– Зачем ты привела ее?
– Она сама решила идти за мной, – пожала плечами девушка, – я ее не звала.
– Тельса не пожалеет ее, тем более когда я погибну.
– Твоя дочь каким-то образом избавилась от вашего Поглотителя, так что я бы не переживала.
Айдокин, казалось, не поверил ей, усомнился в возможности своей дочери противостоять столь мощному противнику. Зря. Он недооценивал Вэйдис, как и любой отец, который сильнее желал защитить дочь, а не подготовить к опасностям мира. Но любил, стремился к ней… не то, что ее отец.
– Я присмотрю за Вэйдис.
– Хм, – неожиданно ухмыльнулся мужчина, грустно покачав головой, чем застал девушку врасплох. – Я не это собирался у тебя попросить, Хорна. Вэйдис не нуждается в присмотре, все совсем наоборот. Не отходи от моей дочери, позволь ей присматривать за тобой. А то боюсь, ты долго не протянешь.
Девушка планировала озвучить пафосную речь, приговор, прочувствовав торжество наступившего момента. В ее руках находился убийца целого мира, и он не сопротивлялся аресту, готовясь уйти на покой. Но последнее слово, издевательская ухмылка и колючий взгляд бросили ее в жар, поэтому, поддавшись порыву, Хорна быстрым движением загнала пулю в ствол и направила пистолет на Айдокина.
– Да будет так, – и точкой их истории послужил финальный выстрел.
Прижавшись спиной к шершавой стене, Вэйдис ощущала тягучий холод, от которого сводило зубы, однако она терпела, не рискуя сдвинуться с места. Ей казалось, что Тельса услышит любой звук: шорох щебня под подошвой, скрип песка, тяжелый вздох. Акихиса, несмотря на проворность, не вызывал у девушки подобного страха, поскольку относился к сражению, как к игре, а не смертельной схватке. За что и поплатился.
Глубокий вдох, выдох. Сжав пальцы в кулак, девушка приблизилась к краю дома, как секундой позже по стене ударил поток энергии, разлетевшийся сотней искр. Острые осколки оцарапали щеку, в груди шелохнулся испуг, словно вспышка, воспламенившая чувство самосохранения.
Кинувшись прочь из проулка на широкую улицу, блондинка понимала, что вряд ли ей удастся далеко убежать. Поглощение не давало преимущество перед Отражением, и как бы она не петляла, столп искр ударил ей в спину, отбросив, прокатив по мелким щебням и пыли. На языке показался солоноватый привкус – не то крови, не то частиц серы, которые Вэйдис успела вдохнуть. К горлу подступила горечь, сознание наполнила злость, из-за которой бывший лейтенант раздраженно сплюнула и неспешно приподнялась на руках. Она не боялась получить порцию боли, а Тельса и не атаковала – блондинка успела прознать об этой привычке: наблюдать за беспомощной жертвой.
Даже не пытаясь подняться на ноги, Вэйдис обернулась и уселась на земле. Принцесса клана Кийсинг действительно выглядела внушительно, словно грозная валькирия, молчаливая и жестокая, привыкшая объясняться на языке насилия. Блондинка будто перенеслась в прошлое, вспомнив, как в ореоле пепла и дыма на фоне чернеющего неба стояла фигура. Взгляд бесстрастных карих глаз не выражал ни капли жалости, пока пытавшийся защитить ее солдат мучился в агонии.
– Все повторяется, – подметила Тельса, подойдя на шаг ближе. Внутренне Вэйдис затаила дыхание, но не показала испуга. – Ты снова внизу, не способная ничего мне противопоставить.
– Не страшно? Что мой отец может не одобрить… твою позицию.
В ответ Тельса лишь вопросительно изогнула бровь, что подтвердило догадки – Айдокин уже не являлся авторитетом для нее, она более не нуждалась в наставнике, который лишь тормозил ее развитие. Как маньяка и террориста.
– Не подумай, что я не уважаю твоего отца, он великий человек.
«Ну да, убить миллиарды людей – не скромная заслуга».
– Он думал, что научил меня быть сильной, не бояться и… добиваться того, что я хочу. Увы, не хотела его разочаровывать, но я давно научилась этому.
Невольно Вэйдис вспомнила эпизод со служанкой, с каким безразличием Тельса наблюдала за избиением. Она научилась не просто держать эмоции под контролем, а полностью избавилась от них, сумев прятать в темный ящик и быть независимой. Такому мастерству блондинка искренне завидовала, до сих пор надеясь овладеть им в совершенстве. Время, проведенное с осознанием, что отец мертв, научило ценить безразличие.
– Значит, ты им манипулировала? С самого начала?
Как бы глупо не звучал вопрос, Вэйдис надеялась, что Тельса попытается оправдаться, но она только повела плечом, чем нанесла собеседнице болезненный удар. Стоило дорогого сдержать презрительный взгляд, оскал, однако в глазах мелькнула ненависть, нутро пылало в лаве эмоций. Шумно выдохнув, блондинка убрала прядь волос за ухо, дотронувшись до гарнитуры.
– Мой отец не просто взял тебя под свое крыло, заботился и оберегал, он доверился тебе. Пусть вы и не жили в хоромах, однако он помог встать тебе на ноги.
– Не преувеличивай, – неожиданно отчужденно отозвалась Тельса. – Айдокин стал превосходным наставником, но не отцом.
– А ты хоть для кого-нибудь стала наставником? Хоть пыталась направить людей?
– Мой народ слушал меня, обожал, поскольку мы давали им все необходимое. Забота о ком-то не означает любовь, необходимость любви. Я даю, и мне дают что-то взамен.
– То есть и своих телохранителей ты тоже использовала, – заключила блондинка не без ехидной усмешки.
– Я их не использовала, – нахмурилась Кийсинг, и впервые в ее голосе прозвучали стальные нотки, словно бы она оскорбилась замечанию. – Это традиций, часть нашей семьи. Они служат нам, оберегают и защищают, а мы даем им кров над головой, оберегаем в ответ.
– То есть пойдете прыгнете в горящее здание или рискнете ради одного из них жизнью?
– Тебе не понять отношения мастера и хранителя.
– Ну ладно, – продолжила гнуть свою линию Вэйдис, – я понимаю в прошлом – деньги и все такое, но что же ты способна дать им сейчас, кроме напоминания о верности? Чем ты их кормила? Ложными обещаниями? Их семьи погибли, их дети и жены, и что ты им дала взамен? Ты о них не позаботилась, Тельса, а только разожгла еще большее пламя.
– Я просто дала им то, что они хотели.
– Твои люди сражались за тебя и твои мечты, как звери, а что в итоге? Ты не дала того, что они хотели, ты просто сыграла на их слабостях.
Кисинг долгое мгновение наблюдала за девушкой, пока не подступила на шаг ближе и не без угрозы уточнила:
– Что это значит?
Вэйдис осознавала, что играла с огнем, и пусть она не научилась полностью контролировать эмоции, зато прекрасно понимала, за какие струны души необходимо дернуть, чтобы разжечь огонь.
– А что такое? – Наигранно испугалась блондинка. – Он был дорог тебе? И, позволь уточнить, дорог как человек, или как инструмент манипуляций?
– Он знал свое место, а ты, похоже, никак не можешь отыскать свое, – с неожиданным раздражением зашипела Тельса, отмахнувшись Отражением от девушки, как от раздражительно жужжащего насекомого.
Вэйдис воскликнула от неожиданности, прокатившись несколько метров по пыльной дороге. Лицо жгло огнем от прикосновения эну, кожа покрылась царапинами и покраснела.
– То есть он для тебя был разменной монетой? Или же ты действительно пала жертвой девичей влюбленности? – Никак не могла угомониться девушка.
Тельса в мгновение ока подступила к ней и рывком подняла с земли, обрушив град ударов, беспощадно атакуя, наконец, сорвав с лица маску спокойствия и отрешенности. Она не испытывала жалости, умело прятала эмоции, но сорвалась из-за пустяка – провокации, при которой ее назвали слабой. А принцесса не могла сдержать подобного оскорбления.
Потянув Вэйдис вверх, Тельса оттолкнула ее волной прямо к стене дома, встреча с которой вызвала у девушки пронзительный крик. Острая боль в спине и голове будто предупреждали, что организм не всесилен, стоило быть осторожнее. Но смертельная схватка не оставляла и шансов, Принцесса приблизилась и схватила ее за шею еще до того, как она успела опомниться.
– Я не стану рисковать чем бы то ни было ради какого-то мальчишки!
Пальцы все сильнее стискивали шею, давили на связки и мышцы, готовые разорвать их в клочья, пустить горячую кровь. Вэйдис не на шутку испугалась, но не из-за отсутствия возможности сделать глоток воздуха, а потому что кольцо боли становилось невыносимым.
Но на мгновение Тельсу отвлек громкий выстрел, эхо которого промчалось по крыше и затерялаось в проулках. Блондинка не растерялась и, воспользовавшись моментом, вырвалась из удушающего захвата, оттолкнув противницу. Ей не требовалось быть где-то там, чтобы понять природу выстрела, что он означал. Она полагала, что, оставшись в стороне, снимет с себя непосильную ношу, однако стало тяжелее. От мысли, что она струсила и оставила отца одного в последний миг, так и не сказав, что прощает, что продолжает любить, и никогда от него не отвернется, Вэйдис едва не зарыдала. Слезы обжигали глаза, однако пролить их – проявить неуважение, ей нельзя себя жалеть. Оставалось только ненавидеть.
Принцесса также не стояла безучастной, будто догадавшись, что на спусковой крючок нажала Хорна, а не Айдокин – иначе бы завязалась перестрелка, без боя маленькая шатенка не сдалась бы. Поэтому, наполнив руку энергией Отражения, Кийсинг замахнулась на противницу, намереваясь положить конец этому бою.
Кулак нашел сопротивление в яркой вспышке, ослепившей Тельсу на миг. Поглощение, конечно, могло выдержать Отражение, но природа его была такова, что дольше пары секунд оно вряд ли бы продержалось. Акихиса, будучи невероятно сильным Поглотителем, ни разу не сумел ей противостоять в подобных атаках. И причина казуса крылась не в Поглощении – атаку встретили красные искры Разрушения.
– Какого?..
Похоже, впервые Вэйдис увидела неподдельное удивление на лице Принцессы, чем и воспользовалась, отбросив ее волной Разрушения. Из-за углов и проулков моментально повыскакивали черные тени, которые блондинка накрыла вихрями Поглощения. Темная пелена легла на огненных лис, усыпив, подобно ядовитому туману. Ни один из них не носил полимерную броню.
Теперь они поменялись ролями, и на опаленные ладони с растерянностью смотрела Тельса, в то время как Вэйдис заняла место палача. Она не сумела испытать полноценный восторг, поскольку противница не чувствовала той боли, что она когда-то, – ее кожа слегка покраснела. Тем не менее портить момент ни к чему, оставалось лишь подчеркнуть его неповторимость.
– Как я и говорила, – убрав прядь волос за уход, усмехнулась Вэйдис, – она не станет ничем рисковать ради какого-то мальчишки.
Сидя на земле, Тельса в недоумении уставилась на девушку, а затем заметила черный изгиб гарнитуры, контрастирующий на фоне белоснежных прядей. Возможно, впервые, на ее лице промелькнул ужас и досада.
– Катись к черту… – Донесся сквозь помехи хриплый голос Акихисы, чему Вэйдис улыбнулась с неподдельным торжеством и зарождающимся теплом в душе.
– Боюсь, это ты к нему попал, – не удержалась она шепнуть в ответ, после чего переключила внимание на девушку с красными волосами и улыбка моментально слетела с ее губ. – Ты думала, он мертв?
Тельса хотела что-то сказать, но так и застыла с открытым ртом, смотря на блондинку, как на явление паранормальной силы, образ божества, о котором ей читали сказки на ночь.
– Как?..
– Как такое возможно? – Поиграв с красными искрами, бегающими по пальцам, уточнила Вэйдис. – Понятия не имею. Может, гены моего отца оказались достаточно сильны, чтобы передать свое наследие. Не тебе об этом спрашивать, но мне пользоваться.
Когда Вэйдис впервые обнаружила способность к Разрушению, то испытала детский восторг, за которым моментально пришел панический страх. Пусть и редкие всполохи, но красные вспышки стали бы объектом исследований военных ученых, а она не желала становиться подопытным кроликом. Ходили слухи о людях с двойственным даром, однако они оставались уровнем сказок для детей и романтиков. Однако военные продолжали проводить опыты не только по выявлению способности ко второй или третьей составляющей эну. И ничем хорошим для испытуемых это не заканчивалось.
Она не говорила никому, даже отцу. Так и забыла о юношеской забаве, пока судьба не познакомила ее с днем третьего-пятого. Тогда, оставшись совсем одна, без денег, поддержки и крыши над головой, она ни от чего не имела права отказаться.
– Почему вы оставили Акихису в живых?
Вэйдис посчитала нужным поменяться местами и на этот раз взять ведущую роль в игре в молчанку. Признаться, в момент схватки она и не думала сохранять парню жизнь, поскольку боялась за свое выживание. Однако реакция на Разрушение оказалась не менее яркой, как и у Тельсы, и девушке не пришлось даже применять силу. От неожиданности парень отпрыгнул назад и, поскользнувшись, ударился головой о металлическую балку головой. Вэйдис не одну минуту стояла над ним, размышляя, как поступить.
Возможно, ей удастся его перевоспитать, освободить от влияния Тельсы, выбить дурь из головы, но это будет непросто. Она играла с огнем, в этом не оставалось сомнений, но чем же ей еще заняться, раз все остальные теперь мертвы?
– Ты убьешь меня?
– О, нет, – сделав вид, будто она и не думала о чем-то грустном, Вэйдис пугающей улыбнулась. – Может, я и стану палачом, но роль судьи уже была отдана другой.
Победа всегда приносила лишь приятные ощущения, Хорна постоянно гналась за ней, как за диким зверем, трофеем, который должен иметь в своей коллекции каждый охотник. Теперь же она сомневалась в правильности не только подобного суждения, но и сделанного выбора. Она одолела самого опасного противника в своей жизни, пустив ему пулю между глаз, однако на душе грелось гнетущее разочарование.
Бредя по улице по направлению второго очага сражений – уже затухшего, судя по опустившейся на город тишине, - девушка обнаруживала новые трупы, пустые гильзы под ногами. Из-за ставней порой выглядывали перепуганные люди, моментально скрываясь, едва шатенка бросала в их сторону взгляд. Она ощущала себя циркачом, идущим по натянутому над пропастью канату. Или же, скорее, смертью…
Ей хотелось верить в добро, что они с Асканом защитят мир от раскола, помогут СВПК и Анфалла обратить внимание на реальную угрозу. Но нет, каждый хотел обрести безграничную власть, стать хозяином судеб других людей, показать себя – и пока державы боролись друг с другом, Айдокин сделал за них дело.
Дорога выдалась долгой, Хорна ступала медленно, не обращая ни на кого внимания, даже позабыв о возможной опасности со стороны врага. Смерть Аскана отняла у нее что-то, а, убив Айдокина, она будто и вовсе потеряла себя. Неужели она настолько зависела от других, нуждалась в ком-то, чтобы иметь причину жить дальше? Неужели она действительно настолько жалкая, что не может взять ответственность хотя бы за себя?
За мыслями Хорна и не заметила, как выбралась на просторную улицу, на которой ее уже поджидали другие участники сражения. Только мертвая тишина и неподвижные силуэты напугали ее до чертиков, вынудив мгновенно отвлечься от терзаний и поднять взгляд в преддверии нападения или куда более серьезной угрозы. Панику на какой-то миг удалось унять благодаря присутствию Вэйдис, находящейся подле огненных лис, стоящих на коленях в окружении солдат. Последних оказалось немного, численность противника превышала их в два раза, однако никто не рисковал дергаться, даже Тельса Кийсинг.
– Она сама решила идти за мной, – пожала плечами девушка, – я ее не звала.
– Тельса не пожалеет ее, тем более когда я погибну.
– Твоя дочь каким-то образом избавилась от вашего Поглотителя, так что я бы не переживала.
Айдокин, казалось, не поверил ей, усомнился в возможности своей дочери противостоять столь мощному противнику. Зря. Он недооценивал Вэйдис, как и любой отец, который сильнее желал защитить дочь, а не подготовить к опасностям мира. Но любил, стремился к ней… не то, что ее отец.
– Я присмотрю за Вэйдис.
– Хм, – неожиданно ухмыльнулся мужчина, грустно покачав головой, чем застал девушку врасплох. – Я не это собирался у тебя попросить, Хорна. Вэйдис не нуждается в присмотре, все совсем наоборот. Не отходи от моей дочери, позволь ей присматривать за тобой. А то боюсь, ты долго не протянешь.
Девушка планировала озвучить пафосную речь, приговор, прочувствовав торжество наступившего момента. В ее руках находился убийца целого мира, и он не сопротивлялся аресту, готовясь уйти на покой. Но последнее слово, издевательская ухмылка и колючий взгляд бросили ее в жар, поэтому, поддавшись порыву, Хорна быстрым движением загнала пулю в ствол и направила пистолет на Айдокина.
– Да будет так, – и точкой их истории послужил финальный выстрел.
***
Прижавшись спиной к шершавой стене, Вэйдис ощущала тягучий холод, от которого сводило зубы, однако она терпела, не рискуя сдвинуться с места. Ей казалось, что Тельса услышит любой звук: шорох щебня под подошвой, скрип песка, тяжелый вздох. Акихиса, несмотря на проворность, не вызывал у девушки подобного страха, поскольку относился к сражению, как к игре, а не смертельной схватке. За что и поплатился.
Глубокий вдох, выдох. Сжав пальцы в кулак, девушка приблизилась к краю дома, как секундой позже по стене ударил поток энергии, разлетевшийся сотней искр. Острые осколки оцарапали щеку, в груди шелохнулся испуг, словно вспышка, воспламенившая чувство самосохранения.
Кинувшись прочь из проулка на широкую улицу, блондинка понимала, что вряд ли ей удастся далеко убежать. Поглощение не давало преимущество перед Отражением, и как бы она не петляла, столп искр ударил ей в спину, отбросив, прокатив по мелким щебням и пыли. На языке показался солоноватый привкус – не то крови, не то частиц серы, которые Вэйдис успела вдохнуть. К горлу подступила горечь, сознание наполнила злость, из-за которой бывший лейтенант раздраженно сплюнула и неспешно приподнялась на руках. Она не боялась получить порцию боли, а Тельса и не атаковала – блондинка успела прознать об этой привычке: наблюдать за беспомощной жертвой.
Даже не пытаясь подняться на ноги, Вэйдис обернулась и уселась на земле. Принцесса клана Кийсинг действительно выглядела внушительно, словно грозная валькирия, молчаливая и жестокая, привыкшая объясняться на языке насилия. Блондинка будто перенеслась в прошлое, вспомнив, как в ореоле пепла и дыма на фоне чернеющего неба стояла фигура. Взгляд бесстрастных карих глаз не выражал ни капли жалости, пока пытавшийся защитить ее солдат мучился в агонии.
– Все повторяется, – подметила Тельса, подойдя на шаг ближе. Внутренне Вэйдис затаила дыхание, но не показала испуга. – Ты снова внизу, не способная ничего мне противопоставить.
– Не страшно? Что мой отец может не одобрить… твою позицию.
В ответ Тельса лишь вопросительно изогнула бровь, что подтвердило догадки – Айдокин уже не являлся авторитетом для нее, она более не нуждалась в наставнике, который лишь тормозил ее развитие. Как маньяка и террориста.
– Не подумай, что я не уважаю твоего отца, он великий человек.
«Ну да, убить миллиарды людей – не скромная заслуга».
– Он думал, что научил меня быть сильной, не бояться и… добиваться того, что я хочу. Увы, не хотела его разочаровывать, но я давно научилась этому.
Невольно Вэйдис вспомнила эпизод со служанкой, с каким безразличием Тельса наблюдала за избиением. Она научилась не просто держать эмоции под контролем, а полностью избавилась от них, сумев прятать в темный ящик и быть независимой. Такому мастерству блондинка искренне завидовала, до сих пор надеясь овладеть им в совершенстве. Время, проведенное с осознанием, что отец мертв, научило ценить безразличие.
– Значит, ты им манипулировала? С самого начала?
Как бы глупо не звучал вопрос, Вэйдис надеялась, что Тельса попытается оправдаться, но она только повела плечом, чем нанесла собеседнице болезненный удар. Стоило дорогого сдержать презрительный взгляд, оскал, однако в глазах мелькнула ненависть, нутро пылало в лаве эмоций. Шумно выдохнув, блондинка убрала прядь волос за ухо, дотронувшись до гарнитуры.
– Мой отец не просто взял тебя под свое крыло, заботился и оберегал, он доверился тебе. Пусть вы и не жили в хоромах, однако он помог встать тебе на ноги.
– Не преувеличивай, – неожиданно отчужденно отозвалась Тельса. – Айдокин стал превосходным наставником, но не отцом.
– А ты хоть для кого-нибудь стала наставником? Хоть пыталась направить людей?
– Мой народ слушал меня, обожал, поскольку мы давали им все необходимое. Забота о ком-то не означает любовь, необходимость любви. Я даю, и мне дают что-то взамен.
– То есть и своих телохранителей ты тоже использовала, – заключила блондинка не без ехидной усмешки.
– Я их не использовала, – нахмурилась Кийсинг, и впервые в ее голосе прозвучали стальные нотки, словно бы она оскорбилась замечанию. – Это традиций, часть нашей семьи. Они служат нам, оберегают и защищают, а мы даем им кров над головой, оберегаем в ответ.
– То есть пойдете прыгнете в горящее здание или рискнете ради одного из них жизнью?
– Тебе не понять отношения мастера и хранителя.
– Ну ладно, – продолжила гнуть свою линию Вэйдис, – я понимаю в прошлом – деньги и все такое, но что же ты способна дать им сейчас, кроме напоминания о верности? Чем ты их кормила? Ложными обещаниями? Их семьи погибли, их дети и жены, и что ты им дала взамен? Ты о них не позаботилась, Тельса, а только разожгла еще большее пламя.
– Я просто дала им то, что они хотели.
– Твои люди сражались за тебя и твои мечты, как звери, а что в итоге? Ты не дала того, что они хотели, ты просто сыграла на их слабостях.
Кисинг долгое мгновение наблюдала за девушкой, пока не подступила на шаг ближе и не без угрозы уточнила:
– Что это значит?
Вэйдис осознавала, что играла с огнем, и пусть она не научилась полностью контролировать эмоции, зато прекрасно понимала, за какие струны души необходимо дернуть, чтобы разжечь огонь.
– А что такое? – Наигранно испугалась блондинка. – Он был дорог тебе? И, позволь уточнить, дорог как человек, или как инструмент манипуляций?
– Он знал свое место, а ты, похоже, никак не можешь отыскать свое, – с неожиданным раздражением зашипела Тельса, отмахнувшись Отражением от девушки, как от раздражительно жужжащего насекомого.
Вэйдис воскликнула от неожиданности, прокатившись несколько метров по пыльной дороге. Лицо жгло огнем от прикосновения эну, кожа покрылась царапинами и покраснела.
– То есть он для тебя был разменной монетой? Или же ты действительно пала жертвой девичей влюбленности? – Никак не могла угомониться девушка.
Тельса в мгновение ока подступила к ней и рывком подняла с земли, обрушив град ударов, беспощадно атакуя, наконец, сорвав с лица маску спокойствия и отрешенности. Она не испытывала жалости, умело прятала эмоции, но сорвалась из-за пустяка – провокации, при которой ее назвали слабой. А принцесса не могла сдержать подобного оскорбления.
Потянув Вэйдис вверх, Тельса оттолкнула ее волной прямо к стене дома, встреча с которой вызвала у девушки пронзительный крик. Острая боль в спине и голове будто предупреждали, что организм не всесилен, стоило быть осторожнее. Но смертельная схватка не оставляла и шансов, Принцесса приблизилась и схватила ее за шею еще до того, как она успела опомниться.
– Я не стану рисковать чем бы то ни было ради какого-то мальчишки!
Пальцы все сильнее стискивали шею, давили на связки и мышцы, готовые разорвать их в клочья, пустить горячую кровь. Вэйдис не на шутку испугалась, но не из-за отсутствия возможности сделать глоток воздуха, а потому что кольцо боли становилось невыносимым.
Но на мгновение Тельсу отвлек громкий выстрел, эхо которого промчалось по крыше и затерялаось в проулках. Блондинка не растерялась и, воспользовавшись моментом, вырвалась из удушающего захвата, оттолкнув противницу. Ей не требовалось быть где-то там, чтобы понять природу выстрела, что он означал. Она полагала, что, оставшись в стороне, снимет с себя непосильную ношу, однако стало тяжелее. От мысли, что она струсила и оставила отца одного в последний миг, так и не сказав, что прощает, что продолжает любить, и никогда от него не отвернется, Вэйдис едва не зарыдала. Слезы обжигали глаза, однако пролить их – проявить неуважение, ей нельзя себя жалеть. Оставалось только ненавидеть.
Принцесса также не стояла безучастной, будто догадавшись, что на спусковой крючок нажала Хорна, а не Айдокин – иначе бы завязалась перестрелка, без боя маленькая шатенка не сдалась бы. Поэтому, наполнив руку энергией Отражения, Кийсинг замахнулась на противницу, намереваясь положить конец этому бою.
Кулак нашел сопротивление в яркой вспышке, ослепившей Тельсу на миг. Поглощение, конечно, могло выдержать Отражение, но природа его была такова, что дольше пары секунд оно вряд ли бы продержалось. Акихиса, будучи невероятно сильным Поглотителем, ни разу не сумел ей противостоять в подобных атаках. И причина казуса крылась не в Поглощении – атаку встретили красные искры Разрушения.
– Какого?..
Похоже, впервые Вэйдис увидела неподдельное удивление на лице Принцессы, чем и воспользовалась, отбросив ее волной Разрушения. Из-за углов и проулков моментально повыскакивали черные тени, которые блондинка накрыла вихрями Поглощения. Темная пелена легла на огненных лис, усыпив, подобно ядовитому туману. Ни один из них не носил полимерную броню.
Теперь они поменялись ролями, и на опаленные ладони с растерянностью смотрела Тельса, в то время как Вэйдис заняла место палача. Она не сумела испытать полноценный восторг, поскольку противница не чувствовала той боли, что она когда-то, – ее кожа слегка покраснела. Тем не менее портить момент ни к чему, оставалось лишь подчеркнуть его неповторимость.
– Как я и говорила, – убрав прядь волос за уход, усмехнулась Вэйдис, – она не станет ничем рисковать ради какого-то мальчишки.
Сидя на земле, Тельса в недоумении уставилась на девушку, а затем заметила черный изгиб гарнитуры, контрастирующий на фоне белоснежных прядей. Возможно, впервые, на ее лице промелькнул ужас и досада.
– Катись к черту… – Донесся сквозь помехи хриплый голос Акихисы, чему Вэйдис улыбнулась с неподдельным торжеством и зарождающимся теплом в душе.
– Боюсь, это ты к нему попал, – не удержалась она шепнуть в ответ, после чего переключила внимание на девушку с красными волосами и улыбка моментально слетела с ее губ. – Ты думала, он мертв?
Тельса хотела что-то сказать, но так и застыла с открытым ртом, смотря на блондинку, как на явление паранормальной силы, образ божества, о котором ей читали сказки на ночь.
– Как?..
– Как такое возможно? – Поиграв с красными искрами, бегающими по пальцам, уточнила Вэйдис. – Понятия не имею. Может, гены моего отца оказались достаточно сильны, чтобы передать свое наследие. Не тебе об этом спрашивать, но мне пользоваться.
Когда Вэйдис впервые обнаружила способность к Разрушению, то испытала детский восторг, за которым моментально пришел панический страх. Пусть и редкие всполохи, но красные вспышки стали бы объектом исследований военных ученых, а она не желала становиться подопытным кроликом. Ходили слухи о людях с двойственным даром, однако они оставались уровнем сказок для детей и романтиков. Однако военные продолжали проводить опыты не только по выявлению способности ко второй или третьей составляющей эну. И ничем хорошим для испытуемых это не заканчивалось.
Она не говорила никому, даже отцу. Так и забыла о юношеской забаве, пока судьба не познакомила ее с днем третьего-пятого. Тогда, оставшись совсем одна, без денег, поддержки и крыши над головой, она ни от чего не имела права отказаться.
– Почему вы оставили Акихису в живых?
Вэйдис посчитала нужным поменяться местами и на этот раз взять ведущую роль в игре в молчанку. Признаться, в момент схватки она и не думала сохранять парню жизнь, поскольку боялась за свое выживание. Однако реакция на Разрушение оказалась не менее яркой, как и у Тельсы, и девушке не пришлось даже применять силу. От неожиданности парень отпрыгнул назад и, поскользнувшись, ударился головой о металлическую балку головой. Вэйдис не одну минуту стояла над ним, размышляя, как поступить.
Возможно, ей удастся его перевоспитать, освободить от влияния Тельсы, выбить дурь из головы, но это будет непросто. Она играла с огнем, в этом не оставалось сомнений, но чем же ей еще заняться, раз все остальные теперь мертвы?
– Ты убьешь меня?
– О, нет, – сделав вид, будто она и не думала о чем-то грустном, Вэйдис пугающей улыбнулась. – Может, я и стану палачом, но роль судьи уже была отдана другой.
***
Победа всегда приносила лишь приятные ощущения, Хорна постоянно гналась за ней, как за диким зверем, трофеем, который должен иметь в своей коллекции каждый охотник. Теперь же она сомневалась в правильности не только подобного суждения, но и сделанного выбора. Она одолела самого опасного противника в своей жизни, пустив ему пулю между глаз, однако на душе грелось гнетущее разочарование.
Бредя по улице по направлению второго очага сражений – уже затухшего, судя по опустившейся на город тишине, - девушка обнаруживала новые трупы, пустые гильзы под ногами. Из-за ставней порой выглядывали перепуганные люди, моментально скрываясь, едва шатенка бросала в их сторону взгляд. Она ощущала себя циркачом, идущим по натянутому над пропастью канату. Или же, скорее, смертью…
Ей хотелось верить в добро, что они с Асканом защитят мир от раскола, помогут СВПК и Анфалла обратить внимание на реальную угрозу. Но нет, каждый хотел обрести безграничную власть, стать хозяином судеб других людей, показать себя – и пока державы боролись друг с другом, Айдокин сделал за них дело.
Дорога выдалась долгой, Хорна ступала медленно, не обращая ни на кого внимания, даже позабыв о возможной опасности со стороны врага. Смерть Аскана отняла у нее что-то, а, убив Айдокина, она будто и вовсе потеряла себя. Неужели она настолько зависела от других, нуждалась в ком-то, чтобы иметь причину жить дальше? Неужели она действительно настолько жалкая, что не может взять ответственность хотя бы за себя?
За мыслями Хорна и не заметила, как выбралась на просторную улицу, на которой ее уже поджидали другие участники сражения. Только мертвая тишина и неподвижные силуэты напугали ее до чертиков, вынудив мгновенно отвлечься от терзаний и поднять взгляд в преддверии нападения или куда более серьезной угрозы. Панику на какой-то миг удалось унять благодаря присутствию Вэйдис, находящейся подле огненных лис, стоящих на коленях в окружении солдат. Последних оказалось немного, численность противника превышала их в два раза, однако никто не рисковал дергаться, даже Тельса Кийсинг.
