Она сосредоточенно наносила удары снова и снова, целясь ножом в еще не тронутые места, давая выход накопившейся горечи и лютой злобе. Тело ее обидчика давно превратилось в кровавое месиво, а она продолжала бить. Опять и опять. Сверкнувший в районе груди золотой крест отвлек внимание, и она наконец вспомнила, где находится и кто именно сейчас лежит перед ней. А вспомнив, закричала, громко, не боясь разбудить соседей и детей. Закричала от ужаса и страха перед будущим.
- Милая, проснись. Это всего лишь сон, родная.
Глаза распахнулись сами собой. Она в изумлении уставилась на свою уже искромсанную жертву и закричала снова. И кто знает, что было в этом, втором крике: горечь или облегчение…
Вера с детства отличалась от сверстников немотивированной агрессией и непонятным ей самой желанием убивать, калечить всех, кто попадется под руку, постоянно причинять боль неповинным существам, окружавшим ее. Сначала доставалось случайным животным, потом – детям, пытавшимся наладить с ней контакт. Объяснения и наказания матери не помогали: ребёнок искренне не понимал, почему нельзя дёрнуть за волосы Ирку или пнуть котёнка Васьки. Ведь хочется же! Детские психиатры и психологи разводили руками и в голос утверждали, что, кроме агрессивного поведения, девочка полностью здорова. Причину проявления такого поведения ни один специалист назвать не мог. Все они советовали родителям Веры дать малышке время, уверяли, что, став старше, она изменится в лучшую сторону. Алла Викторовна тяжело вздыхала и в очередной раз заставляла дочь выпить назначенное врачом лекарство, молясь про себя об улучшении характера своей ненаглядной кровиночки.
Пубертатный период ознаменовался сломанной в двух местах рукой, кровоподтеками на лице и многочисленными синяками на теле: Вера столкнула в деревенский уличный туалет одну из местных красавиц, Веронику Громову. Братья и друзья Вероники подкараулили её обидчицу тем же вечером, неподалеку от деревенского клуба. Дралась девочка умело, сил в ней было достаточно, но пятеро на одну – слишком много даже для «одержимой», как прозвали Веру в деревне.
С тех пор она затаилась, стала тихоней и скромницей, научилась подавлять свои порочные желания, но не избавилась от них. Чтобы как-то сбросить бурлившую в ней энергию, девушка занялась спортом, без просьб и напоминаний помогала матери в саду и огороде, приползала домой еле живая. А по ночам ее мучили кошмары. Темные извилистые улицы, подвалы и чердаки полуразрушенных домов, лабиринты из коридоров и чернота вокруг – эти картины сопровождали ее каждую ночь, давили на психику, изматывали душу, не позволяли хоть на миг забыться нормальным, крепким сном. Родителям Вера ничего не рассказывала. Зачем? Снова посещать различных «мозгоправов» и ловить косые взгляды родных и знакомых? Нет, проще замкнуться в себе и постараться вырваться из ненавистной деревни, сбежать подальше, в город, райцентр, все равно, куда, оставив за спиной и прошлое, и сны.
Школу девушка закончила с «золотом», удивив и учителей, и одноклассников, затем, не спрашивая родителей, поступила в колледж в райцентре, потом – в институт в небольшом городке в пятидесяти километрах от дома.
Отговариваясь вечной занятостью и немаленьким расстоянием, все реже бывала дома, да и по телефону с родней общалась все меньше. А сны между тем трансформировались из обычных картинок в полнометражные фильмы: триллеры, детективы, ужасы. Конечно же, главной героиней была везде она сама: убегала от жестокого насильника и убийцы, бесшумно кралась по ночному городу, наполненному зомби, тщетно пыталась ожить после очередной смерти. Соседки по комнате в институтском общежитии привычно будили ее по ночам и требовали дать списать очередную прогулянную лекцию взамен постоянного недосыпа. В одном из снов внезапно появился высокий широкоплечий мужчина. Он то ли охранял её, то ли преследовал, навевая ужас на несчастную одним своим присутствием. Прежде чем проснуться, она услышала, как незнакомец тоскливо признался кому-то: «Не могу без неё. Люблю». Весь день Вера ходила, пытаясь понять, о ком шла речь, и если о ней, то кто был тот мужчина? И почему она услышала это признание?
Когда ей приснились сначала крылатый демон в роли защитника, а затем и импозантный черный колдун – в роли любимого мужа, Вера даже не удивилась. Видимо, правы были односельчане, однажды приклеившие девушке ярлык «одержимая». С каждым днем становилось все тяжелее сдерживать свои разрушительные желания. Хотелось крови, хлещущей из тел тех, кто ходил рядом, хотелось слышать их мольбы о пощаде и видеть ужас в угасающих глазах случайных жертв. Хотелось… Она сама боялась до конца признаться себе в том, что именно ей хотелось. Хуже всего приходилось перед полнолунием и в дни полной луны. Чтобы не сойти с ума, девушка тайком от соседок по комнате пила чуть ли не пузырьками ново-пассит, пустырник и валерианку. Нервная система от подобных «коктейлей» вставала на дыбы и успокаиваться никак не хотела, но переходить на медикаменты Вера не желала. По крайней мере, пока.
Сны уводили все дальше, не скупясь на сюжеты и раз за разом показывая то подземелья с ритуальными жертвоприношениями, частями тел и литрами крови, то лабиринты, заполненные чудовищами, то круги Ада и кипящие котлы с грешниками. Фильмы и книги наяву совершенно перестали интересовать, особенно так любимая молодежью фантастика. Для чего читать чужие выдумки, когда стОит дождаться ночи, и она насладится цветными и подробными сновидениями, а заодно и выучит анатомию? Самое забавное заключалось в том, что никакая субкультура, связанная с ужасами и страхами, девушку не привлекала. Вера старалась одеваться как можно более скромно и неброско. На стипендию особо не пошикуешь, и пусть родители присылали изредка продукты и деньги из дома, деревенская студентка пользовалась их щедростью по-минимуму. Особенно деньгами. Девушка носила балахонистые наряды немарких цветов, предпочитала кроссы или кеды и коротко стриглась, чтобы как можно меньше заморачиваться с волосами. Никакой косметики. Собственная неяркая внешность ее вполне устраивала: среднего роста, полноватая брюнетка с вечно рассеянным и задумчивым взглядом, она не стремилась поддерживать дружеские отношения с одногруппниками и отказывала пытавшимся пригласить ее на свидание парням. Реальная жизнь казалась пресной и скучной.
На четвертом курсе, впервые за три с половиной года, Вера решила поехать домой, повидаться с родными. Именно тогда, сидя за праздничным столом и покорно выслушивая рассказы соскучившейся матери о различных деревенских знакомых, студентка вдруг к своему удивлению обнаружила, что видит непонятное движение: боковым зрением, правда, не в упор, но видит. Словно кто-то постоянно пытался проскользнуть мимо незамеченным. И силуэт странный: мелкий, низенький, будто кошка, только прямоходящая. Судя по нулевой реакции родни, никто больше таких движений не замечал. Не удивительно. Из всей многочисленной семьи со странностями всегда была только Вера. И, похоже, ко множеству ее «странностей» добавилась еще одна. Понять бы теперь, что или кого она видит. Домового, в которого верила женская половина семьи? Демона, часто появляющегося в ее снах? Или тут что-то третье?
Приехала Вера в субботу. В воскресенье вся семья по привычке направилась в церковь. Девушка религию принципиально не признавала, тем более – христиан, отрицающих природных духов и прочую нечисть, но в тот день гостья решила пойти со всеми. Наверное, хотела самой себе доказать, что на службе ей все же станет плохо, а значит… Что именно «значит», девушка не хотела додумывать. Тем более что плохо, вопреки ожиданию, так и не стало. Даже голова от ладана не кружилась, не то что в детстве. Священник, подошедший поговорить с матерью, отделался мимолетным взглядом и замечанием, что, мол, выросла уже, выше него теперь. И всё. Никто бесов в ней не разглядел. Что же получается? Просто неграмотный служитель? Или Вера не одержима? А что тогда постоянно подзуживает ее изнутри сделать очередную гадость любому существу, находящемуся с ней рядом?
Ночью, во сне, снова пришел уже знакомый демон, сел рядом на кровать, долго смотрел на неё, как будто видел впервые. Молчал. Потом покачал головой:
- Не сопротивляйся, будет только хуже.
Проснулась девушка сразу же после непонятных слов и практически до утра лежала, бездумно уставившись в темный потолок. Не сопротивляться чему? Разрушительным наклонностям? Так запросто можно в тюрьму угодить. Или ее личная «белочка» говорила о чем-то другом? Хотя «белочкой» высокого широкоплечего мужчину с черными, словно первоначальная Тьма, глазами и такого же цвета кучерявыми волосами назвать было сложно. Опять движение сбоку. Опять кто-то низенький. Значит, не демон. По размерам не подходит. Тогда, получается, домовой? Может, не стоило Вере сюда приезжать? В общаге таких «откровений» не было…
Как же она устала… Как же ей всё надоело… Терпеть с отрочества, сдерживать себя, стараться быть как все… Может, проще веревку на шею или ножом по запястью? Голова, реагирую на пораженческие мысли, заболела мгновенно, заломило в висках, потяжелел лоб. Студентка чуть слышно выругалась. Не дадут ведь помереть спокойно, уроды. Играют, словно с марионеткой, мучают, издеваются, наслаждаются ее беззащитностью. Сволочи.
Перед глазами поплыло. Где-то на грани сознания она услышала чужие голоса, обсуждавшие ее. «Да чтоб вас перевернуло и прихлопнуло», - от злости пожелала девушка. В ответ пришел смешок:
- Потерпи, маленькая. Не время еще.
Возвращение в общагу делу не помогло: Вера и там, в своей комнате, видела боковым зрением все ту же тень. Причем та значительно увеличилась в размерах и теперь приходилась девушке примерно по пояс. Бессильно ругаясь, студентка пообещала тени выпить кучу таблеток, чтобы уж наверняка… За спиной раздалось недовольное шипение, а затем – хлопанье крыльев. Уточнять, чьих именно, девушка не стала. Какая разница, нетопырь это или ворона? Ничего хорошего от новой сущности, внезапно «прицепившейся» к ней, Вера не ждала.
Вовка появился на горизонте внезапно: пришел проведать сестру, в очередной раз поругавшуюся с родителями и тщетно пытавшуюся наладить быт в общаге, заинтересовался скромной пухлой брюнеткой и пригласил ее на свидание. Вера, хоть и не любила людское общество, а парней вообще старалась сторониться, почему-то согласилась и, поддавшись внезапному порыву, пригрозила тем, кто за ней якобы присматривал, найти способ покончить с собой, если «они» будут вмешиваться в ее личную жизнь. В тот момент несчастная студентка уже дошла до ручки: тень выросла до нормальных, человеческих размеров, не отставала от своей подопечной ни на шаг и часто хлопала крыльями. А еще девушка могла поклясться, что у ее «спутника» существовали клыки и когти. По крайней мере, непонятное царапанье по полу можно было объяснить только наличием когтей. «Тварь» обрела независимость и жестоко наказывала всех, кто, по ее мнению, был недостаточно почтителен с Верой: у одногруппников и случайных прохожих ломались руки, разбивались носы, срезались кошельки… Девушка чувствовала себя виноватой, но помочь ничем не могла. Сны между тем становились все мрачнее и жестче: ритуальные убийства и пытки перемежались с «одушевленными» замками, не выпускавшими Веру из своих коридоров, часто по ночам девушка слышала стоны и ор жертв этих зданий-убийц, видела их искаженные мукой лица. И просыпалась от собственных криков.
Так что встречу с Вовкой девушка восприняла, как дар Небес, и была настроена вполне серьезно: либо общение с ним, любое, по их обоюдному желанию, либо постоянные попытки суицида. «Тварь», видимо, прониклась и в кои-то веки мешать ей не стала. А вот демон, на этот раз появившийся во сне с чертами лица темного мага, недобро усмехнулся и предупредил, что свое все равно возьмет. Пусть она пока поиграет в любовь и свободу. Он все равно рядом. Он ждёт и помнит.
Проснувшись, Вера выпила пустырник. Не помогло: нервы упорно не желали успокаиваться.
Тем же утром случайно налетевший на девушку в коридоре ВУЗа первокурсник через несколько секунд свалился с лестницы. Раздались перепуганные крики других студентов. Что на этот раз сломано? Руки? Ноги? Шея? Может, Вере в ближайшую церковь сходить и батюшке покаяться? На экзорцизм напроситься? «Тварь» сзади мгновенно угрожающе зашипела. Да, эта не пустит, не позволит… Как же все надоело… И агрессия постоянная… Последние дни душу буквально затопило желание убивать и калечить, причем каждого, кому не повезло попасть под руку. Полнолуние скоро… И без лунного календаря ясно… Вот в ней бесы и играют… Не обращая внимания на продолжавшееся недовольное шипение, девушка отправилась на пары. Хоть там ненадолго забыться от всего ужаса, постоянно творившегося вокруг неё…
Свидание, первое в её жизни, прошло на удивление гладко. Вовка пришел с розами кремового цвета, вел себя галантно и сразу признался, что рассчитывает на длительные отношения. С ней? С одержимой? Да кто им позволит эти длительные отношения… Демон ясно дал понять, что недоволен. Впрочем, пусть его. Хоть немного, хоть пару-тройку лет, она будет счастлива. А там… Какая разница, что там будет… Память у нее точно останется.
Ночью вновь появился демон. Первый раз за все время Вера видела его в ярости: глаза огромные, стеклянные, наполненные Тьмой, лицо больше похоже на звериную морду с удлинившимися клыками, на голове что-то, напоминающее рога.
- Память, говоришь? Дам я тебе эти годы. Но вы оба пожалеете. А сейчас…
Он сжал ее, не позволяя пошевелиться, и впился в губы злым поцелуем, буквально раздирая кожу клыками.
Утром в зеркале Вера увидела прокушенные и подранные губы. Всем любопытствующим она рассказывала о ночном кошмаре, ее жалели, предлагали пить успокоительное. Девушка кивала и лишь горько улыбалась про себя. Не поможет ей никакое успокоительное. При необходимости ее достанут в любом случае. Страх перерос в ужас, и на следующую ночь девушка просто не легла спать. Если был поцелуй, кто знает, до чего «он» додумается в следующий раз? Черный колдун, представлявшийся во снах ее мужем, почему-то исчез, или же его черты проглядывали в преследовавшем Веру демоне. Разбираться в этом ребусе ей не хотелось. Ничего не хотелось… Даже жить… Измученная студентка устала постоянно бояться за себя и окружавших её существ, устала сдерживать свою агрессию и с ужасом ждать ночи с кошмарами. Если бы не «тень», Вера давно бы покончила с собой. Ну или попыталась бы так сделать…
Весь следующий день для девушки прошел, как в густом плотном тумане. Она плохо воспринимала речь преподавателей и однокурсников, с трудом переставляла ноги и пару раз точно упала бы с лестницы, если бы не вездесущая «тень». Да, ее спасало именно это «чудовище», Вера была стопроцентно уверена в этом. Оба раза во время своих несостоявшихся полетов девушка чувствовала что-то мягкое сбоку или внизу. Наверное, надо было бы испугаться, что «тень» обрастает плотью, пусть и невидимой другим, но очень хотелось спать. Все другие чувства и эмоции временно отошли на второй план.
Она ожидаемо уснула, едва добравшись до кровати. Демон зло улыбнулся:
- Милая, проснись. Это всего лишь сон, родная.
Глаза распахнулись сами собой. Она в изумлении уставилась на свою уже искромсанную жертву и закричала снова. И кто знает, что было в этом, втором крике: горечь или облегчение…
Вера с детства отличалась от сверстников немотивированной агрессией и непонятным ей самой желанием убивать, калечить всех, кто попадется под руку, постоянно причинять боль неповинным существам, окружавшим ее. Сначала доставалось случайным животным, потом – детям, пытавшимся наладить с ней контакт. Объяснения и наказания матери не помогали: ребёнок искренне не понимал, почему нельзя дёрнуть за волосы Ирку или пнуть котёнка Васьки. Ведь хочется же! Детские психиатры и психологи разводили руками и в голос утверждали, что, кроме агрессивного поведения, девочка полностью здорова. Причину проявления такого поведения ни один специалист назвать не мог. Все они советовали родителям Веры дать малышке время, уверяли, что, став старше, она изменится в лучшую сторону. Алла Викторовна тяжело вздыхала и в очередной раз заставляла дочь выпить назначенное врачом лекарство, молясь про себя об улучшении характера своей ненаглядной кровиночки.
Пубертатный период ознаменовался сломанной в двух местах рукой, кровоподтеками на лице и многочисленными синяками на теле: Вера столкнула в деревенский уличный туалет одну из местных красавиц, Веронику Громову. Братья и друзья Вероники подкараулили её обидчицу тем же вечером, неподалеку от деревенского клуба. Дралась девочка умело, сил в ней было достаточно, но пятеро на одну – слишком много даже для «одержимой», как прозвали Веру в деревне.
С тех пор она затаилась, стала тихоней и скромницей, научилась подавлять свои порочные желания, но не избавилась от них. Чтобы как-то сбросить бурлившую в ней энергию, девушка занялась спортом, без просьб и напоминаний помогала матери в саду и огороде, приползала домой еле живая. А по ночам ее мучили кошмары. Темные извилистые улицы, подвалы и чердаки полуразрушенных домов, лабиринты из коридоров и чернота вокруг – эти картины сопровождали ее каждую ночь, давили на психику, изматывали душу, не позволяли хоть на миг забыться нормальным, крепким сном. Родителям Вера ничего не рассказывала. Зачем? Снова посещать различных «мозгоправов» и ловить косые взгляды родных и знакомых? Нет, проще замкнуться в себе и постараться вырваться из ненавистной деревни, сбежать подальше, в город, райцентр, все равно, куда, оставив за спиной и прошлое, и сны.
Школу девушка закончила с «золотом», удивив и учителей, и одноклассников, затем, не спрашивая родителей, поступила в колледж в райцентре, потом – в институт в небольшом городке в пятидесяти километрах от дома.
Отговариваясь вечной занятостью и немаленьким расстоянием, все реже бывала дома, да и по телефону с родней общалась все меньше. А сны между тем трансформировались из обычных картинок в полнометражные фильмы: триллеры, детективы, ужасы. Конечно же, главной героиней была везде она сама: убегала от жестокого насильника и убийцы, бесшумно кралась по ночному городу, наполненному зомби, тщетно пыталась ожить после очередной смерти. Соседки по комнате в институтском общежитии привычно будили ее по ночам и требовали дать списать очередную прогулянную лекцию взамен постоянного недосыпа. В одном из снов внезапно появился высокий широкоплечий мужчина. Он то ли охранял её, то ли преследовал, навевая ужас на несчастную одним своим присутствием. Прежде чем проснуться, она услышала, как незнакомец тоскливо признался кому-то: «Не могу без неё. Люблю». Весь день Вера ходила, пытаясь понять, о ком шла речь, и если о ней, то кто был тот мужчина? И почему она услышала это признание?
Когда ей приснились сначала крылатый демон в роли защитника, а затем и импозантный черный колдун – в роли любимого мужа, Вера даже не удивилась. Видимо, правы были односельчане, однажды приклеившие девушке ярлык «одержимая». С каждым днем становилось все тяжелее сдерживать свои разрушительные желания. Хотелось крови, хлещущей из тел тех, кто ходил рядом, хотелось слышать их мольбы о пощаде и видеть ужас в угасающих глазах случайных жертв. Хотелось… Она сама боялась до конца признаться себе в том, что именно ей хотелось. Хуже всего приходилось перед полнолунием и в дни полной луны. Чтобы не сойти с ума, девушка тайком от соседок по комнате пила чуть ли не пузырьками ново-пассит, пустырник и валерианку. Нервная система от подобных «коктейлей» вставала на дыбы и успокаиваться никак не хотела, но переходить на медикаменты Вера не желала. По крайней мере, пока.
Сны уводили все дальше, не скупясь на сюжеты и раз за разом показывая то подземелья с ритуальными жертвоприношениями, частями тел и литрами крови, то лабиринты, заполненные чудовищами, то круги Ада и кипящие котлы с грешниками. Фильмы и книги наяву совершенно перестали интересовать, особенно так любимая молодежью фантастика. Для чего читать чужие выдумки, когда стОит дождаться ночи, и она насладится цветными и подробными сновидениями, а заодно и выучит анатомию? Самое забавное заключалось в том, что никакая субкультура, связанная с ужасами и страхами, девушку не привлекала. Вера старалась одеваться как можно более скромно и неброско. На стипендию особо не пошикуешь, и пусть родители присылали изредка продукты и деньги из дома, деревенская студентка пользовалась их щедростью по-минимуму. Особенно деньгами. Девушка носила балахонистые наряды немарких цветов, предпочитала кроссы или кеды и коротко стриглась, чтобы как можно меньше заморачиваться с волосами. Никакой косметики. Собственная неяркая внешность ее вполне устраивала: среднего роста, полноватая брюнетка с вечно рассеянным и задумчивым взглядом, она не стремилась поддерживать дружеские отношения с одногруппниками и отказывала пытавшимся пригласить ее на свидание парням. Реальная жизнь казалась пресной и скучной.
На четвертом курсе, впервые за три с половиной года, Вера решила поехать домой, повидаться с родными. Именно тогда, сидя за праздничным столом и покорно выслушивая рассказы соскучившейся матери о различных деревенских знакомых, студентка вдруг к своему удивлению обнаружила, что видит непонятное движение: боковым зрением, правда, не в упор, но видит. Словно кто-то постоянно пытался проскользнуть мимо незамеченным. И силуэт странный: мелкий, низенький, будто кошка, только прямоходящая. Судя по нулевой реакции родни, никто больше таких движений не замечал. Не удивительно. Из всей многочисленной семьи со странностями всегда была только Вера. И, похоже, ко множеству ее «странностей» добавилась еще одна. Понять бы теперь, что или кого она видит. Домового, в которого верила женская половина семьи? Демона, часто появляющегося в ее снах? Или тут что-то третье?
Приехала Вера в субботу. В воскресенье вся семья по привычке направилась в церковь. Девушка религию принципиально не признавала, тем более – христиан, отрицающих природных духов и прочую нечисть, но в тот день гостья решила пойти со всеми. Наверное, хотела самой себе доказать, что на службе ей все же станет плохо, а значит… Что именно «значит», девушка не хотела додумывать. Тем более что плохо, вопреки ожиданию, так и не стало. Даже голова от ладана не кружилась, не то что в детстве. Священник, подошедший поговорить с матерью, отделался мимолетным взглядом и замечанием, что, мол, выросла уже, выше него теперь. И всё. Никто бесов в ней не разглядел. Что же получается? Просто неграмотный служитель? Или Вера не одержима? А что тогда постоянно подзуживает ее изнутри сделать очередную гадость любому существу, находящемуся с ней рядом?
Ночью, во сне, снова пришел уже знакомый демон, сел рядом на кровать, долго смотрел на неё, как будто видел впервые. Молчал. Потом покачал головой:
- Не сопротивляйся, будет только хуже.
Проснулась девушка сразу же после непонятных слов и практически до утра лежала, бездумно уставившись в темный потолок. Не сопротивляться чему? Разрушительным наклонностям? Так запросто можно в тюрьму угодить. Или ее личная «белочка» говорила о чем-то другом? Хотя «белочкой» высокого широкоплечего мужчину с черными, словно первоначальная Тьма, глазами и такого же цвета кучерявыми волосами назвать было сложно. Опять движение сбоку. Опять кто-то низенький. Значит, не демон. По размерам не подходит. Тогда, получается, домовой? Может, не стоило Вере сюда приезжать? В общаге таких «откровений» не было…
Как же она устала… Как же ей всё надоело… Терпеть с отрочества, сдерживать себя, стараться быть как все… Может, проще веревку на шею или ножом по запястью? Голова, реагирую на пораженческие мысли, заболела мгновенно, заломило в висках, потяжелел лоб. Студентка чуть слышно выругалась. Не дадут ведь помереть спокойно, уроды. Играют, словно с марионеткой, мучают, издеваются, наслаждаются ее беззащитностью. Сволочи.
Перед глазами поплыло. Где-то на грани сознания она услышала чужие голоса, обсуждавшие ее. «Да чтоб вас перевернуло и прихлопнуло», - от злости пожелала девушка. В ответ пришел смешок:
- Потерпи, маленькая. Не время еще.
Возвращение в общагу делу не помогло: Вера и там, в своей комнате, видела боковым зрением все ту же тень. Причем та значительно увеличилась в размерах и теперь приходилась девушке примерно по пояс. Бессильно ругаясь, студентка пообещала тени выпить кучу таблеток, чтобы уж наверняка… За спиной раздалось недовольное шипение, а затем – хлопанье крыльев. Уточнять, чьих именно, девушка не стала. Какая разница, нетопырь это или ворона? Ничего хорошего от новой сущности, внезапно «прицепившейся» к ней, Вера не ждала.
Вовка появился на горизонте внезапно: пришел проведать сестру, в очередной раз поругавшуюся с родителями и тщетно пытавшуюся наладить быт в общаге, заинтересовался скромной пухлой брюнеткой и пригласил ее на свидание. Вера, хоть и не любила людское общество, а парней вообще старалась сторониться, почему-то согласилась и, поддавшись внезапному порыву, пригрозила тем, кто за ней якобы присматривал, найти способ покончить с собой, если «они» будут вмешиваться в ее личную жизнь. В тот момент несчастная студентка уже дошла до ручки: тень выросла до нормальных, человеческих размеров, не отставала от своей подопечной ни на шаг и часто хлопала крыльями. А еще девушка могла поклясться, что у ее «спутника» существовали клыки и когти. По крайней мере, непонятное царапанье по полу можно было объяснить только наличием когтей. «Тварь» обрела независимость и жестоко наказывала всех, кто, по ее мнению, был недостаточно почтителен с Верой: у одногруппников и случайных прохожих ломались руки, разбивались носы, срезались кошельки… Девушка чувствовала себя виноватой, но помочь ничем не могла. Сны между тем становились все мрачнее и жестче: ритуальные убийства и пытки перемежались с «одушевленными» замками, не выпускавшими Веру из своих коридоров, часто по ночам девушка слышала стоны и ор жертв этих зданий-убийц, видела их искаженные мукой лица. И просыпалась от собственных криков.
Так что встречу с Вовкой девушка восприняла, как дар Небес, и была настроена вполне серьезно: либо общение с ним, любое, по их обоюдному желанию, либо постоянные попытки суицида. «Тварь», видимо, прониклась и в кои-то веки мешать ей не стала. А вот демон, на этот раз появившийся во сне с чертами лица темного мага, недобро усмехнулся и предупредил, что свое все равно возьмет. Пусть она пока поиграет в любовь и свободу. Он все равно рядом. Он ждёт и помнит.
Проснувшись, Вера выпила пустырник. Не помогло: нервы упорно не желали успокаиваться.
Тем же утром случайно налетевший на девушку в коридоре ВУЗа первокурсник через несколько секунд свалился с лестницы. Раздались перепуганные крики других студентов. Что на этот раз сломано? Руки? Ноги? Шея? Может, Вере в ближайшую церковь сходить и батюшке покаяться? На экзорцизм напроситься? «Тварь» сзади мгновенно угрожающе зашипела. Да, эта не пустит, не позволит… Как же все надоело… И агрессия постоянная… Последние дни душу буквально затопило желание убивать и калечить, причем каждого, кому не повезло попасть под руку. Полнолуние скоро… И без лунного календаря ясно… Вот в ней бесы и играют… Не обращая внимания на продолжавшееся недовольное шипение, девушка отправилась на пары. Хоть там ненадолго забыться от всего ужаса, постоянно творившегося вокруг неё…
Свидание, первое в её жизни, прошло на удивление гладко. Вовка пришел с розами кремового цвета, вел себя галантно и сразу признался, что рассчитывает на длительные отношения. С ней? С одержимой? Да кто им позволит эти длительные отношения… Демон ясно дал понять, что недоволен. Впрочем, пусть его. Хоть немного, хоть пару-тройку лет, она будет счастлива. А там… Какая разница, что там будет… Память у нее точно останется.
Ночью вновь появился демон. Первый раз за все время Вера видела его в ярости: глаза огромные, стеклянные, наполненные Тьмой, лицо больше похоже на звериную морду с удлинившимися клыками, на голове что-то, напоминающее рога.
- Память, говоришь? Дам я тебе эти годы. Но вы оба пожалеете. А сейчас…
Он сжал ее, не позволяя пошевелиться, и впился в губы злым поцелуем, буквально раздирая кожу клыками.
Утром в зеркале Вера увидела прокушенные и подранные губы. Всем любопытствующим она рассказывала о ночном кошмаре, ее жалели, предлагали пить успокоительное. Девушка кивала и лишь горько улыбалась про себя. Не поможет ей никакое успокоительное. При необходимости ее достанут в любом случае. Страх перерос в ужас, и на следующую ночь девушка просто не легла спать. Если был поцелуй, кто знает, до чего «он» додумается в следующий раз? Черный колдун, представлявшийся во снах ее мужем, почему-то исчез, или же его черты проглядывали в преследовавшем Веру демоне. Разбираться в этом ребусе ей не хотелось. Ничего не хотелось… Даже жить… Измученная студентка устала постоянно бояться за себя и окружавших её существ, устала сдерживать свою агрессию и с ужасом ждать ночи с кошмарами. Если бы не «тень», Вера давно бы покончила с собой. Ну или попыталась бы так сделать…
Весь следующий день для девушки прошел, как в густом плотном тумане. Она плохо воспринимала речь преподавателей и однокурсников, с трудом переставляла ноги и пару раз точно упала бы с лестницы, если бы не вездесущая «тень». Да, ее спасало именно это «чудовище», Вера была стопроцентно уверена в этом. Оба раза во время своих несостоявшихся полетов девушка чувствовала что-то мягкое сбоку или внизу. Наверное, надо было бы испугаться, что «тень» обрастает плотью, пусть и невидимой другим, но очень хотелось спать. Все другие чувства и эмоции временно отошли на второй план.
Она ожидаемо уснула, едва добравшись до кровати. Демон зло улыбнулся:
