- Да, а что?
- Да нет, отлично все, - Вольский остановился у калитки, опуская Аню на землю. – Просто, если что, мы с Егором всегда можем захватить тебя с собой в город. Да и так, по мелочам, не стесняйся, обращайся, если что-то понадобится.
- По-соседски? - улыбнулась Аня.
- По-соседски, - согласился Влад. - И спасибо тебе, что согласилась помочь с дизайном.
- Да пока не за что, - толкнув дверь, Анна вошла во двор.
- Значит, заранее спасибо, - засунув руки в карманы замер у порога Влад.
- Спокойной ночи, - Аня закрыла калитку и не спеша пошла к дому.
Налетевший порыв ветра игриво зашелестел в кронах лип на аллее, ударив в лицо сладким медовым ароматом, и в шепоте листвы Ане почудилось, что она слышит тихий голос. Бархатный, теплый, ласковый:
- Спокойной ночи, моя Анечка.
Аня изумленно обернулась, вглядываясь в пустоту двора. Никого. Ветер утих, и теперь только стрекот сверчков нарушал тишину ночи.
Постояв еще несколько секунд и не обнаружив ничего подозрительного, она облегченно вздохнула и двинулась дальше.
...И правда больничный надо взять. Бог знает что мерещится.
Следующий день Аня провела дома, обсуждая неотложные рабочие вопросы с коллегами по скайпу, а на выходных приехал отец и увез их с мамой на дачу собирать поспевшую черешню и жарить обожаемые им шашлыки.
К началу следующей недели Анина нога пришла в норму, и в понедельник, повинуясь сложившейся привычке, она натянула спортивки, футболку, любимые кроссовки и, пристегнув к руке плейер, вышла на пробежку. Она еще не успела закрыть ворота, как услышала за спиной шаги и, обернувшись, уткнулась взглядом в остановившегося напротив Вольского.
- Ну что, соседка, побегаем? – весело подмигнул он Ане. – Подстрахую тебя.
- Думаю, тебе со мной бежать будет неудобно, - замялась она. – Не твой темп.
- Ничего, - вставляя в уши наушники заявил Влад. – Я потом сделаю ускорение вперед и на обратном пути тебя догоню.
Примериваясь под ее шаги, Вольский побежал рядом, и Аня, включив трэк, мысленно от всего отключилась, позволяя ногам привычно нести ее тело навстречу ветру. Это было очень необычно - бежать вместе с чемпионом мира и почти физически ощущать буквально сочащуюся из него ауру силы и успеха, а еще было как-то невероятно приятно осознавать, что рядом есть надежное плечо и случись что-нибудь непредвиденное, она не останется одна посреди дороги, беспомощная и беззащитная.
Влад почти километр двигался со скоростью, которая была удобна Ане, а потом, подав ей знак, оторвался вперед и вскоре она вообще потеряла его фигуру, скрывшуюся за перелеском, из вида. Развернувшись, она побежала обратно, и когда почти достигла ворот собственного дома, ее догнал Вольский. Аня изумленно уставилась на его счастливое лицо, а потом на огромный букет полевых ромашек, зажатый в крепкой руке.
- Это тебе, - протягивая цветы, лучисто улыбнулся он.
- Зачем? – Аня попятилась назад, и если бы не подхвативший ее Влад, снова бы упала, зацепившись о бордюр.
- Что же ты все время под ноги не смотришь, Аня? – ласково прошептал в ее макушку Вольский и, осторожно отпустив от себя, заглянул в смущенное лицо. – Держи, - всовывая в ее ладони ромашки, усмехнулся он.
- Зачем это? – широко распахнула глаза Аня.
- Хотел поблагодарить тебя, - Влад запустил пальцы в волосы и, проехавшись ладонью по голове, стал похож на взъерошенного тасманского дьявола из мультика, вызвав у Ани добрую улыбку. – Сонька приходила в гости, была в восторге от твоих блинов.
- Да вообще-то ты их сам готовил, - заметила Аня. – Так что благодарить меня не за что.
- Без тебя ничего бы не получилось, - возразил Влад. – И цветы - самое малое, чем я мог бы тебя отблагодарить.
Аня окунулась лицом в бело-желтое облако и, вдохнув сладковато-травянистый аромат, рассмеялась.
- Да нет, лучшей благодарности и придумать нельзя. Спасибо, они чудесные.
Ане всегда дарили красивые и роскошные букеты, но ни один из них так не радовал душу и глаз, как эта простая и бесхитростная охапка ромашек. Эти цветы всегда напоминали ей о лете и детстве, когда, приезжая в гости к бабушке, она с подружками плела венки, играя в невест, а потом гадала «любит - не любит», обрывая белые лепестки.
Аня всё еще весело улыбалась, радостно разглядывая букет, когда ладонь Влада, потянувшись к ней, вдруг легко коснулась лица.
- Ты в пыльце испачкалась, - большой палец мягко потер ее нос, а затем скользнул вниз к губам, осторожно очертив подушечкой их контур.
Рука Вольского тут же отпрянула, и все произошедшее, наверное, было просто обычным, ничего не значащим жестом, но Анино растревоженное сердце почему-то сбивчиво и беспорядочно трепыхнулось в груди. Там, внутри, словно очнувшись от спячки, заворочалось что-то непонятное, уютное, пушисто-облачное…
Влад, попрощавшись, быстрым шагом направился вверх по улице, а Аня растерянно смотрела ему вслед, не в состоянии собрать путающиеся в голове мысли в привычную строгую и упорядоченную концепцию.
И шаловливый ветерок ужом вился вокруг, наполняя воздух сладким ароматом лип, и запах ромашек кружил голову, словно глоток выпитого шампанского, и глупый румянец настойчиво и неуемно жег щеки, и губы до сих пор покалывало от воспоминания о теплом прикосновении пальцев мужчины, и Аня никак не могла понять, почему у него так легко получается сбить ее с толку одним коротким жестом или словом. А еще больше недоумевала, почему вдруг позволила себе эту блажь - такую необычную и необъяснимую дружбу с Вольским.
Она и представить себе не могла, что с этого дня утренние пробежки с ним войдут в привычку, став неотъемлемой частью ее жизни.
Это получалось как-то само собой – открывая утром калитку, она обязательно встречала спешащего ей навстречу Влада. Если он выходил на пробежку чуть раньше, то спокойно ждал Аню у ворот ее дома, а потом, как обычно, включал музыку и молча бежал радом, в середине пути делая резкий рывок вперед и догоняя Аню почти у самого поселка.
А еще, странным стечением обстоятельств они с Владом выезжали из дому почти в одно и тоже время. Сидящий за рулем машины Вольского Егор приветственно сигналил ей, весело махая рукой, а затем всегда пропускал вперед, чтобы ехать за ней следом до самого города на небольшом расстоянии.
Поначалу это немного смущало Аню, но вскоре она так привыкла к сопровождающему ее словно VIP-персону эскорту, что стала замечать, как в пути время от времени заглядывает в зеркало, проверяя, не отстали ли от нее ее извечные спутники.
Так прошло две недели, и однажды, выйдя из дома, Аня не обнаружила обычно ожидавшего ее в это время у ворот Вольского. Помявшись пару минут, Аня побежала одна, решив, что возможно он немного задерживается и догонит ее в пути.
Влад не догнал ее ни через пять минут, ни через десять, и даже когда она стала возвращаться обратно, его высокая, крепкая фигура и близко не маячила на горизонте. В город на этот раз она тоже ехала без привычного сопровождения.
Когда Влад не появился на пробежке и на следующий день, в Аниной голове застучали тревожные молоточки. Конечно, у такого человека, как Вольский, могли быть неотложные дела или срочные поездки, и все же подспудно, отгоняя от себя эту мысль, Аня непрестанно думала, не случилось ли что-то с ее вездесущим, настырным соседом.
«Да какое мне дело, чем он занят?» - упрямо говорила себе Аня, подбегая к воротам своего дома. Совесть почему-то была с ней не согласна, неуклонно пеняя ей, что Вольский бы так никогда не поступил. Исчезни Аня на несколько дней, он обязательно бы позвонил и поинтересовался, не случилось ли с ней что-то. Его слова о том, что он не бросает друзей в беде, Аня почему-то запомнила очень хорошо.
Помявшись в нерешительности несколько секунд, она, отбросив все колебания, двинулась вверх по улице в сторону дома Вольского. Калитка оказалась запертой, на звонок никто не ответил, да и внешне в доме не наблюдалось никаких признаков присутствия хозяина.
Вернувшись к себе, Аня плюнула на свои устоявшиеся годами принципы и, вытянув из сумки телефон, набрала номер Влада, радуясь, что Вольский его предусмотрительно забил в ее контакты.
- Аппарат абонента временно недоступен, или находится вне зоны доступа, - возвестил из трубки монотонный голос робота.
Тошнотворно- гадкое чувство выползло из глубин памяти и, как скользкая мокрица, поползло по нервным окончаниям мышц. Много лет назад она уже слышала эту же самую фразу, и с тех пор реакция на нее была всегда однозначной - страх. Липкий. Мерзкий. Заставляющий переворачиваться все внутри и вызывающий приступ неконтролируемой паники.
Дрожащими руками Аня снова набрала номер, но ей опять ответил автоответчик. Она села на диван в гостиной, потому что ноги внезапно подкосились, стали словно две деревянные чурки - неподъемные и негибкие. Судорожно сглотнув, Аня метнулась взглядом по стенам, пытаясь зацепиться за что-то, чтобы обрести внутреннюю опору и хоть немного успокоиться.
Мысли вдруг стали путаться и в голове воцарился невообразимый хаос и сумятица.
Телевизор!
Зрение выловило плазму и пальцы сами собой схватились за пульт, беспорядочно и невпопад нажимая кнопки.
Она щелкала по всем каналам, внимательно слушая новости, с дрожью в сердце страшась услышать какое-либо сообщение о Вольском. В конце концов, он был мировой знаменитостью, и если с ним что-то случилось, то это будут передавать во всех лентах новостей.
Спустя полчаса Аня поняла, что ее опасения оказались беспричинными: по телевизору говорили о чем угодно и о ком угодно, но только не о ее внезапно пропавшем соседе. Чувство самообладания и спокойствия потихоньку стали возвращаться в ее растревоженную душу, и она вдруг удивилась сама себе, с чего это она решила так попереживать за Вольского, ну мало ли, какие у такого человека могут быть срочные и важные дела. Выбросив из головы наносную ерунду, Аня отправилась на работу, но неуёмный червь сомнения нет-нет, да неосторожно выползал наружу в течение всего дня, совершенно не вовремя и не к месту.
На совещании Аня поймала себя на мысли, что машинально вертит в руках телефон и проводит пальцем по сенсору, проверяя, нет ли пропущенных звонков или сообщений. В мастерской она зачем-то все время зависала, когда взгляд натыкался на манекен со свитером, который она моделировала, вдохновленная образом Вольского. Все валилось из рук, а причину своего странного состояния Аня, как ни пыталась, так и не смогла себе объяснить.
Она набирала номер Влада раз десять, но его телефон упорно молчал, и тревожные предчувствия снова стали навязчиво копошиться внутри, заставляя теряться в догадках и предположениях.
...А что если у него что-то в семье случилось?
Аня решила позвонить Лере и испугалась еще больше, потому что подруга почему-то не взяла трубку.
Стоя посреди комнаты, заполненной людьми, Анне казалось, что она попала в вакуум: не слышала голосов, не различала лиц, не понимала, что происходит, и когда в руке завибрировал телефон, а затем звук рингтона взорвал окружившую ее стену, она вздрогнула и испуганно замерла, уставившись на экран.
- Да, - то ли шепотом, то ли полухрипом ответила она.
- Аня, у тебя что-то случилось? - раздался встревоженный голос Вольского.
Невидимый удар под дых. Давящая, опустошающая тишина... И на счет три - в легкие возвращается воздух. А потом расслабляющая дрожь во всем теле, ватные ноги, прилипшие к полу, и руки, вдруг ставшие такими слабыми, что тяжело держать трубку.
- Аня, ты почему молчишь? Что случилось? - такой знакомый и неожиданно долгожданный голос почти кричит на том конце трубки, а у нее нет сил проглотить застрявший в горле ком, чтобы ответить ему хоть что-нибудь. - Аня, ты меня слышишь? Аня? Анечка, что с тобой?
- Я... - она смотрит куда-то впереди себя, не понимая, почему все расплывается перед глазами. - Я... Извини, я...Тебя не было два дня. Я подумала, что у тебя что-то случилось. Ты в порядке?
В трубке вдруг становится так тихо, что Аня испуганно смотрит на экран, проверяя, не разъединили ли их.
- У меня были съемки в рекламе в Нью-Йорке, - хрипло пояснил Влад. - Я десять часов летел в самолете, телефон был выключен, вышел только что во Франкфурте в аэропорту и увидел твои пропущенные звонки. Прости.
- Все нормально, это ты извини, что по глупости потревожила.
- Аня?
- Что?
- У тебя точно все в порядке?
Аня утвердительно кивнула, а потом, сообразив, что он ее не видит, тихо ответила:
- Да.
- У тебя голос странный, - тревожно заявил Влад.
- Нормальный голос, - попыталась улыбнуться Аня. - Я на работе.
- У меня сейчас пересадка, - зачем-то стал отчитываться перед ней Вольский. - Я доберусь до дома только к ночи. Завтра утром увидимся.
Аня снова согласно кивнула и, опять спохватившись, произнесла:
- Хорошо. До завтра.
- Анна Ивановна, - рука Лиды Алексеевны осторожно легла на Анино плечо, когда разговор с Владом прервался. - С вами все хорошо?
Аня перевела недоуменный взгляд на своего главного бухгалтера.
- Да. А что?
- Почему вы плачете? - испуганно прошептала женщина.
- Я? - Аня провела ладонью по щеке, а затем растерянно вытянула ее вперед, удивленно разглядывая блестящие от влаги пальцы. - Не знаю, - выдохнула она, чувствуя, как глаза снова наполняются слезами и весь мир вокруг расплывается искрящейся радугой.
- Да нет, отлично все, - Вольский остановился у калитки, опуская Аню на землю. – Просто, если что, мы с Егором всегда можем захватить тебя с собой в город. Да и так, по мелочам, не стесняйся, обращайся, если что-то понадобится.
- По-соседски? - улыбнулась Аня.
- По-соседски, - согласился Влад. - И спасибо тебе, что согласилась помочь с дизайном.
- Да пока не за что, - толкнув дверь, Анна вошла во двор.
- Значит, заранее спасибо, - засунув руки в карманы замер у порога Влад.
- Спокойной ночи, - Аня закрыла калитку и не спеша пошла к дому.
Налетевший порыв ветра игриво зашелестел в кронах лип на аллее, ударив в лицо сладким медовым ароматом, и в шепоте листвы Ане почудилось, что она слышит тихий голос. Бархатный, теплый, ласковый:
- Спокойной ночи, моя Анечка.
Аня изумленно обернулась, вглядываясь в пустоту двора. Никого. Ветер утих, и теперь только стрекот сверчков нарушал тишину ночи.
Постояв еще несколько секунд и не обнаружив ничего подозрительного, она облегченно вздохнула и двинулась дальше.
...И правда больничный надо взять. Бог знает что мерещится.
Следующий день Аня провела дома, обсуждая неотложные рабочие вопросы с коллегами по скайпу, а на выходных приехал отец и увез их с мамой на дачу собирать поспевшую черешню и жарить обожаемые им шашлыки.
К началу следующей недели Анина нога пришла в норму, и в понедельник, повинуясь сложившейся привычке, она натянула спортивки, футболку, любимые кроссовки и, пристегнув к руке плейер, вышла на пробежку. Она еще не успела закрыть ворота, как услышала за спиной шаги и, обернувшись, уткнулась взглядом в остановившегося напротив Вольского.
- Ну что, соседка, побегаем? – весело подмигнул он Ане. – Подстрахую тебя.
- Думаю, тебе со мной бежать будет неудобно, - замялась она. – Не твой темп.
- Ничего, - вставляя в уши наушники заявил Влад. – Я потом сделаю ускорение вперед и на обратном пути тебя догоню.
Примериваясь под ее шаги, Вольский побежал рядом, и Аня, включив трэк, мысленно от всего отключилась, позволяя ногам привычно нести ее тело навстречу ветру. Это было очень необычно - бежать вместе с чемпионом мира и почти физически ощущать буквально сочащуюся из него ауру силы и успеха, а еще было как-то невероятно приятно осознавать, что рядом есть надежное плечо и случись что-нибудь непредвиденное, она не останется одна посреди дороги, беспомощная и беззащитная.
Влад почти километр двигался со скоростью, которая была удобна Ане, а потом, подав ей знак, оторвался вперед и вскоре она вообще потеряла его фигуру, скрывшуюся за перелеском, из вида. Развернувшись, она побежала обратно, и когда почти достигла ворот собственного дома, ее догнал Вольский. Аня изумленно уставилась на его счастливое лицо, а потом на огромный букет полевых ромашек, зажатый в крепкой руке.
- Это тебе, - протягивая цветы, лучисто улыбнулся он.
- Зачем? – Аня попятилась назад, и если бы не подхвативший ее Влад, снова бы упала, зацепившись о бордюр.
- Что же ты все время под ноги не смотришь, Аня? – ласково прошептал в ее макушку Вольский и, осторожно отпустив от себя, заглянул в смущенное лицо. – Держи, - всовывая в ее ладони ромашки, усмехнулся он.
- Зачем это? – широко распахнула глаза Аня.
- Хотел поблагодарить тебя, - Влад запустил пальцы в волосы и, проехавшись ладонью по голове, стал похож на взъерошенного тасманского дьявола из мультика, вызвав у Ани добрую улыбку. – Сонька приходила в гости, была в восторге от твоих блинов.
- Да вообще-то ты их сам готовил, - заметила Аня. – Так что благодарить меня не за что.
- Без тебя ничего бы не получилось, - возразил Влад. – И цветы - самое малое, чем я мог бы тебя отблагодарить.
Аня окунулась лицом в бело-желтое облако и, вдохнув сладковато-травянистый аромат, рассмеялась.
- Да нет, лучшей благодарности и придумать нельзя. Спасибо, они чудесные.
Ане всегда дарили красивые и роскошные букеты, но ни один из них так не радовал душу и глаз, как эта простая и бесхитростная охапка ромашек. Эти цветы всегда напоминали ей о лете и детстве, когда, приезжая в гости к бабушке, она с подружками плела венки, играя в невест, а потом гадала «любит - не любит», обрывая белые лепестки.
Аня всё еще весело улыбалась, радостно разглядывая букет, когда ладонь Влада, потянувшись к ней, вдруг легко коснулась лица.
- Ты в пыльце испачкалась, - большой палец мягко потер ее нос, а затем скользнул вниз к губам, осторожно очертив подушечкой их контур.
Рука Вольского тут же отпрянула, и все произошедшее, наверное, было просто обычным, ничего не значащим жестом, но Анино растревоженное сердце почему-то сбивчиво и беспорядочно трепыхнулось в груди. Там, внутри, словно очнувшись от спячки, заворочалось что-то непонятное, уютное, пушисто-облачное…
Влад, попрощавшись, быстрым шагом направился вверх по улице, а Аня растерянно смотрела ему вслед, не в состоянии собрать путающиеся в голове мысли в привычную строгую и упорядоченную концепцию.
И шаловливый ветерок ужом вился вокруг, наполняя воздух сладким ароматом лип, и запах ромашек кружил голову, словно глоток выпитого шампанского, и глупый румянец настойчиво и неуемно жег щеки, и губы до сих пор покалывало от воспоминания о теплом прикосновении пальцев мужчины, и Аня никак не могла понять, почему у него так легко получается сбить ее с толку одним коротким жестом или словом. А еще больше недоумевала, почему вдруг позволила себе эту блажь - такую необычную и необъяснимую дружбу с Вольским.
Она и представить себе не могла, что с этого дня утренние пробежки с ним войдут в привычку, став неотъемлемой частью ее жизни.
Это получалось как-то само собой – открывая утром калитку, она обязательно встречала спешащего ей навстречу Влада. Если он выходил на пробежку чуть раньше, то спокойно ждал Аню у ворот ее дома, а потом, как обычно, включал музыку и молча бежал радом, в середине пути делая резкий рывок вперед и догоняя Аню почти у самого поселка.
А еще, странным стечением обстоятельств они с Владом выезжали из дому почти в одно и тоже время. Сидящий за рулем машины Вольского Егор приветственно сигналил ей, весело махая рукой, а затем всегда пропускал вперед, чтобы ехать за ней следом до самого города на небольшом расстоянии.
Поначалу это немного смущало Аню, но вскоре она так привыкла к сопровождающему ее словно VIP-персону эскорту, что стала замечать, как в пути время от времени заглядывает в зеркало, проверяя, не отстали ли от нее ее извечные спутники.
Так прошло две недели, и однажды, выйдя из дома, Аня не обнаружила обычно ожидавшего ее в это время у ворот Вольского. Помявшись пару минут, Аня побежала одна, решив, что возможно он немного задерживается и догонит ее в пути.
Влад не догнал ее ни через пять минут, ни через десять, и даже когда она стала возвращаться обратно, его высокая, крепкая фигура и близко не маячила на горизонте. В город на этот раз она тоже ехала без привычного сопровождения.
Когда Влад не появился на пробежке и на следующий день, в Аниной голове застучали тревожные молоточки. Конечно, у такого человека, как Вольский, могли быть неотложные дела или срочные поездки, и все же подспудно, отгоняя от себя эту мысль, Аня непрестанно думала, не случилось ли что-то с ее вездесущим, настырным соседом.
«Да какое мне дело, чем он занят?» - упрямо говорила себе Аня, подбегая к воротам своего дома. Совесть почему-то была с ней не согласна, неуклонно пеняя ей, что Вольский бы так никогда не поступил. Исчезни Аня на несколько дней, он обязательно бы позвонил и поинтересовался, не случилось ли с ней что-то. Его слова о том, что он не бросает друзей в беде, Аня почему-то запомнила очень хорошо.
Помявшись в нерешительности несколько секунд, она, отбросив все колебания, двинулась вверх по улице в сторону дома Вольского. Калитка оказалась запертой, на звонок никто не ответил, да и внешне в доме не наблюдалось никаких признаков присутствия хозяина.
Вернувшись к себе, Аня плюнула на свои устоявшиеся годами принципы и, вытянув из сумки телефон, набрала номер Влада, радуясь, что Вольский его предусмотрительно забил в ее контакты.
- Аппарат абонента временно недоступен, или находится вне зоны доступа, - возвестил из трубки монотонный голос робота.
Тошнотворно- гадкое чувство выползло из глубин памяти и, как скользкая мокрица, поползло по нервным окончаниям мышц. Много лет назад она уже слышала эту же самую фразу, и с тех пор реакция на нее была всегда однозначной - страх. Липкий. Мерзкий. Заставляющий переворачиваться все внутри и вызывающий приступ неконтролируемой паники.
Дрожащими руками Аня снова набрала номер, но ей опять ответил автоответчик. Она села на диван в гостиной, потому что ноги внезапно подкосились, стали словно две деревянные чурки - неподъемные и негибкие. Судорожно сглотнув, Аня метнулась взглядом по стенам, пытаясь зацепиться за что-то, чтобы обрести внутреннюю опору и хоть немного успокоиться.
Мысли вдруг стали путаться и в голове воцарился невообразимый хаос и сумятица.
Телевизор!
Зрение выловило плазму и пальцы сами собой схватились за пульт, беспорядочно и невпопад нажимая кнопки.
Она щелкала по всем каналам, внимательно слушая новости, с дрожью в сердце страшась услышать какое-либо сообщение о Вольском. В конце концов, он был мировой знаменитостью, и если с ним что-то случилось, то это будут передавать во всех лентах новостей.
Спустя полчаса Аня поняла, что ее опасения оказались беспричинными: по телевизору говорили о чем угодно и о ком угодно, но только не о ее внезапно пропавшем соседе. Чувство самообладания и спокойствия потихоньку стали возвращаться в ее растревоженную душу, и она вдруг удивилась сама себе, с чего это она решила так попереживать за Вольского, ну мало ли, какие у такого человека могут быть срочные и важные дела. Выбросив из головы наносную ерунду, Аня отправилась на работу, но неуёмный червь сомнения нет-нет, да неосторожно выползал наружу в течение всего дня, совершенно не вовремя и не к месту.
На совещании Аня поймала себя на мысли, что машинально вертит в руках телефон и проводит пальцем по сенсору, проверяя, нет ли пропущенных звонков или сообщений. В мастерской она зачем-то все время зависала, когда взгляд натыкался на манекен со свитером, который она моделировала, вдохновленная образом Вольского. Все валилось из рук, а причину своего странного состояния Аня, как ни пыталась, так и не смогла себе объяснить.
Она набирала номер Влада раз десять, но его телефон упорно молчал, и тревожные предчувствия снова стали навязчиво копошиться внутри, заставляя теряться в догадках и предположениях.
...А что если у него что-то в семье случилось?
Аня решила позвонить Лере и испугалась еще больше, потому что подруга почему-то не взяла трубку.
Стоя посреди комнаты, заполненной людьми, Анне казалось, что она попала в вакуум: не слышала голосов, не различала лиц, не понимала, что происходит, и когда в руке завибрировал телефон, а затем звук рингтона взорвал окружившую ее стену, она вздрогнула и испуганно замерла, уставившись на экран.
- Да, - то ли шепотом, то ли полухрипом ответила она.
- Аня, у тебя что-то случилось? - раздался встревоженный голос Вольского.
Невидимый удар под дых. Давящая, опустошающая тишина... И на счет три - в легкие возвращается воздух. А потом расслабляющая дрожь во всем теле, ватные ноги, прилипшие к полу, и руки, вдруг ставшие такими слабыми, что тяжело держать трубку.
- Аня, ты почему молчишь? Что случилось? - такой знакомый и неожиданно долгожданный голос почти кричит на том конце трубки, а у нее нет сил проглотить застрявший в горле ком, чтобы ответить ему хоть что-нибудь. - Аня, ты меня слышишь? Аня? Анечка, что с тобой?
- Я... - она смотрит куда-то впереди себя, не понимая, почему все расплывается перед глазами. - Я... Извини, я...Тебя не было два дня. Я подумала, что у тебя что-то случилось. Ты в порядке?
В трубке вдруг становится так тихо, что Аня испуганно смотрит на экран, проверяя, не разъединили ли их.
- У меня были съемки в рекламе в Нью-Йорке, - хрипло пояснил Влад. - Я десять часов летел в самолете, телефон был выключен, вышел только что во Франкфурте в аэропорту и увидел твои пропущенные звонки. Прости.
- Все нормально, это ты извини, что по глупости потревожила.
- Аня?
- Что?
- У тебя точно все в порядке?
Аня утвердительно кивнула, а потом, сообразив, что он ее не видит, тихо ответила:
- Да.
- У тебя голос странный, - тревожно заявил Влад.
- Нормальный голос, - попыталась улыбнуться Аня. - Я на работе.
- У меня сейчас пересадка, - зачем-то стал отчитываться перед ней Вольский. - Я доберусь до дома только к ночи. Завтра утром увидимся.
Аня снова согласно кивнула и, опять спохватившись, произнесла:
- Хорошо. До завтра.
- Анна Ивановна, - рука Лиды Алексеевны осторожно легла на Анино плечо, когда разговор с Владом прервался. - С вами все хорошо?
Аня перевела недоуменный взгляд на своего главного бухгалтера.
- Да. А что?
- Почему вы плачете? - испуганно прошептала женщина.
- Я? - Аня провела ладонью по щеке, а затем растерянно вытянула ее вперед, удивленно разглядывая блестящие от влаги пальцы. - Не знаю, - выдохнула она, чувствуя, как глаза снова наполняются слезами и весь мир вокруг расплывается искрящейся радугой.
