Затем еще одной, и еще, и еще. Он чередовал молнии с огненными шарами, больше не давая противнику ни мгновения на передышку. Никаких сложных заклинаний или демонстрации мастерства без необходимости. Так было обговорено заранее, и так он и поступал.
И это сработало! Атериадец стал бледнеть и пятиться дальше, медленно, шаг за шагом, он приближался к воздушной стене. И вот, наконец, уперся в нее.
- Ладно, хватит! – заорал он, наконец, растеряв всю свою спесь.
Трегоран моментально направил в пол готовое сорваться с руки заклинание.
«Я испорчу мрамор»! – с ужасом подумал он, а потом вспомнил, что находится в защитном коконе. И в следующий миг в голову с запозданием пришла правильная мысль. – «Он был слаб. Я разгромил своего врага и тот был слаб»!
Откровение было настолько поразительным, что юноша замер, глядя на свои ладони. Быть может, все не так и плохо? Может, он сумеет побороть свою боязливость? Новое чувство угнездилось в его груди. Что это было: гордость, радость, самоуважение? Трегоран не понял, но оно понравилось юноше.
Меж тем, маги помогли уйти их проигравшему товарищу, и Трегоран вновь оказался перед взорами совета.
- Весьма неплохо, - хмыкнул архонт. – Конечно же, Ерилион – всего лишь маг второго уровня, но ты победил его легко и уверенно.
Члены совета переглянулись.
- Мы хотим кое-что знать, – пророкотал басом высокий грузный мужчина с густыми черными волосами. – Для начала, откуда ты.
- Из Тимберии, - Трегоран вспомнил, свои репетиции с Димарохом и принялся врать, используя для лжи чистую правду. - Отец был писчим, мать – таверионкой. Когда остров был захвачен фарийцами, нам пришлось бежать. Родители умерли спустя пару лет от чумы. Мне повезло.
Он постарался изобразить самое жалостливое выражение лица, на которое был способен. Кажется, ему поверили.
- Понимаю, а где ты учился? – подал голос верховный городской маг.
- У родных матери.
- Которые не выжили.
- Да. Учитель сражался на стенах, а мне приказал сесть на корабль вместе с отцом и матерью, и уплывать. Гавань тогда еще не была закрыта.
- А что было потом? – глаза мага буравили юношу.
- Путешествовал, пока, наконец, не познакомился с достопочтимым Димарохом, который как раз возвращался на родину. Он предложил пойти с ним.
- Хорошо, - взял слово еще один член совета – высокий худощавый мужчина с лицом аскета. – Можешь отправляться домой, совет обсудит твою кандидатуру и примет решение.
Юноша поклонился.
- Благодарю вас, господа. Вы очень добры.
Идти назад он старался ровной и прямой походкой, однако едва они оказались на свежем воздухе, прислонился к колонне, не в силах сделать еще шаг.
- Это было поразительно, друг мой, - Димарох навис над ним, а где-то сзади маячила Итраида. – Просто бесподобно. Ты буквально смел того наглеца!
- Зато сейчас едва держусь на ногах.
- Ну, это пустяки, - он протянул вперед руку. – Хватайся, устроим небольшую пирушку, я угощаю.
Трегоран усмехнулся и принял его ладонь. Они зашагали вниз по ступеням, к дому.
«Дом», - юноша задумчиво окинул взглядом город, раскинувшийся внизу. – «Вот уж не думал, что когда-нибудь еще смогу произнести это слово».
- Итак, отныне – это ваш дом, - буркнул Пилла, вталкивая мальчиков в большой барак, сложенный из толстых камней. Тут было темно – маленькие зарешеченные окна почти не приносили света, - и грязно. Затхлый запах, ударил в нос мальчикам и едва не сбил тех с ног, а вид тюфяков, разбросанных по полу, привел в уныние. Место это мало чем отличалось от рабского сарая, и не оставляло ни малейших иллюзий на то, что все будет хорошо. Пара обессилевших людей, больше похожих на скелеты, валялись на тюфяках, еще один – более здоровый на вид, баюкал забинтованную грязными тряпками руку.
- Что нас ждет, – напряженно спросил Элаикс, лишь в последний миг добавив, - господин?
- Зависит от вас, - коротко проговорил вольноотпущенник. – Если будете хорошо работать, останетесь тут, вас будут кормить и даже дадут одежду – господа милостивы. Попробуете бунтовать, узнаете, как глубоки домашние подвалы. Ну а не сможете работать, - он кивнул в сторону рабов, - полежите тут пару дней, и отправитесь на остров Тимиллы.
Элаикс не знал, о какой-такой Тимилле идет речь, но его это мало волновало, он продолжал выспрашивать:
- Что же мы должны будем делать?
- Все. Но это будет завтра, а пока – ищите подходящее место и отдыхайте, силы вам понадобятся.
Он закрыл дверь и братья услышали, как двигается тяжелый засов.
- Как думаешь, что они делают с Шилмианом? – Трегоран забился в угол и шмыгал оттуда носом. – Что-то плохое?
- Не волнуйся, - Элаикс постарался ободрить брата, - ничего плохого.
Сам он не верил в свои слова, но дал себе слово, что сделает все для поддержки последнего оставшегося у него родного человека.
- Они странные и страшные, - снова шмыгнул Трегоран.
Кто-то из прочих рабов хмыкнул, но никто не произнес больше и слова.
- Ничего, братик, как-нибудь выкрутимся. - Элаикс присел рядом и обнял брата. – Все будет хорошо.
Их пока не трогали, а значит, следует отдохнуть. Кто знает, что принесет утро?
- Скажите, - Трегоран вдруг обратился к товарищам по заключению. А где все остальные?
- Работают, парень, - неожиданно отозвался один из рабов – этот человек знал тимберский.
Элаикс подошел к нему и присел рядом.
- Я – Элаикс.
- Гарфикс, - закашлялся тощий мужчина с трясущимися веками и седыми волосами. – Но это неважно.
- Почему?
- Ты же слышал управляющего. Через пару дней нас отвезут на остров Тимиллы.
- А кто она?
- Фарийская богиня мудрости, заодно занимается и врачеванием.
- Вам там помогут?
Раб горько засмеялся.
- О да, помогут, и еще как. Сдохнуть.
Юноша моргнул.
- Как это?
- На остров отвозят всех старых и больных рабов, тех, кто не нужен, тех, кого не хочется кормить. Так понятно? – изможденный тимберец вновь разразился страшным кашлем. – Но это ничего, это – хорошо. Значит, скоро все закончится.
Трегоран зарыдал из своего угла, да и у Элаикса сжалось сердце. Он не представлял, через что должен пройти человек, чтобы считать голодную смерть благом. Но он уже почти не сомневался в том, что в самом ближайшем времени ему представится отличная возможность выяснить это.
Когда стемнело, барак начал заполняться людьми. Грязные, потные, и невероятно уставшие, они засыпали сразу же, как только добирались до своих убогих тюфяков, и молодые люди поняли, следующий день будет действительно тяжелым. Так и произошло.
Их разбудили на рассвете. Пилла в сопровождении дюжины здоровенных надсмотрщиков пришел едва солнце стало прочертило первую полосу на небосводе и грубо разбудил обитателей барака. Их построили цепочкой, и повели сперва в нужник, а затем на завтрак. Юноши, у которых день не было во рту ни маковой росинки, за считанные мгновения проглотили грубый хлеб и жидкую похлебку, но, увы, не наелись. Впрочем, давать добавки им никто не собирался – рабов повели на поле.
Элаиксу с Трегораном пришлось работать под палящим солнцем, не разгибая спины, до самого полудня. Как новичков, их поставили на самую примитивную работу – таскать корзины с сорняками в большую компостную кучу. И когда наконец-то хозяева позволили своим работникам отдохнуть, Элаикс не чувствовал рук. Что уж говорить про слабого Трегорана – на том просто лица не было.
«Это не работа. Это убийство! Казнь»! – лихорадочно думал Элаикс, пытаясь унять бурчание в пустом желудке – последние крупинки завтрака давным-давно были переварены, и тело требовало чего-нибудь питательного. – «Нужно что-то придумать, если не выберемся, умрем»!
Спустя некоторое время два раба принесли бурдюки с водой и рабы сумели напиться вдоволь, после чего пытка продолжилась.
На огромном поле работали сотни людей – взрослых, детей, стариков. Все они были высушены солнцем и загорели до черноты. И на лицах каждого, кого видел Элаикс, застыло выражение покорности и обреченности. Эти существа были сломлены, они фактически перестали быть людьми, превратившись в жалкие свои подобия, в вещи, которые с легкостью можно выбросить и заменить новыми, не испорченными.
Лишь когда солнце почти закатилось за горизонт, надсмотрщики пинками согнали изможденных рабов в толпу и повели их назад. На вилле их снова накормили все тем же – бурдой и хлебом, на сей раз более свежим, дали воды, вновь сводили в туалет и лишь после этого юноши оказались на своих лежанках.
Трегоран заснул, точно убитый, а Элаикс лежал, борясь с усталостью и внимательно осматриваясь по сторонам. Шилмиана не было.
Он не появился и на следующий день. И через день. И позже. Но братьям очень скоро стало не до него. Они попали в кошмар… Дикий, отчаянный, бесконечный.
- Южанин, южанин, хватит дрыхнуть! Поднимайся, давай!
Он с трудом открыл глаза, вспоминая, что происходит.
«Ах да, мы же дрались с фарийцами».
Резкий приступ боли скрутил ногу и юноша застонал. Над ним стояли пятеро его последователей, включая Грантара.
А сон… да, сон… Он коснулся губ. Как же это было реально. Омерзительное прошлое – врывается в память, когда никто не просит! Пусть сдохнут в муках фарийские изверги, что мучали его и бедолагу Шилмиана! Много позже он узнал, куда девался парнишка, о да, узнал!
Элаикс с трудом открыл рот.
- Я опять ранен?
- Ага, - подтвердил Грантар.
- А армия разбита?
- Ага.
- Мы скрываемся?
- Ага.
- Можешь сказать что-нибудь еще кроме этого дурацкого «ага»?
Крыса широко усмехнулся и повернулся к остальным.
- Я ж говорил, что будет жить, а вы не верили.
Эльра, не скрываясь, облегченно выдохнула, Аладан с Инатором скупо улыбнулись, Бартих же внешне не изменился, хотя Элаикс готов был поклясться, что на лице этого безумца проступило нечто…одобрительное, что ли?
Юноша кое-как сел и огляделся. Вокруг горели небольшие костерки, не дающие дыма и лишнего света, около них сгрудились люди. Многие были ранены, некоторые – безоружны.
- Как нас разбили?
- Силой колдовства и дисциплины, - раздалось из темноты, и к их кружку вышел Ливитар, сопровождаемый неизменной Вариэтрой. - Как я и предупреждал. Пока вы, точно тупые бараны, лезли в лоб на легионеров, их конница обошла армию с тыла и ударила точно в тот момент, когда вражеские маги сказали свое веское слово. Мои солдаты, кстати, вели себя не лучше. Что ж, зато ты собственными глазами увидел хваленую ганнорскую доблесть. Удивительно, что наш народ с такими героями не смогли захватить весь материк. Впрочем, думаю, это лишь вопрос времени.
Все присутствующие злобно засопели, но возражать никто не стал.
- Мы в лесном лагере, - задумчиво проговорил Элаикс. – Значит, был без сознания, пока вы меня тащили. Сколько меня не было, дня два?
- Три. Когда тебя притащили, думал, что мертвеца волокут. Не представлял, что с разорванной артерией можно выжить. Ты как-то справился.
В голосе Бочки слышалось сомнение – вероятно, он и сам до конца не верил в увиденное. Зато Вариэтра буквально пожирала юношу глазами, плотоядно облизываясь.
- Много наших выжило?
- Около шести сотен. Все как я и говорил – две с половиной сотни моих, и три или три с половиной – твоих. Скажи спасибо Крысе.
- Его я отправил к тебе сам.
- Ага, - согласился Грантар. – И ты знаешь, что я был этому рад.
Бочка хмыкнул.
- А что с остальными?
- Кто знает? - вклинился в разговор Бартих. – Судьба прочих нас заботила в наименьшей мере, так как фарийские разъезды, наступающие на пятки, очень сильно помогают справиться с любопытством.
Эльра наконец-то решила напомнить о себе. Она оттолкнула Бартиха и села рядом с Элаиксом.
- Лучше скажи, как себя чувствуешь? Твои раны действительно были страшными.
Юноша задумался, прислушиваясь к ощущениям. Болели обе ноги, правая рука - ближе к плечу - левый бок, но, в целом, он чувствовал себя терпимо. Об этом тимберец и сообщил.
Товарищи переглядывались.
- Проклятье, впервые встречаю такого живучего ублюдка! – высказал общую мысль Бочка. – Он, того и гляди, через пару дней на ноги вскочит.
Грантар с Аладаном рассмеялись, Бартих с неразговорчивым Инатором не проронили ни слова, а Эльра рыкнула на мужчин.
- Сисястая, ты чего, влюбилась, что ли? – осведомился Бочка. – А как же девочки? Разонравились?
- Еще слово и я выпущу тебе кишки, - ровным и лишенным всяческих эмоций голосом пообещала женщина.
К этой угрозе толстяк отнесся серьезно – его рука опустилась на рукоять меча, а улыбка исчезла с лица.
- И тебе того же желаю.
- Успокойтесь. – Элаикс не собирался слушать бесконечные пререкания. – Скажите, лучше, восстанию конец?
Бочка развел свои могучие ручищи.
- Конечно. Сколько мне раз надо повторить свои слова, чтобы ты понял? Шансов на победу не было с самого начала, го это не значит, что мы не можем продолжить борьбу. Устроим пару засад сразу же, как ты поправишься.
Элаикс приподнялся на локтях. Он чувствовал слабость, но приказал телу не обращать на нее внимания.
- А почему это ты раскомандовался? Эльра, помоги.
Изувеченная девушка тотчас же подставила плечо, и Элаикс с трудом поднялся – ему была омерзительна сама мысль о том, что Ливитар станет смотреть сверху вниз. Он поймал на себе взгляд Вариэтры – задумчивый, полный любопытства и чего-то еще. Красавица мило улыбнулась ему, и сердце Элаикса забилось с новой силой.
- Что-то не нравится? – в голосе Бочки звенела сталь.
- Да. Мне не нравишься ты.
- И это взаимно, Южанин.
Мужчины стояли друг напротив друга, играя в гляделки. Никто не желал уступать, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не женщины, оказавшиеся мудрее. Вариэтра обвила шею своего любовника и жарко промурлыкала ему в ухо:
- Мой могучий воин, не стоит изливать свой гнев на того, кто может быть другом. Оставь силы для врагов.
Эльра пнула Элаикса локтем в бок, отчего тот непроизвольно застонал, и рыкнула:
- Не дури. Нам сейчас только свар со своими не хватало.
Это немного разрядило обстановку и напряженность, повисшая в воздухе, спала.
- Ладно, - в тон друг другу ответили вожаки и дружно решили посмотреть по сторонам. Впрочем, взгляд Ливитара не смягчился и – в этом Элаикс был уверен – сам он смотрел точно также.
- Командуем вместе, - проговорил Ливитар. – Я своими людьми, ты – своими. Нападения планируем тоже вместе. Устроит?
- Пойдет. А дальше – видно будет.
- Да. До конца лета повеселимся, а дальше – удерем отсюда.
- Куда?
- Потом расскажу, - отмахнулся ганнорец, разворачиваясь, чтобы уйти. – Выздоравливай быстрее, не собираюсь терять время из-за того, что ты получил пару царапин.
С этими словами он оставил Элаикса и его товарищей, и ушел, сопровождаемый Вариэтрой, которая не шла – плыла – призывно покачивая бедрами.
Элаикс сглотнул слюну и перевел взгляд на Эльру, которая внимательно следила за юношей. Заметив, что тот смотрит, северянка отчего-то покраснела и опустила голову.
- Ты выхаживала меня? – спросил Элаикс.
- Да. – Девушка помогла ему опуститься на лежанку и села рядом.
Почему-то всех прочих как ветром сдуло, и они остались в гордом одиночестве.
- Что, опять подкладывала мне в постель рабыню для согрева?
Отмеченная шрамами воительница фыркнула и яростно дернула мочку уха.
- Не будь дураком. Она осталась где-то в обозе. Наверное, теперь ею пользуются легионеры.
И это сработало! Атериадец стал бледнеть и пятиться дальше, медленно, шаг за шагом, он приближался к воздушной стене. И вот, наконец, уперся в нее.
- Ладно, хватит! – заорал он, наконец, растеряв всю свою спесь.
Трегоран моментально направил в пол готовое сорваться с руки заклинание.
«Я испорчу мрамор»! – с ужасом подумал он, а потом вспомнил, что находится в защитном коконе. И в следующий миг в голову с запозданием пришла правильная мысль. – «Он был слаб. Я разгромил своего врага и тот был слаб»!
Откровение было настолько поразительным, что юноша замер, глядя на свои ладони. Быть может, все не так и плохо? Может, он сумеет побороть свою боязливость? Новое чувство угнездилось в его груди. Что это было: гордость, радость, самоуважение? Трегоран не понял, но оно понравилось юноше.
Меж тем, маги помогли уйти их проигравшему товарищу, и Трегоран вновь оказался перед взорами совета.
- Весьма неплохо, - хмыкнул архонт. – Конечно же, Ерилион – всего лишь маг второго уровня, но ты победил его легко и уверенно.
Члены совета переглянулись.
- Мы хотим кое-что знать, – пророкотал басом высокий грузный мужчина с густыми черными волосами. – Для начала, откуда ты.
- Из Тимберии, - Трегоран вспомнил, свои репетиции с Димарохом и принялся врать, используя для лжи чистую правду. - Отец был писчим, мать – таверионкой. Когда остров был захвачен фарийцами, нам пришлось бежать. Родители умерли спустя пару лет от чумы. Мне повезло.
Он постарался изобразить самое жалостливое выражение лица, на которое был способен. Кажется, ему поверили.
- Понимаю, а где ты учился? – подал голос верховный городской маг.
- У родных матери.
- Которые не выжили.
- Да. Учитель сражался на стенах, а мне приказал сесть на корабль вместе с отцом и матерью, и уплывать. Гавань тогда еще не была закрыта.
- А что было потом? – глаза мага буравили юношу.
- Путешествовал, пока, наконец, не познакомился с достопочтимым Димарохом, который как раз возвращался на родину. Он предложил пойти с ним.
- Хорошо, - взял слово еще один член совета – высокий худощавый мужчина с лицом аскета. – Можешь отправляться домой, совет обсудит твою кандидатуру и примет решение.
Юноша поклонился.
- Благодарю вас, господа. Вы очень добры.
Идти назад он старался ровной и прямой походкой, однако едва они оказались на свежем воздухе, прислонился к колонне, не в силах сделать еще шаг.
- Это было поразительно, друг мой, - Димарох навис над ним, а где-то сзади маячила Итраида. – Просто бесподобно. Ты буквально смел того наглеца!
- Зато сейчас едва держусь на ногах.
- Ну, это пустяки, - он протянул вперед руку. – Хватайся, устроим небольшую пирушку, я угощаю.
Трегоран усмехнулся и принял его ладонь. Они зашагали вниз по ступеням, к дому.
«Дом», - юноша задумчиво окинул взглядом город, раскинувшийся внизу. – «Вот уж не думал, что когда-нибудь еще смогу произнести это слово».
Глава 5.
- Итак, отныне – это ваш дом, - буркнул Пилла, вталкивая мальчиков в большой барак, сложенный из толстых камней. Тут было темно – маленькие зарешеченные окна почти не приносили света, - и грязно. Затхлый запах, ударил в нос мальчикам и едва не сбил тех с ног, а вид тюфяков, разбросанных по полу, привел в уныние. Место это мало чем отличалось от рабского сарая, и не оставляло ни малейших иллюзий на то, что все будет хорошо. Пара обессилевших людей, больше похожих на скелеты, валялись на тюфяках, еще один – более здоровый на вид, баюкал забинтованную грязными тряпками руку.
- Что нас ждет, – напряженно спросил Элаикс, лишь в последний миг добавив, - господин?
- Зависит от вас, - коротко проговорил вольноотпущенник. – Если будете хорошо работать, останетесь тут, вас будут кормить и даже дадут одежду – господа милостивы. Попробуете бунтовать, узнаете, как глубоки домашние подвалы. Ну а не сможете работать, - он кивнул в сторону рабов, - полежите тут пару дней, и отправитесь на остров Тимиллы.
Элаикс не знал, о какой-такой Тимилле идет речь, но его это мало волновало, он продолжал выспрашивать:
- Что же мы должны будем делать?
- Все. Но это будет завтра, а пока – ищите подходящее место и отдыхайте, силы вам понадобятся.
Он закрыл дверь и братья услышали, как двигается тяжелый засов.
- Как думаешь, что они делают с Шилмианом? – Трегоран забился в угол и шмыгал оттуда носом. – Что-то плохое?
- Не волнуйся, - Элаикс постарался ободрить брата, - ничего плохого.
Сам он не верил в свои слова, но дал себе слово, что сделает все для поддержки последнего оставшегося у него родного человека.
- Они странные и страшные, - снова шмыгнул Трегоран.
Кто-то из прочих рабов хмыкнул, но никто не произнес больше и слова.
- Ничего, братик, как-нибудь выкрутимся. - Элаикс присел рядом и обнял брата. – Все будет хорошо.
Их пока не трогали, а значит, следует отдохнуть. Кто знает, что принесет утро?
- Скажите, - Трегоран вдруг обратился к товарищам по заключению. А где все остальные?
- Работают, парень, - неожиданно отозвался один из рабов – этот человек знал тимберский.
Элаикс подошел к нему и присел рядом.
- Я – Элаикс.
- Гарфикс, - закашлялся тощий мужчина с трясущимися веками и седыми волосами. – Но это неважно.
- Почему?
- Ты же слышал управляющего. Через пару дней нас отвезут на остров Тимиллы.
- А кто она?
- Фарийская богиня мудрости, заодно занимается и врачеванием.
- Вам там помогут?
Раб горько засмеялся.
- О да, помогут, и еще как. Сдохнуть.
Юноша моргнул.
- Как это?
- На остров отвозят всех старых и больных рабов, тех, кто не нужен, тех, кого не хочется кормить. Так понятно? – изможденный тимберец вновь разразился страшным кашлем. – Но это ничего, это – хорошо. Значит, скоро все закончится.
Трегоран зарыдал из своего угла, да и у Элаикса сжалось сердце. Он не представлял, через что должен пройти человек, чтобы считать голодную смерть благом. Но он уже почти не сомневался в том, что в самом ближайшем времени ему представится отличная возможность выяснить это.
Когда стемнело, барак начал заполняться людьми. Грязные, потные, и невероятно уставшие, они засыпали сразу же, как только добирались до своих убогих тюфяков, и молодые люди поняли, следующий день будет действительно тяжелым. Так и произошло.
Их разбудили на рассвете. Пилла в сопровождении дюжины здоровенных надсмотрщиков пришел едва солнце стало прочертило первую полосу на небосводе и грубо разбудил обитателей барака. Их построили цепочкой, и повели сперва в нужник, а затем на завтрак. Юноши, у которых день не было во рту ни маковой росинки, за считанные мгновения проглотили грубый хлеб и жидкую похлебку, но, увы, не наелись. Впрочем, давать добавки им никто не собирался – рабов повели на поле.
Элаиксу с Трегораном пришлось работать под палящим солнцем, не разгибая спины, до самого полудня. Как новичков, их поставили на самую примитивную работу – таскать корзины с сорняками в большую компостную кучу. И когда наконец-то хозяева позволили своим работникам отдохнуть, Элаикс не чувствовал рук. Что уж говорить про слабого Трегорана – на том просто лица не было.
«Это не работа. Это убийство! Казнь»! – лихорадочно думал Элаикс, пытаясь унять бурчание в пустом желудке – последние крупинки завтрака давным-давно были переварены, и тело требовало чего-нибудь питательного. – «Нужно что-то придумать, если не выберемся, умрем»!
Спустя некоторое время два раба принесли бурдюки с водой и рабы сумели напиться вдоволь, после чего пытка продолжилась.
На огромном поле работали сотни людей – взрослых, детей, стариков. Все они были высушены солнцем и загорели до черноты. И на лицах каждого, кого видел Элаикс, застыло выражение покорности и обреченности. Эти существа были сломлены, они фактически перестали быть людьми, превратившись в жалкие свои подобия, в вещи, которые с легкостью можно выбросить и заменить новыми, не испорченными.
Лишь когда солнце почти закатилось за горизонт, надсмотрщики пинками согнали изможденных рабов в толпу и повели их назад. На вилле их снова накормили все тем же – бурдой и хлебом, на сей раз более свежим, дали воды, вновь сводили в туалет и лишь после этого юноши оказались на своих лежанках.
Трегоран заснул, точно убитый, а Элаикс лежал, борясь с усталостью и внимательно осматриваясь по сторонам. Шилмиана не было.
Он не появился и на следующий день. И через день. И позже. Но братьям очень скоро стало не до него. Они попали в кошмар… Дикий, отчаянный, бесконечный.
***
- Южанин, южанин, хватит дрыхнуть! Поднимайся, давай!
Он с трудом открыл глаза, вспоминая, что происходит.
«Ах да, мы же дрались с фарийцами».
Резкий приступ боли скрутил ногу и юноша застонал. Над ним стояли пятеро его последователей, включая Грантара.
А сон… да, сон… Он коснулся губ. Как же это было реально. Омерзительное прошлое – врывается в память, когда никто не просит! Пусть сдохнут в муках фарийские изверги, что мучали его и бедолагу Шилмиана! Много позже он узнал, куда девался парнишка, о да, узнал!
Элаикс с трудом открыл рот.
- Я опять ранен?
- Ага, - подтвердил Грантар.
- А армия разбита?
- Ага.
- Мы скрываемся?
- Ага.
- Можешь сказать что-нибудь еще кроме этого дурацкого «ага»?
Крыса широко усмехнулся и повернулся к остальным.
- Я ж говорил, что будет жить, а вы не верили.
Эльра, не скрываясь, облегченно выдохнула, Аладан с Инатором скупо улыбнулись, Бартих же внешне не изменился, хотя Элаикс готов был поклясться, что на лице этого безумца проступило нечто…одобрительное, что ли?
Юноша кое-как сел и огляделся. Вокруг горели небольшие костерки, не дающие дыма и лишнего света, около них сгрудились люди. Многие были ранены, некоторые – безоружны.
- Как нас разбили?
- Силой колдовства и дисциплины, - раздалось из темноты, и к их кружку вышел Ливитар, сопровождаемый неизменной Вариэтрой. - Как я и предупреждал. Пока вы, точно тупые бараны, лезли в лоб на легионеров, их конница обошла армию с тыла и ударила точно в тот момент, когда вражеские маги сказали свое веское слово. Мои солдаты, кстати, вели себя не лучше. Что ж, зато ты собственными глазами увидел хваленую ганнорскую доблесть. Удивительно, что наш народ с такими героями не смогли захватить весь материк. Впрочем, думаю, это лишь вопрос времени.
Все присутствующие злобно засопели, но возражать никто не стал.
- Мы в лесном лагере, - задумчиво проговорил Элаикс. – Значит, был без сознания, пока вы меня тащили. Сколько меня не было, дня два?
- Три. Когда тебя притащили, думал, что мертвеца волокут. Не представлял, что с разорванной артерией можно выжить. Ты как-то справился.
В голосе Бочки слышалось сомнение – вероятно, он и сам до конца не верил в увиденное. Зато Вариэтра буквально пожирала юношу глазами, плотоядно облизываясь.
- Много наших выжило?
- Около шести сотен. Все как я и говорил – две с половиной сотни моих, и три или три с половиной – твоих. Скажи спасибо Крысе.
- Его я отправил к тебе сам.
- Ага, - согласился Грантар. – И ты знаешь, что я был этому рад.
Бочка хмыкнул.
- А что с остальными?
- Кто знает? - вклинился в разговор Бартих. – Судьба прочих нас заботила в наименьшей мере, так как фарийские разъезды, наступающие на пятки, очень сильно помогают справиться с любопытством.
Эльра наконец-то решила напомнить о себе. Она оттолкнула Бартиха и села рядом с Элаиксом.
- Лучше скажи, как себя чувствуешь? Твои раны действительно были страшными.
Юноша задумался, прислушиваясь к ощущениям. Болели обе ноги, правая рука - ближе к плечу - левый бок, но, в целом, он чувствовал себя терпимо. Об этом тимберец и сообщил.
Товарищи переглядывались.
- Проклятье, впервые встречаю такого живучего ублюдка! – высказал общую мысль Бочка. – Он, того и гляди, через пару дней на ноги вскочит.
Грантар с Аладаном рассмеялись, Бартих с неразговорчивым Инатором не проронили ни слова, а Эльра рыкнула на мужчин.
- Сисястая, ты чего, влюбилась, что ли? – осведомился Бочка. – А как же девочки? Разонравились?
- Еще слово и я выпущу тебе кишки, - ровным и лишенным всяческих эмоций голосом пообещала женщина.
К этой угрозе толстяк отнесся серьезно – его рука опустилась на рукоять меча, а улыбка исчезла с лица.
- И тебе того же желаю.
- Успокойтесь. – Элаикс не собирался слушать бесконечные пререкания. – Скажите, лучше, восстанию конец?
Бочка развел свои могучие ручищи.
- Конечно. Сколько мне раз надо повторить свои слова, чтобы ты понял? Шансов на победу не было с самого начала, го это не значит, что мы не можем продолжить борьбу. Устроим пару засад сразу же, как ты поправишься.
Элаикс приподнялся на локтях. Он чувствовал слабость, но приказал телу не обращать на нее внимания.
- А почему это ты раскомандовался? Эльра, помоги.
Изувеченная девушка тотчас же подставила плечо, и Элаикс с трудом поднялся – ему была омерзительна сама мысль о том, что Ливитар станет смотреть сверху вниз. Он поймал на себе взгляд Вариэтры – задумчивый, полный любопытства и чего-то еще. Красавица мило улыбнулась ему, и сердце Элаикса забилось с новой силой.
- Что-то не нравится? – в голосе Бочки звенела сталь.
- Да. Мне не нравишься ты.
- И это взаимно, Южанин.
Мужчины стояли друг напротив друга, играя в гляделки. Никто не желал уступать, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не женщины, оказавшиеся мудрее. Вариэтра обвила шею своего любовника и жарко промурлыкала ему в ухо:
- Мой могучий воин, не стоит изливать свой гнев на того, кто может быть другом. Оставь силы для врагов.
Эльра пнула Элаикса локтем в бок, отчего тот непроизвольно застонал, и рыкнула:
- Не дури. Нам сейчас только свар со своими не хватало.
Это немного разрядило обстановку и напряженность, повисшая в воздухе, спала.
- Ладно, - в тон друг другу ответили вожаки и дружно решили посмотреть по сторонам. Впрочем, взгляд Ливитара не смягчился и – в этом Элаикс был уверен – сам он смотрел точно также.
- Командуем вместе, - проговорил Ливитар. – Я своими людьми, ты – своими. Нападения планируем тоже вместе. Устроит?
- Пойдет. А дальше – видно будет.
- Да. До конца лета повеселимся, а дальше – удерем отсюда.
- Куда?
- Потом расскажу, - отмахнулся ганнорец, разворачиваясь, чтобы уйти. – Выздоравливай быстрее, не собираюсь терять время из-за того, что ты получил пару царапин.
С этими словами он оставил Элаикса и его товарищей, и ушел, сопровождаемый Вариэтрой, которая не шла – плыла – призывно покачивая бедрами.
Элаикс сглотнул слюну и перевел взгляд на Эльру, которая внимательно следила за юношей. Заметив, что тот смотрит, северянка отчего-то покраснела и опустила голову.
- Ты выхаживала меня? – спросил Элаикс.
- Да. – Девушка помогла ему опуститься на лежанку и села рядом.
Почему-то всех прочих как ветром сдуло, и они остались в гордом одиночестве.
- Что, опять подкладывала мне в постель рабыню для согрева?
Отмеченная шрамами воительница фыркнула и яростно дернула мочку уха.
- Не будь дураком. Она осталась где-то в обозе. Наверное, теперь ею пользуются легионеры.
