Полёт
Свет неоновых огней проникал через полузакрытое шторами окно, тускло освещая тёмную комнату. За входной дверью небольшой однушки грязно выругались, пару раз стукнули по деревянному полотну для острастки и ушли. Тата всё это время сидевшая в глубоком кресле и практически не дышавшая, осмелилась осторожно пошевелиться. Сегодня днём она похоронила свою тётю, последнего родного человека. И, конечно же, поздно вечером к ней пожаловал Локт, собираясь утешить несчастную сиротку.
Это его стуки и ругань Тата слушала на протяжении двух часов. И ведь никто не вышел и не возмутился поднятым шумом. Опасались последствий, потому что Локт был сыном управляющего — высшей власти в их небольшом городишке. Тата удивилась, как он не выбил дверь, чтобы добраться до вожделенной добычи. Наверное, это всё из-за большого количества выпитого. Сосед Таты, старый Зийг видел его в баре, напивающимся в кругу дружков-прихлебателей. И в тот момент девушка отчётливо поняла, что здесь жизни ей не будет. В принципе, как и во всём остальном мире. Вернее, в доступной её народу части.
Согласно легендам, когда-то очень давно в их мире произошла война против светловолосых и светлоглазых колдунов. Вернее, тогда все жители имели светлые глаза и волосы. Манускрипты, сохранившиеся с тех древних времён, донесли до потомков кровавые и страшные события, рассказав о великой жертве и великих потерях, которые довелось изведать людям. А ведь цель их была более чем благородна! Великие предки Таты хотели очистить мир от зла, но колдуны оказались хитрыми и коварными тварями. Они применили какую-то страшную магию, при помощи которой выиграли войну. А те, кто им противостоял, почернели от горя. И чтобы сохранить остатки смелого и гордого народа, великие предки увели всех на острова, воздвигнув непроницаемую стену. Говорят, что в знак уважения погибшим героям, все потомки носят неисчезающий траур. Их волосы и глаза всегда темны, как напоминание о древней трагедии. И только спустя многие века они позволили колдунам иногда приходить, чтобы вести с ними торговлю.
Тата в детстве любила слушать эти легенды о великих, благородных и смелых героях. И с содроганием смотрела каждую передачу, освещавшую прибытие делегации колдунов. Эти встречи всегда происходили в одном и том же месте, на самом отдалённом и маленьком островке. Который, кстати говоря, находился не так уж и далеко от того места, где жила Тата.
Дикторы торжественно вещали о заботливом правительстве, опасающемся влияния колдунов на неокрепшие умы, поэтому и не пускало их дальше того островка. Правда, не всегда это удавалось, и тогда газеты пестрели пугающими заголовками о том, как тот или иной несчастный поддавался на необычную красоту колдунов и уходил с ними. В такие моменты городок, в котором жила Тата, бурлил от невероятных и страшных новостей. Люди возмущались и ругались на власть. Требовали запретить освещать прибытие врагов, или вообще закрыть им доступ в благословенное государство. Но проходило время, и все вновь подтягивались к экранам, чтобы со смесью страха, любопытства, а некоторые и с вожделением посмотреть на тех, кто умел летать. Да, белые колдуны имели невероятно красивые крылья. Сама девушка никогда их не видела. Да и никто из ныне живущих не смог бы этим похвастаться. И только предания седой старины рассказывали о даре Великого Отца, которым обладали все жители мира, но отнятым светловолосыми чудовищами. Это была самая великая потеря, по мнению Таты.
О, как же она мечтала вновь обрести утерянную способность летать! Каждую ночь во сне она парила над городами, лесами и полями, играя в догонялки с ветром. А иногда ей компанию составляли ужасные колдуны, которые казались не такими уж и страшными. Наоборот, очень добрыми и весёлыми. Поначалу девочка пугалась этих снов, но вскоре привыкла. И даже полюбила нечаянных сопровождающих. Ведь сон – это всего лишь сон, а значит, с ней не может приключиться ничего страшного.
Однажды малышка поделилась своими прекрасными снами с родителями, желая разделить с ними волшебство. Но они, почему-то, сильно испугались и запретили дочери кому-либо рассказывать об этом. А потом каждые выходные водили её в храм, заставляя выстаивать на коленях нудные, скучные, а местами и пугающие проповеди.
Тата крепко усвоили горький урок и больше никогда не заговаривала об этом. А когда родители умерли от зимней лихорадки и её к себе забрала старшая мамина сестра Лила, она и вовсе замкнулась в себе. Так и росла молчаливая и даже немного угрюмая, с удивлением замечая, как не похож этот мир на тот, который она представляла себе в детстве. Здесь не было место благородству и смелым поступкам. Каждый желал обогатиться, чтобы подняться вверх по социальной лестнице. А успехам других радовались сквозь сжатые зубы, посылая в спину злые шепотки проклятий. Перед власть имущими лебезили и склоняли головы, надеясь на их милость, скорее напоминавшую подачку нищему.
Тата с недоверием наблюдала за всем этим, мысленно задаваясь вопросом, где же тот гордый и смелый народ, противостоявший колдунам? Где все те герои, о которых слагали легенды? Почему её народ вдруг стал таким мелочным, думающим только о собственном благе?
Почему? Почему?! Почему…
Тата оказалась живущей в мире, где всё покупалось и продавалось. И даже жизнь имела свою цену. Удачливым считался тот, кто сумел выгодно продать свои способности. А если не имел оных, то могло сойти и тело. Сколько знакомых девушек прошло перед глазами Таты, холящих и лелеющих свои тела, чтобы иметь возможность заработать себе на тёплое местечко в этом странном и абсурдном мире. И даже некоторые парни стремились к тому же, не видя в этом ничего зазорного. Зачем мучиться и гнуть спину на тяжёлых работах, когда можно поступить намного проще, говорили они. И те, кого Великий Отец не наградил внешностью, с завистью соглашались с ними. Все хотели лёгкой и красивой жизни, всегда находя виновных в своих бедах и неудачах.
Тётя Лила была такой же. Вечно недовольной и ворчливой. Долгими зимними вечерами она любила наставлять племянницу на путь истинный, уговаривая не повторять её ошибок. Только, почему-то, всё вновь сводилось к выгодной продаже.
— Не ведись на смазливую мордашку! — хриплым, прокуренным голосом вещала женщина. — Он переспит и пойдёт дальше, а ты окажешься порченным товаром. Запомни, невинность и красота — самое ценное, что у тебя есть. Так что будь умнее и продай их подороже!
Тата слушала всегда молча, стараясь не морщиться и не выказывать отвращения. Знала, Лила не поймёт, а то и вовсе высмеет, отвесив звонкую затрещину. Лишь старалась побыстрее сбежать. В свои сны. Там она вновь могла быть свободной от злобы, ненависти и корыстолюбия. Там она парила среди облаков, а белые колдуны ласково ей улыбались. И не было в их глазах презрения и лёгкой брезгливости, которые Тата подмечала всякий раз, когда смотрела передачи с новой торговой делегацией. Был лишь необъятный мир, наполненный чистым, незамутнённым счастьем.
Только теперь всё изменилось, и её даже сны не спасут. В одном тётя Лила оказалась права, Тата выросла в очень красивую девушку. Высокая, стройная, с густой копной тёмно-русых волос и большими, светло-карими глазами она постоянно привлекала внимание мужчин. Липкие, жадный взгляды, скользящие по её телу, вызывали омерзение и панику. И только заступничество тёти хоть немного ограждало Тату от мужского интереса. Пока на неё не обратил внимание Локт. Сын управляющего был не тем человеком, которому легко откажешь, но тётя Лила и тут умудрялась юлить и изворачиваться. К сожалению, не потому, что не желала племяннице участь постельной игрушки, а потому, что надеялась найти более достойного покупателя на такую красоту.
Но теперь Тата осталась совершенно одна, и её больше некому защитить. Сегодня повезло, Локт был слишком пьян, а завтра…
Громкий смех за окном заставил девушку вздрогнуть и вынырнуть из невесёлых мыслей. Время было далеко за полночь, а веселье набирало обороты. Ещё одна странность, которую давно заприметила Тата. Люди больше любили искусственный неоновый свет, чем солнечный. Днём многие выглядели словно жирные сонные мухи, а по ночам оживали, чтобы окунуться в череду увеселений.
Тряхнув головой, Тата отогнала ненужные мысли. Сейчас главное незаметно выбраться из дома и дойти до причала. Она уже давно решила, как поступит, если останется совсем одна. Прислуживать белым колдунам во время их коротких визитов намного лучше, чем сдаться на милость Локта. Да и платят за это, как она слышала, очень даже не плохо. И всё равно мало кто рискует долго оставаться на острове. Страх перед вечным врагом слишком силён.
Последний раз оглянувшись на квартиру, бывшую её домом десять лет, Тата закинула рюкзак с вещами на плечо и вышла за дверь. Пока добиралась до причала, чувствовала себя шпионом, постоянно замирая и прячась в тени. Ей всё казалось, что кто-то следит, наблюдая за каждым её шагом. Отчего нервозность ещё больше увеличивалась. А один раз Тата и вовсе чуть не вышла прямо на встречу подвыпившим друзьям Локта. Хорошо, что они были слишком заняты полуголыми девицами, визгливо смеявшимися над их похабными шутками. Но страху она тогда натерпелась знатного.
— Пришла, всё-таки, — встретил её ворчанием дядька Тарт, который должен был переправить её на нужный островок. — А может, передумаешь?
— Нет, — решительно ответила Тата и крепче ухватилась за лямки своего рюкзака.
— Вот бедовая! — Мужик досадливо сплюнул. — Деньги принесла?
Она быстро закивала и передала заранее приготовленный мешочек. Монеты глухо звякнули, когда дядька Тарт подбросил мешочек, определяя на вес, не обманула ли его девчонка. И вскоре Тата уже плыла на встречу к новой жизни. Подняв лицо к ночному небу, она смотрела шальными глазами на звёзды, ещё до конца не веря, что всё обошлось и ей удалось так легко покинуть город. Оставалось совсем немного, но именно последние шаги в её плане были самыми сложными. Ведь Тату могли и не принять на работу. И что она тогда будет делать, девушка совершенно не представляла.
Доставив её к небольшому причалу, дядька Тарт поспешил убраться назад, даже не попрощавшись. Рассвет ещё только занимался, окрасив горизонт в светло-серый цвет. Тата прекрасно понимала: ещё слишком рано, чтобы пытаться получить работу, поэтому решила прогуляться. Благодаря всё тем же передачам она изучила местный ландшафт, и теперь с улыбкой смотрела на знакомые по видео места. Сердце, наконец, за долгое время наполнялось покоем и уверенностью в завтрашнем дне. Пусть впереди была самая главная трудность, но теперь хотелось верить только в лучшее. У неё всё обязательно получится!
Тата бродила по острову несколько часов, избегая поселения. Ей пока не хотелось никого видеть. А вскоре она вышла к холму, на котором мечтала побывать с самого детства. С трепетом посмотрев на старый, раскидистый дуб, росший на самой вершине, она медленно приблизилась к нему и с благоговением прикоснулась к шершавой коре. Тонкие немного замёрзшие пальцы нервно подрагивали, а от ствола, казалось, исходило еле ощутимое тепло. Не удержавшись, Тата обняла дерево руками, прижавшись к коре щекой, и прикрыла глаза. Сколько она так простояла, девушка не знала, и только звонкий смех, неожиданно раздавшийся сверху, заставил её очнуться.
Отстранившись и выйдя из-под сени дерева, Тата недоумённо завертела головой, пока высоко в небе не увидела их! Над холмом летали белые колдуны! Замерев от ужаса, смешенного с восторгом, девушка жадно смотрела на их полёт. Наверное, поэтому не заметила, что позади неё кто-то стоит.
— Здравствуй! — раздался девичий голос.
Развернувшись, Тата задохнулась от неожиданности, встретившись взглядом с обладательницей зелёных глаз. Девушка попыталась хоть что-то сказать, оправдаться, умолять не причинять ей зла, но из зажатого невидимыми тисками горла не вырвалось ни единого звука.
— Братец, смотри, я нашла её! — тем временем радостно кому-то возвестила белая колдунья.
Тата не осмелилась оглянуться, хотя и слышала, что кто-то приземлился позади неё. Страх парализовывал, а восторг не давал отвести взгляд от невероятно красивой колдуньи.
— Видишь, она пришла сюда, как я и говорила! — не унималась беловолосая незнакомка.
— Вижу, — раздался добродушный голос, и его обладатель предстал перед Татой.
В следующий миг ей показалось, что она сходит с ума. Ведь не могут же глаза светиться на самом деле! Или могут?.. Кто этих колдунов разберёт.
— Да, она подходит, — вынес вердикт мужчина.
«Для чего? — пронеслась паническая мысль. — Меня принесут в жертву?»
— Скажи, ты ведь помнишь меня? — спросила колдунья. — Вспомни, мы же с тобой часто летали!
Перекинув на грудь длинную косу, юная колдунья распахнула свои полупрозрачные крылья, и Тата действительно вспомнила. В её снах о полётах часто присутствовала эта незнакомка. Сначала, как маленькая девочка, а затем медленно взрослея вместе с самой Татой.
— Не может быть… — просипела она, боясь поверить, что это не очередной сон.
— Это всё правда! Честное слово, правда! — затараторила колдунья, схватив девушку за руки. — Ты теперь можешь быть с нами, там, за барьером. Мы прилетели специально за тобой! Ведь правда, братец?
— Правда, — не стал спорить мужчина, усмехнувшись несдержанности родственницы и обратился к опешившей девушке: — Скажи, ты пойдёшь с нами?
«Куда? Зачем? Неужели это правда? Я не сплю? Мне можно…»
Тысяча и один вопрос пронеслись в голове в один миг рассыпаясь под ощущением правильности происходящего. И Тата решительно ответила:
— Да!
Свет неоновых огней проникал через полузакрытое шторами окно, тускло освещая тёмную комнату. За входной дверью небольшой однушки грязно выругались, пару раз стукнули по деревянному полотну для острастки и ушли. Тата всё это время сидевшая в глубоком кресле и практически не дышавшая, осмелилась осторожно пошевелиться. Сегодня днём она похоронила свою тётю, последнего родного человека. И, конечно же, поздно вечером к ней пожаловал Локт, собираясь утешить несчастную сиротку.
Это его стуки и ругань Тата слушала на протяжении двух часов. И ведь никто не вышел и не возмутился поднятым шумом. Опасались последствий, потому что Локт был сыном управляющего — высшей власти в их небольшом городишке. Тата удивилась, как он не выбил дверь, чтобы добраться до вожделенной добычи. Наверное, это всё из-за большого количества выпитого. Сосед Таты, старый Зийг видел его в баре, напивающимся в кругу дружков-прихлебателей. И в тот момент девушка отчётливо поняла, что здесь жизни ей не будет. В принципе, как и во всём остальном мире. Вернее, в доступной её народу части.
Согласно легендам, когда-то очень давно в их мире произошла война против светловолосых и светлоглазых колдунов. Вернее, тогда все жители имели светлые глаза и волосы. Манускрипты, сохранившиеся с тех древних времён, донесли до потомков кровавые и страшные события, рассказав о великой жертве и великих потерях, которые довелось изведать людям. А ведь цель их была более чем благородна! Великие предки Таты хотели очистить мир от зла, но колдуны оказались хитрыми и коварными тварями. Они применили какую-то страшную магию, при помощи которой выиграли войну. А те, кто им противостоял, почернели от горя. И чтобы сохранить остатки смелого и гордого народа, великие предки увели всех на острова, воздвигнув непроницаемую стену. Говорят, что в знак уважения погибшим героям, все потомки носят неисчезающий траур. Их волосы и глаза всегда темны, как напоминание о древней трагедии. И только спустя многие века они позволили колдунам иногда приходить, чтобы вести с ними торговлю.
Тата в детстве любила слушать эти легенды о великих, благородных и смелых героях. И с содроганием смотрела каждую передачу, освещавшую прибытие делегации колдунов. Эти встречи всегда происходили в одном и том же месте, на самом отдалённом и маленьком островке. Который, кстати говоря, находился не так уж и далеко от того места, где жила Тата.
Дикторы торжественно вещали о заботливом правительстве, опасающемся влияния колдунов на неокрепшие умы, поэтому и не пускало их дальше того островка. Правда, не всегда это удавалось, и тогда газеты пестрели пугающими заголовками о том, как тот или иной несчастный поддавался на необычную красоту колдунов и уходил с ними. В такие моменты городок, в котором жила Тата, бурлил от невероятных и страшных новостей. Люди возмущались и ругались на власть. Требовали запретить освещать прибытие врагов, или вообще закрыть им доступ в благословенное государство. Но проходило время, и все вновь подтягивались к экранам, чтобы со смесью страха, любопытства, а некоторые и с вожделением посмотреть на тех, кто умел летать. Да, белые колдуны имели невероятно красивые крылья. Сама девушка никогда их не видела. Да и никто из ныне живущих не смог бы этим похвастаться. И только предания седой старины рассказывали о даре Великого Отца, которым обладали все жители мира, но отнятым светловолосыми чудовищами. Это была самая великая потеря, по мнению Таты.
О, как же она мечтала вновь обрести утерянную способность летать! Каждую ночь во сне она парила над городами, лесами и полями, играя в догонялки с ветром. А иногда ей компанию составляли ужасные колдуны, которые казались не такими уж и страшными. Наоборот, очень добрыми и весёлыми. Поначалу девочка пугалась этих снов, но вскоре привыкла. И даже полюбила нечаянных сопровождающих. Ведь сон – это всего лишь сон, а значит, с ней не может приключиться ничего страшного.
Однажды малышка поделилась своими прекрасными снами с родителями, желая разделить с ними волшебство. Но они, почему-то, сильно испугались и запретили дочери кому-либо рассказывать об этом. А потом каждые выходные водили её в храм, заставляя выстаивать на коленях нудные, скучные, а местами и пугающие проповеди.
Тата крепко усвоили горький урок и больше никогда не заговаривала об этом. А когда родители умерли от зимней лихорадки и её к себе забрала старшая мамина сестра Лила, она и вовсе замкнулась в себе. Так и росла молчаливая и даже немного угрюмая, с удивлением замечая, как не похож этот мир на тот, который она представляла себе в детстве. Здесь не было место благородству и смелым поступкам. Каждый желал обогатиться, чтобы подняться вверх по социальной лестнице. А успехам других радовались сквозь сжатые зубы, посылая в спину злые шепотки проклятий. Перед власть имущими лебезили и склоняли головы, надеясь на их милость, скорее напоминавшую подачку нищему.
Тата с недоверием наблюдала за всем этим, мысленно задаваясь вопросом, где же тот гордый и смелый народ, противостоявший колдунам? Где все те герои, о которых слагали легенды? Почему её народ вдруг стал таким мелочным, думающим только о собственном благе?
Почему? Почему?! Почему…
Тата оказалась живущей в мире, где всё покупалось и продавалось. И даже жизнь имела свою цену. Удачливым считался тот, кто сумел выгодно продать свои способности. А если не имел оных, то могло сойти и тело. Сколько знакомых девушек прошло перед глазами Таты, холящих и лелеющих свои тела, чтобы иметь возможность заработать себе на тёплое местечко в этом странном и абсурдном мире. И даже некоторые парни стремились к тому же, не видя в этом ничего зазорного. Зачем мучиться и гнуть спину на тяжёлых работах, когда можно поступить намного проще, говорили они. И те, кого Великий Отец не наградил внешностью, с завистью соглашались с ними. Все хотели лёгкой и красивой жизни, всегда находя виновных в своих бедах и неудачах.
Тётя Лила была такой же. Вечно недовольной и ворчливой. Долгими зимними вечерами она любила наставлять племянницу на путь истинный, уговаривая не повторять её ошибок. Только, почему-то, всё вновь сводилось к выгодной продаже.
— Не ведись на смазливую мордашку! — хриплым, прокуренным голосом вещала женщина. — Он переспит и пойдёт дальше, а ты окажешься порченным товаром. Запомни, невинность и красота — самое ценное, что у тебя есть. Так что будь умнее и продай их подороже!
Тата слушала всегда молча, стараясь не морщиться и не выказывать отвращения. Знала, Лила не поймёт, а то и вовсе высмеет, отвесив звонкую затрещину. Лишь старалась побыстрее сбежать. В свои сны. Там она вновь могла быть свободной от злобы, ненависти и корыстолюбия. Там она парила среди облаков, а белые колдуны ласково ей улыбались. И не было в их глазах презрения и лёгкой брезгливости, которые Тата подмечала всякий раз, когда смотрела передачи с новой торговой делегацией. Был лишь необъятный мир, наполненный чистым, незамутнённым счастьем.
Только теперь всё изменилось, и её даже сны не спасут. В одном тётя Лила оказалась права, Тата выросла в очень красивую девушку. Высокая, стройная, с густой копной тёмно-русых волос и большими, светло-карими глазами она постоянно привлекала внимание мужчин. Липкие, жадный взгляды, скользящие по её телу, вызывали омерзение и панику. И только заступничество тёти хоть немного ограждало Тату от мужского интереса. Пока на неё не обратил внимание Локт. Сын управляющего был не тем человеком, которому легко откажешь, но тётя Лила и тут умудрялась юлить и изворачиваться. К сожалению, не потому, что не желала племяннице участь постельной игрушки, а потому, что надеялась найти более достойного покупателя на такую красоту.
Но теперь Тата осталась совершенно одна, и её больше некому защитить. Сегодня повезло, Локт был слишком пьян, а завтра…
Громкий смех за окном заставил девушку вздрогнуть и вынырнуть из невесёлых мыслей. Время было далеко за полночь, а веселье набирало обороты. Ещё одна странность, которую давно заприметила Тата. Люди больше любили искусственный неоновый свет, чем солнечный. Днём многие выглядели словно жирные сонные мухи, а по ночам оживали, чтобы окунуться в череду увеселений.
Тряхнув головой, Тата отогнала ненужные мысли. Сейчас главное незаметно выбраться из дома и дойти до причала. Она уже давно решила, как поступит, если останется совсем одна. Прислуживать белым колдунам во время их коротких визитов намного лучше, чем сдаться на милость Локта. Да и платят за это, как она слышала, очень даже не плохо. И всё равно мало кто рискует долго оставаться на острове. Страх перед вечным врагом слишком силён.
Последний раз оглянувшись на квартиру, бывшую её домом десять лет, Тата закинула рюкзак с вещами на плечо и вышла за дверь. Пока добиралась до причала, чувствовала себя шпионом, постоянно замирая и прячась в тени. Ей всё казалось, что кто-то следит, наблюдая за каждым её шагом. Отчего нервозность ещё больше увеличивалась. А один раз Тата и вовсе чуть не вышла прямо на встречу подвыпившим друзьям Локта. Хорошо, что они были слишком заняты полуголыми девицами, визгливо смеявшимися над их похабными шутками. Но страху она тогда натерпелась знатного.
— Пришла, всё-таки, — встретил её ворчанием дядька Тарт, который должен был переправить её на нужный островок. — А может, передумаешь?
— Нет, — решительно ответила Тата и крепче ухватилась за лямки своего рюкзака.
— Вот бедовая! — Мужик досадливо сплюнул. — Деньги принесла?
Она быстро закивала и передала заранее приготовленный мешочек. Монеты глухо звякнули, когда дядька Тарт подбросил мешочек, определяя на вес, не обманула ли его девчонка. И вскоре Тата уже плыла на встречу к новой жизни. Подняв лицо к ночному небу, она смотрела шальными глазами на звёзды, ещё до конца не веря, что всё обошлось и ей удалось так легко покинуть город. Оставалось совсем немного, но именно последние шаги в её плане были самыми сложными. Ведь Тату могли и не принять на работу. И что она тогда будет делать, девушка совершенно не представляла.
Доставив её к небольшому причалу, дядька Тарт поспешил убраться назад, даже не попрощавшись. Рассвет ещё только занимался, окрасив горизонт в светло-серый цвет. Тата прекрасно понимала: ещё слишком рано, чтобы пытаться получить работу, поэтому решила прогуляться. Благодаря всё тем же передачам она изучила местный ландшафт, и теперь с улыбкой смотрела на знакомые по видео места. Сердце, наконец, за долгое время наполнялось покоем и уверенностью в завтрашнем дне. Пусть впереди была самая главная трудность, но теперь хотелось верить только в лучшее. У неё всё обязательно получится!
Тата бродила по острову несколько часов, избегая поселения. Ей пока не хотелось никого видеть. А вскоре она вышла к холму, на котором мечтала побывать с самого детства. С трепетом посмотрев на старый, раскидистый дуб, росший на самой вершине, она медленно приблизилась к нему и с благоговением прикоснулась к шершавой коре. Тонкие немного замёрзшие пальцы нервно подрагивали, а от ствола, казалось, исходило еле ощутимое тепло. Не удержавшись, Тата обняла дерево руками, прижавшись к коре щекой, и прикрыла глаза. Сколько она так простояла, девушка не знала, и только звонкий смех, неожиданно раздавшийся сверху, заставил её очнуться.
Отстранившись и выйдя из-под сени дерева, Тата недоумённо завертела головой, пока высоко в небе не увидела их! Над холмом летали белые колдуны! Замерев от ужаса, смешенного с восторгом, девушка жадно смотрела на их полёт. Наверное, поэтому не заметила, что позади неё кто-то стоит.
— Здравствуй! — раздался девичий голос.
Развернувшись, Тата задохнулась от неожиданности, встретившись взглядом с обладательницей зелёных глаз. Девушка попыталась хоть что-то сказать, оправдаться, умолять не причинять ей зла, но из зажатого невидимыми тисками горла не вырвалось ни единого звука.
— Братец, смотри, я нашла её! — тем временем радостно кому-то возвестила белая колдунья.
Тата не осмелилась оглянуться, хотя и слышала, что кто-то приземлился позади неё. Страх парализовывал, а восторг не давал отвести взгляд от невероятно красивой колдуньи.
— Видишь, она пришла сюда, как я и говорила! — не унималась беловолосая незнакомка.
— Вижу, — раздался добродушный голос, и его обладатель предстал перед Татой.
В следующий миг ей показалось, что она сходит с ума. Ведь не могут же глаза светиться на самом деле! Или могут?.. Кто этих колдунов разберёт.
— Да, она подходит, — вынес вердикт мужчина.
«Для чего? — пронеслась паническая мысль. — Меня принесут в жертву?»
— Скажи, ты ведь помнишь меня? — спросила колдунья. — Вспомни, мы же с тобой часто летали!
Перекинув на грудь длинную косу, юная колдунья распахнула свои полупрозрачные крылья, и Тата действительно вспомнила. В её снах о полётах часто присутствовала эта незнакомка. Сначала, как маленькая девочка, а затем медленно взрослея вместе с самой Татой.
— Не может быть… — просипела она, боясь поверить, что это не очередной сон.
— Это всё правда! Честное слово, правда! — затараторила колдунья, схватив девушку за руки. — Ты теперь можешь быть с нами, там, за барьером. Мы прилетели специально за тобой! Ведь правда, братец?
— Правда, — не стал спорить мужчина, усмехнувшись несдержанности родственницы и обратился к опешившей девушке: — Скажи, ты пойдёшь с нами?
«Куда? Зачем? Неужели это правда? Я не сплю? Мне можно…»
Тысяча и один вопрос пронеслись в голове в один миг рассыпаясь под ощущением правильности происходящего. И Тата решительно ответила:
— Да!
