– Не женское это дело, – серьезно покачал головой старый мастер.
– Еще бабка Виктори так утверждала, – с легким смешком Саннвер хлопнул себя по колену, – однако, отдала бразды правления в руки дочери, оставив зятя принцем-консортом.
– Кто вас, правителей, поймет, – стушевавшись, пробормотал брат Стар, скомкав окончание фразы в бокале с вином.
– Я женился на принцессе Виктори, – Саннвер решительно закончил с предысторией, – подписав брачный контракт на территории королевства Шинэмор. Торжественная же церемония, подтверждающая наше соглашение, должна пройти здесь при всем честном народе и напоказ.
– Я могу лишь поздравить тебя, мой добрый друг, – бородатое лицо старика расчертилось многочисленными лучиками морщинок, осветившись изнутри.
– Не торопись, кровник, – Саннвер предостерегающе вытянул руку, – все не так радужно, как могло бы быть. Именно поэтому я и вызвал тебя в столицу.
• * *
В комнату, где лежала Виктори, их пропустила вооруженная охрана. Две девушки, отряженные для ухода за принцессой, склонив головы, юркнули в соседнее помещение, оставив правителя Сангвитерры и старого мастера в компании пожилого целителя.
- Мы делаем все, что можем, – голос лекаря звучал уверенно, не вызывая сомнений, – но яд оказался слишком силен для столь хрупкого создания. Даже дар эмпатии и сильные доноры не позволяют организму справиться с отравой.
– Сочувствую, – мастер не отрываясь смотрел на юную девушку, погруженную в стазис забвения и небытия, – но неужели ничего нельзя сделать?
– Все, что можно, – целитель был преисполнен собственным достоинством, – мы делаем. Теперь все зависит от внутренних сил пациентки.
Лекарь неспешно покинул помещение, а старик присел на мягкий пуф у кровати умирающей. Вампир стоял у окна, словно там видел нечто такое, что притягивало взор, не давая отвлечься. Локти его покоились на высоком подоконнике, а подбородок подпирали по-женски изящные пальцы, унизанные драгоценными перстнями.
– И в чем моя роль, не могу понять, – брат Стар нарушил воцарившуюся гнетущую тишину, – ты опять хочешь отправить меня за тридевять земель с невыносимым заданием?
– Задание есть, – Саннвер по-прежнему не отрывал взор от чего-то за окном, – точнее просьба, и даже не моя.
– Огласи все и сразу, – усмехнулся старик.
– Ты же помнишь, кто такие эмпаты, – король говорил утвердительно, полуобернувшись к собеседнику, – и что восстанавливает их силы.
– Ну, такое не забыть, – ухмыльнулся брат Стар.
– Светлани, мать принцессы через доверенных лиц сообщила мне, – вампир глубоко вздохнул прежде, чем продолжить, – что спасти Виктори можешь только ты.
– Вот те раз, – старый мастер обмяк на маленьком пуфе, скособочившись, словно готовясь упасть, – приехали.
Вампир мгновенно оказался возле друга, поддержав за плечо. Тут же развернулся, шагнул к столу, схватил стакан с водой, подал старику.
– Мало мне быть твоим личным донором, – брат Стар глотнул чистой освежающей воды, – так ты еще хочешь меня и этой эмоциональной вампирше скормить, кровопийца херов.
– Она умрет, – Саннвер до боли сжал плечо побратима, – ты наша последняя надежда.
– Оставь меня, – старик надсадно закашлялся, неосторожно поперхнувшись очередным глотком воды, – не хочу видеть твою мерзопакостно прекрасную рожу перед смертью.
– Я верю в тебя, брат мой, – вампир склонил голову и прижал руку к груди над самым сердцем, где тускло блеснул металлом жёлудь на подложке из дубового листа, – и намерен приветствовать тебя утром.
Правитель Сангвитерры удалился, а брат Стар остался наедине с юной принцессой, из тела которой постепенно уходила жизнь. Семьдесят два года – это не такой малый срок при всех учитываемых обстоятельствах. Стойкий солдат инквизиции в прошлом, мастер-наставник для более молодых воинов, нынешний кожевник, лучший друг и побратим короля. Что может быть достойнее для старика, если не жертва во спасение мира и благоденствия объединенных королевств?
Брат Стар через голову стянул колюче шерстяной свитер, по привычке аккуратно сложил на пуф подле кровати, тут же скинул сапоги, снял носки тонкой вязки. улегшись поверх одеяла, аккуратно освободил хрупкие запястья эмоциональной вампирши от браслетов ограничителей, крепко обхватил мертвенно холодные пальцы широкой натруженной ладонью.
Старик смежил морщинистые веки, и уставшее сознание заволокла тоненько звенящая пелена мрака.
• * *
Тьма была повсюду. Обволакивала сознание, измученное пытками тело, подвешенное на цепях вниз головой. Плотным туманом заползала в уши. Словно извивающиеся черви берушей медленно, с ватной размеренностью, глушила слух. Проникала в ноздри и съехавший на бок беззвучном крике привычной боли рот. Мягко раскачивала, заставляя поскрипывать металлические звенья.
Лишь этот тихий скрежет да глухой стук тягучих кровяных капель о поверхность жестяной бадьи, подставленной под пленника, нарушали мрачную тишину каменного подвала…
Брат Стар не любил эти свои воспоминания, приходящие в ночной душной темноте. Они заставляли мысленно возвращаться к началу жизненного пути в королевстве Сангвитерра, и от этого настроение портилось на несколько дней. С возрастом картинки прошлого потускнели, смазались, разбавившись новыми событиями и впечатлениями. Но иногда, вот как сейчас, мастер прекрасно осознавал происходящее, былое всплывало в памяти резко, ярко, с детальной прорисовкой не только окружающей обстановки, но и внутренних ощущений.
– Я помогу тебе, – надсадный шепот, эхом отраженный от каменных стен, – а ты мне.
– Пошел нахер, кровопийца, – молодой еще брат Стар с трудом пробует открыть залепленные коркой глаза, – просишь помощи у полутрупа.
– Не дури, чужак, – младший из вампиров, освободив полуживого пленника, что-то пытается влить в сведенный судорогой рот, – брат совершил дворцовый переворот, отец убит, я ранен. Меня спасет только твоя чудодейственная иномирная кровь.
– Если от нее во мне что-то осталось, – парень хрипло смеется, глотая живительную влагу из принесенной фляжки.
Тьма на секунду упала тяжелым овечьим одеялом на сознание старика, но тут же снова перевернула страницу книги судеб.
Межпространственный разрыв раскрылся перед ними зигзагообразной трещиной на третий день побега. Чужак едва смог оклематься с помощью чудодейственной настойки, калорийного питания и каких-то магических амулетов, что Саннвер, младший принц королевства Сангвитерра, извлекал, словно фокусник с волшебной шляпой, из заплечной сумки.
Всего половина дня пути до Шинэмора, и они бы попросили убежища у ближайших соседей, но бич этого мира – твари из преисподней, ринулись на молодых людей сплошным потоком.
Юный вампир, почти мальчишка. Он дрался, не уступая противнику. Сначала удерживая в тонкой руки верный Клеймор, потом выпущенными в боевом азарте когтями и клыками. Иномирцу оставалось лишь страховать верткого воина, добивая острым кинжалом поверженных тварей.
Саннвер справился со всеми, покрывшись своей и чужой кровью от макушки до пят. Обернулся к спутнику, слегка безумно улыбнулся, обнажив в разверстой щели изодранных в лохмотья губ белоснежные зубы, и упал в хлюпнувшую кровью, ошметками кишок и внутренностей лужу.
– Жёлудь, – из надорванного горла с трудом вырывается сиплое дыхание, – в нем родовая сила…
Старый мастер уже не сопротивляется течению мыслей, что несут его по реке воспоминаний. Он погрузился в них, смакует, заново проживая такое болезненное и такое знакомое прошлое.
– Ты не понимаешь, Стар, – Саннвер мечется из угла в угол, – если ничего не сделаю, то не смогу простить себе этого.
– Я не для того, чтобы ты вернулся домой и погиб, – парень, набычившись, упрямо смотрит в глаза вампиру, – спас тебя, да еще и кормлю эти пять лет.
– Тебе что, жалко немного кровавого эликсира раз в полгодика для побратима? – Младший принц Сангвитерры лукаво, словно кокетливая девчонка, склоняет голову к левому плечу.
– Я готов, в отличии от других, всю жизнь снабжать тебя дозой, наркоман хренов, – не выдерживает его собеседник, – но свергнуть старшего родственника, который не погнушался убить отца и покушался на младшего братишку, – это сродни самоубийству.
– Противник силен, – грустно кивает принц, – но я не могу видеть собственного брата и отцеубийцу на престоле. Мое королевство не заслужило такого жестокого правителя.
– У нас слишком мало поддержки, – Стар обреченно опускает плечи, – и не надо мне говорить о клане «Старый жёлудь». Мы все же не готовы.
– Ты нужен мне, брат мой, – Саннвер смотрит прямо в душу верного друга, – я без тебя не справлюсь.
Тьма заволокла красивое лицо молодого принца, заслоняя его черты дымным туманом небытия. Старик по-прежнему в лодке, что тихонечко покачивается на мелких речных волнах. Вода с тихим плеском стучится в деревянные борта. И брат Стар вновь услышал легкий стук в запертую на ночь дверь…
– В твоем мире такие красивые имена, – принцесса Нэрмоа мечтательно улыбается, и ее облик плывет в неясном свете зажжённых свечей, – Светлана, Виктория. Я бы хотела назвать так своих дочерей.
– И что же тебе мешает? – Стар невольно улыбается в ответ. Он никогда не мог сопротивляться обаянию этой девушки.
– Протокол, – она грустно пожимает плечами и обхватывает коленки, укрытые ночной рубашкой, – правила там всякие. Ну, ты знаешь.
– Просто кого-то угораздило родиться принцессой, – иномирец, сидя с девушкой на кровати плечом к плечу, шутливо толкнул соседку в бок.
– Я не смогу без тебя, – принцесса порывисто вскакивает, обнимает ночного собеседника, прижимаясь всем телом, – останься. Пусть Саннвер возвращается домой, он не может иначе. Но тебя там никто не ждет, ты не сможешь вернуться в свой мир. Так оставайся здесь, со мной.
– Я обещал принцу, – Стар ласково прижал девушку к себе, погладил по волосам, заплетенным в косу, – и дело не в том, что я мечтаю вернуться в свой мир. И даже не в том, что Я – личный донор вампира.
– Ты боишься меня? – Нэрмоа недоверчиво вглядывается в его лицо, прячущееся в тенях ночи, – Неужели ты за столько лет не понял, что эмпаты – это не вампиры… Не совсем… Или совсем не…
– Я не боюсь тебя, – молодой человек успокаивающе погладил по спине разволновавшуюся гостью, – просто мой долг…
– Я люблю тебя, - принцесса перебивает и в отчаянии изо всех сил прижимается к Стару.
Темнота деликатно задергивает плотную завесу, скрывая жадные поцелуи, страстные прикосновения, жаркий бесстыдный шепот, прерывистое дыхание и бессловесную мольбу остаться. Старый мастер, отдающий силу умирающему эмпатическому вампиру, лежа в лодке собственных воспоминаний, умиленно, по-детски искренне улыбнулся. И, наконец, провалился в водоворот бессознательного небытия…
• * *
– Ты только три дня как пришел в себя, – Саннвер в расхристанной домашней рубашке и свободных брюках метался по гостевым покоям, – куда собрался, старый черт?
– Я сделал все, что от меня требовалось, мой повелитель, – голос мастера по-старчески дребезжал и подрагивал от натуги, – теперь пора и честь знать. Тем более, меня ждут дома.
– Твой дом здесь, – король нервно махнул сжатой в кулак рукой, – а тебя все где-то носит. То в ратниках, то в наставниках, то теперь в кожевники заделался.
– В жизни все надо попробовать, – улыбнулся старик, – чтобы не было мучительно больно. Или стыдно – уже и не помню как там звучит.
– Ты мне зубы своим иномирным фольклором не заговаривай, – вампир с долей злости глянул на старика, вольготно разлегшегося на кровати, – лучше пообещай, что рваться в свой поселок не будешь.
– Буду, мой мальчик, – улыбнулся брат Стар, – конечно, буду.
Очередную возмущенную тираду Саннвера прервал робкий стук в дверь. Повелитель Сангвитерры и старик удивленно переглянулись, не ожидая беспардонного вторжения.
– Прости, Саннвер, – Виктори была само очарование, зайдя без сопровождения фрейлин к своему спасителю, – но я бы хотела поговорить с братом Старом наедине.
– Не смею отказать тебе, душа моя, – вампир галантно, но не без некоторой театральной наигранности поцеловал тонкие пальчики, – оставлю вас на время. Но только ненадолго, выздоравливающему нужен отдых.
– Я надеюсь не сильно утомить благодарностью, – Виктори бросила мимолетный взгляд на источник беспокойства, – не волнуйся.
Саннвер удалился, а молодая королева Сангвитерры присела на кресло подле кровати, где лежал старик, с любопытством разглядывающий пышущую здоровьем и жизненной энергией девушку.
– Я рад, что смог помочь вам, моя королева, – брат Стар постарался с достоинством произнести положенную приличиям фразу.
– Простите меня, – лицо Виктори слегка побледнело, а на шее выступили розоватые пятна, выдавая сильное волнение, – я без прелюдий и подготовки, сразу приступлю к делу.
– Хороший подход, – одобрительно кивнул собеседник, – слушаю вас, ваше величество.
– Не называйте меня так, – девушка еще больше покраснела, – только не вы.
– Понимаю, – мастер улыбнулся, – наедине буду называть вас Виктори.
– Хорошо, – кивнула неожиданная посетительница, – и от имени своей матери – правящей королевы Шинэмор прошу вас, Алексей Стариков, принять предложение о переезде на объединенные земли под личный протекторат ее величества. В качестве благодарности за мое спасение вам положен надел земли, поместье, содержание и…
– Подожди-подожди, девочка, – старик протянул морщинистую ладонь и накрыл подрагивающие пальцы новоиспеченной королевы, – земли, поместье – это все хорошо, благодарствую. Но вынужден сразу отказаться.
– Но почему? – Виктори отчаянно схватилась за руку, которая совсем недавно спасала ее от смертельной опасности, – почему вы отказываетесь от королевской милости?
– Она мне не нужна, – старик по-отечески улыбнулся совсем еще девчонке, – у меня все есть, а беспокоиться о богатстве и наследстве для потомков… Так и семьи-то у меня никогда не было.
– Моя бабушка, хорошо вам известная, ныне покойная королева Нэрмоа, – Виктори нервно облизнула пересохшие губы, – просила передать вам письмо сразу, как вас встречу. И я выполняю ее последнее желание…
– Благодарю, – брат Стар едва просипел в ответ и сжал драгоценный бумажный конверт во в враз ослабших пальцах, – благодарю…
• * *
Мастер с тяжелым вздохом спешился, решив дать долгожданный отдых верному другу. Обратная дорога была долгой и трудной. Давнишние ранения давали о себе знать, тело просило пощады. Но кожевник без сочувствия, не давая расслабиться уставшему организму, держал путь домой.
Саннвер, сколько ни старался, так и не смог воспрепятствовать его отъезду. Виктори же каждый раз смотрела с немой мольбой и слезами в глазах.
Старик не выдержал и, едва почувствовал силу в изможденном эмпатическим донорством теле, ранним утром, не прощаясь, покинул гостеприимную резиденцию правителя Сангвитерры.
Брат Стар обессиленно опустился на скатку плаща, что бросил под молодое дерево, выросшее на краю лесной опушки, щедро обласканной солнечным светом. Неспешно начав перекус, в который раз извлек из внутреннего кармана кожаной куртки письмо бывшей правительницы королевства Шинэмор, ныне покойной ее величества Нэрмоа…
Устало прикрыл глаза, смежив тяжелые веки. Непрошенные слезы послушно испарились, ловко стертые теплой солнечной ладонью. Бабье лето этой осени радовало затяжными жаркими днями и томными вечерами, когда хотелось подольше провести время на улице, вдыхая терпкие грибные ароматы и радуясь буйству разноцветия желто-охристой палитры.
– Еще бабка Виктори так утверждала, – с легким смешком Саннвер хлопнул себя по колену, – однако, отдала бразды правления в руки дочери, оставив зятя принцем-консортом.
– Кто вас, правителей, поймет, – стушевавшись, пробормотал брат Стар, скомкав окончание фразы в бокале с вином.
– Я женился на принцессе Виктори, – Саннвер решительно закончил с предысторией, – подписав брачный контракт на территории королевства Шинэмор. Торжественная же церемония, подтверждающая наше соглашение, должна пройти здесь при всем честном народе и напоказ.
– Я могу лишь поздравить тебя, мой добрый друг, – бородатое лицо старика расчертилось многочисленными лучиками морщинок, осветившись изнутри.
– Не торопись, кровник, – Саннвер предостерегающе вытянул руку, – все не так радужно, как могло бы быть. Именно поэтому я и вызвал тебя в столицу.
• * *
В комнату, где лежала Виктори, их пропустила вооруженная охрана. Две девушки, отряженные для ухода за принцессой, склонив головы, юркнули в соседнее помещение, оставив правителя Сангвитерры и старого мастера в компании пожилого целителя.
- Мы делаем все, что можем, – голос лекаря звучал уверенно, не вызывая сомнений, – но яд оказался слишком силен для столь хрупкого создания. Даже дар эмпатии и сильные доноры не позволяют организму справиться с отравой.
– Сочувствую, – мастер не отрываясь смотрел на юную девушку, погруженную в стазис забвения и небытия, – но неужели ничего нельзя сделать?
– Все, что можно, – целитель был преисполнен собственным достоинством, – мы делаем. Теперь все зависит от внутренних сил пациентки.
Лекарь неспешно покинул помещение, а старик присел на мягкий пуф у кровати умирающей. Вампир стоял у окна, словно там видел нечто такое, что притягивало взор, не давая отвлечься. Локти его покоились на высоком подоконнике, а подбородок подпирали по-женски изящные пальцы, унизанные драгоценными перстнями.
– И в чем моя роль, не могу понять, – брат Стар нарушил воцарившуюся гнетущую тишину, – ты опять хочешь отправить меня за тридевять земель с невыносимым заданием?
– Задание есть, – Саннвер по-прежнему не отрывал взор от чего-то за окном, – точнее просьба, и даже не моя.
– Огласи все и сразу, – усмехнулся старик.
– Ты же помнишь, кто такие эмпаты, – король говорил утвердительно, полуобернувшись к собеседнику, – и что восстанавливает их силы.
– Ну, такое не забыть, – ухмыльнулся брат Стар.
– Светлани, мать принцессы через доверенных лиц сообщила мне, – вампир глубоко вздохнул прежде, чем продолжить, – что спасти Виктори можешь только ты.
– Вот те раз, – старый мастер обмяк на маленьком пуфе, скособочившись, словно готовясь упасть, – приехали.
Вампир мгновенно оказался возле друга, поддержав за плечо. Тут же развернулся, шагнул к столу, схватил стакан с водой, подал старику.
– Мало мне быть твоим личным донором, – брат Стар глотнул чистой освежающей воды, – так ты еще хочешь меня и этой эмоциональной вампирше скормить, кровопийца херов.
– Она умрет, – Саннвер до боли сжал плечо побратима, – ты наша последняя надежда.
– Оставь меня, – старик надсадно закашлялся, неосторожно поперхнувшись очередным глотком воды, – не хочу видеть твою мерзопакостно прекрасную рожу перед смертью.
– Я верю в тебя, брат мой, – вампир склонил голову и прижал руку к груди над самым сердцем, где тускло блеснул металлом жёлудь на подложке из дубового листа, – и намерен приветствовать тебя утром.
Правитель Сангвитерры удалился, а брат Стар остался наедине с юной принцессой, из тела которой постепенно уходила жизнь. Семьдесят два года – это не такой малый срок при всех учитываемых обстоятельствах. Стойкий солдат инквизиции в прошлом, мастер-наставник для более молодых воинов, нынешний кожевник, лучший друг и побратим короля. Что может быть достойнее для старика, если не жертва во спасение мира и благоденствия объединенных королевств?
Брат Стар через голову стянул колюче шерстяной свитер, по привычке аккуратно сложил на пуф подле кровати, тут же скинул сапоги, снял носки тонкой вязки. улегшись поверх одеяла, аккуратно освободил хрупкие запястья эмоциональной вампирши от браслетов ограничителей, крепко обхватил мертвенно холодные пальцы широкой натруженной ладонью.
Старик смежил морщинистые веки, и уставшее сознание заволокла тоненько звенящая пелена мрака.
• * *
Тьма была повсюду. Обволакивала сознание, измученное пытками тело, подвешенное на цепях вниз головой. Плотным туманом заползала в уши. Словно извивающиеся черви берушей медленно, с ватной размеренностью, глушила слух. Проникала в ноздри и съехавший на бок беззвучном крике привычной боли рот. Мягко раскачивала, заставляя поскрипывать металлические звенья.
Лишь этот тихий скрежет да глухой стук тягучих кровяных капель о поверхность жестяной бадьи, подставленной под пленника, нарушали мрачную тишину каменного подвала…
Брат Стар не любил эти свои воспоминания, приходящие в ночной душной темноте. Они заставляли мысленно возвращаться к началу жизненного пути в королевстве Сангвитерра, и от этого настроение портилось на несколько дней. С возрастом картинки прошлого потускнели, смазались, разбавившись новыми событиями и впечатлениями. Но иногда, вот как сейчас, мастер прекрасно осознавал происходящее, былое всплывало в памяти резко, ярко, с детальной прорисовкой не только окружающей обстановки, но и внутренних ощущений.
– Я помогу тебе, – надсадный шепот, эхом отраженный от каменных стен, – а ты мне.
– Пошел нахер, кровопийца, – молодой еще брат Стар с трудом пробует открыть залепленные коркой глаза, – просишь помощи у полутрупа.
– Не дури, чужак, – младший из вампиров, освободив полуживого пленника, что-то пытается влить в сведенный судорогой рот, – брат совершил дворцовый переворот, отец убит, я ранен. Меня спасет только твоя чудодейственная иномирная кровь.
– Если от нее во мне что-то осталось, – парень хрипло смеется, глотая живительную влагу из принесенной фляжки.
Тьма на секунду упала тяжелым овечьим одеялом на сознание старика, но тут же снова перевернула страницу книги судеб.
Межпространственный разрыв раскрылся перед ними зигзагообразной трещиной на третий день побега. Чужак едва смог оклематься с помощью чудодейственной настойки, калорийного питания и каких-то магических амулетов, что Саннвер, младший принц королевства Сангвитерра, извлекал, словно фокусник с волшебной шляпой, из заплечной сумки.
Всего половина дня пути до Шинэмора, и они бы попросили убежища у ближайших соседей, но бич этого мира – твари из преисподней, ринулись на молодых людей сплошным потоком.
Юный вампир, почти мальчишка. Он дрался, не уступая противнику. Сначала удерживая в тонкой руки верный Клеймор, потом выпущенными в боевом азарте когтями и клыками. Иномирцу оставалось лишь страховать верткого воина, добивая острым кинжалом поверженных тварей.
Саннвер справился со всеми, покрывшись своей и чужой кровью от макушки до пят. Обернулся к спутнику, слегка безумно улыбнулся, обнажив в разверстой щели изодранных в лохмотья губ белоснежные зубы, и упал в хлюпнувшую кровью, ошметками кишок и внутренностей лужу.
– Жёлудь, – из надорванного горла с трудом вырывается сиплое дыхание, – в нем родовая сила…
Старый мастер уже не сопротивляется течению мыслей, что несут его по реке воспоминаний. Он погрузился в них, смакует, заново проживая такое болезненное и такое знакомое прошлое.
– Ты не понимаешь, Стар, – Саннвер мечется из угла в угол, – если ничего не сделаю, то не смогу простить себе этого.
– Я не для того, чтобы ты вернулся домой и погиб, – парень, набычившись, упрямо смотрит в глаза вампиру, – спас тебя, да еще и кормлю эти пять лет.
– Тебе что, жалко немного кровавого эликсира раз в полгодика для побратима? – Младший принц Сангвитерры лукаво, словно кокетливая девчонка, склоняет голову к левому плечу.
– Я готов, в отличии от других, всю жизнь снабжать тебя дозой, наркоман хренов, – не выдерживает его собеседник, – но свергнуть старшего родственника, который не погнушался убить отца и покушался на младшего братишку, – это сродни самоубийству.
– Противник силен, – грустно кивает принц, – но я не могу видеть собственного брата и отцеубийцу на престоле. Мое королевство не заслужило такого жестокого правителя.
– У нас слишком мало поддержки, – Стар обреченно опускает плечи, – и не надо мне говорить о клане «Старый жёлудь». Мы все же не готовы.
– Ты нужен мне, брат мой, – Саннвер смотрит прямо в душу верного друга, – я без тебя не справлюсь.
Тьма заволокла красивое лицо молодого принца, заслоняя его черты дымным туманом небытия. Старик по-прежнему в лодке, что тихонечко покачивается на мелких речных волнах. Вода с тихим плеском стучится в деревянные борта. И брат Стар вновь услышал легкий стук в запертую на ночь дверь…
– В твоем мире такие красивые имена, – принцесса Нэрмоа мечтательно улыбается, и ее облик плывет в неясном свете зажжённых свечей, – Светлана, Виктория. Я бы хотела назвать так своих дочерей.
– И что же тебе мешает? – Стар невольно улыбается в ответ. Он никогда не мог сопротивляться обаянию этой девушки.
– Протокол, – она грустно пожимает плечами и обхватывает коленки, укрытые ночной рубашкой, – правила там всякие. Ну, ты знаешь.
– Просто кого-то угораздило родиться принцессой, – иномирец, сидя с девушкой на кровати плечом к плечу, шутливо толкнул соседку в бок.
– Я не смогу без тебя, – принцесса порывисто вскакивает, обнимает ночного собеседника, прижимаясь всем телом, – останься. Пусть Саннвер возвращается домой, он не может иначе. Но тебя там никто не ждет, ты не сможешь вернуться в свой мир. Так оставайся здесь, со мной.
– Я обещал принцу, – Стар ласково прижал девушку к себе, погладил по волосам, заплетенным в косу, – и дело не в том, что я мечтаю вернуться в свой мир. И даже не в том, что Я – личный донор вампира.
– Ты боишься меня? – Нэрмоа недоверчиво вглядывается в его лицо, прячущееся в тенях ночи, – Неужели ты за столько лет не понял, что эмпаты – это не вампиры… Не совсем… Или совсем не…
– Я не боюсь тебя, – молодой человек успокаивающе погладил по спине разволновавшуюся гостью, – просто мой долг…
– Я люблю тебя, - принцесса перебивает и в отчаянии изо всех сил прижимается к Стару.
Темнота деликатно задергивает плотную завесу, скрывая жадные поцелуи, страстные прикосновения, жаркий бесстыдный шепот, прерывистое дыхание и бессловесную мольбу остаться. Старый мастер, отдающий силу умирающему эмпатическому вампиру, лежа в лодке собственных воспоминаний, умиленно, по-детски искренне улыбнулся. И, наконец, провалился в водоворот бессознательного небытия…
• * *
– Ты только три дня как пришел в себя, – Саннвер в расхристанной домашней рубашке и свободных брюках метался по гостевым покоям, – куда собрался, старый черт?
– Я сделал все, что от меня требовалось, мой повелитель, – голос мастера по-старчески дребезжал и подрагивал от натуги, – теперь пора и честь знать. Тем более, меня ждут дома.
– Твой дом здесь, – король нервно махнул сжатой в кулак рукой, – а тебя все где-то носит. То в ратниках, то в наставниках, то теперь в кожевники заделался.
– В жизни все надо попробовать, – улыбнулся старик, – чтобы не было мучительно больно. Или стыдно – уже и не помню как там звучит.
– Ты мне зубы своим иномирным фольклором не заговаривай, – вампир с долей злости глянул на старика, вольготно разлегшегося на кровати, – лучше пообещай, что рваться в свой поселок не будешь.
– Буду, мой мальчик, – улыбнулся брат Стар, – конечно, буду.
Очередную возмущенную тираду Саннвера прервал робкий стук в дверь. Повелитель Сангвитерры и старик удивленно переглянулись, не ожидая беспардонного вторжения.
– Прости, Саннвер, – Виктори была само очарование, зайдя без сопровождения фрейлин к своему спасителю, – но я бы хотела поговорить с братом Старом наедине.
– Не смею отказать тебе, душа моя, – вампир галантно, но не без некоторой театральной наигранности поцеловал тонкие пальчики, – оставлю вас на время. Но только ненадолго, выздоравливающему нужен отдых.
– Я надеюсь не сильно утомить благодарностью, – Виктори бросила мимолетный взгляд на источник беспокойства, – не волнуйся.
Саннвер удалился, а молодая королева Сангвитерры присела на кресло подле кровати, где лежал старик, с любопытством разглядывающий пышущую здоровьем и жизненной энергией девушку.
– Я рад, что смог помочь вам, моя королева, – брат Стар постарался с достоинством произнести положенную приличиям фразу.
– Простите меня, – лицо Виктори слегка побледнело, а на шее выступили розоватые пятна, выдавая сильное волнение, – я без прелюдий и подготовки, сразу приступлю к делу.
– Хороший подход, – одобрительно кивнул собеседник, – слушаю вас, ваше величество.
– Не называйте меня так, – девушка еще больше покраснела, – только не вы.
– Понимаю, – мастер улыбнулся, – наедине буду называть вас Виктори.
– Хорошо, – кивнула неожиданная посетительница, – и от имени своей матери – правящей королевы Шинэмор прошу вас, Алексей Стариков, принять предложение о переезде на объединенные земли под личный протекторат ее величества. В качестве благодарности за мое спасение вам положен надел земли, поместье, содержание и…
– Подожди-подожди, девочка, – старик протянул морщинистую ладонь и накрыл подрагивающие пальцы новоиспеченной королевы, – земли, поместье – это все хорошо, благодарствую. Но вынужден сразу отказаться.
– Но почему? – Виктори отчаянно схватилась за руку, которая совсем недавно спасала ее от смертельной опасности, – почему вы отказываетесь от королевской милости?
– Она мне не нужна, – старик по-отечески улыбнулся совсем еще девчонке, – у меня все есть, а беспокоиться о богатстве и наследстве для потомков… Так и семьи-то у меня никогда не было.
– Моя бабушка, хорошо вам известная, ныне покойная королева Нэрмоа, – Виктори нервно облизнула пересохшие губы, – просила передать вам письмо сразу, как вас встречу. И я выполняю ее последнее желание…
– Благодарю, – брат Стар едва просипел в ответ и сжал драгоценный бумажный конверт во в враз ослабших пальцах, – благодарю…
• * *
Мастер с тяжелым вздохом спешился, решив дать долгожданный отдых верному другу. Обратная дорога была долгой и трудной. Давнишние ранения давали о себе знать, тело просило пощады. Но кожевник без сочувствия, не давая расслабиться уставшему организму, держал путь домой.
Саннвер, сколько ни старался, так и не смог воспрепятствовать его отъезду. Виктори же каждый раз смотрела с немой мольбой и слезами в глазах.
Старик не выдержал и, едва почувствовал силу в изможденном эмпатическим донорством теле, ранним утром, не прощаясь, покинул гостеприимную резиденцию правителя Сангвитерры.
Брат Стар обессиленно опустился на скатку плаща, что бросил под молодое дерево, выросшее на краю лесной опушки, щедро обласканной солнечным светом. Неспешно начав перекус, в который раз извлек из внутреннего кармана кожаной куртки письмо бывшей правительницы королевства Шинэмор, ныне покойной ее величества Нэрмоа…
Устало прикрыл глаза, смежив тяжелые веки. Непрошенные слезы послушно испарились, ловко стертые теплой солнечной ладонью. Бабье лето этой осени радовало затяжными жаркими днями и томными вечерами, когда хотелось подольше провести время на улице, вдыхая терпкие грибные ароматы и радуясь буйству разноцветия желто-охристой палитры.
