ПРОЛОГ
Я бежала в кромешной тьме, не разбирая дороги и слыша, как мои босые ноги с шелестом разметают в стороны опавшую листву, как бешено колотится сердце и как шумит кровь в ушах.
— Амит! Стой, несносная девчонка, все равно догоню!
Страх и паника захлестнули с новой силой, и я, непонятно как, но стала бежать быстрее и так находясь на пределе. Боги, услышьте мои молитвы: я не хочу быть пойманной! Ноги садили от попадающих под ступни маленьких жалящих камней и от непрерывного бега изо всех сил. Но страх подстегивал бежать как никогда быстро и далеко, открывая в себе ранее невиданные силы и ресурсы.
— Амит!
Я с ужасом глотнула воздуха больше, чем нужно, подавилась, закашлявшись, и, от выступивших на глаза слез, не заметила, как под ногами оказался особенно крупный камень. С громким писком я кубарем покатилась по земле, но быстро вскочила на ноги и снова рванула вперед.
Внезапно впереди показался свет, и я в трусливом порыве хотела свернуть, но разглядела впереди какую-то статую, решила положиться на удачу. А когда все же сумела увидеть, что она изображала, мысленно возликовала. Она как ничто лучше подходила для того, чтобы я к ней присоединилась.
Молодой парень лет двадцати стоял в опавшей листве и с теплой улыбкой играл на домре, глядя куда-то вниз, изображая явно искусника. В форме университета, которая, слава всем богам, не менялась столетиями, он стоял под светом чудом не разрядившегося магического светлячка.
Вихрь имени меня пролетел немного дальше паренька, но я все же сумела затормозить и бухнулась рядом с ним на колени. Дневник, что так крепко прижимала к груди всю эту бешенную гонку, бросила перед собой и наскоро засыпала листьями так, чтобы его не заметили, и эта насыпь казалось более естественной. А после судорожно расправила юбку форменного платья, встряхнула головой, чтобы волосы как можно естественнее рассыпались по плечам и задрала голову вверх, ловя каменный взгляд играющего на домре искусника. Никак иначе, именно страх заставил меня принять вид камня настолько быстро. Кожа стала превращаться в темно-серый гранит, мимикрируя под адепта, так же, как и одежда. В нужных местах нарастила камня больше, чем нужно, меняя черты лица и фигуру. Все же способности метаморфа, даже такие ограниченные, оказываются, могут очень даже сильно помочь при случае. Даже если учесть, что и с такой довольно широкой болтанкой крови я управлялась своими способностями плохо, паника ускорила процесс, и я успела как раз к появлению моего преследователя.
Прекрасный мужчина был мечтой любой девушки во всех смыслах. Каштаново-медные волосы, светло-зеленые глаза и приятные, но жесткие черты лица, намекающим на власть и привычку приказывать и подавлять… Легкая отдышка показывала невероятную физическую подготовку двухметрового дракона, я, добежав до этого клочка земли, чуть не умерла от нехватки кислорода. Широкие плечи и сверкающий льдом гнева взгляд пугали, как и бешенная аура силы. Тонкие, почти незаметные шрамы на шее говорили о военном прошлом.
Ремарк Меруэн, глава одного из влиятельнейших родов Драконьей Долины, командир королевской гвардии, единственный из существующих драконов доживший до такого возраста с разнополярными (или биполярными, как кому удобнее) дарами, да к тому же входящий в десятку сильнейших.
— Ами-ит!!! – остановившись, взревел мужчина, цепким взглядом осматривая освещенный кусочек местности. – Демоны! – сквозь зубы выругался он, подошел к статуе, где теперь сидела влюбленная пара, а не просто адепт искусник, и обернулся вокруг своей оси, будто прислушиваясь к чему-то. – Амит, выходи, я знаю, что ты где-то здесь! Тебе не спрятаться!
Сидевшая у его ног девушка, то есть я, отчаянно удерживала свое тело под контролем, не позволяя пасть маскировке. И чуть не вздрогнула, когда почувствовала, как на сложенный на коленях ладони капнула крупная капля волы. За ней другая, на лицо, и за ней третья, куда-то на макушку.
«Дождь», – тут же догадалась я. Погода давно хмурилась. Но… Боги, мой дневник! Мой дневник, он же промокнет, если сейчас начнется ливень! А мужчина, который стоит надо мной излучая ярость, снял с него все ведьминские наговоры и магические заклинания, пытаясь вскрыть защиту! И значит дневничочек ничего не спасет! Его спасло от нахождения драконом отсутствие любого магического следа, но от порчи не спасет уже ничего. Ничего, кроме…
«Магистр Меруэн, Ремарк, Рэм, родной…» – мысленно звала я мужчину, чтобы услышал, ушел… И словно оправдывая мои мольбы и надежды, он круто развернулся на пятках и широким шагом направился куда-то. Выждав для верности еще пять минут, думала. Откуда он узнал о дневнике? Неужели… Ави?! Это Авитель ему все рассказала? Но… как же?..
Я позволила оцепенению спасть с тела, а мимикрию клеток тела и одежды на нем стать нормальной медленно, от кончиков пальцев и до лица. К тому моменту дождик уже мрачно накрапывал с назойливой частотой, барабаня по сухим и вялым листьям. Чувствуя, что моментально продрогла, я быстро раскопала книгу в кожаной обложке, которая была моим личным дневником с пустыми листами и прижала к груди, ненадолго замерев. Мой пустой взгляд прошелся по листве у ног, я встала, отряхнулась и подняла голову, чтобы увидеть, что на краю освещенной полянки стоит до дрожи знакомый силуэт. Испуганно взвизгнув, я рванула в другую от него сторону, с ужасом понимая – не успею. В прошлый раз у меня была фора в целую минуту! Сейчас нет и пяти секунд.
Естественно я не успела сделать даже семи шагов. Крепкие пальцы схватили за запястье и дернули назад, я, не удержавшись, поскользнулась на влажной листве и упала, оглашая округу новым писком. Так как рука, за которую меня схватили, держала дневник, он улетел куда-то в сторону, а мужчина, что пытался остановить, тоже упал, только сверху меня. Прокатившись так пару метров, я надеялась, что окажусь сверху, каким-то чудом успею подняться и с еще большим чудом, приравненном к невозможному, убежать, прихватив дневник. Но судьба отказалась мне давать еще какие-либо шансы. Именно поэтому я со страхом поняла, что лежу спиной на земле, а сверху, быстро схватив мои руки и занеся их за мою голову, пригвоздив к мокрым листьям, скалой возвышался Ремарк.
— Попалась, – выдохнул он, а по красивым губам скользнула хищная улыбка, – Я же говорил, что все равно поймаю.
И тут я поняла, что кажется подходит к концу моя свободная жизнь. Стремительно и бесповоротно.
ГЛАВА 1. Двое. Амит не приходит одна
Чтобы быть счастливым нужно отвечать, не споря
Огромная лекционная зала была освещена утренними лучами теплого летнего солнца. Оно было пока летним, хотя в свои календарные права несколько дней назад вступила осень. Листья уже начинали медленно желтеть, хотя в большинстве своем были зелеными, воздух все еще был теплым, хоть и ветер несколько похолодел, а большинство адептов уже заняло места за восходящими к потолку столами хоть до звонка, означающего начало лекции, было еще около получаса.
Поток из вторых курсов боевого факультета и факультета плетельщиков, как никто знал: опаздывать на пару к магистру Данагу, древнему вампиру, равносильно самоубийству, ведь мужчина вел не только теорию плетения боевых заклинаний, но и преподавал практику по этому же предмету, измываясь над адептами на полигоне, вазюкая в грязи, в пыли или в траве, как повезет и как сложится погода.
Стена напротив входной двери была сделана из стекла, чистого и ничем незамутненного. Заклинания отчистки не давало грязи и пыли задерживаться на нем долго. И из этого окна как раз было видно, как профессор Бьярне, оборотень, со второй ипостасью медведя, гонял по полигону бедных и явно провинившихся адептов. Иначе почему они там, когда еще так далеко до начала первой лекции?
Светлое помещение с лучами утреннего солнца казалось очень уютным, находящиеся в нем адепты переговаривались тихо, каждый о своем и в то же время все об общем – сегодня магистр Данаг обещал дать им проверочную работу за весь первый курс обучения, на котором они в первом семестре вдоль и поперек изучали технику безопасности, а во втором уже начинали создавать первые пульсары и щиты. В принципе, ничего особенного в проверочной работе быть не должно было, но все равно адепты волновались – мало ли что мог придумать вампир, фантазия у него была широкой, они убедились в этом сами и были весьма наслышаны.
Внезапно входная дверь отворилась и на нее оглянулись все адепты – проверить, кто зашел и если это преподаватель, то встать, приветствуя. Но, увидев вошедших, продолжили переговариваться. Они привыкли к этим двоим. Их безразличные, холодные лица больше никого не пугали, синхронность движений не вызывала мурашки, полностью идентичная внешность не заставляла вздрагивать каждый раз, когда сестры попадались на глаза.
Сестры Фордн были как всегда в своем репертуаре. Обе с непреступными лицами, они зашли в кабинет настолько синхронно, что у непривычного к такому сложилось бы впечатление, что у него двоится в глазах. Одинаковая черная форма Любержского Университета магии как ничто другое подчеркивало их «одинаковость» черным строгим цветом. Она была такой же, как и у всех парней боевого факультета, только немного переделанная на женский манер. Рубашки с длинным рукавом, воротничком стоечкой и нашитыми черными лентами в подражанию жабо и брюки, не обтягивающие, но и не болтающиеся мешком, чтобы не стеснять движений. Зауженные книзу, они просто и изящно сочетались с черными кожаными балетками.
Полностью в черном, девушки носили строгие пучки на затылках, спуская часть черных волос по обе стороны от лица. И даже эти прически выглядели идентично. Абсолютно.
Так повелось, что девушек на боевом факультете было очень мало, так как учеба и последующая за ней служба короне была сложной. По направлению дара девушки, имеющие, например, некромантию как магию, шли учиться на магическое патрулирование, становясь на стражу мирных жителей, защищая их от преступников или учились на штатных магов вместе со стихийниками. Реже такие девушки шли по прямой специальности, но боевой факультет обходили стороной почти все дамы. Именно поэтому на все семь курсов боевого факультета отчаянных набралось всего шесть девушек, две из которых учились на втором курсе. Раньше, конечно, их было немногим больше, но отсев не щадит никого.
Невольно привлеченное к вошедшим внимание быстро сошло на нет, боевики привыкли к своим девочкам, а плетельщикам было все равно, они сами были хуже менталистов, еще более замкнутые, хмурые и неразговорчивые. Место девушки всегда занимали одно и то же. На первом ряду у самого окна, поэтому его никто никогда не занимал – знали, что с девушками лучше не связываться. С точностью бабочки, взмахнувшей крыльями, эти двое сели на свои места и открыли тетради, до этого прижатые к груди. Ведьминские тетради, которым завидовали практически все в университете. Сестры Фордн были не единственными обладательницами такого счастья, так как в предках ведьмы и ведьмаки есть не только у них, но на этом потоке с такими ведьминскими артефактами повезло лишь им. Суть их заключалась в том, что там могло поместиться любое количество текста и он, по желанию хозяйки артефакта, проявлялся для прочтения материала или исчезал, чтобы можно было записать новый.
Две тонкие девичьи ручки поднялись в воздух, красивые пальцы открыли тетрадь, подхватили перья и положили чуть справа от девственно чистых листов тетрадей. Обе стали ждать преподавателя. К проверочной работе они были готовы, пожалуй, лучше всех. Так же лучше, как еще десяток адептов из присутствующих шестидесяти. Отлично им будет обеспечено, половина учеников получит четверки, четверть тройки, а все остальные пойдут на жесткую пересдачу, где с них будут драть три шкуры.
До звонка успели собраться все, кто захотел прийти, и, ровно со звоном колокола, в двери зашел мужчина. Но не тот, которого все ожидали увидеть. Адепты все равно поднялись с места, приветствуя явно преподавателя. Гладко выбритое лицо без морщин. Каштаново-медные волосы были собраны в низкий хвост, светло-зеленые глаза цепко оглядели аудиторию, особо долго задержавшись на задних рядах и забыв посмотреть на первые парты, а приятные, но жесткие черты лица, которые сразу говорили, что с мужчиной лучше не спорить и не разговаривать вовсе, сложились в непроницаемое выражение. Как будто у него было ужасное настроение, но он старался этого не показывать. На вид ему было около тридцати. В глаза бросались мелкие тонкие шрамы, морщинами испещряющие кожу шеи, что говорило о том, что мужчина явно воевал.
Пройдя к кафедре, он положил на нее стопку каких-то папок и, рывком сняв с себя мантию и оставшись в брюках и в белой рубашке с закатанными по локоть рукавами, повернулся к все еще стоящим адептам.
— Здравствуйте, – его голос до дрожи низкий и властный был слышен даже тем, кто досыпал на последних партах, от чего бедные адепты быстро подняли головы, стараясь держать глаза открытыми, и встали.
— Здравствуйте! – громко раздалось на всю аудиторию отрывистое приветствие. Адепты бы обратились к мужчине по имени, но видели его впервые.
— Садитесь, – кивком согласившись с таким приветствием, приказал мужчина и все тут же сели, не заставив себя долго ждать, – Сегодня меня попросили разделить вас всех на группы, которыми вы в будущем выпуститесь из этого университета.
Все заерзали. Группы действительно формировались на втором курсе, когда за боевой факультет брались основательнее, так как все ученики уже знали правила безопасности, четко контролировали свою магию и умели ею пользоваться. И эти группы делились на назначения. Зачистка, нападение, быстрое реагирование, разведывательные группы и группы «ловкачей». Последние должны были стать кем-то вроде профессиональных королевских воров, шпионов, убийц и много других малоприятных умений.
В воздух взметнулась рука. Один из плетельщиков, парень двадцати лет с вихрями насыщенно рыжих волос, а плетельщики в основном своем были рыжими всех оттенков, желал что-то спросить у преподавателя. Черная рубашка и штаны немного скрывали его худощавость, приятное лицо было каменным и бесстрастным.
— Да? – посмотрев на парня, дал ему слово мужчина.
— Вы видите нас впервые, как вы сможете судить о том, в какие группы нас стоит формировать и какое назначение им давать? – безразлично спросил он то, что сейчас подумали все. Действительно, как? И кто он вообще такой?
— Смогу, – согласившись с обоснованностью вопроса, начал мужчина, – Мое имя Ремарк Меруэн… – преподаватель прервался, сдвинув брови к переносице под начавшиеся шепотки адептов. Еще бы им не шептаться. Если мужчина не солгал, то перед ними стояла практически легенда. Ремарк Меруэн являлся главой одного из влиятельнейших родов Драконьей Долины, командиром королевской гвардии Вартийского королевства и единственным из существующих драконов дожившим до такого возраста с биполярными дарами, да к тому же входящий в десятку сильнейших среди ящеров. Никто не знал – начинать восхищаться, что такая личность появилась в университете, или подставлять головы под отчисление, не зная требований этого…
— Для вас я магистр Меруэн! – повысив голос, магистр заставил всех замолчать, привлекая к себе внимание.
