- Да ну? Правда? Мне казалось, что ты из глубинки, где там быть образованию?
- Я выпускница Саратовского университета, представь себе. Да еще и работала по специальности какое-то время.
- Совершенно не понимаю, как же ты стала компаньонкой, это же почти сиделка. Ты наверное могла бы гораздо лучше устроиться.
- Никакой сиделкой я не была. Просто мне позвонила Лидия Семеновна и рассказала о своем положении. И вот я здесь.
- Так ты ее знала раньше оказывается?
- Я знаю ее много лет. И очень, очень ей обязана. А еще больше ее покойному мужу - Павлу Константиновичу.
- Я и правда знаю о тебе ничтожно мало. Павел Константинович уже больше десяти лет как умер. Так у вас такое долгое знакомство?
- Это довольно старая история,- Галя помедлила,- не знаю, стоит ли это сейчас ворошить. Тем более, что твое мнение обо мне может измениться совсем не в лучшую сторону.
- Мне кажется, ты уже начала ее рассказывать. Надо просто продолжить.
- Дело в том, что мой муж работал вместе с Павлом Константиновичем и был одним из его подчиненных. Ты в курсе того, чем занимался твой тесть?
- Ну да, - он был каким-то чином в военной дипломатии.
- Скорее, это была разведка. Он был серьезным начальником, а мой муж был просто рядовым шпионом, каких при любом посольстве полно. Подробности тебе знать не нужно, да я и подписку давала. Не знаю, может она бессрочная?
Жили мы в столице одного маленького, но богатого европейского государства, а муж мой играл в торгпреда одной русской фирмочки. Для девушки из глубинки, как ты меня называешь, это была просто райская жизнь. Если бы не муж. Я говорила, что он свингер, но это не совсем точно. Он был шпион-трудоголик. Хотел быть выдающимся, хотел стать наверное каким-то еще одним Рихардом Зорге, не меньше. Если он не мог втереться в дружбу с каким-то нужным человеком, то выпускал меня - в качестве приманки. А я была тогда молода и хороша,- поверь мне милый. Его не останавливало даже то, что у нас уже росла девочка. Хотя он ее очень быстро сплавил к родственникам в Россию. Чтобы она не мешала ему меня использовать. Это потом я догадалась. Как я теперь жалею, что поддалась на его уговоры и угрозы!
Почему я в конце концов уступила и все все это согласилась? Наверное, из-за самого первого случая.
Однажды, на приеме в посольстве, мы будто бы случайно оказались соседями за столом с одной французской парой - Полем и Софи. Он был кажется помощником военного атташе. И разумеется, для мужа это было неоценимое знакомство, шанс заполучить которое он не мог упустить. Мы разговорились, тут же нашлись общие знакомые, общие темы для беседы. Я уже кое-что знала к этому моменту и понимала, что если будет надо, меня отправят в атаку. Но такие мысли быстро отошли на дальний план, позабылись. Я сама не хотела вспоминать об этом. Они были красивой, стильной, даже очаровательной парой. Он слегка за тридцать, она еще только приближалась к тридцати, но на несколько лет старше меня тогдашней. Оба в расцвете молодых лет. Софи могла бы украсить обложку любого журнала мод, у нее была безукоризненная фигура, пышная копна платинового цвета волос, а взгляд ее серых глаз был неотразим для любого мужчины.
Мы встретились потом еще раз, на теннисном корте, муж неплохо играл. Мы играли пара на пару, и это постепенно вошло в привычку. Иногда я замечала взгляды Поля, их можно было понять, как одобрительные, что ли, ничего плотоядного в них не было. Мне это нравилось, я радовалась, что он ценит мою свежесть, непосредственность молодой женщины - мне тогда было двадцать три года. Конечно мне хотелось нравиться! Похожее чувство я подмечала и в Софи, она тоже замечала взгляды других мужчин, в чем не бывало никогда недостатка.
Как я ей завидовала! Я видела их нежные отношения с Полем, и ей не нужно было служить наживкой. Как бы я хотела быть на ее месте! Чем больше я ее узнавала, тем больше Софи становилась для меня своеобразным образцом. Как она грациозно делала самые простые вещи: садилась на стул, закидывала ногу на ногу, такие длинные, такой совершенной формы ноги. Такие изящные лодыжки! Этим нельзя было не восхищаться. А как прямо и уверенно она ступала, как легко и естественно двигалась на корте. Мне было далеко до такой природной грации.
Мы с Софи как-то быстро подружились и часто отправлялись куда-нибудь вместе, например за покупками, уже без мужской компании. Софи была всегда уверена в себе, мне казалось обладала решительным характером, но ко мне оборачивалась другой стороной. Она была обаятельна, внимательный собеседник, заботливая подруга. Я была конечно же младшей в этой паре и по возрасту и по опыту, задавала множество вопросов, а она с видимым удовольствием отвечала. Что и куда одевать, как сервировать стол, как держать себя с обслугой, что нужно делать при нежелательном внимании мужчин и как правильно отвечать на женские колкости в рамках этикета, и так далее. Я ловила все на лету и чувствовала, что не обременяю ее своими вопросами, она рассказывала подробно и с охотой. Наверное, и ей кто-то так же помогал когда-то. Софи радовалась моим успехам, если случалось их видеть и тоже одобрительно на меня поглядывала, почти так же, как и ее муж, Поль.
Все случилось внезапно. Не было никакого предупреждения. Мы с Софи у них дома примеряли свои новые покупки - платья и нижнее белье. Это было днем, мужчины были на работе. Я сняла старый дифчик, чтобы примерить только что купленный. И вдруг в зеркале, перед которым стояла, увидела, как Софи смотрит на меня. Она смотрела так, что я машинально подняла руки, чтобы закрыть грудь, настолько испугалась. Это было только мгновение. Я повернулась к ней, все еще прижимая лифчик к груди. Мы стояли очень близко, я подняла голову и наши глаза встретились.
Сергей, поверишь ли, в этот момент я пропала! Потонула в этом взгляде, в нем было столько нежности, столько любви и желания. Нет не просто обладать мной, удовлетворять себя. Это было другое желание - дарить мне себя, дарить мне радость, служить мне в любви так, как настоящая женщина реализует себя в любви к мужчине. Мне это сейчас трудно тебе связно объяснить.
У меня не было до этого отношений с женщиной, но Софи и здесь меня всему научила. Она была самой чуткой, самой нежной, пылкой, самоотверженной. Вообще самой-самой. И потом эта чистота и свежесть во всем. До сих пор не могу забыть запах ее тела, будто вдыхаешь аромат полевых цветов и трав ранним утром когда встает солнце и еще лежит роса. Это невозможно передать. Так люди не пахнут! А ее дыхание на моих губах? Чистое, как дыхание моря. А эти руки? Которые так умели прикасаться, что я меня мурашки бежали по всему телу. Это было какое-то волшебство. И я влюбилась!
Мужу я не сказала, но он что-то скоро почувствовал. Но ведь он сам этого хотел, тесной дружбы?
А потом появился Поль. Он внезапно вернулся, посреди дня, когда мы были с Софи. Я не успела испугаться. Он был так умел, так нежен, почти как Софи. Она была все время рядом. Я воспринимала Поля, как ее продолжение, как обещание еще большей близости между нами. Он так бережно вошел в меня первый раз… я была переполнена любовью, наслаждением, молодостью. Они держали меня в руках и укачивали, нежно, как младенца. Мне хотелось плакать от счастья… Поль был потрясающий. Они занимались любовью у меня на глазах, во всем великолепии своих обнаженных тел, прекрасные, как боги. Я наслаждалась каждой секундой нашей любви.
Не знаю, была ли какая-то выгода для моего мужа во всем этом. Кажется, с Полем они так и не стали закадыхными приятелями, да и Софи он, видимо, особенно на нравился - не та порода! Однако, он не мешал. Так что не все была одна только грязь.
Но потом Поля перевели в другую страну. Все закончилось. Настали мои черные дни. Все теперь происходило под его оком, он тоже сделал выводы из этой истории. Тогда же я видимо и приобрела эту ненормальность. И потом он эксплуатировал меня не только как женщину, но и как психолога. Он даже вначале организовал мне нечто вроде курсов по специальности. Понятно по какой.
Тогда я прошла через все. Была любовницей многих людей, и случалось, это были параллельные встречи. Была наложницей неверных мужей, жен, семейных пар - везде, куда он меня посылал. И я знала, что он всегда где-то рядом. Он видел или слышал, как меня раздевали в домах и гостиничных номерах. Как я облизывала их члены, как они заправляли их в меня и они еще хотели, чтобы я кричала от восторга. Как я стонала с широко раздвинутыми ногами под языком какой-нибудь матроны, а ее муж наблюдал, дожидаясь своей очереди.
Он был всегда где-то рядом, я не знала чаще всего где, но чувствовала его. Иногда, особенно вначале, мне было это грязно и противно, так что я с трудом сдерживалась, чтобы не выдать себя. Все же приятные минуты иногда случались и позже. Таких великолепных возлюбленных, как Софи и Поль, у меня больше не было, но бывали умелые и чуткие любовники, да и любовницы тоже.
Но сам-то он тоже хотел меня иметь. Набрасывался на меня после моих рандеву с его клиентами. Вот это уже было невыносимо. Он стал самым мерзостным из них всех. Я не могла, никакие силы не могли остановить его. Надо было что-то делать, но не уговорами конечно. И в конце концов я решилась. Он навсегда исчез из моей жизни, да и скорее всего исчез вообще. Ты понимаешь. И вот тогда Лидия Семеновна и Павел Константинович мне помогли. Спасли мне жизнь.
- Что это значит?
- Я их встречала и знала через мужа еще до поездки, - но когда это случилось, то было расследование уже в Москве. Твой тесть конечно же в нем участвовал. Я там ничего не сказала. Было много «бесед», и на полиграфе тоже, но я не сдалась. Меня держали на коротком поводке, не в тюрьме, конечно, но в любой момент исчезнуть могла и я сама. Причастных к провалу или гибели агентов у нас не прощают, ты это знаешь, наверное?. Тогда я решилась во всем признаться Лидии Семеновне, и она меня поняла! Павел Константинович очень рисковал и сам, но она его убедила. Он смог постепенно свернуть расследование и я могла чувствовать себя в относительной безопасности. Но все же уехала подальше в свою глубинку, с глаз долой на всякий случай.
- Что же случилось там с твоим мужем?
- Я же сказала - он исчез. Вышел из дома и больше не вернулся. Обычная шпионская история.
- Но почему?
- Наверное, кто-то выяснил, что он шпион. Причем очень опасный. Или двойной агент. Или тройной. Какая разница? Главное он исчез и это случилось вовремя, потому что мне уже хотелось наложить на себя руки.
- Но почему ты так боялась? Значит это был кто-то из твоих любовников? Кто мог его?
- Неужели ты хочешь знать все подробности, глупенький? - внезапно Галя улыбнулась - я их не знаю тоже, только могу догадываться. Могу, но не хочу. Это дело очень давнее, да и таких эпизодов в истории разведки сколько угодно.
- Так вот какая у меня теща! Наивно думал, что она просто обычная жена. А оказалась серым кардиналом!
- Она мой ангел благодетель.- Галя встала. - Кажется я засиделась у тебя. Так тебя ждать сегодня?
- Конечно приду. Но только то, что ты говоришь о ее состоянии, мне не очень нравится.
- Ты знаешь, мне тоже. Она в любой момент может сорваться, лечь между нами. Хочу, чтобы это не стало для тебя неожиданностью.
Тень озабоченности вернулась на ее лицо.- но я не ревную, нет. Я опасаюсь за ее больное сердце. Настоящий секс, оргазмы, сильные эмоции не для нее. И ты знаешь,- она подняла глаза,- мне кажется, она это прекрасно понимает сама.
- Так что же делать, Галя? - он был растерян, - сказать ей нет?
- Ничего. Я не могу сделать ничего. Если она хочет - так и будет. И пусть как будет.
Она потрепала его за щеку и закрыла за собой дверь.
В одно из свиданий Лидия попросила поставить кресло прямо рядом с кроватью. И они занимались любовью в шаге от нее. Но это было только раз. Шли дни, ничего не менялось в их встречах, все оставалось по-прежнему. Хотя теперь он поглядывал в сторону Лидии Семеновны, пытаясь найти в ней признаки переживаний, описанных Галиной. Во время их любовных игр он временами вспоминал о хозяйке квартиры, которая следила за ними темного уголка комнаты, одетая в черное кимоно. Сергей помнил, при каких обстоятельствах он увидел этот наряд в первый раз. И вот настал вечер, когда он получил специальное приглашение.
С бутылкой красного вина в одной руке и красной розой в другой Сергей постучался в дверь в назначенный час. Дверь открыла Галя. Она была затянута в строгий черный брючный костюм деловой женщины. Он отдал ей вино, сопроводив, легким поцелуем. Лидия Семеновна принимала его сидя у столика в своем длинном черном кимоно с роскошным красным поясом. Преклонив одно колено и склонив голову, он протянул ей розу.
- Ты можешь встать,- сказала она принимая цветок и целуя его. - Сейчас Галя принесет бокалы и мы пригубим твое вино. Надеюсь, оно будет хорошо!
Они чокнулись и Галя выпила свой бокал почти залпом.
- Дети мои,- сказала Лидия Сергеевна, отставив свой недопитый бокал в сторону,- хочу вас попросить об одолжении. Галя прекрасно заботится обо мне и делает массаж, который меня бодрит и вливает силы в мое тело. А ты, Сергей, я очень давно тебя не просила об этом, но знаю, ты тоже умеешь это делать,- она запнулась,- крайне приятным для меня способом. Не вините меня, что хочу вдохнуть немного вашей энергии и молодости.
Они не смотрели друг на друша, но каждыц сделал что-то, что можно было истолковать как знак согластя. Он не видел, как это сделала Галя, но сам наклонился, взял сухую кисть Лидии сжал и поцеловал ее. Повисло молчание и Сергей, торопливо поднявшись, предложил поставить какую-нибудь музыку. Затем он вновь наполнил бокалы, протянув один Гале. А своим он прикоснулся к бокалу Лидии Семеновны, заглянув ей в глаза. Но она отвела их в сторону.
В спальне он увидел знакомую картину. Кровать разобрана, на трюмо, подоконнике, в углах на полу зажжены свечи. Толстые и тонкие, цветные и белые. Другого света здесь не было - только зыбкий, колеблющийся свет фитилей. Кровать благоухала свежестью белья. От Лидии Семеновны и от ее кимоно исходил слабый аромат полевых цветов, седые волосы были расчесаны и гладко лежали по плечам. Она держалась подчеркнуто прямо и медленно ступала шаг отделяя от шага, к белым простыням.
Кровать всколыхнулась под ее телом. Черное кимоно растеклось на белом. Она откинулась назад. Из-за приоткрытой двери звучала флейта. Все казалось ужасно нереальным, каким-то странным спектаклем. Но сценарий его был написан и им оставалось только сыграть. Галя сбросила на пол свой черный костюм деловой женщины, под которым у нее были только черные тонкие трусики. Он любовался сейчас ее грудью, соблазнительно колыхавшейся в свете свечей. Она поставила голое колено на кровать и потянулась к красному поясу кимоно. Лидия Семеновна закрыла глаза.
Сергей стянул через голову рубашку. Он никак не мог настроить себя на нужную волну, войти в уже забытую им роль любовника, смакующего морщины и дряблость старого отжившего уже тела. Он взглянул на Галю, но она была сосредоточена на распростертой на кровати полуобнаженной старухе. Сергей посмотрел на нее, пытаясь пробудить в себе хотя бы отдаленное желание, но нужный настрой все не приходил.
- Я выпускница Саратовского университета, представь себе. Да еще и работала по специальности какое-то время.
- Совершенно не понимаю, как же ты стала компаньонкой, это же почти сиделка. Ты наверное могла бы гораздо лучше устроиться.
- Никакой сиделкой я не была. Просто мне позвонила Лидия Семеновна и рассказала о своем положении. И вот я здесь.
- Так ты ее знала раньше оказывается?
- Я знаю ее много лет. И очень, очень ей обязана. А еще больше ее покойному мужу - Павлу Константиновичу.
- Я и правда знаю о тебе ничтожно мало. Павел Константинович уже больше десяти лет как умер. Так у вас такое долгое знакомство?
- Это довольно старая история,- Галя помедлила,- не знаю, стоит ли это сейчас ворошить. Тем более, что твое мнение обо мне может измениться совсем не в лучшую сторону.
- Мне кажется, ты уже начала ее рассказывать. Надо просто продолжить.
- Дело в том, что мой муж работал вместе с Павлом Константиновичем и был одним из его подчиненных. Ты в курсе того, чем занимался твой тесть?
- Ну да, - он был каким-то чином в военной дипломатии.
- Скорее, это была разведка. Он был серьезным начальником, а мой муж был просто рядовым шпионом, каких при любом посольстве полно. Подробности тебе знать не нужно, да я и подписку давала. Не знаю, может она бессрочная?
Жили мы в столице одного маленького, но богатого европейского государства, а муж мой играл в торгпреда одной русской фирмочки. Для девушки из глубинки, как ты меня называешь, это была просто райская жизнь. Если бы не муж. Я говорила, что он свингер, но это не совсем точно. Он был шпион-трудоголик. Хотел быть выдающимся, хотел стать наверное каким-то еще одним Рихардом Зорге, не меньше. Если он не мог втереться в дружбу с каким-то нужным человеком, то выпускал меня - в качестве приманки. А я была тогда молода и хороша,- поверь мне милый. Его не останавливало даже то, что у нас уже росла девочка. Хотя он ее очень быстро сплавил к родственникам в Россию. Чтобы она не мешала ему меня использовать. Это потом я догадалась. Как я теперь жалею, что поддалась на его уговоры и угрозы!
Почему я в конце концов уступила и все все это согласилась? Наверное, из-за самого первого случая.
Однажды, на приеме в посольстве, мы будто бы случайно оказались соседями за столом с одной французской парой - Полем и Софи. Он был кажется помощником военного атташе. И разумеется, для мужа это было неоценимое знакомство, шанс заполучить которое он не мог упустить. Мы разговорились, тут же нашлись общие знакомые, общие темы для беседы. Я уже кое-что знала к этому моменту и понимала, что если будет надо, меня отправят в атаку. Но такие мысли быстро отошли на дальний план, позабылись. Я сама не хотела вспоминать об этом. Они были красивой, стильной, даже очаровательной парой. Он слегка за тридцать, она еще только приближалась к тридцати, но на несколько лет старше меня тогдашней. Оба в расцвете молодых лет. Софи могла бы украсить обложку любого журнала мод, у нее была безукоризненная фигура, пышная копна платинового цвета волос, а взгляд ее серых глаз был неотразим для любого мужчины.
Мы встретились потом еще раз, на теннисном корте, муж неплохо играл. Мы играли пара на пару, и это постепенно вошло в привычку. Иногда я замечала взгляды Поля, их можно было понять, как одобрительные, что ли, ничего плотоядного в них не было. Мне это нравилось, я радовалась, что он ценит мою свежесть, непосредственность молодой женщины - мне тогда было двадцать три года. Конечно мне хотелось нравиться! Похожее чувство я подмечала и в Софи, она тоже замечала взгляды других мужчин, в чем не бывало никогда недостатка.
Как я ей завидовала! Я видела их нежные отношения с Полем, и ей не нужно было служить наживкой. Как бы я хотела быть на ее месте! Чем больше я ее узнавала, тем больше Софи становилась для меня своеобразным образцом. Как она грациозно делала самые простые вещи: садилась на стул, закидывала ногу на ногу, такие длинные, такой совершенной формы ноги. Такие изящные лодыжки! Этим нельзя было не восхищаться. А как прямо и уверенно она ступала, как легко и естественно двигалась на корте. Мне было далеко до такой природной грации.
Мы с Софи как-то быстро подружились и часто отправлялись куда-нибудь вместе, например за покупками, уже без мужской компании. Софи была всегда уверена в себе, мне казалось обладала решительным характером, но ко мне оборачивалась другой стороной. Она была обаятельна, внимательный собеседник, заботливая подруга. Я была конечно же младшей в этой паре и по возрасту и по опыту, задавала множество вопросов, а она с видимым удовольствием отвечала. Что и куда одевать, как сервировать стол, как держать себя с обслугой, что нужно делать при нежелательном внимании мужчин и как правильно отвечать на женские колкости в рамках этикета, и так далее. Я ловила все на лету и чувствовала, что не обременяю ее своими вопросами, она рассказывала подробно и с охотой. Наверное, и ей кто-то так же помогал когда-то. Софи радовалась моим успехам, если случалось их видеть и тоже одобрительно на меня поглядывала, почти так же, как и ее муж, Поль.
Все случилось внезапно. Не было никакого предупреждения. Мы с Софи у них дома примеряли свои новые покупки - платья и нижнее белье. Это было днем, мужчины были на работе. Я сняла старый дифчик, чтобы примерить только что купленный. И вдруг в зеркале, перед которым стояла, увидела, как Софи смотрит на меня. Она смотрела так, что я машинально подняла руки, чтобы закрыть грудь, настолько испугалась. Это было только мгновение. Я повернулась к ней, все еще прижимая лифчик к груди. Мы стояли очень близко, я подняла голову и наши глаза встретились.
Сергей, поверишь ли, в этот момент я пропала! Потонула в этом взгляде, в нем было столько нежности, столько любви и желания. Нет не просто обладать мной, удовлетворять себя. Это было другое желание - дарить мне себя, дарить мне радость, служить мне в любви так, как настоящая женщина реализует себя в любви к мужчине. Мне это сейчас трудно тебе связно объяснить.
У меня не было до этого отношений с женщиной, но Софи и здесь меня всему научила. Она была самой чуткой, самой нежной, пылкой, самоотверженной. Вообще самой-самой. И потом эта чистота и свежесть во всем. До сих пор не могу забыть запах ее тела, будто вдыхаешь аромат полевых цветов и трав ранним утром когда встает солнце и еще лежит роса. Это невозможно передать. Так люди не пахнут! А ее дыхание на моих губах? Чистое, как дыхание моря. А эти руки? Которые так умели прикасаться, что я меня мурашки бежали по всему телу. Это было какое-то волшебство. И я влюбилась!
Мужу я не сказала, но он что-то скоро почувствовал. Но ведь он сам этого хотел, тесной дружбы?
А потом появился Поль. Он внезапно вернулся, посреди дня, когда мы были с Софи. Я не успела испугаться. Он был так умел, так нежен, почти как Софи. Она была все время рядом. Я воспринимала Поля, как ее продолжение, как обещание еще большей близости между нами. Он так бережно вошел в меня первый раз… я была переполнена любовью, наслаждением, молодостью. Они держали меня в руках и укачивали, нежно, как младенца. Мне хотелось плакать от счастья… Поль был потрясающий. Они занимались любовью у меня на глазах, во всем великолепии своих обнаженных тел, прекрасные, как боги. Я наслаждалась каждой секундой нашей любви.
Не знаю, была ли какая-то выгода для моего мужа во всем этом. Кажется, с Полем они так и не стали закадыхными приятелями, да и Софи он, видимо, особенно на нравился - не та порода! Однако, он не мешал. Так что не все была одна только грязь.
Но потом Поля перевели в другую страну. Все закончилось. Настали мои черные дни. Все теперь происходило под его оком, он тоже сделал выводы из этой истории. Тогда же я видимо и приобрела эту ненормальность. И потом он эксплуатировал меня не только как женщину, но и как психолога. Он даже вначале организовал мне нечто вроде курсов по специальности. Понятно по какой.
Тогда я прошла через все. Была любовницей многих людей, и случалось, это были параллельные встречи. Была наложницей неверных мужей, жен, семейных пар - везде, куда он меня посылал. И я знала, что он всегда где-то рядом. Он видел или слышал, как меня раздевали в домах и гостиничных номерах. Как я облизывала их члены, как они заправляли их в меня и они еще хотели, чтобы я кричала от восторга. Как я стонала с широко раздвинутыми ногами под языком какой-нибудь матроны, а ее муж наблюдал, дожидаясь своей очереди.
Он был всегда где-то рядом, я не знала чаще всего где, но чувствовала его. Иногда, особенно вначале, мне было это грязно и противно, так что я с трудом сдерживалась, чтобы не выдать себя. Все же приятные минуты иногда случались и позже. Таких великолепных возлюбленных, как Софи и Поль, у меня больше не было, но бывали умелые и чуткие любовники, да и любовницы тоже.
Но сам-то он тоже хотел меня иметь. Набрасывался на меня после моих рандеву с его клиентами. Вот это уже было невыносимо. Он стал самым мерзостным из них всех. Я не могла, никакие силы не могли остановить его. Надо было что-то делать, но не уговорами конечно. И в конце концов я решилась. Он навсегда исчез из моей жизни, да и скорее всего исчез вообще. Ты понимаешь. И вот тогда Лидия Семеновна и Павел Константинович мне помогли. Спасли мне жизнь.
- Что это значит?
- Я их встречала и знала через мужа еще до поездки, - но когда это случилось, то было расследование уже в Москве. Твой тесть конечно же в нем участвовал. Я там ничего не сказала. Было много «бесед», и на полиграфе тоже, но я не сдалась. Меня держали на коротком поводке, не в тюрьме, конечно, но в любой момент исчезнуть могла и я сама. Причастных к провалу или гибели агентов у нас не прощают, ты это знаешь, наверное?. Тогда я решилась во всем признаться Лидии Семеновне, и она меня поняла! Павел Константинович очень рисковал и сам, но она его убедила. Он смог постепенно свернуть расследование и я могла чувствовать себя в относительной безопасности. Но все же уехала подальше в свою глубинку, с глаз долой на всякий случай.
- Что же случилось там с твоим мужем?
- Я же сказала - он исчез. Вышел из дома и больше не вернулся. Обычная шпионская история.
- Но почему?
- Наверное, кто-то выяснил, что он шпион. Причем очень опасный. Или двойной агент. Или тройной. Какая разница? Главное он исчез и это случилось вовремя, потому что мне уже хотелось наложить на себя руки.
- Но почему ты так боялась? Значит это был кто-то из твоих любовников? Кто мог его?
- Неужели ты хочешь знать все подробности, глупенький? - внезапно Галя улыбнулась - я их не знаю тоже, только могу догадываться. Могу, но не хочу. Это дело очень давнее, да и таких эпизодов в истории разведки сколько угодно.
- Так вот какая у меня теща! Наивно думал, что она просто обычная жена. А оказалась серым кардиналом!
- Она мой ангел благодетель.- Галя встала. - Кажется я засиделась у тебя. Так тебя ждать сегодня?
- Конечно приду. Но только то, что ты говоришь о ее состоянии, мне не очень нравится.
- Ты знаешь, мне тоже. Она в любой момент может сорваться, лечь между нами. Хочу, чтобы это не стало для тебя неожиданностью.
Тень озабоченности вернулась на ее лицо.- но я не ревную, нет. Я опасаюсь за ее больное сердце. Настоящий секс, оргазмы, сильные эмоции не для нее. И ты знаешь,- она подняла глаза,- мне кажется, она это прекрасно понимает сама.
- Так что же делать, Галя? - он был растерян, - сказать ей нет?
- Ничего. Я не могу сделать ничего. Если она хочет - так и будет. И пусть как будет.
Она потрепала его за щеку и закрыла за собой дверь.
В одно из свиданий Лидия попросила поставить кресло прямо рядом с кроватью. И они занимались любовью в шаге от нее. Но это было только раз. Шли дни, ничего не менялось в их встречах, все оставалось по-прежнему. Хотя теперь он поглядывал в сторону Лидии Семеновны, пытаясь найти в ней признаки переживаний, описанных Галиной. Во время их любовных игр он временами вспоминал о хозяйке квартиры, которая следила за ними темного уголка комнаты, одетая в черное кимоно. Сергей помнил, при каких обстоятельствах он увидел этот наряд в первый раз. И вот настал вечер, когда он получил специальное приглашение.
С бутылкой красного вина в одной руке и красной розой в другой Сергей постучался в дверь в назначенный час. Дверь открыла Галя. Она была затянута в строгий черный брючный костюм деловой женщины. Он отдал ей вино, сопроводив, легким поцелуем. Лидия Семеновна принимала его сидя у столика в своем длинном черном кимоно с роскошным красным поясом. Преклонив одно колено и склонив голову, он протянул ей розу.
- Ты можешь встать,- сказала она принимая цветок и целуя его. - Сейчас Галя принесет бокалы и мы пригубим твое вино. Надеюсь, оно будет хорошо!
Они чокнулись и Галя выпила свой бокал почти залпом.
- Дети мои,- сказала Лидия Сергеевна, отставив свой недопитый бокал в сторону,- хочу вас попросить об одолжении. Галя прекрасно заботится обо мне и делает массаж, который меня бодрит и вливает силы в мое тело. А ты, Сергей, я очень давно тебя не просила об этом, но знаю, ты тоже умеешь это делать,- она запнулась,- крайне приятным для меня способом. Не вините меня, что хочу вдохнуть немного вашей энергии и молодости.
Они не смотрели друг на друша, но каждыц сделал что-то, что можно было истолковать как знак согластя. Он не видел, как это сделала Галя, но сам наклонился, взял сухую кисть Лидии сжал и поцеловал ее. Повисло молчание и Сергей, торопливо поднявшись, предложил поставить какую-нибудь музыку. Затем он вновь наполнил бокалы, протянув один Гале. А своим он прикоснулся к бокалу Лидии Семеновны, заглянув ей в глаза. Но она отвела их в сторону.
В спальне он увидел знакомую картину. Кровать разобрана, на трюмо, подоконнике, в углах на полу зажжены свечи. Толстые и тонкие, цветные и белые. Другого света здесь не было - только зыбкий, колеблющийся свет фитилей. Кровать благоухала свежестью белья. От Лидии Семеновны и от ее кимоно исходил слабый аромат полевых цветов, седые волосы были расчесаны и гладко лежали по плечам. Она держалась подчеркнуто прямо и медленно ступала шаг отделяя от шага, к белым простыням.
Кровать всколыхнулась под ее телом. Черное кимоно растеклось на белом. Она откинулась назад. Из-за приоткрытой двери звучала флейта. Все казалось ужасно нереальным, каким-то странным спектаклем. Но сценарий его был написан и им оставалось только сыграть. Галя сбросила на пол свой черный костюм деловой женщины, под которым у нее были только черные тонкие трусики. Он любовался сейчас ее грудью, соблазнительно колыхавшейся в свете свечей. Она поставила голое колено на кровать и потянулась к красному поясу кимоно. Лидия Семеновна закрыла глаза.
Сергей стянул через голову рубашку. Он никак не мог настроить себя на нужную волну, войти в уже забытую им роль любовника, смакующего морщины и дряблость старого отжившего уже тела. Он взглянул на Галю, но она была сосредоточена на распростертой на кровати полуобнаженной старухе. Сергей посмотрел на нее, пытаясь пробудить в себе хотя бы отдаленное желание, но нужный настрой все не приходил.
