- Мам, я уезжаю на полгода. Завтра после обеда рейс, - отрывисто сказал он.
- Что-то случилось? Куда уезжаешь? И Василий, у вас с Виктором же общая фирма! – она встала, встревоженно глядя на младшего сына.
- Что случилось, неважно, куда уезжаю – далеко. Насчёт дел – уверен, Витёк и без меня справится. Да ладно, мать, выдохни, буду иногда весточки слать, - усмешка, немного похожая на прежнюю. – Ты ж никогда меня особо не любила, я не вписывался в твою концепцию идеальной семьи и идеального сына.
- Ты хоть на племянника приедешь посмотреть? – свекровь поджала губы, пока Виктор молча стоял и пытался переварить неожиданную новость.
- Племянника? – взгляд Василия переместился на брата, потом, помедлив, на Ами. – Поздравляю, братан, - лениво добавил Вася, засунув руки в карманы.
Амалия не понимала, что происходит, почему в глазах Василия это отчуждение и холод, но мысль о том, что они могут больше никогда не увидеться, причинила боль. Боль, от которой сжалось сердце и перехватило дыхание, захотелось взвыть раненной волчицей. Это её мужчина, что бы он там ни думал, и она просто обязана попытаться. Неважно, что страшно, неважно, что всё может окончиться печально, но в конце концов это её жизнь, и ей решать, с кем жить! Амалия медленно встала, улыбнулась какой-то шальной улыбкой – от подобных мыслей стало как-то легко, словно невидимые тиски разжали прутья клетки. Василий заломил бровь, ухмыльнувшись в ответ, небрежно, язвительно. Ну и пусть. Пусть.
- Нет, Вася, не племянника, - тихо произнесла Амалия, наслаждаясь ситуацией. – Сына. Или дочку. Как бог даст.
Ошарашенные Светлана Петровна и Виктор от шока потеряли дар речи, дав ей несколько драгоценных мгновений перед бурей. Амалия шагнула к Васе, с облегчением отметив, что маска холодной отчуждённости сползает, как резиновая.
- Что? – тихо переспросил он.
Ами подошла вплотную к нему, и ласково коснулась ладонью колючей от щетины щеки.
- У меня будет ребёнок, - шепнула она, глядя в любимые синие глаза, и уже ничего не боясь. – Твой ребёнок.
Звенящая тишина, в которой только громко тикали часы.
- Наш, - поправил Василий едва слышно, и поймав её ладонь, коснулся губами внутренней стороны ладони. – Наш, Лиечка.
- Амалия!!! – слаженный крик Виктора и свекрови, в котором сквозили возмущение, злость, и обида.
Она даже не вздрогнула. Обернулась, прислонившись спиной к груди Василия, и чувствуя, как его рука обнимает за талию.
- Я ухожу, - спокойно заявила Ами. – И мне плевать, как вы к этому отнесётесь. Витя, найдёшь себе другую жену, более послушную и подходящую на роль бессловесной куклы при тебе. Светлана Петровна, я не собираюсь всю беременность питаться вашими травяными салатиками и парной курицей, и естественно, сексом буду заниматься, вплоть до самого последнего месяца. И знаете, - она помолчала, усмехнувшись, - Мне вас жаль. Чисто по-человечески. Пойдём, Вась, - Амалия подняла голову и посмотрела в лицо любимого.
Он улыбался. Открыто, весело, и облегчённо.
- Бабочка расправила крылышки, - вполголоса произнёс Василий, нежно чмокнув её в носик. – Пойдём, Лиечка.
…Позже Ами узнала, что всё, произошедшее тем вечером, было чистой воды провокацией со стороны Васи, чтобы заставить её действовать, а не покорно подчиняться обстоятельствам. Никуда уезжать он не собирался, вот работу менять – да, потому как в свете новых обстоятельств с Виктором им видеться было нежелательно. И пусть даже Амалии пришлось переехать из шикарного загородного дома в обычную двухкомнатную квартиру, но зато на Васильевском, и вместе с любимым человеком. Развод Виктор в конце концов дал, поняв, что никто не претендует ни на его деньги, ни на имущество. И больше Амалия с ними никогда не виделась, и сам Вася ездил к матери раз в год, на её день рождения. Подарить подарок и сразу вернуться к жене и ребёнку. Как Ами предполагала, у них родился сын, которого назвали чудесным именем Тимофей.
И ни разу она не пожалела, что в один жаркий летний вечер на Мёртвом море решила поддаться собственным желаниям. Счастье, оказывается, было рядом, стоило только протянуть руку.
- Что-то случилось? Куда уезжаешь? И Василий, у вас с Виктором же общая фирма! – она встала, встревоженно глядя на младшего сына.
- Что случилось, неважно, куда уезжаю – далеко. Насчёт дел – уверен, Витёк и без меня справится. Да ладно, мать, выдохни, буду иногда весточки слать, - усмешка, немного похожая на прежнюю. – Ты ж никогда меня особо не любила, я не вписывался в твою концепцию идеальной семьи и идеального сына.
- Ты хоть на племянника приедешь посмотреть? – свекровь поджала губы, пока Виктор молча стоял и пытался переварить неожиданную новость.
- Племянника? – взгляд Василия переместился на брата, потом, помедлив, на Ами. – Поздравляю, братан, - лениво добавил Вася, засунув руки в карманы.
Амалия не понимала, что происходит, почему в глазах Василия это отчуждение и холод, но мысль о том, что они могут больше никогда не увидеться, причинила боль. Боль, от которой сжалось сердце и перехватило дыхание, захотелось взвыть раненной волчицей. Это её мужчина, что бы он там ни думал, и она просто обязана попытаться. Неважно, что страшно, неважно, что всё может окончиться печально, но в конце концов это её жизнь, и ей решать, с кем жить! Амалия медленно встала, улыбнулась какой-то шальной улыбкой – от подобных мыслей стало как-то легко, словно невидимые тиски разжали прутья клетки. Василий заломил бровь, ухмыльнувшись в ответ, небрежно, язвительно. Ну и пусть. Пусть.
- Нет, Вася, не племянника, - тихо произнесла Амалия, наслаждаясь ситуацией. – Сына. Или дочку. Как бог даст.
Ошарашенные Светлана Петровна и Виктор от шока потеряли дар речи, дав ей несколько драгоценных мгновений перед бурей. Амалия шагнула к Васе, с облегчением отметив, что маска холодной отчуждённости сползает, как резиновая.
- Что? – тихо переспросил он.
Ами подошла вплотную к нему, и ласково коснулась ладонью колючей от щетины щеки.
- У меня будет ребёнок, - шепнула она, глядя в любимые синие глаза, и уже ничего не боясь. – Твой ребёнок.
Звенящая тишина, в которой только громко тикали часы.
- Наш, - поправил Василий едва слышно, и поймав её ладонь, коснулся губами внутренней стороны ладони. – Наш, Лиечка.
- Амалия!!! – слаженный крик Виктора и свекрови, в котором сквозили возмущение, злость, и обида.
Она даже не вздрогнула. Обернулась, прислонившись спиной к груди Василия, и чувствуя, как его рука обнимает за талию.
- Я ухожу, - спокойно заявила Ами. – И мне плевать, как вы к этому отнесётесь. Витя, найдёшь себе другую жену, более послушную и подходящую на роль бессловесной куклы при тебе. Светлана Петровна, я не собираюсь всю беременность питаться вашими травяными салатиками и парной курицей, и естественно, сексом буду заниматься, вплоть до самого последнего месяца. И знаете, - она помолчала, усмехнувшись, - Мне вас жаль. Чисто по-человечески. Пойдём, Вась, - Амалия подняла голову и посмотрела в лицо любимого.
Он улыбался. Открыто, весело, и облегчённо.
- Бабочка расправила крылышки, - вполголоса произнёс Василий, нежно чмокнув её в носик. – Пойдём, Лиечка.
…Позже Ами узнала, что всё, произошедшее тем вечером, было чистой воды провокацией со стороны Васи, чтобы заставить её действовать, а не покорно подчиняться обстоятельствам. Никуда уезжать он не собирался, вот работу менять – да, потому как в свете новых обстоятельств с Виктором им видеться было нежелательно. И пусть даже Амалии пришлось переехать из шикарного загородного дома в обычную двухкомнатную квартиру, но зато на Васильевском, и вместе с любимым человеком. Развод Виктор в конце концов дал, поняв, что никто не претендует ни на его деньги, ни на имущество. И больше Амалия с ними никогда не виделась, и сам Вася ездил к матери раз в год, на её день рождения. Подарить подарок и сразу вернуться к жене и ребёнку. Как Ами предполагала, у них родился сын, которого назвали чудесным именем Тимофей.
И ни разу она не пожалела, что в один жаркий летний вечер на Мёртвом море решила поддаться собственным желаниям. Счастье, оказывается, было рядом, стоило только протянуть руку.
