Оставшись одни, мы молчали ещё несколько минут.
- Шаэр, - голос в такой тишине прозвучал слишком громко, - расскажи о своей семье.
Муж, до этого очень напряжённый, перевёл мрачный взгляд на Алуара, тот кивнул. Наг развернулся ко мне, опустился ниже и словно сел у моих ног. Ал отошёл к столу и сел на своё место.
- Что именно ты хотела бы узнать? – такой осторожный вопрос. Вопрос, который чаще задают те, кто считает, что от ответа зависит жизнь или смерть его или других людей. Видимо, с его семьёй может быть связано что-то весьма серьёзное не в очень приятную сторону.
- Моя мама, - начала я, обрывая повисшую неловкость, - Ладышева Ирина Павловна. Она работает учительницей младших классов в средней школе. Два младших брата – Кирилл и Андрей – им по пятнадцать и двенадцать лет, учатся в той же школе, где работает мама, в девятом и шестом классах. У моей семьи есть квартирка на три комнаты, оставленная отцом, умершим пять лет назад. Братья делят одну на двоих, мама спит в гостиной, третья – моя… была. У нас живут кот Василий и кошка Муська. Титулов у нашей семьи никогда не было, даже у предков, и высоких родственников. Только прадед мамы, как и его предки, был главой небольшой деревни, уже давно канувшей в небытие.
Шаэрдэш слушал, не обрывая, не сводя глаз. Он даже дышал через раз. Алуар тоже слушал, улавливая то, что ещё не знал. Когда я закончила, наг выглядел очень растерянным. Даже стал поглядывать на невозмутимого демона, как бы спрашивая его «это правда?», на что тот кивал головой.
- Сейчас вы с Алуаром – моя семья. И если что-то тебе неприятно в том, что есть в семье, где ты был рождён, - продолжила я через минуту молчания, - то можешь мне не рассказывать. Никогда или пока не захочешь этим поделиться. Ведь это твоя семья. Пусть теперь… прошлая, - я неуверенно посмотрела на Старшего мужа, и заслужила его нежную улыбку и мягкий взгляд.
Комната опять погрузилась в молчание. Я и не ждала ответа, видя, как ему тяжело. Но муж всё же заговорил:
- Я родился третьим сыном от шестого мужа моей матери, - ого! Вот это начало. – Моя мама – княгиня Иршар Кастия Ракхма Аршидэ – вторая и средняя сестра главы клана Ракхма – правой руки и советницы Царицы Нагшиаров. У неё восемь мужей, - сколько? А не много будет? Или для нагов это норма? Ал как-то говорил, что у них с семьями и браком как-то по-другому всё. – Как я и сказал, мой отец - шестой муж. Шайридаэш Лиаста Ракхма Аршидэ. У меня есть два родных старших брата Шуиран и Каштир, и младшая сестра Леастиа. От других мужей матери есть три старших брата, старшая сестра Ланкия Иршар Ракхма Аршидэ – наследница матери, и четыре младших брата.
Большая семья. Очень большая семья! А где большая семья, там много семейных проблем. Тем более у власть держащих. Теперь не удивительно, что Шаэра так напряг мой вопрос.
- Ну, - стало как-то ещё более неловко, - Судьба решила, что быть мне женой герцога и княжича. Прям, принцессой себя чувствую! – усмехнулась, а потом залилась краской и укрыла лицо в ладонях. – Господи, как неловко.
И если Шаэрдэш от моих слов снова растерялся, то Алуар мягко и рокочуще засмеялся, а потом решил, видимо издеваясь, добить:
- Сказала герцогиня Ваарийская.
Нет, ну точно издевается. Вон как глаза насмешливо сверкают.
Но, так или иначе, это расслабило Шаэра. Муж приблизился к самым моим ногам, обнял их руками, уткнулся лицом мне в колени и…мелко задрожал. Плечи вздрагивали всё сильнее, что я даже испугалась. Сильный мужчина плачет на моих коленях? Осторожно притронувшись к его плечам, чтобы хоть как-то успокоить, получила тихий счастливый смех, медленно переходящий в громкий и раскатистый. Ему вторил Алуар. А я засмущалась ещё больше.
И всё же, я отметила, что голоса мужей очень глубокие, чуть-чуть с приятной мужской хрипцой, слегка грудные и…невероятно притягательные. Внутри аж всё дрожит от них, а в груди приятно тает.
И, кажется, я начала таять внизу.
Глаза Шаэрдэша тут же заблестели, а красная лента языка мелькнула из-за губ. Эти же изменения произошли с Алуаром, только язык он не показывал, а вот желание явно отразилось на его чуть заострившемся лице. Неужели, я снова не завершу обед и пропущу ужин?
Думаю, да.
Шаэр поднял меня на руки и поставил рядом с кроватью, где Старший муж, вставший вместе с нами, начал стягивать с себя одежду. Всю. Мундир, рубашка, ремень, сапоги… штаны. А дальше я не смотрела, автоматически подняв глаза к потолку, под смешки мужчин. Нагу было проще – снял только мундир и длинную рубаху. А потом странный пояс, закрывавший впереди бёдра широкой полосой кожи.
Пришла моя очередь обнажаться. Да это особо и не сложно было, на мне же только халат, что быстро соскользнул с плеч, стояло потянуть дрожащими руками за ленту пояса и развязать его. И, не смотря на горевшие жаждой глаза мужчин, я чувствовала смущение, буквально сжигающее всё тело. От их взглядов хотелось прикрыться, а потом убежать в ванную и закрыться там. Но…что они у меня вообще не видели после вчерашнего? Вот именно, видели всё, везде и с разных ракурсов. И не только видели.
И сейчас они стояли передо мной, не приближаясь, только смотрели и… показывали себя. Так что, поглубже переведя дыхание и кое-как справляясь со смущением, я опустила глаза, чтобы снова задохнуться от увиденного. Тренированные тела, литые и словно вырезанные из камня мускулы обнажённых тел. Широкие мощные плечи, не менее широкая грудь, по-мужски идеальная талия, все восемь идеальных кубиков пресса. У Алуара мощные мускулистые бёдра и ноги. У Шаэрдэша сильные бёдра гладко переходят в хвост.
И оба мужа «наготове». Боже! И это как-то поместилось во мне! Да они оба такие большие. Крупные налитые головки, крепкие и все в венах «столбы», крупные яи… У меня даже шея загорелась от осознания, что я уж слишком пристально их разглядываю… У Ала от пупка вниз шла дорожка волос, а вот у Шаэр этого не было, зато по обе стороны от достоинства – действительно достоинство – раскрытые паховые пластины тёмно-серого цвета.
Прекрасные мужчины, идеальные тела, удивительные души. А что я? Теперь я стыдилась не их красоты и приближающегося интима. Теперь я стыдилась своего несовершенства. Грудь едва второго размера и обмякши висит, небольшой жировой животик – как я мечтаю от него избавиться уже столько лет – и целлюлит на ягодицах и ляжках. На бёдрах можно рассмотреть бледные линии растяжек. О шрамах, говорящих о бурном детстве в деревне, и вспоминать не стоит. А ещё…я никогда не брила себя там. Только в зоне бикини летом, ведь купальник не прикрывает те места.
Но думаю, об этом, подмышках и ногах позаботился Наблюдатель, насмотревшись на женщин нашего мира. Поэтому теперь у меня они там не растут, что я заметила при первом принятии душа. Спасибо ему за это. Хоть это учёл.
И как бы я не старалась отыскать глазами упавший на пол халат, найти его не смогла. Шаэр позаботился об этом, хвостом откинув его подальше, видимо, как только тот упал. Блин, руками прикрыть все свои недостатки не получиться. А мужчины всё смотрят.
Боязливо подняв на них глаза, я внутренне страшилась увидеть отвращение или разочарование увиденным. Ведь вчера их вела страсть, и полумрак мешал хорошо видеть. А сейчас середина дня, комната полна света. Но… увиденное удивило меня. Лица мужчин искажало желание. Глаза пылали пламенем изнутри. Они едва не переходили в боевые формы, если не во вторые ипостаси.
Но мужья стояли, не двигаясь, только вдыхали глубоко. Шаэр всё чаще пробовал воздух языком. И сжигали меня своим желанием. В горле пересохло, тело стало плавиться, а дыхание сбилось, и сердце зашлось, как птица в клетке. Внизу становилось всё жарче и влажнее.
Стараясь ещё взять остатки свободы тела под контроль, я отшагнула назад, будто стараясь всё же убежать от них. Но куда там. Даже если я сорвусь на бег, меня подхватят уже на первом же шаге. Да и позади была кровать, о чём я забыла, оступилась и повалилась на неё спиной.
Подняться мне уже не дали. Мужья оказались надо мной. Алуар обнял рукой за плечи, приобняв их и впившись в губы. Глубоко, жарко, ненасытно. С другой стороны Шаэрдэш рукой подхватил бёдра, и вместе они передвинули меня в середину ложа.
Наг, в этот раз, первым оказался между моих ног, нежно, но настойчиво их раздвинув. А потом не менее нежно, осторожно и глубоко толкнулся внутрь, вызвав по телу мурашки, а из губ стон, словленный поцелуем демона.
Ал ласкал губами мои губы, скулы, шею, грудь же ещё досталась и рукам. Пока второй муж входил, всё сильнее наращивая тем, но силу и глубину оставлял прежней, лишь иногда входя томительно медленно, чтобы вновь сорваться и брать яростнее. Это начало сводить с ума, отгоняя скованность, смущение и ужасные мысли, и оставляя лишь желание, страсть и безграничную нежность к обоим мужчинам.
Мой демон, уличив момент, когда нагшиар покинул моё тело, перекатился на спину, уложив меня к себе на живот, чтобы лишь сменить позу. Шаэр быстро оказался позади и внутри меня. Влажные шлепки били по нервам, только сильнее заводя пружину внутри и распаляя жар где-то внизу. Муж дышал мне на основание шеи. Это странно отдавалось во всей спине, делая её невероятно чувствительной. Чем он не преминул воспользоваться. Сначала спускался дыханием ниже к лопаткам, затем снова поднимался к затылку, чтобы вновь направиться от шеи вниз, но уже ведя по позвоночнику языком. Тонкая лента трепетала по коже, задевая самые чувствительные точки по бокам позвоночника, о которых я даже не знала.
Дело его языка заканчивали пальцы, проходившиеся от лопаток до самого копчика. И, когда они в очередной раз прошли поясницу, меня судорогой выгнуло в спине, заставляя судорожно вдыхать воздух распахнутым ртом и вцепляться ногтями в плечи Старшего мужа. Алуар подо мной дрогнул всем телом от этого. Глаза давно приняли кровавые оттенки, поглощённые тьмой расширившегося от страсти зрачков. А из горла вырвался утробный рык, моментально усиливающий мою дрожь и ощущения внутри в разы, заставляя сжимать собой плоть нага.
Этого второй муж вытерпеть долго не смог. Толкнулся так глубоко и яростно, что у меня в глазах потемнело, и затем, содрогаясь всем телом, излился, заполнив собой внутри всё. Шаэрдэш, поцеловав торчащий позвонок шеи и нежно прикусив его, осторожно и медленно вышел из меня и отодвинулся чуть в сторону, давая дорогу Алу. Чем тот мгновенно воспользовался, войдя резко, глубоко и что-то задев внутри, заставляя выгнуться в спине и подняться, оседлав тем самым его бёдра.
Обхватив их своими горячими большими ладонями, чтобы удерживать меня, он толкнулся внутри, как бы поднимая меня. Чтобы не слететь, даже если его руки меня держали, я сама опёрлась руками о его бока. Но не успела я опуститься, как он сделал новый толчок бёдрами, вырывая из меня стон. Срывать мои стоны в скором времени стал наг, вновь «готовый», но ожидающий конца друга.
Алуар же заканчивать не собирался. В ближайшие минуты уж точно. Он держал меня, входит и тихо порыкивал от удовольствия. А вскоре вышел, опрокинул меня животом на кровать и вновь вошёл, крепко придерживая за бёдра, чтобы я случайно не съехала или не сдвинулась под его напором.
Вцепившись руками в простыню и сжав её, что есть сил, я стонала в голос, совершенно не стесняясь того, что в середине дня меня могут услышать кто-то живущий за стеной или вошедший к нам в гости. Шаэр об этом позаботился. Он приподнял меня за плечи, пристроился передо мной и впился в губы, языком лаская мой и заглушая песнь страсти.
Не знаю, сколько это продолжалось. Но в определённый момент Ал стал входить быстрее и сильнее, пока не толкнулся так же глубоко, как раньше Шаэр, и не прорычал мне в основание затылка, обдавая его и шею жаром дыхания. Жарко стало и внутри, вызывая у меня резки спазм внизу. Спазм был до умопомрачения сладким, заставляя сжать плоть мужа. Он был сковывающим, парализующим собой всё тело и заставляющим изумлённо вскрикнуть и протяжно застонать, вцепляясь теперь уже в Шаэра, боясь потерять себя окончательно.
Тяжело дыша, Алуар покинул моё тело, осторожно передавая в руки нагу, тут же уложившего меня на спину и принявшего эстафету.
И вновь продолжился танец любви, заставляющий меня снова и снова срываться на постыдные вскрики, взлетать к пику страсти, звать охрипшим голосом мужей и страстно молить их о пощаде и, в то же время, о продолжении. Пока обессиленно не рухнула в очередной раз на кровать, чтобы, не приходя в себя от очередного оргазма, провалиться в сон. Обнимаемая, согреваемая мужьями. И невероятно счастливая.
Вот только проснувшись, я почувствовала себя ужасно развратной, сокрушалась об этом в объятьях ласково посмеивающихся мужчин.
В таком семейном, тёплом и приятном темпе и пошли дни до следующего Выбора. В этот раз я шла на него спокойно и даже ни о чём не волнуясь, зная, что рядом со мной те, кто всегда будут рядом, примут меня и мой Выбор, что бы не случилось. Даже если ничего не случиться. Они рядом, и я в них уверена.
Только я забыла, что когда мы так беззаветно счастливы и довольны, Жизнь посылает что-то, способное всё это уничтожить. Закон подлости настиг меня даже на другом конце Вселенной.
Третий Выбор проходил точно так же, как и Второй. Отсеки те же, лица вокруг почти те же – хотя я не всматривалась ни в тот раз, ни в этот, что и послужило моей ошибкой. Отвлёкшись на привлёкшую моё внимание закуску на шведском столе, я выскользнула из поля зрения мужей, отвлёкшихся на приход Наблюдателя. За что и поплатилась.
Сначала я не реагировала на странный холод, коснувшийся моей спины, а потом было уже поздно. Резкая боль в шее, и тьма накрыла сознание.
Очнулась я уже…посреди леса, лежащей на приготовленной тёплой подстилке. Вокруг только деревья, кусты и полная жизни иная растительность.
Где я? Как я тут оказалась?
Шея отдала болью, заставляя вспомнить последние моменты нахождения в сознании. Вывод мозг послал быстрый и страшный: меня похитили. Вопрос остаётся в том: кто? Кто решился на такое в таком мире? И главное, зачем? Хотя последний вопрос малость понять можно. Я же женщина, а похититель – я уверена в этом на девяносто процентов – мужчина. Возможно, додумавшийся и воплотивший это всё в жизнь сам, а, может, кто подсказал или помог. Это я, возможно, и не узнаю уже.
Кусты слева затрепетали, зашуршали, и из-за них вышел тот самый вампир с Первого Выбора. Да кто бы сомневался, право слово! Вот совершенно не неожиданно!
- Ты, наконец, очнулась, моя милая Вайла, - приторно-сладко отозвался мужчина, жадно сверкнув красными глазами.
Плотоядная улыбка расползлась на его угловатом бледном лице, показывая острые клыки, как-то уж слишком увеличенные. Неужели, это его признаки вампирской боевой формы?
Блин. Вот же пиявка. И ведь не убежишь. Этот догонит слишком быстро. А может, ему даже не придётся: я лишь дёрнусь, а он уже прижмёт меня к земле.
- Ну, что ты притихла, сладкая моя? – мужчина подошёл ближе и присел рядом на корточки. – Неужели, не рада мне?
Чувак, мне даже видеть тебя не хочется, не то, что говорить с тобой. Но придётся. Злить хищника совершенно не с руки в моём положении.
- Как давно я без сознания? – задала самый рациональный вопрос. Не думаю, что он скажет мне, где мы или как тут оказались.
- Шаэр, - голос в такой тишине прозвучал слишком громко, - расскажи о своей семье.
Муж, до этого очень напряжённый, перевёл мрачный взгляд на Алуара, тот кивнул. Наг развернулся ко мне, опустился ниже и словно сел у моих ног. Ал отошёл к столу и сел на своё место.
- Что именно ты хотела бы узнать? – такой осторожный вопрос. Вопрос, который чаще задают те, кто считает, что от ответа зависит жизнь или смерть его или других людей. Видимо, с его семьёй может быть связано что-то весьма серьёзное не в очень приятную сторону.
- Моя мама, - начала я, обрывая повисшую неловкость, - Ладышева Ирина Павловна. Она работает учительницей младших классов в средней школе. Два младших брата – Кирилл и Андрей – им по пятнадцать и двенадцать лет, учатся в той же школе, где работает мама, в девятом и шестом классах. У моей семьи есть квартирка на три комнаты, оставленная отцом, умершим пять лет назад. Братья делят одну на двоих, мама спит в гостиной, третья – моя… была. У нас живут кот Василий и кошка Муська. Титулов у нашей семьи никогда не было, даже у предков, и высоких родственников. Только прадед мамы, как и его предки, был главой небольшой деревни, уже давно канувшей в небытие.
Шаэрдэш слушал, не обрывая, не сводя глаз. Он даже дышал через раз. Алуар тоже слушал, улавливая то, что ещё не знал. Когда я закончила, наг выглядел очень растерянным. Даже стал поглядывать на невозмутимого демона, как бы спрашивая его «это правда?», на что тот кивал головой.
- Сейчас вы с Алуаром – моя семья. И если что-то тебе неприятно в том, что есть в семье, где ты был рождён, - продолжила я через минуту молчания, - то можешь мне не рассказывать. Никогда или пока не захочешь этим поделиться. Ведь это твоя семья. Пусть теперь… прошлая, - я неуверенно посмотрела на Старшего мужа, и заслужила его нежную улыбку и мягкий взгляд.
Комната опять погрузилась в молчание. Я и не ждала ответа, видя, как ему тяжело. Но муж всё же заговорил:
- Я родился третьим сыном от шестого мужа моей матери, - ого! Вот это начало. – Моя мама – княгиня Иршар Кастия Ракхма Аршидэ – вторая и средняя сестра главы клана Ракхма – правой руки и советницы Царицы Нагшиаров. У неё восемь мужей, - сколько? А не много будет? Или для нагов это норма? Ал как-то говорил, что у них с семьями и браком как-то по-другому всё. – Как я и сказал, мой отец - шестой муж. Шайридаэш Лиаста Ракхма Аршидэ. У меня есть два родных старших брата Шуиран и Каштир, и младшая сестра Леастиа. От других мужей матери есть три старших брата, старшая сестра Ланкия Иршар Ракхма Аршидэ – наследница матери, и четыре младших брата.
Большая семья. Очень большая семья! А где большая семья, там много семейных проблем. Тем более у власть держащих. Теперь не удивительно, что Шаэра так напряг мой вопрос.
- Ну, - стало как-то ещё более неловко, - Судьба решила, что быть мне женой герцога и княжича. Прям, принцессой себя чувствую! – усмехнулась, а потом залилась краской и укрыла лицо в ладонях. – Господи, как неловко.
И если Шаэрдэш от моих слов снова растерялся, то Алуар мягко и рокочуще засмеялся, а потом решил, видимо издеваясь, добить:
- Сказала герцогиня Ваарийская.
Нет, ну точно издевается. Вон как глаза насмешливо сверкают.
Но, так или иначе, это расслабило Шаэра. Муж приблизился к самым моим ногам, обнял их руками, уткнулся лицом мне в колени и…мелко задрожал. Плечи вздрагивали всё сильнее, что я даже испугалась. Сильный мужчина плачет на моих коленях? Осторожно притронувшись к его плечам, чтобы хоть как-то успокоить, получила тихий счастливый смех, медленно переходящий в громкий и раскатистый. Ему вторил Алуар. А я засмущалась ещё больше.
И всё же, я отметила, что голоса мужей очень глубокие, чуть-чуть с приятной мужской хрипцой, слегка грудные и…невероятно притягательные. Внутри аж всё дрожит от них, а в груди приятно тает.
И, кажется, я начала таять внизу.
Глаза Шаэрдэша тут же заблестели, а красная лента языка мелькнула из-за губ. Эти же изменения произошли с Алуаром, только язык он не показывал, а вот желание явно отразилось на его чуть заострившемся лице. Неужели, я снова не завершу обед и пропущу ужин?
Думаю, да.
Шаэр поднял меня на руки и поставил рядом с кроватью, где Старший муж, вставший вместе с нами, начал стягивать с себя одежду. Всю. Мундир, рубашка, ремень, сапоги… штаны. А дальше я не смотрела, автоматически подняв глаза к потолку, под смешки мужчин. Нагу было проще – снял только мундир и длинную рубаху. А потом странный пояс, закрывавший впереди бёдра широкой полосой кожи.
Пришла моя очередь обнажаться. Да это особо и не сложно было, на мне же только халат, что быстро соскользнул с плеч, стояло потянуть дрожащими руками за ленту пояса и развязать его. И, не смотря на горевшие жаждой глаза мужчин, я чувствовала смущение, буквально сжигающее всё тело. От их взглядов хотелось прикрыться, а потом убежать в ванную и закрыться там. Но…что они у меня вообще не видели после вчерашнего? Вот именно, видели всё, везде и с разных ракурсов. И не только видели.
И сейчас они стояли передо мной, не приближаясь, только смотрели и… показывали себя. Так что, поглубже переведя дыхание и кое-как справляясь со смущением, я опустила глаза, чтобы снова задохнуться от увиденного. Тренированные тела, литые и словно вырезанные из камня мускулы обнажённых тел. Широкие мощные плечи, не менее широкая грудь, по-мужски идеальная талия, все восемь идеальных кубиков пресса. У Алуара мощные мускулистые бёдра и ноги. У Шаэрдэша сильные бёдра гладко переходят в хвост.
И оба мужа «наготове». Боже! И это как-то поместилось во мне! Да они оба такие большие. Крупные налитые головки, крепкие и все в венах «столбы», крупные яи… У меня даже шея загорелась от осознания, что я уж слишком пристально их разглядываю… У Ала от пупка вниз шла дорожка волос, а вот у Шаэр этого не было, зато по обе стороны от достоинства – действительно достоинство – раскрытые паховые пластины тёмно-серого цвета.
Прекрасные мужчины, идеальные тела, удивительные души. А что я? Теперь я стыдилась не их красоты и приближающегося интима. Теперь я стыдилась своего несовершенства. Грудь едва второго размера и обмякши висит, небольшой жировой животик – как я мечтаю от него избавиться уже столько лет – и целлюлит на ягодицах и ляжках. На бёдрах можно рассмотреть бледные линии растяжек. О шрамах, говорящих о бурном детстве в деревне, и вспоминать не стоит. А ещё…я никогда не брила себя там. Только в зоне бикини летом, ведь купальник не прикрывает те места.
Но думаю, об этом, подмышках и ногах позаботился Наблюдатель, насмотревшись на женщин нашего мира. Поэтому теперь у меня они там не растут, что я заметила при первом принятии душа. Спасибо ему за это. Хоть это учёл.
И как бы я не старалась отыскать глазами упавший на пол халат, найти его не смогла. Шаэр позаботился об этом, хвостом откинув его подальше, видимо, как только тот упал. Блин, руками прикрыть все свои недостатки не получиться. А мужчины всё смотрят.
Боязливо подняв на них глаза, я внутренне страшилась увидеть отвращение или разочарование увиденным. Ведь вчера их вела страсть, и полумрак мешал хорошо видеть. А сейчас середина дня, комната полна света. Но… увиденное удивило меня. Лица мужчин искажало желание. Глаза пылали пламенем изнутри. Они едва не переходили в боевые формы, если не во вторые ипостаси.
Но мужья стояли, не двигаясь, только вдыхали глубоко. Шаэр всё чаще пробовал воздух языком. И сжигали меня своим желанием. В горле пересохло, тело стало плавиться, а дыхание сбилось, и сердце зашлось, как птица в клетке. Внизу становилось всё жарче и влажнее.
Стараясь ещё взять остатки свободы тела под контроль, я отшагнула назад, будто стараясь всё же убежать от них. Но куда там. Даже если я сорвусь на бег, меня подхватят уже на первом же шаге. Да и позади была кровать, о чём я забыла, оступилась и повалилась на неё спиной.
Подняться мне уже не дали. Мужья оказались надо мной. Алуар обнял рукой за плечи, приобняв их и впившись в губы. Глубоко, жарко, ненасытно. С другой стороны Шаэрдэш рукой подхватил бёдра, и вместе они передвинули меня в середину ложа.
Наг, в этот раз, первым оказался между моих ног, нежно, но настойчиво их раздвинув. А потом не менее нежно, осторожно и глубоко толкнулся внутрь, вызвав по телу мурашки, а из губ стон, словленный поцелуем демона.
Ал ласкал губами мои губы, скулы, шею, грудь же ещё досталась и рукам. Пока второй муж входил, всё сильнее наращивая тем, но силу и глубину оставлял прежней, лишь иногда входя томительно медленно, чтобы вновь сорваться и брать яростнее. Это начало сводить с ума, отгоняя скованность, смущение и ужасные мысли, и оставляя лишь желание, страсть и безграничную нежность к обоим мужчинам.
Мой демон, уличив момент, когда нагшиар покинул моё тело, перекатился на спину, уложив меня к себе на живот, чтобы лишь сменить позу. Шаэр быстро оказался позади и внутри меня. Влажные шлепки били по нервам, только сильнее заводя пружину внутри и распаляя жар где-то внизу. Муж дышал мне на основание шеи. Это странно отдавалось во всей спине, делая её невероятно чувствительной. Чем он не преминул воспользоваться. Сначала спускался дыханием ниже к лопаткам, затем снова поднимался к затылку, чтобы вновь направиться от шеи вниз, но уже ведя по позвоночнику языком. Тонкая лента трепетала по коже, задевая самые чувствительные точки по бокам позвоночника, о которых я даже не знала.
Дело его языка заканчивали пальцы, проходившиеся от лопаток до самого копчика. И, когда они в очередной раз прошли поясницу, меня судорогой выгнуло в спине, заставляя судорожно вдыхать воздух распахнутым ртом и вцепляться ногтями в плечи Старшего мужа. Алуар подо мной дрогнул всем телом от этого. Глаза давно приняли кровавые оттенки, поглощённые тьмой расширившегося от страсти зрачков. А из горла вырвался утробный рык, моментально усиливающий мою дрожь и ощущения внутри в разы, заставляя сжимать собой плоть нага.
Этого второй муж вытерпеть долго не смог. Толкнулся так глубоко и яростно, что у меня в глазах потемнело, и затем, содрогаясь всем телом, излился, заполнив собой внутри всё. Шаэрдэш, поцеловав торчащий позвонок шеи и нежно прикусив его, осторожно и медленно вышел из меня и отодвинулся чуть в сторону, давая дорогу Алу. Чем тот мгновенно воспользовался, войдя резко, глубоко и что-то задев внутри, заставляя выгнуться в спине и подняться, оседлав тем самым его бёдра.
Обхватив их своими горячими большими ладонями, чтобы удерживать меня, он толкнулся внутри, как бы поднимая меня. Чтобы не слететь, даже если его руки меня держали, я сама опёрлась руками о его бока. Но не успела я опуститься, как он сделал новый толчок бёдрами, вырывая из меня стон. Срывать мои стоны в скором времени стал наг, вновь «готовый», но ожидающий конца друга.
Алуар же заканчивать не собирался. В ближайшие минуты уж точно. Он держал меня, входит и тихо порыкивал от удовольствия. А вскоре вышел, опрокинул меня животом на кровать и вновь вошёл, крепко придерживая за бёдра, чтобы я случайно не съехала или не сдвинулась под его напором.
Вцепившись руками в простыню и сжав её, что есть сил, я стонала в голос, совершенно не стесняясь того, что в середине дня меня могут услышать кто-то живущий за стеной или вошедший к нам в гости. Шаэр об этом позаботился. Он приподнял меня за плечи, пристроился передо мной и впился в губы, языком лаская мой и заглушая песнь страсти.
Не знаю, сколько это продолжалось. Но в определённый момент Ал стал входить быстрее и сильнее, пока не толкнулся так же глубоко, как раньше Шаэр, и не прорычал мне в основание затылка, обдавая его и шею жаром дыхания. Жарко стало и внутри, вызывая у меня резки спазм внизу. Спазм был до умопомрачения сладким, заставляя сжать плоть мужа. Он был сковывающим, парализующим собой всё тело и заставляющим изумлённо вскрикнуть и протяжно застонать, вцепляясь теперь уже в Шаэра, боясь потерять себя окончательно.
Тяжело дыша, Алуар покинул моё тело, осторожно передавая в руки нагу, тут же уложившего меня на спину и принявшего эстафету.
И вновь продолжился танец любви, заставляющий меня снова и снова срываться на постыдные вскрики, взлетать к пику страсти, звать охрипшим голосом мужей и страстно молить их о пощаде и, в то же время, о продолжении. Пока обессиленно не рухнула в очередной раз на кровать, чтобы, не приходя в себя от очередного оргазма, провалиться в сон. Обнимаемая, согреваемая мужьями. И невероятно счастливая.
Вот только проснувшись, я почувствовала себя ужасно развратной, сокрушалась об этом в объятьях ласково посмеивающихся мужчин.
В таком семейном, тёплом и приятном темпе и пошли дни до следующего Выбора. В этот раз я шла на него спокойно и даже ни о чём не волнуясь, зная, что рядом со мной те, кто всегда будут рядом, примут меня и мой Выбор, что бы не случилось. Даже если ничего не случиться. Они рядом, и я в них уверена.
Только я забыла, что когда мы так беззаветно счастливы и довольны, Жизнь посылает что-то, способное всё это уничтожить. Закон подлости настиг меня даже на другом конце Вселенной.
Третий Выбор проходил точно так же, как и Второй. Отсеки те же, лица вокруг почти те же – хотя я не всматривалась ни в тот раз, ни в этот, что и послужило моей ошибкой. Отвлёкшись на привлёкшую моё внимание закуску на шведском столе, я выскользнула из поля зрения мужей, отвлёкшихся на приход Наблюдателя. За что и поплатилась.
Сначала я не реагировала на странный холод, коснувшийся моей спины, а потом было уже поздно. Резкая боль в шее, и тьма накрыла сознание.
Очнулась я уже…посреди леса, лежащей на приготовленной тёплой подстилке. Вокруг только деревья, кусты и полная жизни иная растительность.
Где я? Как я тут оказалась?
Шея отдала болью, заставляя вспомнить последние моменты нахождения в сознании. Вывод мозг послал быстрый и страшный: меня похитили. Вопрос остаётся в том: кто? Кто решился на такое в таком мире? И главное, зачем? Хотя последний вопрос малость понять можно. Я же женщина, а похититель – я уверена в этом на девяносто процентов – мужчина. Возможно, додумавшийся и воплотивший это всё в жизнь сам, а, может, кто подсказал или помог. Это я, возможно, и не узнаю уже.
Кусты слева затрепетали, зашуршали, и из-за них вышел тот самый вампир с Первого Выбора. Да кто бы сомневался, право слово! Вот совершенно не неожиданно!
- Ты, наконец, очнулась, моя милая Вайла, - приторно-сладко отозвался мужчина, жадно сверкнув красными глазами.
Плотоядная улыбка расползлась на его угловатом бледном лице, показывая острые клыки, как-то уж слишком увеличенные. Неужели, это его признаки вампирской боевой формы?
Блин. Вот же пиявка. И ведь не убежишь. Этот догонит слишком быстро. А может, ему даже не придётся: я лишь дёрнусь, а он уже прижмёт меня к земле.
- Ну, что ты притихла, сладкая моя? – мужчина подошёл ближе и присел рядом на корточки. – Неужели, не рада мне?
Чувак, мне даже видеть тебя не хочется, не то, что говорить с тобой. Но придётся. Злить хищника совершенно не с руки в моём положении.
- Как давно я без сознания? – задала самый рациональный вопрос. Не думаю, что он скажет мне, где мы или как тут оказались.
