Глава 1. Вот это попала!
Звонок ворвался в мой спящий мозг ураганом, варварски сметая сладкую дрему. Эх, а я так мечтала выспаться после суточного дежурства, когда пришлось вести несколько сложных родов, а потом бежать на экстренное кесарево.
Не размыкая век, я пошарила рукой около себя, под подушкой, но, как назло, источник противного звона спрятался слишком надежно. Наконец, спустя минуту моего бестолкового барахтанья в плену одеяла, неуловимый смартфон был пойман.
— Слушаю!
— Елена Аркадьевна… — простонал мобильник. — Кажется, я рожаю…
Началось.
Я села на постели, давя зевок и протирая глаза.
— Кристиночка, что значит — тебе кажется? Интервал какой?
Ответом стало тяжелое дыхание — Кристина переживала болезненную схватку.
— Минут пять… или десять…
— Воды подтекают?
— Нет… — ответила торопливо собеседница, а потом задержала дыхание и протянула виновато: — Ой... а теперь да.
— Хорошо, я скоро буду. Собирайся и езжай в приемное. Ты на скорой или муж отвезет?
Остатки сна развеялись, как дым. Включился режим акушера-гинеколога, который готов поспешить на помощь, аки Чип с Дейлом.
— Муж. Пожалуйста, Елена Аркадьевна, скорее... Я боюсь!
— Не бойся, Сверчкова, сегодня родим!
Кристина — моя бывшая студентка. Я наблюдала ее беременность с самого начала и велела звонить, как только начнутся регулярные схватки, но девочка оказалась мнительной, как все первородки. В итоге три раза приезжала в роддом с тренировочными схватками и баулами наперевес.
Отключившись, я бегло просмотрела сообщения в мессенджере. Ничего нового: дурацкие мемы в чате врачей из нашего отделения, просьба сдать на подарок заведующему, вопрос от студентов, когда можно прийти на отработку, и от пациентки — какого цвета должна быть пробка.
Надоело. Никакого разнообразия. В последние годы моя жизнь состоит из работы, дома и университета, где я взяла четверть ставки на кафедре акушерства и гинекологии. Даже кошку некогда завести, не то что мужа. Ой, да о чем я вообще! Как будто двух неудачных браков не хватило.
А все-таки хочется какого-то движения в жизни. Как модно говорить, надо выйти из зоны комфорта.
Последний раз зевнув, я сползла с кровати, промахнувшись мимо тапок, и выглянула в окно. Погодка не радовала. Часы показывали полчетвертого утра, а за окном трещали громы и сверкали молнии. Вот тебе и гроза в начале мая! Ничего романтичного не вижу: пока дойду до машины, начерпаю туфлями воды, упущу зонт и приеду в отделение как мокрая курица.
Нет, правда, я такого ливня уже давно не припомню!
Сборы прошли впопыхах. Короткими перебежками я добралась от подъезда до машины, таки начерпав полные туфли воды и промокнув насквозь. Завела свою «шкоду» и, ожидая пока моя крошка прогреется, стала наблюдать за клубящимися тучами и ветвистыми молниями, что раз за разом вспарывали небо.
От грома заложило уши.
Я не была мнительной особой, но суеверный страх против воли закрался в душу. Что ж, надо трогаться! А то Кристинка без меня там родит.
Я ехала по залитым водой улицам — ни одной машины, светофоры мигали тревожным оранжевым светом. Дворники едва справлялись с потоками дождя. Вот тебе, Елена Аркадьевна, и зона комфорта. Кушайте не обляпайтесь.
Чем ближе я подъезжала к роддому, в котором прошли лучшие годы моей молодости, тем темнее становилось. И темноту эту нарушали лишь ярко-голубые вспышки — молнии будто свились в клубок над шестиэтажным зданием. Это зрелище напоминало кадры из фантастического фильма, когда над городом разверзался портал, а из него сыпались пришельцы.
Ну и бред! Чего только не померещится от недосыпа.
Все случилось очень быстро. Я даже не успела ничего понять и сказать «мамочки». Впереди зарокотало, засверкало, и прямо в мою машину понеслась извилистая молния. Мир потонул в ослепительной бело-голубой вспышке, а душу будто вытряхнуло из тела и куда-то понесло.
Прости, Кристина. Рожать тебе без меня…
***
То ли в черепной коробке звенело, потому что внутри нее игрушечная обезьянка стучала медными тарелками, то ли кто-то настойчиво пытался меня дозваться. Сначала это была вереница слов на непонятном языке, но постепенно я стала различать их.
— Нейра Эллен… нейра, очнитесь! Вы живы? — старческий голос дребезжал над ухом.
— Ааа?.. — протянула я, пытаясь пошевелиться или хотя бы глаза открыть.
Если чувствую боль, значит, я жива?
— Меня послали вас встретить, в ваш экипаж попала молния, вы чуть не погибли, — тарахтел все тот же старикан.
Почему он называет машину экипажем? Что за адепт средневековья? И… Эллен? Какая еще Эллен? Какая нейра? Нет, он точно сумасшедший.
Может, я в реанимации? Отхожу после наркоза, вот и чудится всякая ерунда. А мой анестезиолог, видимо, хорошо принял на грудь. Это не он, часом?
Сделав над собой неимоверное усилие, я разлепила сначала один глаз, потом второй…
Вместо больничного потолка над головой синело небо, степенно плыли белоснежные облака, легкий ветерок обдувал лицо, принося запахи ромашки и одуванчика.
Заросшая кустистой бородой физиономия заслонила солнце. Два черных глаза смотрели любопытно и настороженно, не мигая. От запаха чеснока и еще чего-то кислого защипало в носу, к тому же этот странный тип потянул пальцы прямо к моему лицу!
Не сдержав лавины самых разнообразных эмоций, я закричала во все горло. От души, так что у самой аж барабанные перепонки завибрировали. Испугавшись, дед отпрянул и схватился за сердце.
— Не сердитесь, нейра! Клянусь, я не желал вам зла!
Скрипя одеревенелыми суставами и негромко покряхтывая, я села и огляделась. Вокруг, насколько хватало глаз, зеленела трава с яркими вкраплениями цветов. Справа шелестящей стеной тянулся лес и вилась разбитая дорога. На дороге этой высилась какая-то обугленная куча, неподалеку стояла телега, запряженная рыжей с белым пятном на лбу немолодой лошадкой. Уныло жуя траву, она гипнотизировала меня пристальным взором.
Ох, мамочки, где я? Что это за место?
И… что на мне надето? Почему я в длинной темно-синей юбке? Что за странные доисторические туфли с латунными пряжками и огромными бантами?!
Я подняла взгляд и встретилась с выпученными глазами незнакомого дядьки. Он смотрел то на мои лодыжки, то на меня, то на лодыжки, то на меня. И тогда я догадалась закрыть ноги юбкой прямо до носков уродливых туфель. Мало ли, вдруг маньяк какой? Хотя в таком возрасте только и остается, что мемуары о бурной молодости писать.
Одет он был так, словно сбежал из театра. Старинный кафтан, шапка набекрень, рубашка с вышивкой выдавали в нем либо актера, либо…
И тут внутри похолодело. Горло сдавило от нахлынувшей паники и полного непонимания происходящего.
Последним моим воспоминанием была поездка в роддом, но на перекрестке в машину ударила молния, полыхнула яркая вспышка, и я отключилась. А дальше?
Я снова судорожно огляделась. Ни намека на знакомый мегаполис, только глушь, лес да трели птичек. Или это в голове звенит?
Я что, уволилась, продала квартиру и уехала в глухую сибирскую деревушку, экопоселение или общину староверов поднимать медицину? Здесь до сих пор пользуются гужевым транспортом, который гордо именуют «экипажем». И воздух здесь чистый, не загазованный, сладкий даже.
— Кхе-кхе… нейра Эллен? Вы в порядке? — осторожно спросил мужичок. — Голова не болит? Помощь нужна?
Мне захотелось попросить вызвать психиатрическую бригаду, но я вежливо поинтересовалась:
— А вы, простите, кто?
Показалось, что дед обрадовался.
— Меня Горном звать. В Левилле вас давно уже ждут, меня послали вас встретить и дорогу показать, а то эти ваши волшебные штучки-дрючки ненадежны бывают, — он покосился в сторону обгоревших досок. — Еду я, значит, еду, а тут кааак тучи налетели, ударил ливень, от грома уши заложило, а молнии такие, что сроду не видал!
Горн рассказывал, активно жестикулируя. А я понимала, что ничего не понимаю.
— Переждал я дождь, спрятавшись под телегой. А он кончился так же внезапно, как и начался. Еду я, значит, еду, и вижу — посреди дороги этот ваш магоход валяется, явно молнией подпаленный, вокруг вещи раскиданы, а вы в стороне от дороги. Я сразу понял, что это вы, нейра Эллен.
Так, стоп. Что за поток шизофренического бреда я сейчас выслушала? И все же…
Я не находила слов, чтобы описать свои ощущения. Может, коллеги решили подшутить надо мной, а в кустах прячется скрытая камера? Для верности даже головой по сторонам покрутила.
— Говорят, век такой странной грозы не видели. Согласны, нейра? — спросил мужичок, отряхиваясь и глядя на меня.
— Ага.
— Средь бела дня налетела туча, поднялась буря. Колдовство темное это было, нейра, — произнес серьезным тоном, как будто сам верил в то, что говорил.
— Ага… А у вас телефончика не найдется? Позвонить надо, — сказала я, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
Горн уставился так, будто привидение увидел.
— Нейра, я в ваших магических штучках не сведущ. Никакого теле-фончика не знаю. Я человек темный, это вы магичка из столицы, умная и образованная, раз на лекарскую практику к нам направляетесь. У нас, знаете ли, никто надолго не задерживался.
Он говорил еще что-то, но я уже не слышала. В голове стучали слова: магичка… чародейка… магия… лечить… Это меня надо лечить. Это я тронулась умом.
Или все-таки… нет-нет-нет! Я же не сумасшедшая! Попадают в другой мир или в прошлое только в книгах.
Вспомнился адский пейзаж, ливень и жуткие молнии, что ветвились и рвали небо на части. Вспомнилось странное предчувствие, суеверный страх…
Волоски на руках встали дыбом, внутри похолодело.
Иногда я читала книги перед сном. Любила фэнтези всех мастей, особенно про попаданок. Там женщины вроде меня сворачивали всех в бараний рог и поднимали с колен магические таверны и лавки. Или избранные спасали мир. Или серые мышки хлопали глазами, и за них сразу начинали бороться принцы, драконодемоны и ректоры магических академий.
Подобное чтение расслабляло мозг и отвлекало от рутины. Я знала, мне-то чудеса не светят, так хоть в книжках о них почитаю.
Что, если дома я умерла? Меня убило молнией и каким-то немыслимым образом забросило в другой мир? Эта мысль показалась самой абсурдной и в то же время самой вероятной. Догадку подтвердил взгляд на собственные руки — ладони узкие и маленькие, пальцы длинные, без маникюра.
Чужие руки.
Я медленно опустила взгляд вниз, в вырез белой, точнее, грязно-серой блузочки. Грудь маленькая, тоже не моя.
Все это тело не мое.
Не мое!
От шока я не могла связно мыслить. Страх спеленал по рукам и ногам, тошнота подкатила к горлу. Оставалось надеяться, что все это сон, но ощущения были слишком реальными.
А если меня забросило в фэнтези, то что это за мир? Лишь бы не Средиземье с орками и не Ведьмак с монстрами. Я со спортом на вы, бегать быстро не умею — если что, меня сожрут первой.
— Нейра Эллен, — Горн улыбнулся так, как взрослые улыбаются маленьким детям, — сами встанете? Это просто чудо, что вы выжили. Если бы простого человека молнией шарахнуло, он бы точно к праотцам отправился. А вас магия, видать, сберегла. Вот так… тихонько вставайте… а то шатаетесь… и бледная какая-то… не тошнит? Ничего, как будем на месте, вас покормят. Моя жена такие пирожки печет — пальчики оближешь!
Кое-как я добрела до повозки, утопая каблуками древних туфель в грязи. Только сейчас я заметила, что волосы и одежда были мокрыми. Да уж, неплохо меня поваляло. Или не меня, а эту... нейру Эллен. Кажется, это у них обращение наподобие мисс или мадам.
Мамочки, где же я согрешила?! Захотелось расплакаться от жалости к себе, но я лишь стиснула зубы. Опомнись, Елена Аркадьевна! Ты — акушер-гинеколог со стажем, чего только не видала, тебя ничем не напугать.
Другой мир? Тьфу, пустяки! Надо скорее брать булки в руки, а уныние и страх гнать поганым веником. Ты ведь пережила кафедру неврологии в универе? Пережила заведующего отделением, который к тебе шарики катил и из-за отказа чуть карьеру не испортил? Пережила самые тяжелые клинические случаи и неудачи? А уход придурка Владика? Воот!
Мозг сразу включил защитную реакцию, и я была ему за это благодарна. Кое-как вскарабкалась и уселась в телегу, накрывшись любезно предоставленным пледом. Правда, таким же мокрым, как и я. Горн закинул ко мне уцелевший чемодан, и мы двинулись по дороге в сторону загадочного Левилля. Это точно не в России, хотя язык я понимаю. Получается, заняв чужое тело, я частично получила чужую память. Что ж, проверю эту теорию по ходу дела, хотя во мне еще не умерла надежда, что все это дурной сон.
Итак, что я имею на данный момент? В мою машину ударила явно непростая молния, потому что салон автомобиля выполнен из материалов, которые не проводят электрический ток. Согласно законам физики, я не должна была пострадать, но сейчас я бог знает где, тупо глазею по сторонам, трясясь в доисторической повозке. А Горн, которого я сначала приняла за маньяка, катит меня в неизвестность...
Уж попала, так попала! — захотелось воскликнуть в сердцах. И парочку выражений покрепче добавить.
Если нейра Эллен (кстати, а что с ней стало?) и правда магичка, то от меня будут ждать чудес. Да я никаких заклинаний кроме Сим Салабим и Алохоморры не знаю! Хотя нет, еще Аваду Кедавру. Да-да, я смотрела Гарри Поттера. И даже читала. Просто стало любопытно, чем эта серия покорила миллионы людей по всему миру. Но вряд ли мне помогут знания, почерпнутые из земных книг.
Эх, долюшка моя суровая! И зачем только я пожелала перемен и выхода из зоны комфорта? Вот и вышла, Лена, мать твою за ногу. Уж лучше бы работала в своем родном роддоме и не ныла. А то скучно стало, видите ли.
— Нейра Эллен, вы что-то сказали? — Горн обернулся ко мне.
Кажется, я забылась и начала мыслить вслух. Так, главное не проколоться! А то, не дай бог, на костер отправят. Насколько я помню, в книгах попаданцев особо не жаловали.
— Я спрашиваю, долго ли ехать? — поинтересовалась с глуповатой улыбкой и, как примерная ученица, сложила руки на коленях.
— Не, сейчас через мост, а там до Левилля рукой подать, — бодро сообщил Горн и хлестнул кобылку: — Нооо! Пошла, родимая! Веселееей!
Кобыла взбрыкнула и понеслась так, что пришлось вцепиться руками в лавку. При этом я старалась не прикусить язык и не остаться без копчика — так страшно трясло и подбрасывало на колдобинах. Подобные ощущения я испытывала лишь в кабине армейского «газика», когда ездила на экскурсию в горы. Одного туриста, кстати, выбросило наружу. Повезло, что бедолага сломал себе только руку.
Вскоре старику надоело так гнать, и он снова позволил лошади плестись по разбитой дороге.
— Уважаемый, а расскажите побольше о Левилле. Мне просто любопытно, куда я направляюсь.
Не узнаю свой голос. Слишком высокий, звонкий, непривычный. Родной мне нравился больше. По крайней мере, я не звучала, как школьница.
Вопросов в голове роилось столько, что я не успевала их обдумать и удивлялась тому, как быстро смогла поверить… ладно, почти поверить, что угодила в другой мир. Так, глядишь, здесь и освоюсь.
Ха-ха. Совсем сбрендила, Елена Аркадьевна. Видели бы тебя твои студенты!
Интересно, а здесь драконы водятся?
— Нуу… — протянул мой извозчик задумчиво. — Обычный пограничный городок. Ничем не примечательный. Даже не знаю, почему вас, магичку из столицы, аж сюда сослали.
