— Вам идёт работа учителем, Маргарита Кирилловна, – раздался рядом негромкий голос Павла, и я едва не вздрогнула, так неслышно он подошёл. – Вы вся светитесь, причём я говорю в буквальном смысле.
— Спасибо, я знаю, – невозмутимо ответила, хотя в глубине души его похвала была приятна, ещё и потому, что звучала искренне, я такие вещи чувствовала. – Я многое отдаю детям в плане энергетики, но они и много возвращают, – пояснила зачем-то нюансы нашей специфической работы. – Но иногда случаются осечки… – не удержалась от иронии, вспомнив недоброй памяти девятый второй.
А ведь у них сегодня как раз алхимия. Ладно, справлюсь, дома Федос поможет восстановиться, если что.
— Какой у нас следующий класс? – уточнил как ни в чём не бывало Павел.
— Третий первый, ваш, – я покосилась на стажёра и не сдержала усмешки. – В смысле, ваш выход, Павел Андреевич.
— Как скажете, Маргарита Кирилловна, – вернул мне усмешку он и в синих глазах блеснул азарт.
Всего на мгновение я зависла, словно загипнотизированная, пойманная в ловушку его взгляда, однако рядом неожиданно раздался голос директрисы, вернувший меня в реальность:
— М-м, доброе утро, молодой человек. Вы, как я понимаю, тот самый стажёр?
Я моргнула и посмотрела на Раису Викторовну. Идеальная укладка, макияж, строгий деловой костюм из светлого льна – пиджак и юбка до колен, удобные лодочки. Вся такая безупречная, аж скулы сводит, и улыбочка, вежливая, безликая, не касавшаяся глаз. Внутри меня всё тут же подобралось и ощетинилось, хотя новая начальница, казалось, на меня и вовсе внимания не обращала никакого, изучая стоявшего рядом Павла.
— Да. Павел Андреевич, очень приятно, – коротко ответил стажёр и чуть наклонил голову.
Сразу отметила, что голос его звучал сухо и отстранённо, ни следа тех эмоций, что слышались совсем недавно в разговоре со мной. Хм.
— Я как-нибудь зайду к вам на урок, Павел Андреевич, – а вот в голосе Раисы мне показалось, что слишком много мягких, грудных ноток, подозрительно похожих на попытку флирта.
И уж чего точно не ожидала, так это завозившегося внутри глухого раздражения от этой мысли. Каких демонов?! Да мне до ингибитора её интересы, пусть хоть в постель затащит этого Павла.
— И к вам, Маргарита Кирилловна, – посмотрела эта Раиса на меня, и произнесла совсем с другой интонацией.
Предупреждающей такой, предвкушающей. Ну-ну. Я расправила плечи, глядя прямо ей в глаза, и негромко ответила:
— Хорошо, приходите, Раиса Викторовна.
— Простите, мы спешим на следующий урок, ещё подготовиться надо, – внезапно вмешался в диалог Павел и выразительно посмотрел на меня.
— Да-да, конечно, – директриса ещё раз окинула мою фигуру взглядом и добавила: – И, Маргарита Кирилловна, у нас всё-таки деловой стиль в одежде, будьте любезны впредь придерживаться именно его, – после чего развернулась и плавной походкой удалилась.
Раздражение снова полыхнуло факелом, я скрипнула зубами, глядя ей вслед сузившимися глазами. Хорошо, что самоконтроль у меня в совершенстве, и чтобы потерять его, надо гораздо больше такой вот шпильки. Хотя сила и заволновалась недовольно внутри, реагируя на эмоции.
— И чего ей не понравилось, у вас вполне симпатичное платье, – негромко обронил Павел.
— Менять на офисные костюмы и юбки не собираюсь, – процедила я и быстрым шагом направилась в кабинет Валентины. – Идёмте. Звонок через пять минут, – сухо бросила Павлу.
Ла-адно, хочет на моих уроках поприсутствовать? Что ж, её право, как нового руководителя, но если надеется на чём-то меня подловить, то зря. Я свой диплом честно получила, и работала на совесть, а не спустя рукава, стараясь сделать уроки познавательными и интересными. Да, может, где-то не совсем по методике, а больше по творческим порывам, но главное – результат, детям нравилось, и они быстро усваивали рунологию. И категорию свою тоже не за деньги получила.
На следующий урок, едва прозвенел звонок, я представила детям стажёра:
— Дорогие мои, это ваш временный новый учитель, Павел Андреевич. Он пока будет вести у вас уроки. Будьте умницами и слушайте его внимательно, – предупредила я, обведя взглядом притихшие личики.
Сама же прошла в конец класса и устроилась за последней партой, настроенная, если честно, слегка скептически. По непроницаемому лицу Павла ничего нельзя было сказать о его эмоциях, и тем интереснее было наблюдать, как он себя поведёт перед детьми. В этом классе они были нормальные, адекватные, не шкодные, иногда, правда, бывали у них периоды зависания, когда туго шёл материал, но, слава богам, это случалось довольно редко.
— Здравствуйте, дети, – негромко поздоровался Павел, внимательно их разглядывая. – Для начала давайте вспомним, что у вас было в прошлом году по рунологии…
А он и правда схватывает на лету, мелькнула одобрительная мысль. И внимательно наблюдал за моим первым уроком, грамотно применив некоторые приёмы и пойдя по тому же плану – повторение и совсем чуть-чуть нового из учебника. Дети сначала вели себя немного скованно, оно и понятно: новый незнакомый человек, непонятно, как вести себя, но к середине уроки харизма Павла взяла своё, и детишки уже активно участвовали в уроке. Я внимательно наблюдала, пытаясь разглядеть фальшь или отголоски неуверенности, напряжённости, но их не было. Как ни странно, но Павел несмотря на то, что по моему мнению не вписывался в образ классического учителя-мужчины, смотрелся в общении с детьми вполне органично. Улыбался, хвалил, легко держал внимание детей, чётко подмечая, когда следует поменять вид деятельности и занять их другим. Так что к концу урока я вынуждена была признать: у Павла неплохо получалось, по крайней мере с маленькими точно.
— Что дальше по плану? – осведомился стажёр, когда мы возвращались в кабинет Валентины за следующими учебниками.
— Девятый второй, алхимия, – скривилась я, заглянув в дневник. – Это я сама, там… сложные дети, – постаралась ответить обтекаемо.
Хотя на язык просились совсем другие слова, покрепче. Но я же воспитанный учитель, пусть и ведьма, и умею держать себя в руках. А у Вали я обнаружила раздражённую Женьку и задумчивую Оленьку.
— Начинается фигня! – тут же выпалила Женя, едва мы с Павлом зашли. – Второй урок и чехарда с кабинетами! Эта Полина что, на фонарь раскидала, что ли?! Прихожу, занято, прихожу в другой – тоже занято! Отправляет меня со старшими в кабинеты младших, где у них колени из-за ушей торчат! – у Женьки едва дым из ноздрей не шёл, она пару раз прошлась по кабинету, глубоко дыша.
— Ну подожди, Женечка, человек новый, конечно, накладки будут, – попыталась сгладить острую ситуацию Валентина по своей давней привычке всех утешать и успокаивать.
— Угу, надеюсь, только эту неделю, – буркнула Женька и, взяв учебники, выскочила в коридор.
— А нам в лабораторию, – я поджала губы, пробежав взглядом методичку – сегодня предстояло начать с теории по катализаторам и ингибиторам для зелий восстановления.
Да, с этими сразу в бой, иначе булки как расслабят, так до конца года и не соберут. И не стоило забывать, что это оборотни и ведьмы с ведьмаками в самом пубертате, со стремлением доказать, что в этой стае альфа-самцы и самки – это они. Так что, Маргарита Кирилловна, включаем стерву и показываем, что альфа в этом стаде всего одна, что бы кто бы там себе ни надумал.
— Сложные дети? – негромко обронил Павел, вырывая меня из сосредоточенной задумчивости, пока мы шагали по коридору к лаборатории.
— А? – я покосилась на него, не сразу поняв, о чём он. – С чего вы взяли? – из чистой вредности, да и не имела привычки жаловаться, тем более стажёру.
— У вас лицо такое… воинственное, – усмехнулся Павел, ответив с выразительной паузой. – Не хватает только метлы наперевес как оружия.
— Просто переходный возраст, – упрямо возразила я, глядя перед собой. – Таких детей везде хватает.
— Может, я попробую провести? – внезапно предложил Павел. – По алхимии у меня тоже неплохо всё.
— Посмотрим, – упрямо буркнула я. – Пока просто посидите.
Группа девятого уже столпилась у лаборатории, естественно, закрытой, и я, сделав непроницаемое лицо, достала зачарованный ключ, засветившийся зеленоватым, едва вошёл в скважину. Заметила несколько заинтересованных и откровенно оценивающих взглядов от парочки молоденьких ведьм и оборотниц, и внутренне ощетинилась: ну вот, начинается!
— Заходим, – коротко бросила, переступая порог лаборатории и снимая защитный полог.
Тихо переговариваясь, группа зашла, и, конечно же, одна из девчонок, юная рысь с модной причёской с фиолетовыми прядками и с длиннющими, явно с помощью магии, ресницами, томно поинтересовалась, плюхнув свою сумку на одну из задних парт:
— Маргарита Кирилловна, а у нас новый учитель, да? – и вполне профессионально так стрельнула глазками в сторону невозмутимого Павла.
Он, кстати, занял место не в конце класса, как я предполагала, а позади меня, чуть в стороне, на втором стуле. Признаться, мимолётно испытала не очень приятное ощущение, не люблю, когда за спиной кто-то находится, и даже плечами неосознанно передёрнула. Но быстро взяла себя в руки, тем более и звонок прозвенел, и детишки уже устроились за партами, с ленцой разложив учебники и тетради.
— Итак, сегодня у нас теория к следующему практическому занятию, – начала я, сразу открыв методичку. – Для допуска к нему в начале урока проведу десятиминутный опрос, по результатам которого кто-то продолжит занятие, а кто-то будет потом отрабатывать, – я пристально посмотрела прямо в бесстыжие и наглые глаза той самой рыси, что строила глазки Павлу. – И учтите, ваши доморощенные самопальные нейтрализаторы здесь не сработают, и телефоны не помогут, в сеть не выйдете, – с очаровательной улыбкой добавила, чувствуя внутреннее удовлетворение от разочарования, мелькнувшего на личике девчонки.
— А может, всё-таки представите вашего спутника? – с вызовом парировала она, вздёрнув подбородок. – Почему это на нашем уроке посторонние присутствуют?
— Если я его сюда привела, значит, он имеет право тут присутствовать, – отчеканила, сверля наглую девицу пристальным взглядом и стараясь унять глухое раздражение. – У тебя всё, я могу начать урок?
— Маргарита Кирилловна, позвольте, я, – вдруг негромко произнёс Павел и шагнул вперёд, остановившись у стола рядом со мной. – Павел Андреевич, прохожу практику в вашей школе, под чутким руководством вашей учительницы. И сегодня хотел бы провести этот урок вместо неё.
На несколько мгновений воцарилась тишина, я судорожно решала, как лучше поступить и боролась с эмоциями, в основном злостью и возмущением: как… как он вообще посмел вмешаться?!
— А вы женаты, Павел Андреевич? – знакомым томным голосом выдохнула всё та же рысь и чуть подалась вперёд, облокотившись на парту.
Ну да, в свои шестнадцать формы у молоденькой оборотницы уже были выдающиеся, одноклассники заглядывались, тем более она сейчас уже входила в самый такой возраст, как говорится.
— Молодая леди, – голос Павла не изменился ни на полтона, остался таким же ровным и невозмутимым. – Насколько вижу, вам не больше шестнадцати, а это значит, что вы – несовершеннолетняя. Поэтому для вас и остальных ваших подруг – да, я глубоко и безнадёжно женат и даже с детьми. Вы для меня всего лишь ученики и тоже дети, пусть местами и ведёте себя, как детсадовцы, а я – законопослушный гражданин и пришёл сюда работать, а не устраивать личную жизнь, тем более за счёт учениц. На этом считаю все вопросы, не относящиеся к теме урока, исчерпанными.
Павел замолчал и обвёл притихших детишек пристальным, неожиданно тяжёлым взглядом. Рысь, даже если что-то и хотела сказать, густо покраснела, опустила глаза и даже как будто съёжилась немного. Я невольно с уважением покосилась на стажёра: однако, какие таланты!
— Тогда раскрываем методички, тетради, и начинаем разбирать тему катализаторов и ингибиторов для зелий восстановления, – как ни в чём не бывало продолжил Павел.
…Признаться, я с некоторым скепсисом отнеслась к его внезапной идее заместить меня на алхимии, но уже через десять минут поняла, что Павел и в этой дисциплине мало того, что неплохо разбирался, так ещё и сумел удержать внимание своенравных девятиклассников. Они как миленькие послушно записывали теорию, изучали пробирки, выставленные перед ними, с примерами веществ, рисовали перед собой рунные формулы, отвечая на вопросы Павла по ходу темы. Где-то очень глубоко в душе даже зашевелилось нечто, похожее на глухое недовольство… Но очень быстро завяло. Потому что я справедливо заметила себе же, что Павел всё-таки мужчина, и авторитет у него мощнее, чем у меня, и это вполне вписывается в законы природы. Самцы сильнее самок, это я – неправильная самка и ещё и ведьма до кучи.
После звонка группа выходила притихшая, все косились на Павла и тихо переговаривались, и оставалось надеяться, что запала детишек хватит хотя бы на ближайшие две недели, потому что следующий урок я планировала вести уже сама. С Павла хватит и младших классов.
— Предлагаю вести у этой группы по очереди, – снова неожиданно предложил стажёр, возвращаясь со мной к кабинету Валентины. – А ещё проблемные классы имеются?
— Восьмой второй, у них рунология, – всё равно же узнает, так смысл вставать в позу и фыркать. – Но там просто ленивые и местами альтернативно одарённые, – обтекаемо выразилась я, не позволяя себе в школе учеников даже дураками назвать или глупыми.
Даже если это и правда. Учительский этикет – штука тонкая, как и репутация. Таких же альтернативно одарённых неадекватных родителей у нас тоже хватало…
— Я с ними справлюсь, – заверила Павла как как можно твёрже. – Эти наглость ещё не отрастили в должном количестве.
Стажёр усмехнулся, бросив на меня быстрый взгляд и открыв дверь в кабинет.
— Что ж, если что, обращайтесь, – не сомневалась, что он так и скажет.
Но я намерена была этот урок отвести сама, а Павла ждал младший класс.
Восьмой второй сильно не буйствовал к моему облегчению, они, по-моему, вообще ещё от каникул не отошли, были вялыми и тугими как мучной клейстер. Как обычно, активничали полтора землекопа, остальные мух ловили и спали с открытыми глазами, ну хоть не ржали в голос и не обсуждали свои дела, не снижая тона. И то радость. Остаток дня прошёл без происшествий, ровно, пусть расписание на следующий день и вызвало вопросики, как и флегматичное заявление Полины, что кабинеты будут завтра с утра. С Олегом виделись мельком, у него там тоже свои дела и уроки, так что, закончив рабочий день, я с чистой совестью отправилась в фитнес-центр рядом с домом, поплавать в бассейне и позаниматься чуток, а потом погреться в сауне. Отличное окончание рабочего дня, я считаю.
Первая рабочая неделя прошла… суетливо и нервно. Накладки и у меня с кабинетами через раз случались, за перемену приходилось оббегать все этажи, пока находился свободный – Полина, отвечавшая за расписание и распределение по группам, внесла совершеннейший хаос в налаженную систему. Я тихо бесилась от того, что, уходя из школы, получала одно расписание, а утром узнавала, что возникли перемены. В результате в девятом втором вместо трёх рунологий случились четыре, а в пятом втором вместо них же — всего одна.
— Спасибо, я знаю, – невозмутимо ответила, хотя в глубине души его похвала была приятна, ещё и потому, что звучала искренне, я такие вещи чувствовала. – Я многое отдаю детям в плане энергетики, но они и много возвращают, – пояснила зачем-то нюансы нашей специфической работы. – Но иногда случаются осечки… – не удержалась от иронии, вспомнив недоброй памяти девятый второй.
А ведь у них сегодня как раз алхимия. Ладно, справлюсь, дома Федос поможет восстановиться, если что.
— Какой у нас следующий класс? – уточнил как ни в чём не бывало Павел.
— Третий первый, ваш, – я покосилась на стажёра и не сдержала усмешки. – В смысле, ваш выход, Павел Андреевич.
— Как скажете, Маргарита Кирилловна, – вернул мне усмешку он и в синих глазах блеснул азарт.
Всего на мгновение я зависла, словно загипнотизированная, пойманная в ловушку его взгляда, однако рядом неожиданно раздался голос директрисы, вернувший меня в реальность:
— М-м, доброе утро, молодой человек. Вы, как я понимаю, тот самый стажёр?
Я моргнула и посмотрела на Раису Викторовну. Идеальная укладка, макияж, строгий деловой костюм из светлого льна – пиджак и юбка до колен, удобные лодочки. Вся такая безупречная, аж скулы сводит, и улыбочка, вежливая, безликая, не касавшаяся глаз. Внутри меня всё тут же подобралось и ощетинилось, хотя новая начальница, казалось, на меня и вовсе внимания не обращала никакого, изучая стоявшего рядом Павла.
— Да. Павел Андреевич, очень приятно, – коротко ответил стажёр и чуть наклонил голову.
Сразу отметила, что голос его звучал сухо и отстранённо, ни следа тех эмоций, что слышались совсем недавно в разговоре со мной. Хм.
— Я как-нибудь зайду к вам на урок, Павел Андреевич, – а вот в голосе Раисы мне показалось, что слишком много мягких, грудных ноток, подозрительно похожих на попытку флирта.
И уж чего точно не ожидала, так это завозившегося внутри глухого раздражения от этой мысли. Каких демонов?! Да мне до ингибитора её интересы, пусть хоть в постель затащит этого Павла.
— И к вам, Маргарита Кирилловна, – посмотрела эта Раиса на меня, и произнесла совсем с другой интонацией.
Предупреждающей такой, предвкушающей. Ну-ну. Я расправила плечи, глядя прямо ей в глаза, и негромко ответила:
— Хорошо, приходите, Раиса Викторовна.
— Простите, мы спешим на следующий урок, ещё подготовиться надо, – внезапно вмешался в диалог Павел и выразительно посмотрел на меня.
— Да-да, конечно, – директриса ещё раз окинула мою фигуру взглядом и добавила: – И, Маргарита Кирилловна, у нас всё-таки деловой стиль в одежде, будьте любезны впредь придерживаться именно его, – после чего развернулась и плавной походкой удалилась.
Раздражение снова полыхнуло факелом, я скрипнула зубами, глядя ей вслед сузившимися глазами. Хорошо, что самоконтроль у меня в совершенстве, и чтобы потерять его, надо гораздо больше такой вот шпильки. Хотя сила и заволновалась недовольно внутри, реагируя на эмоции.
— И чего ей не понравилось, у вас вполне симпатичное платье, – негромко обронил Павел.
— Менять на офисные костюмы и юбки не собираюсь, – процедила я и быстрым шагом направилась в кабинет Валентины. – Идёмте. Звонок через пять минут, – сухо бросила Павлу.
Ла-адно, хочет на моих уроках поприсутствовать? Что ж, её право, как нового руководителя, но если надеется на чём-то меня подловить, то зря. Я свой диплом честно получила, и работала на совесть, а не спустя рукава, стараясь сделать уроки познавательными и интересными. Да, может, где-то не совсем по методике, а больше по творческим порывам, но главное – результат, детям нравилось, и они быстро усваивали рунологию. И категорию свою тоже не за деньги получила.
На следующий урок, едва прозвенел звонок, я представила детям стажёра:
— Дорогие мои, это ваш временный новый учитель, Павел Андреевич. Он пока будет вести у вас уроки. Будьте умницами и слушайте его внимательно, – предупредила я, обведя взглядом притихшие личики.
Сама же прошла в конец класса и устроилась за последней партой, настроенная, если честно, слегка скептически. По непроницаемому лицу Павла ничего нельзя было сказать о его эмоциях, и тем интереснее было наблюдать, как он себя поведёт перед детьми. В этом классе они были нормальные, адекватные, не шкодные, иногда, правда, бывали у них периоды зависания, когда туго шёл материал, но, слава богам, это случалось довольно редко.
— Здравствуйте, дети, – негромко поздоровался Павел, внимательно их разглядывая. – Для начала давайте вспомним, что у вас было в прошлом году по рунологии…
А он и правда схватывает на лету, мелькнула одобрительная мысль. И внимательно наблюдал за моим первым уроком, грамотно применив некоторые приёмы и пойдя по тому же плану – повторение и совсем чуть-чуть нового из учебника. Дети сначала вели себя немного скованно, оно и понятно: новый незнакомый человек, непонятно, как вести себя, но к середине уроки харизма Павла взяла своё, и детишки уже активно участвовали в уроке. Я внимательно наблюдала, пытаясь разглядеть фальшь или отголоски неуверенности, напряжённости, но их не было. Как ни странно, но Павел несмотря на то, что по моему мнению не вписывался в образ классического учителя-мужчины, смотрелся в общении с детьми вполне органично. Улыбался, хвалил, легко держал внимание детей, чётко подмечая, когда следует поменять вид деятельности и занять их другим. Так что к концу урока я вынуждена была признать: у Павла неплохо получалось, по крайней мере с маленькими точно.
— Что дальше по плану? – осведомился стажёр, когда мы возвращались в кабинет Валентины за следующими учебниками.
— Девятый второй, алхимия, – скривилась я, заглянув в дневник. – Это я сама, там… сложные дети, – постаралась ответить обтекаемо.
Хотя на язык просились совсем другие слова, покрепче. Но я же воспитанный учитель, пусть и ведьма, и умею держать себя в руках. А у Вали я обнаружила раздражённую Женьку и задумчивую Оленьку.
— Начинается фигня! – тут же выпалила Женя, едва мы с Павлом зашли. – Второй урок и чехарда с кабинетами! Эта Полина что, на фонарь раскидала, что ли?! Прихожу, занято, прихожу в другой – тоже занято! Отправляет меня со старшими в кабинеты младших, где у них колени из-за ушей торчат! – у Женьки едва дым из ноздрей не шёл, она пару раз прошлась по кабинету, глубоко дыша.
— Ну подожди, Женечка, человек новый, конечно, накладки будут, – попыталась сгладить острую ситуацию Валентина по своей давней привычке всех утешать и успокаивать.
— Угу, надеюсь, только эту неделю, – буркнула Женька и, взяв учебники, выскочила в коридор.
— А нам в лабораторию, – я поджала губы, пробежав взглядом методичку – сегодня предстояло начать с теории по катализаторам и ингибиторам для зелий восстановления.
Да, с этими сразу в бой, иначе булки как расслабят, так до конца года и не соберут. И не стоило забывать, что это оборотни и ведьмы с ведьмаками в самом пубертате, со стремлением доказать, что в этой стае альфа-самцы и самки – это они. Так что, Маргарита Кирилловна, включаем стерву и показываем, что альфа в этом стаде всего одна, что бы кто бы там себе ни надумал.
— Сложные дети? – негромко обронил Павел, вырывая меня из сосредоточенной задумчивости, пока мы шагали по коридору к лаборатории.
— А? – я покосилась на него, не сразу поняв, о чём он. – С чего вы взяли? – из чистой вредности, да и не имела привычки жаловаться, тем более стажёру.
— У вас лицо такое… воинственное, – усмехнулся Павел, ответив с выразительной паузой. – Не хватает только метлы наперевес как оружия.
— Просто переходный возраст, – упрямо возразила я, глядя перед собой. – Таких детей везде хватает.
— Может, я попробую провести? – внезапно предложил Павел. – По алхимии у меня тоже неплохо всё.
— Посмотрим, – упрямо буркнула я. – Пока просто посидите.
Группа девятого уже столпилась у лаборатории, естественно, закрытой, и я, сделав непроницаемое лицо, достала зачарованный ключ, засветившийся зеленоватым, едва вошёл в скважину. Заметила несколько заинтересованных и откровенно оценивающих взглядов от парочки молоденьких ведьм и оборотниц, и внутренне ощетинилась: ну вот, начинается!
— Заходим, – коротко бросила, переступая порог лаборатории и снимая защитный полог.
Тихо переговариваясь, группа зашла, и, конечно же, одна из девчонок, юная рысь с модной причёской с фиолетовыми прядками и с длиннющими, явно с помощью магии, ресницами, томно поинтересовалась, плюхнув свою сумку на одну из задних парт:
— Маргарита Кирилловна, а у нас новый учитель, да? – и вполне профессионально так стрельнула глазками в сторону невозмутимого Павла.
Он, кстати, занял место не в конце класса, как я предполагала, а позади меня, чуть в стороне, на втором стуле. Признаться, мимолётно испытала не очень приятное ощущение, не люблю, когда за спиной кто-то находится, и даже плечами неосознанно передёрнула. Но быстро взяла себя в руки, тем более и звонок прозвенел, и детишки уже устроились за партами, с ленцой разложив учебники и тетради.
— Итак, сегодня у нас теория к следующему практическому занятию, – начала я, сразу открыв методичку. – Для допуска к нему в начале урока проведу десятиминутный опрос, по результатам которого кто-то продолжит занятие, а кто-то будет потом отрабатывать, – я пристально посмотрела прямо в бесстыжие и наглые глаза той самой рыси, что строила глазки Павлу. – И учтите, ваши доморощенные самопальные нейтрализаторы здесь не сработают, и телефоны не помогут, в сеть не выйдете, – с очаровательной улыбкой добавила, чувствуя внутреннее удовлетворение от разочарования, мелькнувшего на личике девчонки.
— А может, всё-таки представите вашего спутника? – с вызовом парировала она, вздёрнув подбородок. – Почему это на нашем уроке посторонние присутствуют?
— Если я его сюда привела, значит, он имеет право тут присутствовать, – отчеканила, сверля наглую девицу пристальным взглядом и стараясь унять глухое раздражение. – У тебя всё, я могу начать урок?
— Маргарита Кирилловна, позвольте, я, – вдруг негромко произнёс Павел и шагнул вперёд, остановившись у стола рядом со мной. – Павел Андреевич, прохожу практику в вашей школе, под чутким руководством вашей учительницы. И сегодня хотел бы провести этот урок вместо неё.
На несколько мгновений воцарилась тишина, я судорожно решала, как лучше поступить и боролась с эмоциями, в основном злостью и возмущением: как… как он вообще посмел вмешаться?!
— А вы женаты, Павел Андреевич? – знакомым томным голосом выдохнула всё та же рысь и чуть подалась вперёд, облокотившись на парту.
Ну да, в свои шестнадцать формы у молоденькой оборотницы уже были выдающиеся, одноклассники заглядывались, тем более она сейчас уже входила в самый такой возраст, как говорится.
— Молодая леди, – голос Павла не изменился ни на полтона, остался таким же ровным и невозмутимым. – Насколько вижу, вам не больше шестнадцати, а это значит, что вы – несовершеннолетняя. Поэтому для вас и остальных ваших подруг – да, я глубоко и безнадёжно женат и даже с детьми. Вы для меня всего лишь ученики и тоже дети, пусть местами и ведёте себя, как детсадовцы, а я – законопослушный гражданин и пришёл сюда работать, а не устраивать личную жизнь, тем более за счёт учениц. На этом считаю все вопросы, не относящиеся к теме урока, исчерпанными.
Павел замолчал и обвёл притихших детишек пристальным, неожиданно тяжёлым взглядом. Рысь, даже если что-то и хотела сказать, густо покраснела, опустила глаза и даже как будто съёжилась немного. Я невольно с уважением покосилась на стажёра: однако, какие таланты!
— Тогда раскрываем методички, тетради, и начинаем разбирать тему катализаторов и ингибиторов для зелий восстановления, – как ни в чём не бывало продолжил Павел.
…Признаться, я с некоторым скепсисом отнеслась к его внезапной идее заместить меня на алхимии, но уже через десять минут поняла, что Павел и в этой дисциплине мало того, что неплохо разбирался, так ещё и сумел удержать внимание своенравных девятиклассников. Они как миленькие послушно записывали теорию, изучали пробирки, выставленные перед ними, с примерами веществ, рисовали перед собой рунные формулы, отвечая на вопросы Павла по ходу темы. Где-то очень глубоко в душе даже зашевелилось нечто, похожее на глухое недовольство… Но очень быстро завяло. Потому что я справедливо заметила себе же, что Павел всё-таки мужчина, и авторитет у него мощнее, чем у меня, и это вполне вписывается в законы природы. Самцы сильнее самок, это я – неправильная самка и ещё и ведьма до кучи.
После звонка группа выходила притихшая, все косились на Павла и тихо переговаривались, и оставалось надеяться, что запала детишек хватит хотя бы на ближайшие две недели, потому что следующий урок я планировала вести уже сама. С Павла хватит и младших классов.
— Предлагаю вести у этой группы по очереди, – снова неожиданно предложил стажёр, возвращаясь со мной к кабинету Валентины. – А ещё проблемные классы имеются?
— Восьмой второй, у них рунология, – всё равно же узнает, так смысл вставать в позу и фыркать. – Но там просто ленивые и местами альтернативно одарённые, – обтекаемо выразилась я, не позволяя себе в школе учеников даже дураками назвать или глупыми.
Даже если это и правда. Учительский этикет – штука тонкая, как и репутация. Таких же альтернативно одарённых неадекватных родителей у нас тоже хватало…
— Я с ними справлюсь, – заверила Павла как как можно твёрже. – Эти наглость ещё не отрастили в должном количестве.
Стажёр усмехнулся, бросив на меня быстрый взгляд и открыв дверь в кабинет.
— Что ж, если что, обращайтесь, – не сомневалась, что он так и скажет.
Но я намерена была этот урок отвести сама, а Павла ждал младший класс.
Восьмой второй сильно не буйствовал к моему облегчению, они, по-моему, вообще ещё от каникул не отошли, были вялыми и тугими как мучной клейстер. Как обычно, активничали полтора землекопа, остальные мух ловили и спали с открытыми глазами, ну хоть не ржали в голос и не обсуждали свои дела, не снижая тона. И то радость. Остаток дня прошёл без происшествий, ровно, пусть расписание на следующий день и вызвало вопросики, как и флегматичное заявление Полины, что кабинеты будут завтра с утра. С Олегом виделись мельком, у него там тоже свои дела и уроки, так что, закончив рабочий день, я с чистой совестью отправилась в фитнес-центр рядом с домом, поплавать в бассейне и позаниматься чуток, а потом погреться в сауне. Отличное окончание рабочего дня, я считаю.
Первая рабочая неделя прошла… суетливо и нервно. Накладки и у меня с кабинетами через раз случались, за перемену приходилось оббегать все этажи, пока находился свободный – Полина, отвечавшая за расписание и распределение по группам, внесла совершеннейший хаос в налаженную систему. Я тихо бесилась от того, что, уходя из школы, получала одно расписание, а утром узнавала, что возникли перемены. В результате в девятом втором вместо трёх рунологий случились четыре, а в пятом втором вместо них же — всего одна.
