Уходя с тихого кладбища морозным утром, я заметила большое количество заброшенных и поросших травой могил и разбитых памятников. Люди в этих местах остались одиноки, какими были при жизни... Кай, почувствовав моё волнение, сказал, чтобы я перестала смотреть на фотографии, и ускорил шаг. Ему так же неуютно здесь, как и мне. Он не раз навещал маму, и мне стало жаль, что она находится далеко отсюда, что я не могу познакомиться с ней даже заочно.
Мы вышли за ворота и выдохнули с облегчением, что навестили людей, которые мне дороги. Я всё же рассматривала фотографии и запомнила лица, изображённые на них, даже фамилии остались в памяти. Впредь я буду следовать советам Кая. Я помолилась за усопших людей, повернувшись лицом к маленькой церквушке, единственной в нашем посёлке, и мы со спокойной душой пошли дальше. Туда, где не нужно думать, что в этой земле найдётся место и для меня. Вопрос только во времени.
С короткой смертью я обрела не только новую жизнь, но и три вещи, о которых мечтала: память восстановилась, биологический ритм нормализовался, любовь родилась. Если меня спросят, в чём смысл моей жизни, теперь я с лёгкостью отвечу: дышать, любить, прощать и помогать.
В мире нет ничего вечного… Если только любовь.
Два дня назад, седьмого марта, мы отпраздновали мой настоящий день рождения. Я не собиралась устраивать вечеринку в честь начала своего старения, но Кай пригласил меня к себе, где уже собрались Триш, Дилан и Оливер. Я настоятельно просила их ничего мне не дарить, но они, как и следовало ожидать, не выполнили просьбу. Оливер, узнав о моей любви к компакт-дискам, которые уже давно не производят, подарил мне коллекцию Сиены. Раньше наши с ней музыкальные вкусы не совпадали, но сейчас я не откажусь послушать мелодичные песни о любви. Я поблагодарила Оливера за бесценный подарок и извинилась за предвзятое отношение в первые дни знакомства. Наверное, сын моей подруги и племянник бывшего парня давно должен был стать моим другом. Внешне он напоминает мне их обоих и сочетает в себе воспитанность Сиены и импозантность Стефана.
Триш и Дилан исполнили для меня новую песню, текст которой накануне я подарила ребятам. Помимо того, что Бони и Люк воскреснут в фильме Кая о субкультурах, который совсем скоро выйдет в прокат, я хотела, чтобы они жили и в песне «Кукольный мир». Я наконец поняла смысл стихотворения, написанного Бони. Она намекала, что мне пора впустить в своё сердце любовь, переступив через гордость. Триш понравился текст, и она написала подходящий припев, а Дилан – музыку.
Только не прячь свой кукольный мир,
Прекрасного принца ты встретишь, поверь.
Мысли о нём придадут тебе сил,
Больше не будет преград и потерь.
Я дорожу временем, проведённым с Бони и Люком, и спустя много лет мы можем быть вместе посредством музыки и через экран. Наводя порядок на чердаке, я нашла ремень с вставками в форме сердец, который подарила мне Бони. Мне не удалось придать ему товарный вид, но изъяны напоминают о прошлом с такими же потёртостями. Когда я надеваю этот ремень с чёрными джинсами, не могу остановиться и завершаю образ ярко подведёнными глазами, как у Триш, кожаными браслетами, как у Дилана, и розовой футболкой с кедами, как я носила раньше. Друзья Тринити и Дилана (иногда я воспринимаю их как вновь обретённых Бони и Люка) считают меня «своим человеком», потому что мы на одной волне. Субкультуре начала двухтысячных удалось пережить взлёты и падения, умереть и воскреснуть. Сколько бы лет ни прошло, она будет казаться мне особенной. Об этом я и написала новое стихотворение, которое по традиции станет текстом песни группы «И так далее».
Время печали.
Помнишь, как в парке резали руки,
На время пытаясь чувства убить?
Мы были на грани веселья и скуки,
Могли днём ненавидеть, а ночью - любить.
В наших стихах было только отчаянье,
А в сердце – обида, осень и лёд.
Держались от общества на расстоянии,
Зная, что вряд ли оно нас поймёт.
Мучает часто ностальгия по прошлому,
Песни любимые заведуют душами.
Мы не заметили, как стали взрослыми,
И свои обещания невольно нарушили.
Глаза опустив, я иду по проспекту,
Ловя капли дождя и слушая скримо.
Жаль, что я раньше думала редко
О лучших моментах, проносящихся мимо...
На мой фактический восемьдесят третий день рождения, по паспорту тридцать третий
(мне всё-таки снова придётся сменить паспорт, чтобы вместо двенадцатого сентября написать седьмое марта и больше никого не обманывать), биологически двадцать второй Кай преподнёс мне три подарка. Первые два были очевидны: вечеринка в стиле ретро и фотограф, который оставил мне профессиональный фотоаппарат в форме старого «Полароида». Предыдущая версия меня давно бы устроила скандал и ушла домой, сославшись на то, что нужно было заранее предупреждать о сюрпризе, а обновлённая и влюблённая версия обрадовалась обстановке и пришедшим гостям. Было такое чувство, что календарь не переворачивался, и если не в мире, то в доме Кая до сих пор царит 2002 год, когда мне исполнилось двадцать два биологических года.
Кай застелил полы в гостиной старыми коврами, вынес всю современную технику на второй этаж, застелил диван махровым покрывалом, а вместо кожаных кресел поставил деревянные стулья с мягкими сидениями. Электронные рамки на стенах заменил картинами Айвазовского и нашими новогодними фотографиями. Гостей Кай попросил надеть широкие джинсы и клетчатые рубашки разных расцветок. В такой же комплект оделся и сам. Главным украшением гостиной стал музыкальный магнитофон с большими колонками, воспроизводящий популярные песни начала двадцать первого века на дисках. Когда я вошла в гостиную, звучала песня группы, которую в первый день нашего знакомства исполняли Триш и Дилан.
– Это же группа «50 секунд до Плутона»? – спросила я у Кая, намекнув на наш разговор в первый день моего приезда.
– Признаю, я был не силён в старом роке, – ответил Кай, обняв и повернув меня к фотографу. – Это для семейного архива.
– Хоть что-то полезное о музыке ты от меня узнал, – сказала я сквозь улыбку, чтобы не испортить снимок. – В смысле, для семейного архива?
– Ты станешь моей женой, Ева Таймерли? – Эта фраза ещё долго звучала в моих сладких снах.
Кай встал передо мной на колено, в одной руке держа розовую коробочку, а в другой – мою руку. Предложение не было для меня неожиданностью, но этот парень с внешностью дерзкого ангела может любое событие сделать торжественным.
– Да, Кай Райтон, – ответила я, забыв о гостях, представив, что мы одни во Вселенной. – Всегда и навсегда!
Я хотела опуститься на пол рядом с Каем, чтобы быть с ним наравне, но он, поняв это, поднялся и надел мне на палец изумительное кольцо, которое стало моим третьим подарком, с сердцем из голубого камня, напоминающего небесный осколок. В те минуты радости меня не смущали аплодисменты Триш, Дилана, наших нескольких общих друзей и Оливера. Кай закружил меня в танце, и я растворилась в объятиях будущего мужа, который заразил меня жизнью.
Даже сейчас, вспоминая недавние события, я радуюсь, как маленькая, и с моего лица не сходит улыбка. Я и вообразить не могла, что меня ждёт такой счастливый конец начала, не предполагала, что в предвкушении буду ждать дня, когда разменяю свой второй век. Семнадцать лет пролетят несправедливо быстро, и я уже не буду выглядеть как прежде, но даже любопытно взглянуть на себя в зеркало, когда мне исполнится сорок биологических лет, пятьдесят и так далее. Старение – неоспоримый закон природы, который не обойдёт меня стороной. В какой-то момент я поверила в существование высшей силы, ведь если бы её не было, не сбылись бы наши с Тони фантастические желания.
– Так ты хочешь, чтобы свадьба была завершающей сценой фильма? – спросил Кай, вернув меня на Землю.
Кай заехал за мной в приют, чтобы пройтись по магазинам и посетить парк, который за много лет совершенно не изменился. Мы сидим под тем же деревом, под которым я всегда читала книги и забывала о времени, смотрим на то же небо, которое однажды исполнило мою мечту, и дышим тем же воздухом, которым когда-то дышал Тони, наблюдая за мной со стороны. Я боялась приходить сюда, думая, что парк станет другим, зарастёт травой или обзаведётся аттракционами, но он остался прежним, таким, каким я его помню.
– Да, это было бы логично, – ответила я.
Несколько месяцев мы с Каем работали над сценарием фильма, основанного на моих дневниках и записях о временном бессмертии. Перед тем как идти на процедуру стирания памяти, я вырвала некоторые листы из дневников, хранящие грустные события, но я больше не боюсь этих воспоминаний и записываю их заново.
– А зритель не потребует продолжения, после того как увидит на экране влюблённого друга главной героини? – спросил Кай, просматривая в папке с листами концовку сценария, который Дастин уже подтвердил.
Вчера было объявлено производство фильма. Отцу Кая настолько понравилась моя идея (хотела бы я посмотреть на его лицо, если бы он узнал, что этот фильм о нас с Каем), что он предложил дальнейшее сотрудничество. Я снова в их команде. Создавать сюжет фильма даже интересней, чем писать книгу, потому что ты заведомо знаешь, что твои персонажи оживут и предстанут перед зрителями.
– Ты же сам пригласил Брендона с семьёй на нашу свадьбу, – напомнила я. Кай не стал возражать и лишь улыбнулся.
Он знает, что Брендон один из немногих людей, которым я могла довериться. Я считаю своим долгом попытаться наладить с ним дружеские отношения. К тому же его жена обещала встретиться со мной на нашей с Каем свадьбе. Теперь она не будет ревновать, и, возможно, мы даже подружимся. Она реабилитировалась в моих глазах, когда занялась бесплатным пиаром группы «И так далее», хоть и ей нет оправдания за то, как она поступила с Триш, ударив её током. Нужно научиться прощать.
– Я пригласил бы даже роботов, с которыми ты общалась в минуты одиночества, но, боюсь, их владельцы меня не поймут, – сказал Кай, отложив сценарий и обняв меня.
– И почему я так сильно люблю тебя, Кай? – Я не произношу эти слова так часто, как хотелось бы, но процесс мне нравится. Он пожал плечами, сказал, что моя любовь взаимна, и наклонился, чтобы меня поцеловать. Джонни и Касси нарушили наше уединение, начав вытягивать из-под нас плед, отталкивая друг друга. – Это плохое влияние Кассандры! Джонни не был таким балованным.
– Так же можно охарактеризовать и наши отношения, – сказал Кай, бросив Джонни игрушку. Касси сочла, что мышку бросили ей, и побежала с другом наперегонки. Мы ненадолго угомонили животных и стали дурачиться сами. Кай до слёз боится щекотки, но я не стала его мучить на улице, и мы вернулись к разговору. – Кстати, как ты хочешь назвать фильм? Папа доверяет тебе и ждёт твоего решения.
– Может, «Безвечность»? – предложила я, как бы между прочим, хотя думала над названием несколько недель. Не спешила предлагать свой вариант, боясь, что его не примут или примут из жалости ко мне. Нельзя пользоваться хорошим отношением.
– Интересное слово, – сказал Кай, записывая его на листке крупными курсивными буквами. – Смотри, на плакате будет здорово смотреться, и оно полностью передаёт смысл картины. Как будешь объяснять значение слова репортёрам? Если, конечно, ты готова к встрече с ними...
– Ради тебя готова, – ответила я, положив голову Каю на грудь. Стало теплее, и причина вовсе не в том, что солнце вышло из облаков. – Слово «вечность» вселяет в людей надежду, но стоит добавить к нему приставку «без», как время становится ещё более значимым и ценным. Я прошла через это, поэтому можешь быть уверен в искренности моих интервью.
– Я и не сомневался. – Кай отслонился от дерева, чтобы посмотреть мне в глаза.
– Знаю, успокойся. Мне просто нравится тебя злить! – Кажется, наш громкий смех вызвал мелкий дождь. – Не вставай, давай побудем здесь ещё немного.
Джонни и Касси тоже разделили моё мнение, судя по их виляющим хвостам и радостному настроению. Они уже забыли об игрушке и стали бегать друг за другом. Впервые наблюдаю за дружбой доброго ретривера и задиристой кошки. Их отношения действительно напоминают наши отношения с Каем. На протяжении всей жизни я перенимала чужие привычки, разбавляя их своим омерзительным характером, и уже сложно сказать, какая я настоящая. Раз Кай принимает меня такой, значит не всё так плохо, значит мы дополняем друг друга. Я сыграла несколько ролей, чтобы раствориться в них, забыть о себе, как о личности, но, познакомившись с Каем, поняла, что индивидуальность каждого человека неповторима. Мне больше нет необходимости играть в кино, я могу создавать его сама. Это одна из возможностей, которую подарила мне семья Райтонов, и я несомненно хочу стать её частью. Кай ни на минуту не усомнится в моей верности ему. То, через что мы прошли вместе, навсегда скрепило нас и сделало счастливыми вопреки страхам и сомнениям. Да, Кай умён, как Брендон, обаятелен, как Стефан, креативен, как Люк и заботлив, как Тони, но есть то, что отличает его от всех мужчин, каких я когда-либо знала. Он любим мною, пока дышит Вселенная.
– Сейчас ровно 15:50, – сказал Кай, посмотрев на свои часы.
После моего рассказа о природе дара исцеления эти цифры кажутся ему волшебными. Может, сегодня в этом парке снова произойдёт чудо? Даже погода идентична. Сначала сгущаются тучи, потом выглядывает солнце и идёт дождь.
– Может, потому, что сейчас март? – предположила я, и Кай состроил смешную гримасу, намекая, что я разрушила магическую романтику. – А если серьёзно, я могу кое-чем тебя порадовать.
– И чем же? – спросил он.
Мимика Кая неповторима. Ему самому нужно играть в кино, чтобы не пропадал талант. Он изобразил детское удивление, потом улыбнулся, как я люблю. Я называю эту улыбку солнечной, когда в изумрудных глазах отражается небо и прикушен уголок нижней губы. Я пожалела, что сегодня выпрямила Каю волосы, потому что его волнистые локоны являются завершением ангельского образа.
– Не побоюсь бумажной работы и сменю свою фамилию на Райтон, – ответила я, и он затаил дыхание. Его взгляд забегал по моему лицу, как будто Кай пытается обнаружить намёк на шутку. Поняв, что мои слова серьёзны, он сел напротив меня, согнув ноги в коленях, чтобы они соприкасались с моими, как мы сидели уже много раз. Если бы не дерево за моей спиной, я бы потеряла равновесие от волнения. – Ещё я согласна жить в наших домах по очереди, чтобы они не пустовали.
– Ты просто привыкла к переездам и хочешь разбавить нашу жизнь приключениями. – Кай заулыбался и обнял меня за плечи.
– О, как ты угадал? – Я поцеловала Кая в бровь с кольцом, переливающимся на солнце.
– Я в игре? – спросил он, повторив слова актрисы, изобразившей меня в его фильме «За кадром».
– Ты в моей жизни, – ответила я, повторив слова актёра, изобразившего Кая. Нежные пальцы легли мне на талию, и я почувствовала их дрожь.
– До конца?
Иногда мне кажется, что Кай всё ещё не верит в то, что я нахожусь рядом с ним, поэтому не устану убеждать его в этом. Мы вместе построим наше будущее, в котором мне не придётся наблюдать за Каем со стороны, в котором мы воспитаем наших детей, и каждый день будет праздником.
– Бесконечно! – сказала я, как никогда уверенная в своём ответе.
Мы вышли за ворота и выдохнули с облегчением, что навестили людей, которые мне дороги. Я всё же рассматривала фотографии и запомнила лица, изображённые на них, даже фамилии остались в памяти. Впредь я буду следовать советам Кая. Я помолилась за усопших людей, повернувшись лицом к маленькой церквушке, единственной в нашем посёлке, и мы со спокойной душой пошли дальше. Туда, где не нужно думать, что в этой земле найдётся место и для меня. Вопрос только во времени.
С короткой смертью я обрела не только новую жизнь, но и три вещи, о которых мечтала: память восстановилась, биологический ритм нормализовался, любовь родилась. Если меня спросят, в чём смысл моей жизни, теперь я с лёгкостью отвечу: дышать, любить, прощать и помогать.
Эпилог.
В мире нет ничего вечного… Если только любовь.
Два дня назад, седьмого марта, мы отпраздновали мой настоящий день рождения. Я не собиралась устраивать вечеринку в честь начала своего старения, но Кай пригласил меня к себе, где уже собрались Триш, Дилан и Оливер. Я настоятельно просила их ничего мне не дарить, но они, как и следовало ожидать, не выполнили просьбу. Оливер, узнав о моей любви к компакт-дискам, которые уже давно не производят, подарил мне коллекцию Сиены. Раньше наши с ней музыкальные вкусы не совпадали, но сейчас я не откажусь послушать мелодичные песни о любви. Я поблагодарила Оливера за бесценный подарок и извинилась за предвзятое отношение в первые дни знакомства. Наверное, сын моей подруги и племянник бывшего парня давно должен был стать моим другом. Внешне он напоминает мне их обоих и сочетает в себе воспитанность Сиены и импозантность Стефана.
Триш и Дилан исполнили для меня новую песню, текст которой накануне я подарила ребятам. Помимо того, что Бони и Люк воскреснут в фильме Кая о субкультурах, который совсем скоро выйдет в прокат, я хотела, чтобы они жили и в песне «Кукольный мир». Я наконец поняла смысл стихотворения, написанного Бони. Она намекала, что мне пора впустить в своё сердце любовь, переступив через гордость. Триш понравился текст, и она написала подходящий припев, а Дилан – музыку.
Только не прячь свой кукольный мир,
Прекрасного принца ты встретишь, поверь.
Мысли о нём придадут тебе сил,
Больше не будет преград и потерь.
Я дорожу временем, проведённым с Бони и Люком, и спустя много лет мы можем быть вместе посредством музыки и через экран. Наводя порядок на чердаке, я нашла ремень с вставками в форме сердец, который подарила мне Бони. Мне не удалось придать ему товарный вид, но изъяны напоминают о прошлом с такими же потёртостями. Когда я надеваю этот ремень с чёрными джинсами, не могу остановиться и завершаю образ ярко подведёнными глазами, как у Триш, кожаными браслетами, как у Дилана, и розовой футболкой с кедами, как я носила раньше. Друзья Тринити и Дилана (иногда я воспринимаю их как вновь обретённых Бони и Люка) считают меня «своим человеком», потому что мы на одной волне. Субкультуре начала двухтысячных удалось пережить взлёты и падения, умереть и воскреснуть. Сколько бы лет ни прошло, она будет казаться мне особенной. Об этом я и написала новое стихотворение, которое по традиции станет текстом песни группы «И так далее».
Время печали.
Помнишь, как в парке резали руки,
На время пытаясь чувства убить?
Мы были на грани веселья и скуки,
Могли днём ненавидеть, а ночью - любить.
В наших стихах было только отчаянье,
А в сердце – обида, осень и лёд.
Держались от общества на расстоянии,
Зная, что вряд ли оно нас поймёт.
Мучает часто ностальгия по прошлому,
Песни любимые заведуют душами.
Мы не заметили, как стали взрослыми,
И свои обещания невольно нарушили.
Глаза опустив, я иду по проспекту,
Ловя капли дождя и слушая скримо.
Жаль, что я раньше думала редко
О лучших моментах, проносящихся мимо...
На мой фактический восемьдесят третий день рождения, по паспорту тридцать третий
(мне всё-таки снова придётся сменить паспорт, чтобы вместо двенадцатого сентября написать седьмое марта и больше никого не обманывать), биологически двадцать второй Кай преподнёс мне три подарка. Первые два были очевидны: вечеринка в стиле ретро и фотограф, который оставил мне профессиональный фотоаппарат в форме старого «Полароида». Предыдущая версия меня давно бы устроила скандал и ушла домой, сославшись на то, что нужно было заранее предупреждать о сюрпризе, а обновлённая и влюблённая версия обрадовалась обстановке и пришедшим гостям. Было такое чувство, что календарь не переворачивался, и если не в мире, то в доме Кая до сих пор царит 2002 год, когда мне исполнилось двадцать два биологических года.
Кай застелил полы в гостиной старыми коврами, вынес всю современную технику на второй этаж, застелил диван махровым покрывалом, а вместо кожаных кресел поставил деревянные стулья с мягкими сидениями. Электронные рамки на стенах заменил картинами Айвазовского и нашими новогодними фотографиями. Гостей Кай попросил надеть широкие джинсы и клетчатые рубашки разных расцветок. В такой же комплект оделся и сам. Главным украшением гостиной стал музыкальный магнитофон с большими колонками, воспроизводящий популярные песни начала двадцать первого века на дисках. Когда я вошла в гостиную, звучала песня группы, которую в первый день нашего знакомства исполняли Триш и Дилан.
– Это же группа «50 секунд до Плутона»? – спросила я у Кая, намекнув на наш разговор в первый день моего приезда.
– Признаю, я был не силён в старом роке, – ответил Кай, обняв и повернув меня к фотографу. – Это для семейного архива.
– Хоть что-то полезное о музыке ты от меня узнал, – сказала я сквозь улыбку, чтобы не испортить снимок. – В смысле, для семейного архива?
– Ты станешь моей женой, Ева Таймерли? – Эта фраза ещё долго звучала в моих сладких снах.
Кай встал передо мной на колено, в одной руке держа розовую коробочку, а в другой – мою руку. Предложение не было для меня неожиданностью, но этот парень с внешностью дерзкого ангела может любое событие сделать торжественным.
– Да, Кай Райтон, – ответила я, забыв о гостях, представив, что мы одни во Вселенной. – Всегда и навсегда!
Я хотела опуститься на пол рядом с Каем, чтобы быть с ним наравне, но он, поняв это, поднялся и надел мне на палец изумительное кольцо, которое стало моим третьим подарком, с сердцем из голубого камня, напоминающего небесный осколок. В те минуты радости меня не смущали аплодисменты Триш, Дилана, наших нескольких общих друзей и Оливера. Кай закружил меня в танце, и я растворилась в объятиях будущего мужа, который заразил меня жизнью.
Даже сейчас, вспоминая недавние события, я радуюсь, как маленькая, и с моего лица не сходит улыбка. Я и вообразить не могла, что меня ждёт такой счастливый конец начала, не предполагала, что в предвкушении буду ждать дня, когда разменяю свой второй век. Семнадцать лет пролетят несправедливо быстро, и я уже не буду выглядеть как прежде, но даже любопытно взглянуть на себя в зеркало, когда мне исполнится сорок биологических лет, пятьдесят и так далее. Старение – неоспоримый закон природы, который не обойдёт меня стороной. В какой-то момент я поверила в существование высшей силы, ведь если бы её не было, не сбылись бы наши с Тони фантастические желания.
– Так ты хочешь, чтобы свадьба была завершающей сценой фильма? – спросил Кай, вернув меня на Землю.
Кай заехал за мной в приют, чтобы пройтись по магазинам и посетить парк, который за много лет совершенно не изменился. Мы сидим под тем же деревом, под которым я всегда читала книги и забывала о времени, смотрим на то же небо, которое однажды исполнило мою мечту, и дышим тем же воздухом, которым когда-то дышал Тони, наблюдая за мной со стороны. Я боялась приходить сюда, думая, что парк станет другим, зарастёт травой или обзаведётся аттракционами, но он остался прежним, таким, каким я его помню.
– Да, это было бы логично, – ответила я.
Несколько месяцев мы с Каем работали над сценарием фильма, основанного на моих дневниках и записях о временном бессмертии. Перед тем как идти на процедуру стирания памяти, я вырвала некоторые листы из дневников, хранящие грустные события, но я больше не боюсь этих воспоминаний и записываю их заново.
– А зритель не потребует продолжения, после того как увидит на экране влюблённого друга главной героини? – спросил Кай, просматривая в папке с листами концовку сценария, который Дастин уже подтвердил.
Вчера было объявлено производство фильма. Отцу Кая настолько понравилась моя идея (хотела бы я посмотреть на его лицо, если бы он узнал, что этот фильм о нас с Каем), что он предложил дальнейшее сотрудничество. Я снова в их команде. Создавать сюжет фильма даже интересней, чем писать книгу, потому что ты заведомо знаешь, что твои персонажи оживут и предстанут перед зрителями.
– Ты же сам пригласил Брендона с семьёй на нашу свадьбу, – напомнила я. Кай не стал возражать и лишь улыбнулся.
Он знает, что Брендон один из немногих людей, которым я могла довериться. Я считаю своим долгом попытаться наладить с ним дружеские отношения. К тому же его жена обещала встретиться со мной на нашей с Каем свадьбе. Теперь она не будет ревновать, и, возможно, мы даже подружимся. Она реабилитировалась в моих глазах, когда занялась бесплатным пиаром группы «И так далее», хоть и ей нет оправдания за то, как она поступила с Триш, ударив её током. Нужно научиться прощать.
– Я пригласил бы даже роботов, с которыми ты общалась в минуты одиночества, но, боюсь, их владельцы меня не поймут, – сказал Кай, отложив сценарий и обняв меня.
– И почему я так сильно люблю тебя, Кай? – Я не произношу эти слова так часто, как хотелось бы, но процесс мне нравится. Он пожал плечами, сказал, что моя любовь взаимна, и наклонился, чтобы меня поцеловать. Джонни и Касси нарушили наше уединение, начав вытягивать из-под нас плед, отталкивая друг друга. – Это плохое влияние Кассандры! Джонни не был таким балованным.
– Так же можно охарактеризовать и наши отношения, – сказал Кай, бросив Джонни игрушку. Касси сочла, что мышку бросили ей, и побежала с другом наперегонки. Мы ненадолго угомонили животных и стали дурачиться сами. Кай до слёз боится щекотки, но я не стала его мучить на улице, и мы вернулись к разговору. – Кстати, как ты хочешь назвать фильм? Папа доверяет тебе и ждёт твоего решения.
– Может, «Безвечность»? – предложила я, как бы между прочим, хотя думала над названием несколько недель. Не спешила предлагать свой вариант, боясь, что его не примут или примут из жалости ко мне. Нельзя пользоваться хорошим отношением.
– Интересное слово, – сказал Кай, записывая его на листке крупными курсивными буквами. – Смотри, на плакате будет здорово смотреться, и оно полностью передаёт смысл картины. Как будешь объяснять значение слова репортёрам? Если, конечно, ты готова к встрече с ними...
– Ради тебя готова, – ответила я, положив голову Каю на грудь. Стало теплее, и причина вовсе не в том, что солнце вышло из облаков. – Слово «вечность» вселяет в людей надежду, но стоит добавить к нему приставку «без», как время становится ещё более значимым и ценным. Я прошла через это, поэтому можешь быть уверен в искренности моих интервью.
– Я и не сомневался. – Кай отслонился от дерева, чтобы посмотреть мне в глаза.
– Знаю, успокойся. Мне просто нравится тебя злить! – Кажется, наш громкий смех вызвал мелкий дождь. – Не вставай, давай побудем здесь ещё немного.
Джонни и Касси тоже разделили моё мнение, судя по их виляющим хвостам и радостному настроению. Они уже забыли об игрушке и стали бегать друг за другом. Впервые наблюдаю за дружбой доброго ретривера и задиристой кошки. Их отношения действительно напоминают наши отношения с Каем. На протяжении всей жизни я перенимала чужие привычки, разбавляя их своим омерзительным характером, и уже сложно сказать, какая я настоящая. Раз Кай принимает меня такой, значит не всё так плохо, значит мы дополняем друг друга. Я сыграла несколько ролей, чтобы раствориться в них, забыть о себе, как о личности, но, познакомившись с Каем, поняла, что индивидуальность каждого человека неповторима. Мне больше нет необходимости играть в кино, я могу создавать его сама. Это одна из возможностей, которую подарила мне семья Райтонов, и я несомненно хочу стать её частью. Кай ни на минуту не усомнится в моей верности ему. То, через что мы прошли вместе, навсегда скрепило нас и сделало счастливыми вопреки страхам и сомнениям. Да, Кай умён, как Брендон, обаятелен, как Стефан, креативен, как Люк и заботлив, как Тони, но есть то, что отличает его от всех мужчин, каких я когда-либо знала. Он любим мною, пока дышит Вселенная.
– Сейчас ровно 15:50, – сказал Кай, посмотрев на свои часы.
После моего рассказа о природе дара исцеления эти цифры кажутся ему волшебными. Может, сегодня в этом парке снова произойдёт чудо? Даже погода идентична. Сначала сгущаются тучи, потом выглядывает солнце и идёт дождь.
– Может, потому, что сейчас март? – предположила я, и Кай состроил смешную гримасу, намекая, что я разрушила магическую романтику. – А если серьёзно, я могу кое-чем тебя порадовать.
– И чем же? – спросил он.
Мимика Кая неповторима. Ему самому нужно играть в кино, чтобы не пропадал талант. Он изобразил детское удивление, потом улыбнулся, как я люблю. Я называю эту улыбку солнечной, когда в изумрудных глазах отражается небо и прикушен уголок нижней губы. Я пожалела, что сегодня выпрямила Каю волосы, потому что его волнистые локоны являются завершением ангельского образа.
– Не побоюсь бумажной работы и сменю свою фамилию на Райтон, – ответила я, и он затаил дыхание. Его взгляд забегал по моему лицу, как будто Кай пытается обнаружить намёк на шутку. Поняв, что мои слова серьёзны, он сел напротив меня, согнув ноги в коленях, чтобы они соприкасались с моими, как мы сидели уже много раз. Если бы не дерево за моей спиной, я бы потеряла равновесие от волнения. – Ещё я согласна жить в наших домах по очереди, чтобы они не пустовали.
– Ты просто привыкла к переездам и хочешь разбавить нашу жизнь приключениями. – Кай заулыбался и обнял меня за плечи.
– О, как ты угадал? – Я поцеловала Кая в бровь с кольцом, переливающимся на солнце.
– Я в игре? – спросил он, повторив слова актрисы, изобразившей меня в его фильме «За кадром».
– Ты в моей жизни, – ответила я, повторив слова актёра, изобразившего Кая. Нежные пальцы легли мне на талию, и я почувствовала их дрожь.
– До конца?
Иногда мне кажется, что Кай всё ещё не верит в то, что я нахожусь рядом с ним, поэтому не устану убеждать его в этом. Мы вместе построим наше будущее, в котором мне не придётся наблюдать за Каем со стороны, в котором мы воспитаем наших детей, и каждый день будет праздником.
– Бесконечно! – сказала я, как никогда уверенная в своём ответе.
