Печать по требованию: https://vk.com/topic-66213739_36049921
— Лили, ты понимаешь, как это опасно? – молодой человек лет двадцати с небольшим с тревогой вглядывался в глаза девушки, в которых горела решимость. – Я смогу защитить тебя здесь, клянусь! Тебя и нашу дочь!
Она печально улыбнулась и покачала головой, сжав его ладонь, а другую руку положила на уже заметно выступающий живот.
— Баст, ты не сможешь, – тихо ответила Лили. – Открывай портал. Они уже близко, – она с беспокойством покосилась в окно, откуда доносился шум и голоса. – Если он узнает…
Баст прикрыл глаза и судорожно сглотнул, с отчаянием понимая, что Лили права. Как бы он ни желал обратного, с этим противником ему сейчас точно не тягаться. А если он узнает, что они с Лилианой всё-таки поженились, и ребёнок от него…
— Баст! – окликнула его любимая, и в её голосе слышалась неподдельная тревога.
— Портал опасен для ребёнка, – предпринял он последнюю попытку. – Я спрячу тебя…
— Открывай, – перебила его Лили. – я укрою ребёнка, не переживай.
Её собеседник глубоко вздохнул, прикрыл глаза и встряхнул кистями. Они рисковали, очень. Другой мир со своими правилами, чужой, мало знакомый – Баст показывал Лили его всего пару раз.
— Золота тебе хватит, переведёшь в местную валюту, – быстро давал наставления он, вычерчивая в воздухе сложную вязь рисунка. – Жильё купишь новое, не исключено, что на моём там маяк уже стоит, – Баст невесело усмехнулся. – У него же всё схвачено.
Перед ними засветился прямоугольник света, а в коридоре уже слышались шаги. Лили порывисто обняла любимого, крепко зажмурившись и запрещая себе думать о плохом. Главное, их доченька, их сокровище останется жива.
— Я найду вас, Лили, слышишь? – прошептал мужчина, сжимая в объятиях хрупкую фигурку. – Найду!
— Конечно, найдёшь, – Лили отстранилась и ласково улыбнулась. – Мы будем ждать, Баст. Я люблю тебя.
Она развернулась и поспешно шагнула в портал, чувствуя взгляд мужа. Где-то в душе зрела уверенность, что они больше не увидятся. Портал мигнул и погас, едва Лили скрылась в нём, а Баст подбежал к дальнему углу гостиной и торопливо нажал несколько завитушек на светильнике. Дверь сотряслась от сильного удара.
— Я знаю, Лили, ты там! Открывай! – послышался ненавистный голос. – Обещаю, я не трону твоего любовника!
Баст тихо усмехнулся, неслышно шагнув в открывшийся тёмный провал.
— Уже мужа, – неслышно шепнул он, закрывая тайный ход.
Едва дверь встала на место, активировались защитные заклинания, надёжно маскируя убежище Баста. А спустя несколько мгновений в гостиной раздался грохот, и – гневный рёв, полный бессильной ярости. Птичка упорхнула прямо из рук, и ничего преследователь с этим уже поделать не мог. Баст поспешил к выходу, дав себе слово при первой же возможности вырваться в тот мир и найти любимую и их дочь. Даже несмотря на то, что время там текло быстрее, чем здесь.
…А в гостиной Арман де Рэй, сжав кулаки, смотрел перед собой невидящим взглядом и едва слышно шептал:
— Я узнаю. Я найду тебя, гадёныш. Я вытрясу из тебя, куда ты дел Лили!! И верну её!
Большая игра началась, и ставки в ней оказались куда серьёзнее, чем просто любовь и месть…
Весна в этом году не радовала. Она никак не могла наступить, и в начале марта вместо тающих луж и солнышка заваливала снегом и заметала метелями. Сегодня, пожалуй, можно считать удачным днём: всего лишь мокрый снег и каша под ногами. И даже почти нет ветра, по крайней мере, он не такой пронизывающий. Я стояла на набережной, опираясь одной рукой на ограду, и бездумным взглядом смотрела на проплывающие мимо льдины. Зонтик прикрывал от мерзкой пакости, сыпавшейся сверху, тёплый пуховик не пропускал порывы ветра, но на душе было так же мерзко и сумрачно, как и на улице.
Сегодня я снова уволилась. Точнее, попыталась это сделать. Написала заявление, принесла начальству. Но начальство, гаденько ухмыляясь, заявило, что не подпишет и просто даёт мне несколько дней отпуска подумать над его предложением.
— Ну же, Вивьен, – в ушах снова зазвучал вкрадчивый голос Вадима, и меня передёрнуло. – Милая, у тебя будет всё, что пожелаешь. Соглашайся, ничего постыдного я не предлагаю. Ты красивая женщина, я привлекательный мужчина. Мы отлично будем смотреться вместе.
Пожалуй, внешность – единственное достоинство Вадима, тут я согласна. Он тщательно следил за собой, два раза в неделю ходил в спортзал, делал маникюр и уверена, даже брил подмышки. Но вот беда, он не интересовал меня, как мужчина. Я не любила смазливых мужиков, смахивающих на звезду Голливуда. Как правило, за красивым фасадом не скрывалось ничего кроме самолюбования и крайнего эгоизма, да и в постели такие обычно бывали посредственными любовниками. Я же люблю, чтобы мужчина заботился не только о своём удовольствии во время секса.
И вообще, служебный роман с начальством – моветон. У Вадима вон фигуристая секретарша Ниночка, вот она бы с удовольствием раздвинула перед ним ноги, и не один раз. И не только ноги. Но начальника угораздило запасть на меня… Вот когда пожалеешь, что бог наградил такой внешностью, что мужики вслед оборачиваются. Даже попытки спрятать всё под безликой, обычной одеждой ни к чему не приводили. Однако меня настойчивые поклонники раздражали, а не вызывали восторг, как вроде бы должно быть у нормальной женщины. Нормальной, но… я себя нормальной не считала. В первую очередь потому, что всегда чувствовала людей и знала, что у них на уме. Так вот, среди тех, кто пытался затащить меня в постель, не находилось ни одного искреннего. «Трахнуть на разок», «развеяться от надоевшей жены и задолбавших шумом детей», «О, мужики обзавидуются, если я приведу её как свою любовницу!» и так далее. Бесило. Наверное, поэтому я к своим тридцати ни разу не была замужем, да и вообще редко заводила отношения.
И словно мало мне было проблем, с некоторых пор я, похоже, обзавелась стойкой паранойей. Последние две недели мне казалось, за мной пристально следят. Я ощущала чей-то взгляд, когда шла по улице. Постоянно хотелось оглянуться, спина аж зудела. Даже казалось, замечаю какого-то мужчину, но разглядеть толком не получалось. Он словно мелькал на периферии, а когда поворачивалась, уже исчезал. Зябко передёрнув плечами, я нахмурилась, с усилием отогнав беспокойные мысли. Нашла, о чём думать, Вив, сосредоточься лучше на том, что нам сейчас делать. Вадим пригрозил, что если я уволюсь и попробую найти другое место работы, у него хватит влияния не дать мне это сделать. Что меня ни в одной приличной фирме не примут, а на низкую зарплату в плохонькую я сама не пойду.
Сволочь. Ублюдок. И вот приятно ему шантажом заставлять женщину становиться его любовницей?! Неужели нет никакой мужской гордости, лишь бы заиметь красивую игрушку? Как же мне надоели такие вот эгоисты, думающие только о себе! В груди заворочалось глухое раздражение, и я уже собралась развернуться и пойти домой – хватит мокнуть и жалеть себя, надо обдумать план дальнейших действий, – как снова ощутила его. Взгляд. Пристальный и внимательный. И теперь стопроцентно знала, что обладатель стоит буквально в нескольких шагах, и стоит только убрать зонтик, как мы встретимся… Я струсила. Не понимаю, почему, но струсила. Так и стояла, застыв у ограды и провожая взглядами льдины.
— Грустите? – раздался совсем рядом приятный мужской баритон, и воображение тут же нарисовало жгучего брюнета с орлиным профилем, пронзительными, почему-то голубыми глазами и обаятельной улыбкой.
По спине пробежал холодок, я не спешила оборачиваться. Ответить, или развернуться и молча уйти? А что, если он знает, где я живу, и в следующий раз подкараулит у дома? И кто это вообще, очередной безнадёжно влю… ой, пришибленный желанием поклонник, или кто-то ещё?
— Это вы за мной следили? – негромко спросила, всё же решившись заговорить.
Хуже не будет, а отшить всегда успею.
— Наблюдал, – мягко поправил невидимый собеседник. – Может, мы поговорим в более приятном месте? Как насчёт чашечки кофе? Чёрного, со щепоткой корицы и ложкой сахара без горки? – на последних словах я вздрогнула, и вот теперь уже стало не по себе всерьёз.
Он знал, какой кофе я люблю. А в тоне мужчины слышалась едва уловимая ирония. Словно он знал, что после этих слов я соглашусь продолжить знакомство. Я помедлила ещё несколько мгновений перед тем, как повернуться и изменить мою жизнь навсегда. Понятия не имею, откуда появилась эта уверенность, она просто возникла в сознании и всё. Если пойду с этим мужчиной, то так и случится, возврата к прежней размеренной и, чего уж говорить, скучной и неудавшейся жизни не будет. Нервы тихонечко задрожали в преддверии… чего-то, и я всё-таки обернулась.
Да, интуиция не подвела. На меня смотрел жгучий брюнет с резкими, чёткими чертами лица, высокими скулами и тяжёлым, гладко выбритым подбородком. И да, глаза оказались ярко-синими, такого нереального цвета, что можно было бы подумать на линзы. Дорогое пальто, небрежно распахнутое, кашемировый шарф, стоящий половину моей зарплаты. Тёмно-серый костюм с белоснежной рубашкой и синим, под глаза, галстуком. Начищенные ботинки, к которым, казалось, грязь вообще не липла. Тщательно выверенный до деталей образ. Пахло от него не сказать, что неприятно, но мне такой парфюм у мужчины не нравился. Слишком резкий, агрессивный, с горьковатыми, терпкими нотками. Едва успела поймать порыв поморщиться, невольно крепче сжав ручку зонтика. Мужчина притягивал, но и вызывал смутное опасение, от таких стоит держаться подальше, потому что… Если привлечёшь внимание, отвязаться будет крайне сложно.
— Арман, – проявил он вежливость и протянул руку.
Странное имя, не русское точно. Впрочем, как и моё.
— Вивьен, – представилась, хотя полагала, что Арман и так знает, как меня зовут, и потянулась к его пальцам, пожать.
Однако он поймал мою ладонь и поднёс к губам, чуть наклонившись, и я порадовалась, что в перчатках и не ощущаю прикосновений.
— Очень приятно, Вивьен, – Арман выпрямился, улыбнулся и предложил локоть. – Пойдёмте? Кажется, где-то здесь ваше любимое кафе, я не ошибся?
Я молча положила ладонь на его предплечье, не ответив. Что ж, надеюсь, что это не просто оригинальная попытка познакомиться, потому что отношения с таким мужчиной мне и даром не нужны. Даже если это просто секс без обязательств. Чутьё подсказывало, что Арману как раз последнее не слишком-то и нужно… Уверена, поклонниц у него хоть отбавляй, выбирай любую. А вот что ему на самом деле надо от меня, узнать хотелось.
Мы отошли от набережной и свернули во внутренний двор, где в цокольном этаже и находилось кафе, в самом деле одно из любимых. Полумрак, камерная обстановка, ненавязчивая тихая музыка, столики отделены друг от друга ещё и полупрозрачным тюлем, создавая иллюзию интимности. Арман жестом предложил мне выбрать столик, благо народу было немного – разгар же рабочего дня ещё. Я села за любимый, чуть в глубине, и к нам тут же подошла официантка. Конечно, я заказала свой любимый кофе и пирожное, ягодную корзинку с ванильным кремом, Арман взял себе неожиданно гляссе. Пока ждали заказ, он молчал, и я тоже не торопилась начинать разговор. Смотреть на него прямо почему-то не получалось, взгляд то и дело соскальзывал и блуждал по залу, а вот то, как на меня смотрел новый знакомый, я отчётливо ощущала.
Медленный, изучающий и пристальный. То и дело тянуло ёжиться или передёрнуть плечами, но я сдерживалась. Не хочу показывать ему свои эмоции, пока не узнаю, каковы намерения Армана. Уж что-что, а держать лицо я научилась отлично, очень полезное умение на переговорах с клиентами. Даже если они тебя раздражают до такой степени, что хочется швырнуть бумаги в лицо и наорать трёхэтажным матом. Наконец, нам принесли заказ, и я всё-таки рискнула глянуть на Армана, вопросительно выгнув бровь и предлагая начать разговор. Губы мужчины дрогнули в улыбке, в глазах мелькнул странный огонёк.
— Итак, Вивьен, – негромко начал он, и я мысленно подобралась. Хорошенькое вступление, однако. – У меня к вам серьёзный разговор.
— Даже так? – не удержалась от иронии, пряча за ней лёгкую растерянность. – Я вся внимание.
Он хмыкнул, снова прогулявшись по мне взглядом, и готова спорить на любимый кофе, там мелькнуло удовлетворение. Словно такой реакции Арман и ожидал. Мужчина помолчал, испытывая моё терпение – ну или подбирая слова, уж не знаю, – и продолжил.
— Я хотел поговорить о вашей матери.
Слова тяжело упали в наступившую тишину, я застыла, помешивая кофе. И хотя прошло уже много лет, в груди всё равно кольнуло застарелой болью.
— Она умерла, – коротко ответила Арману, ковыряясь в пирожном. – Давно.
— Я знаю, – мягко ответил он, и что-то такое послышалось в его голосе, что я вскинула голову и всмотрелась в лицо собеседника.
Он не смотрел на меня, изучал напиток в своём стакане. Но определённо, печаль мне не показалась, лицо Армана застыло, а между бровей залегла морщинка. Повинуясь порыву, я тихо спросила:
— Вы её знали?
Мама никогда не рассказывала о своих друзьях, да у неё их и не было. Сколько помню, мы всегда жили одни, ни с кем особо не общаясь. Ну, у меня разве что имелись школьные, потом универские друзья, но жизнь разбросала, и я почти ни с кем не поддерживаю отношений.
— Немного, – кивнул Арман, потом длинно вздохнул и, нахмурившись, достал откуда-то из внутреннего кармана пальто папку. – Вы всегда жили в этом городе, Вивьен? – задал он странный вопрос.
— Ну да, – я пожала плечами. – Я родилась здесь, в паспорте так и записано.
— А ваша мать? – слишком вкрадчиво спросил Арман, и по спине вновь прогалопировали всполошенные мурашки. – Она тоже здесь родилась?
Я нахмурилась, покосившись на него.
— Нет, она вроде как приехала, – ответила нехотя и перешла в наступление. – К чему все эти расспросы, Арман? Мама в чём-то виновата? Говорите прямо уже, – я отпила кофе и заела куском корзиночки, почти не чувствуя вкуса.
— Да, она приехала, – снова кивнул мой собеседник. – И да, можно сказать и так, виновата. Только приехала очень издалека. Из другого мира, Вивьен. Ваша мать родилась не здесь.
Мгновение я ошарашенно смотрела на него, потом совершенно искренне рассмеялась.
— Хорошая попытка познакомиться, а главное, оригинальная, – успокоившись, произнесла я и откинулась на спинку дивана, насмешливо посмотрев на Армана. – Ну конечно, из другого мира. Арман, мне не двадцать лет…
— Она была магом, целительницей, и участвовала в заговоре против короны, – не слушая меня, заговорил он дальше. – Поэтому и сбежала через портал в этот мир, надеясь, что её тут не найдут. А у нас законы строгие, за грехи родителей вполне могут и дети ответить, – Арман прищурился, и в глубине взгляда сверкнула опасная искра.
Я сглотнула, шутить разом расхотелось. Но и верить словам этого странного мужчины – тоже. Моя мать заговорщица?! Да она и мухи не обидела за всю жизнь! Даже накричать на кого-то и то, не могла. С клиентами всегда обходительная и доброжелательная, нас все соседские бабушки любили и умилялись. Вечно то пирожки носили, то за отварами и мазями приходили к маме.
ПРОЛОГ
— Лили, ты понимаешь, как это опасно? – молодой человек лет двадцати с небольшим с тревогой вглядывался в глаза девушки, в которых горела решимость. – Я смогу защитить тебя здесь, клянусь! Тебя и нашу дочь!
Она печально улыбнулась и покачала головой, сжав его ладонь, а другую руку положила на уже заметно выступающий живот.
— Баст, ты не сможешь, – тихо ответила Лили. – Открывай портал. Они уже близко, – она с беспокойством покосилась в окно, откуда доносился шум и голоса. – Если он узнает…
Баст прикрыл глаза и судорожно сглотнул, с отчаянием понимая, что Лили права. Как бы он ни желал обратного, с этим противником ему сейчас точно не тягаться. А если он узнает, что они с Лилианой всё-таки поженились, и ребёнок от него…
— Баст! – окликнула его любимая, и в её голосе слышалась неподдельная тревога.
— Портал опасен для ребёнка, – предпринял он последнюю попытку. – Я спрячу тебя…
— Открывай, – перебила его Лили. – я укрою ребёнка, не переживай.
Её собеседник глубоко вздохнул, прикрыл глаза и встряхнул кистями. Они рисковали, очень. Другой мир со своими правилами, чужой, мало знакомый – Баст показывал Лили его всего пару раз.
— Золота тебе хватит, переведёшь в местную валюту, – быстро давал наставления он, вычерчивая в воздухе сложную вязь рисунка. – Жильё купишь новое, не исключено, что на моём там маяк уже стоит, – Баст невесело усмехнулся. – У него же всё схвачено.
Перед ними засветился прямоугольник света, а в коридоре уже слышались шаги. Лили порывисто обняла любимого, крепко зажмурившись и запрещая себе думать о плохом. Главное, их доченька, их сокровище останется жива.
— Я найду вас, Лили, слышишь? – прошептал мужчина, сжимая в объятиях хрупкую фигурку. – Найду!
— Конечно, найдёшь, – Лили отстранилась и ласково улыбнулась. – Мы будем ждать, Баст. Я люблю тебя.
Она развернулась и поспешно шагнула в портал, чувствуя взгляд мужа. Где-то в душе зрела уверенность, что они больше не увидятся. Портал мигнул и погас, едва Лили скрылась в нём, а Баст подбежал к дальнему углу гостиной и торопливо нажал несколько завитушек на светильнике. Дверь сотряслась от сильного удара.
— Я знаю, Лили, ты там! Открывай! – послышался ненавистный голос. – Обещаю, я не трону твоего любовника!
Баст тихо усмехнулся, неслышно шагнув в открывшийся тёмный провал.
— Уже мужа, – неслышно шепнул он, закрывая тайный ход.
Едва дверь встала на место, активировались защитные заклинания, надёжно маскируя убежище Баста. А спустя несколько мгновений в гостиной раздался грохот, и – гневный рёв, полный бессильной ярости. Птичка упорхнула прямо из рук, и ничего преследователь с этим уже поделать не мог. Баст поспешил к выходу, дав себе слово при первой же возможности вырваться в тот мир и найти любимую и их дочь. Даже несмотря на то, что время там текло быстрее, чем здесь.
…А в гостиной Арман де Рэй, сжав кулаки, смотрел перед собой невидящим взглядом и едва слышно шептал:
— Я узнаю. Я найду тебя, гадёныш. Я вытрясу из тебя, куда ты дел Лили!! И верну её!
Большая игра началась, и ставки в ней оказались куда серьёзнее, чем просто любовь и месть…
ГЛАВА 1
Весна в этом году не радовала. Она никак не могла наступить, и в начале марта вместо тающих луж и солнышка заваливала снегом и заметала метелями. Сегодня, пожалуй, можно считать удачным днём: всего лишь мокрый снег и каша под ногами. И даже почти нет ветра, по крайней мере, он не такой пронизывающий. Я стояла на набережной, опираясь одной рукой на ограду, и бездумным взглядом смотрела на проплывающие мимо льдины. Зонтик прикрывал от мерзкой пакости, сыпавшейся сверху, тёплый пуховик не пропускал порывы ветра, но на душе было так же мерзко и сумрачно, как и на улице.
Сегодня я снова уволилась. Точнее, попыталась это сделать. Написала заявление, принесла начальству. Но начальство, гаденько ухмыляясь, заявило, что не подпишет и просто даёт мне несколько дней отпуска подумать над его предложением.
— Ну же, Вивьен, – в ушах снова зазвучал вкрадчивый голос Вадима, и меня передёрнуло. – Милая, у тебя будет всё, что пожелаешь. Соглашайся, ничего постыдного я не предлагаю. Ты красивая женщина, я привлекательный мужчина. Мы отлично будем смотреться вместе.
Пожалуй, внешность – единственное достоинство Вадима, тут я согласна. Он тщательно следил за собой, два раза в неделю ходил в спортзал, делал маникюр и уверена, даже брил подмышки. Но вот беда, он не интересовал меня, как мужчина. Я не любила смазливых мужиков, смахивающих на звезду Голливуда. Как правило, за красивым фасадом не скрывалось ничего кроме самолюбования и крайнего эгоизма, да и в постели такие обычно бывали посредственными любовниками. Я же люблю, чтобы мужчина заботился не только о своём удовольствии во время секса.
И вообще, служебный роман с начальством – моветон. У Вадима вон фигуристая секретарша Ниночка, вот она бы с удовольствием раздвинула перед ним ноги, и не один раз. И не только ноги. Но начальника угораздило запасть на меня… Вот когда пожалеешь, что бог наградил такой внешностью, что мужики вслед оборачиваются. Даже попытки спрятать всё под безликой, обычной одеждой ни к чему не приводили. Однако меня настойчивые поклонники раздражали, а не вызывали восторг, как вроде бы должно быть у нормальной женщины. Нормальной, но… я себя нормальной не считала. В первую очередь потому, что всегда чувствовала людей и знала, что у них на уме. Так вот, среди тех, кто пытался затащить меня в постель, не находилось ни одного искреннего. «Трахнуть на разок», «развеяться от надоевшей жены и задолбавших шумом детей», «О, мужики обзавидуются, если я приведу её как свою любовницу!» и так далее. Бесило. Наверное, поэтому я к своим тридцати ни разу не была замужем, да и вообще редко заводила отношения.
И словно мало мне было проблем, с некоторых пор я, похоже, обзавелась стойкой паранойей. Последние две недели мне казалось, за мной пристально следят. Я ощущала чей-то взгляд, когда шла по улице. Постоянно хотелось оглянуться, спина аж зудела. Даже казалось, замечаю какого-то мужчину, но разглядеть толком не получалось. Он словно мелькал на периферии, а когда поворачивалась, уже исчезал. Зябко передёрнув плечами, я нахмурилась, с усилием отогнав беспокойные мысли. Нашла, о чём думать, Вив, сосредоточься лучше на том, что нам сейчас делать. Вадим пригрозил, что если я уволюсь и попробую найти другое место работы, у него хватит влияния не дать мне это сделать. Что меня ни в одной приличной фирме не примут, а на низкую зарплату в плохонькую я сама не пойду.
Сволочь. Ублюдок. И вот приятно ему шантажом заставлять женщину становиться его любовницей?! Неужели нет никакой мужской гордости, лишь бы заиметь красивую игрушку? Как же мне надоели такие вот эгоисты, думающие только о себе! В груди заворочалось глухое раздражение, и я уже собралась развернуться и пойти домой – хватит мокнуть и жалеть себя, надо обдумать план дальнейших действий, – как снова ощутила его. Взгляд. Пристальный и внимательный. И теперь стопроцентно знала, что обладатель стоит буквально в нескольких шагах, и стоит только убрать зонтик, как мы встретимся… Я струсила. Не понимаю, почему, но струсила. Так и стояла, застыв у ограды и провожая взглядами льдины.
— Грустите? – раздался совсем рядом приятный мужской баритон, и воображение тут же нарисовало жгучего брюнета с орлиным профилем, пронзительными, почему-то голубыми глазами и обаятельной улыбкой.
По спине пробежал холодок, я не спешила оборачиваться. Ответить, или развернуться и молча уйти? А что, если он знает, где я живу, и в следующий раз подкараулит у дома? И кто это вообще, очередной безнадёжно влю… ой, пришибленный желанием поклонник, или кто-то ещё?
— Это вы за мной следили? – негромко спросила, всё же решившись заговорить.
Хуже не будет, а отшить всегда успею.
— Наблюдал, – мягко поправил невидимый собеседник. – Может, мы поговорим в более приятном месте? Как насчёт чашечки кофе? Чёрного, со щепоткой корицы и ложкой сахара без горки? – на последних словах я вздрогнула, и вот теперь уже стало не по себе всерьёз.
Он знал, какой кофе я люблю. А в тоне мужчины слышалась едва уловимая ирония. Словно он знал, что после этих слов я соглашусь продолжить знакомство. Я помедлила ещё несколько мгновений перед тем, как повернуться и изменить мою жизнь навсегда. Понятия не имею, откуда появилась эта уверенность, она просто возникла в сознании и всё. Если пойду с этим мужчиной, то так и случится, возврата к прежней размеренной и, чего уж говорить, скучной и неудавшейся жизни не будет. Нервы тихонечко задрожали в преддверии… чего-то, и я всё-таки обернулась.
Да, интуиция не подвела. На меня смотрел жгучий брюнет с резкими, чёткими чертами лица, высокими скулами и тяжёлым, гладко выбритым подбородком. И да, глаза оказались ярко-синими, такого нереального цвета, что можно было бы подумать на линзы. Дорогое пальто, небрежно распахнутое, кашемировый шарф, стоящий половину моей зарплаты. Тёмно-серый костюм с белоснежной рубашкой и синим, под глаза, галстуком. Начищенные ботинки, к которым, казалось, грязь вообще не липла. Тщательно выверенный до деталей образ. Пахло от него не сказать, что неприятно, но мне такой парфюм у мужчины не нравился. Слишком резкий, агрессивный, с горьковатыми, терпкими нотками. Едва успела поймать порыв поморщиться, невольно крепче сжав ручку зонтика. Мужчина притягивал, но и вызывал смутное опасение, от таких стоит держаться подальше, потому что… Если привлечёшь внимание, отвязаться будет крайне сложно.
— Арман, – проявил он вежливость и протянул руку.
Странное имя, не русское точно. Впрочем, как и моё.
— Вивьен, – представилась, хотя полагала, что Арман и так знает, как меня зовут, и потянулась к его пальцам, пожать.
Однако он поймал мою ладонь и поднёс к губам, чуть наклонившись, и я порадовалась, что в перчатках и не ощущаю прикосновений.
— Очень приятно, Вивьен, – Арман выпрямился, улыбнулся и предложил локоть. – Пойдёмте? Кажется, где-то здесь ваше любимое кафе, я не ошибся?
Я молча положила ладонь на его предплечье, не ответив. Что ж, надеюсь, что это не просто оригинальная попытка познакомиться, потому что отношения с таким мужчиной мне и даром не нужны. Даже если это просто секс без обязательств. Чутьё подсказывало, что Арману как раз последнее не слишком-то и нужно… Уверена, поклонниц у него хоть отбавляй, выбирай любую. А вот что ему на самом деле надо от меня, узнать хотелось.
Мы отошли от набережной и свернули во внутренний двор, где в цокольном этаже и находилось кафе, в самом деле одно из любимых. Полумрак, камерная обстановка, ненавязчивая тихая музыка, столики отделены друг от друга ещё и полупрозрачным тюлем, создавая иллюзию интимности. Арман жестом предложил мне выбрать столик, благо народу было немного – разгар же рабочего дня ещё. Я села за любимый, чуть в глубине, и к нам тут же подошла официантка. Конечно, я заказала свой любимый кофе и пирожное, ягодную корзинку с ванильным кремом, Арман взял себе неожиданно гляссе. Пока ждали заказ, он молчал, и я тоже не торопилась начинать разговор. Смотреть на него прямо почему-то не получалось, взгляд то и дело соскальзывал и блуждал по залу, а вот то, как на меня смотрел новый знакомый, я отчётливо ощущала.
Медленный, изучающий и пристальный. То и дело тянуло ёжиться или передёрнуть плечами, но я сдерживалась. Не хочу показывать ему свои эмоции, пока не узнаю, каковы намерения Армана. Уж что-что, а держать лицо я научилась отлично, очень полезное умение на переговорах с клиентами. Даже если они тебя раздражают до такой степени, что хочется швырнуть бумаги в лицо и наорать трёхэтажным матом. Наконец, нам принесли заказ, и я всё-таки рискнула глянуть на Армана, вопросительно выгнув бровь и предлагая начать разговор. Губы мужчины дрогнули в улыбке, в глазах мелькнул странный огонёк.
— Итак, Вивьен, – негромко начал он, и я мысленно подобралась. Хорошенькое вступление, однако. – У меня к вам серьёзный разговор.
— Даже так? – не удержалась от иронии, пряча за ней лёгкую растерянность. – Я вся внимание.
Он хмыкнул, снова прогулявшись по мне взглядом, и готова спорить на любимый кофе, там мелькнуло удовлетворение. Словно такой реакции Арман и ожидал. Мужчина помолчал, испытывая моё терпение – ну или подбирая слова, уж не знаю, – и продолжил.
— Я хотел поговорить о вашей матери.
Слова тяжело упали в наступившую тишину, я застыла, помешивая кофе. И хотя прошло уже много лет, в груди всё равно кольнуло застарелой болью.
— Она умерла, – коротко ответила Арману, ковыряясь в пирожном. – Давно.
— Я знаю, – мягко ответил он, и что-то такое послышалось в его голосе, что я вскинула голову и всмотрелась в лицо собеседника.
Он не смотрел на меня, изучал напиток в своём стакане. Но определённо, печаль мне не показалась, лицо Армана застыло, а между бровей залегла морщинка. Повинуясь порыву, я тихо спросила:
— Вы её знали?
Мама никогда не рассказывала о своих друзьях, да у неё их и не было. Сколько помню, мы всегда жили одни, ни с кем особо не общаясь. Ну, у меня разве что имелись школьные, потом универские друзья, но жизнь разбросала, и я почти ни с кем не поддерживаю отношений.
— Немного, – кивнул Арман, потом длинно вздохнул и, нахмурившись, достал откуда-то из внутреннего кармана пальто папку. – Вы всегда жили в этом городе, Вивьен? – задал он странный вопрос.
— Ну да, – я пожала плечами. – Я родилась здесь, в паспорте так и записано.
— А ваша мать? – слишком вкрадчиво спросил Арман, и по спине вновь прогалопировали всполошенные мурашки. – Она тоже здесь родилась?
Я нахмурилась, покосившись на него.
— Нет, она вроде как приехала, – ответила нехотя и перешла в наступление. – К чему все эти расспросы, Арман? Мама в чём-то виновата? Говорите прямо уже, – я отпила кофе и заела куском корзиночки, почти не чувствуя вкуса.
— Да, она приехала, – снова кивнул мой собеседник. – И да, можно сказать и так, виновата. Только приехала очень издалека. Из другого мира, Вивьен. Ваша мать родилась не здесь.
Мгновение я ошарашенно смотрела на него, потом совершенно искренне рассмеялась.
— Хорошая попытка познакомиться, а главное, оригинальная, – успокоившись, произнесла я и откинулась на спинку дивана, насмешливо посмотрев на Армана. – Ну конечно, из другого мира. Арман, мне не двадцать лет…
— Она была магом, целительницей, и участвовала в заговоре против короны, – не слушая меня, заговорил он дальше. – Поэтому и сбежала через портал в этот мир, надеясь, что её тут не найдут. А у нас законы строгие, за грехи родителей вполне могут и дети ответить, – Арман прищурился, и в глубине взгляда сверкнула опасная искра.
Я сглотнула, шутить разом расхотелось. Но и верить словам этого странного мужчины – тоже. Моя мать заговорщица?! Да она и мухи не обидела за всю жизнь! Даже накричать на кого-то и то, не могла. С клиентами всегда обходительная и доброжелательная, нас все соседские бабушки любили и умилялись. Вечно то пирожки носили, то за отварами и мазями приходили к маме.
