув Исполнителя по плечу. — Всё хорошо, Ирвин…
— Да, сир, — всё же выдохнул слуга, и его пепельные глаза озарил неожиданный свет. — Теперь всё хорошо… — кивнул он, вновь склоняя голову.
— Я и правда, голоден, — Джеймс вдруг улыбнулся. — Ты сможешь отыскать что-нибудь перекусить?
Здесь у него не было врагов. Впрочем, как и друзей. Были только воины. Только рабы, исполняющие все его желания. Ирвин смотрел сейчас на них, стоявших перед ним на коленях, и молящихся про себя о том, чтобы случайно не стать объектом его немилости. Смотрел и думал, что все эти создания для него ровным счётом ничего не значат. Ему вдруг захотелось убить их всех, одного за другим, чтобы не видеть больше никогда. Захотелось стереть их из памяти так же, как и весь этот проклятый Мир. Он чуть было не поддался этому порыву, но всё же овладел собой. Что-то внутри него, более мощное, властное и жестокое, победило его колебания, заставляя принять реальность. Ирвин прошёл в центр зала, где над бурлящим озером лавы, на железных цепях, окровавленный и обожженный, висел человек. Одежды на нём не было. И чтобы человек не кричал, его рот был зашит тонкой стальной проволокой. Его тело было распято с помощью острых крюков, по которым, извиваясь и шипя, стекали ручейки крови. Несмотря ни на что, человек был всё ещё жив. Энергия Тёмного Мира не давала ему умереть, обрекая на нескончаемые муки. В этом несчастном Ирвин узнал слугу, которого он велел наказать за то, что тот попался на глаза Джеймсу, когда следил за ним в городе. Это было много лет назад…
Вспомнив об этом, Ирвин почувствовал что-то похожее на раздражение.
— Уберите эту падаль! — коротко бросил он. Несколько воинов, грубо сорвав несчастного с крючьев, бросили его в кипящее озеро. Раздалось короткое шипение, и мученик исчез. Ирвин невозмутимо повернулся и неторопливо вышел из зала. Он обошёл территорию Замка, проверяя, всё ли в порядке, и одновременно размышляя о том, что стоило бы изменить. Раздав все необходимые указания Улифу, который был здесь Старшим, Ирвин направился в левое крыло Замка, где жила Терра.
Увидев Ирвина, девушка тут же упала на колени и склонила голову.
— Рада вас видеть, господин! — прошептала она, когда он приблизился, и, приподняв её лицо за подбородок, заглянул в глаза.
— Рада?.. Ну, конечно!.. — фыркнул он презрительно, жестом приказывая ей подняться. — Ты хоть бы не врала мне, Терра! — беря бокалы и разливая по ним вино, фыркнул он. Затем подал один бокал ей. — Вот, выпей лучше.
Девушка взяла бокал и покорно выпила всё вино. Ирвин налил ей ещё.
— Это тоже! — приказал он и подождал, пока она допьёт. Потом взял из её рук пустой бокал и отшвырнул в сторону. Бокал со звоном разлетелся осколками. — Теперь запомни, — проговорил он, беря её за плечи и разворачивая к себе. — Сегодня не стоит мне возражать, Терра. Можешь делать, что хочешь, но не сопротивляйся. Иначе накажу, поняла?
Её голубые глаза расширились от страха, но она покорно кивнула. В то же мгновение Ирвин сорвал с неё платье и бросил девушку на постель…
***
Когда Терра очнулась, в их суровом Мире уже наступило утро. Ирвина не было. Она не знала, когда он ушёл. Всё, что она сейчас понимала — это то, что ей удалось пережить эту ночь. Самую чудовищную ночь в её жизни. Повелитель и раньше бывал, беспощаден, но он ещё никогда не был таким жестоким с ней. Когда Терра, охрипнув от криков и обессилев от боли, попыталась его оттолкнуть, он едва не сломал ей шею. Потом привязал руки девушки к спинке кровати и овладел ею с ещё большей яростью. Тогда Терре показалось, что она сгорит заживо в его объятиях или сойдёт с ума, не выдержав его неистовой страсти.
Несколько раз она теряла сознание, но он безжалостно возвращал её из небытия, заставляя переживать этот кошмар снова и снова. Когда же рассудок девушки почти помутился, и кричать уже не было сил, она бессильно поникла в его объятиях. Лишь слёзы без остановки текли из её больших голубых глаз. Только тогда Повелитель вдруг сжалился над ней и отпустил. Она помнила, что он дал ей что-то выпить, после чего Терра провалилась в какую-то тёмную бездонную пропасть, из которой не было выхода…
Терра долго лежала в постели, боясь даже пошевелиться. Всё её тело было в кровоподтеках и ссадинах, каждое движение вызывало боль. Дышать тоже было тяжело, и перед глазами сразу начинали плыть круги, стоило ей приподнять голову. И каким бы сильным не было её желание выжить в этом Мире, она впервые пожалела, что не умерла. Слёзы снова заструились по её щекам, и она закрыла глаза, пытаясь укрыться от собственных мыслей.
Дверь тихо скрипнула, и в комнате появился Повелитель. Терра взглянула на него сквозь слёзы и ощутила, как удушливая волна страха вновь накрыла её с головой.
— Не бойся, — покачал головой Ирвин. Он положил свою ладонь ей на лоб и несколько секунд оценивал её состояние. Девушка боялась даже дышать, глядя на него широко открытыми глазами. Наконец, Ирвин убрал ладонь и достал из кармана небольшую, плоскую флягу. Вынув пробку, он приподнял голову девушки и поднёс горлышко фляги к её губам. — Выпей, Терра! — тихо приказал он. Она послушно сделала несколько глотков. Он осторожно убрал руку из-под её головы, потом присел рядом, на краешек кровати.
— Мне жаль, что тебе пришлось через всё это пройти, девочка, — вдруг проговорил Повелитель, задумчиво глядя ей в лицо. — Но я благодарен тебе за это. Знаю, я был слишком жесток с тобой вчера, хотя ты этого и не заслуживала. Это не справедливо даже для нашего Мира. Поэтому я решил исправить это. Назови мне то, что ты хочешь, Терра, и я это сделаю для тебя. Любое твоё желание я выполню.
Девушка была настолько ошеломлена его словами, что, казалось, испугалась ещё больше. Она молчала, не в силах вымолвить ни слова.
— Тебе нечего у меня попросить? — прищурился Ирвин. Терра вздрогнула, словно очнулась.
— Нет, господин, — она опустила ресницы. Повелитель ничего не сказал больше. Просто встал и вышел из комнаты.
Когда под вечер к ней зашёл Улиф, Терра уже не сомневалась, что пришёл её смертный час.
— Повелитель приказал проверить твоё состояние, — неожиданно спокойно и, даже мягко, произнёс воин, подходя к девушке и внимательно рассматривая её. — Он также приказал приготовить тебе ванну с травами, и запретил воинам прикасаться к тебе целый месяц, — добавил он чуть слышно.
Терра промолчала. Она всё ещё не могла прийти в себя.
— Ты не рада? — изумлённо спросил воин.
— Рада, конечно, — девушка поспешно кивнула. — Я просто… не ожидала.
— Все воины были уверены, что ты не переживёшь эту ночь, — шепнул Улиф чуть слышно. — Поэтому, никто не удивился, когда Повелитель сделал тебе такой подарок. Теперь тебе нечего бояться, по крайней мере, месяц, — добавил он.
— Спасибо, Улиф, — вежливо поблагодарила Терра, всё ещё ничего не понимая. Он кивнул и пошёл готовить ей ванну.
Пока она купалась, воины прибрали её комнату, перестелили простыни и принесли ужин. Такая забота ещё больше напугала девушку, которая теперь вообще не знала, что и думать. Она не стала ужинать, просто не смогла проглотить ни кусочка. От нервного напряжения её била дрожь, и кружилась голова. В конце концов, она поняла, чего боится. И забота Повелителя, и поведение воинов, могли объясняться лишь одним… Её ждала ещё одна, подобная вчерашней, жуткая ночь. Которую она, скорее всего, уже не переживёт…
Поэтому, когда пришёл Ирвин, девушка бросилась к нему в ноги и заплакала.
— Пожалуйста, господин!.. Пожалуйста!.. Разрешите мне умереть сегодня! — взмолилась она.
— Посмотрим, — кивнул он, поднимая её с колен. — Но сначала, я хочу исправить то, что натворил… — с этими словами, он мягко и осторожно коснулся её губ, увлекая девушку в пучину грёз и наслаждения…
***
Когда Терра проснулась утром, она почувствовала то, что никогда ещё не чувствовала в своей жизни. Неизмеримое счастье, которое наполняло её всю, до краев. Все страдания, все муки этого Мира будто отступили разом, и она очутилась в райском саду, где нежное золотое солнце согрело её замёрзшую душу и прогнало прочь все страхи. Никогда она не думала о том, что Повелитель способен на нечто подобное. Что он может быть таким трепетным, нежным, осторожным. Что его руки могут так упоительно ласкать, а губы целовать, вызывая дрожь не боли, а наслаждения. Теперь Терра снова плакала. Но не от бессилия и унижения, а оттого, что эта, самая волшебная, самая удивительная ночь закончилась.
Повелитель ушёл. Он сдержал своё слово, нежностью залечив боль, которую ей причинил. Больше он ей ничего не должен, а она не осмелится больше просить. Потому что он — Повелитель. А она — рабыня, наложница и приз для отличившихся воинов. Она — их награда, которой распоряжается Улиф… И так будет всегда… И будут ещё тысячи ночей, в которые она пожелает себе смерти… И будут тысячи дней, наполненные страхом и отчаянием… И только одна ночь, которая уже прошла, и которую она никогда не забудет…
Глава 5. Тёмное начало
Едва оставив Терру, Ирвин поспешил покинуть свой Мир. Потому что знал: ещё немного, и Мир овладеет им полностью, так же, как и он владел им.
Каждый раз, едва пересекая границу Тёмной Черты, он не мог удержаться от зла. Каждый раз его Мир превращал Ирвина из слуги в Повелителя, опустошая его разум и сердце. Всё доброе, чему Ирвин учился во Вселенной, стремительно исчезало под действием Тёмной энергии, и Зло ещё долго потом превалировало в его сознании, заставляя Исполнителя сражаться с самим собой. Поэтому он всячески избегал прямых контактов со своей сущностью и старался не наведываться домой чаще, чем было необходимо. В этот раз Ирвин вернулся туда не потому, что так было нужно, а потому, что боль, захлестнувшая его после смерти Джеймса, была невыносимой. Потому, что отчаяние и ярость поднялись в его душе такой волной, что он уже не мог с ними справиться. Просто не хватало сил.
Как Исполнитель, он чувствовал себя слабым и беспомощным в тот момент, и ничего не мог изменить. Но как Повелитель, он знал, что делать. Он знал, что не позволит Отцу прислать во Вселенную никого другого, кроме Джеймса. Никто другой не будет править в этом Мире, пока Ирвин здесь — таков договор. Отец понимает, что, если исчезнет Джеймс, исчезнет и Ирвин — слуга, помогающий Вселенной сражаться со злом. И тогда, на смену ему придёт Тот, другой, из Тёмного Мира, и превратит Вселенную в Ад. Он уничтожит всё, что когда-либо было создано Высшим Разумом, и будет продолжать уничтожать, раз за разом так же, как он это делал всегда. Если Джеймс не появится сегодня до полуночи, Повелитель Тьмы обрушит на Вселенную свою месть. Ничто не уцелеет — Ирвин себе в этом поклялся.
И всё же, несмотря на свою решимость, Ирвин не хотел этой войны. Он не хотел уничтожать то, что помогал защищать столько тысячелетий. Что спасал ещё до того, как во Вселенной появился Джеймс. Он не хотел быть Злом… Но ему придётся стать им, если Отец расторгнет договор… Думая об этом, Ирвин летел сквозь Вселенную, навстречу Земле. Он специально не пришёл сразу на виллу, чтобы дать себе время, уравновесить чаши добра и зла. Едва вырвавшись за пределы Тёмной Материи, он почувствовал, как свет постепенно вытесняет мрак, и ему становится легче. Легче себя контролировать, легче обдумывать свои шаги. Боль, конечно, никуда не ушла. И напряжение, вызванное ожиданием решения Отца, всё нарастало. Останься он ещё ненадолго в своём Мире в таком состоянии, случилось бы непоправимое. Повелитель Тьмы не любил ждать слишком долго…
Уже подлетая к вилле на побережье, Ирвин мысленно поблагодарил небеса за то, что Санта и Кристина пребывали сейчас за Чертой. В том состоянии, в котором он находился, Ирвин вряд ли смог долго оставаться невозмутимым. Правда, на вилле оставался Эдвард… При мысли о нём у Исполнителя на секунду потемнело в глазах. Ему пришлось даже остановиться и совладать с собой прежде, чем пересечь порог дома. Как он и ожидал, Эдвард находился в гостиной. Он уже восстановился после нападения Кантадоров, и теперь выглядел вполне здоровым. Почувствовав Исполнителя, принц обернулся и шагнул навстречу.
— Где ты был?! — нетерпеливо спросил он, явно нервничая. — Где отец?! Я перерыл все данные биополей, но нигде не смог вас найти! Что вообще происходит, Ирвин?!
— Что происходит? — переспросил Исполнитель, чувствуя, как по его телу пробегает дрожь ярости, и он не может с ней совладать. — Ваш отец погиб, принц — вот, что происходит, — медленно процедил он. — Погиб, когда бросился на помощь глупому щенку, которому захотелось поиграть в героя! Вы не помните, нет?.. Повелителю оставалось пару минут до спасительной границы, когда вы так эффектно вынырнули из чёрной дыры. Кантадоры переключились на вас. Что ему ещё оставалось делать? Он бросился вас спасать… И спас, как видите. Правда, себя уже спасти не смог… — закончил Ирвин, отворачиваясь от принца, чтобы не видеть его ошеломлённого взгляда и побелевшего лица… И чтобы случайно его не убить.
— Отец погиб?.. — прошептал Эдвард растерянно, и его лицо подёрнулось мукой отчаяния. — Из-за меня?.. Но этого не может быть!.. Как же я тогда оказался здесь?
— Я вас принёс, — выдавил Ирвин, вновь поворачиваясь к принцу. — К сожалению, я поклялся вашему отцу, что не убью вас… И я не убью! — прошипел он, и в то же мгновение врезал Эдварду так, что тот, проломив собой стену, вылетел в сад. Исполнитель тут же оказался рядом. Не дав принцу очухаться, он приподнял его и врезал ещё раз, переломав при этом половину костей и едва не вышибив дух. Ударив в третий раз, Ирвин сломал Эдварду все рёбра, потом схватил за горло и прижал к земле.
— Как же мне хочется свернуть твою хлипкую шейку, маленький заносчивый гадёныш! — процедил Ирвин, встряхнув принца так, что тот вскрикнул от боли и застонал. — Жаль, что я не могу этого сделать!.. Но хочу, чтобы ты запомнил… Если Повелитель не вернётся, я насажу тебя на вертел и подвешу над огнём, где ты будешь жариться вечность! — сказав это, Ирвин отшвырнул от себя принца и вернулся в дом.
***
Ирвин сидел в лаборатории до самого вечера. Опершись на стол локтями, он спрятал лицо в ладонях и почти ни разу не пошевелился. Каждая клеточка его тела была напряжена до предела, каждый нерв вибрировал, словно оголённый провод. За окном уже отполыхал закат, когда он вдруг почувствовал неясное изменение полей. Исполнитель вскинул голову, затем вскочил и стремглав бросился в гостиную.
Джеймс стоял у порога, такой, как всегда, и спокойно, чуть устало смотрел на слугу.
— Сир!.. — выдохнул Исполнитель, обессиленно рухнув на колени, потому что ноги вдруг перестали его держать. — Сир!.. — повторил он, склоняя голову.
— Надеюсь, ты приготовил ужин? — спросил Джеймс, скидывая плащ и невозмутимо оглядывая разгромленную гостиную. — Я не ел три дня.
Ирвин не отвечал, медленно приходя в себя и чувствуя, как спадает безумное напряжение последних часов. Тогда Джеймс подошёл к другу и поднял его с колен. Поставил перед собой и посмотрел в глаза.
— Всё хорошо, — мягко проговорил он, тихонько хлопнув Исполнителя по плечу. — Всё хорошо, Ирвин…
— Да, сир, — всё же выдохнул слуга, и его пепельные глаза озарил неожиданный свет. — Теперь всё хорошо… — кивнул он, вновь склоняя голову.
— Я и правда, голоден, — Джеймс вдруг улыбнулся. — Ты сможешь отыскать что-нибудь перекусить?
