ногами и глазами, всегда помогал, всегда ухаживал за ней, теперь же всё поменялось и ей пришлось ухаживать за ним, она с трудом держалась, но всё равно не уходила из больницы, боялась что он уйдет не попрощавшись с ней. А она не успеет добраться до больницы.
Лена несла рисунки Марины, чтоб порадовать дедушку и бабушку. Пока дед был еще более менее в сознании, Вася с Леной приводили детей в больницу, но сейчас в этом не было большого смысла, дед Яков почти не разговаривал и уже мало кого узнавал, каждый день мог стать последним и все это понимали, хотя все еще гнали эти мысли от себя и надеялись на лучшее. Эта правда, в которую не хотелось верить и тяжело было ожидать.
В этом году ему исполнилось восемьдесят лет, они шумно и весело справили этот юбилей в ресторане, чтоб не утруждать бабушку готовкой, она была отличная кулинарка и любила готовить, но ей уже было сложно и тяжело накрыть такой стол, на такое количество людей, а хотелось пригласить многих. Вася предложил взять на себя торжество деда и все радостно согласились. Пришла вся семья, друзья и бывшие коллеги, соседи, собралось около ста человек, торжество получилось шумным и веселым, как и всегда, все гости еще долго вспоминали и обсуждали, кто в чем пришел, кто что сказал и как все было вкусно, это было грандиозное событие и все с удовольствием его вспоминали. Лена пригласила фотографа, и он фотографировал гостей, чтоб запечатлеть на память это торжество.
Спустя месяц Лена принесла готовый альбом с фотографиями с торжества со всеми гостями, запечатленными во время торжества. Этот альбом и сейчас лежал в больнице на подоконнике, бабушка постоянно листала его и показывала фотографии дедушке, рассказывала про всех, передавала приветы и пожелания выздоровления от них.
Вася не мог прийти сегодня, его задержали дела на работе, Лена шла одна, все тяжелее и мучительнее было приходить в больницу, не все могли выдержать эту обстановку, больница угнетала, запах болезней и антисептика, сам вид больницы и пациентов онкологического отделения убивали всю надежду, а глядя на то как дед тает на глазах лучше не становилось. Мужчины, переживали всё в себе, женщины могли всплакнуть и переговаривались между собой, на разные отвлеченные темы, стараясь не загадывать и не забегать вперед, живя только сегодняшним днем. Каждый день приносил новые изменения в здоровье деда и это были не лучшие изменения, хотя вся семья и надеялись на лучшее, молились о том, чтоб он выкарабкался и лечение помогло. Но с каждым днём эта надежда таяла, а с ней уходил и дед, у него начали отказывать почки, врачи перевели его на диализ.
Лена шла и думала, как все быстротечно и непредсказуемо, она никогда не думала, что именно дед окажется первым на этом пути к тому свету, он первым вступит на эту дорогу. Дед был самым жизнелюбивым и жизнерадостным, а еще никогда не болел и не жаловался, бабушка была полной противоположностью в этом вопросе, почему же эта болезнь атаковала и практически победила его? А может он заключил сделку со смертью, когда она пришла за Галиной, он попросил первым взять его, а её оставить еще пожить. Конечно, это полный бред, но именно такие мысли лезли в голову. Как теперь бабушка Галя будет без него, как? Об этом говорили родители Васи, об этом думали и неоднократно говорили Вася и Лена, наверняка и Лиза с Артёмом тоже обсуждали эту тему, все прекрасно понимали, что одной ей не справится, ну а если она и попытается, то ей будет крайне сложно и помощь ей понадобится, возможно они наймут кого-то или сами будут приходить по мере возможности.
Вася не выдержал первым и сказал это пока только Лене, но с её позволения хотел сказать и всем, предложить, чтоб бабушка жила у них. Лена заколебалась и не ответила сразу, на неё это накладывало массу дополнительных обязанностей, именно на неё, а не на Васю. Она больше времени проводит дома, и забота о Галине упадет на её плечи, кроме детей, ей придется помогать еще бабушке, а у той свой характер свои привычки, она не домашнее животное, которое, можно просто принести в дом. Сердцем она была за, это решение, и она очень хотела помочь бабушке. Но физически, она боялась со всем этим не справится, дети подросли, но они еще недостаточно взрослые, чтоб их забросить. А метаться между заботой о детях, о немолодой и больной бабушкой, готовкой, уборкой, да еще и работой, она уже не говорила, о том, что их отношения с Василием претерпят очень большие изменения, она снова станет, как загнанная лошадь, а ей не хотелось этого. Даже сейчас она чувствовала себя ужасно усталой мотаясь почти каждый день в больницу, всё это очень выматывало.
Это было нелегким испытанием для всей семьи, это их сплотило, они все виделись почти каждый день, но наверно именно для этого и нужна семья, как говорится в радости и в горе, они редко виделись в обычной жизни. Только в дни празднований дней рождений, а теперь вот более неприятная причина собирала их в больнице, они не жаловались, но усталость накапливалась у всех. Но в тоже время все понимали, что это не продлится долго, как не грустно и не больно, это было осознавать. Они старались шутить, но всё чаще и чаще повисали, неловкие и долгие паузы, которые никто не знал, как заполнить.
Лена вошла в палату, дед лежал, не открывая глаз, бабушка читала ему книгу, свекровь сидела в сторонке её лицо было безучастным, но она подняла глаза, когда та вошла и кивнула Лене, слегка улыбнувшись.
—Здравствуйте, как дедушка сегодня?
—Без изменений, ночь была беспокойной, сейчас он отдыхает.
—Я принесла рисунки Марины.
—Хорошо, Мариночка молодец, у неё талант, давай посмотрим, потом я покажу их дедушке, он любит её рисунки и гордится ей.
—Да я знаю.
—А где Василий?
—Он позже подъедет, много работы, никак не может раньше вырваться.
—Это ничего, вы и так тут много времени проводите, сейчас нет в этом сильной необходимости.
—Мы знаем, но хотим его видеть и вам помочь, если нужно.
Зашел Виктор, папа Васи, принес воды для Виктории своей жены. Она с жадностью выпила стакан.
—Здравствуй Леночка.
—Меняется погода, у меня сжимает голову. Сказала Виктория.
—Викуша, тебе не надо было приходить. Больница не самое здоровое место.
—Да, я знаю, но Виктор взял меня с работы, и мы по дороге домой решили всё-таки приехать сюда.
—Мама, давай мы тебя тоже отвезем домой, ты тут столько времени сидишь.
—Я еще хочу посидеть, вы езжайте, меня потом Васенька с Леночкой отвезут.
—Как скажешь. Мы тогда поедем, Леночка ты побудешь еще тут?
—Да, да, конечно, даже если Вася задержится, я все равно провожу бабушку до дома.
В этот момент загудели датчики, дед открыл глаза, как будто ему стало трудно дышать, бабушка кинулась к нему, а Виктор бросился за медсестрами, которые и так уже бежали по коридору в сторону их палаты.
—Яшенька, что? Что? Скажи. Тебе больно. Бабушка сжала его руку и с мольбой глядела на мужа.
Дед сжал её руку, что-то невнятно просипел и отключился. Подбежавший врач пытался его реанимировать, отодвинув родню в сторону, но его сердце отказывалось биться, и он констатировал смерть. Всё произошло так быстро, что никто не успел ничего произнести. Бабушка бросилась к деду.
—Нет, Яша нет, не уходи прошу. Нет. Нет, как я без тебя?
Все стояли убитые горем, Виктор обнял мать и прижал к себе. Лена вышла из палаты и позвонила Васе.
—Вась, это случилось, деда больше нет. Он умер, практически не приходя в сознание, его не смогли реанимировать, сердце остановилось.
Когда она вошла в палату, тело уже накрыли и увозили в морг. Ну вот и всё. Это произошло. Теперь надо подумать о похоронах поминках и о бабушке.
—Мама поехали к нам сейчас, я не хочу оставлять тебя одну.
—Нет. Витенька, я домой. Отвези меня только. Мне надо побыть одной.
—Ну мама, как ты будешь одна? А если тебе станет плохо?
—Я была все эти дни одна справлюсь и сейчас, не волнуйся.
—А после похорон, мы хотели, чтоб ты пожила у нас и переехала к нам, тебе сложно будет одной справляться со всем.
—Нет, я не поеду к вам, я справлюсь, я должна справиться, но понимаю, что будет тяжело.
—Но, мама. Виктор повысил голос.
Виктория успокаивающе похлопала мужа по руке, как бы говоря успокойся, не сейчас, позже.
—Хорошо, мы об этом потом поговорим. Я займусь похоронами. Лена поможешь с поминками.
—Да, обязательно.
В этот момент забежал Вася обнял бабушку, потом отца, они все вместе покинули палату, помогая идти бабушке, она совсем ослабла. Вытирала слезы, катящиеся по щекам.
—Бабушка поехали к нам, сказал Вася.
—Нет Васенька, отвезите меня домой, мне надо побыть одной.
—Ты уверена?
—Да. Мне надо побыть одной.
—Ну как скажешь, но, если, что сразу звони. И носи телефон везде с собой.
—Хорошо.
Бабушка жила ближе к ним, и они сами отвезли её, домой отпустив родителей. Привезли к дому, помогли подняться в квартиру.
—Спасибо мои дорогие, тут я уже сама справлюсь, езжайте отдыхайте, я тоже отдохну.
Они поцеловали её и вышли.
—Я очень надеюсь, что с ней всё будет хорошо.
—Я тоже. Твой папа предложил ей поехать к ним, а потом и пожить у них, но она наотрез отказалась. Надо потом попробовать предложить переехать к нам, может она согласится.
—Попробуем, видно она еще не осознала, дадим ей немного времени. Сейчас надо будет подумать о похоронах и поминках, где всех разместим. Хлопот будет много. Много народу придёт, деда все любили и уважали, помнишь сколько на юбилее у него было?
—Да, дома точно всех не разместим, домой придут только самые близкие, а вот на кладбище, все кто пожелает.
Вася вздохнул.
—Вот и нет больше деда, мне до сих пор не верится, что это случилось, так быстро.
—Мне тоже. Почему-то всегда несмотря ни на, что мужчины первые уходят, как будто прокладывая путь, забегают вперед перед своими женщинами, чтоб им не было там так одиноко одним. А я не хотела бы тут оставаться без тебя, давай я первая буду?
—Ленка давай ты не будешь говорить глупости.
—А это не глупости, мы все равно все там будем рано или поздно, это же неоспоримый факт, с этим ты согласен?
—С этим согласен, но я тоже не хочу, тут оставаться один.
—Ну тогда придется, как Ромео и Джульетте, друг за другом.
—Прекрати.
—Ну не хочешь не надо. На самом деле, мы этого знать не можем, если не торопить события естественно.
—Поэтому и давай пока не будем об этом, во всяком случае не сейчас.
—А для этого, никогда не будет время, а смерти ни к чему боятся, она всё равно неизбежна, страшно ни тем, кто уходит, страшно и одиноко тем, кто остается. Тем, кто там, им уже хорошо, они в вечности и в покое у них ничего не болит и ничто их не беспокоит. Я верю, что там все-таки, что-то есть, но никто не возвращается и не рассказывает об этом. Я надеюсь, что деду уже не больно и он там рассказывает анекдоты Богу.
Вася улыбнулся.
—Да, дед умеет. Умел, рассказывать.
—Да, это так. Как детям скажем? Они уже не маленькие и любили деда Якова, возьмем их на похороны?
—Да, думаю надо, это первая близкая смерть для них, когда умерли твои бабушки, они были еще совсем маленькие и их не помнят, дедушек твоих даже я не знал. Их надо взять на похороны, смерть близких родственников, да и вообще людей, это часть нашей жизни, они должны быть к этому готовы. Им повезло, что они узнали своего прадедушку, некоторые даже дедушек не знают. Да хочется, чтоб они запомнили его живым, но чтить и оплакивать умерших тоже надо учиться с младых лет. Я всегда ходил с мамой к могилам её родителей, это ритуал, который они должны продолжать. Если мы их не научим чтить своих предков, они и нас сразу забудут. Приедем и расскажем, как есть, они знали, что дед тяжело болен и про рак они всё знали и понимали, что это неизбежно, это был только вопрос времени. Естественно, дети всё воспринимают по-другому, чем мы взрослые, но мы должны их посвятить в наше общее горе.
—Я согласна с тобой, это тяжелое известие, но надо сообщить им. Мариша только сегодня спрашивала, как там дедушка и передала ему рисунки. Рассказала, что у них в классе учился мальчик который болен лейкемией и они всем классом его навещали, поддерживали, передавали игрушки, рисунки, он до сих пор в больнице и борется за свою жизнь, а они надеются на его выздоровление.
Эта болезнь просто, как чума поражает и стар, и млад и не щадит никого и как бы далеко не продвинулась медицина, люди всё равно продолжают умирать от неё, а когда это дети, это страшнее вдвойне, хоронить стариков, это нормально-это обычное течение времени, а вот хоронить детей, это ужасно, я бы не хотела быть на месте его матери, это страшно.
—Дедушка прожил хорошую и светлую жизнь, он будет жить в нашей памяти, он жив в наших воспоминаниях о нём. Пока мы живы, живы и воспоминания.
Нам предстоит заняться похоронами и поминками, помочь родителям и поддержать бабушку. Ей будет тяжелее всех, они прожили пятьдесят четыре года вместе, всего год дедушка не дожил до 55 годовщины их свадьбы, мне только на днях об этом бабушка рассказывала. Представляешь 54 года вместе, мы с тобой еще и на свете столько не живем, а они все это время шли рука об руку, всегда поддерживали друг друга и почти не ссорились. Бабушка рассказывала, как они познакомились и начали встречаться, они были рождены до войны, но юность и молодость проходила в послевоенные годы, когда вся страна отстраивалась заново и все профессии особенно рабочие были в почёте. Дед был на все руки мастер и брался за любую работу и вот однажды его друг попросил его помочь восстановить школу, там уже шли уроки, но школа после бомбежек была не в лучшем виде. Учителя тоже помогали в свободное время, так они и познакомились, а работая друг возле друга понравились друг другу. Уже через месяц дед сделал предложение бабушке, и они играли веселую свадьбу в этой самой школе, которую привели в порядок, бабушка так и осталась там работать, а дед устроился на завод выучился на токаря и так и проработал там всю жизнь. Вот такая не простая, но интересная жизнь. Думаю, если бабушку спросить, она с удовольствием расскажет об их жизни, покажет фотографии. Я не знаю, как она будет одна. Надо будет уговорить её или переехать к родителям, или к нам, а если она не захочет придётся, нанимать кого-то ей помогать, да и самим навещать, это всё не просто.
—Да с нашей занятостью уж точно не просто, но общими усилиями справимся, никуда не денемся, по другому и не получится, это наш долг перед ними, сначала они нам помогали, теперь пришла наша очередь, придёт время и наших родителей. Пусть они подольше будут здоровы и со всем справляются, но это неизбежно, такова жизнь и это нормальный исход. А нашим детям когда-нибудь придётся помогать нам, дай Бог, чтоб это произошло, как можно позже, а лучше, чтоб мы их не обременяли совсем, да и себя тоже. Легкая смерть, это счастье для всех, надо уходить вовремя и дай Бог, чтоб легко.
Когда они пришли домой, позвали и усадили детей, рассказали печальную новость. Марина заплакала, Фёдор выдержал новость молча и не знал, что сказать, а потом спросил:
—А как же теперь баба Галя, как она без деда Якова? Может ей стоит у нас пожить или кому-то из нас у неё?
Лена несла рисунки Марины, чтоб порадовать дедушку и бабушку. Пока дед был еще более менее в сознании, Вася с Леной приводили детей в больницу, но сейчас в этом не было большого смысла, дед Яков почти не разговаривал и уже мало кого узнавал, каждый день мог стать последним и все это понимали, хотя все еще гнали эти мысли от себя и надеялись на лучшее. Эта правда, в которую не хотелось верить и тяжело было ожидать.
В этом году ему исполнилось восемьдесят лет, они шумно и весело справили этот юбилей в ресторане, чтоб не утруждать бабушку готовкой, она была отличная кулинарка и любила готовить, но ей уже было сложно и тяжело накрыть такой стол, на такое количество людей, а хотелось пригласить многих. Вася предложил взять на себя торжество деда и все радостно согласились. Пришла вся семья, друзья и бывшие коллеги, соседи, собралось около ста человек, торжество получилось шумным и веселым, как и всегда, все гости еще долго вспоминали и обсуждали, кто в чем пришел, кто что сказал и как все было вкусно, это было грандиозное событие и все с удовольствием его вспоминали. Лена пригласила фотографа, и он фотографировал гостей, чтоб запечатлеть на память это торжество.
Спустя месяц Лена принесла готовый альбом с фотографиями с торжества со всеми гостями, запечатленными во время торжества. Этот альбом и сейчас лежал в больнице на подоконнике, бабушка постоянно листала его и показывала фотографии дедушке, рассказывала про всех, передавала приветы и пожелания выздоровления от них.
Вася не мог прийти сегодня, его задержали дела на работе, Лена шла одна, все тяжелее и мучительнее было приходить в больницу, не все могли выдержать эту обстановку, больница угнетала, запах болезней и антисептика, сам вид больницы и пациентов онкологического отделения убивали всю надежду, а глядя на то как дед тает на глазах лучше не становилось. Мужчины, переживали всё в себе, женщины могли всплакнуть и переговаривались между собой, на разные отвлеченные темы, стараясь не загадывать и не забегать вперед, живя только сегодняшним днем. Каждый день приносил новые изменения в здоровье деда и это были не лучшие изменения, хотя вся семья и надеялись на лучшее, молились о том, чтоб он выкарабкался и лечение помогло. Но с каждым днём эта надежда таяла, а с ней уходил и дед, у него начали отказывать почки, врачи перевели его на диализ.
Лена шла и думала, как все быстротечно и непредсказуемо, она никогда не думала, что именно дед окажется первым на этом пути к тому свету, он первым вступит на эту дорогу. Дед был самым жизнелюбивым и жизнерадостным, а еще никогда не болел и не жаловался, бабушка была полной противоположностью в этом вопросе, почему же эта болезнь атаковала и практически победила его? А может он заключил сделку со смертью, когда она пришла за Галиной, он попросил первым взять его, а её оставить еще пожить. Конечно, это полный бред, но именно такие мысли лезли в голову. Как теперь бабушка Галя будет без него, как? Об этом говорили родители Васи, об этом думали и неоднократно говорили Вася и Лена, наверняка и Лиза с Артёмом тоже обсуждали эту тему, все прекрасно понимали, что одной ей не справится, ну а если она и попытается, то ей будет крайне сложно и помощь ей понадобится, возможно они наймут кого-то или сами будут приходить по мере возможности.
Вася не выдержал первым и сказал это пока только Лене, но с её позволения хотел сказать и всем, предложить, чтоб бабушка жила у них. Лена заколебалась и не ответила сразу, на неё это накладывало массу дополнительных обязанностей, именно на неё, а не на Васю. Она больше времени проводит дома, и забота о Галине упадет на её плечи, кроме детей, ей придется помогать еще бабушке, а у той свой характер свои привычки, она не домашнее животное, которое, можно просто принести в дом. Сердцем она была за, это решение, и она очень хотела помочь бабушке. Но физически, она боялась со всем этим не справится, дети подросли, но они еще недостаточно взрослые, чтоб их забросить. А метаться между заботой о детях, о немолодой и больной бабушкой, готовкой, уборкой, да еще и работой, она уже не говорила, о том, что их отношения с Василием претерпят очень большие изменения, она снова станет, как загнанная лошадь, а ей не хотелось этого. Даже сейчас она чувствовала себя ужасно усталой мотаясь почти каждый день в больницу, всё это очень выматывало.
Это было нелегким испытанием для всей семьи, это их сплотило, они все виделись почти каждый день, но наверно именно для этого и нужна семья, как говорится в радости и в горе, они редко виделись в обычной жизни. Только в дни празднований дней рождений, а теперь вот более неприятная причина собирала их в больнице, они не жаловались, но усталость накапливалась у всех. Но в тоже время все понимали, что это не продлится долго, как не грустно и не больно, это было осознавать. Они старались шутить, но всё чаще и чаще повисали, неловкие и долгие паузы, которые никто не знал, как заполнить.
Лена вошла в палату, дед лежал, не открывая глаз, бабушка читала ему книгу, свекровь сидела в сторонке её лицо было безучастным, но она подняла глаза, когда та вошла и кивнула Лене, слегка улыбнувшись.
—Здравствуйте, как дедушка сегодня?
—Без изменений, ночь была беспокойной, сейчас он отдыхает.
—Я принесла рисунки Марины.
—Хорошо, Мариночка молодец, у неё талант, давай посмотрим, потом я покажу их дедушке, он любит её рисунки и гордится ей.
—Да я знаю.
—А где Василий?
—Он позже подъедет, много работы, никак не может раньше вырваться.
—Это ничего, вы и так тут много времени проводите, сейчас нет в этом сильной необходимости.
—Мы знаем, но хотим его видеть и вам помочь, если нужно.
Зашел Виктор, папа Васи, принес воды для Виктории своей жены. Она с жадностью выпила стакан.
—Здравствуй Леночка.
—Меняется погода, у меня сжимает голову. Сказала Виктория.
—Викуша, тебе не надо было приходить. Больница не самое здоровое место.
—Да, я знаю, но Виктор взял меня с работы, и мы по дороге домой решили всё-таки приехать сюда.
—Мама, давай мы тебя тоже отвезем домой, ты тут столько времени сидишь.
—Я еще хочу посидеть, вы езжайте, меня потом Васенька с Леночкой отвезут.
—Как скажешь. Мы тогда поедем, Леночка ты побудешь еще тут?
—Да, да, конечно, даже если Вася задержится, я все равно провожу бабушку до дома.
В этот момент загудели датчики, дед открыл глаза, как будто ему стало трудно дышать, бабушка кинулась к нему, а Виктор бросился за медсестрами, которые и так уже бежали по коридору в сторону их палаты.
—Яшенька, что? Что? Скажи. Тебе больно. Бабушка сжала его руку и с мольбой глядела на мужа.
Дед сжал её руку, что-то невнятно просипел и отключился. Подбежавший врач пытался его реанимировать, отодвинув родню в сторону, но его сердце отказывалось биться, и он констатировал смерть. Всё произошло так быстро, что никто не успел ничего произнести. Бабушка бросилась к деду.
—Нет, Яша нет, не уходи прошу. Нет. Нет, как я без тебя?
Все стояли убитые горем, Виктор обнял мать и прижал к себе. Лена вышла из палаты и позвонила Васе.
—Вась, это случилось, деда больше нет. Он умер, практически не приходя в сознание, его не смогли реанимировать, сердце остановилось.
Когда она вошла в палату, тело уже накрыли и увозили в морг. Ну вот и всё. Это произошло. Теперь надо подумать о похоронах поминках и о бабушке.
—Мама поехали к нам сейчас, я не хочу оставлять тебя одну.
—Нет. Витенька, я домой. Отвези меня только. Мне надо побыть одной.
—Ну мама, как ты будешь одна? А если тебе станет плохо?
—Я была все эти дни одна справлюсь и сейчас, не волнуйся.
—А после похорон, мы хотели, чтоб ты пожила у нас и переехала к нам, тебе сложно будет одной справляться со всем.
—Нет, я не поеду к вам, я справлюсь, я должна справиться, но понимаю, что будет тяжело.
—Но, мама. Виктор повысил голос.
Виктория успокаивающе похлопала мужа по руке, как бы говоря успокойся, не сейчас, позже.
—Хорошо, мы об этом потом поговорим. Я займусь похоронами. Лена поможешь с поминками.
—Да, обязательно.
В этот момент забежал Вася обнял бабушку, потом отца, они все вместе покинули палату, помогая идти бабушке, она совсем ослабла. Вытирала слезы, катящиеся по щекам.
—Бабушка поехали к нам, сказал Вася.
—Нет Васенька, отвезите меня домой, мне надо побыть одной.
—Ты уверена?
—Да. Мне надо побыть одной.
—Ну как скажешь, но, если, что сразу звони. И носи телефон везде с собой.
—Хорошо.
Бабушка жила ближе к ним, и они сами отвезли её, домой отпустив родителей. Привезли к дому, помогли подняться в квартиру.
—Спасибо мои дорогие, тут я уже сама справлюсь, езжайте отдыхайте, я тоже отдохну.
Они поцеловали её и вышли.
—Я очень надеюсь, что с ней всё будет хорошо.
—Я тоже. Твой папа предложил ей поехать к ним, а потом и пожить у них, но она наотрез отказалась. Надо потом попробовать предложить переехать к нам, может она согласится.
—Попробуем, видно она еще не осознала, дадим ей немного времени. Сейчас надо будет подумать о похоронах и поминках, где всех разместим. Хлопот будет много. Много народу придёт, деда все любили и уважали, помнишь сколько на юбилее у него было?
—Да, дома точно всех не разместим, домой придут только самые близкие, а вот на кладбище, все кто пожелает.
Вася вздохнул.
—Вот и нет больше деда, мне до сих пор не верится, что это случилось, так быстро.
—Мне тоже. Почему-то всегда несмотря ни на, что мужчины первые уходят, как будто прокладывая путь, забегают вперед перед своими женщинами, чтоб им не было там так одиноко одним. А я не хотела бы тут оставаться без тебя, давай я первая буду?
—Ленка давай ты не будешь говорить глупости.
—А это не глупости, мы все равно все там будем рано или поздно, это же неоспоримый факт, с этим ты согласен?
—С этим согласен, но я тоже не хочу, тут оставаться один.
—Ну тогда придется, как Ромео и Джульетте, друг за другом.
—Прекрати.
—Ну не хочешь не надо. На самом деле, мы этого знать не можем, если не торопить события естественно.
—Поэтому и давай пока не будем об этом, во всяком случае не сейчас.
—А для этого, никогда не будет время, а смерти ни к чему боятся, она всё равно неизбежна, страшно ни тем, кто уходит, страшно и одиноко тем, кто остается. Тем, кто там, им уже хорошо, они в вечности и в покое у них ничего не болит и ничто их не беспокоит. Я верю, что там все-таки, что-то есть, но никто не возвращается и не рассказывает об этом. Я надеюсь, что деду уже не больно и он там рассказывает анекдоты Богу.
Вася улыбнулся.
—Да, дед умеет. Умел, рассказывать.
—Да, это так. Как детям скажем? Они уже не маленькие и любили деда Якова, возьмем их на похороны?
—Да, думаю надо, это первая близкая смерть для них, когда умерли твои бабушки, они были еще совсем маленькие и их не помнят, дедушек твоих даже я не знал. Их надо взять на похороны, смерть близких родственников, да и вообще людей, это часть нашей жизни, они должны быть к этому готовы. Им повезло, что они узнали своего прадедушку, некоторые даже дедушек не знают. Да хочется, чтоб они запомнили его живым, но чтить и оплакивать умерших тоже надо учиться с младых лет. Я всегда ходил с мамой к могилам её родителей, это ритуал, который они должны продолжать. Если мы их не научим чтить своих предков, они и нас сразу забудут. Приедем и расскажем, как есть, они знали, что дед тяжело болен и про рак они всё знали и понимали, что это неизбежно, это был только вопрос времени. Естественно, дети всё воспринимают по-другому, чем мы взрослые, но мы должны их посвятить в наше общее горе.
—Я согласна с тобой, это тяжелое известие, но надо сообщить им. Мариша только сегодня спрашивала, как там дедушка и передала ему рисунки. Рассказала, что у них в классе учился мальчик который болен лейкемией и они всем классом его навещали, поддерживали, передавали игрушки, рисунки, он до сих пор в больнице и борется за свою жизнь, а они надеются на его выздоровление.
Эта болезнь просто, как чума поражает и стар, и млад и не щадит никого и как бы далеко не продвинулась медицина, люди всё равно продолжают умирать от неё, а когда это дети, это страшнее вдвойне, хоронить стариков, это нормально-это обычное течение времени, а вот хоронить детей, это ужасно, я бы не хотела быть на месте его матери, это страшно.
—Дедушка прожил хорошую и светлую жизнь, он будет жить в нашей памяти, он жив в наших воспоминаниях о нём. Пока мы живы, живы и воспоминания.
Нам предстоит заняться похоронами и поминками, помочь родителям и поддержать бабушку. Ей будет тяжелее всех, они прожили пятьдесят четыре года вместе, всего год дедушка не дожил до 55 годовщины их свадьбы, мне только на днях об этом бабушка рассказывала. Представляешь 54 года вместе, мы с тобой еще и на свете столько не живем, а они все это время шли рука об руку, всегда поддерживали друг друга и почти не ссорились. Бабушка рассказывала, как они познакомились и начали встречаться, они были рождены до войны, но юность и молодость проходила в послевоенные годы, когда вся страна отстраивалась заново и все профессии особенно рабочие были в почёте. Дед был на все руки мастер и брался за любую работу и вот однажды его друг попросил его помочь восстановить школу, там уже шли уроки, но школа после бомбежек была не в лучшем виде. Учителя тоже помогали в свободное время, так они и познакомились, а работая друг возле друга понравились друг другу. Уже через месяц дед сделал предложение бабушке, и они играли веселую свадьбу в этой самой школе, которую привели в порядок, бабушка так и осталась там работать, а дед устроился на завод выучился на токаря и так и проработал там всю жизнь. Вот такая не простая, но интересная жизнь. Думаю, если бабушку спросить, она с удовольствием расскажет об их жизни, покажет фотографии. Я не знаю, как она будет одна. Надо будет уговорить её или переехать к родителям, или к нам, а если она не захочет придётся, нанимать кого-то ей помогать, да и самим навещать, это всё не просто.
—Да с нашей занятостью уж точно не просто, но общими усилиями справимся, никуда не денемся, по другому и не получится, это наш долг перед ними, сначала они нам помогали, теперь пришла наша очередь, придёт время и наших родителей. Пусть они подольше будут здоровы и со всем справляются, но это неизбежно, такова жизнь и это нормальный исход. А нашим детям когда-нибудь придётся помогать нам, дай Бог, чтоб это произошло, как можно позже, а лучше, чтоб мы их не обременяли совсем, да и себя тоже. Легкая смерть, это счастье для всех, надо уходить вовремя и дай Бог, чтоб легко.
Когда они пришли домой, позвали и усадили детей, рассказали печальную новость. Марина заплакала, Фёдор выдержал новость молча и не знал, что сказать, а потом спросил:
—А как же теперь баба Галя, как она без деда Якова? Может ей стоит у нас пожить или кому-то из нас у неё?
