Пролог
Вообще, понятия не имею, что я здесь делаю и как докатился до такой жизни. Посреди девичей спальни с мишками, розовыми пледами, бантиками на стенах и ещё какой-то лабудой, в которую я даже не стал вникать стояла хрупкая блондинка двадцати лет, закутанная в одеяло. Она тряслась, как осиновый лист на ветру, готовясь потерять свою девственность. Сама захотела. Сама привела меня сюда, а сейчас медлит и боится, смотря в пол.
Эх, Лёха, это край. Мне показалась она забавной, с небольшими причудами, а теперь я понял, что она ушибленная на всю голову. Кто приводит к себе в дом практически незнакомца, да ещё и в весовой категории в несколько раз больше, чем ты сама? Да ещё, если ты девственница? Да ещё, если теперь совсем не уверена? И, в конце концов, кто к двадцати годам остаётся девственницей? Мне с самого начала нужно было смекнуть, что там все сложно. Тараканы в головах у девушек – не миф, но таких я ещё не встречал. Толстых и жирных, ходящих толпой.
Моя игра в любопытство зашла слишком далеко. Я так увлекся наблюдением за ее причудами, что совсем потерял бдительность. А теперь вляпался по самые уши - сижу среди всего этого полудетского хлама, пообещав лишить девственности такую проблемную девчонку. От этого было еще больше не по себе - будь она как все, было бы проще. А этот нежно-розовый просто выедал глаза. Не в том плане, что был неприятен, я просто предпочитаю взрослых женщин. Хоть ей и исполнилось уже двадцать, девчонка была излишне романтична. Хотя, не спорю, была в этом какая-то притягательность.
Екатерина Анатольевна сделала шаг ко мне, потом шаг назад, и так несколько раз. Потом сделала оборот вокруг себя, прошлась по кругу в нерешительности, словно голубь, ожидающий крошек хлеба.
Глубоко вздохнув, она выпалила:
- Я сейчас! – и убежала в ванную.
Я сел и обхватил голову руками. Вроде не пьяный, уже год в рот капли не беру, а совершаю такие глупости. Походу, пора валить. Вот что я буду с ней делать? Понятие не имею, как обращаться с целками, да ещё и такими… юркими. Повелся на новизну и необычность, а теперь жалею.
Она выползла из ванной, теперь ещё и бледная от страха.
- Слушай, я пошел, - я встал с кровати, направившись к выходу, - Насиловать тебя я не собираюсь, а смотреть, как тебя колотит от страха тоже особого желания не испытываю. Может, успокоишься, когда уйду.
- Стой! – истошно завопила деваха так, что я аж подпрыгнул на месте от неожиданности. Катя настигла меня у самой двери, загородив своим худым тельцем проем, - Не пущу! Ты обещал мне секс! А сейчас что, отказываешься? А как же данное слово?!
Девушка развела руки в стороны, окончательно загораживая мне проход. Одеяло, в которое она куталась, упало на пол, покрыв мою обувь, до которой теперь стало не так-то просто добраться.
Взору предстала ее миленькая фигурка – я в первый раз видел её обнаженной. Надо же, думал, что она худая, а оказалось, у нее довольно крутые бедра. Белая кожа, небольшие острые грудки с сосками, бойко смотрящими вверх, и треугольник между ног – абсолютно гладкий. Между ее белыми нижними губками торчал аккуратный розовый клитор – небольшой и тоже симпатичный. Я на мгновение завис. Всегда любил пышногрудых, но ее фигурка… тоже необычная, как и она сама. Не подозревал, что оценю это. Ее грудки показались мне настолько сексуальными, форма ее бедер, острые соски, что у меня тут же встал.
- Так-то ты права, обещания нужно сдерживать… - задумчиво проворочал я языком, не отрываясь от созерцания ее груди.
Девчонка проследила за моим взглядом, рефлекторно прикрыв грудь, но потом, помедлив, не без труда преодолела себя, чтобы открыться. Она храбро выпятила вперед соски, будто у нее был там как минимум третий размер. На самом деле ей очень повезет, если там наберётся хотя бы единичка с половиной. Оптимизма Катерине было не занимать.
Только через мгновение я сделал усилие, чтобы встретиться с ее сердитым взглядом и упертыми в бока руками. Катя резко вскинула руку, указывая мне на спальню. Я поплелся обратно, коря себя за то, что думаю яйцами.
Когда я вернулся в женскую обитель с постельным бельем под космос и зайцами-игрушками, за мной юркнула Катя, тряхнула длинными блондинистыми волосами и закрыла дверь на ключ. Куда она его дела, я так и не рассмотрел.
Градус бреда достиг своего апогея.
Я подошёл к девушке вплотную, чтобы Катя, наконец, поняла, что совсем не она здесь контролирует положение. Я возвышался над ней ровно на голову, смотря сверху вниз. На меня распахнулись большие голубые глаза, полные доверия и наивности. А еще какой-то воинственности...
Странное ощущение. Ещё никогда с такой решительностью меня не хотела изнасиловать девственница. Вообще не подозревал, что такое бывает.
А что оно так и есть, по своим ощущениям, я был почти уверен. Иначе зачем Катя заперла меня в спальне? Смешно. Я даже ухмыльнулся уголком рта, и она это заметила.
- У нас же будет секс? – спросила она, немного поумерив свою чрезмерную бойкость, - Ну пожалуйста…
- Будет. Если ты больше не будешь трястись как кошка, которая упала в таз с водой. Говорить, что не нравится, можно, если будет больно, тоже говори. Ныть – нельзя. Ты же вроде как ведешь себя храбро. Так будь храброй до конца.
Катя медленно кивнула, протянув ко мне белые ручки.
Я сократил и без того скудное расстояние, подхватил девчонку на руки и понес к кровати.
Глава 1. Катя. Желтые розы
В кабинете было слышно, как в моих руках дрожит листок бумаги. Это потому что мои руки тоже дрожали… я сидела у гинеколога в строгом брючном костюме в ожидании своего приговора… в очередной раз. И каждый раз у меня была надежда, что врач улыбнется, беспечно сказав:
- Что ж, Екатерина Анатольевна, могу вас поздравить.
Но меня до сих пор никто так и не поздравил. И каждый раз сердечко выпрыгивало из груди. В этот раз особенно – лечение было таким длительным и дорогостоящим, что я просто не могу себе позволить продолжать. Мне и так пришлось перевестись из платной клиники в государственную, но и там, как оказалось, без денег ноль шансов на успех. Родители мои не богачи, мама учительница, отец простой рабочий на заводе, а сама я студентка медицинского. Грустно, даже профессию я выбрала ближе к свей проблеме. Только вот это ничего не решает.
Я училась и работала репетитором, чтобы оплачивать дополнительные расходы в тайне от родителей. Все деньги, которые я зарабатывала репетиторством по химии, пускала на лечение. А они оказывались немалые, я буквально выматывала себя нагрузками. Но с каждым годом расценки росли, и если сейчас лечение не поможет, не знаю, что мне делать.
- Екатерина Анатольевна… - протянула Ксения Витальевна, которая все время меня забывала. На ее носу висели большие круглые очки, прямо на больших круглых глазах. Вела она себя так, будто ей всегда все было равно. Я подозревала, потому что никогда не делала ей подарков. Только один раз принесла вино с конфетами, которые, как она сказала, сделав недовольное лицо, что совсем не любит, - Авария в пятнадцать лет, повреждение нижнего отдела позвоночника, непроходимость маточных труб, операция… так, нерегулярные месячные…
- Да, - охотно закивала я, - В пятнадцать лет я попала в аварию, я рассказывала в прошлый раз.
- Вас много, всех не упомнишь, - безразлично отчеканила Ксения Витальевна.
Я затихла. Сердце сейчас выпрыгнет из груди… Воды, мне нужно воды… И воздуха. Я не спала всю ночь и, наверняка, выглядела как умирающий лебедь - круги под глазами, заплаканные от волнения глаза, изможденный вид. Переживания просто выедали меня изнутри. А сейчас, наверное, я совсем выглядела, будто вот-вот упаду в обморок.
- С вами все в порядке? – Ксения вдруг отмерла, забеспокоившись. Я чуть ли не начала задыхаться от волнения.
Врач подала мне воды и открыла окно, из которого на меня пахнула прохлада. Стало лучше.
- Я… просто очень волнуюсь, - выдохнула я, пытаясь унять дрожащие руки.
- Ну что ж вы так... спокойней нужно быть. Тогда не буду тянуть, - сжалилась надо мной доктор, но по голосу будто делала мне одолжение, - Понимаете, какое дело. Подвижки у вас есть. Цикл стал более регулярным. Вы с неврологом занимаетесь?
- Да, я выполняю все его рекомендации, - кивнула я.
- Физически вы почти абсолютно здоровы, если не считать проблем по-женски. Но нарушение цикла и непроходимость - результат аварии, а далее больше нервное.
- А лечение? Оно дало результат? – нетерпеливо спросила я, ведь она обещала не тянуть!
- К сожалению, ваша репродуктивная функция почти на том же уровне, - вынесла мне приговор Ксения и мои руки внезапно перестали дрожать. Потому что на мою грудь упала огромная плита горя. Теперь я не знала, как жить.
- Вы сказали почти, это же означает, что шанс все же есть? – я не оставляла надежду, хватаясь за спасительную морскую пену.
- Бывает, что к нам приходят два абсолютно здоровых партнёра, которые годами не могут завести детей, - врач сняла очки и я увидела ее большие глаза без препятствий. Теперь она стала походить на рыбу, - Все зависит от случая. От совместимости с партнером. От удачи, я же уже говорила? Но… в вашей ситуации просто случай сведён к минимуму… можно сказать, к нулю. Шанс, что вы забеременеете очень низкий. Я не хочу вас обманывать.
- Я понимаю, - закивала я, уткнувшись в лист анализов у себя в рука, а к глазам уже подступали слезы, - Просто… я так хотела большую семью. И жених мой тоже очень хочет.
- Я все понимаю. Вы молодая, у вас вся жизнь впереди. Продолжите лечение. ЭКО, в конце концов. Может быть, родите одного, двух. Все зависит от удачи и ваших финансовых возможностей.
Вот только у меня нет ни того ни другого. Я не могла себе позволить продолжать лечение, а Руслан ждёт моего ответа. Он не пошел со мной в клинику, потому что избегает таких мест. Я боялась сказать ему, ведь он так хочет большую семью… у них так принято. Он находился под большим давлением, как и я. Его мать и так со скрипом меня приняла.
Выходила я из поликлиники, ощущая весь мир темным. Солнце стояла в зените, наступало лето а мне было холодно, словно в январе. Я вздрогнула, когда услышала звук входившего звонка.
Руслан… я не могла не ответить, хотя не хотела брать трубку.
- Привет…
- Привет, - ответил он как всегда ласково, - Что тебе сказали? Ты уже вышла от врача?
- Сказали, шанс есть, если буду продолжать лечение, - почти не соврала я.
- А сейчас?
- Сейчас терапия пока не принесла результатов, но я же молодая. Ещё справлюсь, - я говорила с приподнятым настроением. Наверняка, Руслан заметил, насколько оно было наиграно, - В конце концов, можно сделать ЭКО.
- Да, конечно, - ответил он упавшим голосом, - Ты вечером свободна? Встретимся как всегда, у причала?
- Хорошо. Конечно, - улыбнулась я, в груди потеплело. Стало как-то легче.
- Хорошо, тогда до вечера.
- До вечера…
С Русланом мы знали друг друга уже много лет, ещё со школы. Учились в одном классе. Он приехал из Пятигорска в Москву, когда ему ещё было десять. Это был воспитанный, интеллигентный парень, играл на скрипке, был ростом немного выше меня и имел изящное телосложение. Он немного комплексовал по этому поводу, ведь все его пять братьев занимались боксом, а он говорил о себе, что «телом не вышел», хоть и пытался заниматься наравне с остальными. Но ему нравилось больше заниматься скрипкой, и мне нравилось, что ему нравится.
Наша дружба со временем перетекла в романтическое русло, мы много гуляли, даже целовались. Он был такой же романтик, как и я. Мы читали одинаковые книги и обсуждали их, с ним было легко. Руслан пошел против своей семьи, объявив, что нашел невесту, ведь в его семье было принято жениться только на своих. Родители с неохотой приняли меня, его мать смирилась только тогда, когда узнала, что я всё ещё девственница. Руслан согласился ждать до свадьбы, сказав, что девушка должна быть чистой. Я тогда была так счастлива! Ведь я так мечтала стать женщиной в свою первую брачную ночь. Чтобы не небе светили звёзды, чтобы играла красивая музыка, и мы танцевали в ночи, а потом он взял меня на руки и отнес на кровать.
Ну… Руслан бы не смог отнести меня на кровать, потому что не смог бы поднять, но я вполне могла дойти и сама.
И чтобы вместе до конца жизни. И больше никого не нужно.
Я накрасилась, чтобы скрыть бессонную ночь и слезы, надела свое лучшее платье, накинула легкий плащ, почему-то взяла зонтик, хоть на небе не было ни облачка, и выдвинулась к причалу.
Руслан уже ждал меня там, с цветами и улыбкой. Значит, все хорошо. Я порхнула к нему, как бабочка, а он знакомым движением обнял меня, поцеловал в щеку, а потом в губы.
- Ты очень красивая сегодня, - сказал он мне, вручая букет жёлтых роз.
Жёлтых? Странный выбор. Кажется, это что-то означает… только я не помнила, что именно.
- Только сегодня? – возмутилась я, беспечно улыбнувшись.
- Всегда красивая, - поправился он.
Через полгода у нас свадьба. Мы уже начали все готовить и назначили дату. Я хотела скромного торжества, а его семья настаивала на пышном празднике. Я и мои родители подчинились.
- Куда пойдем? – спросила я, - Ниже по причалу ремонтные работы, так что там не погуляешь. Может, в кафе?
- Подожди, - остановил меня Руслан, глядя бездонными черными глазами, - Нужно поговорить, Кать.
К меня екнуло в груди. Жёлтые розы…
- Говори… - не слыша себя, произнесла я.
- Ты же знаешь, я хочу большую семью. Всегда хотел. У всех братьев по три ребенка и ещё будет, - начал он, а я уже, опешив, начала догадываться, к чему это он.
- Твоя мама опять что-то тебе сказала? – холодно спросила я.
- Они всегда говорят, ты же знаешь, - недовольно возразил он, - Я пошел против семьи, чтобы быть с тобой.
Он часто мне об этом напоминал. Я его понимаю – это серьезный шаг.
- Дело сейчас совсем не в моей семье, Кать. В нас, - сказал мне Руслан.
- А что с нами не так?
- Ты задавала себе вопрос, любим ли мы друг друга?
- Конечно, - охотно кивнула я, - Мы любим друг друга. Я знаю тебе очень давно.
- Знать давно – это ещё не любовь… Мы хорошие друзья.
- Да, нам очень хорошо вместе. Мне с тобой спокойно. Я отлично тебя знаю…
- А любишь?
- Конечно люблю! Что за глупые вопросы? – нахмурилась я.
- Не повышай на меня голос. Я этого не люблю, - одернул меня Руслан. Иногда он имел крутой нрав, и быстро вспыхивал.
