- Помешаешь – больше никогда не воспользуюсь услугами "Демиург-Тура". Буду обращаться к вашим конкурентам, в "Пегас Туристик".
- Мадам Анна, как можно! - прижал когтистую руку к груди конкурент. – Вы и вправду хотите этого повара?
- Хочу! Я за ним второй век охочусь! Сколько взяток пришлось дать, чтоб ему срок контракта скостили! Так что лучше не становись мне поперек дороги!
- Конечно, конечно! Уступаю даме!
Рогатый раскланялся и исчез. Дама мило улыбнулась распорядителю:
- Ну? Видите, никому этот Оливье и даром не нужен! Давайте его сюда, пока не передумала. И поживее, я тороплюсь. У меня сегодня званый ужин. Кстати, не желаете присутствовать, господин распорядитель?
Глава 4. Кальян.
Сегодня у хозяйки были гости. Точнее - гостья. Лучшая подруга Флора , изящная блондинка, закутанная в нежно-зеленые шелка. Правду сказать, Флора гостила еще со вчера, потому что явилась засветло, а сейчас уже перевалило за середину ночи.
Сначала подруги чинно сидели у камина и пили чай со сладостями. Потом побродили по саду, обсуждая нечто совершенно секретное и , кажется, не слишком приятное. Потому что когда вернулись, потребовали горячих закусок и на столе появилась пузатая бутылочка. Анна собственноручно разлила из нее по хрустальным рюмочкам на низких ножках рубиновый напиток и в трактире сразу запахло летом, малиной, нагретыми солнцем травами.
- Божественно, - прикрыв глаза, сказала Флора после первого неторопливого глотка.
Анна польщенно улыбнулась - подруга не была щедрой на похвалы, а малиновую наливку Анна всегда готовила сама, по собственному рецепту.
- В этом году наливка удалась, как никогда. Мне посчастливилось достать малину из сада, где все лето играли дети. Детский смех, много солнца и капелька романтики - там еще была влюбленна парочка, и их первый поцелуй случился, когда они лакомились ягодами!
- Какое удачное стечение обстоятельств, - согласилась Флора и подставила рюмку. - Налей еще, Ан, эти рюмочки такие крохотные!
-Это чтобы можно было чаще произносить тосты! - рассмеялась в ответ хозяйка. - Давай выпьем за нашу встречу, Фло.
Флора была не против, и дело пошло. То и дело слышался хрустальный звон, лилась наливка, а тосты становились все затейливее. Пили за первую любовь, за горячее солнце юга и ледяные просторы севера, за вечное движение и настоящий покой, за Равновесие и мудрость, за красивых и страстных мужчин, за исполнение желаний...
И как-то потом внезапно оказалось, что дамы уже не сидят за столом, а возлежат на мягких диванах, покуривая кальян. Ковры, разноцветные подушки, струящиеся шелка - теперь уже изумрудные у Флоры, чтобы оттенить рассыпавшиеся до колен золотые локоны, и лавандовые у Анны, что очень шло к ее алым волосам, перевитым жемчужными нитями. Смуглые юноши с обнаженными мускулистыми торсами подносили восточные сладости, подавали кальян, и молчаливо улыбались. Звучала негромкая музыка, тихо журчали маленькие фонтанчики, скрытые между широкими листьями тропических растений - Флора вырастила их за несколько минут. Превратив трактир во дворец в орайском стиле, подруги пришли в отличное расположение духа, чему немало способствовала наливка и кальян.
Вскоре дело дошло и до украшений. Дамам подали шкатулки. Они примеряли десятки ручных и ножных браслетов, серьги, диадемы, ожерелья, а утомившись, откинулись на подушки, и потребовали кофе с пряностями.
- Помнишь историю о дочери визиря, Ан? - спросила Флора, подставляя руку крохотной птичке с ярким оперением. Птичка уселась ей на ладонь и любопытно вертела головкой, разглядывая только сотворившую ее богиню. - Ту, что рассказывала сказки султану. Я тоже хочу, чтобы мне рассказывали истории, и непременно интересные! От Арея ничего такого не дождешься - ему бы только про свою Арену толковать, нарушение правил, нечестные приемы, гладиаторов и прочую кровавую скукотищу! Конечно, он бывает очень мил. Недавно подарил мне такой красивый шлем с крылышками...У меня уже вся кладовка такими сувенирами забита, но ведь нельзя его обижать - каждый раз прихожу в детский восторг и хлопаю в ладошки. Он как ребенок, прямолинеен и открыт,я люблю это в нем, но... иногда так хочется немного интриг и опасностей...
- Это нетрудно исполнить, - улыбнулась Анна. - Джагга, принеси Хранителя Историй.
Повинуясь ее жесту, с подушек спрыгнул большой полосатый кот и, горделиво распушив хвост, скрылся в зеленых зарослях.
А через несколько минут оттуда вынырнул парень - среднего роста, по-кошачьи гибкий и ловкий, со спадающей на левый глаз русой челкой. Серый костюм в тонкую полоску отлично сидел на его худощавой фигуре, из кармана белого атласного жилета свешивалась золотая цепочка, в ухе посверкивал крохотный красный камушек. Он с легким поклоном поставил перед Анной резную шкатулочку из розового дерева и уселся у ее ног на ковер, тут же цапнув со столика персик.
-Джагга, ты в этом костюме портишь нам весь орайский колорит! - Анна осуждающе потрясла парня за воротник его костюма. - Давай, смени его на что-нибудь более подходящее!
- Чтоб быть как эти? - кивнул на одетых в белоснежные шаровары мускулистых прислужников Джагга. - Ни за что! Лучше котом. Только персик дожую.
- Тогда котом, - согласилась хозяйка, поправив алый локон, и открыла шкатулку.
Из черного бархатного гнездышка рассыпал яркие радужные искры, заиграл гранями прекрасный камень.
- Расскажи нам восточную историю, - сказала ему Анна, поглаживая, как будто он был живым питомцем. - И веселую, пожалуйста! Никаких трагедий, но чтоб побольше интриг и немножко романтики.
В ответ камень полыхнул красной вспышкой. Большой полосатый кот вспрыгнул на колени хозяйке и Хранитель Историй начал дозволенные речи.
Бывают задания сложные, бывают невыполнимые, а бывают творческие. Последние - это настоящий кошмар, и к их исполнению в Тениброссе привлекают только тех, кого можно именовать тайрами, да и то не каждый на это годится. Конечно, все они проходят жесткий отбор еще в раннем детстве, когда Школа Мечей определяет чему учить оказавшихся на ее попечении сирот. Одним хватит и простой подготовки мечника, другим можно рассчитывать на карьеру в Ордене Алой Чаши, и лишь единицы, как редкие жемчужины, способны пройти все сложности обучения, чтобы стать лучшими телохранителями и воинами, каких можно нанять за деньги.
Определенного количества лет для обучения не существует, кто-то осваивает искусство тайр быстрее, кто-то медленнее, у каждого находят и шлифуют свой особый талант. Но есть кое-что общее у всех, кто имеет право именовать себя таэром или тайрой - это их отношения с оружием. Для каждого оружие становится продолжением и частью его самого, непобедимым артефактом, которому владелец дает силу и получает взамен невиданное послушание и усиление мощи.
Но превыше всего ценятся те, кто способен не драться, а исправлять реальность.
На южной окраине Орайского халифата, зажатое между Кабирскими горами и пустыней Шетти, лежит небольшое княжество Туруш. Небольшое, однако вполне процветающее под властью султана ... , впрочем, обойдемся без имен. Тем более, и сам султан предпочитал, чтобы к нему обращались не по имени, а по наименованиям великих добродетелей, каковыми он наделен: Справедливейший, Мудрейший, Храбрейший, Прекраснейший, или просто - Великолепнейший.
Разумнейший султан обладал несомненно выдающимся умом, а посему решил, что посвящать все время государственным делам - значит обкрадывать своих подданных. Ведь тогда они останутся без его мудрого отеческого присмотра! И возложил скучные обязанности назначать чиновников, сочинять законы, считать казну на своего визиря.
Сам же Наимудрейший обожал ходить в гости к своим подданным и давать советы. Гончару он рассказывал как лепить горшки, учил пекаря месить тесто, торговца - раскладывать товар, а заклинателю змей издали объяснял повадки его питомцев. Утомясь в таких заботах, султан возвращался во дворец, где проводил время в компании любимого верблюда.
Верблюда этого он обожал и почитал как единственного настоящего друга. Ведь когда-то тот вынес Наисмелейшего из схватки с разбойниками, умело лягаясь, кусаясь, плюясь, а после доставил целого и невредимого во дворец.
Верблюд получил титул Первого Советника, шитую золотом попону и комнату рядом с покоями самого султана. Распоряжался своим влиянием верблюд весьма достойно - взяток не брал, родственников на хлебные должности не устраивал, в политику не вмешивался, чего нельзя было сказать о визире. Тот делал и первое, и второе, и третье, но Наисветлейший князь ничего не замечал, а ежели ему падали в ноги несчастные, пострадавшие от произвола визиря, учил их правильно составлять прошения и рассказывал обо всем Первому Советнику.
А что он еще мог сделать? Нельзя же бесконечно думать о тяжбах и несчастьях - от этого морщины и несвежий цвет лица!
К тому же визирь завел дружбу с тарийцами, а послы из Тара оказались милейшими людьми - дарили прекрасное вино, чудесные ткани и оружие (Отважнейший султан не любил сражаться, но гордился своей коллекцией, и по праву), а еще рассказывали занимательные истории. Визирь уверял - если подписать с тарийцами особый договор, то подарков станет еще больше, и они привезут хорошо обученных гладиаторов, танцовщиц и музыкантов. Взамен же потребуются сущие пустяки, Великолепнейший не запомнил, что именно, отвлекся - объяснял повару как правильно изжарить павлина.
А после отправился к Первому Советнику. Могущественная Тарийская империя заинтересована в союзе с ним, Наисветлейшим владыкой, но не все так просто.
Следует сперва обдумать порядок титулов в договоре. Сначала Наимудрейший, а потом Блистательнейший или наоборот?
И каково же было разочарование султана, когда он не застал своего Первого Советника на месте. Неслыханно! Страже было велено немедленно сыскать верблюда.
Дворцовый гарнизон ринулся выполнять волю владыки, но поиски результатов не дали. Верблюд исчез! Кто-то видел, как Первый Советник выходил за ворота в своей золотой попоне, сверкающей на солнце, но дальше след обрывался.
В бесплодных поисках прошел весь день, на столицу пала непроглядная жаркая ночь, а Первый Советник так и не нашелся.
Султан, не в силах больше выносить неизвестность, отправился бродить по дворцу. Ему было одиноко и грустно.
Вот так и задумаешься, лучше ли его, Светлейшего владыки доля, чем участь простого, к примеру взять, крестьянина? Хоть крестьянин и живет в маленькой лачуге, однако же рядом всегда толчется жена, детишки, родители, есть кому излить душу и с кем разделить радость. Вечером крестьянин приходит усталый с поля, ему подают ужин, рассказывают новости и сплетни, соседи заходят в гости... А он, Блистательнейший султан, скитается по своему огромному дворцу неприкаянной тенью (пятеро стражников за спиной не в счет, султан давно привык к ним и даже и не замечал) , а никому и дела нет!
Соблазнительная мысль бросить неблагодарных подданных на произвол судьбы посетила Добродетельнейшего владыку. Но он быстро отвлекся от планов по выращиванию капусты в дальнем загородном дворце - султан понял, что заблудился!
Это открытие взбудоражило султана. Непознанное таилось рядом, а он и не знал! Мыслимое ли дело - в его собственном дворце есть места, куда не ступала шитая золотом султанская туфля!
С любопытством маленького мальчугана владыка устремился исследовать неведомое.
Его ноздрей коснулся аромат плова, и Достойнейший понял, что ужасно голоден - за всеми этими хлопотами и печалями он остался без обеда!
Точно гончий пес пошел он по следу и уперся в неприметную дверь. Толкнул ее нетерпеливой рукой, и замер на пороге.
Его глазам представилось чудеснейшее зрелище: исходящий паром котел, полный плова, рассыпчатого, нежного, жирного, золотистого!
Устоять перед таким? Невозможно!
Обжигая пальцы, Светлейший выхватил из плова прекрасный кусочек мяса, поднес ко рту и...
- Куда руки суешь! Ах ты паршивец!
И вслед за раскатами зычного голоса, донесшегося откуда-то свыше, на султана обрушилась и небесная кара . Удары посыпались на его спину, плечи и даже голову, сбив любимую чалму, похожую на панланский лукум (завистники шептались, что на луковицу, низкие людишки!).
Султан нырнул под стол, спасаясь, но мощная рука ухватила его за ворот халата и выдернула из спасительного укрытия.
- Да знаешь ли ты, чей плов ты только испортил своими лапами? Это же плов самого султана!
- Так ведь я и есть султан! - вертясь как уж, простонал Величайший из Владык, выскользнул из халата и свалился на пол к ногам высокой зеленокожей женщины, вооруженной огромной деревянной ложкой.
- Иди ты! - не поверила троллина и занесла ложку над бритой головой владыки Туруша. - Врешь небось, проходимец!
- Нет, прекраснейшая, госпожа, пусть отсохнет мой язык! - отвечал, почесывая затылок, Могущественнейший из султанов. - Перед тобой властелин Туруша, Свет Истины и Блюститель Справедливости... и я еще никогда не ел столь прекрасного плова! Как это могло быть, скажи, о достойнейшая из женщин, что этот изысканный вкус еще не услаждал моего нёба? И как могло случиться, что я не видел твою божественную красоту?
Троллина польщенно улыбнулась, поправила яркий цветастый платок на курчавых волосах, повела могучими плечами, так что зазвенели на неохватной груди золотые монетки в ожерельях.
- Видать и правда - султан, язык-то как ловко у тебя подвешен... Да неужто и правда плова моего не едал? Визирь твой присылает повеление, готовить мол, для самого султана, я и стараюсь, особые травки кладу, таких здесь не достать, такие только у нас, на Островах растут. Выходит, визирь ни разу не поделился с тобой? Вот жадный краб! Все сам трескал, чтоб ему лопнуть!
И преисполнясь сочувствия, мускулистой дланью подняла с пола султана.
- Ну, хватит на полу сидеть, жестко поди... Вот халат твой, надевай, постирать бы его не мешало, куда только жены твои смотрят, а еще султанши!
- Жены? Какие жены?
Очень смутно султан помнил, что жены у него должны быть, но говоря откровенно, он так давно не интересовался тем, что делается на женской половине дворца!
Конечно, он захаживал туда. Давно, еще в пору юности, когда женские чары казались неизведанным, манящим запретным плодом. Потом покровы тайны пали, а то, что обнаружилось под ними, быстро наскучило. Благоуханные красотки, нега во взоре, притворно льстивые речи и нежность, а на деле - сущие мегеры! Только и мечтали прибрать его к рукам, отослать остальных наложниц на самые тяжелые и грязные работы. Они сплетничали, скандалили и даже дрались! Но все это если его, владыки, не было рядом. В его же присутствии принимали вид настолько покорный, что султана тошнило. И ничего не умели, только наряжаться и вертеть задом - у них это называлось танцами.
Окончательно отвратило султана от жен требование непременно посещать баню после общения с Первым Советником - мол, верблюдом несет. Поставленный перед необходимостью выбирать между обществом женщин и верблюдом, Мудрейший не колеблясь выбрал верблюда. Тот был предан, молчалив, и спас его от гибели, а от жен никакого проку.
Чтоб жены не томились напрасно и не отягощали его слух жалобами, султан стал выдавать их замуж за своих вельмож, а когда вельможи закончились - за любого, кто под руку подвернется.
