— Да, работаю, — спокойно отозвался Демор, даже попытался улыбнуться. — Что ж поделаешь, раз уж я бог моды, то обязан творить.
— Не боишься навлечь на себя гнев Марсареса?
— Скоро он будет мне не указом.
— Что?
Каментия не могла поверить. Так явно выражать своё отношение к верховному богу и не бояться его гнева?
На лице Демора появилась улыбка.
— Неужели ты до сих пор не поняла, Каментия? Мир меняется, старые боги уходят, и им на смену придут новые.
— То есть вы?
Каментия по-прежнему его не боялась, ей просто было любопытно узнать, как боги планируют поменять мир.
— Ты разве не замечаешь? Люди больше не хотят воевать, потому что больше не видят смысла в этом, они всё больше и больше предпочитают мирную жизнь. Просто жить со своими радостями и печалями! Цели у них теперь другие и, в частности, — Демор указал на свои эскизы. – Из всех возможных сражений они предпочитают это. Им всё больше и больше хочется поразить другого чем-то иным, вовсе не искусством сражаться. Всё меняется, даже ты изменилась, Иш. Ты больше не кровавая богиня, какой осталась в памяти людей.
Это правда, она изменилась, но не настолько, как полагается Демор. Изменения? Нет, это невозможно!
И в то же время в голосе бога Каментия слышала уверенность, Демор словно давал клятву, что и будет всё так, как он сказал.
«Посмотрим», — решила Каментия и неожиданно для себя спросила:
— Ты знаешь о честолюбивых планах Астарты?
Демор вздрогнул, словно очнулся от своих мечтаний.
— Думаю, и тебе ясно, что моя сестра желает большего, чем просто участи богини Нижнего Пантеона. И готова на многое ради этого.
«На многое, в том числе и влюблять богов в простых смертных, а потом шантажируя их, заставлять отказываться от силы бога».
Да, есть такой обряд, с помощью него боги могут отказаться от своей бессмертной сущности и передать её другому богу. Только раньше никто этого не делал, кроме…
«Кроме Малиссы», — осознала внезапно Каментия.
Теперь понятно, куда ушла богиня лекарственных трав и откуда Астарта узнала об этом обряде.
— Думаю, тебе лучше встретиться с моей сестрой, иначе тебя постигнет беда, — вторгся в размышления богини голос Демора.
Осознав, что он имеет в виду, Каментия отправилась в Элмузу.
Астарта уже ждала Каментию.
— Долго же ты, — укоризненно заметила богиня любви.
— Я спешила из-за всех сил.
Астарта улыбнулась. Сейчас она менее всего была похожа на богиню любви, скорее — на богиню жадности и честолюбия.
— Я только не понимаю, — продолжила Каментия, — как тебе удастся выполнить свой план? Марсарес нас слышит и явно применит меры, чтобы не допустить подобного.
— Думаешь, ему есть дело до вас?
Каментия была шокирована. Ладно, боги Нижнего Пантеона, своего отношения к ним бог войны никогда не скрывал, но к Верхнему Пантеону он всегда относился иначе.
— Я уже получила силу остальных четырёх богов, а Марсарес даже не дёрнулся, чтобы меня наказать.
Это правда, с Астартой за всё время её пребывания в Элмузе ничего не произошло. Значит, либо Марсарес не видит творившегося, либо не хочет его замечать.
«И Астарта права, здесь скорее второе», — с печалью решила Каментия.
Хоть верховного бога все боялись, а всё же подобное поведение было не из приятных.
— Так что на помощь Марсареса можешь даже не рассчитывать, Иш.
Каментия и не рассчитывала особо, просто ей никогда и в голову не проходило, что бог войны может так относиться к ним, богам Верхнего Пантеона, тем, кого он сам создал и назвал своими советниками.
«Чем меньше народу, тем лучше», — мысленно ответил бог.
Каментия вздохнула. Понятно, Марсарес опять развлекается, на сей раз интригами между богами. Наверное, он и место верховной богини предложил Каментии с этой же целью, хочет посмотреть, на что она пойдёт ради, пусть теперь и нелюбимого, но всё равно человека, которого она решила спасти – Виса Фортис-Беладора.
— У тебя есть только один выход, Каментия, — угрожающе сказала Астарта. — Отдай мне свою божественную силу, и тогда твой маг больше не будет страдать от неразделённой любви.
Марсарес пообещал избавить Виса от навязанных чувств, и, по идее, богиня любви не может снова навязать их ему. Впрочем… у неё зайдётся способ обойти запрет. А она, Каментия, в отличие от Марсареса, всегда сдерживает своё слово и заботиться о тех, кто также держит его!
— Хорошо, — спокойно ответила Каментия, подходя к Астарте.
Для ритуала всего лишь нужно взяться за руку, немного крови и без капли сомнения одной расстаться, другой всего лишь принять силу.
— Я рада, что ты приняла правильное решение, Иш, — Астарта радостно улыбалась.
«Моя победа близка!», — ликовала она.
Как нелегко устранить было Каментию. Богиня любви даже началась было отчаиваться.
«Слишком холодная и слишком правильная», — с неприязнью охарактеризовала Иш Астарта.
С остальными богами таких проблем не было. Они, пусть и небыстро, но всё равно влюбились в простых людей, поняли, что не могут без них жить. Богине оставалось всего лишь предложить им этот ритуал, и всё. Боги становились смертными, а она, Астарта, более сильной. Но «старушки», как прозвала про себя богиня Каментию и Афис, оказались крепкими орешками. Обеих давно уже не интересовали отношения, и Астарта даже уже стала отчаиваться, как вдруг… Всё пошло по плану. Хоть Каментия и не влюблена в Виса, она всё равно сделает всё возможное, чтоб его спасти. А это, по сути, то же самое, что и настоящая любовь.
Марсарес также с интересом следил за ходом битвы.
«Неужели сдалась?» — подумал бог.
Это было так нетипично для Каментии.
«Подумай, ты всё же сможешь стать моей женой, достаточно лишь твоего согласия», — подбодрил богиню Марсарес.
«У меня есть другое решение», — ответила Иш.
— Я согласна отдать тебе силу, — сказала Каментия, подходя к Астарте. — Но только при одном условии она станет твоей.
— И при каком? — с улыбкой спросила Астарта, беря Каментию за руку и готовясь скрепить сделку кровью.
— Ты никогда не станешь верховной богиней!
— Нет!
Астарта была ослеплена. Сила богини стала теперь принадлежать ей, но что толку от неё, если своей главной цели Астарта никогда не достигнет.
Ишсакрарабкаментиника – богиня клятв, благословений и проклятий, её слова всегда сбываются, потому что они – клятва, которую нельзя нарушить ни при каких обстоятельствах. Поэтому у Каментии и было такое отношение к людям, держащим своё слово. Они никогда не нарушали клятву. Тот, кто нарушал своё слово, подвергался страшным мукам.
За последние две тысячи лет Иш немного пересмотрела свои взгляды на мир и человеческие жизни, но она не могла изменить своей сущности. Клятва – это то, что вечно. А проклятия и благословения всего лишь другие виды клятв. Так, во всяком случае, считала сама Каментия.
«Как-то мы и подзабыли, что ты богиня клятв», — с усмешкой сказал Марсарес, обрывая телепатическую связь с Каментией.
Что ж, жаль терять такую сильную богиню, но Иш сделала свой выбор, заодно обезопасив Астарту от верховного бога.
«Хотя женами они обе были бы мне неплохими», — подумал Марсарес.
Красивых женщин он любил, ведь красота – это молодость, а молодость имеет также и амбиции. Амбиции – отличная мотивация, заставляющая показать все свои силы и возможности и вступать в борьбу. А борьба – это то, что связано с сущностью Марсареса и чего он постоянно добивался.
«И в противовес им Афисаяннатия, — закончил свою мысль бог. — Сидит, копается в своих книгах. Словом, что сказать – старушка, мирная и совсем неамбициозная. Даже имя своё Афисаяннатия сократила до «Афис», чтобы у людей не было неприятных ассоциаций. Хотя какие неприятные ассоциации могут быть с ней? Богиня с самой миролюбивой сущностью».
Каментия собиралась покинуть Элмузу, как неожиданно её окликнули. Это была Афис.
— Мне жаль, что так получилось, — печально сказала Афисаяннатия. — Ты была хорошей богиней, Каментия.
Иш не стала ничего отвечать, знала, что Афис и так понимает её состояние.
— Честно говоря, я и не рассчитывала на иной исход.
Эта фраза заставила Каментию внимательно посмотреть на богиню.
«Она всё знала!» — озарило Каментию. Конечно, Афис ведь богиня знаний, она не могла не знать, что происходит в округе, в отличие от чересчур сосредоточенной на себе и своих подопечных Каментие!
Голубые глаза Афис смотрели по-прежнему мудро и спокойно, но сейчас Иш подобным было не обмануть.
«Она знала всё с самого начала, ещё когда Астарта пришла к нам».
Каментия словно наяву видела торжествующую богиню любви и в её тени спокойную и уверенную в себе богиню знаний. Афис спокойно наблюдала, как другие боги становятся простыми людьми. Чем меньше богов, тем больше власти, Афис, как и Астарта, слишком хорошо понимала это.
— Ты устранила руками Астарты остальных, теперь тебе оставалось лишь избавиться от нас, — размышляла вслух Каментия.
Она достаточно хорошо знала Афис, чтобы не бояться, что та навредит ей теперь. Богиня знаний в принципе не любила жестокости.
— И у тебя оставались только мы, я и Астарта. Ты знала, что она попытается меня устранить тем же способом. И ты знала, что я не пойду просто так у неё на поводу, придумаю способ, как лишить её того, чего она так желает. Только ответь, чтобы ты делала, если бы у Астарты ничего не получилось бы?
— Взяла бы тебя в свои союзники, — честно ответила Афис. — Ты не Марсарес, с тобой вполне можно договориться.
Марсарес! Да, здесь Афис права, Каментия вполне могла бы решить покарать бога, столь легкомысленно играющегося всеми жизнями.
«А может, я и встала бы на его сторону», — подумала Каментия.
На этот вопрос она и сама не могла найти ответа. Зато богиня знаний его, похоже, нашла.
— Тебе надоели все эти бесконечные и бессмысленные смерти, иначе ты не мучилась бы так из-за своего прошлого, Каментия.
— Может быть.
В конце концов, Афис лучше знать.
— Мир меняется, и мы вместе с ним. Марсарес не желает этого понимать, поэтому его постигнет участь оказаться ненужным.
Богиня не шутила, и только сейчас, глядя на неё, Каментия поверила в слова Демора.
«Мир меняется», — повторила она про себя.
Каментия даже могла сказать, что будет дальше. Марсарес уже теряется бдительность, и, скорее всего, не без помощи той же Афис, а потом окончательно перестанет контролировать ситуацию. И тогда миром будет править Афисаяннатия, а Марсареса куда-нибудь заточат или ещё что-нибудь в этом роде. Богине знаний известно, как достигнуть своей цели. Сколько времени пройдёт прежде, чем это случиться – не важно, у богов впереди вся вечность.
— Только один вопрос, и я уйду.
Афис кивнула, однако, Каментия и так знала, что она согласится ответить. Всё же хоть что-то о других богах Каментия знала.
— Прожив свой человеческий срок, я умру и окончательно исчезну?
Не страх, а просто желание узнать, что её ожидает.
— Нет, после смерти, ты реинкарнируешься, как и другие боги, вместе со своими детьми и любимым человеком. Брачные клятвы нельзя разорвать.
Каментия уловила в тоне Афис насмешку над Марсаресом и Астартой, явно забывших, богиней чего была Каментия.
— У тебя даже останется немного твоей божественной силы, потому что мир не может существовать без неё.
«Значит, проклинать и заклинать я теперь по-прежнему могу?» — удивилась Каментия.
Тогда легко будет и с Афис проделать тот же трюк, что и с Астартой. Но зачем? Марсарес нарушил негласное правило заботиться о других богах, а значит, достоин возмездия.
И если богиня Каментия ещё бы сомневалась бы в своих действиях, то человек по имени Каментия уже не сомневается. Афис знала и это, а потому так спокойно разговаривала. Верная своему слову, Каментия уже покинула Элмузу. Все необходимые ответы она уже получила.
Вис Фортис-Беладор растерянным взглядом смотрел по сторонам. Клятва Каментии действовала, маг не пострадал от победы белых магов над его повелителем и ничего не помнил о Каментии.
«Мой мир теперь погиб», — грустно подумал маг, смотря по сторонам. Всё снова повторилось, как в его детстве – снова белые маги победили, и теперь опять будут притеснять чёрных.
Но разве обязательно только воевать, чтобы жить? Можно попробовать и сосуществовать вместе с белыми собратьями, ведь они такие же люди.
«И наконец-то разорвать этот круг ненависти и взаимных обид», — сказал себе Вис.
Где-то он слышал, что когда-то была богиня проклятий, так вот, он клянётся ей, что сделает всё, чтобы больше в этом мире не было войн и никто не страдал!
Например, эта девушка, что так внимательно смотрит на него. Вис уже хотел подойти к ней, но она убежала, словно чего-то испугавшись.
«Моей одежды чёрного мага», — сам себе ответил же Фортис-Беладор.
Что ж, перемены не происходят быстро.
Каментия, ускользнув от внимания мага, стояла, прислонившись к дому и смотрела на безоблачное небо, чувствуя, как ей в лицо дует ветер. Возможно тот самый, что предвестник великих перемен.
Афисаяннатия торжественно вошла в Инферисто. Марсарес был побеждён, и теперь верховной богиней стала богиня знаний.
— Хай, Афис, я тут на досуге поразмышлял и решил, что нужно изменить дизайн.
Голос принадлежал Демору, богу моды, по сути – правой руке Афис.
Не доверяя Астарте и вспомнив всех богов Нижнего Пантеона, богиня решила, что Демор будет идеальным помощником, а его силы также идеально подойдут в качестве предмета раздора людей, ведь людям надо за что-то бороться и соревноваться друг с другом.
«И пусть это лучше будет мода, чем война», — решила Афис.
— Дизайн, — Афис задумчиво осмотрелась. — Да, пожалуй. Ты сам хочешь взяться за интерьер Инферисто?
Можно было и не спрашивать, ответ и так был ясен им обоим.
После ухода Демора, Афис взяла в руки шар, в котором можно было увидеть все события прошлого. Точнее, почти все, потому что богиня знаний давно стала заботиться о том, чтобы Марсарес как можно меньше знал об её планах.
«И он так ни о чём и не догадался, посчитал, что я слишком стара для честолюбивых замыслов. А вот Астарту и Каментию вполне считал способными на это», — со злорадством подумала Афис.
По правде говоря, это всё вполне соответствовало её замыслам. И в Астарте Марсарес всё же не ошибся, она действительно была честолюбива и амбициозна. Только после клятвы Каментии богиня любви решила, что ей лучше быть на стороне Марсареса, чем против него.
Чего нельзя было сказать о Деморе. Тоже амбициозный, он не меньше сестры желал править или хотя бы найти сильного союзника. На предложение Афис он согласился сразу, прикинув, к тому же, что его сестре богиня знаний ничем не навредит.
«Семейные узы очень ценны», — поняла Афис, смотря на появившуюся в шаре компанию из нескольких людей.
Здесь был Аполес со своей женой и сыном, Фасомнима с мужем и дочерью, и Каментия, тоже вместе с мужем, а также со своими четырьмя детьми.
«За ними нужно будет приглядывать», — решила Афис.
В браке и с детьми были все боги, ушедшие с Элмузы, но эта тройка дружных между собой семей была особенно опасна, потому что она была едина. В частности, семья Каментии.
Воздействие Астарты всё же не исчезло окончательно, и между богиней клятвы и Висом Фортис-Беладором осталось что-то. Оба сначала не хотели в этом признаваться: Каментия – из-за боязни навредить Вису, Фортис-Беладор – потому что не понимал, почему он к этой незнакомке испытывает такие чувства, что, с его точки зрения, было неправильно.
— Не боишься навлечь на себя гнев Марсареса?
— Скоро он будет мне не указом.
— Что?
Каментия не могла поверить. Так явно выражать своё отношение к верховному богу и не бояться его гнева?
На лице Демора появилась улыбка.
— Неужели ты до сих пор не поняла, Каментия? Мир меняется, старые боги уходят, и им на смену придут новые.
— То есть вы?
Каментия по-прежнему его не боялась, ей просто было любопытно узнать, как боги планируют поменять мир.
— Ты разве не замечаешь? Люди больше не хотят воевать, потому что больше не видят смысла в этом, они всё больше и больше предпочитают мирную жизнь. Просто жить со своими радостями и печалями! Цели у них теперь другие и, в частности, — Демор указал на свои эскизы. – Из всех возможных сражений они предпочитают это. Им всё больше и больше хочется поразить другого чем-то иным, вовсе не искусством сражаться. Всё меняется, даже ты изменилась, Иш. Ты больше не кровавая богиня, какой осталась в памяти людей.
Это правда, она изменилась, но не настолько, как полагается Демор. Изменения? Нет, это невозможно!
И в то же время в голосе бога Каментия слышала уверенность, Демор словно давал клятву, что и будет всё так, как он сказал.
«Посмотрим», — решила Каментия и неожиданно для себя спросила:
— Ты знаешь о честолюбивых планах Астарты?
Демор вздрогнул, словно очнулся от своих мечтаний.
— Думаю, и тебе ясно, что моя сестра желает большего, чем просто участи богини Нижнего Пантеона. И готова на многое ради этого.
«На многое, в том числе и влюблять богов в простых смертных, а потом шантажируя их, заставлять отказываться от силы бога».
Да, есть такой обряд, с помощью него боги могут отказаться от своей бессмертной сущности и передать её другому богу. Только раньше никто этого не делал, кроме…
«Кроме Малиссы», — осознала внезапно Каментия.
Теперь понятно, куда ушла богиня лекарственных трав и откуда Астарта узнала об этом обряде.
— Думаю, тебе лучше встретиться с моей сестрой, иначе тебя постигнет беда, — вторгся в размышления богини голос Демора.
Осознав, что он имеет в виду, Каментия отправилась в Элмузу.
Глава 4. Выбор
Астарта уже ждала Каментию.
— Долго же ты, — укоризненно заметила богиня любви.
— Я спешила из-за всех сил.
Астарта улыбнулась. Сейчас она менее всего была похожа на богиню любви, скорее — на богиню жадности и честолюбия.
— Я только не понимаю, — продолжила Каментия, — как тебе удастся выполнить свой план? Марсарес нас слышит и явно применит меры, чтобы не допустить подобного.
— Думаешь, ему есть дело до вас?
Каментия была шокирована. Ладно, боги Нижнего Пантеона, своего отношения к ним бог войны никогда не скрывал, но к Верхнему Пантеону он всегда относился иначе.
— Я уже получила силу остальных четырёх богов, а Марсарес даже не дёрнулся, чтобы меня наказать.
Это правда, с Астартой за всё время её пребывания в Элмузе ничего не произошло. Значит, либо Марсарес не видит творившегося, либо не хочет его замечать.
«И Астарта права, здесь скорее второе», — с печалью решила Каментия.
Хоть верховного бога все боялись, а всё же подобное поведение было не из приятных.
— Так что на помощь Марсареса можешь даже не рассчитывать, Иш.
Каментия и не рассчитывала особо, просто ей никогда и в голову не проходило, что бог войны может так относиться к ним, богам Верхнего Пантеона, тем, кого он сам создал и назвал своими советниками.
«Чем меньше народу, тем лучше», — мысленно ответил бог.
Каментия вздохнула. Понятно, Марсарес опять развлекается, на сей раз интригами между богами. Наверное, он и место верховной богини предложил Каментии с этой же целью, хочет посмотреть, на что она пойдёт ради, пусть теперь и нелюбимого, но всё равно человека, которого она решила спасти – Виса Фортис-Беладора.
— У тебя есть только один выход, Каментия, — угрожающе сказала Астарта. — Отдай мне свою божественную силу, и тогда твой маг больше не будет страдать от неразделённой любви.
Марсарес пообещал избавить Виса от навязанных чувств, и, по идее, богиня любви не может снова навязать их ему. Впрочем… у неё зайдётся способ обойти запрет. А она, Каментия, в отличие от Марсареса, всегда сдерживает своё слово и заботиться о тех, кто также держит его!
— Хорошо, — спокойно ответила Каментия, подходя к Астарте.
Для ритуала всего лишь нужно взяться за руку, немного крови и без капли сомнения одной расстаться, другой всего лишь принять силу.
— Я рада, что ты приняла правильное решение, Иш, — Астарта радостно улыбалась.
«Моя победа близка!», — ликовала она.
Как нелегко устранить было Каментию. Богиня любви даже началась было отчаиваться.
«Слишком холодная и слишком правильная», — с неприязнью охарактеризовала Иш Астарта.
С остальными богами таких проблем не было. Они, пусть и небыстро, но всё равно влюбились в простых людей, поняли, что не могут без них жить. Богине оставалось всего лишь предложить им этот ритуал, и всё. Боги становились смертными, а она, Астарта, более сильной. Но «старушки», как прозвала про себя богиня Каментию и Афис, оказались крепкими орешками. Обеих давно уже не интересовали отношения, и Астарта даже уже стала отчаиваться, как вдруг… Всё пошло по плану. Хоть Каментия и не влюблена в Виса, она всё равно сделает всё возможное, чтоб его спасти. А это, по сути, то же самое, что и настоящая любовь.
Марсарес также с интересом следил за ходом битвы.
«Неужели сдалась?» — подумал бог.
Это было так нетипично для Каментии.
«Подумай, ты всё же сможешь стать моей женой, достаточно лишь твоего согласия», — подбодрил богиню Марсарес.
«У меня есть другое решение», — ответила Иш.
— Я согласна отдать тебе силу, — сказала Каментия, подходя к Астарте. — Но только при одном условии она станет твоей.
— И при каком? — с улыбкой спросила Астарта, беря Каментию за руку и готовясь скрепить сделку кровью.
— Ты никогда не станешь верховной богиней!
— Нет!
Астарта была ослеплена. Сила богини стала теперь принадлежать ей, но что толку от неё, если своей главной цели Астарта никогда не достигнет.
Ишсакрарабкаментиника – богиня клятв, благословений и проклятий, её слова всегда сбываются, потому что они – клятва, которую нельзя нарушить ни при каких обстоятельствах. Поэтому у Каментии и было такое отношение к людям, держащим своё слово. Они никогда не нарушали клятву. Тот, кто нарушал своё слово, подвергался страшным мукам.
За последние две тысячи лет Иш немного пересмотрела свои взгляды на мир и человеческие жизни, но она не могла изменить своей сущности. Клятва – это то, что вечно. А проклятия и благословения всего лишь другие виды клятв. Так, во всяком случае, считала сама Каментия.
«Как-то мы и подзабыли, что ты богиня клятв», — с усмешкой сказал Марсарес, обрывая телепатическую связь с Каментией.
Что ж, жаль терять такую сильную богиню, но Иш сделала свой выбор, заодно обезопасив Астарту от верховного бога.
«Хотя женами они обе были бы мне неплохими», — подумал Марсарес.
Красивых женщин он любил, ведь красота – это молодость, а молодость имеет также и амбиции. Амбиции – отличная мотивация, заставляющая показать все свои силы и возможности и вступать в борьбу. А борьба – это то, что связано с сущностью Марсареса и чего он постоянно добивался.
«И в противовес им Афисаяннатия, — закончил свою мысль бог. — Сидит, копается в своих книгах. Словом, что сказать – старушка, мирная и совсем неамбициозная. Даже имя своё Афисаяннатия сократила до «Афис», чтобы у людей не было неприятных ассоциаций. Хотя какие неприятные ассоциации могут быть с ней? Богиня с самой миролюбивой сущностью».
***
Каментия собиралась покинуть Элмузу, как неожиданно её окликнули. Это была Афис.
— Мне жаль, что так получилось, — печально сказала Афисаяннатия. — Ты была хорошей богиней, Каментия.
Иш не стала ничего отвечать, знала, что Афис и так понимает её состояние.
— Честно говоря, я и не рассчитывала на иной исход.
Эта фраза заставила Каментию внимательно посмотреть на богиню.
«Она всё знала!» — озарило Каментию. Конечно, Афис ведь богиня знаний, она не могла не знать, что происходит в округе, в отличие от чересчур сосредоточенной на себе и своих подопечных Каментие!
Голубые глаза Афис смотрели по-прежнему мудро и спокойно, но сейчас Иш подобным было не обмануть.
«Она знала всё с самого начала, ещё когда Астарта пришла к нам».
Каментия словно наяву видела торжествующую богиню любви и в её тени спокойную и уверенную в себе богиню знаний. Афис спокойно наблюдала, как другие боги становятся простыми людьми. Чем меньше богов, тем больше власти, Афис, как и Астарта, слишком хорошо понимала это.
— Ты устранила руками Астарты остальных, теперь тебе оставалось лишь избавиться от нас, — размышляла вслух Каментия.
Она достаточно хорошо знала Афис, чтобы не бояться, что та навредит ей теперь. Богиня знаний в принципе не любила жестокости.
— И у тебя оставались только мы, я и Астарта. Ты знала, что она попытается меня устранить тем же способом. И ты знала, что я не пойду просто так у неё на поводу, придумаю способ, как лишить её того, чего она так желает. Только ответь, чтобы ты делала, если бы у Астарты ничего не получилось бы?
— Взяла бы тебя в свои союзники, — честно ответила Афис. — Ты не Марсарес, с тобой вполне можно договориться.
Марсарес! Да, здесь Афис права, Каментия вполне могла бы решить покарать бога, столь легкомысленно играющегося всеми жизнями.
«А может, я и встала бы на его сторону», — подумала Каментия.
На этот вопрос она и сама не могла найти ответа. Зато богиня знаний его, похоже, нашла.
— Тебе надоели все эти бесконечные и бессмысленные смерти, иначе ты не мучилась бы так из-за своего прошлого, Каментия.
— Может быть.
В конце концов, Афис лучше знать.
— Мир меняется, и мы вместе с ним. Марсарес не желает этого понимать, поэтому его постигнет участь оказаться ненужным.
Богиня не шутила, и только сейчас, глядя на неё, Каментия поверила в слова Демора.
«Мир меняется», — повторила она про себя.
Каментия даже могла сказать, что будет дальше. Марсарес уже теряется бдительность, и, скорее всего, не без помощи той же Афис, а потом окончательно перестанет контролировать ситуацию. И тогда миром будет править Афисаяннатия, а Марсареса куда-нибудь заточат или ещё что-нибудь в этом роде. Богине знаний известно, как достигнуть своей цели. Сколько времени пройдёт прежде, чем это случиться – не важно, у богов впереди вся вечность.
— Только один вопрос, и я уйду.
Афис кивнула, однако, Каментия и так знала, что она согласится ответить. Всё же хоть что-то о других богах Каментия знала.
— Прожив свой человеческий срок, я умру и окончательно исчезну?
Не страх, а просто желание узнать, что её ожидает.
— Нет, после смерти, ты реинкарнируешься, как и другие боги, вместе со своими детьми и любимым человеком. Брачные клятвы нельзя разорвать.
Каментия уловила в тоне Афис насмешку над Марсаресом и Астартой, явно забывших, богиней чего была Каментия.
— У тебя даже останется немного твоей божественной силы, потому что мир не может существовать без неё.
«Значит, проклинать и заклинать я теперь по-прежнему могу?» — удивилась Каментия.
Тогда легко будет и с Афис проделать тот же трюк, что и с Астартой. Но зачем? Марсарес нарушил негласное правило заботиться о других богах, а значит, достоин возмездия.
И если богиня Каментия ещё бы сомневалась бы в своих действиях, то человек по имени Каментия уже не сомневается. Афис знала и это, а потому так спокойно разговаривала. Верная своему слову, Каментия уже покинула Элмузу. Все необходимые ответы она уже получила.
***
Вис Фортис-Беладор растерянным взглядом смотрел по сторонам. Клятва Каментии действовала, маг не пострадал от победы белых магов над его повелителем и ничего не помнил о Каментии.
«Мой мир теперь погиб», — грустно подумал маг, смотря по сторонам. Всё снова повторилось, как в его детстве – снова белые маги победили, и теперь опять будут притеснять чёрных.
Но разве обязательно только воевать, чтобы жить? Можно попробовать и сосуществовать вместе с белыми собратьями, ведь они такие же люди.
«И наконец-то разорвать этот круг ненависти и взаимных обид», — сказал себе Вис.
Где-то он слышал, что когда-то была богиня проклятий, так вот, он клянётся ей, что сделает всё, чтобы больше в этом мире не было войн и никто не страдал!
Например, эта девушка, что так внимательно смотрит на него. Вис уже хотел подойти к ней, но она убежала, словно чего-то испугавшись.
«Моей одежды чёрного мага», — сам себе ответил же Фортис-Беладор.
Что ж, перемены не происходят быстро.
Каментия, ускользнув от внимания мага, стояла, прислонившись к дому и смотрела на безоблачное небо, чувствуя, как ей в лицо дует ветер. Возможно тот самый, что предвестник великих перемен.
Эпилог
Афисаяннатия торжественно вошла в Инферисто. Марсарес был побеждён, и теперь верховной богиней стала богиня знаний.
— Хай, Афис, я тут на досуге поразмышлял и решил, что нужно изменить дизайн.
Голос принадлежал Демору, богу моды, по сути – правой руке Афис.
Не доверяя Астарте и вспомнив всех богов Нижнего Пантеона, богиня решила, что Демор будет идеальным помощником, а его силы также идеально подойдут в качестве предмета раздора людей, ведь людям надо за что-то бороться и соревноваться друг с другом.
«И пусть это лучше будет мода, чем война», — решила Афис.
— Дизайн, — Афис задумчиво осмотрелась. — Да, пожалуй. Ты сам хочешь взяться за интерьер Инферисто?
Можно было и не спрашивать, ответ и так был ясен им обоим.
После ухода Демора, Афис взяла в руки шар, в котором можно было увидеть все события прошлого. Точнее, почти все, потому что богиня знаний давно стала заботиться о том, чтобы Марсарес как можно меньше знал об её планах.
«И он так ни о чём и не догадался, посчитал, что я слишком стара для честолюбивых замыслов. А вот Астарту и Каментию вполне считал способными на это», — со злорадством подумала Афис.
По правде говоря, это всё вполне соответствовало её замыслам. И в Астарте Марсарес всё же не ошибся, она действительно была честолюбива и амбициозна. Только после клятвы Каментии богиня любви решила, что ей лучше быть на стороне Марсареса, чем против него.
Чего нельзя было сказать о Деморе. Тоже амбициозный, он не меньше сестры желал править или хотя бы найти сильного союзника. На предложение Афис он согласился сразу, прикинув, к тому же, что его сестре богиня знаний ничем не навредит.
«Семейные узы очень ценны», — поняла Афис, смотря на появившуюся в шаре компанию из нескольких людей.
Здесь был Аполес со своей женой и сыном, Фасомнима с мужем и дочерью, и Каментия, тоже вместе с мужем, а также со своими четырьмя детьми.
«За ними нужно будет приглядывать», — решила Афис.
В браке и с детьми были все боги, ушедшие с Элмузы, но эта тройка дружных между собой семей была особенно опасна, потому что она была едина. В частности, семья Каментии.
Воздействие Астарты всё же не исчезло окончательно, и между богиней клятвы и Висом Фортис-Беладором осталось что-то. Оба сначала не хотели в этом признаваться: Каментия – из-за боязни навредить Вису, Фортис-Беладор – потому что не понимал, почему он к этой незнакомке испытывает такие чувства, что, с его точки зрения, было неправильно.
